Инверсия

      Отовсюду, из каждого уголка, доносились громкие голоса. Они кричали, плакали, смеялись, что-то требовали. «Мешает», — подобно быстрой молнии пронеслось в её голове. Голоса, повинуясь, замолкли, уступая место приятной и уютной тишине. Слишком яркий свет, пробивавшийся сквозь закрытые веки, пропал. Вместе с ним пропали и другие отвратительно-светлые, будто излучающие это противное сияние, странные — как, впрочем, и всё в этом месте, — порождения света, желающего поглотить всё кругом в своём белом ореоле. Может, те куклы, свисающие на тонких ниточках с неба и пушистых плотных облаков, могли бы ей понравиться, если бы из пустых глазниц не текла мерзкая сверкающая жидкость, а фарфоровые ручки не были бы опутаны паутиной трещинок. Кукла — это нечто прекрасное, воплощение мечты, загоняющее своего создателя в тень, и она точно не должна вызывать отвращение и рвотные позывы.       Ослепительные — даже ослепляющие — краски не могли пробиться через тёмное облако тумана, надёжно окутывающее её и защищающее от слишком быстрого, шумного, яркого мира. Славно: теперь не придётся пытаться не обращать на это внимания. Тот, руками которого было создано её временное пристанище — а что оно временное, она не сомневалась, — явно позаботился о том, чтобы облегчить её пребывание здесь. Спрашивать, кто же это, чего ему хочется от неё, и что вообще происходит, ей не хотелось. Как-то подсознательно сложилось ощущение, что её слова ничего не изменят ни для неё, ни тем более для того, по чьей воле она здесь. Возможно, другие — нормальные — люди задались бы миллионом вопросов. О, человеческое любопытство, сгубившее так много невинных жизней… Как же хорошо, что оно ей абсолютно чуждо. Ей ни к чему философские размышления о смысле жизни. Она не сгорала от детского желания узнать, почему ветер дует и трава зелёная. Наивные раздумья, какая помада подойдёт под платьице, были так же далеки от неё, как свет от тьмы. Причитания соседок-хозяюшек о стремительно дорожающих продуктах не находили в ней никакого отклика. Она наслаждалась небытием кругом. Однако один вопрос, сверлящий черепную коробку, нарушал блаженный покой.       «Кто я?»       Слова затерялись в плотной тьме. Кажется, тому, кто её сюда поместил, этот вопрос не понравился. Как она смеет размышлять о таких мелочах, когда ей дано то, о чём никакой человек и мечтать не мог?       «Но разве есть смысл в пустом существовании, с полным отсутствием себя?»       Нет… она всё же человек. Такой же, как и тысячи других, попадавших прежде в это место. Единственное её отличие от других — огромная дыра в груди, из которой медленно вытекали её чувства и воспоминания.       Чёрное облако вокруг медленно рассеялось, опуская её на расчерченный, словно грани игрального кубика, белый мраморный пол. Она ощущала себя безвольной марионеткой в умелых руках кукловода. Именно что куклой — человек бы попытался сделать что-то, лишь бы вновь обрести утерянный дар выбирать и командовать своей судьбой. Она бы предпочла вместо этого смириться и плыть по течению, принимая ту форму, которую ей хотят придать её хозяева. Гордость для неё была лишь пустым звуком.       Из дыры на чистый белый пол капала жидкость. Не такая отвратительная, как у тех фарфоровых безделушек — густая и тёмно-синяя, как чернила. Если бы она могла чётко сказать о себе как личности, она наверняка бы восхитилась таким точным описанием. Но увы, себя она знала едва ли больше, чем кого-либо другого. Для себя она была просто сущностью — без имени, и, в общем-то, без судьбы.       Она на мгновение поддалась странному порыву и опустила руку в жидкость. Ничего удивительного не произошло, разве что рука вполне ожидаемо окрасилась в тёмно-синий цвет. А её вообще способно что-то удивить?       Странная жидкость быстро высохла, стоило ей только покинуть её тело. На мгновение перед глазами пронеслось всё, что она когда-то переживала. Разум накрыли все чувства сразу, однако через долю секунды они вновь исчезли, а их место заняла пустота, окончательно обосновавшаяся в её груди.       «Тот, по чьей воле я здесь, выбрал меня неспроста. Я сумела заинтересовать столь могущественное существо… Кто же я?»       И всё-таки она человек. Покалеченный, но не сломленный. Чудно: для такого важного дела, как жизнь, слабаки не годятся. Она даже после лишения самого дорогого для людей — души — не растеряла свой разум и не слилась со странным миром вокруг, не превратилась в очередную фарфоровую куклу, подвешенную к облаку.       Пожалуй, она единственная, кто удовлетворил все желания скучающих богов, вдоволь их развеселил и заслужил их похвалы. Чем же Владыки наградят верную слугу? О, их дар, вне сомнений, будет самым ценным из всех возможных.       Они подарят ей жизнь.

***

      По голове будто ударили огромным молотом. Во рту находилась целая пустыня Сахара, а закрытые веки горели адским пламенем. Ни рукой, ни ногой, ни даже пальцем пошевелить было невозможно. От сердца шло приятное чувство пустоты, приносящее облегчение.       — Номер сорок девятый, — раздался до ужаса спокойный и даже какой-то ленивый голос рядом. — Селена Кассиопея Блэк. Поступила неделю назад. Текущее состояние стабильное. Улучшений нет. Стажёр Бёрк, вы записываете?       Говоривший будто читал речь с бумажки. Его речь была монотонной и безразличной. От такой обычно клонит в сон.       — Конечно, профессор! — отозвался тот, к кому обратились как к «стажёру Бёрку». Вся радость в голосе сквозила наигранностью и желанием угодить «профессору». А ещё были отчётливо слышны нотки усталости.       — Тогда расскажите, чем случай юной мисс Блэк так уникален, — манерно растягивая слова, всё так же равнодушно произнёс «профессор».       — Особенным является наложение физической травмы на истощение магического ядра после мощного выброса, повлёкшее за собой апаллический синдром, — с готовностью ответил «стажёр Бёрк».       — Чем же опасно такое состояние? — в голосе «профессора» звучала ничем не прикрытая насмешка, смешанная с чувством превосходства. «Профессору» явно доставляло удовольствие унижать «стажёра Бёрка».       — Оно крайне мало изучено, и наиболее вероятен летальный исход, — извивался, как уж, «стажёр Бёрк».       Оба — и «профессор», и «стажёр Бёрк» — неспешно удалились, на прощанье тяжело хлопнув дверью. Между тем девочка, лежавшая на больничной койке, хрипло задышала, открывая рот и стараясь вдохнуть как можно больше воздуха. Тонкие пальцы в судороге сжали простынь. Веки задрожали и распахнулись.       Селена Кассиопея Блэк взглянула на мир кипельно-белыми глазами с тёмным ободком вокруг радужки.       Новое имя ей понравилось. Она несколько раз повторила его в мыслях, смакуя и наслаждаясь: Се-ле-на, Се-ле-на. Место, где она находилась, ей понравилось куда меньше. Неприятный запах, чем-то напоминающий резину и спирт, пропитал всё вокруг, а писк неведомого аппарата над ухом раздражал. В воздухе повисла тысяча вопросов, которые задавали те, кто был здесь до неё.       «Мешает».       Но, конечно, лучше уж лежать здесь, в странно пахнущей комнате на жёсткой кровати под тонкой простынёй, чем там, где с ярко-розовых небес с голубыми облаками свисают поломанные фарфоровые куклы, а белоснежный пол расчерчен, как игральный кубик.       В голове стояла пустота. Она не раздражала и не огорчала. Селена — она даже не верит, что теперь у неё есть имя — принимала пустоту как нечто неотделимое, как то, что идёт с ней в одном комплекте. Пустота прочно обосновалась в её поломанной на несколько частей душе, заполняя собой незанятые места. Пустота была той самой переменной, решающей, почему она ещё не сошла с ума. Хоть Селена и называла её «пустотой», она ощущалась густой и вязкой субстанцией, не дающей её душе развалиться по мелким-мелким кусочкам.       Раздражающий писк был единственным звуком, нарушающим тишину в светлой комнате с противного цвета зеленоватыми стенами и белым потолком. Селене она больше нравилась, чем не нравилась: ничего не мешало пустоте медленно менять форму, образовывая мысли. Абсолютная тишина, конечно, была бы лучше. Но пока надо радоваться тому, что есть.       Селена попробовала вспомнить то, что было до странного места. Ничего не получалось. Пустота внезапно будто ощерилась и стала давить, отдаваясь ужасной болью в голове. Было предельно ясно одно: Те, Кто направил её сюда, не могли ей навредить, а, значит, жить в неведении будет для неё куда спокойнее, чем жить в попытках отыскать утерянное прошлое, которое не факт, что вообще существовало.       Мир перед глазами поплыл и почернел. Селена поняла, что двигаться стало куда легче. Она подняла сначала одну руку, затем вторую, а потом приподнялась сама. Её тело — если это тело можно было назвать принадлежащим ей — было прозрачным и лёгким, словно луч света. Движения больше не причиняли нестерпимой боли. А прямо под ней лежало настоящее тело — маленькое, мертвецки бледное, с широко распахнутыми белыми глазами и густыми чёрными волосами, которые выглядели, как паразиты, вытянувшие все краски.       Селена не могла сказать точно, откуда, но она точно знала, что такое вот состояние называется призраком. Весь её разум напоминал огромную базу знаний, но кто, когда и при каких обстоятельствах внёс эту информацию, оставалось за толстым занавесом.       Кто-то говорил, что призрак — это душа человека, отделившаяся от тела. Селена была готова это оспорить. Призрак — это сознание, душа — это душа, а разум — это разум. Сознание, разум и душа вкупе с телесной оболочкой дают человека. Разум отвечает за память, душа — за чувства, а сознание — за саму суть человека. Иногда образ сознания не совпадает с телесным образом, и Селена была очень удивлена, когда поняла, что её сознание полностью отображает её материальный облик.       Время вокруг замерло. Стены, потолок и даже воздух потеряли все свои краски и приняли чёрно-белые тона. Все цвета забрали себе светящиеся символы прямо перед глазами Селены. Она помотала головой. Символы следовали за ней. Она не могла определить, что светящиеся закорючки пытаются ей сказать, но пыталась понять изо всех сил. Чьё, кроме как Тех, Кто её сюда привёл, это может быть дело?       С͛ пр͝о̃буждением,͟ ̄Иг̓р̈ӧќ ̎#̄7̐35362̃!       ̽Же̏л͑а͂ет͜ӗ ̍про́йти͂ ̚о̀буч͒е̿н́иӗ?       Знакомые буквы угадывались, но никак не могли сложиться в единое целое. Селена могла сказать, что значит конкретно тот или иной символ, но общий смысл терялся и ускользал.       С Пробуждением, Игрок #735362!       Желаете пройти обучение?       Селена моргнула, перечитывая буквы несколько раз подряд и пытаясь осознать, почему же ранее неясные строки приобрели такую простую суть. Игрок #735362 — это она? Селена Кассиопея Блэк? Обучение — как в играх? Те, по Чьей воле она здесь, явно имеют неплохое чувство юмора. Да, она хочет пройти обучение — если, конечно, обращаются действительно к ней. Такое внимание к её скромной персоне даже как-то… неправильно. Правда, почему, объяснить сложно.       Запрос принят.       Подождите, идёт загрузка обучения…       Табличка мигнула и испарилась. Селена проводила её безразличным взглядом. Хоть символы и были слишком яркими, ей они никак не мешали. Хотя, если можно, было бы неплохо сделать их чуть бледнее и прозрачнее. Она была бы не против. Режущие глаза яркие цвета не вызывали у неё никакой симпатии. Даже наоборот: заставляли пустоту внутри недовольно колыхаться.       Загрузка завершена!       Селена невольно вздрогнула, когда надпись резко выскочила перед глазами. Нет, ей точно стоит как-то это отрегулировать. Постоянно бояться собственной тени ей не хочется — а выглядеть это будет именно так. Что-то ей подсказывало, что яркие таблички видны далеко не всем. Она не особо возражает. Коли уж быть такой уникальной — так до конца и со вкусом.       Для просмотра характеристик Вашего аватара отдайте команду «Статус».       Характеристики её аватара? Селену будто окатило холодной водой. То есть Селена — это всё-таки не она, а её «аватар»? Но она явно чувствовала боль, когда находилась в том теле. Что такое «аватар», ей пришлось догадываться самой, потому что база данных услужливо подкидывала ей две картинки: высокое гуманоидное существо с синей кожей и лысый мальчишка с голубой стрелкой на лбу. Полезна ли эта информация? Ничуть. Так значит ли это, что «аватар» — это её физическая оболочка? Если так, то посмотреть её характеристики было бы неплохо.       — Статус, — попыталась сказать Селена вслух, и была очень удивлена, когда это получилось. Призраки — определённо не те существа, которые, по её представлениям, могли свободно говорить. Скорее всего, ещё одна штука от Тех, Кто её сюда послал. Её собственный голос был тихим, удивительно ровным и по-детски высоким.       Запрос принят.       Уже знакомая табличка послушно моргнула, повинуясь мысли Селены, и исчезла, сменившись на огромный список, при одном взгляде на который у неё начинались фантомные боли в голове. Столько текста она не видела, как подсказывало подсознание, очень и очень давно. Отчего-то в голове всплыл ехидный голосок, говорящий, что «это вам не ВПР, дорогой одиннадцатый А!».       Лист персонажа:       Имя: Селена Кассиопея Блэк.       Как кораблик назовёшь, так он и поплывёт. Вас назвали в честь древней богини Луны и Вашей бабки. Значит, быть Вам божественной ворчуньей.       Уровень: 1 (0/100).       Вот она, мечта любого геймера! Живи да качайся в своё удовольствие.       Возраст: 5 лет (03.11.1959).       Уже пять годиков! Надо же, какая большая девочка.       ОМ: 0/50.       Даже волшебные пендели требуют затрат маны — чего уж и говорить о необычайной силы стихийных выбросах!       ОЗ: 25/50.       Туберкулёзникам тяжело живётся. Правда, Вы не туберкулёзник.       Статус: Надежда Рода.       Ваши достопочтенные матушка с батюшкой очень хотят видеть Вас достойной своего рода. Не разочаруйте их, или будет невесело.       · +100 к Репутации.       Класс: недоступно.       Когда-нибудь Вы станете крутым магом, но сейчас единственная доступная Вам магия — волшебный пендель.       Сила: 2.       Пока что Ваш максимум — отвесить брату-обалдую хилый подзатыльник.       Ловкость: 5.       Жизнь с тремя сёстрами и двумя братьями и не такому научит…       Выносливость: 4.       Хотя туберкулёза у Вас нет, долго бежать всё равно не выйдет.       Интеллект: 15.       Не зря Вы профильную математику сдавали. Ваш репетитор вами бы гордился.       Мудрость: 13.       Работа — не волк; walk — это гулять.       Удача: 18.       Вас начинают подозревать в романтических связях с госпожой Фортуной.       Очки характеристик: 5.       Вообще они нужны, чтобы повышать уровень характеристик, но с таким количеством далеко не ускачешь.       Репутация: 200.       Пока что все знают Вас исключительно как мелкую занозу в заднице. Поправочка: мелкую занозу в заднице из знаменитого рода.       Достижения: «Игрок», «Чистокровная».              Когда Селена, наконец, закончила поглощать весь этот объём новой информации, ей начало казаться, что прошло несколько столетий. Сознание очень болезненно отреагировало на такое вмешательство, и поэтому на одну строчку она тратила огромное количество времени. Слава Владыкам, сейчас оно остановилось и существует только для неё.       Какие выводы она могла сделать? Тело, ранее принадлежавшее Селене Кассиопее Блэк, место и имя которой заняла она, и его прежняя хозяйка были весьма удачливыми и не очень жаловали физическое развитие — это раз. Надписи, которые она решила обобщённо звать Системой, и Те, Кто её создавали любят хорошенько пошутить — это два. Не всё здесь ей понятно — это три.       — Система, — начала было Селена и осеклась: а вдруг как не поймут? Но, немного поколебавшись, она всё же решила продолжить, — покажи подробное описание достижений.       Запрос принят.       Значит, этот искусственный интеллект, созданный ей в помощь Высшими существами, имён которых она не знает, откликается на короткое и ёмкое «Система». Селена удовлетворённо отметила это в мысленном блокнотике. Хотя стоит ли называть его мысленным, если сама она сейчас — воплощение чистейшей мысли?       Игрок (уникальный).       Да прибудут с Вами Владыки!       · Уникальный навык «Тело игрока».       · Уникальный навык «Разум игрока».       · Система (название дано Игроком).       Тело Игрока (пассивный).       Нет игры — нет жизни.       · В зависимости от восстановления ОЗ идёт регенерация аватара.       · Пока есть хоть 1 ОЗ, аватар остаётся жизнеспособным.       Разум Игрока (пассивный).       Вас нарекут гением окклюменции, но Вы-то знаете, что Ваши тараканы попросту не потерпят конкуренции в Вашей светлой головушке.       · Абсолютная неуязвимость ко всем типам ментальных атак (включая влияющие на разум зелья и алкоголь).       Чистокровная (необычный).       Вы принадлежите к элите этого мира, но ничего не бывает однозначным.       · Доступ к уникальным навыкам, рецептам и артефактам рода Блэк.       · Проклятие рода Блэк.       · +500 к Репутации.       · (Заблокировано. Для разблокировки требуется десятый уровень аватара).       Селена внимательно прошерстила взглядом открывшиеся перед ней строчки. Видимо, Система учла её пожелания, и сразу предоставила ей доступ к описанию неких «навыков». Интересно — особенно «Разум Игрока». Определение «ментальных атак» было ей мало-мальски, но известно. Сама возможность заставлять кого-то потерять рассудок и слепо выполнять выгодные некому лицу действия была до крайнего привлекательной и столь же пугающей. Кто знает, вдруг жертвой окажется она? Нет — теперь не окажется. Защиту ей пообещали абсолютную.       Блэки, судя по всему, отличались умом, сообразительностью и размерами достоинств. Иначе такого огромного плюса к Репутации бы не было. Сама фамилия вкупе с её, Селены, внешностью ожившего мертвеца, была очень ироничной. Чёрными были разве что запутанные кучерявые волосы. Однако её такой парадокс вынудил только слегка приподнять брови. Селена задумалась, не повлияет ли её «излишняя эмоциональность» на жизнь. Кто знает, кем была прошлая Селена? Весёлой хохотушкой? Вредной маменькиной дочкой? Шумной забиякой? Вопросы появлялись из ниоткуда и поражали своими количествами прежде спокойное сознание Селены. Вскоре она смирилась: придётся отыгрывать роль потерянного ребёнка. Ладно. Ради жизни — хоть какой! — это стоило стерпеть.       Игрок готов к запуску Игры?       Селене нравилось, что её называют Игроком. Это придавало некий задор и желание сыграть в неведомую Игру. Кто-то сказал: «Вся жизнь — игра, а люди в ней — актёры». Раз жизнь и вправду подобна игре, Селена, должно быть, самый заядлый игрок в мире, живущий мечтой опробовать новую забаву. Да, она готова.       Обучение окончено!       Приятной Игры!       Селена запоздало спохватилась, понимая, что так и не сделала раздражающие яркие надписи чуть терпимее, но табличка перед ней мигнула, и перед тем как рассыпаться на мириады маленьких частиц стала такой, какой Селена и хотела её видеть — белой, полупрозрачной, с мягкими изгибами букв. Намного лучше, чем было.       Мир вокруг стал ярче и живее, а саму Селену с невероятной силой втянуло обратно в тело. Она не сдержала болезненный стон от резко нахлынувших ощущений, которые будто усилились, накинулись на чужачку. Почему такой маленький ребёнок вообще оказался в таком состоянии? Где врачи, которые вкололи бы ей лошадиную дозу обезболивающего?       От топота, раздавшегося за дверью, лучше не стало. Селена была готова заплакать — так было больно. Она была на грани того, чтобы вылететь из тела, как пробка, однако какой-то неясный возглас вернул её к реальности. Боль медленно отступила. Селена приоткрыла глаза.       Люди, почему-то столпившиеся вокруг неё, отшатнулись, как от прокажённой. Люди… Их было много. Очень много.       Страх сковал внутренности. Девочка распахнула белые, как у восставшего мертвеца, глаза, и отпрянула к стене, прикрываясь простынёй. Много-много людей… Кто знает, чего они хотят? Зачем они здесь?       Как через толщу воды Селена слышала неясные возгласы и выкрики. Речь этих людей была ей знакома, она понимала, что ей говорили… но ответить не могла. Голос пропадал, а тело оказывалось связанным. Она даже могла ощутить ненавистные ей верёвки — они тёрлись об руки, болезненно отдавались под коленями.       Человек, пытавшийся с ней говорить, отошёл, и комната опустела. Селена, не моргая, сверлила взглядом дверь, постепенно отходя от пережитого. Она даже и не думала никогда, что люди могут быть такими страшными. Почему она так отреагировала? Откуда взялся липкий, противный страх, склеивающий желудок и стекающий по задней стенке гортани?       Пустота осталась лучшим её другом. Здравый смысл, коего у Селены осталось не так-то уж и много, шептал, что ей стоило бы поговорить с теми людьми, что ничего плохого они не хотели… однако пустота эту мысль настойчиво прятала в глубину разума, защищая свою хозяйку плотной тенью.       За дверью вновь послышались шаги. Селена ещё сильнее — хотя казалось, куда больше? — вжалась в стену и не моргая уставилась на медленно приоткрывающееся дощатое полотно. За ним оказался добродушного вида полноватый мужчина со светлой полоской усов и козлиной бородкой, и высокая властная дама с аристократично-утончёнными чертами лица. Сердце забилось, как пойманная птица. Что удивительно, пугала Селену вовсе не источающая мрачную ауру женщина, а улыбчивый дядечка. В даме было что-то такое… родное, успокаивающее и абсолютно не вяжущееся с её внешним видом.       Внезапно до девочки дошло. Внешность. Селена, с её чёрными-чёрными космами и болезненной бледностью тонкого тельца, чем-то напоминала стройную, бледную женщину, которую про себя прозвала «Леди» — с большой буквы. Что-то за границами разума подсказывало, что бояться Леди не стоит. Селена этому голосу охотно доверилась.       Но расслабляться перед светлым мужичком ей не хотелось. Пустота истошно верещала, заставляя Селену быстрее дышать и шире распахивать испуганные белые глаза. Кто знает: может, он только притворяется добреньким перед Леди, а стоит только ей выйти, и он…       «Нет!» — в ужасе оборвала Селена утёкший не в то русло поток мыслей, однако память уже с издёвкой подкинула ей пару подходящих под ситуацию картин, начинавшихся так же: весело улыбающийся в усы дядюшка и маленькая девочка…       — Селена Кассиопея Блэк!       Властная женщина махнула рукой, и мужичок испарился. Селена выдохнула, но напряглась, когда услышала из уст Леди своё имя, причём полное. Для себя она отметила, что как-то подозрительно быстро привыкла к своему новому имени. Ничего удивительного — к хорошему привыкаешь быстро.       Чего нельзя сказать о противном страхе, который хоть и чутка унялся, но всё ещё не позволял сделать лишнего движения, да что там — даже вздохнуть.       — Селена.       Голос Леди звучал чуть мягче, но всё ещё со стальным холодком. Селена вздрогнула, когда поняла, что дама медленно приближается к ней. Она подняла вполне осознанный взгляд на женщину, и та остановилась, подняв ладони в примирительном жесте.       Селена, пользуясь выпавшей на её долю возможностью, разглядывала Леди. Быстро бегающий взгляд отмечал тонкие обескровленные губы, обрамлённые густыми ресницами свинцовые глаза, убранные в аккуратную причёску чёрные волосы и изящную фарфоровую кожу.       Получен навык «Опознание».       Опознание (1 уровень).       Вы можете отличить помои от еды. Негусто, зато полезно.       · Показывает базовые свойства объекта, на который направлен.       Селена чертыхнулась про себя, сдвигая уведомление в сторону, но затем задумалась и, уставившись на Леди, мысленно приказала: «Опознание».       Опознание частично успешно.       Имя: Вальбурга Ирма Блэк.       Статус: Глава Рода.       «Мама», — поняла безо всяких табличек Селена. Что-то, находящееся за густой пеленой тьмы в её памяти, изо всех сил потянулось к женщине, признав в ней родного человека, но пустота и иррациональный страх заставляли настороженно сжимать белыми пальцами такую же белую простыню.       Вальбурга — ну что за странное имя! — повернулась и вышла из комнаты. В её серебряных глазах Селена явно увидела горечь сожаления. Ей и самой было жалко несчастную женщину, потерявшую дочь (прошлая Селена канула в небытие, и, скорее всего, уже находилась в колесе Сансары), но сделать с собой она ничего не могла.       За стеной слышались тихие разговоры. Краем уха Селена уловила уже знакомый голос Вальбурги, потрясённо шепчущий о каком-то «удивительном окклюментивном щите, который даже она не смогла пробить». О чём это она, Селена так и не поняла, хотя и очень старалась.       Дверь тихонько скрипнула, и в неё аккуратно проскользнул мальчишка. Селена мазнула по нему быстрым взглядом, особо не напрягаясь — ну что ей станется с какого-то мальчонки? — но, приглядевшись повнимательнее, чуть не грохнулась, если бы сзади не была стена.       Опознание только подтвердило её опасения.       Опознание частично успешно.       Имя: Сириус Гелиос Блэк.       Уровень: 1 (10/100).       Возраст: 5 лет (03.11.1959).       Статус: Разочарование Рода.       Класс: недоступно.       Репутация: 300.       Прямо перед ней стоял её брат-близнец.       Сходство между Селеной и Сириусом было заметно невооружённым взглядом.       Подумать только, родной брат. Да ещё и абсолютно такой же, как и она сама. Селена не могла точно говорить о своих чувствах, однако это было… приятно?       По телу разливалось какое-то непонятное тепло. Пустота, да и вызванный ею противный страх, постепенно съёживались в уголке жалкой детской душонки. Селена наконец скинула с себя оцепенение и подвинулась чуть ближе к краю кровати. Этого оказалось достаточно, чтобы вывести из некоего транса её брата.       — Элли? — аккуратно, будто боясь спугнуть красивую бабочку, прошептал мальчонка, сцепив руки в замок.       Селена затаила дыхание. Родной… близкий ей человек находится так близко. Подсознание рвалось и металось, как раненый зверь.       — Сири?       Голос не слушался и обрывался, но Селена этого не замечала. Сомнений, стоило ли ей доверяться этому мальчонке, не осталось. В голове царило осознание, что он такой же, как и она, и бояться его не стоит. Непоэтичное внешнее сходство сыграло далеко не самую последнюю роль.       — Элли, — шмыгнул носом мальчишка, — прости меня! Я…       — Иди сюда, — похлопала немеющей рукой по кровати Селена. Сириус быстро вскарабкался на койку и свесил ноги, то и дело поглядывая на сестру.       — Так… ты не злишься? — уточнил мальчишка.       — А за что? — Селена недоумённо моргнула. Действительно, из-за чего она должна злиться на родного брата? Чего этот очаровательный сгусток энергии успел натворить?       — Ну… — замялся Сириус, — ты же… ну… из-за меня… тут…       Паззл в голове Селены окончательно сложился. «Разочарование Рода» в статусе её братца стояло явно неспроста. Забавная картинка вырисовалась. Сириус Блэк едва не стал причиной смерти своей сестры.       — Ничего… — соображала на ходу Селена, — и такое бывает… наверное.       — А мама говорила, что меня гиппогрифу скормить мало будет, — опустил глаза в пол её брат.       Селена приподняла уголки губ и незаметно хихикнула. Сириуса эта реакция сестры несказанно обрадовала — тот едва не завилял хвостом. И завилял бы, если бы таковой имелся.       Селена задумалась. Слушать бессмысленную болтовню Сири и иногда вставлять пару слов было так… знакомо. Тепло. Говорить с братом было легко и вовсе не страшно, пусть и тяжеловато. Как будто она была знакома с ним всю жизнь с самого рождения. Как будто она была той, прошлой Селеной. Как будто полностью заняла её место.       А, может, так и есть?       — Элли? — обеспокоенно заглянул в глаза сестре Сириус. — Ты меня слушаешь?       Селена заторможенно кивнула, осознавая, что уплыла за потоком мыслей, и пропустила большую часть разговора мимо ушей. Это определённо станет её проблемой и как следует аукнется ей в будущем. М-да, не самые радужные перспективы.       — Дети?       Селена и Сириус как по команде дёрнулись и повернулись на голос. На пороге застыла живой статуей самой себе Вальбурга. Из-за её спины выглядывал тот светлый мужичок. Спокойствие Селены, которое еле-еле было достигнуто ей в процессе разговора с братом, как рукой сняло. Вновь вернулся тошнотворный страх.       Сириус взглянул на сестру, на вновь пришедших, затем снова на сестру, сделал кое-какие выводы, и, спрыгнув с больничной койки, бочком подобрался к матери. Вальбурга наклонилась к сыну, и, выслушав сбивчивый детский лепет, кивнула и обратилась к мужичку с просьбой оставить их с дочерью наедине. Тот кивнул и поспешно ретировался.       Без чужих людей дышать стало легче. Селена силой выдохнула и настроилась на разговор с новообретённой семьёй. Мать и брат внимательно смотрели на неё. Хотелось спрятаться от взглядов. Усилием воли девочка подняла глаза и не поддалась желанию забраться в норку из простыни.       — Элли говорит, что она на меня не злится, — нарушил тишину Сириус. Селена выдохнула, мысленно благодаря умницу-брата. А ведь ему только пять лет. Что будет дальше?       — Элли уверена в своих словах? — передразнила сына Вальбурга, внимательно глядя на дочь.       — Да, — смиренно кивнула готовая к такому вопросу Селена. — Уверена… мам.

***

      Тёплого семейного разговора по душам не вышло. Так, скорее, было даже лучше. Селена не уверена, что смогла бы разговаривать с родственниками, как это делала прошлая хозяйка тела. Ей и с родным братом тяжело было говорить, чего уж там — с остальной семьёй, которая, как подсказывало ей чутьё, будет немаленькой.       Вновь всколыхнувшаяся пустота не дала ей нормально поговорить с пришедшим светлоусым, так что пришлось задействовать Сириуса, как почтальона. Несчастный ребёнок летал, как угорелый, из палаты в коридор и обратно, передавая слова то врача, то сестры. Информации Селена получила немало, и назвать её никчёмной было бы безбожной ложью, преступлением против Владык.       Блэки — семейство, имеющее вес в обществе. Катастрофу — а по-иному это назвать было нельзя, — произошедшую с их младшей дочерью, тем более, с одной из будущих Наследниц, утаить было сложно. Однако Блэки справились. Никто и не узнал, что по жестокой воли случая маленькая Селена Блэк умерла от невероятно мощного магического выброса. Стало быть, никаких статей в газетах о Девочке-которая-воскресла не было.       Происходящее Селена объяснила себе довольно просто. Как только прошлая Селена умерла — надо сказать, по довольно глупой причине, — она заняла её место. Какое-то время ушло на слияние души с телом. Всё оказалось не так-то и легко. Душа очень прочно привязана к телу магическими каналами, и чтобы они заново соединились, требуется как минимум неделя спокойного сна. В случае Селены это состояние покоя очень успешно заменила кома.       Вообще ей везло больше, чем предыдущей Селене. Хотя бы потому, что умерла та, — ха-ха! — ударив саму себя молнией. Стоя в пруду, куда её во время игры столкнул Сириус.       Если бы Селена могла, она бы похлопала Владыкам, устроившим ей такое чудесное представление. Даже шляпу бы сняла. Однако шляпы у неё не было. Вот досада-то!       «Хочу шляпу. Большую и остроконечную. Как у настоящих ведьм».       Вальбурга в понимании Селены под определение «настоящей ведьмы» вполне подходила. Она будто сошла со страниц детских сказок, где была в роли суровой мачехи-колдуньи, истязавшей бедную Золушку. Вот только в этой сказке Золушка оказалась лгуньей, строившей из себя жертву, а колдунья — могущественной волшебницей, являющей голос Судьбы.       Женщина вызывала в поломанной душе Селены неподдельный интерес. Всё больше и сильней разгоралось желание узнать, что находится внутри властной Леди, — нет, не в прямом смысле, к окровавленным органам Селена никаких влечений не питала — заглянуть под обёртку и внимательно изучить, разобрать по косточкам каждое воспоминание, каждое чувство, и вдоволь насладиться ими.       Именно поэтому дня, когда раздражающие больничные стены перестанут быть единственным, что она видит, Селена ждала больше, чем дети — дня рождения.       Так и прошла добрая неделя, тянувшаяся для откровенно скучающей девочки дольше, чем сама вечность. Она целыми днями лежала на жёсткой койке, разбиралась в Системе и слушала крайне болтливую медсестричку, приставленную к ней и чем-то напоминающую Сириуса. Ещё совсем девчушка, Поппи Помфри не вызывала у странной пациентки с огромными белыми глазами такого безумного страха, в какой её вводили другие взрослые. Разговорчивая девушка с искренней улыбкой рассказывала, как она любит помогать людям и как хочет побыстрей закончить практику в Мунго, чтобы работать в Хогвартсе.       Постепенно Селене удавалось вытащить из неё полезную лично ей информацию. Так она узнала, что магия здесь действительно существует, но не повсеместно, а люди, обладающие сверхъестественными способностями, вынуждены скрываться от «магглов» — обычных людей. Мунго — особая больница для таких, как она, Селена, Хогвартс — школа для юных волшебников, единственная на территории их страны, а Блэки, к которым Селена и принадлежала — древнейшее и благороднейшее семейство магов.       Таких, как Селена, магическое общество звало «чистокровными», и по праву её можно было считать элитой этого самого общества. Были ещё магглорождённые — волшебники, родившиеся среди обычных людей, — и полукровки, «ни рыба ни мясо». Показатель Удачи озорно подмигивал бледной девчонке, прикованной к больничной кровати.       Врачи были удивлены — это если очень обобщённо и мягко. Откуда-то в потаённых уголках маленьких серых клеточек Селены взялись самые изощрённые ругательства, на которые только был способен человеческий рассудок, чьё количество вводило Селену в состояние некультурного шока. Целители в странных салатовых халатах, конечно, выражались, думая, что юная мисс Блэк спит, но до того пресно и серо, что страх пропадал, уступая место безудержному смеху. Складывалось ощущение, что у них не пациент воскрес, а аквариумная рыбка с боку на бок перевернулась.       За всю эту неделю родственников Селена больше не видела. То ли врачи не пропускали, облизываясь на диковинную девочку, как на музейный экспонат, то ли совести у них не было. Хотя Селена и не обижалась. Пустота довольно ворочалась, изредка тревожимая Поппи. Система не подавала признаков жизни, изредка подмигивая полупрозрачными табличками Опознания, которое Селена еле-еле дотащила до второго уровня. Сложившаяся ситуация больше всего напоминала затишье перед бурей.       Получено задание «В большой семье клювом не щёлкают».       Назвать Вашу семью маленькой не выйдет. Зато каждый породистый, с характером, и к каждому попробуй найти подход!       Цель: Установите дружественные отношения со всеми членами семейства «Блэк».       Успех: +150 к Репутации, 2 очка навыков, улучшение отношений с семейством «Блэк».       Провал: -150 к Репутации, ухудшение отношений с семейством «Блэк», титул «Белая ворона».       Обучение: данное задание является основным. Пропустить основные задания невозможно. Данная рубрика видна только один раз, пожалуйста, ознакомьтесь с ней.       Селена безразлично проводила глазами мигнувшую и рассеявшуюся белыми искрами табличку. «Обучение», как она поняла — это краткий ликбез перед тем, как окунуться в настоящую Игру. Демоверсия, так сказать.       — Селена, ты готова? — заглянула в палату Поппи. Селена кивнула. Поппи не особо церемонилась, и вместо ставшего привычным «мисс Блэк» от врачей фамильярно обращалась к ней по имени. Впрочем, Селене всё равно. Пусть хоть Горшком назовёт, главное — от передоза не умереть.       За порогом её ждала Вальбурга. Смерив дочь цепким взглядом, женщина удовлетворённо кивнула Поппи, расщедрившись на лёгкую полуулыбку. Затем она повернулась к Селене, и её лицо вновь стало непроницаемым.       По коридорам шли молча. Селене даже стало казаться, что вокруг никого нет — настолько было тихо. За всё время Вальбурга не произнесла ни слова. Селена не хотела начинать первой, поэтому поддерживала молчание. Да если бы и хотела, не знала бы, о чём.       Примерно тогда, когда Селена подумала, что этот коридор бесконечный, показалась дверь в большую просторную комнату с как минимум двум десятками каминов. Очень вовремя, а то она уже начала сомневаться в верности своего решения подать признаки жизни и выползти из норки. Хотя… Насколько ей известно, это называется «иллюзия выбора». Она либо остаётся в бесконечных коридорах эдакого Закулисья, либо становится лабораторной зверушкой. Если выбирать из двух зол, то стоит остановиться на том, от последствий которого мягкое место будет меньше болеть. А тут больно будет в любом случае.       — Уже нас покидаете? — послышался насмешливый голос из будки, занавешенной зелёной шторой. Вальбурга грозно оглянулась в сторону будки, и девушка, скучающе сидевшая там, нервно икнула. Леди Блэк дамой была авторитетной. — О м-м-Мерлин, л-Леди Блэк, я п-прошу прощения…       Вальбурга властно махнула рукой, и девушка в будке прикусила язык. Селена в который раз восхитилась матерью этого тела — так утихомиривать одним своим существованием определённо стоило научиться. Пожалуй, она отметит это в своём мысленном блокнотике.       — Гриммо, двенадцать, — чётко произнесла Вальбурга, зайдя в камин и взяв Селену за руку. Та только сильнее прижалась к матери. Про каминную сеть её уже успела просветить Поппи. Очень удобно, а главное, никаких трясок в маршрутке. Другое дело, что волшебники и с существованием такой удобной вещи умудрялись опаздывать.       Ладно, насчёт удобной вещи она погорячилась. Когда свистопляска вокруг закончилась, Селене казалось, что она как минимум получила Энчантикс — тот, который с волшебной пылью и чересчур блестящий. Ярко, даже сквозь закрытые веки, и жарко. А, ну и впечатления, как будто тебе устроили поездку в центрифуге. Или в стиральной машине, если быть более приближенным к реалиям. Хотя, учитывая, что мир волшебников застопорился в развитии где-то на уровне девятнадцатого века, Селену бы никто не понял, если бы она сказала что-то про стиральную машинку.       Кстати, какой сейчас год? Если исходить из того, что в Статусе было сказано насчёт её возраста и даты рождения, то… сейчас приблизительно тысяча девятьсот шестьдесят четвёртый год. Плоховато. Никаких благ прогресса, всё только-только развивается. Придётся ей, видимо, фикусы поливать да ветер красными трусами ловить, а не телевизор смотреть.       Хотя телевизор ей и не пригодится — с такими-то родственниками. Стоило только Селене выйти из камина и отлепиться от матери, как в неё впечатался вихрастый ураган, по странному совпадению являвшийся её братом, завывавший, как настоящее Кентервильское приведение. «У-у-у, Элли, у-у-у, прости, у-у-у!» — только и смогла разобрать Селена. Тьфу ты. И чем только ему голову забили?       — Всё… хорошо, — прохрипела от недостатка воздуха Селена. Сириусу стоило выдать звание чемпиона по обниманиям. Сколько же в этом ребёнке силушки богатырской? Ну уж явно больше, чем у неё.       — Сириус, оставь в покое свою сестру! — впервые на памяти Селены подал голос отец этого тела. Звали его, кажется, Орион — по крайней мере, так было сказано во вкладке «Семейное древо», которое Селена внимательно так изучила, пока готовилась к выполнению основного задания. А ещё, согласно информации оттуда, Орион и Вальбурга были… троюродными братом и сестрой. Селена просто надеялась, что они — взрослые люди и знают, что делают.       «Опознание».       Опознание частично успешно.       Имя: Орион Найджелус Блэк.       Статус: Серый кардинал.       «Серый кардинал?» — удивилась Селена. Интересно, а может она опробовать Опознание на статусах, чтобы узнать, что он значит? Надо попробовать.       Опознание успешно.       Статус: Серый кардинал.       На вас не обращают должного внимания, считая каблуком-тряпкой-дурачком, нужное подчеркнуть. А зря!       · +20 к Интеллекту.       · +50% к скорости повышения уровней ветки навыков «Чары: Иллюзии».       · Пассивный навык «Контроль над аурой».       Уровень навыка «Опознание» повышен до 3.       Селена впечатлёно разглядывала светящиеся строчки. Батенька-то не так и прост, как кажется. Если она всё правильно понимает, то основную работу Главы Рода — а это наверняка не просто красивые слова — выполняет именно Орион. А учитывая, что интеллект у него явно больше тридцати… Мужик крут. Такой ничего просто так не сделал бы. И теперь Селене ещё интереснее, какими были причины близкородственного брака между двумя неглупыми людьми.       — Селена, — обратился к ней мужчина, — я надеюсь, что, кхм, происшествие никак не повлияет на твои отношения с семьёй.       Селена немного зависла, переводя это всё на понятный ей человеческий язык. В итоге вышло что-то вроде: «Селена, я знаю, что ты умерла, но я надеюсь, что это по-прежнему ты, моя дочь». Как… зашифровано. Все аристократы так разговаривают?       — Селена?       Ох, кажется, она опять погрузилась в мысли, забыв, что надо ответить.       — Да, — кивнула она, надеясь, что её поймут. Орион поднял брови, но ничего не сказал. Видимо, осознавал, что последствия смерти не пройдут ни за день, ни за неделю.       — Рикки, отведи детей в их гостиную, — обратился он непонятно к кому. Этот «непонятно кто» появился прямо за спиной Ориона из «непонятно чего», и, поклонившись мужчине, щёлкнул костлявыми пальцами. Селена даже пикнуть не успела, когда оказалась в хорошо освещённой комнате в чёрно-золотых цветах. Выглядела она поистине великолепно. И это всё — детская гостиная? Кажется, она недооценила масштабы бедствия.       Существо исчезло так же тихо, как и появилось. Селена решила, что раз Сириус абсолютно спокоен, то так и должно быть. Вероятно, «непонятно кто» есть у всех волшебников.       — Хорошо, что не Кричер, — взобрался на круглое кресло Сириус.       — Кричер? — эхом повторила Селена.       — Ты не помнишь? — разом погрустнел мальчишка. — Ну, Кричер, тот старый ворчун, который отбирал у меня краски тогда… Он домовик, как Рикки, только хороший…       — Я поняла, — кивнула Селена. Рикки и Кричер — это «непонятно что», а «непонятно что» — это домовик. Волей-неволей запомнишь — её болтливый братец успел рассказать ей целую эпопею.       — А к нам завтра Белла придёт, — как бы невзначай сообщил Сири в перерыве между историями про то, как злой и гадкий Кричер не разрешил ему кидать игрушечного Мерлина в окно и про то, как он упал с лестницы, когда ездил на перилах. Мальчик всерьёз задался целью освежить в памяти сестры абсолютно все воспоминания.       — Белла? — переспросила Селена. Во вкладке «Семейное древо» отображалась некая Беллатрикс Каллидора Блэк, которая приходилась ей двоюродной сестрой. Может, это она?       — Белла крутая! — воодушевлённо начал Сириус, и Селена еле удержалась, чтобы не завыть. — Белла показывала нам заклинания и давала подержать палочку, помнишь?       — Что-то помню… — отозвалась Селена, и даже не соврала. Из подсознания всплыла картинка: девочка лет десяти-тринадцати показывает близнецам какие-то движения с палкой в руках. Кажется, она говорила… Люмос?       — Да, да! — едва не запрыгал на одном месте мальчик. — Ты помнишь! Ура!       То, что последнюю свою фразу она произнесла вслух, Селена поняла по радостным воплям Сири, сравнимыми только с воплями кота, которому наступили на органы стратегического значения. Какой же её брат всё-таки шумный. Впрочем, нормальные дети должны быть такими. Нормальные… не она.       — Хочу побыстрее… завтра, — попыталась выразиться словами Селена. Получилось… не очень. Всё же, несмотря на то, что знала она много всего, эти знания выражались на уровне слабо сформированных образов. То есть она чётко понимала значение того или иного слова, но сказать это не могла. Словарный запас её был более чем скуден. Как и подобает ребёнку. Хоть в чём-то она не отличается от остальных.       — Я тоже! — спрыгнул с кресла Сириус. — Давай поиграем во что-нибудь?       — Давай, — покладисто согласилась Селена. Сейчас, когда она «вживалась в роль», любая возможность побольше узнать о семье расценивалась ей, как бесценная. — А во что?       Сириус задумчиво плюхнулся на ковёр и принялся без цели вертеть в руке валяющуюся на полу фигурку какого-то мужичка в ночнушке. Очевидно, в его кучерявой голове зрел гениальный план.       — Придумал!       О, дозрел.       — Мы… — Сириус перешёл на заговорщицкий шёпот. Селена внимательно слушала и изумлялась. Сколько-сколько ему? Пять лет? Точно? А вот так сразу и не скажешь. С фантазией у него проблем точно не наблюдается. Такое придумать надо уметь.       — Элли? — нетерпеливо окликнул задумавшуюся сестру Сири, грустно хлопая большими серебристыми глазами.       Селена кивнула.       — Я согласна.

***

      Орион оторвался от бумаг, которые разгребал уже третью неделю, поспешно убрав их подальше от траектории падения чужих рук. Его жена любила производить впечатление, и никак не могла отделаться от этой привычки даже дома.       — Вынужден вам сообщить, огонь моих чресел: порядочные представители благородного общества обычно стучат, прежде чем заходить, — усмехнулся он. Вальбурга скрестила руки на груди и недовольно сощурилась.       — Уверяю вас, хлад мой в геене огненной, причина моего здесь явления достойна скрасить ваш печальный вечер.       — О, позвольте, я угадаю, — продолжил игру мужчина. — Наши очаровательные отпрыски вновь изволили шалить?       — Лучшим учеником потока на Прорицаниях была я, — позволила себе ухмылку Вальбурга, — однако вы, ненаглядный мой, тоже делаете успехи в столь нелёгком деле.       — И что же пало жертвой детских забав в этот чудесный вечер?       — Мои туфли за несколько десятков галлеонов… — нахмурилась женщина, — вернее, одна из них. Твоё чадо сочло весьма остроумным отобрать у кого-то из домовиков молоток с гвоздями и прибить мою обувь к стене.       Кабинет наполнился низким и бархатистым смехом Ориона. Выходки близнецов — в основном Сириуса, так как в большинстве случаев автором идеи выступал именно он — его невероятно забавляли. Началось это год назад, и заканчиваться явно не собиралось.       — Полно тебе, свет очей моих, они же ещё дети, — взглянул на супругу карими глазами Орион. — Надеюсь, для того, чтобы вспомнить свои деяния в их летах, тебе не потребуется Омут Памяти.       — Я никогда, — прозвенел голос Вальбурги, — никогда не была убийцей. Даже волей случая.       Оба — и муж, и жена — замолчали. Детей по-своему любили оба, и смерть дочери не могла пройти бесследно. Особенно — смерть с последующим воскрешением.       — Поверь мне, дорогая, — вздохнул Орион, — в тебе достаточно других прелестных качеств.       Ещё долго в кабинете Ориона Найджелуса Блэка горел свет. День выдался долгим. Последующие обещали быть ещё дольше и ещё нетерпимее к жильцам мрачного дома на площади Гриммо: пятерым домовикам, нескольким десяткам портретов, супружеской чете Блэк, трёхлетнему малышу, мирно спящему в своей кроватке, лохматому мальчишке, уснувшему в обнимку с плюшевым Цербером и девочке со странными белыми глазами.       Теперь у неё есть семья и имя. Её зовут Селена. «Красивое имя», — решила девочка, засыпая.