Душа войны

       Тьма одновременно служила благословением и проклятием. Деймон, ведомый чутким Караксесом, пробирался сквозь лабиринт Драхара, огибая четыре поворота. Вспышки паники Сиракс и его дракона, отражали нарастающую боль, терзавшую принца. Но останавливаться надолго было нельзя: беспокойство за своих людей росло с каждой минутой. Лишенные света факелов, они ступали бесшумно, а Деймон напряженно вслушивался, стараясь уловить за приглушенным дыханием своих людей вражеские шаги. Вжавшись в стену, насколько позволяло пространство, он неотрывно следил за приближающимся слева факелом. «Вот-вот, уже близко», — с досадой пробормотал Деймон, дожидаясь, пока путь освободится от факельщиков. Каракс в ответ проворчал, требуя терпения — качества, которого Деймону сейчас так не хватало. Он выхватил кинжал, когда трескучий оранжевый огонь стал совсем близко. Сжав зубы, Деймон игнорировал разочарованные вопли дракона, ожидая его команды. Каждый шаг солдат, сопровождаемый невнятным бормотанием, приближал их к разоблачению. Но угроза была устранена: рука зажала рот болтунам, а из их голосовых связок хлынула струя крови. Спутники по несчастью испытали ту же участь от рук людей Деймона, а Корлис, добыв огонь, одобрительно кивнул ему. Деймон прижал к себе умирающего защитника, чей латный доспех гулко звенел в ледяной тишине крепости Драхара. Осторожно опустившись на колени, он встретил взгляды своих изможденных спутников, беспокойно шарящих глазами по сторонам. Двое воинов обернулись назад и оставили на стене мелом отметку — одинокую стрелу, указывающую их путь. Деймон задумался о лабиринте, таящем в себе множество скрытых поворотов. Сдержав рвущийся из груди крик боли своего дракона, он прижался к стене, стараясь остаться незамеченным. Связь между ним и Караксесом все еще была хрупка, но Деймон не мог противиться чувству тревоги, исходящему от дракона. Сиракс, терзаемая отчаянием и муками, царапала землю при виде Караксеса, каждая ее чешуйка вздрагивала от напряжения в попытке найти Рейниру под землей. Корлис поспешил замаскировать секундную невнимательность, пока Деймон мысленно следил за тем, как Кровавый змей обвивает своим длинным телом самку дракона. Караксес пытался умиротворить ее мелодией свиста, понятной только им двоим, но их связь причиняла обоим боль. Загадочная магия, связавшая их с болью несколько дней назад, теперь переключилась на Сиракс и Рейниру. Это стало ошеломляющим открытием для обоих всадников, жаждущих его разгадки. Благодаря отвлекающему маневру Лейнора на Морском Дыме и массированному нападению на тыловые торговые пути Драккара, коридоры опустели, но Деймон не знал, надолго ли. Сиракс отыскала Рейниру на Ступенях, где бы та ни скрывалась. Теперь им оставалось только ей довериться, хотя было очевидно, как тяжело драконихе разорвать свою связь. Не найдя ответа на ее страдания, Деймон подчинился своему красному спутнику и направился к повороту, который тот указал, переводя его знаки на язык своего дракона. Путь, увиденный в ее видении, и путь, который должен был пройти Деймон на Караксесе. Смерть витала в воздухе, окутывая холодом тела павших. Но их путь не мог быть остановлен. Деймону было безразлично, что ждет их впереди, он не отступит. Корлис же, с тяжелым сердцем, нес бремя ответственности за своих людей. бок о бок, два знатных мужа крались по сужающимся каменным коридорам, неумолимо приближаясь к своей цели. Стены, то прямые, то закругленные, уводили их все дальше вглубь. Земля, утоптанная бесчисленными ногами, скользила под ногами. Корлис, приглушив свет факела, осторожно ступал, стараясь не создавать теней. Громкий храп внезапно прорезал тишину. Деймон и Корлис, с беспокойством в глазах, переглянулись. Впереди маячила дверь, изнутри тускло мерцал огонь, готовый прервать их набег. Вероятность быть обнаруженными была высока. Караксес сердито заскулил на вопрос Деймона о передаче тревоги. Деймон, стиснув зубы, хмуро покачал головой. Проклятие, сорвавшееся с его губ, утонуло в скрежете челюстей. Рукоять кинжала скрипнула от усилившейся хватки. Он продолжал идти, не обращая внимания на встревоженные взгляды. Рейнира была здесь. Это было единственное, что имело значение. Бесшумно отворив дверь, Деймон держал меч наготове. Громоподобный храп эхом разносился по пещере, а потрепанные факелы еле освещали спящих людей. Затаив дыхание, он сделал шаг вперед и вопросительно посмотрел на Корлиса, который нерешительно двинулся за ним. Раскатистый храп грязной фигуры, занимавшей дальнюю из двадцати кроватей, одарило Деймона дьявольской усмешкой. Корлис, с неуверенностью в глазах, кивнул через секунду, соглашаясь, и махнул рукой. Отточенные лезвия засияли в руках их отряда, а тишина стала предвестником их шагов. Деймон, ступая бесшумно, приблизился к врагу, чей громогласный храп выдавал в нем наибольшую угрозу. Глухой хрип, раздавшийся при перерезании горла, подействовал на принца успокаивающе. Он прижал руку к зияющей ране на шее мужчины. Тщетные попытки сопротивления не остановили Деймона, и он вонзил нож еще раз. Смертельные хрипы эхом разносились, пока солдаты, действуя как единое целое, методично устраняли опасность. Хлюпанье крови заглушало последние стоны умирающих, чей сон теперь стал вечным. Это немного уняло бушующий в душе Деймона гнев, но его сердце не обретет покой, пока он не отделит голову Драккара от тела и не взглянет в глаза Рейнире. Шея Деймона дернулась под хриплый зов недовольного дракона. Стиснув зубы, он подтолкнул своих людей вперед. Нельзя терять ни минуты. Увидев, как один из воинов с презрением плюет на тело убитого, Деймон ощутил всеобщее удовлетворение. Пробираясь дальше в темноту, он оставил на стене кровавый след, чтобы не сбиться с пути. Мрачные минуты леденящего душу страха ждали их впереди, с каждым шагом все глубже погружая в тьму. Но истинное оцепенение сковало Деймона, когда он заметил впереди единственный мерцающий факел. Факел двигался вправо, вопреки воле Караксеса, настаивавшего на левом пути. Это было знакомое отвратительное дыхание. Шаги его врага давно оставили след в душе. Деймон разглядел массивную спину ненавистного Драккара, который, не подозревая о нависшей угрозе, неторопливо удалялся. Серый оттенок его кожи мерцал в тусклом свете факела. Но кровь Деймона на мгновение застыла в жилах, когда он стиснул рукоять кинжала, а его люди с тревогой следили за его спиной. Драккар. Проклятый Драккар. В пределах досягаемости клинка… Но, сделав шаг к отступающему свету, Деймон прикусил язык, сдерживая ярость от несправедливости. Рейнира, по словам ее дракона и его собственного, была рядом… Если он свернет сейчас… С силой ударив кулаком по стене, он кивнул влево, ноги невольно повиновались. Корлис обменялся с ним понимающим взглядом, когда они подошли к очередному разветвлению, ожидая зова дракона. Но Деймон не отвел взгляд от знающего выражения лица старика. Вместо этого он рыкнул от несправедливости, от невозможности прямо сейчас отрубить голову Драккара и преподнести ее как подарок Рейнире. Повернув направо, они скрылись в холодной тьме. В конце извилистого лабиринта крепости Дракхара их ждала деревянная дверь, скованная железным замком. Замок, который он рассек Темной Сестрой, прежде чем перевесить клинки на пояс. Корлис высоко поднял факел, освещая путь, пока Деймон рубил с такой яростью, словно кромсал голову Драккара. Дерево разлетелось в щепки. Он услышал ее вздох, прежде чем увидел ее, и весь мир перестал иметь значение. Она была здесь… и истекала кровью. ******* Рейнира вздрогнула от резкой боли в голове, эхом разнесшейся по пустой камере. Измученная ужасом, она с трудом поднялась на ноги. Колени дрожали, а стекающая со лба кровь застилала глаза. —Рейнира, — раздался мягкий мужской голос, полный мучительной нежности, которой ей так не хватало в этом аду. В проеме распахнутой двери тюрьмы, освещенный мерцающим факелом, появился Деймон. Его волосы отросли сильнее, чем она могла себе представить, — мелькнула мысль, пока Рейнира пыталась устоять на ногах. Страшась, что это лишь сон, рожденный холодом, Рейнира открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Деймон, не останавливаясь, пересек комнату. —Нет! — в панике выкрикнула она, протягивая руку. —Он коснулся меня! — прозвучало как можно громче. Деймон замер перед ней, фокусируя взгляд на кончиках ее дрожащих пальцев. Слезы скользнули по щекам, впервые выдав весь ужас, пережитый ею, и предвкушение скорого конца. Прекрасное зрелище — суровый взгляд любимого дяди. Человека, которого она не хотела видеть зараженным этой жуткой болезнью, как планировал Дракхар. И все же ей было больно отказывать им обоим в этих объятиях. — Каменная болезнь? — спросил Деймон, склонив голову набок в свете приближающегося огня. Сдержанная, но отеческая улыбка Корлиса стала для нее убежищем, когда Рейнира кивнула, теперь зная название болезни, и затем указала на свою щеку. Деймон, раздраженный, отмахнулся от протянутой руки Рейниры. Он забрал факел у двоюродного брата и убрал Черную Сестру. Рейнира, не в силах смотреть на него, наклонилась, чтобы он мог лучше разглядеть ее лицо. Когда он обхватил ее подбородок большим и указательным пальцами, она ощутила волны облегчения и тепла, разлившееся по ее холодному телу и душе. Деймон фыркнул, не найдя на лице Рейниры никаких признаков болезни, о которых говорила Кинвара. Возможно, он просто не хотел смотреть. Когда Рейнира задрожала в безмолвных слезах от невыраженной привязанности, его лоб коснулся ее правого виска. Ее руки непроизвольно поднялись, чтобы схватить льняную ткань его свободной рубашки. Рейнира рванулась вперед в его объятия, такие же жадные, как и ее. —Пора идти, — прошептал Корлис, забирая факел из рук Деймона. Серебристые пряди волос, проступающие в свете факела, заставили Рейниру поморщиться. Она неловким движением убрала выбившуюся прядь с лица, отложив на потом размышления о своей внешности. Когда Деймон, взяв Черную Сестру, обхватил ее окоченевшие пальцы, Рейнира с благодарностью ощутила его тепло. — Отпусти меня, не то, что дорого, Сожгу дотла, не щадя никого, — хмуро прорычал Деймон, впихивая ей в руку край своей рубашки. Она кивнула, чувствуя, как его душа согревает ее изнутри, давая силы. —«Собираешься сжечь себя?» — еле слышно прошептала принцесса, не колеблясь следуя за ним через дверь, которая, как ей казалось, станет ее могилой. Его тихий смех в ответ на дерзость наполнил ее сердце радостью, а холод каменных стен вокруг них — ощущением безопасности. С каждым шагом вглубь лабиринта их путешествие становилось все более захватывающим. Но капли крови на полу пещеры, превратившейся в камеру смерти, вернули их к реальности. Корлис вел их вперед, к настоящему лабиринту. Рейнира не могла поверить, что он сумел найти ее здесь. Его рука, покоящаяся на ее бедре, была единственным, что ее занимало, пока крики трех мужчин позади не разорвали тишину. Сталь лязгнула о сталь, когда Деймон резко обернулся на звук и луч факела из коридора осветил их лица. Рейнира споткнулась, когда он прижал ее к стене. Боль пронзила ее грудь и ребра, но принцесса зажала рот рукой, чтобы не закричать и не привлечь внимание врагов. Перед глазами мелькали мушки. Судорожно сжимая свою руку, она пыталась сдержать крики боли, гнева и отчаяния, вызванные сверкающим лезвием Черной Сестры. Рейнира смотрела, как на ее месте кричал мужчина, его рука, отсеченная одним ударом, истекала кровью на холодный песок. Валирийская сталь пела свою смертельную песню, пока они с Деймоном отражали атаки и убивали людей принца Дракхара. Но именно то, как он крепко схватил ее за подбородок, заставило Рейниру оторваться от своих мыслей и сфокусироваться на его глазах, отвлекаясь от пульсирующей боли в голове. Кивнув в ответ на его немой вопрос о ее самочувствии, девушка снова положила руку ему на спину. Он хмуро застонал. Рейнира выдавила виноватую полуулыбку, но лишь покачала головой, отгоняя надвигающуюся тьму. С приближением к поверхности ее конечности становились все теплее, и они снова пустились бежать. Приходилось несколько раз смахивать кровь с глаз. Ноги становились все легче, хотя ей приходилось буквально перепрыгивать через тела, лежащие в трюме. Голоса преследователей были уже совсем близко, когда ночное небо озарилось воплем полного облегчения Рейниры. Открытое пространство за четырьмя стенами стало ее наградой. Она изо всех сил старалась не отставать от бегущих ног и ругательств, которые они изрыгали на пляже. Рев Сиракс был такой прекрасной музыкой, что Рейнира споткнулась на мелководье, ища свою госпожу в небе. Не осознавая боли, она смотрела, как дракон приземлился на пляже, хвостом отбросив пятерых мужчин, выбежавших из туннелей в погоню. Их число росло, когда Деймон приказал своим людям садиться в лодки, а Караксес приземлился на выступе скалы. Его драконий огонь еще больше осветил небо на фоне мерцающих звезд, когда Сиракс бросилась вперед, и Рейнира, не раздумывая, последовала за ней. ******* —Рейнира! — вскрикнул Деймон, ужас сковал его сердце, когда они с драконом рухнули на землю с оглушительным ревом. Неведомый ранее страх захлестнул его при виде бездыханных тел — могучего зверя и его наездницы — лежащих на песке. Он упал на колени рядом с ней, лихорадочно ища следы стрел или мечей, но не обнаружив ни одного. Его взгляд упал на грудь Рейниры, и он вскрикнул от ярости, увидев там пылающее пламя. Огонь окрасил ее кожу в багровый цвет, став горьким итогом его поисков. Отчаянно желая потушить пламя, Деймон схватил песок у своих ног и засыпал им грудь Рейниры, одновременно защищаясь от падающей стрелы. Огненное дыхание Караксеса дало им передышку, но Деймон мог лишь с ужасом наблюдать, как песок вокруг трескается, извергая языки разноцветного пламени, сопровождаемые шипением, пока песок не остыл. Он беспомощно наблюдал, как между Таргариенами формируется знакомый образ. Драконье стекло в форме сердца, наконец, остыло на груди Рейниры после последних всплесков пламени. Осматривая окрестности, Деймон ощущал, как его беспокойство нарастает, а руки крепче сжимают рукоять меча. Сердце Деймона колотилось как никогда раньше. Он торопливо убрал Темную Сестру в ножны, отложив вопросы о кровавой магии до более спокойного времени. Подхватив Рейниру под колени, он, не обращая внимания на боль от собственного ожога, с неистовой решимостью понес ее к последней лодке Корлиса. Нырнув в нее вместе с бездыханным телом Рейниры, Деймон прижимал ее к себе, как самое дорогое, что у него есть, невзирая на всю испытываемую боль. Каракс в ответ издал яростный рев, под градом стрел поливая врага огнем. На рассвете к нему на помощь на пляже приземлился Морской Дым. Деймон выругался, видя, как Морской Дым взлетает, отталкиваясь от сапог замешкавшихся людей, а Караксес, рыча, впивается когтями в песок. Корлис замедлил греблю, не в силах оторвать взгляд от сына, который изо всех сил пытался прикрыть Караксеса. Долгие, мучительные мгновения они наблюдали, как Караксес пытается погрузить свою длинную шею в землю, пока наконец песок не уступил, и Сиракс переместилась на спину Кровавого змея. Однако Морской Дым своими молодыми когтями схватился за нижнюю часть спины дракона, чтобы уравновесить вес на спине красного зверя. Три дракона, неуклюже и опасно, стали пробираться с пляжа в воздух. Их совместное усилие создало порыв ветра, который качнул Деймона, Рейниру и Корлиса, но это дало им глоток облегчения. У него была Рейнира, а с остальным… он разберется. По крайней мере, Деймон на это надеялся, чувствуя под ладонью стук ее сердца. Он осторожно снял драконье стекло, которое практически приклеилось к ее обожженной коже, и спрятал его под свои собственные бинты. Ее сердце билось под его рукой, там, где оно и должно было быть. Жар от ожога подгонял его еще больше, давая знать, что она жива. Больше ничего не имело значения… по крайней мере, в этот момент.