Душа войны

      —Как тебя зовут, дитя? — раздался раздражающий женский голос, когда огонь из распахнутого окна снова ослепил задремавшую Рейниру. Все часы бодрствования она проводила в мыслях о Деймоне и его близости, о которой до сих пор не могла сказать наверняка, в какой момент времени она очутилась. —Ты считаешь меня ребенком? — невольно огрызнулась Рейнира, чувствуя жжение в легких измученной грудной клетки. В действительности ребенком она давно не была. То, что все продолжали так к ней относиться, стало проклятием ее существования. Лицо и фигура, возможно, выдавали юность, но за свои зимы ей довелось пережить слишком много потерь. Слишком много предательства. Именно взрослую женщину отец пытался выдать замуж. —Разве нет? Должно быть, ты хочешь пить. — Нежный, но почти смеющийся голос Кинвары пробудил боль, которую Рейнира пыталась забыть. Тем не менее, девушка заколебалась, когда ослепительно белая рука женщины вошла в ее поле зрения, с флягой в руке. Несомненно, ловушка? —Кто ты? — Рейнира снова задала вопрос женщине, вкладывая в него больше смысла, с трудом поднимаясь на ноги, опираясь спиной о стену своей темницы. Ловушка или нет… она не могла вспомнить, когда в последний раз пила. Эта мысль отозвалась жгучей болью в животе и горле, к которой не стоило добавлять боль в ребрах. —Я уже назвала тебе свое имя. Меня зовут Кинвара. А ты так и не удосужилась представиться, — добродушно хихикнула женщина, скрытая огнем от и без того колющих глаз Рейниры, протягивая ей флягу. —Я также позаботилась о возвращении кое-чего еще, как ты помнишь, — поддразнила ее женщина, заставив Рейниру рассеянно погладить кинжал, лежащий на груди. —Я также помню, что ты собиралась уйти к своему… — слово, обозначающее монстра из серой гниющей плоти, вылетело из головы, когда она жадно отпила теплой воды. Ее взгляд избегал той стороны тюрьмы, которую она знала в ужасных деталях с каждым своим движением. Глотка горела, но спокойное облегчение омыло остальные чувства, когда она снова подошла к задней стене, жадно глотая. —Князь Дхахар? А, да, он очень… разговорчивый малый, не так ли? — хихикнула Кинвара, отодвигая факел от окна, словно намеренно не позволяя разглядеть свое лицо полностью, судя по вспыхнувшему любопытству Рейниры. —Мертвец — это уже кое-что, — с презрением пробормотала принцесса, утоляя жажду. —Или, может быть, твой клинок? Будем надеяться, к тому времени меня уже здесь не будет. Хотя я сомневаюсь, что он тебе понадобится в обозримом будущем. —Кинвара, казалось, потворствовала ее настроению. И все же Рейнира снова провела руками по возвращенному ей оружию. Оружие… и вода… Доверять этой женщине хоть немного было некомфортно. Хотя голос Деймона в голове и обзывал ее за это, она не могла не сделать еще один глоток воды. Зная, что нужно беречь, но все равно пила. —Он хочет меня убить? — спросила Рейнира безразличным тоном. Она хорошо знала о таких заговорах — они были частью ее жизни. Хотя, по правде говоря, это даже немного утешало: он не будет первым, кто этого пожелает. Просто первый, чьих мотивов она не понимала. Жажда власти? Или же это старая как мир история Железного трона и его принцессы? Деймон и ее отец остановят его, в этом она не сомневалась — если только ей самой удастся выжить в этой тюрьме. —Окончательных решений пока не принято. Но то, что скрыто от глаз принца Драхара, доступно моему взору. Пламя, словно в подтверждение слов Кинвары, скользнуло по оконному стеклу, но Рейнира лишь растерянно щурилась, не понимая его значения. —И что же они видят? — спросила она, утоляя жажду прохладной водой. —Это знак моего лорда. Разве ты не чувствуешь жжение? Тексты говорят о жжении, — Кинвара пыталась пробудить в принцессе растущее подозрение. Рейнира невольно провела рукой по коже своей ездовой одежды. Она не могла прикоснуться к жгучей ране без острой боли, но все же ощущала ее. Эта боль смешалась с болью от удара принца Драхара, но ей было интересно, не воображает ли она, что жжение имеет иную природу. —Я не могу проверить, так ли это, как вы говорите, — у меня нет света. —Я говорю многое, и одно из этого, я надеюсь, ваше имя? — после этого вопроса Рейнира долго, холодно и молча разглядывала свою гостью. Она наблюдала, как женщина стоит, словно ничего другого не имеет значения. Факел по-прежнему оставался между ними. —Рейнира, — прозвучал ее ответ, в котором сквозила благодарность скорее за клинок, чем за воду. Женщина также с облегчением восприняла информацию о гербе, различимом вдали слева. Неважно, на каком теле он сейчас красовался, терзая ее обоняние. Возможно, выкуп с ее настоящим именем станет сигналом для ее крови, укажет ей местоположение. — А, теперь мне становится ясно, что хочет мой хозяин. Чтобы понять ваше происхождение, нам не нужно искать дальше ваших волос. Мне просто не было известно ваше истинное имя. — И что это такое? — Рейнира, наконец, смогла задать вопрос, который давно ее волновал, когда она склонилась, чтобы упереться о камень. —Вы не задумывались о своем положении, принцесса королевства? — поддразнила Кинвара, с легкостью в голосе, которой Рейнира не могла разделить. Хотя это действительно помогло наследнице Железного Трона полностью опуститься на пол, вытянув ноги на испорченном песке. Знание того, что дверь не откроется, стало теперь и благословением, и проклятием. —Не совсем так, — возразила она, чувствуя, как страх сковывает ее сердце. Но она не позволяла себе сдаваться. Мысль о Деймоне, о том, что он может стать ее спасением, давала ей силы. —Вам будет интересно узнать, что до места, о котором я просила моего господина, вас отделяют всего два небольших острова. —И что это было? — спросила Рейнира, нарушив напряженное молчание. К своему облегчению, она обнаружила, что находится на Ступенях. Из всех мест, где она могла очнуться, это было ближе всего к мечу Деймона, что не могло не радовать. Однако, к своему растущему разочарованию, она, по-видимому, оказалась по другую сторону его войны. Скорее всего, резкая реакция Рейниры была вызвана подстрекательством Жрицы, а не чем-либо другим. Имела ли Кинвара в виду Деймона? Было ли ей суждено разделить его участь в этой тюрьме? —Сердце врага принца Драхара… я спросила своего Лорда, дав ему то, что он просил взамен за сердце Деймона Таргариена. И в дар бьющегося сердца мне дали другое бьющееся сердце, вместо того, что я умоляла — умирающее. Возможно, это больше соответствует его истинной природе, чем его существу. Кинвара хихикнула, наблюдая за тем, как кровь отливает от лица Рейниры. Они пытались убить Деймона?! Забудьте о магии, которая сейчас была бесполезна, учитывая все, Рейнира чуть не вскочила на ноги. Как они посмели?! Эта женщина и ее принц пытались убить Деймона таким трусливым способом, который она не могла себе представить, будь они на месте друг друга у той двери. Чтобы она сделала? Не говоря уже о мысли, что Деймон мог оказаться там, где сидела она… и она бы никогда не узнала. Самое болезненное из всех откровений. О его войне в Ступенях Рейнира слышала лишь обрывки сплетен. Отец отказывался говорить об этом, а малый совет и дворяне лишь перешептывались. Могла ли она вообще рассчитывать узнать об истинной судьбе Деймона? Нет, она бы никогда не узнала. Обречена гадать, что стало с дядей, которого она любила. Одним из двух оставшихся на свете, о ком она могла бы сказать такое. Но разве магия действительно существует?! Она не могла в это поверить. Верно, она умела летать на драконе, но это было ей предначертано природой, наследством древней Валирии, а не чем-то волшебным, настаивала бы принцесса. Такое не должно быть возможным даже при помощи огня, вне легенд. Перенестись из одного места в другое всего лишь за мгновение? Однако, наблюдая за удовлетворенной Кинварой и ощущая растущую панику в своих глазах, Рейнира не могла отвергнуть очевидное. Боль в груди билась в унисон с осознанием, которое затмевало саму боль. Она не сошла с ума, когда вспомнила, что уже была с сиром Кристоном в Королевском лесу. Все ее мысли были о том, чтобы хоть на одну ночь сбежать от отвратительных ухаживаний, навязанных ей политическим браком. Найти утешение во тьме. Запах смерти стал ее спутником, а ребра ныли, напоминая о своей сломанности. Сердце Деймона? Невозможно, — пыталась она разубедить себя. Неужели эта женщина ошибается? Деймон был многим, но она не могла поверить, что он держал ее так близко, чтобы называть ее «своей». Не после того, как он не давал о себе знать все эти долгие годы. Не после того, как он тоже ее бросил… —Разве нет? — поддакивала Кинвара, но чем дольше длилось молчание, тем сильнее паника, страх и ужас захлестывали Рейниру. Что она могла противопоставить магии? Что мог сделать Деймон? Смогли бы Сиракс или Караксес сжечь то, что было рождено из нее самой? —Скажи мне, принцесса… Каково это было — быть в огне моего господина? Он что-нибудь тебе сказал? Ты что-нибудь видела? —Жрица вырвала девушку из панического ступора. В голосе женщины звучала тоска, которую Рейнира встретила лишь презрительной усмешкой. Они пытались сделать это с Деймоном?! — Тебе нужны шепоты огненного существа? — Рэйнира ошеломленно глядела на жрицу. — После того, как ты сказала, что ошиблась, призвав меня? Ты вырвала меня из дома, не осознавая, что делаешь?! Ты пыталась убить Деймона! — обвинение сорвалось с ее губ. Негодование подпитывало ее слова. —Мне не дано знать волю Р’ллора, — жрица склонила голову. —Сожалею, если я неверно истолковала ее. Но я остаюсь верной слугой, и его знание видит в тебе ответ на мой зов. —Я не могу в это поверить. Я не его судьба, — Рэйнира с мольбой в глазах смотрела на собеседницу. Мысль о том, что ее слова могли стать правдой, терзала ей душу. Ведь если это так, то она своими руками оттолкнула от себя любимого человека. Женщина, способная читать судьбу не только по полету воронов, но и по линиям жизни мужчины, ведущего войну. Воспоминание о его улыбке пронзило ее разум, отодвинув панику на второй план. Его шутки и поддразнивания на протяжении всех этих лет, когда отец не мог их слышать, были ее единственным утешением. Взгляд Деймона на ожерелье, которого ей сейчас так не хватало, был смягченным. Неужели это было больше, чем просто подарок? Часть его, которую он хотел оставить ей, даже после ее предательства? Изгнание Деймона — вечная сила, разлучающая их. И все же он всегда возвращался… Разве не ради чего-то большего, чем трон? Больше, чем ее отец? —Ты действительно не понимаешь? — жрица хмурилась. — Или просто не хочешь видеть? Нет, не то и не другое. Ты хочешь защитить его. Возможно, тогда ты поймешь. —Деймон — мой дядя, — Рэйнира резко ответила, пытаясь скрыть истину. Случайно или нет, это не имело значения. Не имело значения, сколько времени они были разлучены. Деймон придет, и с ним будет петь Темная Сестра. — Да, я вполне себе это представляю, — произнесла Кинвара. — К сожалению, это вынуждает меня вас покинуть. Я не солгала принцу Драхару. Мне нужно будет сообщить моей Верховной Жрице о… вашем… призыве. Советую вам позаботиться о том даре, который вам милостиво предоставил мой Лорд в вашем путешествии. — Кинвара кивнула в сторону, куда Рейнира не могла поднять руку. Колющая боль в левой груди усилилась от такого пристального внимания. —Это вызовет… растущее… разочарование… у принца Драхара… поскольку я пока не вижу его подарка на вашем лице. Того, ради чего я задержала свое путешествие, чтобы увидеть воочию. —Подарок? — выдохнула Рейнира с ужасом, когда пламя факела, словно отвлекаясь, стало еще дальше от ее темноты. —Несомненно, его недуг… зрелище отвратительное. Не думаю, что он исцелился. Однако никто не станет отрицать… поэтичность… с которой принц облекает в слова свою медленную агонию. Могу лишь гадать, но если бы ваш враг после… я бы горячо молила, чтобы ваш… дядя, как вы его звали… узнал о вашей судьбе как можно скорее.—Угроза, висящая в словах Кинвары, больно ударила Рейниру, и она с отвращением смахнула слезы с лица. —Деймон тебя отыщет! — вскричала Рейнира, глядя, как факел удаляется всё дальше. Держащий его, кажется, чем-то отвлекся. — Возможно, но к тому времени, как он доберется до меня, я буду уже за многими морями. Имя можно сменить, а вот лицо изменить сложнее, но возможно. Мне любопытно… как звучит девиз вашего дома? — Огонь и Кровь? ******** —О, да, именно так, — с чувством проговорила Кинвара. — В ваших жилах пылает огонь, неведомый простым смертным. От всей души желаю вам скорейшего освобождения, принцесса. Ваша участь незавидна, но я не могу вас освободить, ибо в противном случае мой орден никогда не узнает о даре нашего Господина. За время моего пребывания здесь я советовалась с ним и уверена, что мы еще встретимся, но уже далеко от этих мест. Останемся ли мы оба целы — вопрос другой. Да пребудет с вами свет Господина, принцесса Рейнира. —Сердце Деймона Таргариена, — заявила Кинвара, и Рейнира с трудом сдержалась, чтобы не потребовать оставить окно открытым. Тьма снова стала ее наградой, мысли лихорадочно метались. За окном звенела броня — эхо жизни среди белых плащей, которое она научилась игнорировать. Его… сердце? Что, во имя Семерых, она имела в виду?!

***

Деймон был готов прикончить этого чертового мейстера. Корлис требовал, чтобы за ним ухаживали. Стоя посреди стола военного совета, голый по пояс, огрызаясь на ворчание жалкого целителя, принц был на пределе. Всего два дня он провалялся в постели. — Это просто ожог! Лечите его, черт возьми, как ожог! — прорычал Таргариен, ударив кулаком по столу. Бесполезные записи мейстера о характере его раны только раздражали. Какая разница, внутренний это ожог или внешний?! Он. Просто. Был. Корлис, ссылаясь на Рейнис и их кровное родство, требовал, чтобы этот тупой болван его вылечил, но Деймону было уже все равно. Пусть Корлис утверждает, будто к концу этой богомерзкой болезни она хочет его видеть живым, ему плевать Война не ждала. Несмотря на ноющую боль от магии, источник которой оставался загадкой, Караксес упрямо не желал покидать ближайший холм, словно боясь повторения случившегося. Дракон разделял его растерянность, но, не имея других объяснений, винил во всем Дракхара. Никто другой не мог прояснить ситуацию, а ненависть к этому человеку в груди Деймона разгоралась с пугающей силой. Ответ должен был найтись. Ледяной страх сдавил сердце Деймона, когда среди грохота морского пламени раздался пронзительный крик. Это был не Караксес, а Сиракс. Золотая молния пронзила небо, привлекая все внимание. Драконье пламя обрушилось на вражеский пляж. Караксес ответил яростным воплем, от которого у Деймона заныла голова. Затем дракон распахнул крылья. Связь между ними все еще болела после недавнего испытания, и Деймон, шатаясь, оперся на стол. Кровавый змей стремительно ринулся к золотому дракону, обрушивая свой гнев на песок с небес. Приказ от всадника последовал лишь спустя несколько секунд после того, как дракон распознал гостью. — Какого хрена здесь делает Рейнира?! — только и смог выругаться Деймон, отталкивая руки мейстера и инстинктивно хватаясь за Темную Сестру. Страх за Рейниру сдавил ему грудь, предчувствуя град стрел, летящих в ее сторону. Но его шаг прервал оглушительный рев Караксеса. Наградой ему стало зрелище горящих лучников. Лейнор, с перевязанным предплечьем — суровым напоминанием о последнем полете Деймона, — схватил его за руку. —Привести ее! Немедленно! — рявкнул Деймон своему дракону, валирийские слова сорвались с его губ звериным рыком, когда он с силой отшвырнул от себя юного наездника. Деймон пришел в себя, когда Караксес пригнал к ним Сиракс, которая отчаянно сопротивлялась. Приземлившись перед ним, драконша ощетинилась и с оглушительным ревом пригрозила испепелить и Кровавого Змея, и самого Деймона. Ко́рлис и Лейнор держались позади, а Деймон лишь фыркнул, наблюдая, как Веймонд и остальные советники в панике кинулись прочь от пасти разъяренной драконицы. —Принцесса, что за… — начал было Ко́рлис, но Деймон, споткнувшись, снова врезался в стол. Его взгляд зацепился за пустую спину наездника. Сиракс… без Рейниры? Этого не могло быть. Но когда он потянулся, чтобы вырвать стрелу из чешуи дракона, заставившую Караксеса задержаться и сжечь все, что мог, на пляже, в его груди поселилась боль. Не от огня или магии, а от ужаса. Его рука нащупала ожог, оставшийся после того, как он яростно переломил стрелу Триархии. Сиракс издала тихий, полный боли визг, пытаясь снова взлететь. Деймон же, не дрогнув под очередным негодующим ревом драконицы, протянул руку к ее могучей голове. Его пальцы нащупали ожог, который с каждым вдохом становился все больше… Глядя на дракона без наездника, он скользнул взглядом по пляжу, где Караксес возобновил атаку. Рейнира… нет.