Вызволение

Со стуком в дверь сердце Вольжифа пропустило удар, и он замер, затаив дыхание. В горле пересохло до хриплого покашливания, которое слегка царапало слизистую. Поджилки тряслись, ноги стали непослушными и слабыми, пальцы то и дело сжимались и разжимались. Хвост подметал чистый пол. Веки непроизвольно дернулись, а зрачки расширились: даром, что ли, в народе поговаривали, будто у страха глаза велики. С трудом Вольжиф добрался на ватных ногах до двери. Он натянул на лицо свою самую обаятельную, обворожительную, обескураживающую и обезоруживающую улыбку, на которую был способен, провел ладонью по растрепанным смоляно-черным кудрям и повернул ручку. Раздался противный скрип, от которого тифлинг слегка поморщился. На пороге стоял амбал два метра ростом, ряженный в сияющие тяжелые инквизиторские доспехи с символикой Иомедай, укутанный, словно бабочка в кокон, в тот самый плащ, с громадным, размером с самого Вольжифа, двуручным мечом наперевес. Впечатление он производил двойственное: вроде воин справедливости и порядка, а вызывал настороженность и недоверие пуще вышибал Сестрицы Керисмей. Вероятно, этот громила жил своей работой, так как он не выглядел слишком ухоженным — борода спуталась, темные мешки под глазами придавали внешнему облику палача еще больше мрачности, кожа огрубела и сделалась сухой и невзрачной. Вольжиф мысленно сравнил ее с коростой. Глаза гостя — зоркие тлеющие угольки. Волос — вороново перо. А хмурился, будто объелся горькой репы или получил пощечину от дамы сердца! — Здрасте-здрасте! — Вольжиф артистично поклонился, прижав одну руку к груди, а вторую выпятив, желая произвести впечатление яркой и открытой личности. — С чем пожаловали, гости дорогие? Я тут потихоньку-помаленьку уборкой занимался, так что харчи еще не готовы... Но вы располагайтесь, будьте как дома! Всегда приятно... — Мы с проверкой, — инквизитор грубовато отстранил Вольжифа в сторону и прошел в дом, с внимательностью коршуна оглядывая помещение. Вольжиф возмутился такой вопиющей наглости, но ни слова не проронил. Хотя до жути хотелось пнуть подлеца прям в зад что было мочи! — По сравнению с остальными этот дом прилично убран. — Ну разумеется, начальник! Я ж эту халупу собираюсь на продажу выставлять. Вот и решил привести ее в более-менее человеческий вид, — Вольжиф непринужденно пожал плечами и продолжил тараторить. — Я вот, знаете, планирую перебраться в другой район. Деньжата-то водятся, да только непривычно мне там будет, поэтому до сих пор здесь. Но я достоин большего, даже если всякие злые языки так не считают! Тьфу на них. Инквизиторы слушали Вольжифа вполуха и занимались активным обыском. Они обошли весь домишко вдоль и поперек. Душа Джефто ушла в пятки, когда главный бугай, чье лицо не скрывал шлем, подошел к шкафу и распахнул его дверцы. Он дотошно осмотрел нутро и, не обнаружив ничего подозрительного, вернулся к Вольжифу. — А что ищете-то, начальник? — беззаботно поинтересовался Вольжиф и глуповато улыбнулся. Вот везде и со всеми срабатывало, сейчас тоже не должно подвести! Но инквизитор явно не чувствовал расположения к Вольжифу. Он сузил свои золотые глаза и поджал губы. На его лбу выступила отчетливая морщинка, но тут же сгладилась, как только он расслабился. Амбал возвел руку к потолку и прошептал заклинание, слова которого Вольжиф не разобрал. Ладонь палача заискрилась небесно-голубым светом, и Джефто невольно отвел взгляд от этого ослепительного сияния. Лишь спустя несколько секунд Вольжиф понял, что это было за заклинание, — то было рассеивание иллюзии. Хвост невольно хлопнул по полу. Чары командорского подарка оказалась сильнее инквизиторской магии, и Дейрана никто не обнаружил вновь. Впору выдохнуть с облегчением, но Вольжиф продолжал свою искусную игру. Надо было в актеры подаваться! Инквизитор помрачнел и сурово оглядел тифлинга. Этот взгляд Вольжиф никогда не забудет. Полный презрения, он олицетворял всю суть дискриминации в Кенабресе. На Вольжифа не смотрели, как на равного; за ним наблюдали, как за отпетым преступником, предателем и отбросом, которому не место в обществе среди достопочтенных леди и джентльменов. Инквизиторы ничем не отличались от стражников и прочих законников. — Вольжиф Джефто, — с нотками ледяного высокомерия произнес бугай. — Вор и герой Пятого крестового похода. Один из спутников Командора наравне с бывшим графом Дейраном Арендеем. Ты не умеешь лгать, и твоя игра отвратительна. Если бы не твой статус, то мы бы давно схватили тебя и заставили сознаться во всем под пытками. Но, помяни мое слово, Вольжиф Джефто, от правосудия не убежишь. Если ты скрываешь преступника, то ты будешь наказан по всей строгости закона. Это не обычное воровство. И мы не стража, которая может пощадить тебя из сентиментальных соображений. Слова стража Иомедай — сталь, которая обрушилась на Вольжифа тяжестью всего мира. Он не сводил взгляда с инквизитора, а тот будто ждал момента слабины. Паники. Признания. Раскаяния. Но тифлинг не был дураком, кто бы что ни считал, и он не поддался на провокацию. — Как же это здорово, наверное, — врываться в чужие дома и запугивать честной народ! Еще лучше разве что угрожать ветерану крестового похода! Без меня, без вашего покорного слуги Вольжифа, Мировая Язва до сих пор была бы открыта! И не ходили бы вы такие важные-отважные, а лежали жмуриками на сырой земле! Никого я не укрываю, начальник, мне оно не надо. Я свою жизнь пытаюсь строить, — Вольжиф использовал метод полуправды: он не скрыл, что являлся тем самым Вольжифом Джефто, но утаил правду о Дейрану. — А теперь до свиданья! Наверняка у вас есть дела поважнее, чем тифлингов гонять! Например, искать бывшего графа, если он вообще жив. Вольжиф скрестил руки на груди и зло взмахнул хвостом. Он больше не казался дружелюбным. Его короткая речь придала ему уверенности и смелости. Он не проиграл в маленьком представлении кучке недотеп, возомнивших себя праведниками! Инквизитор хмыкнул. Он и его люди не стали задерживаться в крошечной хибарке и поспешили на выход. Вольжиф готов был рвать и метать. Он уселся за стол, опустил голову и исподлобья пялился в одну точку. Когда прошло достаточно времени, а окрестности были проверены, Вольжиф свистнул и крикнул: — Эге, сиятельный! Можешь выходить! Эти полудурки ушли. Не думаю, что они где-то притаились — я б их с легкостью заметил, этих неповоротливых истуканов! В шкафу послушались звуки копошения, после чего на свет выглянул Дейран. Он улыбался устало и измученно, словно только что сам беседовал с неприятными гостями, однако в его глазах Вольжиф уловил неприкрытую радость. Сев за стол напротив Вольжифа, Дейран неотрывно смотрел на друга-тифлинга, а Вольжиф поглядывал лишь украдкой, то и дело отводя взгляд. Каждый раз он замечал, что бывший граф продолжал смотреть, практически не моргая. Поистине жуткое зрелище, говоря начистоту! Чтобы избавиться от чувства неловкости, Вольжиф начал водить пальцем по естественным узорам деревянного стола, будто ему было интересно. Затем он достал кинжал и принялся играть в ножички, постепенно увеличивая скорость. От напряжения он высунул кончик языка, пока лезвие ловко проходилось между всеми пальцами, ни разу не оцарапав кожу. В момент, когда эмоции взяли верх, он случайно задел острием указательный палец и раздраженно промычал, сетуя на неудачу. Это не его ошибка, просто Госпожа Судьба не слишком благосклонна сегодня!  Дейран среагировал моментально и, прочитав короткое заклинание, исцелил своего товарища. Только тогда Джефто смог вновь посмотреть на друга и на этот раз не пытаться избежать зрительного контакта. От нежного бледно-голубого свечения стало так легко и спокойно, словно груз прошлых невзгод спал с плеч, и наконец-то наступила гармония. — Вольжиф, я хотел сказать... — тихо и ласково начал Дейран. Вольжиф не мог припомнить, когда в последний раз бывший граф казался столь доброжелательным и... надломленным. — Извини мена за то, что я тебе наговорил. Я лишился всего не по твоей вине, но именно на тебя я сорвал злость. Несправедливо и незаслуженно. Ты был со мной все это время. Ты поддерживал, помогал и защищал меня. Я чувствую себя неблагодарной скотиной, и я пойму, если ты не захочешь меня видеть, по, пожалуйста, знай, что я благодарен тебе всем сердцем. Ты мой настоящий герой, каких я прежде никогда не знал. Шмыгнув носом, Вольжиф потер слезящиеся глаза. Подумать только, его назвали героем! Он никогда ни для кого не был героем. Только предателем, неудачником, лжецом, вором и отребьем. Для него это был совершенно новый опыт, не похожий ни на что. Он еще раз хлюпнул носом и утер его рукавом, не зная, как реагировать. От влаги все плыло перед глазами. Мир стал иллюзорным, ненастоящим и хрупким. Скрывая нервозность, Дейран постучал пальцами по деревянному столу, и этот звук успокоил Вольжифа. Тифлинг гордо вздернул нос, отвел растерянный взгляд и с задорной улыбкой произнес: — Ну и дела! Убирался, убирался, а только пыль поднял! Даже соринка в глаз попала... Ложь — верная и неотделимая часть Джефто. Порою она маленькая и незначительная, словно случайно найденная на берегу Селейна пустая бутылка из-под вина. Иногда она глобальная, подобная отменно проработаномуму плану ограбления ювелирной лавки. Она всегда была с Вольжифом, потому что признаться в собственных чувствах даже самому себе гораздо сложнее, чем сбежать от них сломя голову. Душа пылала и рвалась от слов Дейрана, и первое желание — это спрятаться или хотя бы отшутиться. Дейран не стал давить. Должно быть, он не из тех, кто требовал строгой правды. Неудивительно, ведь он тоже привык жить во лжи. Он тихонько посмеялся, изящно прикрыв рот согнутыми пальцами, на которых когда-то были перстни с самоцветами, а теперь — лишь следы от них. Вольжиф не заметил, как начал хихикать вместе с ним. Они сидели совершенно одни, отвергнутые обществом, потерянные и лишенные всех благ мира людского, и искренне смеялись. Они были друг у друга. Лучшие друзья с совершенно разной судьбой, но сумевшие сблизиться. Дружба стала их отдушиной. — Знаешь, сиятельный, я тут подумал... Переедем мы из этой развалюхи в местечко поприличнее. Ох и заживем мы! Я свое дело открою, потекут реки золота в дом. Будем ананасами из Кадиры да рябчиками из Иррисена питаться! Ни в чем себе отказывать не станем. Весь Кенабрес у нас как на ладони будет. И твоя жизнь вновь запестрит яркими красками. Я тебе даже винный погреб организую! — делился своими мечтами Вольжиф, рукоплеская и виляя хвостом, а глаза его сверкали надеждой и удовольствием. — Правда? — растроганно спросил Дейран и обнял себя за плечи. Его улыбка передавала все теплые чувства, которые раньше хранились под семью замками. — Правда-правда! Когда я в последний раз врал-то? Стой, не надо отвечать, не порти момент! — чуть ли не прокричал Вольжиф, а Дейран добродушно усмехнулся. Беды закалили обоих друзей и научили многому. Они оба выросли. Несколько часов кряду они без умолку болтали обо всем на свете — о бизнесе, о политике Мендева, об Инквизиции, о прошлом, о будущем, о дружбе и о смысле жизни. Дейран оценил простую и бытовую философию Вольжифа и счел ее мудрой, а Вольжиф поражался обилию знаний о мире и обществе у Дейрана. Дейран рассуждал высоко, ссылаясь на именитых творцов, то восторгаясь их умением уловить глубочайшую суть вещей, то насмехаясь над их чванливостью и недалекостью. Вольжиф использовал просторечия и рассуждал о выгоде и принципах «Каждый сам за себя» и «Закон джунглей». Он столько умных книжек не читал, но бывший граф выслушивал его мысли на равных! Как говаривали в народе, беда не приходит одна. Вольжиф усвоил эту пословицу как непогрешимую истину мироздания, но в данный момент, находясь в потоке радости и веселья, позабыл о ней. Из головы вылетело — ничего не попишешь. Джефто потерял бдительность и слишком расслабился, а на улице его уже поджидала очередная неприятность. Ветрами ее надуло вместе со слухами и сплетнями или недоброжелатели изначально планировала зло? Вольжиф заприметил братца-тифлинга в окошке. Нахмурившись, Вольжиф поднялся с насиженного места и, бросив Дейрану короткое «Жди», направился на улицу, чтобы переговорить с сородичем. После прихода инквизиторов обычно суетливое гетто словно погрузилось в дрему. Все, от пройдох и до крыс, попрятались по углам, не желая попасть под раздачу. Дети больше не резвились, гоняя друг друга палками. Попрошайки и бездомные забрели в первые попавшиеся заброшенные хаты. Воры, грабители и мародеры не высовывали голов из облюбованных убежищ. Район для нищих будто бы застыл на границе времени. Только один рисковый наглец, презирая опасность святош, притащился к Вольжифу. На чашечку чая или по заданию Семьи — это еще предстояло выяснить. Но ухмылка у него была недоброй. С улыбками, натянутыми до ушей, плутифлинги вели своих товарищей на ферму к родственникам, где те исчезали из истории Мендева навсегда. Вольжиф как чуял, что Семья не оставит его в покое! — Привет-привет, братец! А что ты тут забыл? Здесь воровать нечего, зуб даю! — Вольжиф начал беседу непринужденно. — Здравствуй, герой Пятого крестового похода, — сородич сделал реверанс и усмехнулся. — А я тут по другому дельцу. Выслушаешь? — Давай уже, не томи, выкладывай! — нетерпеливо произнес Вольжиф и чуть скривил губы. — В общем, дело плевое: Семья договорилась, что сможет привести Инквизиции бывшего графа Дейрана Арендея, а взамен они не будут смотреть в нашу сторону, да еще и деньжат накинут сверху. Разумеется, ты тоже будешь в доле. И уж никто не станет выдавать, что это ты аристократа умыкнул. Да и в Семью сможешь вернуться... Звучит заманчиво, не так ли? — глаза сородича недобро сверкнули. От такого предложения Вольжиф аж поперхнулся и выпучил глаза. Во многих бандах он побывал, но плутифлинги оказались самыми наглыми, назойливыми и живучими. Прямо как тараканы! Джефто едва сдержался, чтоб не напасть на бывшего товарища. — Да я скорее голову в чан с кипятком опущу, чем помогу Инквизиции! Нашли, с кем связаться, дурни! Они ж вас всех пересажают и повесят, вы им только повод дайте! — раскинув руками, надрывно произнес Вольжиф. — Ну уж нет. Семья-Семья... Да никакая вы мне не Семья, а ты мне не братец! Дейран — вот моя настоящая Семья! — Ну как знаешь, — сородич делал вид, что ему безразлично, но Вольжиф почувствовал его раздражение. — Наше дело — предложить, твое — отказаться. Только сможешь ли ты вечно убегать ото всех врагов твоей «семьи»? Раньше ты казался мне умнее. — Да-да, болтай еще! А лучше проваливай, пока я тебя пинками не погнал! Я стал сильнее, больше я вас всех не буду бояться! — Вольжиф агрессивно выдохнул через нос и сжал кулаки. Он не блефовал, а на самом деле был готов к битве. — Ну что ж... Раз не хочешь по-хорошему, то с тобой будет говорить вся Семья. Я передам твои слова Сестрице Керисмей. До скорого, братец Вольжиф, — фыркнул плутифлинг и, развернувшись, спешно зашагал прочь. Нашелся тут хозяин положения! Вольжиф молнией рванул в дом и, отыскав походную сумку, начал судорожно кидать в нее вещи. Он бубнил себе под нос ругательства, но не желал отступать от принципов, которые образовались у него впервые за все свое существование. Он на ходу складывал припасы, склянки с зельями, различные побрякушки и прочее. Дейран недоуменно смотрел на своего друга, не нарушая безмолвие. — Что происходит? — наконец-то спросил Дейран. — Что-что! Переезжаем мы! — прикрикнул Вольжиф на нервах. — Куда? — Дейран, казалось, пребывал в ступоре. Вольжиф замялся на несколько мгновений и даже перестал собирать вещи. Он усиленно раздумывал над путями отступления, а потом выдал: — В Речные Королевства! Я там бизнес забабахаю, землю отхватим, оба станем дворянами и будем жить припечаюче! Кататься будем как сыр в масле! — Это из-за меня мы сбегаем? Инквизиторы все-таки узнали, что я здесь? — Дейран обессиленно рухнул на кровать. Его взгляд сделался пустым, стеклянным. — Тебе не нужно жертвовать собой ради меня. Просто сдай меня инквизиторам и живи счастливо. Ты и так сделал для меня слишком много. Я этого не заслуживаю. Разозлившись не на шутку, Вольжиф впервые не смог проконтролировать себя. Он поднял руку и влепил Дейрану звонкую пощечину, от которой щека последнего налилась кровью. Зато взгляд у бывшего графа теперь был не рыбьим! Однако Вольжиф моментально стушевался, осознав, что он натворил. Он шепотом проговорил: — Извини... Я... Я не знаю, что на меня нашло... — Все в порядке. Ты был прав, что так сделал, — Дейран приложил ладонь к своей щеке, но не стал ее излечивать, чтобы унять боль. — Подумать только, меня так не лупили уже больше десяти лет, если не считать травм во время крестового похода. Это... отрезвляет. — Да? Ну хорошо, сиятельный! — Вольжиф неловко почесал макушку, а затем вновь спохватился за сборы. — Нет времени на болтовню, мы должны свалить побыстрее! Согласно кивнув, Дейран принялся помогать Вольжифу, и вдвоем они управились за считанные минуты. Напоследок тифлинг потянул на себя старую, отошедшую половицу и достал из подпола бездонный кошель с золотыми монетами, счет которых шел на сотни тысяч. Вольжиф припрятал кошелек в штаны и, закинув мешки со всем необходимым, двинулся к выходу. Дейран шел за ним. Разведав обстановку, Вольжиф убедился, что на улице не было инквизиторов. Он подозвал к себе Дейрана, который плотнее укрылся в плащ, скрывая свое лицо капюшоном. Они выглядели подозрительно, но когда кто-то успеет очухаться и нажаловаться, они будут уже на границе Речных Королевств! У Вольжифа все было распланировано. Первым делом они с Дейраном направились к конюшням и приобрел одного гнедого коня, который, по словам хозяина, отличался скоростью, надежностью и покорностью. Проверять не было времени, так что пришлось раскошелиться, но зато друзья могли сократить время на дорогу и поскорее добраться до Речных Королевств. Дейрану особенно понравился конь. Он погладил животное по морде, и то издало довольное ржание, а после потерлось в ответ. Бывший граф печально улыбнулся. — Вспоминаю свое детство. Будет разумнее, если поведу я, потому что у меня есть навыки верховой езды, предложил Дейран, на что Вольжиф без лишних слов согласился. Он, говоря откровенно, лошадей немного побаивался, словно они его лягнут без причины! Забравшись в седло с грацией кошки, Дейран протянул руку Вольжифу, чтобы помочь сесть рядом. Сразу видно — опытный наездник! Когда оба — и тифлинг, и аасимар — устроились на коне, Дейран мягко взялся за поводья и слегка сжал тело скакуна ногами, подавая сигнал двигаться. Давая привыкнуть Вольжифу, бывший граф вел животное осторожно и медленно, постепенно увеличивая темп, пока конь не заскакал галопом. Ветер бил в лицо, и Вольжиф непроизвольно жмурился. Иногда он закрывался спиной Дейрана и прерывисто взмахивал хвостом от волнения. Держался он крепко, чтобы ненароком не вывалиться с лошади; он буквально вцепился в корпус аасимара мертвой хваткой, чуть стягивая его одежду. В ушах от быстрого движения звенело. Окружающие виды смазывались, терялись и мгновенно забывались. Нечеткие маисовые поля, за ними такие же расплывчатые густые и ветвистые деревья, а при оглядке назад — крошечный, едва уловимый на точке горизонта Кенабрес. Вольжиф всегда быстро бегал, но только сейчас он ощутил настоящую скорость. По пути они делали короткие привалы, чтобы дать коню восстановиться, накормить его и самим перекусить. При свете дня они мчались на всех парах, а в темноте замедлялись и проявляли верх бдительности. Несмотря на спешку, они рассудительно старались огибать опасные места с голодными хищниками и вооруженными бандитами. Иногда они долго петляли по опушкам и наворачивали круги у скалистых местностей, зато их путешествие оказалось безопасным и нетрудным. Правда, Вольжиф чувствовал, что Дейран запыхался, но не смел прерывать бывшего графа, пока тот сам не останавливался. Достигнув границы Мендева, Вольжиф почуял угрозу, и даже его хвост завибрировал. Он попросил Дейрана остановиться, а сам отправился на разведку в густую чащу заснеженного леса. Он продирался сквозь колючие кустарники, миновал покрывшийся ледяной корочкой мелкий ручей, хрустел мягким снегом под ногами, а, добравшись до цели, потерял дар речи и широко раскрыл глаза в немом ступоре. Инквизиторы, Бездна их подери! Они все-таки вышли на след! Среди них был даже тот самый черновласый бугай, но что еще хуже — они были вооружены и при скакунах. Вольжиф попятился назад, чтобы сообщить Дейрану дурные вести. — Сиятельный. Тут западня. Напрямик идти не получится — там инквизиторские шавки, — рассказал Вольжиф, взмахивая руками, выпучив глаза. — Что? Но как они узнали? Эти лодыри не выполняют свои обязанности, когда наступает истинная катастрофа, но готовы гонять беззащитных по всему Голариону! — Дейран вздохнул и устало покачал головой. — Полагаю, плутифлинги проследили за нашим передвижением и быстренько сообщили инквизиторам координаты, а те приперлись сюда раньше нас! — Вольжиф схватился за лицо и раздраженно промычал, пытаясь придумать новый план. — Обойти их не выйдет — повсюду горы и леса. Если бросим коней, то, вероятнее всего, потеряемся и сгнием от холода и голода. Удивительную задачку подкинули нам инквизиторы! — Дейран зло улыбнулся. — Залезай. Надеюсь, ты в действительности самый ловкий и прыткий тифлинг во всем Мендеве. — Что ты задумал, сиятельный? — недоверчиво поинтересовался Вольжиф. — Мы поедем напрямую. Возражения не принимаются. По пути читай заклинания и не падай. Обхвати меня ногами, например? — Ты чокнутый! Но у нас выбора-то особо нет, — Вольжиф зло и весело усмехнулся. Когда Вольжиф сел на коня, Дейран ударил скакуна по бокам ногами, и тот сначала пошел, а затем побежал. Тифлинг в это время поджидал удобную возможность для применения магии. Он распростер руки, увидев впереди инквизиторов-всадников, и прочитал заклинание. Иллюзорная паутина накрыла всю поверхность, вынуждая палачей липнуть к земле без возможности пошевелиться. Большинство мужчин и женщин оказались застигнуты врасплох, но наиболее крепкая и волевая часть сопротивлялась чарам и разрушала их под собой. Они забрались на своих лошадей и начали неистовую погоню. В ушах свистело, перед глазами плыло, давление на тело было невероятно мощным, но Вольжиф продолжал творить заклятия. На этот раз он наслал на преследователей огненную бурю, которая сжигала все на своем пути. Сирокко направлялся в сторону инквизиторов, оставляя за собой лишь погорелые травы да растопленные лужи. Палачи бросились врассыпную, что дало друзьям возможность оторваться. Дейран не останавливался. Он гнал коня, заставляя перепрыгивать через каждое препятствие, будь то поваленное бревно, валун или чересчур крупная кочка. Он объезжал все овраги и деревья, мастерски управляясь скакуном. Они пересекли границу, и у инквизиторов Мендева больше не было власти. Палачи не могли схватить их на чужой территории. Новая жизнь казалась трудной, но в то же время Вольжиф впервые смог вдохнуть полной грудью. — Мы справились! Серьезно! У нас получилось! Ни инквизиторы, ни плутифлинги не смогли нас поймать! Они думали нас переиграть, но мы их уничтожили! — Вольжиф был на пике воодушевления и счастья. Он думал, что отныне любые преграды ему по плечу.