Вызволение

В последнее время на улицах Кенабреса стало крайне неспокойно. Плутифлинги и банда Старветти, отморозки из Речных Королевств, разбушевались окончательно и схлестнулись друг с другом. Будто псы, не поделившие сладкую косточку. Первое время Вольжиф не принимал в потасовках никакого участия, пока не произошел один крайне неприятный и раздражающий инцидент. То было раннее утро, десятое Рова. Город только-только отходил от глубокого сна. Поднялся сильный ветер и неустанно завывал сквозь окна. Раздавался неистовый яркой и пестрой шелест листвы. Однако все происходящее— лишь дымка, пелена, едва уловимая через призму сновидений. Потом— резкий удар в дверь. Такой сильный, что та слетела с петель и с грохотом рухнула на пол. Даже Дейран раскрыл глаза и затаил дыхание. Вольжиф же мигом подскочил и схватился за кинжалы. «Ну все, приплыли»,— думал он, бредя в сторону выхода на цыпочках,— «Пиши-пропало. Инквизиторы наконец-то вышли на правильный след. Они не такие уж пустоголовые». Однако заявились отнюдь не инквизиторы, и Вольжиф осознал это, когда увидел узорчатую маленькую бомбочку прямо в гостиной. Он мигом сообразил, что взрывчатку подложили разбойники. Джефто широко раскрыл глаза и благодаря отточенной реакции юркнул за тумбочку, скрываясь. Прозвучал взрыв. После него помещение окутал густой и едкий дым, от которого глаза Вольжифа заслезились, а в горле запершило. Он шустро соорудил из своего плаща повязку на рот и, щурясь, взглянул на дверной проем. Удалось различить лишь два расплывчатых силуэта рослых мужчин. Те расхохотались. Один из них выкрикнул, шепелявя: — Привет тебе от Старветти, рогатый! С трудом поднявшись на ноги, Вольжиф поплелся к окну, чтобы сделать пару глотков свежего воздуха и хотя бы частично очистить легкие, пока ядовитый дым проникал все глубже в дом. Однако Джефто словно молния поразила. Все его тело оцепенело от осознания: Дейран, беспомощный, бессильный и уязвимый, лежал в комнате в одиночестве. В Вольжифе боролось два желания: первое— бросить все и спасти собственную шкуру, понадеявшись на удачу, а второе— вернуться за бывшим графом, выручить его из передряги, в которую он был неволей втянут. Взамен Вольжиф не получит даже слов благодарности. Плутифлинг отчаянно простонал и помчался в спальню. Дейран лежал с закрытыми глазами и кашлял. Его бронзовая кожа, только начавшая восстанавливать свой здоровый оттенок, вновь посерела. Он даже не пытался подняться, и это вызвало в Вольжифе бурю эмоций. Джефто поймал себя на мысли, что хотел лично пришибить недографа. Вместо насилия Вольжиф выволок Дейрана из окна и бросил на сырую после ночного дождя землю. Тифлинг сверлил аасимара гневным взглядом. — Демон тебя подери, ты даже не стараешься! Я тут распинаюсь перед тобой, ухаживаю за тобой, ношусь как курица с яйцом, а ты не можешь даже свою задницу поднять и сделать хоть что-то! Посмотрите все на меня, я графья морда, я и мизинцем не пошевелю, чтоб спасти свою жизнь, пусть за меня это делают холопы! Я устал быть твоей нянькой! На секунду Вольжифу показалось, будто в глазах Дейрана застыли слезы. Из-за дыма? Или его расстроили слова? Вольжиф выдохнул и потер свое плечо. Погорячился. И какой дьявол его укусил так разлаяться на бывшего графа? Он-то не был виноват в том, что его пичкали всякой отравой. И в нападении он тоже не был повинен. — Веду себя, как моя бабка...— пробубнил себе под нос Вольжиф и помог Дейрану подняться.— Ты, эм, прости, а? Когда вернешь свое влияние, не натравливай на меня наемных убийц только, хорошо?— тифлинг грустно усмехнулся. — Прости меня,— вдруг произнес что-то относительно членораздельное Дейран. Вольжиф аж дар речи потерял, а бывший граф продолжил.— Хотел встать. Уйти. От дыма закружилась голова. Ноги ослабли. Не смог подняться. Ведь точно! Вольжиф сам с трудом встал и на каком-то мифическом энтузиазме побежал в комнату. В бомбе была не просто взрывчатка, но яд, и его испарения вызывали слабость. Дейран, и без того пораженный всякой дрянью, испытал на себе более сильные последствия. Вольжиф отвел взгляд и сглотнул. На лбу у него проступила складочка. Стыд— самое отвратительное чувство из всех существующих в мире. Раньше Вольжиф думал, что он бессовестный, но чувство вины болезненно кольнуло где-то в области сердца. Он опустил взгляд и нервно хохотнул. Но он же извинился, так что все было в порядке? Тогда почему было так страшно просто глянуть в глаза Дейрана? Это «прости меня» давило на плечи неподъемным грузом. Захотелось вновь сбежать, бросить все и оставить на произвол судьбы. Глядишь, Уголек будет иногда заглядывать на огонек и подкармливать Дейрана, чтобы тот не издох с голоду в одиночестве. Утерянная способность бывшего графа носить маски возвышенности и язвительности пугала. Искренность— это блюдо, которое подавалось сырым, и не у всех оно усваивалось. «Нет»,— твердо заключил в мыслях Вольжиф. Он должен был повзрослеть. Он должен был наконец-то принять на себя ответственность за свои решения. Если бы он сейчас сбежал, то он был бы хуже, чем предателем,— он стал бы убийцей. Тифлинг горько усмехнулся и тихо произнес: — Да забей, сиятельный. Главное, что мы оба живы. Только сам Вольжиф едва ли смог бы «забить» в ближайшие несколько дней. Старветти и его банда совсем озверели. Даже если официально Вольжиф все еще входил в Семью, он также являлся ветераном Пятого крестового похода. Нападать на героя— это неблагоразумно и чересчур самоуверенно. Как коротка человеческая память! Хотя что им, преступникам из Речных Королевств, которые решили основать свою ячейку в чужих землях. Ничего, демонов турнули и от этих избавятся. Собрав лучшее оружие, найденное в Мировой Язве, Вольжиф прикинул, что воевать ему придется долго. Он проветрил дом, уложил Дейрана в кровать, подготовил для него съестные припасы и двинулся в сторону выхода. — Куда ты?— спросил Дейран, и внутри Вольжифа что-то оборвалось. Раньше он боролся только за свою жизнь. Сейчас у него появилась ответственность, которую он добровольно взял на себя. Пускай больной, пускай полоумный, но бывший граф— единственный в мире друг. Разве можно покинуть того, кто стал настолько родным? — Разберусь со Старветти и к тебе. Ты только не дрейфь, я мигом! Вот зайду в эту дверь, ты глазом моргнешь, а я уже войду победителем и с наваром!— Вольжиф старался звучать воодушевленно. Раньше он участвовал в вылазках против демонов, но с товарищами. Сейчас же он вернулся к самостоятельному решению проблем. — Хорошо,— сказал Дейран, и Вольжиф отчетливо услышал, как дрогнул его голос. Бывший граф размеренно отвернул голову и уставился в поцарапанное и испачканное отпечатками пальцев окно. Он выглядел таким меланхоличным. Он походил на неприкаянного призрака, скорбевшего о трагической преждевременной кончине -- не тела, но духа. На всякий случай Вольжиф запер все окна и двери на засовы и только после этого он покинул старый, трухлявый дом. Он не бросал Дейрана. Он просто вышел на миссию, чтобы обеспечить им обоим безопасность. И это совершенно точно не был предлог, чтобы отдохнуть от тяжелого, томительного и безрадостного взгляда бывшего графа. Вольжиф продолжал себя убеждать... Выбравшись на улицу, Вольжиф вдохнул полной грудью. Он экипировал свое лучшее снаряжение— адамантиновые клинки и плащ, позволяющий становиться невидимым. Вещи, которые выделил ему Командор, не раз спасали его и всю группу в странствиях по Мировой Язве и борьбе с культистами и демонами. Вольжиф был способен незаметно подкрасться как к хитрой и коварной суккубе, так и к громоздкому балору, чьи удары сокрушали стены, а топот вызывал локальное землетрясение. Джефто часто наносил решающие удары, нащупав уязвимые места врагов. Справиться с одним смертным— дело плевое. Едва ли Старветти обладал острыми как бритва когтями, заклинаниями подчинения разума или безграничным опытом ведения кровавых битв. Однако сейчас Вольжиф действовал в одиночку, и он не собирался недооценивать своего противника. У Старветти было одно неизменное преимущество -- тифлинги толком ничего о нем не знали. Каков был его боевой стиль? Каким оружием он пользовался? Какова была численность его телохранителей? Раздумывая над тактикой, Вольжиф проходил мимо бесчисленных лавок и крошечных домиков. Реставрация шла полным ходом. Некогда самый бедный район Кенабреса, в который редко совались приличные дамы и господа, приобрел сносный вид. Некоторые люди, гордясь подвигами Командора, вешали в качестве украшений самодельные знамена своего мифического героя. Здесь народу не хватало денег на покупку качественных материалов и готовых товаров у именитых торговцев, так что они исхитрялись в силу своих возможностей. Район стал выглядеть уютно. Вольжиф усмехнулся. Он был первым, кто предложил Командору продавать вещи с символикой крестового похода, а остальные торгаши подхватили эту идею. Кенабрес расцвел. После праздника остались флажки и постаменты для выступлений. Встречающиеся по дороге представители разных рас казались счастливыми и беззаботными. Но даже в такой умиротворяющей атмосфере разведчики Орлиного Дозора не теряли бдительность, чтобы не пропустить очередной удар. Люди боялись демонов и культистов. Никто, кроме Вольжифа, не видел истинную угрозу— предстоящую войну банд, которую он собирался остановить. Не ради поднявшегося из пепла Кенабреса и его беспечных жителей, но ради себя. И ради Дейрана, который стал семьей. Прислушиваясь к шепоткам нищих, раскидываясь наворованными звонкими монетами, находя и читая скрытые послания, Вольжиф шел по следу Старветти и его подчиненных. Подобно городскому хищнику, он таился меж каменных стен и толп, пока наконец не достиг своей цели. Вольжиф взглянул на массивную железную дверь перед собой, рядом с которой висел колокольчик. Тифлинг закатил глаза при виде звонка. Он прекрасно знал схему: звонишь в колокольчик, грубый голос басом требует: «Назови пароль», ты оббегаешь весь в город в поисках наиглупейшей кодовой фразы вроде «Неросианские эклеры— не чета кенабреским пирожкам». Вуаля— ты потерял кучу времени, а Старветти получил информацию и приготовился к твоему прибытию. Нет, действовать следовало шустро и аккуратно. Достав набор отмычек, Вольжиф на глаз определил подходящую к замку— средней длины и достаточно тонкую, но крепкую, чтобы не сломалась при первом повороте. Тифлинг засунул отмычку в замочную скважину, высунув кончик языка, и принялся с точностью часового крутить и двигать инструментом, поддевая штифты. Те с легкостью поддавались на манипуляции и задерживались в новом положении. Услышав последний и самый громкий щелчок, Вольжиф усмехнулся и потянул за ручку. Дверь отворилась. Войдя внутрь, Вольжиф замотал головой, озираясь по сторонам. Увидев мирно посапывающего охранника, он на цыпочках подобрался к нему и поступил самым бесчестным, достойным вора и убийцы, способом. Он навис над мужчиной пугающей тенью. Лезвие сверкнуло в его руке. Вольжиф перерезал стражу глотку до того, как тот успел проснуться и поднять тревогу. Кровь брызнула во все стороны и окрасила крепкий и качественный, но износившийся доспех. Самое главное испытание ждало впереди. Следовало соблюдать осторожность. Вольжиф зашагал дальше, углубляясь в лабиринты коридоров и комнат, прислушиваясь к каждому шороху. За некоторыми дверьми раздавались голоса— кто-то бурно спорил или хохотал над очередной похабной шуткой. За другими таилась абсолютная тишина. Вольжиф старался не задерживаться на одном месте. Сапоги легкого шага, купленные у мастера-волшебника в Кенабресе, помогали передвигаться бесшумно, а плащ поддерживал маскировку. В конце лабиринта Вольжифа ждала металлическая дверь с богатой резьбой с символикой черепов, чьи глазницы были инкрустированы крошечными рубинами. Бандиты Речных Королевств любили роскошь и украшали свои помещения с королевским размахом. Последняя возможность, чтобы развернуться и уйти. Шаг назад. Два шага вперед. Вольжиф раскрыл дверь и стрелой метнулся к ближайшему укрытию. Он воспользовался эффектом неожиданности и поднял суматоху. Старветти в мантии торгового лорда завертелся, пытаясь углядеть нарушителя спокойствия, пока его бугаи бегали из угла в угол, выслеживая новую жертву. Старветти оказался на удивление юным и щеголоватым типом с лисьими глазами и копной рыжих волос, сравнимой с львиной шевелюрой. Хотя его наряд казался не предназначенным для боя, за мантией Вольжиф сумел различить клепаный укрепленный доспех. Кроме того, Старветти ловко достал кинжал и покрутил его в руке с мастерством истинного дуэлянта. Он, как и Вольжиф, не упускал из виду ни малейшей детали. Это Джефто понял, когда соперник указал пальцем прямо в его сторону. Должно быть, заметил слабую рябь— даже самые могущественные артефакты обладали изъянами. Не мешкая, Вольжиф подскочил к одному из телохранителей и нанес ему удар кинжалом под подбородок. Сначала раздался хруст разрывающейся плоти, а за ним— хлюпанье продырявленного языка. Бугай отшатнулся, но Вольжиф удержал кинжал в руке и резко вынул его из челюсти. Затем он полоснул мужчине по лицу наискосок, задевая один глаз. Телохранитель с шумом рухнул наземь, не в силах продолжать сражение. По помещению пронеслись громкие аплодисменты. Старветти, ничуть не напуганный, отвлек внимание Вольжифа своей выходкой. Второй телохранитель натянул тетиву и прицелился. Он бы попал по тифлингу, если бы не неожиданная подмога. В комнату ворвались Уголек и тот самый братец-задира из плутифлингов, который совсем недавно провоцировал Вольжифа на драку. Удивительно, как молниеносно менялись события— еще несколько дней назад Вольжиф защищал Уголек и отбивался от нападок члена Семьи, а сегодня они пришли на выручку. Плутифлинг первым выпустил стрелу, которая попала точно в горло лучника. Сухожилия с хрустом порвались, из шеи фонтаном брызнула кровь, голова накренилась в неестественной позе. Тело мужчины охватили судороги, прежде чем оно замертво упало на пол. Руки его по-прежнему крепко держали композиторный лук. — Ха! Вы вовремя!— Вольжиф заметно повеселел, а потом добавил.— Но я бы и сам справился! — Ага, как же! Если б не мы, то сюда стеклась бы вся стража! Давай, братец Вольжиф, пытайся выставить себя крутым, но я жду благодарностей! — Не дождешься! Лицо Старветти исказила гримаса ярости и страха. Очевидно, он надеялся на легкую победу. Вольжиф не собирался давать ему желаемое. Пускай побегает по Мировой Язве с его для начала! Троица окружила Старветти, который судорожно искал пути к отступлению. Вольжиф считал, что заслужил полное право отомстить за нападение на его дом. Лезвие кинжала сверкнуло в полумраке, и тифлинг в мгновение ока подобрался к Старветти. Два кинжала схлестнулись друг с другом. Лязг металла пронесся по помещению. Старветти напирал. Они с Вольжифом будто не бились, а кружили в грациозной пляске смерти. Старветти был агрессивен и быстр. Он наседал на своего противника, мастерски орудуя кинжалами. Взмах рукой— острие целилось в глотку, но пронзило щеку Вольжифа. К счастью, Джефто вовремя откинул голову назад, спасаясь от внезапной и быстрой атаки. Двое противников постоянно меняли позиции, так что ни Уголек, ни братец-плутифлинг не могли атаковать без риска случайно задеть Вольжифа и убить его. Им оставалось лишь наблюдать за вихрем сражения. Воспользовавшись замешательством Вольжифа, Старветти пнул его в пах, вынуждая наклониться от боли. Вольжиф сделал пару шагов назад, но тут же выпрямился и кинулся на Старветти, не давая ему еще больше передышки. Тот явно не ожидал такой выносливости от плутифлинга, а потому растерялся и замешкался. Он не знал, что боль -- это привычная спутница любого, кто участвовал в Пятом, мать его, крестовом походе. Не задерживая кульминацию, Вольжиф вонзил оба клинка снизу вверх под ребра врага. Тот ахнул и закашлялся кровью. — Знаешь, братец Вольжиф, может, ты и хорош, но ты далеко не самый лучший. Выследить тебя— проще простого! А ты даже не заметил, как я за тобой шпионил!— подначивал плутифлинг после битвы. Тело Старветти еще не остыло. Вольжиф не успел отойти от битвы и как следует отдышаться. Он был полон азарта и жажды крови, но сдержал вспышку агрессии. Ясность мысли постепенно возвращалась, и он поджал губы в удивлении. — Постой... Тебя Сестрица Керисмей послала, что ль?— Вольжиф спрятал кинжалы в ножны и почесал затылок. — А кто еще! Она все пыхтела, как бы тебя не прикончили. Прирежут тебя— собьют мотивацию всей Семье. Ты, знаешь ли, в глазах многих герой или около того. Но не в моих! Ты как был глупым ребенком, так им и остался!— плутифлинг усмехнулся. — Это неправда,— вмешалась Уголек.— Вольжиф, ты вырос. Ты стал сильнее и смелее. Ты больше не бежишь от опасностей, а встречаешься с ними лицом к лицу. И ты знаешь, кого должен защищать. Ты изменился и стал лучше. Вольжиф терпеть не мог думать и рассуждать на глубокие темы. Он считал, что все эти сантименты лишь мешали и отвлекали. Уголек была добра, несмотря на все, что было в прошлом, но Вольжиф не смог подобрать правильных слов. Он лишь махнул рукой и отправился на выход. Он устал. Отчего-то меняться было... больно и некомфортно. Всю дорогу до дома Вольжиф пинал каждый камень, который попадался ему на пути. Он прятал руки в карманах и больше не скрывался. Ему не было дела до запятнанного чужой кровью доспеха, потому что в голове беспощадно повторялись слова братца-плутифлинга и Уголек. Он— герой? Он изменился? Он вырос? Вольжиф и рад был гордиться собой и потчевать на лаврах, однако его терзали сомнения. Взросление предполагало ответственность не только за себя, но и за близких. Был ли он готов к столь крутому повороту в своей жизни? Весь путь Вольжиф провел в размышлениях о разном: взросление, ответственность, будущее, их с Дейраном союз, семья, плутифлинги. Все мысли превратились в наваристую кашу из омерзительных ингредиентов, а приправа и того хуже— страх. В конце концов, Вольжиф сделал для себя выводы. Он решил, что больше не будет сбегать. Ни от Дейрана, ни от дел, ни от самого себя. Жизнь дала ему прекрасную возможность по-настоящему измениться и стать сильнее, смелее, богаче и умнее, и он больше не будет ее упускать. Вольжиф самодовольно усмехнулся и только сейчас заметил, что преодолел расстояние до дома полностью. Вольжиф стоял у упавшей деревянной скрипучей двери с парочкой вмятин от настырных кулаков пришлых, с держащейся на соплях ручкой. Он больше не мог так жить и не мог позволить Дейрану прозябать в этой дыре. Однажды он заработает целое состояние и, если не вернет Арендею титул, то хотя бы откупится от инквизиторов и прочих палачей. Он триумфально вошел в дом и восторженно произнес: — Сиятельный, я одержал крупную победу! Я взял на себя ответственность! Теперь мы можем быть... Сиятельный? Лицо Вольжифа исказила паника. Он стоял как вкопанный, поджав губы. Кончик его хвоста нервно вибрировал, возвещая о тяжелом разговоре. Он смотрел перед собой, не зная, как должен реагировать. Он увидел Дейрана, который наконец-то пришел в себя.