Blood Sacrifice

Висенья, сбежав на кухню, столкнулась с молодым человеком, державшим тарелку с печеньем. На вид он был ненамного старше её брата Джейкериеса, но взгляд выдавал необычайную усталость. — Ты, наверное, Дейрон, — уверенно сказала она, немного наклонив голову, разглядывая его. Юноша выглядел слегка ошарашенным, но быстро пришёл в себя. — Да, Дейрон. А ты, наверное, Висенья, — его голос был мягким, почти успокаивающим. — Хочешь печенье? Держать их уже нет сил, а выбрасывать жалко. Она растерянно кивнула, забирая у него лакомство. — А что ты здесь делаешь так поздно? — спросил он, наблюдая, как девочка принялась жевать. — А что вы здесь делаете? Разве не ваш дом? — парировала она с искренним любопытством. Дейрон слегка напрягся, его улыбка померкла. — Моя семья живёт здесь. А я... нет. Я воспитываюсь в Староместе, у семьи матери. — Почему? Это наказание? — её вопрос был простодушным, но таким прямым, что на мгновение заставил юношу замешкаться. — Наверное, — сказал он после короткой паузы. — А может, так решили, чтобы я стал хорошим рыцарем. Висенья нахмурилась. — У вас ведь есть дракон? Дейрон оживился, словно этот вопрос вернул его к чему-то радостному. — Да, конечно! Тессарион. Она ещё молода, но уже отлично охотится. А у тебя? Лицо девочки омрачилось. — У меня нет дракона, — пробормотала она, чуть сутулясь. — Это ненадолго. Ты же Таргариен. У нас драконы в крови, — заверил он. — Хочешь, покажу Тессарион? Она синяя, как летняя гроза. — Разве можно? — Висенья выглядела заинтригованной, но осторожной. — Конечно. Никто не узнает, — дядя подмигнул, протягивая ей руку. Взяв несколько лимонных пирожков, они отправились через подземные ходы, болтая о драконах и древней истории. Дейрон рассказывал о Тессарион с такой теплотой, что девочка невольно улыбалась. — А что насчёт Вхагар? — спросила она. — Она ведь последний дракон Завоевания. — Да, — согласился Дейрон. — Но она слишком большая и сварливая. Не понимаю, как Эймонд с ней ладит. — Неужели она такая страшная? — Просто старая, — пожал плечами юноша. — Когда-то она была юной и ловкой, как её наездница, королева Висенья. А теперь... её сила только в размерах. Они вышли к логову, где покоилась Тессарион. В лунном свете её чешуя сверкала, словно звёзды в ночном небе. — Она прекрасна, — прошептала Висенья, заворожённая. — Ты засмущала меня, племянница, — рассмеялся Дейрон, чуть покраснев. Но девочка уже думала о другом. — А Вхагар? Можно ли её увидеть? Юноша колебался, но не смог отказать. Они отправились к побережью, где обычно отдыхала старая драконица. Но на этот раз берег был пуст. Вхагар исчезла. — Где же она? Или мы пришли на другую сторону пляжа? — спросила Висенья, оглядываясь по сторонам. Дейрон нахмурился, слегка почесывая затылок. — Странно. Может быть, Эймонд её взял. Обычно он надолго не улетает. Если хочешь, можем подождать его здесь, — предложил он, усаживаясь на песок. Девочка колебалась, но в итоге села рядом. — Только недолго, — пробормотала она, всё ещё сомневаясь. Они расположились на мягком песке, обсуждая драконов и историю своих предков. — Как думаешь, дядя, Эйгон Завоеватель сидел здесь со своими жёнами, так же, как мы сейчас? — спросила Висенья, слегка откинувшись назад и глядя на звёзды. Дейрон усмехнулся. — С их постоянными походами, у него едва ли оставалось время на такие посиделки. — А король Джехейрис и королева Алиссанна? Они, наверное, обсуждали важные дела, сидя на этом самом пляже? — продолжала она, не теряя интереса. — Это уже звучит правдоподобнее, — признал он с мягкой улыбкой. — Думаешь, я когда-нибудь получу дракона? — Висенья задала вопрос тихо, словно боялась услышать ответ. — Конечно. Ты же Таргариен, — уверенно ответил Дейрон. — У тебя будет красивый и сильный дракон. Эти слова немного успокоили девочку. Они молчали, лёжа на траве, наслаждаясь теплом и покоем ночи. Но внезапный рёв нарушил тишину. В небе показалась огромная фигура, и мощный взмах крыльев встряхнул воздух. Это была Вхагар. — Вот и Эймонд, — спокойно заметил Дейрон, вставая. Когда дракон приземлился, из его седла спрыгнул высокий молодой человек с холодным взглядом. Он тут же заметил их и быстрыми шагами направился в их сторону. — Что ты здесь делаешь, Дейрон? И кто это с тобой? — спросил Эймонд с едва скрытым раздражением. — Это наша племянница, Висенья, — спокойно ответил Дейрон. — Она хотела увидеть Вхагар, поэтому я привёл её сюда. Эймонд скрестил руки на груди и нахмурился. — Почему так близко? Она могла посмотреть на дракона издалека. Висенья чувствовала на себе его пристальный взгляд и не знала, что ответить. — Она всего лишь ребёнок, Эймонд. Чего ты так злишься? — вмешался Дейрон, его голос оставался спокойным, но в нём ощущалась лёгкая защита. — Пусть смотрит на своего дракона, — холодно бросил Эймонд, его тон наполнился ядом. — Или, может, на драконов её братьев Стронгов. Эти слова больно ударили по девочке. Она встала, чувствуя, как в горле сжимается комок. — Я, пожалуй, пойду. Приятно было познакомиться, — пробормотала она, стараясь не смотреть никому в глаза. Висенья поспешила уйти, сдерживая слёзы, которые предательски подступали к глазам. Вернувшись в свои покои, она бросилась на кровать, рыдая от обиды и унижения. --- Утром её разбудил строгий голос матери. Рейнира стояла у кровати, внимательно рассматривая опухшее лицо дочери. — Висенья, что с тобой? Почему ты не спала ночью? И откуда эта грязь? — строго спросила она, но в её голосе звучала тревога. Девочка ничего не ответила, только упрямо отвернулась. — Сенья, если что-то случилось, ты можешь мне рассказать, — голос Рейниры стал мягче. — Я не хочу рассказывать, — прошептала Висенья, стараясь сдержать новые слёзы. — Хорошо, я не буду тебя донимать, — вздохнула мать. — Но сегодня ты должна быть готова. Вы с братьями предстанете перед вашим дедушкой, королём. Скоро в комнату вошли служанки с ванной, платьями и украшениями. Несмотря на усталость, Висенья понимала, что это важно. Когда она вошла в зал вместе с братьями, король Визерис улыбался им, окружённый знатными вельможами. — Принцесса Рейнира представляет своих младших детей: принца Эйгона, принцессу Висенью и принца Визериса, — раздался голос глашатая. Король приветствовал их, назвав своими внуками, и попросил детей пообщаться с другими дворянами. Позже он позвал Висенью к себе, подарив корону её бабушки Эйммы. — Ты напоминаешь мне её, внучка, — сказал он, усадив девочку к себе на колени. Его слова наполнили её сердце теплом, которого так не хватало. Вечер закончился неожиданно для всех, кто собрался в тронном зале. Король Висерис, уже заметно пьяный, но ещё крепко держащий в руках власть над своим окружением, снова показал, что его слово — закон, а настроение порой определяет политику. — Визерис, тебе нужно в комнату, ты пьян, — холодно сказала королева Алисента, пытаясь сохранить лицо, но её голос выдавал нарастающее раздражение. Король, однако, отмахнулся, будто не слышал её. Он взглянул на свою маленькую внучку с таким теплом, какого никто не ожидал. — Нет, я должен пообщаться с маленьким ангелом, — заявил он твёрдо, похлопав Висенью по руке. — Она такая же добросердечная, как её бабушка. Эти слова повисли в воздухе, заполнив тишину, которая казалась оглушительной. Взгляд Алисенты стал ледяным. Она всегда знала, что Визерис хранил в сердце тёплую память о своей первой жене, Эймме Аррен, но услышать, что её сравнивают с ребёнком Рейниры, было для королевы почти оскорблением. Деймон, напротив, едва сдерживал улыбку. Он словно наслаждался ситуацией, точно зная, как она ранит зелёных. Рейнира сидела неподалёку, её лицо оставалось спокойным, но в глазах читалось облегчение. После долгих лет напряжения и разногласий, это прощение от отца значило для неё больше, чем она могла выразить словами. Когда король наконец согласился удалиться в свои покои, Висенья осталась за главным столом, уже засыпая, всё ещё в короне своей бабушки. Она выглядела так безмятежно, что никто не решился её будить. Этот день стал знаковым для Вестероса. Вельможи покидали зал с противоречивыми мыслями. Кто-то шептался о том, что король явно ослаб, позволив эмоциям управлять его решениями. Другие, напротив, видели в этом жесте акт мудрости: Визерис помирился с наследницей, укрепив позиции дома Таргариенов. Но больше всего обсуждали саму Висенью. Её появление произвело сильное впечатление. Одним своим присутствием девочка напомнила королю о лучшем времени его жизни, растопив старую обиду. В то время как зелёная сторона считала этот вечер поражением, Деймон видел в нём начало нового расклада сил. А Рейнира — светлый луч надежды. В этот вечер маленькая Висенья Таргариен стала фигурой на шахматной доске королевства, и её влияние только начинало набирать силу.