ПО БУРНОЙ РЕКЕ

ПРИМЕЧАНИЯ Данная история имеет ряд тайн и по-этому пейринги раскроются после, а рейтинг будет рости!!! Это предупреждение для тех кто читает только броманс, на котором история не завершится. У автора есть ТГ https://t.me/deepthyme55 А так же есть ЮТЮБ КАНАЛ посвященный озвучкам фанфиков и обзорам https://m.youtube.com/@DeepThyme ВЫЛОЖЕНА НОВАЯ ГЛАВА ОЗВУЧКИ 25.08 прекрасной работы автора AnSol "Система Реабилитации для Главного Злодея или в финале Шень умрет" https://www.youtube.com/watch?v=I0zprHmoFyM ТИЗЕР К БУРНОЙ РЕКЕ https://www.youtube.com/watch?v=L9EIOBE8JgE Выложена полная озвучка на фанфик "Захватить сердце ублюдка учителя" от Магистра Курта https://www.youtube.com/watch?v=gJxOKV2FE1g&list=PLctRelqneu5O1rDytKtwHawTs-mipj-JB&index=1&t=7s Идет цикл обзоров по Эрхе 9 по главам) https://www.youtube.com/watch?v=BCnqbtBvqC0 МОЙ ОБЗОР НА САМО ПРОИЗВЕДЕНИЕ СИСТЕМА СПАСИ-СЕБЯ- САМ ДЛЯ ГЛАВНОГО ЗЛОДЕЯ - очень подробный и с рассказом про фандом - по ссылочке https://www.youtube.com/watch?v=ZNw99dqm-lg НА БУСТИ вас ждет картиночки к этой истории https://boosty.to/deepthyme в отрытом доступе. Только нужно пролистать ленту если вы читаете эту главу уже поле выхода других глав. Автор страдает дисграфией и публичная бета включена Глава 5 Мин Фань сидел напротив Шень Цинцю и смотрел, как тонкие изящные пальцы держат чашу и туда наливается чай. Как-то заторможенно отметил, что почему-то не может вымолвить ни слова. А через пару секунд он уже спал. И наверно стукнулся бы лицом о поверхность стола, если бы не был перехвачен рукой мастера за подбородок и после не перемещен с помощью ци на маленький диванчик в углу комнаты для чаепития. Ци окутало ученика, спеленало как ребенка. Он точно не проснется до вечера. Но вины за это Лорд Цинцзин не ощущал. Его утро началось с того, что Глава Школы появился на пике, и только чтоб дать ценные указания Мин Фаню. Какое счастье, что слух Лорда Цинцзин стал еще лучше за эти дни. Он четко услышал наказ: ни в коем случае не допустить появления Шень Цинцю на Собрание Лордов Школы. Юэ Циньюань даже выдал юноше снотворное зелье, которое тот должен был подлить, если учитель проявит гордыню и пойдет поперек просьб главы. Конечно, когда Мин Фань с утра зашёл в комнаты, выглядел он решительно, и Шень Цинцю стоило немалых усилий создать иллюзию спокойствия и умиротворения, усыпив бдительность ученика предложением позавтракать вдвоем, рассуждениями о том, что он был слишком строг и несправедлив все эти дни. За эти два дня до собрания Шень Цинцю, медитируя, все более укреплял свои меридианы, распутывая их. Он вспоминал какие-то моменты из своей жизни. Про Нин Инъин — которую почему-то любил, хотя девочка была глупой и, видимо, уже давно предала Цинцзин, сделав образцом для подражания Ци Цинци — тоже не особо умную, недальновидную, зато быструю, как сорока, скандальную и хитрую главу пика Сяньшу. Шень Цинцю несколько раз просчитал варианты развития событий, и по всему выходило — девчонка предаст Цинцзин при первой же возможности, ведь она глупа, подвержена влиянию, ненавидит Лорда Цинцзин детской глупостью, деля все на черное и белое, считает его убийцей, а следовательно, ее совесть не дрогнет, захоти она воткнуть "нож в спину", фигурально выражаясь. Оставь он ее на пике, появится шпион, докладывающий все главе Сяньшу, а та мастерица интриг. Да и как оказалось, у девушки не было родственников, и содержалась она за счет пика, и на ее содержание почему-то было выделено прилично денег. Почему Лорд Цинцзин поступал так глупо раньше — он не знал, не мог вспомнить. Но сейчас она была очевидной обузой во всех смыслах, и ее желание перейти на другой пик было на руку. Ци Цинци, видимо уверенная, что Лорд Шень не отпустит девочку, скорее всего, всем раструбила о том, что спасла бы этот милый нефритовый цветочек. Тем лучше — ей будет не отвертеться — придется брать. Брать кота в мешке, и она потеряет шпиона на Цинцзин. И потеряет повод поливать Лорда пика грязью. Он планировал решить этот вопрос на Собрании, как и поговорить с Главой о мече. А также посмотреть на всех, соотнести свои воспоминания с реальностью. Он решил, что надо попытаться наладить отношения с остальными Главами пиков, а то в нужный момент и на помощь-то никто не придет. Худой мир лучше доброй ссоры, но сделать это надо аккуратно, не теряя свое достоинство, не выпрашивая дружбу, а подобрав ключи к каждому сердцу. Почему раньше ему было это не важно и он смирялся с таким отношением, Лорд Шень тоже не помнил. Но это казалось ему крайне неверным решением. Он тихо переоделся в официальные темно-зеленые одежды, в которых, как утверждал Мин Фань, всегда появлялся на всех торжествах и официальных приемах. За эти дни он достаточно сориентировался в обстановке, чтоб в нужный момент не допустить прошлой ошибки. Прическа Мин Фанем уже была создана, а налепить другую, более высокую и изящную гуань, которую, опять-таки, со слов Мин Фаня он носил всегда, не составило труда. И, конечно, веер — преграда и защита. Что ни говори, а Глава Школы был прав — не нужно привлекать внимание к переменам — сейчас все должно быть как всегда. Инцидент с Вей Цинвеем подтверждал это. Изменения должны стать незаметными, чтоб не встретить сопротивления. Шень Цинцю выскользнул из хижины и под печатями отвода глаз прошел вдоль пика, на территории которого уже хорошо ориентировался, чувствуя природную ци как свою. И ступил на радужный мост, который прорезал все воздушное пространство между пиками. Мост был соткан из особого духовного стекла, редких сортов нефрита и Ци. Из поколения в поколение в его основание раз в год все ученики, учителя, лорды вливали свои духовные силы. Мост был полупрозрачным и в пасмурную погоду казался серым, но стоило только засиять солнцу, как он начинал светиться разными цветами, и над ним возникала сама собой радуга. Ночью же он загорался золотым, и от зажигающихся с помощью Ци фонариков, и от звезд и луны. Это было завораживающе красиво. Радужный мост был протянут между всеми пиками, и так как гряда гор Тяньгун тянулась по кругу, создавая сверху иллюзию спящего дракона, который подтянул свой хвост к голове, одна часть моста буквально висела над пропастью и разветвлялась как паутина, чтоб для каждого пика была возможность добраться в центр. Место, где все пики сходились в круглую площадку, называлось Площадкой Чудных Встреч. Там часто стояли главы со своими учениками и что-либо обсуждали, прежде чем отправиться на свой пик после собраний. Также часть моста тянулась от пика к пику, чтоб можно было быстрее добраться до соседнего в случае беды. Дорога оказалась долгой, и так как Шень не видел никого вокруг, ему пришлось принять неутешительный вывод, что он опаздывает, и все уже в сборе. Дойдя до центральной площадки встреч, он внезапно вспомнил тот сон: "Не можешь сразиться со мной? Так признай это!" — слова прогремели в голове. Лю Цинге, прошептала память. Еще один пазл воспоминаний нашел свое место. Глава пика Байджань — пика великих воинов-одиночек. И Лю Цинге самый великий воин-мечник из всех. В отличие от Вей Цинвея, что обучал целую армию в подземных катакомбах, предназначенную для борьбы с полчищами врагов, Лю Цинге работал индивидуально, и его пик был официальным боевым пиком, обучающим воинов, которые будут сражаться с монстрами или призраками. В каждой сильной школе был такой пик, но только один. Ведь школы заклинателей — цитадели мира. Вряд ли императорская власть готова потерпеть рядом сотни вооруженных до зубов воинов, принадлежащих какой-то секте. Что-то заскребло по сердцу, но Шень Цинцю не позволил себе углубляться в чувства. Впереди было Собрание, и он должен достигнуть этой цели, выполнить все, что планировал. А если у него были какие-то мысли о Лю Цинге, он обязательно вспомнит, увидев его. Ведь на Собрание тот обязан явиться. Когда Шень Цинцю добрался до Цанцюн и дошел, устав как собака, до главного зала, собрание перевалило за половину. Он услышал слова Юэ Циньюаня: — Что же касается вопроса Цинцзин, с которым вы неоднократно подходили за эти дни, у этого главы есть безрадостные известия, которыми он бы хотел поделиться. Во-первых, я бы хотел пресечь слухи о том, что лорд Шень провел какой-то темный ритуал, дабы улучшить свое совершенствование. Тщательно все изучив, я вместе с главой Кусин пришел к неутешительному и страшному выводу, — тут Юэ замолчал на несколько секунд. В зале стояла гробовая тишина. — На Лорда Шень было совершено покушение. И меч Сюя, видимо, принял на себя удар. Он не откликается на зов, но и не атакует. Его дрожь говорит о внутренней борьбе меча с проклятьем или заклятьем, возможно печатью. Пока это не установлено... Меч не подпускает к себе, не дает исследовать. Некоторые Главы Пиков, пустившиеся в самовольные исследования, могли бы просто подождать до Собрания, чтоб, услышав мои слова, не совершать необдуманных поступков. Шень Цинцю застыл как громом пораженный. Юэ не предупредил его, не рассказал правду. А ведь мог. И это так сильно почему-то задело. Он решил, что стоит уже заявить о себе, а то подслушивать было как-то неуютно. Да и его распирало хотя бы своим появлением нанести удар по желающим обсудить его со стороны. — Правда ли, что Лорд Цинзин потерял память? — Раздался женский голос. — Это так, Шимей, — произнес сам Шень Цинцю, выходя из тени проема, стараясь говорить как можно спокойнее. Все вздрогнули. Никто не почувствовал его ци, печати отвода глаз сработали даже лучше, чем он предполагал. — Смотрите-ка, кто к нам пожаловал! — Произнесла сидящая молодая женщина в фиолетовом ханьфу. — Я прошу прощения у Главы. Добираться пешком было немного утомительно, — произнес Лорд Цинцзин, проигнорировав нахалку. Глава Юэ стоял белый как смерть и с ужасом произнес: — Этот мастер недавно пережил тяжелое испытание. Нужна ли шиди помощь добраться до его места? — Он было рванул с выступа, на котором находился, но был остановлен рукой Главы пика Цинцзин. — Этот мастер благодарит Главу Школы за помощь и снисхождение, но он вполне может сам добраться до места. Шень Цинцю оглядел всех присутствующих, мест, не занятых другими лордами, было два — с синими подушками и с зелеными. Он разумно выбрал зеленые, синие, что логично, были для Лю Цинге, которого почему-то не оказалось на месте, и пока принимал сидячую позу, брал в руки чашу с чаем из рук суетящихся учеников, ощутил на себе пристальные и злые взгляды окружающих. Мельком поглядывая в разные стороны, Шень Цинцю с ужасом осознал, что все, все главы пиков, кроме, возможно, Юэ Циньюаня, его ненавидят. Ненависть разливалась с их ци все сильнее и сильнее, пока Юэ Циньюань не стукнул по столу, призвав тем самым всех к порядку. А Шэнь Цинцю подумал, что, возможно, они все и попытались... вместе. Покушение на лорда — не простая задача. В одиночку кто решится?! А вместе не так страшно! Кто в этом был виноват? Он сам! Довел отношения до такого накала, вот и произошел взрыв! Лорд Шэнь взглянул на главу школы, в правом ухе которого блеснула маленькая золотая серьга, похожая на каплю. "Странно, раньше ее не было! Или я просто не замечал!" — подумал он. — Что ж, у кого-то есть вопросы, или мы на сегодня закончили? — тем временем произнес Юэ Циньюань. — У меня их много, — снова произнесла женщина, и теперь Шэнь Цинцю понял, что это Ци Цинци. Единственная женщина на собрании, кто же еще мог бы быть. Она оказалась более красивой и яркой, чем тот размытый образ, что возник перед его внутренним взором днем ранее. Но в целом она была такой, как он ее себе и представлял в его худших проявлениях. Особенно голос. — Во-первых, — тем временем произнесла она, — лорд Шэнь собирается обустраивать галерею Главного Входа? Он обещал картины во все стены. Осталось 5 месяцев до приезда Матери Императрицы. Также Лорд Шэнь обещал концерт на ее приезд, но, насколько мне известно, его ученики еще не разучили ни одной мелодии. И кстати, что за поездку он так просил, но не съездил? — Сестра Ци слишком требовательна к боевому брату, потерявшему память, — сухо произнес Глава Школы. — А картины я могу заказать и в городе. — Как удобно потерять память... — прошептала женщина, глядя на Шэнь Цинцю прямым взглядом. Пришлось ответить тем же и... улыбнуться. Глава Сяньшу отшатнулась. — Прошу прощения у сестры, что еще не исполнил своих обещаний. Я уже готов приступить к их выполнению. Глава Школы, надеюсь, уделит мне время после собрания, чтобы показать галерею. Насчет концерта, уверен, я успею. Я рад, что сестра так переживает за школу и так хорошо осведомлена о делах моего пика. Сестры всегда ответственны и заботятся о своих братьях. Я благодарен сестре Ци за ее наставления. — Вокруг стояла такая тишина, что от упавшей крышечки на чайник, неизвестно даже у кого из лордов, вздрогнули все. — Что же касается поездки, — проговорил Шэнь Цинцю с улыбкой, которой, видимо, напугал окружающих еще сильнее, — то я не помню о ней так же, как не помнил до сего момента и о галерее, и концерте. Но я буду стараться, и, как сказал шиди Му, — при этом лорд Шэнь посмотрел на серое лицо Му Цинфана, — со временем память, возможно, вернется. И я сразу же расскажу сестре Ци все, что вспомнил, в надежде на сестринское одобрение. И чем сильнее лорд Шэнь пытался говорить ласково, тем с большей издевкой это выходило. Голос и тело вели себя как привыкли, а улыбка была столь жестокой, что походила на оскал. Видимо, в присутствии этих людей ему будет сложно проявлять себя иначе. Слова же про то, что он все расскажет Ци Цинци, и про то, как важно ее мнение, вообще звучали как нечто противоположное, как издевательство. Не зная, что еще сказать, и, видимо, от перенапряжения, Шэнь Цинцю произнес последнюю фразу: — А если лорд Лю тоже захочет, то я и ему расскажу. Могу взять с собой в дорогу, если пожелает. — Глава школы закашлялся, чашка выпала из рук Му Цинфана, Ци Цинци открыла рот и забыла его закрыть. — Шиди не помнит, — произнес тихо Глава Юэ. — Я прошу Глав Пиков с пониманием отнестись к этой ситуации. Сказанное было всего лишь от незнания. — И хоть говорил Глава Секты мягко и тихо, его властная Ци уже разлилась по залу, пригвоздив всех к местам во избежание конфликта. — Не помню что? — севшим голосом произнес Шэнь Цинцю, оглядывая всех присутствующих. — Шиди Лю уже нет с нами, — проговорил Глава. — Его настигло искажение Ци в пещерах Линси. Это было сразу перед нападением демонов, которое этот Шэнь отразил в одиночку. И вся школа до сих пор благодарна ему за это. — Не помню, — шепотом произнес лорд Шэнь, а в голове пронеслась мысль, что, может, и нужно было послушать главу и не ходить сегодня. Все присутствующие наблюдали за Шэнь Цинцю очень внимательно. — Что ж, — тихо проговорил глава Юэ, — думаю, на сегодня наша встреча закончена. Лорд Шэнь останется, чтобы осмотреть галерею. Всех остальных этот глава более не будет задерживать. Шэнь Цинцю встал, все еще не придя в себя, но понял, что просто так его не отпустят. — Возможно, брат и действительно не помнит, что случилось с Лю Цингэ, и эта глава может допустить такой вариант, учитывая слова шиди Му о такой вероятности, но я надеюсь, что Шэнь Цинцю помнит, что несколько дней назад пообещал отпустить с пика свою, пока еще, ученицу Нин Инъин под опеку Сяньшу, — Ци Цинци говорила громко, и ее слова остановили всех. На то и был расчет. Шэнь Цинцю взял себя в руки и развернулся на голос Сестры, уже вполне владея собой. Он с щелчком раскрыл веер и посмотрел на нее. Хорошо, что он продумал заранее, как будет действовать. — Нин Инъин на пик Сяньшу? — произнес он слегка удивленно. — О! Я так и знала! А глупышка уверена, что ее отпустят! Я ей сразу сказала, что этот монстр положил на нее глаз и никуда не отпустит! "Ах, вот в чем дело. Вот в чем его ученица была убеждена, помимо того, что он действительно причастен к смерти Ло Бинхэ. Вот почему держалась от него на приличном расстоянии. Как вовремя я принял решение". — А Глава Сяньшу готова принять Нин Инъин на свой пик? — Разумеется, я за всех девушек нашей школы готова вступиться. — И взять ее в личные ученицы эта Ци тоже готова? Ведь Нин Инъин — личная ученица. Было бы странно отдать ее во внешнее ученичество, несоразмерно. — Эта Ци заявляет при всех, что готова взять Нин Инъин в личные ученики, если, конечно, лорд Шэнь ее отпустит, — с восторгом победителя произнесла она. — Разумеется, — произнес Шэнь Цинцю, пожав плечами. — Что? — лицо женщины изменилось. — Я, разумеется, готов отпустить свою, теперь уже бывшую ученицу, на пик Сяньшу. Не вижу в этом ничего невозможного! Пик девушек — прекрасное место для развития многих навыков. И я признаюсь, уже озвучил своей бывшей ученице, что буду согласен, если, конечно, глава Ци будет не против ее взять. Впрочем, как я понял, вы это уже знаете. И я в самом деле не понимаю — почему вокруг этой темы такая шумиха. Уверен, ей там будет намного лучше. Ведь на Цинцзине нет больше девушек — и подруг, стало быть, нет. И некому обучить ее, бедняжку, женским наукам. Так что? Глава Сяньшу сдержит слово? Что мне передать Нин Инъин? — Разумеется, — произнесла Ци Цинци, уже понимая, как быстро проиграла и чего лишилась от такого расклада. Но слов назад не воротишь. Она сама это выбрала, да еще и при всех. — Тогда решено. Вот только, — Ци Цинци встрепенулась, — у Нин Инъин нет меча, и у меня тоже пока что нет. Буду рад, если глава Сяньшу сама заберет девушку с пика, в противном случае ей придется идти около пяти часов, чтобы добраться до вас. Ци Цинци кивнула и прошла мимо с гордо поднятой головой. За ней просеменила ее главная ученица с вуалью на лице и глянула на Шэнь Цинцю взглядом, полным горячей ненависти. Или ему так показалось. Другие главы пиков, поняв, что представление окончено и финал оказался явно неожиданным, стали покидать помещение. Вэй Цинвэй остался стоять на месте, отпустив своего ученика вперед. Глава школы пошел провожать уходящих. — Этот Вэй просит прощения за случившееся недоразумение и обещает выковать меч, неотличимый по внешнему виду от Сюя, как и просил Глава секты. Я, к сожалению, не смогу сделать его настолько же мощным, но все, что будет в моих силах, будет сделано. — Правда? — Шэнь Цинцю повернулся, глядя прямо в лицо прославленному кузнецу. Тот почему-то опустил взор. — Главе Цинцзин придется несколько раз побывать на Ваньцзянь во время ковки, если он вольет свою Ци в духовную руду — это улучшит свойства меча впоследствии. — А глава Ваньцзянь доставит этого Шэня к себе на пик? — тихо проговорил Шэнь Цинцю, и большие карие глаза кузнеца распахнулись в удивлении, но тут же опустились. — Я еще раз прошу прощения за тот инцидент. — Хорошо, — миролюбиво произнес Шэнь Цинцю, — буду ходить пешком. — Это было и правда смешно. Хочет быть добрым — получается, что язвит. Хочет попросить о помощи — выходит, будто кокетничает. Вторая цель — попытаться сдружиться хоть с кем-то — в отличие от первой — потерпела полное фиаско! Осталась последняя цель — поговорить с Главой и узнать как можно больше про случившееся. Двери хлопнули и закрылись. Вэй Цинвэй, Шэнь Цинцю и Юэ Циньюань остались втроем в помещении. — Прошу за мной, Братья! — произнес Глава Секты и направился во внутренние помещения. Они прошли через маленький дворик и после ряда комнат оказались в большом кабинете главы. Там был жуткий беспорядок, много свитков и книг на столе, а возле окон в стеклянной колбе, покрытой хитроумными сплетениями ци и печатями, невидимыми взгляду обычного человека, в пустоте парил меч Сюя. Он мелко дрожал и был покрыт капельками влаги. Словно человек, который покрылся капельками пота от ужаса. Вей Цинвей достал блокнот из неровно сшитых листов бумаги и грифель и принялся зарисовывать рукоять меча, попутно давая комментарии о том, что в основании эфеса точно есть духовные камни и не ниже 5 уровня, а на его середину нужен духовный изумруд такого же размера. Духовный нефрит нужен лучшего качества, и такого на Ванзянь точно нет. Измерив все детали меча с помощью печатей ци и в итоге создав в воздухе точный объемный образ, Вей Цинвей покинул Главу школы, не взглянув на Шень Цинцю, но уходя все же поклонился каждому отдельно, что уже было победой в его случае. Итак, галерея, - проговорил Шень Цинцю. - Сейчас он чувствовал себя по-настоящему виноватым за инцидент с Лю Цинге и за то, что пренебрег наставлениями. Его сомнения в главе школы как в человеке, который будет действовать в его интересах, поколебались за это собрание, где глава поддерживал Лорда Шень во все сложные моменты. И он уже было хотел начать извиняться, как Глава неожиданно произнес мягким и тихим голосом: — Это моя вина, что Шиди оказался не подготовлен к сегодняшней встрече. Мне стоило попросить лично остаться на пике. Лорд Цинцзин — самый упрямый Лорд из всех, и это ничто не изменит. К сожалению, из-за ряда обстоятельств отношения между братьями сложны, и этот Шэнь должен о них знать. Думаю, будет верно, если я расскажу все как есть, чтоб не возникло подобной ситуации в будущем, — глава дождался кивка со стороны лорда Цинцзин и продолжил: — Лю Цингэ погиб в пещерах Линси от искажения Ци. В это же время в пещерах находился ты, лорд Шэнь, и... на теле Лю Цингэ, внутри его духовных каналов, вокруг было разлито много твоей Ци. Му Цинфан исследовал все тщательно, а ты утверждал, что пытался спасти Бога Войны. Но остальные остались уверенными в обратном. Исходя из всех улик, могло выйти и то, и другое в равной степени. — Это я его убил? — Это не доказано, но... — Но? — Вы ненавидели друг друга. За неделю до случившегося, прямо перед уходом в пещеры, Лорд Лю заявил, что требует пересмотр главенства пиков, чтоб Цинцзин подчинялся пику Байчжань на основании того, что пик искусств беззащитен, а ты, шиди, имеешь невысокий уровень совершенствования. — И что думает этот Глава? Мог ли я? Мог ли этот убить своего боевого брата? — тихо проговорил Шэнь Цинцю, но глава школы не ответил на вопрос, а продолжил свой рассказ. — Пять дней назад ко мне прилетел Мин Фань. Он потерял своего учителя. Мы нашли тебя, брат, лежащим в ритуальном круге. — Значит, все-таки ритуал. Темномагический? — Не совсем. Но твое совершенствование должно было стать лучше. Природные стихии мало изучены. Их нельзя отнести ни к злу, ни к добру. Наши братья не должны об этом знать. Тебя не любили еще с юности, когда прежний Глава Цинцзин сместил с должности главного ученика Ле Хоу и поставил Шэнь Цзю. Подлый гаденыш начал везде вещать, что ты получил это место... м... нечестно... Настроил весь пик против тебя, и другие пики тоже. Через месяц на миссии, куда вы оба были отправлены вместе с другими адептами пика Цинцзин, вернулся ты один. Монстр оказался слишком силен. А потом на миссии с Лю Цингэ ты пытался защитить его от призрака, но к моменту, как Лю повернулся, призрак истаял, а твой меч был более чем реален. Лю не стал молчать. После того как ты стал Главой пика, Лю Цингэ отомстил, поймав тебя выходящим из весеннего дома. Он устроил грандиозный скандал и потребовал отстранения. Так все и шло... — Я еще и по весенним домам ходил, — прошептал Шэнь Цинцю, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Ты главный стратег школы, у тебя везде шпионы. Благодаря тебе было раскрыто двенадцать покушений на школу. Выявлено много шпионов, работающих и на демонов, и на другие школы. Если б не ты, эта секта уже давно бы погибла. Весенние дома полны твоих агенток... а весенний дом у подножия Тянгун — твоя полная вотчина. Но Лю Цингэ про это не знал. И не должен был. Все, что происходит на его пике, легально и открыто. Даже тюрьма. Он и понятия не имеет ни о чем, что творится в недрах Тянгун. — Я вспомнил про армию Цинвэя и Кусин, Цзуисянь. Про своего ученика, что в Хуань Хуа. Но имени не помню, не помню, как мы связывались... — Надо же... неожиданно, но это хорошо. Тогда ты понимаешь. Ни один из глав пиков не знает про тайную работу на других пиках. И про твою важность как стратега, главной движущей силы, тоже. И про то, как все обязаны тебе, не знают. А уж про то, как ты в одиночку после гибели Лю Цингэ удержал школу от нашествия демонов, я вообще молчу. Но гибель Бога Войны перекрыла славу от твоей победы. — Это Вы, Глава, наложили на мой меч печати? Или заклятья? — Меч перестал тебя признавать, я должен был его как-то сдержать. Пока новые силы не улягутся, не срастутся с твоей изначальной Ци, я даже рисковать не буду. У тебя будет другой меч, и точка. — Глава замолчал и, кусая губы, потом посмотрел на Шэнь Цинцю, который был белее снега, и продолжил: — Есть еще кое-что, что нужно знать. Ло Бинхэ. Твой погибший ученик. — Я уже понял, что плохо учил его и издевался. Вспомнил моментами. — Ты столкнул его в бездну. — Шэнь Цинцю в ужасе уставился на главу школы. — Я лично это видел. И это был правильный поступок. — Убить ученика правильно?- севшим от ужаса голосом проговорил Лорд Цинцзин. — На собрании, в месте испытаний, появилось огромное количество высокоуровневых монстров и демонов. Как они открыли брешь, не ясно, но я за всю жизнь такого количества тварей не видел. Когда стало понятно, что дети погибнут все, а барьер открывать нельзя, потому что нечисть расползется по округе, было принято решение самим мастерам войти в зону поражения и постараться спасти хотя бы часть учеников. Вот тогда-то этот Шэнь, спася Мин Фаня и Гуньи Сяо из Хуань Хуа и еще десятка два адептов разных школ, отправившись за остальными, нашел Ло Бинхэ. Тот бился с носорогопитоном. Я к тому моменту нашел вас обоих, но не успел подойти. Твой ученик впитал много темной энергии от убитой твари, и она отозвалась в нем самом. В мальчишке оказались демонические крови, и организм сделал выбор. У мальчика проступила метка небесного демона, да и глаза стали красными. — Глава думает, что мой ученик все подстроил? — Нет, конечно. Он был дезориентирован и сам удивлен происходящему. Но если бы представители других школ узнали, что у нас в секте демон, все свалили бы на него и на нас, предателей. Через барьер ему было бы не пройти. Барьер потом сужали, и всех тварей, что не успели сбежать по тайным ходам, отлавливали и уничтожали. Его бы обнаружили... Школу бы опозорили, и возможно, никто из нас не вернулся бы на Цанцюн. Не пощадили бы даже младших учеников. От нашей школы выступала почти тысяча и больше трех тысяч сопровождающих и младших, кого взяли, чтоб те могли, заняв трибуны, ознакомиться с тем, что такое Собрание Союза Бессмертных. Когда разверзлась бездна, ты столкнул Ло Бинхэ туда, не сомневаясь ни секунды, тем самым спася репутацию школы и несколько тысяч жизней. И все бы хорошо, но... — тут глава школы замолчал и изучающе взглянул на Шэнь Цинцю, но тот продолжал внимательно смотреть на главу школы "во все глаза". Юэ Циньюань продолжил: — Вот только после, через пару дней я увидел свой второй вещий сон. Ты не помнишь, да? Мне было обещано три вещих сна. Первый был, когда я увидел, как, будучи главой, возлагаю на тебя венец Цинцзин. Мы тогда не то что в школе... мы тогда спали в сарае ветхого дома. Но это сейчас не важно. Во сне Ло Бинхэ выжил в бездне, получил меч Синьмо, стал предводителем Южных демонов, получил союз с демонами Севера. И после, заняв Хуань Хуа, устроил на тебя охоту. Школа защищала этого мастера до момента, пока варвар не уничтожил ее всю. Я видел гибель всех и свою последней. И силы, что могла бы превзойти твоего бывшего ученика, не будет. После долгого молчания Шэнь Цинцю промолвил: — Надеюсь, глава не думает, что этот мастер будет прятаться и готов принести школу в жертву своего выживания. — Юэ Циньюань тяжело вздохнул. — Другого ответа ты и не мог бы дать. Этот глава вынужден будет пожертвовать мастером Цинцзин, чтоб спасти школу. Он нашел вариант клятвы, заключив которую с Ло Бинхэ, он убережет Цанцюн и всех, кто является его магическими адептами. После этого я буду пытаться вызволить главу Цинцзин. Задача этого мастера повысить свое совершенствование, чтоб продержаться до момента спасения. Если монстра нельзя победить, его нужно обхитрить. — Поэтому я прошел ритуал? Этот глава уже рассказал этому ничтожному, что его ждет? — догадался лорд Шэнь. Глава школы был изумлен, но вскоре кивнул и отвернулся. — Шиди должен очистить свою репутацию. Приезд Императрицы-матери как нельзя лучше поможет этому. Хорошо бы вернуть уважение своих боевых братьев. И всех окружающих тоже. Слухи из-за Лю Цингэ уже распространились. Сейчас они не более чем сплетни. – Сколько времени у этого Шеня? – Трудно сказать. Когда я видел Ло Бинхе во сне, он был старше. Он возмужал. Возможно, пара лет, может и десяток. Мы не знаем, как время течет в бездне. В сущности, мы ничего про нее не знаем. – Этот учитель отдаст свою жизнь за школу. Пусть глава не сомневается. – Этот глава никогда не сомневался в своем шиди. В комнату постучали. Ученик попросил главу на несколько минут. Шень Цинцю в ожидании и находясь под впечатлением услышанного сел на стул возле стола. Он машинально начал разглядывать книги и свитки, водя по ним взглядом. Ритуалы, ритуалы, стихии воды и ветра, магия близнецов-заклинателей, неразрывные клятвы на крови и ЦИ, бездна и ее обитатели. Шень положил книгу и сверху остальные, постаравшись придать стопке первозданный вид. Дальше на столе лежали свитки и какие-то трактаты. Все о разных ритуалах. Видимо, глава школы готовился к будущим событиям серьезно. Услышав шаги главы школы, Шень Цинцю вернул последний свиток на место и успел в аккурат до того, как открылась дверь. – Шиди, Ци Цинци на пике Цинцзин забрала твою бывшую ученицу и сейчас находится здесь. Требует документы девушки, имена родственников и свидетельства о ее состоянии. – Нин Ин Ин вместе с ней? – Да, и ее главная ученица. И Му Цинфан. "А недостойному Му все неймется!" – С невеселой улыбкой подумал Шень Цинцю и с трудом встал со стула. – Шиди может остаться здесь. Я пошлю за документами своего ученика. Достаточно сказать, где их взять. Шень Цинцю, по счастью, заранее продумав эту часть своей аферы, имел с собой все документы. Изначально он хотел отдать их сразу в зале, но потом решил, что все это нужно сделать, когда Ци заберет девушку и у Нин Ин на глазах, чтоб стерве было не отвертеться. Но сейчас, в центральном зале при свидетелях, пожалуй, лучший вариант. Шень Цинцю и Юэ Циньюань добрались до главного зала, когда Ци Цинци уже понесло: – Уверена, он специально заставляет нас ждать! – Произнесла она, еще не видя за своей спиной того, о ком так нелестно отзывалась. – Конечно, сестра. Мое коварство не знает границ. – Женщина замерла. На секунду стушевавшись, она быстро взяла себя в руки и пошла в наступление. – Этот Шень попросил сестру прилететь к нему на пик, а сам все прохлаждается на Цанцюн! – Верно, сестра. Мы не договорились о времени. Осмотр галереи затянулся больше, чем этот мастер ожидал. И этот Шень готов взять всю вину на себя за нашу недоговоренность, лишь бы сестра сменила гнев на милость. – Мне не нужны оправдания. Если этот Мастер готов сдержать слово, то пусть привезет документы своей бывшей ученицы на пик Сяншу. Ждать я больше не буду. – Документы у меня с собой, и я готов предоставить их моей сестре. – Шень Цинцю ловко извлек из рукава, который служил и цзянькунем, небольшую стопку старых бумаг. Они были с жадностью выхвачены из рук, а после того как прочитаны, Ци Цинци уставилась на него с гневом, исказившим красивое лицо. – И это все. Ни родственников, ни наследства. Только свидетельства гибели родителей. – Зато свидетельства не только от Старосты Деревни, но и от Наместника. Показания соседей об отсутствии родственников. Наследство, возможно, есть. Дом, думаю, все еще стоит. Вряд ли кто-то занял его после роковых событий. – Я не знала, что Нин Ин столь низкого происхождения. Но из каких средств она тогда содержалась? – Из средств Цинцзин, конечно. Я забрал девочку после гибели родителей, когда ей было два года. Именно мне пришлось столкнуться с демоном, убившим треть деревни. И, почувствовав себя ответственным за юную жизнь, как мог, заменил родственников. По счастью, у ребенка оказались способности. И таланты. К гуциню, например, и рисованию. А что касается происхождения, думаю, это не важно, если есть духовные силы, таланты и образование. Но глава Сяншу права. Ребенок уже вырос, и девушке не комфортно одной быть на пике, среди столького количества юношей. На Сяншу ей будет лучше. И я рад, что сама ученица выбрала для себя этот путь. – Эта недостойная просит простить. Она знала, что ее родители умерли и никогда не задумывалась о том, откуда берется ее содержание, – проговорила девушка, белея, – и о ее происхождении она тоже не задумывалась. – Ну что ты, – произнес Шень Цинцю, – глава Цинци не так меркантильна, как всем нам сейчас показалась. Ее в первую очередь заботит твоя безопасность и развитие. Не так ли, сестра? Сестра Ци пообещала взять тебя в личные ученицы, не задумываясь и не расспрашивая о том, есть ли за тобой "приданое". – Шень Цинцю был зол от всего, что узнал, и щадить кого-то был уже не в силах. – Все верно! – сдержанно проговорила Ци Цинци, свернув документы. – Не задумываясь... – прошептала она. – Что ж, все формальности улажены, ученица теперь на попечении Сяншу. Я искренне надеюсь, что все случившееся к лучшему, – подытожил глава Школы. – А теперь мне нужно доставить Лорда Цинцзин на его пик, он еще не здоров. Думаю, младшая сестра довольна ситуацией, ведь она так долго стремилась к этой цели. Шиди Му? – Я... а... возможно, если шисюну Шень нужна помощь... – Нет, шиди. Этот брат и так отнял у вас много времени и сил, когда очнулся. Он справится сам. Легкая усталость от дороги и только. Мой ученик позаботится обо мне, а Глава Школы доставит на пик. "И никогда больше не подпустит тебя, крысу, к своим меридианам!" – подумал Шень Цинцю, улыбаясь. Уже вечером, глядя на закат из своей хижины, его заново обожгло осознание того, что он приговорен. Приговорен к страшной и мучительной смерти. Но больше всего его пугала не расплата, а сама вина. Как он мог собственными руками сбросить подростка, явно влюбленного в него, а иначе как объяснить подарок и воспоминания, которые у Шень Цинцю появились, в бездну? Как он мог убить Лю Цинге? И то, что случилось в юности, скорее всего, тоже не было случайностью. Поэтому его и не любят другие, чувствуют его преступления прошлого.... Нет, вряд ли он найдет хоть кого-то, кто захочет с ним общаться. Возможно, только глава школы. Может, поэтому он не стал исправлять отношения в прошлом, пустив на самотек, считая, что ничего уже не исправить? Он снова представил, как сбрасывает мальчика в бездну, как убивает Лю Цинге... Ничего не выходило. Это было настолько ему не свойственно и противоречило, казалось, его сути. Это было не его, душу разрывало от боли, а мозг от недоумения – как он так мог?! Тем временем на Цанцюн Юэ Циньюань, поглаживая серьгу в ухе, думал о том, что все самое страшное на этом этапе прошло и не так уж все оказалось сложно. И он почти не врал. Почти. А то, что не досказал – что ж. Он глава секты и не обязан быть со всеми искренним и добрым. Даже с ним. Его страхи, что после всего случившегося он будет испытывать отвращение и внутреннюю неприязнь, как это было в первые минуты, не оправдались. Даже напротив. Он закрыл глаза и восстановил в памяти, как появился Шень Цинцю в зале, как грациозно сел, как помахивал веером, совсем иначе, чем раньше. Веер был ниже и не закрывал лица, что было прекрасно. Как краснел от слов Ци Цинци, каким беззащитным выглядел, когда узнал про Лю Цинге, как открылись его глаза в ужасе от осознания, что он убил ученика. Как мужественно он держался после с Цинци, и как ловко избавился от девчонки, несмотря на все обстоятельства. Как искренне пообещал отдать свою жизнь за школу. Воистину, сейчас он не жалел о содеянном. Шень Цинцю справлялся лучше, чем он рассчитывал. Сам оправдал историю с ритуалом. Принял свою вину. И в процессе был таким притягательным, что глава Юэ просто не мог не думать о нем, прокручивая вновь и вновь произошедшие события. А еще то, какими по-новому приятными оказались прикосновения к талии, как аромат трав окутал Главу секты, когда они летели на мече. Красота, манкость, ум, сила воли, изящество манер, искренность, жертвенность и снова красота разволновали Главу Школы. И мысли, каких он никогда не знал ранее, о том, как должно быть приятно поцеловать эту тонкую шею, услышать нетерпеливый выдох, запустить руки в волосы и спустить с плеча тонкое ночное одеяние. И тут с главой школы впервые за всю его жизнь случилось то, что случается практически с каждым обычным мужчиной, впрочем, заклинатели – люди особые, и воздержание – основа их жизни. Вот только Глава Школы впервые не желал сдерживаться.