ПО БУРНОЙ РЕКЕ

ПРИМЕЧАНИЯ Данная история имеет ряд тайн и поэтому пейринги раскроются после, а рейтинг будет, возможно расти!!! Это предупреждение для тех кто читает только броманс, на котором, боюсь, история не завершится. У автора есть ТГ https://t.me/deepthyme55 А так же есть ЮТЮБ КАНАЛ посвященный озвучкам фанфиков и обзорам https://m.youtube.com/@DeepThyme ТИЗЕР К БУРНОЙ РЕКЕ https://www.youtube.com/watch?v=L9EIOBE8JgE НА БУСТИ вас будут ждать картиночки к истории и возможно со временем там будут выложены экстры если они будут 21+ . Сейчас там даже раскраски есть. А к каждой главе выходят картинки они в открытом доступе лежат. Можно пролистать ленту и посмотреть. https://boosty.to/deepthyme Публичная бета включена ......................................... ГЛАВА 1 Прекрасный Лорд Цинцзин лежал на кровати в своей Бамбуковой Хижине, над ним зависло тревожное лицо Главы Школы, Юэ Циньюаня. - Все будет хорошо! - повторял тот сам себе. Тело на кровати заметалось, выгнулось , а затем снова расслабилось. Шень Цинцю снился страшный сон. Снилось будто бурлящий поток швырял его из стороны в сторону, а он, беспомощный мальчишка, захлебывался, отчаянно пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь в пустоте. Паника нарастала с каждым судорожным вздохом, с каждой попыткой закричать. Река то затягивала его в глубину, то позволяла на мгновение вынырнуть, жадно хватая воздух, прежде чем снова накрыть его своей беспощадной толщей. В какой-то момент течение с невероятной силой потянуло его ко дну, легкие сжались от нехватки воздуха, и... он распахнул глаза. Перед ним колыхался прозрачный полог кровати, танцующий в потоках ветра. Молодой человек на постели — с пронзительно-зелёными глазами и чёрными волосами, струящимися по подушке — судорожно вдохнул, словно и правда только что вынырнул из глубины. Он закашлялся, грудь вздымалась в частом, рваном дыхании, а сердце билось так, будто готово было проломить рёбра. "Что происходит? Где я?" — метнулась паническая мысль. Взгляд упал на собственные руки, и это стало первым потрясением — руки взрослого человека, не ребёнка. Где-то в глубине сознания мелькнуло: так и должно быть, ведь он давно уже не тот мальчик из реки. Но кто же он тогда? Повернув голову, он вздрогнул от неожиданности. Рядом с кроватью восседал мужчина, чей облик излучал власть и благородство. Его темно-синие одежды с черными и золотыми вставками могли принадлежать разве что высокородному господину или самому императору. Волосы незнакомца были собраны в идеально гладкий высокий хвост, увенчанный массивной заколкой Гуань — символом высочайшего положения. Глубокие карие глаза смотрели напряженно и настороженно, словно ожидая подвоха, а между бровей залегла тревожная складка. — Сяо... Цзю, — произнес незнакомец и тут же поморщился, будто оговорился. — Как шиди себя чувствует? — добавил он с явным усилием, отводя взгляд. — Я? — язык едва ворочался в пересохшем рту. — Что... где я? — В ответ послышалось чье-то недовольное хмыканье. — Ты на своей вершине Цинцзин, в своей бамбуковой хижине. У тебя было... — собеседник запнулся, подбирая слова, — искажение Ци. Как ты себя чувствуешь? — Он по-прежнему избегал смотреть на больного, хотя что-то неуловимо знакомое скользило в его чертах. Но воспоминания ускользали, тонули в гуле головы, где все еще будто плескалась речная вода. — Чувствую... — голос срывался, каждое слово давалось с трудом. — Не знаю... не помню... этот не помнит ничего... — Ты не помнишь событий накануне? — уточнил мужчина. — Нет... я не помню... НИ-ЧЕ-ГО, — каждый слог падал тяжело, как камень. — Кто вы? Что за хижина? — а потом, похолодев от внезапного осознания, он задал главный вопрос: — Кто я? Где-то рядом раздался резкий, возмущенный вдох — явно принадлежавший кому-то еще, невидимому пока собеседнику. В этом звуке слышалось столько осуждения, что больной невольно поежился. — Кто я? — не отступал он, и мужчина напротив закрыл глаза, словно каждое следующее слово причиняло ему физическую боль: — Лорд Цинцзин, один из глав 12 пиков школы Цанцюн, Шень Цинцю. — На имени его голос дрогнул, а взгляд так и остался устремлен куда-то в пустоту. — Я лорд? Лорд пика? — растерянность сменилась недоверием. — Я заклинатель... — он беспомощно зажмурился. — Шень Цинцю, — имя слетело с губ шелестящим шёпотом, отозвавшись смутным, ускользающим эхом знакомости, но не родства. Странно, но название школы вызывало отклик в памяти, как и число её вершин, и само понятие главы пика. Перед внутренним взором тут же возникла картина величественных пиков, видимых с радужного моста... Радужный мост! По телу пробежала волна восторга от воспоминания о полёте, о чувстве невесомости среди облаков. Но о себе — ни единого проблеска памяти, лишь изумление от того, что все это имеет к нему прямое отношение. Внезапно из-за спины сидящего появился ещё один человек. Его скромные светло-коричневые одежды без узоров и небольшая гуань составляли разительный контраст с нарядом первого гостя. Не церемонясь, он схватил руку больного и толкнул в неё поток ци. Невидимая сила, похожая на рой ледяных игл, пронзила кожу, прокатилась по телу, оставляя за собой след из неприятных мурашек и тупой, ноющей боли. — Движение ци восстановлено, очевидно, самим шисюном. Если нарушения и были... — проговорил он, поджав губы в явном неодобрении. — Шисюн Шень, видимо, сам себя вылечил... или, — пауза повисла в воздухе, как острие клинка, — ему просто повезло. Точную причину случившегося установить невозможно. Но этот недостойный Му абсолютно уверен — у лорда Шень нет ни физических, ни духовных повреждений. И... — он бросил быстрый взгляд на величественного гостя, — я сомневаюсь, что это было отклонение Ци, если говорить честно. Шень Цинцю не мог не заметить, как демонстративно целитель обращается только к мужчине у кровати, словно сам пациент — не более чем предмет обсуждения. Такое откровенное пренебрежение жгло, но сил на возмущение пока не было. — Если бы я не знал, что шисюн находился на территории школы, я бы предположил воздействие какого-то ритуала. Но это ведь невозможно, не так ли? — в его тоне и взгляде, брошенном на Шень Цинцю, крылся явный намёк, смысл которого ускользал от дезориентированного пациента. Человек в чёрном заметно напрягся, его прежде добрые глаза превратились в острые льдинки. Но Му, будто не замечая, продолжил: — Этот недостойный Му считает, что непосредственной угрозы здоровью нет. Что же до памяти... — он замолчал, буравя лежащего колючим взглядом маленьких глаз, — тут я бессилен. Впрочем, возможно, в ближайшие дни шисюн Цинцю всё вспомнит сам. Мои ученики доставят настой из Черной осоки. Неприязнь к этому "недостойному Му" росла с каждым его словом. Он не просто был нелюбезен — каждое его движение, каждая интонация сочились едва сдерживаемой враждебностью. Создавалось впечатление, что его силой притащили к постели больного, и только присутствие величественного мужчины в черно-синих одеждах, называвшего Шень Цинцю "шиди", удерживало Му от открытой грубости. Всё в нём вызывало отторжение: и то, как безжалостно его ци вторглась в меридианы больного, и презрительный тон, и эти туманные намёки. Он не просто демонстрировал своё презрение к главе пика Цинцзин — он словно упивался возможностью делать это безнаказанно. — Благодарю, — произнес лорд Шень, намеренно сдержанно, хотя внутри все кипело от несправедливости, а сердце колотилось от едва сдерживаемого гнева. Му вскинул бровь и впился изучающим взглядом в его лицо. — Этот Му пришлёт ещё и пилюли! И стоит послать за Вей Цинвеем, — добавил он вкрадчиво, бросив многозначительный взгляд на человека в черных одеждах. Тот ответил скупым кивком. — Благодарю вас, шиди Му, — проронил мужчина тем самым бархатным баритоном, чье имя все еще ускользало из памяти Шень Цинцю. — А кто... вы? — слова давались с трудом. — Прошу простить мою оплошность, что не представился сразу, узнав о вашей потере памяти. Я глава секты Цанцюн — Юэ Циньюань, — он жестом указал на своего спутника. — Со мной глава пика Лекарей Цинцяо — Му Цинфан. Значит, "недостойный" Му тоже возглавляет пик. Они почти равны по статусу — Цинцзин второй пик по значимости, потому Му и называет его "шисюн" (эти знания почему-то сохранились в памяти). Но теплых отношений между ними явно нет, а возможно, и никогда не было. — Еще раз прошу прощения за промедление, — завершил глава Юэ свою холодную, хоть и безупречно учтивую речь. — Шисюну нужен отдых. Кто знает, может, память вернётся. Я сделал всё возможное и прошу главу Юэ отпустить меня, — получив утвердительный кивок, Му Цинфан спешно собрал свои принадлежности в короб движением ци, поклонился исключительно главе школы и покинул комнату. Выждав момент, Шень Цинцю заговорил: — Глава школы, прошу... расскажите... хоть что-нибудь обо мне, может... последние события. Почему я... — хриплый голос угас, не закончив вопроса. — Что ж, — Юэ Циньюань помедлил, кашлянул и уставился в угол комнаты, — недавно проходило Собрание Союза Бессмертных, и ученик... один из учеников пика Цинцзин, — его голос дрогнул, — трагически погиб, что потрясло всех нас. Три дня назад мы вернулись в школу... — он снова запнулся. — Вчера ко мне прилетел Главный ученик Цинцзин, Мин Фань. Он обнаружил боевого брата без сознания на полу, позвал меня, а я — шиди Му. Каждое слово, казалось, давалось главе школы с трудом, он то и дело прерывался деланным кашлем, избегая встречаться взглядом с собеседником. "Мой ученик погиб", — эхом отозвалось в сознании Шень Цинцю. "А глава что-то скрывает. Они винят меня в случившемся? Но не могут сказать прямо? Или... я не смог должным образом подготовить ученика, дать ему шанс выжить? Я должен вспомнить. Иначе я словно блуждаю в темноте, строя догадки о чужих мыслях и поступках. Но это не сломит меня. Я во всем разберусь. Ведь я помню, что такое Союз Бессмертных, духовный меч, ци, школа Цанцюн. Даже имена главы и лекаря отзываются чем-то знакомым... Но события прошлого, моя собственная жизнь — всё тонет во мраке. Кстати, где мой меч? Надо спросить." – Мин Фань, твой учитель... не все помнит. Это должно остаться тайной, – голос Главы Школы звучал приглушенно, будто сквозь вату. – Ему понадобится твоя помощь во всем: напоминать имена учеников и старейшин, сопровождать по пику и за его пределами. Пока здоровье не окрепнет, а память не вернется. Юноша склонился в почтительном поклоне: – Этот главный ученик сделает все возможное для учителя, – как и Глава Школы, он избегал смотреть на больного. "Неужели я совершил нечто настолько ужасное? Не убивал же я этого Ло Бинхе..." – мысль оборвалась, когда ледяная уверенность пронзила сознание: Ло Бинхе мертв. – Чая достаточно. Полагаю, Главе Школы пора идти – я и так злоупотребил его временем. Мой ученик присмотрит за мной. Мне нужно... побыть одному, – собрав остатки сил, произнес он хриплым голосом. Помолчав, добавил: – Когда собрание лордов на Цюндин? – Через четыре дня, – с заметным напряжением ответил Глава Школы, удивленно смотря на своего шиди. – Но тебе необязательно присутствовать. – Что ж, этот глава покинет Цинцзин сегодня, – Юэ Циньюань поднялся. – Навещу тебя завтра. – Этот недостойный благодарен. Только один вопрос... – Шень Цинцю помедлил. – Сюя? – Сюя? – изумление Юэ Циньюаня было столь явным, что даже ученик вытаращил глаза на учителя. – Мой меч. – О мече... поговорим завтра, – Глава Школы явно был ошеломлен. – Тебе нужен отдых, шиди. Выйдя из хижины, Юэ Циньюань прикрыл глаза: – Сяо Цзю... прости меня. Так надо. Я все предусмотрел. Все будет хорошо. ....................... Послесловие Мне очень важно понять, что вы думаете о работе, которая первая в этом фандоме и написана она от переизбытка прочитанных новелл и фанфиков, которые в моей голове не дают мне покоя, создавая новые версии событий, рождая в самые неожиданные моменты сцены перед моим внутренним взором. Надеюсь, что выложенные на бумагу, эти истории перестанут меня мучить)