Волшебный ремешок

      Подытожим: я застряла внутри своего плавящегося в данный момент мозга, и попала в подъезд летающего дома в своём районе. Весело, ничего не скажешь! Деваться было некуда, и я с настороженным видом двинулась наверх по ступенькам, оглядываясь на надписи мелом на стенах. Все они были какие-то чудаковатые, и обращались как будто лично ко мне.       САША, ВЫБИРАЙСЯ, ПОКА ПО ЖОПЕ НЕ ОТХВАТИЛА!       КУРОЧКА ЛОШАРА, ЗАСТРЯЛА!       (Вот эту точно хотелось бы стереть)       НЕ ПОПАДИСЬ ФАНТОМАМ!       В доме был лифт, и я попыталась его вызвать, чтобы сразу подняться на самый верх, но безуспешно. Пришлось снова шагать наверх своими силами, хотя надломленная дыхалка уже давала о себе знать. Вдобавок, в один момент я обнаружила дыру в лестнице, в которую не хотелось бы упасть. Застыв перед дырой, я заныла:       — Да вы, бля, издеваетесь…       Ладно, Сашка, вспоминай уроки физкультуры от Кабана, вот сейчас они будут как нельзя кстати! Сделав над собой усилие, я перепрыгнула через дыру и чуть не повалилась назад, у меня сразу жопа затряслась, предчувствуя опасность, и сердце чуть из груди не выскочило. Я моментально отбежала вперёд, на лестничную клетку, и наступила на валявшийся на полу окурок, из-за чего поморщилась и убрала ногу. Сверху послышались какие-то шаги, и я ощутила опасность и на всякий случай спряталась за стоявший с краю на лестничной клетке мусорный столб. Вжавшись в него спиной и задницей, я очень-очень осторожно выглянула и увидела, что на этаже выше остановились двое здоровых гопников в спортивных костюмах, которые не замечали меня, благо. Встречи с такими ребятами никогда не предвещали ничего хорошего. Гопники закурили и начали болтать друг с другом.       — Чё, сколько наш дом ещё летать так будет? — спросил один из них гнусавым голосом.       — Да я вообще хуй знает, — преспокойно хмыкнул другой, словно это было для него обыденностью, — но так даже лучше, зато никто в нашем падике окурки не разбрасывает. А то так руки чесались проучить! Вот увижу, что кто-то в наш падик забрался, точно пропишу!       Услышав это, я выпучила глаза от страха, тут же отвела голову и ещё сильнее прижалась спиной и жопой в мусорный столб. Только вот зря я это сделала, потому что из-за этого столб затрясся и издал шум, выдав меня с головой. Гопники тут же уставились в мою сторону.       — Чё это там?       — Хрен знает, сходи, посмотри.       Бежать, точно бежать! И пофиг, что снова прыгать придётся, зато живой уйду! С этими мыслями я, поддавшись инстинкту самосохранения, рванула по лестничной клетке к лестнице вниз, только переоценила свои спортивные успехи — гопник оказался более резвым, уже съехал по перилам и выскочил передо мной, выставив руки перед собой в стороны и не давая пройти. Я растерялась и остановилась перед ним.       — Опаньки, это чё за тёлочка? — агрессивно пропел он, — тёлочка, ты кто?       Я отбежала назад и открыла мусорный бак, уже думая сигануть внутрь и по трубе покатиться вниз, хотя в этом случае как минимум перелом шеи мне был бы обеспечен. Именно этот страх и заставил меня остановиться, а второй гопник уже громко свистнул, подзывая меня как собачку, и тоже спустился к нам по лестнице, правда, более неспешно. Понял, видать, что я не уйду, умный, зараза! Гопник крепко обнял меня рукой за шею, вынудив слегка согнуться из-за своего давящего веса, и выдавил:       — Похоже, покурить в наш подъезд влезла, да?       — НЕТ! — испуганно выпалила я, выпучив глаза от страха.       — Ну как это нет, чё вот ты пиздишь, — ухмыльнулся гопник, — щас будем жизни учить.       Следующим движением он крепко шлёпнул меня ладонью по жопе, вынудив подпрыгнуть на месте и схватиться руками за задницу. Я выкрикнула:       — АЙ БЛЯ!       Было мне как-то совсем не до смеха, зато эти гопари довольно хохотнули. Видимо, ещё и считали, что занимаются полезной деятельностью, перевоспитанием.       — Ну чё, рассказывай, зачем в наш подъезд залезла, будем твои косяки разбирать, — присвистнул другой гопарь, который с гнусавым голосом. Он тут же без зазрения совести бросил на пол докуренную сигарету и придавил её ногой.       — Да ребят, да всё не так, как вы думаете, — глуповато захихикала я и чуть согнув одну ножку, приподняла её назад, пытаясь закосить под дурочку, но это не работало, — да тут просто…       — Чё ты там вертишься, прямо говори: в чужом падике покурить захотела! Ай-ай-ай, нехорошо.       — Да нет, что вы! — в панике выпалила я, — да это просто… ну бля… мы просто в подсознании моём, и я выбраться пытаюсь, потому что мозги у меня плавятся!       Ого, вот это прилив честности, сама от себя не ожидала. Видимо, такой ответ показался удивительным даже местным гопникам, поскольку они зависли на несколько секунд, осмысляя услышанное, и с недоумением переглянулись. А затем оба загоготали, громко-громко, причём тот, который держал меня за шею, вылил этот самый неприятный гогот прямо мне в ухо, вынуждая поморщиться. Ну да, Сашка, а ты чего ожидала?       — Чё-то ты запизделась совсем, сейчас воспитывать будем, — пропел тот, который держал меня.       Дела были плохи, жопа затряслась от страха пуще прежнего, и тут я краем уха услышала, как дверь в квартиру наверху со скрипом открывается. Решив не упускать такой возможности, я приняла стойкое решение — сейчас или никогда! Наклонившись, чтобы выкрутиться из захвата гопаря, я бросилась наверх, правда, он всё же успел прописать мне ладонью по жопе, заставив подпрыгнуть на ходу, чем я снова насмешила этих двоих.       — Э, куда поскакала! — сквозь смех прокричал гопник.       Я же заскочила в открытую дверь и закрыла её за собой сразу на защёлку. За дверью послышались стуки ногами, и я тут же отпрянула от двери, видимо, чересчур перепугавшись, что они и через дверь смогут мне по жопе прописать. От прежнего боевого настроя сейчас не осталось и следа. Переведя дух, я стала оглядываться и заметила, что нахожусь в самой обычной постсоветской квартирке, где со стороны кухни доносились весёлые голоса, и играла музыка. Прятаться внутри квартиры ещё несколько часов было не вариант, у меня всё-таки мозг плавится, надо выбираться, и я зашагала на кухню. Попав туда, застыла в дверях как вкопанная — кухня была такой же обычной, какой и магической одновременно с этим. Вроде с виду обычная зашарпанная кухня, почти как у нас дома, со столом, покрытом дешёвой клеёнкой, несколькими деревянными табуретками рядом, вон, чуть поодаль старый холодильник, на окне пепельница для сигарет, и вообще тут накурено. На столе несколько бутылок пива, и с виду идёт обычное такое застолье, коих я в шестнадцать лет повидала множество во времена тусовок с группашами. Только вот стол со стульями летали в воздухе, а сидели за ним какие-то магические упыри, с лицами волков, и все трое мутантов мужского пола были в каком-то предмете одежды — труселях и тапочках. Они довольно весело проводили время за застольем, пили, а из телефона играл реп. Это снова немного напомнило мне сказку об Алисе, было там какое-то волшебное чаепитие, только тут оно было приправлено алкоголем. Один из упырей, тот, что сидел лицом к двери, тут же заметил меня и прорычал звериным голосом, но чисто по-русски:       — О, чё за тёлка?       Какие невоспитанные магические упыри, пролетело у меня в голове, но произносить такое вслух я не отважилась. Все остальные тут же повернули головы в мою сторону и в целом восприняли моё появление довольно спокойно. Тот, что был ко мне ближе всех, тут же радостно поднял стакан с пивом, рука у него тряслась, видимо, из-за алкогольного опьянения.       — О-о-о, давай, за знакомство, — радостно прорычал он.       — Э-э-э… нет, спасибо, я не пью, — отозвалась я, стараясь не думать о том, как глупо это звучит с учётом всего происходящего.       Тот, который назвал меня тёлкой, тут же сердито прорычал и напомнил самого настоящего гопника:       — Чё дерзишь? Типа с нами пить впадлу?       — Да нет, я просто… — растерянно протянула я, начав от нервов поправлять волосы за ухо.       — Выпей давай.       Я подошла к парившему вместе с табуреткой упырю, что по-прежнему протягивал мне стакан, и послушно взяла его, сделала большой глоток.       — Ну вот, красава, — похвалил угостивший меня упырь и пошлёпал лапой по жопе в знак похвалы, из-за чего я дёрнулась всем телом, — звать как?       — Саша, — негромко отозвалась я.       — Саша… — задумчиво протянул упырь, — а чего, Сашок, по впискам ходишь?       Решив теперь говорить правду и только правду, чтоб ещё больше не огрести — чего теперь терять-то? — я сказала:       — Да я тут в своём подсознании заблудилась, а у меня мозг плавится. Пытаюсь выход найти.       Упыри переглянулись, а затем громко-громко завизжали от хохота, как настоящие свиньи, и их визг гулом пронёсся по всей кухне и застрял в моих ушах на веки вечные. Тот упырь, что забычил на меня, сейчас так сильно вошёл в раж, что даже захлопал лапой по столу, вынудив меня невольно напрячься. Упырь же, который сидел посередине, спиной к холодильнику, закурил сигарету, и дым полетел мне прямо в лицо, из-за чего я зажмурилась, чтобы глаза не заслезились. Подумать только, и вот раньше я на постоянной основе ходила на подобные вписки. Что ж, зато теперь точно побывала на самой необычной вписке в своей жизни! А этот куряга, похоже, здесь вместо гусеницы с кальяном из Алисы. Интересно, он превратится из упыря в человека? Просто на бабочку можно и не надеяться.       Куривший упырь же с философским видом заговорил:       — Если ты внутри своего подсознания, и мы все ненастоящие, то выбраться проще, чем ты думаешь.       — Это только на словах так, — пожаловалась я, — на деле ничего не выходит, только хожу тут и в своей же голове от всех по жопе огребаю.       — Это потому что ты, Сашка, мозги не подключаешь. А ты подумай: сознание же твоё, значит, и выбраться ты можешь по своей воле. Ты просто пожелай как следует, и может, дверь окажется прямо у тебя за спиной?       — Ну, желаю.       Я повернулась к ним задницей, насколько небезопасно это бы ни было, и застыла с выпученными глазами. Прямо передо мной находилась открытая дверь, которая вела на улицу, к нашему технарю. Я с ошеломлённым видом оглянулась на упырей, пытаясь найти подвох, но те уже словно и забыли о моём существовании, и продолжили себе распивать и качаться под реп. Решив не упускать такого шанса, пока снова пить не заставили, я юркнула в дверь и действительно оказалась в своём районе. Дверь за моей спиной мгновенно испарилась, как будто её и не было никогда. Так, мысленно рассудила я, пощупав свою жопу ладонями, вроде я нормального роста и в своём собственном районе, и… я вижу себя впереди. Стоп, что?!       Это правда, где-то впереди я углядела себя, только рыжеволосую и одетую как год назад, в шестнадцать лет — в старых шортиках с кедами и футболке. Это что, снова воспоминание? У шестнадцатилетней Саши Курочкиной, за которой я наблюдала сейчас с некоторого расстояния, уже был ремешок на поясе, и тут… она полетела. С визгом полетела, барахтаясь в воздухе, и улетела куда-то в сторону крыш. Это что, я так нелепо выглядела в тот момент? Аж самой за себя стыдно! Зато я всё поняла: я в воспоминании, когда второй день была узницей ремешка — когда припёрлась в нём в техникум и после стычки с Кабаном на паре по физкультуре удирала со всех ног, поскольку из-за выходки Настюхи случайно дала отпор гопнику. Эх, с завистью к себе тогдашней подумала я, а ведь как хорошо всё начиналось — я смогла у всех на глазах дать отпор задиравшему всех и вся гопарю, и тогда можно было подумать, что я как будто сверхспособности получила. Только вот не тут-то было: уже в выходные я получу от Кабана за эту выходку и потом начнётся череда несчастий, которая доведёт меня до того, что я столкнусь с тёмными колдунами, главным из которых окажется мой папаша. Вот вроде год прошёл, а ничего не поменялось, застой какой-то! Вдруг я выпучила глаза от ужаса, пожалев, что всё это время стояла на месте и витала в облаках. Выпучила глаза я потому, что на горизонте появился Кабан, гнавшийся в этот момент за той Сашей Курочкиной. На тот момент мы ещё не были друзьями, так что пощады от него сейчас лучше не ждать, к тому же, что гопник сильно взбешён. И как назло, он заметил меня нынешнюю — прищурился, пригляделся и тут же подскочил ко мне.       — Ты что, меня видишь? — с опаской спросила я.       В голове тут же пронеслись воспоминания, как гопник терроризировал меня весь первый курс, проходу не давал и то и дело отжимал сигареты и дразнил меня Курочкой. Сейчас этот вставший передо мной низкорослый дылда вдруг расхохотался, глядя на меня.       — Курочка, ты чё это? — весело спросил Кабан, — шорты спортивные напялила… и волосы перекрасила…       — Да долго объяснять, ну я пойду? — с мольбой в голосе поинтересовалась я, изобразив улыбку.       Тут гопник нахмурился, потому что, похоже, вспомнил, что за мной косяк… точнее, не за мной, а за Сашей, которая была год назад и которая сейчас слишком удачно улетела! А вот отвечать за её действия, похоже, придётся мне.       — Ишь шустрая какая, — пропел Кабан, — щас жизни тебя учить будем за твои выходки.       — А может, ну его?       Но Кабан был иного мнения на этот счёт — схватил меня за нос, вынудив выпучить глаза от боли и наклониться вперёд, согнувшись из-за нашей разницы в росте. Гопник принялся крутиться по часовой стрелке на месте, заставляя меня в таком нелепом положении, с визгом бегать перед ним по кругу, пока он тянул меня за нос.       — АЙ-АЙ-АЙ, КАБАНЧИК, Я НЕ ХОТЕЛА, ЭТО ВООБЩЕ НЕ Я, ПУСТИ, ПУСТИ! А-А-А, ТЫ МНЕ СЕЙЧАС НОС ОТОРВЁШЬ!       Вот и свели на нет мою единственную победу над гопником, которая до этого момента была чем-то весёлым в моих воспоминаниях… сейчас же, пока меня тянули за нос и вынуждали бегать по кругу, я думала, что это худшее, что мне довелось сотворить за свою недолгую жизнь. Но неожиданно Кабан застыл на месте, по-прежнему держа мой нос, а я остановилась перед ним в полусогнутом положении. Попыталась отдёрнуть нос, но ничего не вышло, было также больно. Зато за спиной Кабана я вдруг углядела Феликса, причём в его старом обличии, каким он был до попадания в тело моего отца.       — Феликс! — радостно воскликнула я, но тут же поморщилась от боли из-за бедного носа, — ты что тут делаешь?       — Это твоё подсознание, я тут живу, — пожал плечами бывший Проклятый.       У меня сильно застучало сердце от этой встречи, и тут же нахлынуло уныние из-за воспоминаний, что в реальности его уже убили. От этого было как-то горько. Но я поняла, что это исключительно его заслуга, что Кабан замер на месте без движения. Благо, нос мне не успел оторвать!       — Тебе пора выбираться и останавливать своего отца, — изрёк Феликс.       — А ты?       — Мне придётся остаться здесь, — с ноткой грусти отозвался мужчина, — но я буду приглядывать за тобой отсюда.       Я поморщилась, не то из-за грусти, не то из-за того, что меня по-прежнему тянули за нос. Да уж, не шибко удобная последняя встреча с… Феликсом.       — И ещё, Саш, — добавил Феликс уже тише и как-то задумчиво, — Беатрис вас предала, но это из-за того, что она запуталась. Её ещё можно спасти, если… она сама вспомнит, какой она была.       Я посмотрела на Феликса, по-прежнему находясь в скрюченном положении. Это было последнее, что я видела в своём подсознании. И последний раз, когда я вообще видела его.       Я очнулась в своей квартире, где уже не было Проклятых, как и медальона, а мои друзья были привязаны к стульям. Мама валялась на полу, такая же связанная, а я и вовсе лежала около батареи. Поднявшись, я покрутила головой, приходя в чувства.       — САША! — в один голос выкрикнули Алиса с Антоном и тут же неловко переглянулись.       — Курочка! — подхватил Кабан, — давай живей развязывай нас, пока тут всё не рухнуло!       — Ага… — растерянно кивнула я и бросилась на кухню за ножом.       Одно я уяснила в тот день точно: в разрезании верёвок тупым кухонным ножом я явно не мастер, потому что потратила уйму времени, чтобы освободить Кабана. Тот уже забрал у меня нож и принялся за остальных. Совсем скоро все были освобождены, и мама тут же обняла меня.       — Ты в порядке? — спросила она, и я всё также потерянно закивала, — хорошо, тогда бежим! В окно!       Кабан отворил окно в комнате, и мы, пользуясь тем, что наша квартира находится на первом этаже, поочерёдно вылезли наружу. Позади стали раздаваться звуки грохота — потолок рушился.