Маг и Кровь

Весна наступила, но в день похорон графини Джур Хенитьюз мир казался погружённым в осеннюю тоску. Солнце спряталось за тяжёлыми тучами, и ливень, начавшийся с утра, не прекращался ни на минуту. Сырой, холодный ветер пронзительно выл между деревьями, будто природа сама скорбила об утрате, которая потрясла всю округу. Двор поместья Хенитьюз заполнили кареты. Гербы знатных домов поблёскивали в редких вспышках молний, а из-под тяжёлых плащей и зонтов выглядывали мрачные лица. Дворяне и их спутники переговаривались приглушённо, боясь нарушить траурную тишину. Весь вид собравшихся говорил о том, что они здесь не только ради почестей — смерть Джур коснулась каждого, кто знал её.

***

Церемония прощания В центре двора, на возвышении, стоял гроб графини. Светлое дерево, из которого он был вырезан, почти сияло даже под дождём, а серебряные узоры, украшавшие его, напоминали тонкую паутину. Гроб окружали белые цветы, которые быстро теряли свою свежесть под дождевыми каплями. У гроба стоял священник из храма бога смерти. Его суровый вид и строгие чёрно-серые одежды внушали трепет, а низкий, гулкий голос разносился над двором: — Графиня Джур Хенитьюз была светом в жизни каждого, кто знал её. Её душа была ярче звёзд и нежнее самого весеннего ветра. Сегодня мы провожаем её, веря, что бог смерти примет её с честью и любовью. Священник продолжал говорить, читая молитвы и провозглашая слова утешения, но Дерут не слушал. Его взгляд был прикован к гробу, в котором лежала его жена.

***

Когда крышка гроба была приоткрыта для последнего прощания, Дерут шагнул вперёд. Дворяне расступились, давая ему дорогу, а Рон с Кейлом, стоявшие позади, напряжённо наблюдали. Его шаги замедлились, когда он подошёл ближе. Белое платье, в которое была облачена Джур, напомнило ему о праздниках, когда она, смеясь, танцевала по залам поместья. Сейчас это платье казалось неуместно спокойным. Оно подчеркивало её холодное, неподвижное лицо, будто обрамляя саму смерть. — Это... это не она, — прошептал Дерут, его голос дрожал. Руки графа, обычно уверенные и властные, теперь казались бессильными. Он поднял их, чтобы дотронуться до её лица, но не смог. — Почему... почему ты оставила меня? Нас? — его голос становился всё громче, а взгляд блуждал. Он шагнул ближе, сжал края гроба и прошептал, уже не замечая никого вокруг: — Вернись... Я не могу без тебя. Тишина была его единственным ответом. Вода стекала по его лицу, смешиваясь с невольными слезами. Один из слуг хотел подойти, чтобы поддержать графа, но Рон остановил его коротким взглядом. — Это его горе, — тихо сказал Рон одному из дворецких. — Он должен пройти через него сам.

***

Маленький Кейл стоял в стороне, рядом с Роном. Дождь промочил его до нитки, но он не обращал внимания на холод и сырость. Его взгляд был прикован к матери, но в его глазах не было слёз. Мальчик не понимал, почему от него ждали рыданий. В глубине души он знал, что мама больше не вернётся, но не мог найти в себе сил выразить это словами или слезами. Когда отец упал на колени перед гробом, Кейл осторожно шагнул вперёд. Он подошёл, не говоря ни слова, и просто положил маленькую руку на плечо отца. Дерут поднял голову, его лицо было мокрым от дождя и слёз. Взгляд их встретился, и он прошептал: — Прости меня, Кейл... Я подвёл её. Мальчик ничего не ответил. Он лишь крепче сжал плечо отца, его маленькие пальцы дрожали от холода. Эта сцена породила шёпот среди дворян: — Смотрите, он не плачет... — Какой бездушный ребёнок... — Это ненормально для его возраста. Но Кейл не обращал внимания. Он знал, что сейчас важнее всего быть рядом с отцом, который казался таким сломленным.

***

Когда гроб закрыли и начали опускать в землю, дождь усилился. Люди закрывали лица плащами и зонтиками, но никто не уходил — они стояли, отдавая последние почести графине. Дерут застыл у края могилы, не в силах отвести взгляд. Он чувствовал, как с каждой лопатой земли, покрывающей гроб, что-то исчезает внутри него. — Граф, — осторожно сказал Рон, сделав шаг вперёд. — Пора возвращаться в дом. Дерут не отреагировал. Его тело казалось парализованным, взгляд остался прикованным к могиле. — Граф, вы нужны графству и гостям— добавил Рон, понизив голос. Эти слова, наконец, подействовали. Дерут повернулся к Кейлу. Мальчик стоял рядом, молчаливый и мокрый от дождя. Его маленькое лицо выражало больше силы, чем граф мог вынести. — Да... — прошептал Дерут, и, подчиняясь, последовал за дворецким в поместье.

***

Когда все ушли, Кейл остался у могилы. Он сел на землю, не обращая внимания на холод и грязь, и просто смотрел на свежую насыпь. "Мама, я обещаю быть сильным," — думал он. Дождь продолжал литься. Время шло, но Кейл не двигался. Рон вернулся за ним уже в темноте. Он нашёл мальчика, сидящего в грязи, с мокрыми волосами и напряжённым лицом. — Господин К5йл, пора идти в дом, — тихо сказал он. — Ещё немного, — прошептал мальчик, не отрывая взгляда от могилы. Рон присел рядом, осматривая его мокрое и замёрзшее тело. В его голове вспыхнули воспоминания о тех днях, когда он сам сидел рядом с могилой своей жены, утешая сына. "Этот мальчик слишком силён для своего возраста," — подумал он. Когда Кейл уснул, Рон аккуратно поднял его на руки, укрыл тёплым плащом и понёс обратно в поместье. — Вы сильный, господин Кейл, — прошептал он, укладывая мальчика в постель. — Но иногда даже сильным нужно отдыхать.