Fixing Fractured Worlds We Briefly Broke / Исправляя Расколотые Миры, Которые Мы Ненадолго Сломали

— Как насчёт того, чтобы ударить его с неба и позволить гравитации сделать своё дело? — говорит Соник, указывая на гору у себя за плечом. Шэдоу бросает быстрый взгляд на возвышающийся холм на краю пляжа, прежде чем снова повернуться к герою. — Что ты предлагаешь? — спрашивает он, чувствуя, как внутри у него всё сжимается от неуверенности. Полагаться на «гравитацию», основанную на догадке, кажется рискованным… Не говоря уже о том, что заманить врага в такую ловушку… Сложно. Мягко говоря. — Я имею в виду, что заманиваю его куда-нибудь повыше, а потом прыгаю — он следует за мной — ты телепортируешься выше, а потом с размаху бьёшь его о землю… Он никак не сможет этого выдержать! — восклицает герой перед ним, и на лице Соника появляется улыбка, которой он не видел за всю битву. Шэдоу видит, что он уверен в своей идее… вопрос лишь в том, стоит ли оно того… И возможно ли это для спидстера. Соник прилагает много усилий, чтобы этот план сработал… До такой степени, что Шэдоу хочет предложить себя в качестве приманки, учитывая, что бег — это прямое действие, с которым у Соника были проблемы. Но чтобы план сработал, Шэдоу нужно телепортироваться в конце, чего герой физически не мог сделать. Не говоря уже о том, что Шэдоу не был привлекательной приманкой для робота. Кажется, Метала интересует только существование Соника. Он, скорее всего, просто вернётся, чтобы преследовать героя, а не своего соперника. Он оглядывается на Соника. Что, если Метал догонит его, когда Шэдоу не сможет ничего сделать? — Думаешь, ты сможешь убегать от него так долго? — спрашивает, не сводя глаз с изумрудной радужки, выискивая любые признаки лжи или неуверенности. Но… Он ничего не находит. Только этот решительный блеск, который, кажется, всегда глупо сияет на лице другого ежа в самые тяжёлые времена. В моменты, когда они оба знают, что он собирается подвергнуть себя опасности. — Конечно, Шэдс, я имею в виду, давай, бег — это моё! Ты же знаешь. Горло Шэдоу сжимается от этого прозвища, эмоции бурлят, когда что-то смешивается у него внутри, но он снова сосредотачивается на раздражении героя — не принимать всерьез. В один из таких моментов халатность героя приведёт к гибели. Но… На этот раз, если Соник сможет достаточно долго убегать от Метала… Он не видит, что может пойти не так. Шэдоу глубоко вздыхает и сжимает кулаки, чтобы отвлечься от своих чувств. Несмотря на то, что мысль о том, что Соник будет преследовать врага, нервирует, план в целом кажется довольно надёжным. — Хорошо… Но не уходи далеко. Тебе просто нужно бежать достаточно долго, чтобы убаюкать его ложным чувством безопасности. — Он инструктирует, неохотно отводя взгляд от героя. На мгновение чувствует на себе пристальный взгляд Соника, но чего он не ожидает, так это того, что другой ёж положит ему руку на плечо, отчего тело содрогнётся, а мозг попытается правильно обработать это действие. Он поворачивает голову и смотрит на Соника, который мягко улыбается ему: — Эй, не волнуйся, всё получится, — успокаивает его другой ёж. И внезапно Шэдоу не находит слов. Самое худшее в этой ситуации то, что они не знают, получится ли всё — они ходят по тонкому льду, и Шэдоу это знает. Всё это время он просто ждал, что Соник неожиданно упадёт — или, что ещё хуже, — и ему придётся собирать осколки. Не говоря уже о том, что эмоциональные потрясения, через которые они прошли, скручивали внутренности Шэдоу в узел. Он был так расстроен… И… В смятении– или что-то в этом роде. Он в ярости из-за того, что Соник нарушил своё обещание… И его внутренности сжимаются при мысли о том, что синий герой находится где-то рядом с этой роботизированной копией. Но даже несмотря на то, что он так отчаянно сдерживает гнев… Он ловит себя на том, что колеблется почти при каждом действии своего соперника. При любом проявлении недомогания или растущей слабости другого — каждый раз, когда герой получает удар, — Шэдоу старается изо всех сил, чтобы прикрыть его. Он чувствует себя таким преданным из-за ежа, который стоял всего в полуметре… Но всё же он понимает, что полагается на другого. Использует своего соперника как опору, — как что-то, за что можно бороться, — в этой бессмысленной битве. Его взгляд падает на руку, лежащую на его плече. С каких это пор они с Соником стали такими нежными? И с каких это пор он позволяет… Шэдоу прогоняет эту мысль. Это не по теме. Ему нужно перефокусироваться. У них нет времени на то, чтобы кто-то из них споткнулся из-за чего-то настолько тривиального. Он пожимает плечами, чтобы стряхнуть с себя другого, и делает шаг назад, чтобы убедиться, что контакт не будет восстановлен. Затем снова смотрит на Соника. — Давай приступим к работе, — говорит он, и другой ёж отвечает ему кивком. Не давая себе возможности отказаться от плана, Шэдоу активирует свои ботинки и убегает от героя. Теперь это в руках Соника. Он закончит работу, когда придёт время.

***

Позволив Сонику в одиночку сразиться с Металом, он почувствовал себя больным. В этом плане может быть так много всего, что пойдёт не так... И он даже не знает, сколько ему нужно ждать, прежде чем начать беспокоиться. Как будто он уже не был обеспокоен . Они убежали около 90 секунд назад, что не так уж много, но для ежа, способного преодолевать звуковой барьер, это целая вечность. Шэдоу стоит, сжав кулаки, и нетерпеливо ждёт на своём наблюдательном пункте на холме, который примерно в два раза ниже того, который они планируют использовать для своего грандиозного плана. Он смотрит на край обрыва так, словно тот лично причинил ему зло, и энергия хаоса собирается у основания его шипов, пока он наблюдает за малейшими признаками движения. Если на вершине того холма через миллисекунду появится хоть какой-то признак жизни, он будет в движении. Он нетерпеливо постукивает ногой по земле. Всё это ожидание кажется ему целой жизнью... Хотя на самом деле, вероятно, пройдёт не больше тридцати секунд, прежде чем он увидит синюю вспышку. Электрические иглы Соника взмывают в воздух с края холма… Затем, не более чем через мгновение, появляется Метал, который следует за ним с тем же действием, когда достигает края… Поднимаясь в воздух с помощью своих двигателей. Шэдоу мгновенно вступает в действие. Мир вокруг меняется, когда он телепортируется в небо, ветер немедленно усиливается, когда сила тяжести притягивает его тело. Он поправляет свой вес, когда смотрит вниз, чтобы увидеть, что Соник и Метал находятся на расстоянии друг от друга примерно в 10 футах в воздухе. Хорошо — он не хотел случайно ударить Соника — он сосредотачивает свое внимание на металлической копии соперника. Он закручивается во вращающийся рывок, собирая как можно больше энергии хаоса, чтобы вложить силу в удар. Затем бросается вниз с импульсом энергии, преодолевая притяжение. Его тело действует практически как ракета, когда оно врезается в желтую грудь Метала. У врага даже не было возможности среагировать, когда его внешняя оболочка треснула под натиском. Он размахивал руками, пока Шэдоу тащил его вниз, на песчаную землю. При ударе раздается громкий грохот, когда энергия хаоса, вложенная в силу, взрывается и рассеивается в воздухе вокруг. В песке образуется кратер с избитым роботом и темным ежом в середине. Шэдоу тяжело дышит, опираясь на руки и колени. Его кулак находится в углублении в середине груди робота. Искры вылетают из его сердцевины, когда желтая турбина гаснет. Красные глаза Метала также тусклы. Похоже, что план всё-таки был хорошей идеей. Метал Соник повержен и, вероятно, не сможет снова подняться… Прежде чем он успевает осознать или сделать что-то ещё, его резко отвлекают звуки пронзительного, леденящего кровь крика. Хаос – что произошло?? Шэдоу вскидывает голову в направлении звука и видит, как Соник падает на землю и сворачивается калачиком. Этого зрелища достаточно, чтобы заставить антигероя действовать. Грудь сдавливает, когда он поднимается на ноги и выбирается из песчаного кратера. Подойдя на несколько шагов ближе, он видит, как исказилось от боли лицо Соника, который лежит на левом плече, опустив руки и схватившись за колено и лодыжку правой ноги, которую он неуверенно держит в воздухе. Посмотрев на конечность ещё мгновение, он резко останавливается, и его сердце замирает. О боги – Хаос... Нет — Нога Соника. Она была сломана. Нет, это было намного хуже, чем просто разбиться. Он не знает, чего следовало ожидать… Но это… Это… Гораздо серьёзнее, чем он мог когда-либо представить. Соник лежал на земле, обхватив руками в перчатках колени и лодыжки в слабой попытке удержаться. Но… Никакая поддержка не могла исправить то, что нога героя была так неестественно согнута вперёд, что кровь просочилась сквозь кожу на передней части голени… Но затем он присматривается… И чем дольше смотрит, тем сильнее перехватывает дыхание, его накрывает волна тошноты. Потому что сквозь мех ежа проступила не просто кровь. Нет. Это не просто царапина... Присмотревшись, он видит, что из передней части голени торчит пугающе белая кость, которая пробила себе путь наружу после того, как сломалась от удара героя о землю. Его внутренности кричали ему почти так же громко, как приглушённые крики героя, доносившиеся с открытого пространства вокруг, вызывая леденящий холод в его венах. Это не просто перелом — нет, нога героя сломалась и полностью вышла из сустава. Это… Это, наверное, самая серьёзная травма ноги, которую он когда-либо видел. И именно Сонику пришлось это пережить. ... И это даже не говоря о том, что рыдания Соника звучали так надрывно, когда тот практически кричал на земле, потерявшись в этой боли. Шэдоу ничего не может сделать, чтобы это исправить. Это было плохо. Он совершенно не знает, как быть. — Соник! Шэдоу едва улавливает пронзительный крик вдалеке, когда Тейлз появляется в поле его зрения со спины Соника. Лис приземляется, кладя руку на спину и плечо рыдающего ежа. Герой невольно вздрагивает от прикосновения, но больше никак не реагирует. Шэдоу хочет предупредить Тейлза, чтобы тот не смотрел на повреждения, когда перелезает через упавшего Соника. Но он ничего такого не делает. Вместо этого он молча наблюдает, как лис заглядывает внутрь — его голубые глаза расширяются, когда он осознаёт масштабы раны. Он ахает, крепче сжимая руку Соника, и его губы беззвучно шевелятся. Он видит, как по лицу молодого мобянина катится слеза, когда тот произносит слова в пустоту. Но Шэдоу не особо вслушивается в подробности, вместо этого он сосредоточен на криках героя, которые теряются в песке. В следующие несколько мгновений на поле боя, должно быть, что-то изменилось. Потому что, прежде чем он успел это осознать, Эми и Наклз тоже появились в качестве поддержки, и крики Соника окончательно стихли, когда он расслабился – теряя сознание, – Шэдоу, однако, не сдвинулся с места. Почему? Он не уверен. Может быть, потому что чувствует себя неудачником и понимает, что любой его вклад может ухудшить состояние героя. Может быть, из-за того, что это напоминает о прошлом, о другом погибшем человеке, который был ему дорог. Может быть, из-за того, что он уже однажды видел, как Соник получил ранение… И он ещё не готов сделать это снова. И, может быть, это из-за того, что было легче стоять здесь и погружаться в свои мысли, чем столкнуться лицом к лицу с реальностью, в которой он сейчас жил. — Что случилось? — доносится чей-то далёкий голос. Но он даже не реагирует. В самом деле, что он должен сказать? Как это объяснить? Он даже сам не до конца понимает, что произошло. Он просто чувствует себя оторванным от всего, что происходит вокруг. Антигерой знает, что нужно двигаться. Но тело просто не реагирует. Всё, что он может делать, — это смотреть. — Очнись. — Тот же голос произносит снова, и тогда он понимает, что мир вокруг него изменился, и приходится моргнуть. Теперь он видит белый мех и бирюзовые глаза Руж, которая стоит перед ним на расстоянии не более фута. К счастью, она не пытается прикоснуться. Вместо этого она просто внимательно смотрит и произносит: — Оставайся в настоящем. Совершенно верно. Настоящее. Он резко вдохнул. Он и не осознавал, насколько сильно напрягся. Шэдоу заставляет себя дышать, расслабляет плечи, отводит взгляд и рассеянно сжимает кулаки. — Он упал. — коротко объясняет, отвечая на вопрос настолько подробно, насколько готов. Он почти ожидает, что Руж возразит, сказав, что слова очевидны, но этого не происходит. — Из-за робота? — спрашивает Руж, явно не подозревая о масштабах. — Да – но падение было преднамеренным. — Он говорит, и это заявление скрежещет внутри. Падение было частью плана. Они знали, что он собирается прыгнуть с такой высоты, и ни один не придал этому значения... Потому что подобное падение не должно было иметь значения. Они и раньше падали с гораздо большей высоты – На самом деле, в Шаттерверсе они падали с высоты в несколько атмосфер несколько раз — и вдвоем отделались лишь царапинами. Соник не должен был пострадать. Шэдоу делает шаг в сторону, чтобы лучше рассмотреть героя за спиной Руж, но не успевает, так как его отвлекает звук робота Роботника, который слишком близко. Он быстро поворачивается на пятках, чтобы посмотреть на источник звука, но видит, как злодей поднимает с земли искореженные части Метала и кладёт их в отверстие в средней части своего костюма. Эггман пытается отступить вместе с Металом — вероятно, чтобы попытаться починить его. Внезапно борьба возвращается, в виде огненной ярости. Он заплатит за то, что натворил — Энергия потрескивает в шипах, когда он, полностью игнорируя Руж, стоящую рядом, делает пару шагов вперёд, к кратеру. Анализирует робота в поисках возможного слабого места. — Шэдоу! — умоляет женский голос, но это не Руж, и это привлекает внимание, когда адреналин электрическим разрядом пронзает его нервы. Эми смотрит на него со слезами на глазах, поглаживая иглы на макушке героя в слабой попытке утешить. — Ему нужна медицинская помощь. — Она практически хнычет, но Шэдоу слышит её слова громко и отчётливо. Его сердце замирает на мгновение. О. Он нужен им, потому что быстрее всех сможет оказать Сонику необходимую помощь. Он оглядывается на злодея, стоящего перед ним, который заканчивает закрывать среднее отделение своего робота и нажимает несколько кнопок, чтобы развернуться и уйти. Но когда злодей поворачивается, он встречается взглядом с ежом, и на его мрачном лице отражается чистая ярость. Шэдоу надеется, что Роботник поймет, что это далеко не конец. Они не обмениваются ни словом, кроме безмолвной угрозы Шэдоу, когда Эггман поворачивается и уходит, оставляя мобов заботиться об их раненом друге. Шэдоу отводит взгляд, заставляя себя двигаться, и бежит трусцой к павшему герою и его друзьям. Он опускается на колени рядом с Соником, на мгновение замирает, осознавая, что перед ним. Изуродованная рана выглядит так ужасно вблизи, что он может разглядеть все детали: тошнотворно-белую кость, торчащую из передней части голени, и ярко-красную жидкость, покрывающую шерсть героя… А также кость… Его снова подташнивает. Он мог бы просто схватить героя и телепортировать, пока тот лежит, чтобы не потревожить рану. Но… Он также не знает, что ждёт их по ту сторону… И может подвергнуть их риску быть растоптанными, если они окажутся на полу. Или, что ещё хуже. Он на мгновение задумывается, а друзья кобальтового ежа внимательно наблюдают за ним, отмечая мрачное выражение лица. Нет никакого способа сделать это безопасно. — Я не могу нести его в таком виде. Нам нужно что-то, чтобы хотя бы зафиксировать ногу, — объясняет он, заставляя лиса позади Соника вскочить на ноги, а затем взмыть в воздух. — Мы можем использовать часть обломков. — Сказал Тейлз, и Шэдоу проигнорировал дрожь в его голосе, когда тот это произнес. Двухвостый мобиан плакал с того момента, как увидел своего приемного брата в таком состоянии… Но агент просто рад, что лис все еще функционирует и приносит пользу. Пока группа ждала возвращения Тейлза, они осторожно перевернули Соника на спину, чтобы полностью выпрямить конечность. Из-за этого Соник слегка застонал, но больше не пошевелился. Затем жёлтый лис принёс несколько металлических стержней разного размера и несколько более длинных проводов, которые, как предположил Шэдоу, он взял из внутренностей уничтоженных бандитов. Лис передал материалы Руж, которая стояла в ожидании, а затем вернулся на своё место поддержки с другой стороны от синего ежа. Руж опускается на колени рядом с левой стороной от Шэдоу, чтобы быть немного ближе к самой травме. Она осторожно берёт его за ногу ниже перелома, чтобы стабилизировать кобальтового… Но как только летучая мышь надавливает на неё, раненый ёж вздрагивает, и нога рефлекторно дёргается, чтобы отстраниться. Однако от этого движения травма только сильнее затягивается, и Соник вскрикивает от боли, его лицо искажается от дискомфорта, а руки прижимаются к груди… Он явно не знает, что с ними делать, по крайней мере, на подсознательном уровне. Эми продолжает гладить Соника, тихо успокаивая мягкими, добрыми словами. Руж замирает, глядя на лицо героя, затем переводит взгляд на Шэдоу, а потом на Наклза. — Вы можете помочь стабилизировать состояние? Я не хочу, чтобы он ещё больше навредил себе. Шэдоу кивает и придвигается чуть ближе. Затем он прижимает Соника к себе, удерживая за бедро и тазовую кость, чтобы тот не двигался и не ударил себя ненароком больной ногой. Наклз делает то же самое с другой стороны, удерживая Соника за голень и бедро здоровой ноги. Затем Руж приступила к работе. К сожалению, она то вводила, то выводила Соника из сознания своими прикосновениями. Эти крики терзали антигероя каждый раз, когда он слышал прерывистые всхлипывания своего соперника. Руж мастерски использует два разных стержня, чтобы поддерживать ногу, которая привязана от лодыжки до колена героя. Летучая мышь также следит за тем, чтобы кабель ни в коем случае не касался открытой раны. Однако Шэдоу беспокоило то, что чем больше он смотрел на рану Соника, тем больше понимал, что то, на чём они сосредоточились, могло быть не единственной проблемой. Мало того, что голень была в кровавом месиве… Но колено, если сравнивать с другим, было в два раза больше… И… Казалось, что то же самое происходило с нижней частью его ноги в районе лодыжки. Очевидно, что Сонику срочно нужна медицинская помощь. Шэдоу просто надеется, что герой не слишком расстроится из-за того, куда его собираются отвезти. Когда Руж заканчивает перевязывать рану, Шэдоу без колебаний отпускает чужие конечности и вместо этого берёт ежа на руки. Агент просовывает руку под лопатки Соника, и мех на руке скрежещет по песку, пока он пытается ухватиться покрепче. Затем делает то же самое левой рукой, просунув её под ноги. Но на мгновение замирает, глядя на сломанную ногу. Даже с шиной она выглядит ужасно, и он понятия не имеет, как сможет поддерживать её, пока несёт Соника… Но на самом деле у них не так уж много выбора, не так ли? Шэдоу осторожно просовывает руку под ноги героя, едва касаясь их, пока не может ухватиться за металл над коленом, чтобы поддержать его. Он надеется, что, если будет удерживать металлическую шину неподвижно, нога не будет трястись, и герой сможет оставаться без сознания и не замечать окружающий мир. Но это было бы слишком просто. Когда он пытается встать, вес Соника переносится с земли на воздух, и он быстро приходит в себя. Его затуманенные глаза расширяются, и он резко вскрикивает, слабо извиваясь в руках Шэдоу. Из глаз героя текут слёзы, прокладывая новые дорожки в пыли, покрывающей лицо. Шэдоу держит чуть крепче, не двигаясь, пока не встаёт, и другие мобы повторяют его действия. — Прости, — ты будешь в порядке, — тихо произносит он, наклоняясь чуть ближе к Сонику, чтобы не привлекать внимания остальных. Однако сами слова кажутся ядом на языке, когда он говорит. Потому что они кажутся откровенной ложью, которой он просто успокаивает друга. Он понятия не имеет, как всё обернётся. Антигерой не знает, сможет ли Соник поправиться после того, как из его ноги торчит кость. Не говоря уже о том, в каком состоянии герой пребывал последние три недели. Он беспокоится. Он не думает, что всё сложится так, как ему хочется. Затем внезапно Шэдоу начинает чувствовать, что это до жути напоминает то, что Соник озвучил всего несколько минут назад. — Эй, не волнуйся, все наладится. Разве он не это сказал? По спине пробегает холодок. Кажется, они оба не умеют ничего, кроме как лгать друг другу. Или, может быть, это просто те пустые обещания, которые удерживают их на плаву. Соник зажмуривается и Шэдоу даже не уверен, услышал ли его герой. Но у него нет возможности сказать что-то ещё, пока Соник привыкает к боли, уткнувшись головой в мех Шэдоу, вероятно, чтобы как-то успокоиться, прежде чем тихо заплакать. Чёрный ёж не уверен, что он заснул… По крайней мере, пока нет. Но он рассеянно позволяет себе верить в это, потому что не может тратить слишком много времени на размышления. Шэдоу оборачивается и смотрит на Руж, которая парит в пространстве позади и наблюдает. — Я отнесу его в медицинский отсек, — объясняет, чтобы Руж поняла, что он имеет в виду. Она кивает. Шэдоу не тратит время на то, чтобы проверить остальных. Он тянется к силе изумруда в своих иглах, сосредотачиваясь на том, куда хочет попасть. — Хаос Контроль! Затем мир вокруг меняется, и пляж сменяется серыми металлическими стенами и яркими флуоресцентными лампами. Прямо перед ним — группа из четырёх человек в форме, которые замирают на месте при его внезапном появлении. Он смотрит на них прищурившись. Они выглядят как обычные солдаты, также известные как бесполезные. Шэдоу смотрит на указатели и видит стрелку, указывающую за угол в сторону медицинского отсека, что говорит о том, что он действительно попал в точку с телепортацией. Прежде чем кто-либо из солдат успевает что-либо сказать, Шэдоу активирует свои воздушные ботинки и молниеносно проносится мимо группы. Он сворачивает направо и бежит по коридору, пока не добирается до дверей медицинского отсека. Агент крепко держит Соника и смотрит на металлические двери. Ему нужно пройти, но нет ни терпения, — ни смелости, — чтобы класть героя на пол. Поэтому он делает шаг назад, направляя больше энергии хаоса ботинки. Затем бросается вперед, пиная двери со смертельной силой. Обе металлические двери срываются с петель и с грохотом падают на пол. К счастью, в результате разрушения никто не пострадал, но Шэдоу сейчас не до этого. Темный еж на ботинках въезжает в комнату. Смотрит на потрясённых медсестёр и пациентов, выстроившихся вдоль стен в главном зале. Затем встречается взглядом с одной из медсестёр, стоящей посередине. Он смотрит на Соника, прежде чем снова взглянуть на неё, подчёркивая свои следующие слова пристальным взглядом. — Ему нужен врач, — просто объясняет он, но в голосе слышится мольба, когда он запинается в конце предложения. Взгляд медсестры опускается на сломленного героя у него на руках, затем она ахает, увидев травму. Этого чувства достаточно, чтобы заставить нескольких сотрудников зашевелиться. Затем, прежде чем он успевает опомниться, Соника уносят прочь.

***

Шэдоу ненавидит любые медицинские учреждения почти так же сильно, как он ненавидит саму Организацию Объединённых Наций. Так что их союз — это радость для него. Поговорим о пощёчине из прошлого. Все друзья Соника прибыли через час после него, благодаря подсказке Руж. Но они не успели увидеть, как героя увозят на операцию. С момента их прибытия… Прошло ещё два часа. И теперь все ждали в приёмной каких-либо новостей. Эми, Тейлз и Наклз сидят на трёх стульях в углу комнаты, а Шэдоу стоит, скрестив руки на груди, прислонившись к стене в противоположной стороне комнаты. Смотрит на стену напротив. А Руж? Она как будто парит между ними, но антигерой заметил, что она проводит с ним больше времени, чем с остальными. Возможно, потому что она не хочет, чтобы он ждал один. Это ещё одна вещь, которую Шэдоу ненавидит в подобных сценариях… Всё это ожидание. Это даёт слишком много времени, чтобы размышлять о… Ну… Обо всём. Когда он уже затягивает себя в эту спираль. Потому что теперь он прокручивает в голове моменты битвы, когда всё пошло не так. Соник перенапрягся… Соник принял на себя чрезмерные атаки Метала… Соник в одиночку сражался с роботом… Соник спрыгнул с обрыва. Он должен был никогда не позволять Сонику покидать эту заброшенную пещеру. Это самая болезненная часть: всего этого никогда бы не случилось, если бы он подошёл по-другому… Если бы действительно сдержал данное самому себе слово и оставил героя там — вместо того, чтобы слепо довериться самопожертвованию идиота. Или, может, если бы он вывел того из строя… Даже если бы этот подход был немного жестоким, он бы спас его от такой ужасной участи. Но теперь, когда Сонику предстоит операция из-за травмы, которую можно было предотвратить, он не мог не чувствовать себя виноватым. Вот в чём проблема, которую он осознал, столкнувшись со всей этой эмоциональной дилеммой. Он винит себя. Всё потому, что сейчас еж может сидеть здесь и думать обо всём, что он мог бы сделать, чтобы предотвратить это. Каждый выбор, который он сделал сегодня, был неправильным. Его наказание теперь состоит в том, чтобы пребывать в собственных чувствах, в то время как вены наполняются волнами боли и холода из-за эмоций, которых он не понимает. Ему приходится справляться с тяжестью в груди и плечах, с ощущением, что он задыхается в своих мыслях, пытаясь удержаться на плаву, размышляя о том, что может произойти дальше… И переживая то, что уже произошло. Он даже не знает, почему так взвинчен. Потому что обычно не чувствует себя так. Он либо… Злится… Либо ему всё равно. Но когда сидит здесь и думает, и думает, и думает, он вынужден признать правду. Его логика подсказывает, что внутри происходит нечто большее, чем он хотел бы показать. На поле боя он изо всех сил старался не расстраиваться из-за присутствия Соника, и было больно от того, что герой так легко отказался от данного им обещания… Но… Теперь, когда он сидит здесь и вспоминает все моменты… То понимает, что это были не те причины, из-за которых он так расстраивался. Нет… Это было из-за того, что он боялся того, что могло случиться с Соником, когда тот решил подвергнуть себя такой опасности. Он злился на то, что не мог контролировать ситуацию, и был в ужасе от такого исхода. А сейчас? Он все еще напуган. Напуган до такой степени, что ему плохо. Потому что знает, что, несмотря на то, что герой получает необходимую помощь, всё ещё далеко не кончено. Соник всё ещё борется, всё ещё не может постоять за себя и всё ещё не избавился от комплекса героя, а это значит, что этот сценарий — или того хуже — вполне может повториться. Он может сделать очень многое, чтобы защитить других. Если Мария не была тому доказательством, то он не знал, что было. И теперь Соник рискует сделать то же самое. Шэдоу резко вдыхает, пытаясь взять себя в руки. Моргая, смотрит на стену напротив, стоя со скрещенными руками и прислонившись к холодному металлу. Ему нужно сосредоточиться. Прямо сейчас единственная задача — сидеть здесь и ждать. Не нужно нервничать. Это может привести к скандалу. Но он не может выбраться из своей головы. Это как тюрьма. Его постоянно преследуют воспоминания. Прошлые ошибки. Его прошлые ошибки, когда он пытался починить того самого ежа, который теперь сломан, убеждая в том, что он может стоять на своих двоих… Как и все усилия, которые он приложил, чтобы спасти Марию, будучи не только инструментом для изучения… Но и другом, который был дороже всего. Он смотрит на стены здания перед собой, и внезапно ему кажется, что он смотрит на стены Ковчега 50 лет назад. Хаос. Кажется, он никогда не может сделать правильный выбор.

***

Тяжёлые шаги гулко разносятся по коридору, когда он тянет Марию за руку, а над головой завывает сигнализация. У них нет времени – им нужно сбежать. Шэдоу почти ничего не знает о ситуации… Кроме того, что Ковчег подвергся нападению, и они хотят заполучить его. Но кроме этого, он не знает, зачем? Или как их убежище могло быть так быстро раскрыто? Мария сказала, что нужно уходить, но как покинуть космическую колонию? — Сюда! — говорит девушка, тяжело дыша. Очевидно, что бег её утомил, и она слабо тянет его за руку. Он переводит взгляд и сворачивает в боковой коридор. Они бегут дальше по маленькому коридору, прежде чем Мария снова останавливается. — Сюда... — вздох, когда она пытается дышать. — Быстрее! У Шэдоу даже нет времени, чтобы подчеркнуть важность того, чтобы не перенапрягаться, особенно в такое время. Они входят в комнату с панелью управления и парой круглых платформ, поднятых над землёй. Мария указывает на средний круг, отпускает его руку и, спотыкаясь, подходит к панели управления. — Быстро! Становись на платформу. Шэдоу даже не сомневается, выполняя то, что говорят. Очевидно, у Марии есть план, как вытащить их обоих из этой передряги, и он был бы идиотом, если бы не доверял ей. Ботинки звякают по металлу, когда он запрыгивает на платформу и поворачивается лицом к блондинке. Она быстро нажимает пару кнопок, и внезапно по краям платформы поднимается стеклянная трубка, которая смыкается вокруг, и он оказывается в ловушке. У него сдавило грудь — постойте. Это неправильно. Должно быть, Мария нажала не на ту кнопку. — Мария! — восклицает еж, стуча по стеклу, которое не даёт дотянуться до неё. Он смутно слышит крики в коридоре. Мария поворачивается с вымученной улыбкой, и в её взгляде читается решимость, от которой Шэдоу бросает в дрожь. Она должна знать, что солдаты идут, — она знает, что делает здесь выбор… И этот выбор… План Марии… Состоит в том, чтобы спасти только его. Он чувствует себя дураком, наблюдая, как девушка, которую он так сильно любил, смотрит с такой благодарностью и решимостью. Она готова потерять его, чтобы сохранить ему жизнь. Он сделал неправильный выбор, не следовало слушать… Шэдоу бьет кулаком по стеклу со всей силой, на какую способен. Но почему-то этого недостаточно. Дурацкий материал даже не поддается. — Шэдоу, послушай меня, — она говорит быстро, даже не осмеливаясь взглянуть на дверь. Еж замолкает, хотя сердце всё ещё бешено колотится. — Я умоляю тебя… Пожалуйста… Живи ради людей… Ради людей этой планеты. Не может быть!… Он не хочет жить ради всех других – он хочет жить для нее. Может быть, есть способ, как она сможет выжить, может быть, только может быть, если он исчезнет, солдаты отступят, и он, сможет её найти. — ПРЯМО ЗДЕСЬ, — слышатся крики из дверного проёма, и его глаза сужаются до размеров булавочной головки, а иглы встают дыбом. Нет – нет, нет нет – Мария даже не смотрит на них, не отрывая взгляда от Шэдоу, и по её лицу текут слёзы. Затем она двигается, нажимая на рычаг, когда тот начинает двигаться — Раздается выстрел. Мария вскрикивает, крепче сжимая рычаг. Затем ее тело рушится на пол. Рычаг опускается вниз, следуя за корпусом в его движении. А потом… Шэдоу, живой и здоровый, улетает в космос. Рядом нет никого, кто мог бы услышать, как его душа умирает среди звезд.

***

Внезапно чья—то рука ложится на плечо, и он возвращается к реальности, и на этот раз не может подавить вздрагивание, когда тело сотрясается — сильно. Но он способен сдержаться и не наброситься на нарушителя, когда видит белый мех и бирюзовые глаза, смотрящие на него в ответ. Руж. — Эй, тебе необязательно здесь находиться, понимаешь? Мы сами справимся. Но он действительно должен быть здесь. Ему нужно убедиться, что это можно исправить, и он единственный, кто знает о состоянии героя, и если понадобится, должен быть здесь, чтобы помочь. Других вариантов не так много. Он должен быть здесь, чтобы убедиться, что с Соником всё будет в порядке. Также потому, что… Мария не была. — Я остаюсь, — хрипло выдыхает, крепче сжимая бицепсы и складывая руки на груди. Руж кивает в знак согласия, молча понимая. Затем она прислоняется к стене рядом и продолжает говорить. — Блю вынослив, я уверена, что он быстро восстановится и снова будет в строю. По спине тёмного ежа пробегает холодок. Учитывая послужной список Соника, это легко предположить… Но с учётом последних событий… Это может быть уже не так. — Он вообще не должен был пострадать. — Вместо этого он возражает, что только заставляет Руж нахмуриться, но он не совсем чувствует себя виноватым из-за этого. Никто из них не знает истинной серьезности ситуации. Знание, которое он обнажает в одиночестве, борясь с тяжестью всего этого. — Что пошло не так? — спрашивает Руж, и в ответ иглы Шэдоу слегка приподнимаются. Всё. — таков краткий ответ. Длинный ответ гораздо сложнее. Руж наклоняется вперёд, чтобы лучше рассмотреть боковым зрением, пока он смотрит прямо перед собой в угол, параллельный ему на полу. Она наклоняет голову. — Тут что-то ещё, не так ли? — спрашивает она, и Шэдоу чувствует себя ужасно, потому что разум словно вата: он одновременно и переполнен, и пуст, когда сталкивается с прямым вопросом. — Не здесь. — шипит, используя их местоположение как оправдание. Хотя… Вероятно, было бы некомфортно раскрывать секреты Соника посреди коридора базы G.U.N., даже если бы он хотел об этом поговорить. Руж принимает его отказ спокойно, слегка хмыкнув, и снова откидывается назад, исчезая из поля зрения. Шэдоу глубоко вздыхает и ненадолго закрывает глаза, но это спокойствие длится недолго, когда он слышит, как открывается дверь в их комнату ожидания, приветствуя звук тяжёлых ботинок. Он поднимает взгляд, ожидая увидеть медсестру или какого-нибудь врача, с которым они ещё не сталкивались. Но, к ужасу, это оказывается командир с разноцветными глазами, которого он практически ненавидит. — Командир Тауэр. — Обращается Руж, заставляя друзей Соника, сидящих в креслах на другой стороне комнаты, взглянуть на вошедшего. — Чем мы обязаны? — Добрый день, Руж, Шэдоу и друзья, — сердечно обращается к ним командир, кивнув остальным мобианцам в комнате. Затем снова обращает внимание на агентов. — Я просто хотел заглянуть и убедиться, что вы на базе. У меня есть пара вопросов. Шэдоу фыркает, рычит и отворачивается. Конечно, интересы Командора, как всегда, заключаются исключительно в бизнесе. — Что тебе нужно знать? Я уже рассказала о нашей встрече с Эггманом по прибытии, — просто спрашивает Руж, беря на себя инициативу в разговоре. Шэдоу не осознавал, что она уже рассказала Тауэру. Должно быть, поэтому она прибыла чуть позже Наклза, Тейлза и Эми. — На самом деле у меня есть к тебе пара вопросов, Шэдоу, — говорит командир, и агент поворачивается, сверкая глазами. — Не хочешь прогуляться? — спрашивает Тауэр, внимательно наблюдая за чёрным ежом. Шэдоу сдерживает желание бросить на мужчину с разноцветными глазами самый презрительный взгляд, на который только способен. — Я не пойду с тобой. Всё, что тебе нужно, ты можешь спросить здесь. — просто говорит он, не сводя взгляда и не двигаясь. Командир Тауэр оглядывает других мобов в комнате, явно не желая, чтобы они присутствовали при том, что он собирается сказать. Но Шэдоу не собирается уступать, так что только ему решать, сдаться или выйти из зоны комфорта. — Я хотел спросить о запросе информации, который мы отправили ранее. Полагаю, ты его видел. У тебя случайно нет нужных нам активов? Он слушает слова, которые произносит Командир Тауэр, но с каждым слогом всё больше и больше раздражается. Соник в операционной, а у него хватает наглости спрашивать о запросе информации?! — Ты действительно спрашиваешь меня об этом сейчас? — цедит Шэдоу, и на лице появляется оскал, когда он пронзает взглядом душу Тауэра. Военачальник, кажется, озадачен внезапной враждебностью антигероя, и Шэдоу видит, как тот слегка напрягается под пламенным взглядом. Однако Шэдоу не испытывает угрызений совести. По его мнению, Командор это заслужил. Честно говоря, любой, кто хотя бы посмотрит не так, как нужно, заслуживает этого, по его мнению. Чем дольше он стоит здесь и ждёт, тем злее становится еж. Он просто хочет, чтобы этот день закончился. Хочет, чтобы всё перестало так раздражать. Он хочет перестать чувствовать себя так, будто задыхается от тяжести, которая постоянно давит изнутри. — Я считаю, что эта информация связана с событиями, произошедшими сегодня. — Командир Тауэр объясняет, обосновывая свой запрос. — Мы следили за тем, чтобы Эггман не планировал ничего масштабного, и считаем, что некоторые вещи, которые он украл во время той разведывательной миссии, связаны с «Металлическим Соником», о котором сообщил Руж. Сердце Шэдоу слегка сжимается. Может быть, всё-таки стоило уделить больше внимания этому расследованию. Проблема в том, что миссия состоялась месяц назад по меркам этой реальности... Но если учесть время, которое они провели в Шаттерверсе, то в общей сложности прошло ещё как минимум полмесяца. Так что, по мнению Шэдоу, это было давным-давно. И из-за того, что с тех пор произошло много всего, он не помнит её в деталях. Но если это поможет им узнать больше о Метале, то он готов оказать им необходимую помощь. — Я могу предоставить вам все имеющиеся у меня записи, когда найду их… Что касается общего описания событий, мне нужно просмотреть свои записи, чтобы освежить память. Я свяжусь с вами после того, как мы уйдём. Это всё, что я могу сделать сейчас. — говорит Шэдоу, слегка расслабляясь и отводя взгляд от командора. Надеясь, Тауэр понял, что он готов работать… Просто не… Прямо сейчас. Не тогда, когда он уже занимается другими делами. Командир кивает, по-видимому, придя к такому же выводу: — Это сработает. Только, пожалуйста, не затягивай. Как ты, вероятно, знаешь, нам нужно как можно больше узнать об этой новой угрозе, чтобы подготовиться к событиям, которые могут произойти в будущем. Шэдоу фыркает. Он слишком хорошо это знает. Затем Командир обращает свое внимание на Руж. — Пожалуйста, держите нас в курсе любых изменений в поиске информации, которую мы запросили. Руж кивает, едва заметно моргнув при упоминании: — Я буду держать вас в курсе. — Это всё, о чём я прошу, — заявляет Командир, ещё раз взглянув на Шэдоу, прежде чем уйти. Шэдоу рад, что он ушёл. Но не рад мыслям, которые тот оставил после себя. Потому что… Если бы G.U.N. знали о возможности создания Метал Соника… Сколько событий сегодняшнего дня можно было бы предотвратить?

***

Прошёл ещё час, прежде чем медсестра пришла, чтобы рассказать им о ходе операции. — Врачи сделали всё, что могли, и, надеюсь, если у него такой же фактор исцеления, как у Шэдоу, он полностью восстановится. — начинает медсестра, глядя в планшет с заметками, которые она, вероятно, получила от врачей. Шэдоу ворчит, услышав своё имя. — Насколько серьёзны его травмы? — спрашивает Руж, а Наклз, Тейлз и Эми внимательно слушают. — Что ж, самая большая проблема — это сложный перелом, который он получил в результате столкновения, с большеберцовой костью. Нам пришлось наложить швы на ногу и использовать металлическую пластину, чтобы зафиксировать кость на месте… Но даже после этого потребуется время на восстановление. Тем не менее, учитывая способность к самовосстановлению, мы надеемся, что это произойдёт быстрее, чем у большинства людей. Шэдоу чувствует себя неловко из-за слов, в которых говорится о факторе исцеления. Если это было важной частью восстановления Соника… Что бы случилось, если бы он не работал в полную силу? — Помимо перелома большеберцовой кости, у него также был простой перелом нижней части малоберцовой… И растяжение передней таранно-малоберцовой связки… И, по мнению врачей, при ударе его колено согнулось внутрь… Что привело к повреждению связок как передней крестообразной, так и задней… К счастью, ни одна из них не была разорвана. Все на мгновение замолчали, обдумывая целый список проблем, с которыми, похоже, столкнулся Соник. Сам Шэдоу не был уверен, было ли это благословением или проклятием, что всё это было связано с одной-единственной ногой. — Бедный Соник… — грустно произносит Эми, а Наклз ворчит: — По-моему, это слишком много проблем… Выражение лица медсестры меняется, и Шэдоу не может понять, то ли она озадачена словами ехидны, то ли находит их забавными, но продолжает: — Ему придётся принимать обезболивающие… Однако, вероятно, нам понадобится пара дней, чтобы понять, сколько именно. Когда… Он был в операционной, мы ожидали, что он не поддастся нашим седативным препаратам, как Шэдоу… — Агент снова раздражается из-за своего имени, он ненавидит, когда его используют в качестве примера для сравнения ради здоровья Соника. Они — две совершенно разные сущности. — ...Но в итоге этого не произошло... Поэтому мы беспокоимся о том, что, используя этот критерий, мы снова назначим слишком много лекарств. На последних словах он слегка напрягается. Ладно, несмотря на всё это «сравнение», от этого стало ещё хуже. Потому что в каком-то смысле врачи были правы, сравнивая их двоих. У них было схожее строение, по крайней мере, в том, что касалось их способности к быстрому исцелению и общей сопротивляемости. Итак, если Соника можно усыпить обычным количеством седативных препаратов, что это значит для остального процесса исцеления? Будет ли он таким же медленным? — Пару дней?.. — наконец нерешительно вставляет Тейлз. — Ты имеешь в виду… Он должен остаться здесь? Слова лиса уводят в совершенно другое русло, наполненное отвратительными мыслями. На самом деле это отличный вопрос: действительно ли они ожидали, что герой останется? — Да, это было бы желательно. Нам ещё нужно подобрать правильную дозировку обезболивающего, а также провести несколько других анализов и тестов. Ладно, Шэдоу услышал достаточно. — Соник не останется здесь. — Шэдоу резко перебивает, свирепо глядя на медсестру. Он знает, что герою и так было бы неприятно находиться здесь на операции, Соник ни за что добровольно не захотел бы остаться в медицинском учреждении G.U.N., даже если бы это было для его же блага. И хотя Шэдоу считает, что нужно заставлять героя делать то, чего он не хочет, «ради его же блага», это не значит, что нужно заставлять торчать на базе дольше, чем необходимо. Да, конечно, Шэдоу работает на G.U.N. от случая к случаю, но это не значит, что он их любит или доверяет. В лучшем случае они были деловыми партнёрами, и оставлять Соника, когда он уязвим и может подвергнуться любому допросу, тестам или лечению, которые они захотят попробовать, — это исключено. — Я бы попросил вас пересмотреть своё решение… Состояние Соника тяжёлое, и присутствие медицинских работников… — Его присутствие здесь как-то повлияет на лечение? — Шэдоу, по крайней мере, достаточно разбирается в медицине, чтобы понимать, что теперь, когда герой закован в гипс и определённо нуждается в постельном режиме, они мало что могут сделать, кроме как позволить ему исцелиться. Медсестра смотрит с раздражением, очевидно, он усложняет ей работу, но Эми быстро берёт ситуацию в свои руки, подтверждая его слова. — Шэдоу прав. Если Сонику больше не требуется медицинская помощь, то о нём можно позаботиться дома. Тейлз кивает: — В любом случае, большинство его травм лечат дома. Я могу убедиться, что его комната готова и всё в порядке, — говорит жёлтый лис, поднимаясь на ноги. — Соник вынослив, так что может быстро прийти в себя, — ответил Наклз. — И — встревает в разговор Руж, — Если по какой-то причине что-то пойдет не так, как надо… Мы всегда можем привести его прямо сюда. Медсестра смотрит на всех пятерых по очереди, вздыхает, переворачивает свои бумаги и делает пометку. — Я передам ваш запрос на выписку из больницы врачам… Однако, если они разрешат, вам нужно будет внимательно следить за дозировкой лекарств. Тейлз энергично кивает: — Не волнуйся, я позабочусь о нём. Шэдоу внимательно наблюдает за группой. Он уверен, что Тейлз — не единственный, кто планирует помочь. Вопрос в том, как к этому отнесётся Соник.

***

Тейлз и Эми уходят пораньше, чтобы успеть навести порядок в доме до того, как героя выпишут. Руж, Наклз и Шэдоу остаются в штаб-квартире G.U.N. в ожидании. Шэдоу снова выбирают в качестве того, кто будет перевозить, когда придёт время, а Руж и Наклз остаются на всякий случай. Если бы они оставили Шэдоу одного и по какой-то причине решили, что Соника лучше не забирать, агент мог бы взять дело в свои руки. Но, к счастью, вскоре они подписывают документы о выписке Соника, и их троих ведут по извилистым коридорам медицинского отсека в послеоперационную палату, где находится герой. Руж входит в комнату первой, за ней следует Наклз, а затем сам Шэдоу, и все они расступаются, чтобы посмотреть на героя. Соник крепко спит, прислонившись к стене справа от дверного проёма. Лицо расслаблено… Но он выглядит очень уставшим и измождённым. К герою по-прежнему подключены базовые мониторы, такие как пульсометр и оксиметр, а также капельница, вставленная в левую руку. Его правая нога накрыта тонкой простынёй, но даже глядя на неё под одеялом, можно было сказать, что из-за повязки или гипса она была в два раза больше левой. Судя по тому, как она вдавливается в одеяло, кажется, что гипс остановился на середине бедра. Подняв взгляд, Шэдоу замечает, что грудь героя спрятана под одеялом, но руки лежат поверх. Затем он вспоминает о ране, которую Соник получил на тыльной стороне ладони… И переводит взгляд на неё. Сначала он ожидает увидеть новые перчатки, но вместо этого с удивлением замечает, что рука перевязана бинтами у основания… Но, к ужасу, кончики пальцев, когти и подушечки лап полностью обнажены. Паника пронзает при осознании того, что Соник не стал бы этого хотеть — как и любой другой житель Мобиуса. В мгновение ока Шэдоу оказывается по другую сторону кровати, быстро откидывает одеяло и прикрывает обнажённую руку. — Где его перчатка? — настойчиво спрашивает, глядя на врача в углу комнаты… Который смотрит в ответ так, словно у него две головы. — Она была испорчена и покрыта кровью, мы ее выбросили. — Объясняет просто, как будто это не так уж важно. И они даже не потрудились попытаться заменить ее? Он рычит, глупый человек, ученый из ООН. Он сильнее дёргает одеяло, стягивая со спящего Соника и комкая в шар, который наматывает на руку героя. В результате обнажается забинтованная нога, на которой также нет обуви и носка. Осознание этого только сильнее раздражает Шэдоу. Но антигерой продолжает работать. Как только свободная ткань легко ложится на руку Соника, а Шэдоу не удерживает её, антигерой поднимает часть и отрывает её одним резким движением. От неожиданности доктор вскрикивает. — Эй! Мы — мы используем их повторно! — Только не в этот раз. — Шэдоу растягивает слова, даже не колеблясь, отрывая еще одну полоску. Затем переходит к ноге Соника и обматывает большей из двух полосок, прикрывая ту часть ноги, которая была обнажена. Затем возвращается к руке, осторожно убирая одеяла, чтобы обернуть перебинтованную руку полоской ткани, аккуратно оборачивая так, чтобы получился маленький пузырёк, полностью закрывающий когти героя. Они могли бы заменить повязку перчатками, когда вернутся домой… Может быть, если Соник очнётся достаточно быстро, Шэдоу просто позволит ему сделать это самому, чтобы не пришлось ни с кем делиться. После того, как Соника должным образом укрывают, Шэдоу смотрит на Руж и Наклза, которые ничего не говорят о его вспышке… Скорее всего, они тоже согласны с абсурдностью ситуации… Но он искренне удивлён, что ни один из них не прокомментировал это. Однако не зацикливается на этом, когда Руж подталкивает группу к движению, глядя на доктора с милой улыбкой. — Дорогой, не мог бы ты отцепить нашего друга, чтобы мы могли забрать его домой? Доктор по-прежнему смотрит на них как на сумасшедших, но кивает, пересекает комнату и отсоединяет Соника от капельницы и других мониторов. Соник даже не шевелится. Шэдоу полностью убирает одеяла в сторону и осторожно берёт героя на руки… К этому моменту он уже почти привык так держать Соника с тех пор, как они были в Шаттерверсе. Убедившись, что герой в надёжных руках, он оглядывается на Руж и Наклза. — Я отнесу его прямо домой, — говорит он, и герой безвольно откидывается на его грудь. Руж кивает: — Звучит неплохо, но не уходи, нам нужно перекинуться парой слов. Шэдоу приподнимает бровь: — О чём? — Изначально он не планировал уходить, но теперь, когда Руж заговорила о допросе, он думает, что, возможно, уйдёт. — Да так.… Поболтать обо всем, что произошло. — Она медленно произносит, глядя на темного ежа понимающим взглядом: — Я думаю, тебе, возможно, нужно ввести нас в курс дела. Чтобы мы могли... Подойти к этому должным образом. Шэдоу делает глубокий вдох, и кажется, что Руж думает, что всё поняла. — Подойти к чему? — спрашивает Наклз, чем вызывает ухмылку у последней. — Ничего, милый, — мурлычет она, делая шаг назад. — Мы просто поболтаем, когда Блю будет в безопасности. Шэдоу фыркает в ответ на это замечание. — Поболтать — это, пожалуй, слишком громко сказано. — Шэдоу с лёгкостью мог бы уклониться от каждого из вопросов. Он не собирается нарушать обещание, которое дал. Он чувствует, как дыхание Соника мягко касается его шерсти, и вес сломанной ноги кажется ещё более реальным. — Я не скажу Тейлзу… Пока это не станет вопросом жизни и смерти для тебя или кого-то ещё. Но опять же… Условием этого обещания было то, что пока никто не рискует пострадать или того хуже… А это? Это намного больше того, что он мог себе представить, давая это обещание. Он посмотрел на Соника, а затем снова на Руж, которая внимательно его изучала. Очевидно, ему есть о чем подумать. — Хаос Контроль. — заявляет, и весь мир меняется. Сейчас перед ним не осуждающий взгляд, а твёрдая древесина входной двери Тейлза и Соника. Он легонько стучит носком левого воздушного ботинка. В следующее мгновение он уже в доме, куда его впускают взволнованные Тейлз и Эми, которые ведут в комнату Соника. Он осторожно укладывает героя на кровать, едва успев взглянуть на синего ежа, прежде чем Тейлз и Эми быстро берут ситуацию в свои руки. Они поправляют спидстера, чтобы убедиться, что он удобно устроился. Шэдоу делает шаг назад, прислоняясь к захламлённому столу, который стоит в углу комнаты. Он догадывается, что теперь ему снова остаётся только ждать.