Fixing Fractured Worlds We Briefly Broke / Исправляя Расколотые Миры, Которые Мы Ненадолго Сломали

Выбор. Действие. Результат. Герой падает. Боль искажает его черты. Группа, призывающая к действию… ... Но он не может стоять. Шэдоу поднимает его без долгих раздумий. Стремление к безопасности. Неотложность. Непрошеные чувства разрывают его грудь. — ПОДОЖДИ, СОНИК —

Вес героя на руках терзает его совесть.

— Ему нужен врач.

Мгновение. Время продолжает тикать. Ситуация меняется. Тогда? Соник ушел. Вдох, наполненный внезапным одиночеством в знакомой, но чужой обстановке. Выдох, задевающий его расшатанные нервы, когда они пассивно выкрикивают слова «Паника» — «Вина». Он отворачивается от этого чувства, игнорирует слова, переключая внимание на сейчас . Что дальше? Как он решит проблему? Куда ему нужно идти? Он больше ничего не может сделать. Он двигается. Анализирует. Приспосабливается. Волнуется. Потом? Он справляется с этим. По крайней мере, так он говорит себе. Но затем ситуация повторяется с разной громкостью — и тот же холодок пронзает его изнутри.

— Спасибо, приятель!

Удар… Раздражение.

— Не привыкай к этому.

— Фейкер, ты не на финишной прямой.

Гонка… Падение…

— СОНИК...

Вес, навалившийся на него…

— Тебе нужно присесть.

Хватающий ртом воздух.

— Д-да… Это... Звучит заманчиво.

Отголоски учащенного дыхания. Слова не доходят до ушей.

Мгновение. Решение.

Ткань, касающаяся ткани, рука, прижатая к его груди.

Атака. Герой повержен.

Внезапная реакция. Перехват.

— ВСТАВАЙ, СОНИК.

Сколько еще раз будут происходить подобные вещи?

***

Шэдоу резко вдыхает, заставляя себя отвлечься от своих мыслей, и резко открывает глаза. Отдалённые звуки, доносящиеся с кухни внизу, отдаются в голове, а иглы на спине встают дыбом от нарастающего раздражения. Он моргает, глядя на героя, мирно лежащего в постели… Ему хочется ударить по чему-нибудь кулаком. Почему? Потому что прошло несколько часов с тех пор, как он вернулся из G.U.N., и его мысли всё ещё в беспорядке… Продолжают ускользать от понимания. Почему? Потому что теперь он стоит в тёмной комнате, солнце садится за горизонт, а Соник безжизненно спит. Почему? Потому что он знает, что если не возьмётся за ум, то его разорвёт на части его опасная соседка по комнате, когда вернётся. Он рычит. Эта ситуация абсолютно бесит. ... По крайней мере, так он говорит себе... Или... Так пытается заставить себя почувствовать. Однако… Этот квест теряется в трещинах между ними. Он хочет злиться. Он хочет беситься. Он хочет прийти в ярость. Потому что это чувства, которые он знает. Это чувства, которые он может испытывать. Но он обнаружил, что в течение дня… Ничто из того, что он чувствовал внутри, не соответствовало таким представлениям. Вместо этого? Ему плохо. Он растерян. Запутался в собственных мыслях. Это жалко. Особенно для такого, как он. Он должен быть «Совершенной Формой Жизни» ради хаоса. Он не должен ни на что «натыкаться», не говоря уже о собственной голове. Ближе всего к такой концепции он подошёл… После событий в Ковчеге… Но тогда он смог справиться со своим горем… Со своим гневом — так, как он понимал. Даже если это было в какой-то степени разрушительно. Но прямо сейчас? Он не чувствует ничего из этого. ... И он не знает, что с этим делать. Он смотрит на Соника, чтобы сохранить это раздражение из-за его самоотверженности — его глупости — его безрассудства. Но такие чувства не культивируются. На самом деле, они умирают, когда другие чувства сдавливают горло. Он отводит взгляд. Может быть, это потому, что он повзрослел за эти годы… Но единственный гнев, который он испытывает, — это гнев на ситуацию… И на самого себя. Однако даже тогда он растерян — как будто его подавляют внешние факторы, которые он не может контролировать. Он гасит пламя, которое подпитывает. Он отчаянно пытается обмахнуться от этого веером. Грохот внизу на мгновение стихает, и Шэдоу в ответ дёргает ухом, прежде чем звуки возобновляются. Он всё ещё ждёт, когда Ехидна и Летучая Мышь появятся… Но, к большому разочарованию (или счастью), они пока не показываются. Он тихо вздыхает, на мгновение закрывает глаза, расслабляет мышцы и сильнее прислоняется к стене позади. Звуки, которые издаёт Тейлз, готовя на кухне вместе с Эми, кажутся почти обыденными… Если полностью игнорировать присутствие в комнате раненого Соника. Он моргает, открывая глаза, и еще раз изучает спидстера. Соник не двигался, только тихо дышал, с тех пор как Эми и Тейлз уложили его спать. Возможно, пройдет некоторое время, прежде чем он проснется… Герою потребовалось двенадцать часов, чтобы прийти в себя после того, как он просто потерял сознание во время пробежки. Кто знает, к каким последствиям может привести подобная травма? Из-за своего «состояния» он уже демонстрирует признаки того, что не восстанавливается так, как обычно восстанавливаются супер-ежи… С необъяснимой усталостью, головными болями и дискомфортом. Это значит, что такая травма может привести к катастрофе, если всё не сложится должным образом… Или… Если в игру вступит что-то, о чём они даже не подумали. Комок подступает к горлу, когда он обдумывает эту концепцию. ... Это знание, которое есть только у него. По крайней мере, пока что. Руж, несомненно, попытается вытянуть из него какие-нибудь ответы… Если судить по тому, как она посмотрела на него в G.U.N. Она настроена серьёзно и готова прижать его своей «шпионской тактикой», чтобы получить желаемое. В чём подвох? Шэдоу упрям, и именно ему придется на самом деле решать, давать ей информацию или нет... И если вы что-нибудь знаете о Шэдоу, вы понимаете, что он не делает того, чего не хочет. Так что же сейчас? Он не собирается им рассказывать. Потому что не хочет. Он сдержит своё слово.

***

— Обещай мне. — Что? — моргает Соник, сбитый с толку этим заявлением. — Дай мне слово, — отчаянно требует он. В поисках уверенности… В правдивости обещания другого. Соник колеблется, прежде чем провести рукой по собственным иглам и посмотреть в глаза сопернику: — Я обещаю, что останусь здесь… Просто… Помоги моим друзьям. Пожалуйста. Шэдоу ненадолго замолкает, обдумывая каждое слово, слетающее с губ героя, прежде чем коротко кивнуть, решив положиться на слова другого, как на что-то, на что он может опереться. — Я доверяю тебе, Соник, — подтверждает Шэдоу. Затем эбонитовый ежик поворачивается и уходит. А потом, позже… Появляется Соник… Чтобы оскорбить его доверие… Его слова… И все попытки уберечь его от опасности.

***

Шэдоу не уверен, что сможет когда-нибудь отпустить это. Не после такого прямого обещания. Не после того, что случилось. Итак, в лучшем случае этот план — сомнительный. Потому что после такой встречи… Он бы солгал, если бы не сказал, что потерял уважение к «словам». Он считает, что будет продолжать злиться на это… Просто… В настоящее время он изо всех сил старается сдерживать такой гнев из-за «других» моментов, с которыми связан… Выбор. Действие. Падение... Он прогоняет эти изображения. Несмотря ни на что... Он не готов простить спидстера... И даже без жгучего гнева всё равно может злиться. Он вздыхает. Антигерой отводит взгляд от Соника и, чтобы убить время, начинает изучать комнату… Он не в первый раз осматривает своё окружение… Но каждый раз, когда смотрит, осознаёт, насколько загромождена комната героя. И, честно говоря… Это довольно плохо. На стенах развешаны рисунки в сочетании с другими знаками и странными предметами, которые герой счёл достаточно важными, чтобы выставить их на всеобщее обозрение. Кроме того, есть разные предметы, которые, как предполагает Шэдоу, спидстер использует для развлечения. Например, письменные принадлежности, разбросанные на его столе… С несколькими потерянными маркерами и карандашами на полу… Или теннисные ракетки, которые в настоящее время служат подножкой под его книжной полкой, заполненной комиксами. Кроме того, мусор добавляет в комнату свою атмосферу, так как спидстер, по-видимому, (обычно) забывает убирать за собой. Пластиковые бутылки из-под воды валяются в странных щелях под кроватью или у тумбочки, а некоторые из них разбросаны вокруг переполненного мусорного ведра. Кроме того, одежда, которой Соник почти не пользуется, если вообще пользуется, водопадом льётся из шкафа героя. ...В углу между стеной и тумбочкой героя лежит куча того, что Шэдоу принимает за использованные носки (фу). Шэдоу не осмелится приблизиться к этому. Весь вид комнаты Соника заставляет Шэдоу задуматься, является ли это обычной ситуацией для героя… Или он запустил себя за последний месяц. На самом деле Шэдоу не уверен. Но в любом случае… Сонику удалось избавиться от обязанностей по уборке… Из-за того, что он прикован к постели. Так что кому-то другому придется взять на себя уборку. Кому в обозримом будущем неизбежно придётся входить и выходить в комнату постоянно. Может быть, Шэдоу сможет убедить одного из друзей Соника сделать это (потому что сам он делать этого не собирается, решает он). Если он будет достаточно пристально смотреть на Тейлза, то наверняка заставит лиса подчиниться. Шэдоу подумывает о том, чтобы позвать Тейлза прямо сейчас, просто чтобы разобраться с ситуацией и больше не думать об этом. Но его прерывает звук открывающейся входной двери, а затем голоса других мобианов, доносящиеся снизу. Похоже, Руж и Наклз наконец-то прибыли. Он теряет самообладание. Пора встретиться лицом к лицу. Шэдоу даже не сдвинулся со своего места, вместо этого он снова сложил руки на груди и прижался к стене. Он слышит шаги, приближающиеся к двери, как минимум, их двое… Но, возможно, есть ещё кто-то. Но прежде чем он успевает что-то понять, дверь щёлкает, и ему достаточно повернуть голову, чтобы увидеть Руж в дверном проёме, а рядом с ней — Наклза. На первый взгляд, ни розовой, ни жёлтого не видно… Но он не совсем уверен, что Эми и Тейлз не замешаны в этом. Они вполне могут быть где-то неподалёку. Летучая мышь смотрит на Соника, входя в комнату, и, похоже, оценивает состояние спидстера. Но ее взгляд ненадолго задерживается на синем ежике, она смотрит на Шэдоу. — Я беспокоилась, что ты не подождешь, — она хмыкает, встречаясь взглядом с его алыми глазами. Шэдоу слегка обижается. Хотя он понимает, что предстоящий разговор, вероятно, будет довольно… Неприятным. Он уважает Руж и не собирается игнорировать откровенную просьбу одного из немногих людей, которых он считает своими друзьями. — Я не собирался просто игнорировать тебя. — заявляет он, слегка прищурившись, но затем слегка пожимает плечами. — Хотя, возможно, ты не получишь от этого разговора того, чего хочешь. Руж улыбается в ответ на его слова, то ли в знак несогласия с его мнением, то ли в ответ на признание, что Шэдоу не собирался её игнорировать, он не уверен. Но в её голосе слышится волнение, когда она наклоняет голову: — Что ж… Почему бы нам не начать с того, что ты знаешь о ситуации? Хм? Я уверена, что в твоей голове много интересных подробностей. Кажется, она сразу перешла к делу. Очевидно, у неё было достаточно времени, чтобы обдумать свои мысли в пути от сюда до G.U.N., и теперь готова «раскрыть дело», как она выразилась. Шэдоу просто хотел бы, чтобы она не была такой флуоресцирующей по этому поводу ... Но… Он смотрит через плечо летучей мыши на дверь и видит, что Эми и Тейлз тоже стоят в проёме. Ах. Значит, его интуиция не подвела, у них действительно есть зрители. Он слегка выпрямляется, прислонившись к стене, и смотрит на героя. Они могли бы поговорить здесь, задержавшись в этой комнате… Но внезапно он начинает беспокоиться… Что, если Соник проснётся? Не то чтобы это входило в намерения Шэдоу, но если он всё-таки проболтается о некоторых секретах Соника… Он не хочет, чтобы Соник случайно это услышал. И даже если он ничего не скажет… Разговор может перерасти в ссору… А если так, то он точно не хочет, чтобы Соник проснулся и увидел, как он и его друзья дерутся. Но Шэдоу немного опасается оставлять Соника одного… Что, если он проснётся один? Что, если за время их отсутствия… Что-то случится?   Шэдоу действительно может потерять его, если что-то еще случится.   Но этого не случится. — говорит он себе. Они в доме Соника, они в безопасности.   Плюс, самое главное… Он будет всего в одном коротком телепорте отсюда.   — Спускайтесь вниз, — командует Шэдоу, отталкиваясь от стены и ожидая, пока остальные подчинятся.   Летучая мышь кивает и поворачивается на пятках. Эми, Наклз, Тейлз и Руж направляются в гостиную, Шэдоу замыкает шествие. Он бросает ещё один взгляд на спящего героя, прежде чем взяться за дверную ручку и почти закрыть за собой дверь… оставив её приоткрытой на несколько сантиметров на всякий случай.   Эми и Тейлз устроились на диване, а Наклз сидит в центре большого кресла. Руж тоже сидит в этом кресле, но её тело расположено на краю подлокотника. Похоже, она использует это место как наблюдательный пункт, потому что не сводит глаз с Шэдоу.   Шэдоу не хочет садиться, поэтому он просто прислоняется к наклонной стене под лестницей и смотрит в гостиную, скрестив руки на груди. После секундной тишины остальные понимают, что он устроился, и тишину нарушает женский голос. — Так… Ты собираешься нам рассказать? — спрашивает Руж, наклонив голову. От этого Эми морщит нос и смотрит то на одного, то на другого мобиана.   — Подождите, что именно мы пытаемся заставить его нам рассказать?   Шэдоу даже не смотрит на другого ежа. Конечно, она в замешательстве. Она определённо впервые слышит о том, что Шэдоу, возможно, утаивает информацию, которую Руж хотела узнать. В лучшем случае она, вероятно, предположила бы, что он знает немного больше о прибытии Соника в G.U.N… Или, может быть, информацию о Метале. Помимо этого, Эми, похоже, не обращала внимания на то, что они с Соником — всего лишь два ежа, которые ненавидят друг друга.   То, что он осознаёт в этот момент, может быть не совсем правдой.   Тем не менее, если бы она не впервые услышала об этом, то не стала бы предлагать ему уйти раньше… И, вероятно, продолжила бы расспрашивать.

***

Большую часть времени, проведённого в доме Соника после их прибытия, Шэдоу проводит, наблюдая за тем, как Тейлз и Эми постоянно беспокоятся о герое. Сначала они укрыли его одеялом, подложили ему под ногу подушку, поставили рядом с кроватью бутылку с водой, приготовили место для обезболивающего, перенесли медикаменты в легкодоступное место… Даже перетащили несколько подушек из других комнат в спальню героя «на всякий случай». Надо отдать им должное за то, что они так слаженно и бесшумно действуют… Шэдоу потребовалось всего несколько мгновений, чтобы понять, что лучший способ «помочь» — держаться подальше от их хаоса. Вот что он делает — наблюдает из угла, скрестив руки на груди. Признаться честно, он внимательно следит за героем поверх двух мобов, позволяя своим мыслям свободно блуждать. Но его прерывает резкий голос, нарушивший тишину в комнате. — Спасибо тебе за всю помощь, Шэдоу, мы ценим, что ты стараешься изо всех сил… Но теперь ты можешь идти домой, мы все уладили. — Внезапно заявляет Эми, заставляя темного моргнуть. Пойти домой? На самом деле он не думал об этом... Но при других обстоятельствах, в другое время… До Шаттерверса, он бы ушёл… Не так ли? Должен ли он пойти домой?.. Он сглатывает при этой мысли, переводя взгляд с Эми на Соника и обратно. Нет, он не может просто оставить Соника в таком состоянии. Неважно, что он «раньше» делал… Важно, что сделает сейчас. — Руж попросила меня подождать ее здесь. Так что я планирую побродить поблизости, пока она и ехидна не вернутся. — Коротко объясняет, внезапно радуясь оправданию. Эми смотрит на него, прежде чем перевести взгляд на Соника, но всё равно кивает. Кажется, она удовлетворена объяснением. Шэдоу даже не потрудился дальше обдумывать эту встречу.

***

— Почему ты думаешь, что я что-то знаю? — ворчит Шэдоу, предпочитая игнорировать вопрос Эми. У Руж хватает наглости рассмеяться. — О, милый… Ты, может, и думаешь, что король секретов, но я живу с тобой. Что-то происходит уже несколько недель. Шэдоу сдерживает рычание, рвущееся наружу, когда его внезапно охватывает раздражение. Любой признак чрезмерного недовольства в этот момент лишь глубже погрузит его в могилу. Похоже, Руж настроена превратить этот разговор в испытание, и она не на его стороне. Он смотрит на других обитателей Мобиуса в комнате, и внезапно его грудь сжимается от их присутствия. Он просто хочет, чтобы они не были здесь сейчас. Но, очевидно, Руж посчитала важным, чтобы они были… Он не знает, ради чьего существования. Но, может быть, она подумала, что в интересах Соника, чтобы они все были в курсе ситуации героя. Шэдоу все еще обеспокоен этим чувством. — Поясни, — бросает он, прищурившись. Его взгляд впивается в ярко-бирюзовые глаза Руж. Безмолвное предупреждение. Не смей переступать черту. Летучая мышь слегка жужжит, рассеянно болтая лапками в воздухе и постукивая пятками по подлокотнику. — Ну… Во-первых, ты стал более замкнутым, чем обычно… — она слегка усмехается, — чего я даже не подозревала, пока не увидела это недавно. Крайне пренебрежительное отношение, до такой степени, что это срочно и заранее спланировано… К тому же ты стал чаще выходить из дома. Но G.U.N говорят, что в последнее время ты не участвовал ни в каких миссиях… Так что, похоже… Раздражение берёт верх над Шэдоу, и он хмуро смотрит на летучую мышь, перестав стесняться и проявлять хоть какую-то степень повышенного недовольства. Он считает, что разглашение его личной жизни перед другими — достаточная причина. — Я не понимаю, какое отношение всё это имеет к Сонику, — перебивает он. — Ай-ай-ай, — щебечет Руж ему вслед, — почему бы тебе не дать девушке закончить, а? — Она спрыгивает с подлокотника и делает пару шагов к нему, занимая центр комнаты. — Причина, по которой я считаю, что всё это связано с Соником, заключается в том, что когда исчезал ты, исчезал и он… — Она смотрит на Тейлза, ожидая, что лис прервёт её, но он молчит, и Шэдоу бросает на него сердитый взгляд. Конечно, Тейлз — тот, кто может предоставить необходимую информацию, чтобы попытаться поймать его. Конечно, есть причина, по которой он подстрекал Соника поговорить с Тейлзом о его состоянии, — и это потому, что парень умный. Но это не значит, что Шэдоу особенно любит жёлтого мобианца. Тейлз слегка съеживается под его взглядом, Руж продолжает говорить. — К тому же, если моя хронология верна... Вы оба начали вести себя странно примерно в одно и то же время. Глаза лиса расширяются, и он резко поворачивает голову в сторону Шэдоу. — Примерно в то время, когда ты взял Призму Парадокса! — восклицает он, вмешиваясь в разговор. Шэдоу хмурится ещё сильнее. Заткнись, Тейлз. Наклз наклоняет голову, глядя на Шэдоу из своего кресла, и складывает руки на груди: — Вы, два ежа, возились с радужным кристаллом? Антигерой резко поворачивает голову в сторону Наклза, и на его лице появляется оскал, когда он осознаёт всю абсурдность этого предложения. — Ты что, глупый? — выплёвывает он. — Никому нельзя приближаться к Призме — ОСОБЕННО Сонику. Это слишком опасно. В комнате воцаряется тишина. Наклз, Тейлз и Эми смотрят на него широко раскрытыми глазами после гневной тирады. Но потом… У Руж хватает наглости посмеяться. Шэдоу резко поворачивает к ней голову, всё ещё не оправившись от упоминания Призмы. — Что тут смешного? Руж позволяет своему смеху перейти в лёгкое хихиканье, прижимая кончики пальцев ко рту, чтобы подавить его. Она откашливается, а затем оживлённо машет рукой. — Это ещё один факт, милый. Ты был так на взводе из-за вещей, в которых нет смысла. Шэдоу приподнимает бровь: — Как может быть бессмысленным то, что кто-то неосторожно обращается с такой силой, как Призма Парадокса? — бросает он вызов. Затем Руж закатывает глаза, и это действие только злит еще больше. В данный момент он так зол на нее. — В этом нет смысла, потому что никто не знает, что она делает. Дурачок. — объясняет она, и Шэдоу замирает, чувствуя, как по телу пробегает дрожь осознания. О. Верно, только он и Соник помнят, а до этого случая они мало что знали о существовании Призмы Парадокса... Не говоря уже о её возможностях. Это значит, что для всех остальных Призма — это сила с неизвестной шкалой мощности. Это вызывает беспокойство… Но не повод для иронии. Ему нужно вернуться назад. — Ц-ц-ц, даже идиоту понятно, что это мощно. — бормочет он, чувствуя себя немного неловко из-за этого заявления, но внешне это не проявляя. Руж пожимает плечами: — Это не так. Но ты, кажется, больше переживаешь из-за этого, чем кто-либо другой в этой комнате… — Шэдоу не осмеливается взглянуть на реакцию остальных, потому что знает, что она права… К тому же он не хочет видеть, как взгляды изучают его. Вместо этого он остаётся как можно более пассивным, несмотря на пристальный взгляд, направленный на него. Руж продолжает: — Не говоря уже о временной аномалии, связанной с нашей последней встречей с Призмой. Он знает о временной аномалии, он пытался незаметно следить за ней с того момента, как Руж заговорила об этом пару недель назад. Но, возможно, из-за своего пренебрежительного отношения он остался не у дел.

***

— Хм? Я вижу, ты снова уходишь? Голос Руж прорезает обыденную атмосферу их квартиры, заставляя Шэдоу остановиться в своём стремлении уйти. Он поворачивается лицом к летучей мыши, одетой в ночное бельё, на фоне романтического триллера, который играет по телевизору в их гостиной. — Да, — подтверждает он. Он не думал, что летучая мышь обратит внимание, когда он уходил, ведь она смотрела своё шоу… Очевидно. Он ошибался. Руж улыбается ему, перебирая пушистую нитку от своего халата кончиками пальцев правой руки, а в другой руке держа миску с макаронами. — Ну разве ты не стал настоящей ночной бабочкой… Клянусь, ты больше никогда здесь не появляешься... Он сдерживает желание вздохнуть. Не прошло и недели с тех событий в Шаттерверсе… Так что в данный момент он не очень-то хочет, чтобы его допрашивали о каких-то «изменившихся привычках». У него просто есть дела, и он не хочет, чтобы к нему лезли с расспросами. В частности, Руж уже достаточно беспокоила его по поводу местонахождения Призмы Парадокса. («Не мог бы ты показать мне её, пожалуйста? Я искала её ВЕЧНО». «Ни за что».) Она и не подозревала, что её усилия были тщетными, даже если бы он был готов проявить снисхождение. Теперь это невозможно. — Я вернусь, просто мне не нужно столько спать. — Вместо этого он объясняет. В ответ летучая мышь закатывает глаза: — Я знаю, но надеюсь, ты не слишком много времени проводишь, размышляя о прошлом. Шэдоу колеблется. Ах. Она думает, что это касается Марии.   ... Он почти хочет, чтобы это было так. Хотя это и больно, он бы знал, как с этим справиться.   — Это не так, у меня есть другие дела, о которых нужно позаботиться.   — Понятно… — хмыкает Руж. — Что ж, прежде чем ты уйдёшь, не мог бы ты ответить на один вопрос?   — Хм, — хмыкает Шэдоу в знак согласия, складывая руки на груди и ожидая. Несмотря на то, что он не хочет ждать, потому что на самом деле ему сейчас хочется только одного — уйти.   Чтобы успокоить свою совесть, ему нужно проверить, случится ли сегодня то же самое, что случалось все остальные ночи.   Он следил за этим. За тем, что Соник постоянно появляется. Это раздражает. Но ему нужно знать, почему.   Но он не узнает, если не пойдет на проверку.   Он ждет, пока Руж продолжит.   — Ты случайно не знаешь ничего о возможном скачке во времени? На днях G.U.N. спросили меня об этом из-за каких-то полученных ими данных. Судя по всему, время на минуту остановилось, пока мы сражались с Эггманом. — объясняет она, теребя ткань и касаясь пальцем губы.   Сердце Шэдоу падает в пятки. Мысль о временной аномалии приводит его в замешательство. Это означает, что существование Шаттерверса оставило долговременный след в их мире… И, что ещё важнее, он сам и Соник похоже, являются единственными существами, которые помнят оба отрезка времени… То есть они единственные, кто существовал во всей временной петле. Что происходит в мире, где время переписывает само себя? Означает ли это, что технически этот мир является альтернативной версией самого себя? И… Значит ли это, что вместо того, чтобы вернуть его и Соника в те моменты, когда Призма была разрушена, их просто вернули в этот мир? Это означало бы, что они были теми же версиями самих себя, которые существовали в Шаттерверсе… Но если это так… То как Соник выжил? Поэтому Соник так себя ведет странно? Фу. Он ненавидит путешествия во времени. Или любые временные аномалии. Ему всегда было... Не по себе. — Нет. — Шэдоу отвечает, пожалуй, слишком быстро, но ему нужно во всём разобраться, а времени объяснять всё Руж у него просто нет. Не говоря уже о том, что он не хочет тратить время на пересказ этой истории. — Хм… Что ж, тогда, наверное, мне придётся поспрашивать. — размышляет она, но отказывается от этой идеи, давая Шэдоу передохнуть. — Дай мне знать, если я должен буду беспокоиться, — просто говорит он, прежде чем оставить её одну в квартире. Похоже, у него есть веская причина противостоять герою сегодня вечером. У него есть вопросы, и ему нужны ответы. После этого момента он понимает, что не очень хорошо умеет «вытягивать ответы» из тех, кто не хочет говорить, и склонен прибегать к тому, что ему известно. Он также узнаёт, когда возвращается с Соником, лежащим без сознания у него на руках, что всё может быть гораздо серьёзнее, чем он изначально предполагал.

***

— Значит, ты думаешь, что я что-то знаю о временной аномалии. — рассуждает он. — Я думаю, это наверняка объяснило бы твое беспокойство по поводу сложившейся ситуации, если бы ты знал о событии, изменившем ход времени. — Руж слегка прищуривается, изучая его, явно убеждённая в своей теории, но всё же ожидающая признания. Шэдоу, однако, остаётся невозмутимым, довольствуясь тем, что просто ждёт худшего. Он вздыхает, какая утомительная ситуация. Но он рад, что оказался под огнём вместо Соника, герой, вероятно, сломался бы под таким пристальным вниманием… ... Хотя… Он вспоминает, что просил героя сдаться в течение... Ну, в общем,… Недель. Действительно ли было бы плохо рассказать об этом своим друзьям? В конце концов, это то, за что он выступал. Может быть, сейчас он борется с чем-то, с чем ему не следовало бы бороться… — О, да ладно тебе, Шэдоу! Если что-то знаешь, ты должен нам рассказать. Это в интересах всех! — восклицает Эми с дивана, вскидывая руки в явном разочаровании от сложившейся ситуации. Шэдоу прищуривается, глядя на Эми. Но прежде чем он успевает выразить своё недовольство её словам, Тейлз продолжает: — То, что случилось сегодня, было ненормальным… Соник… Не должен был так сильно пострадать. Руж тоже присоединяется к разговору, немного более серьёзным тоном, чем обычно: — И ты тоже это знаешь… Иначе не сказал бы этого сегодня в G.U.N. И это чувство задевает за живое. Соник не должен был пострадать от такого падения. Это было первое, о чём он подумал после падения. То, что при других обстоятельствах травма Соника даже не случилась бы. И он не единственный, кто достаточно умён, чтобы это понять. На самом деле, из всех присутствующих в этой комнате Тейлз должен был первым это понять. И если судить по тому, что лис чувствовал ранее… Он так и сделал. Эта мысль преследует его так же, как и антигероя…

***

По дому внезапно разносится прерывистое рыдание, нарушая тишину и покой Шэдоу, который отрывает взгляд от раненого героя и смотрит на дверь, через которую доносятся звуки. Его уши слегка шевелятся, когда он внимательно прислушивается к голосам. Тейлз и Эми ушли всего на минуту, оба оправдывались тем, что им нужно было кое-что сделать внизу, прежде чем придут остальные… Но, похоже, они едва успели спуститься по лестнице, как один из них не выдержал… — Я п-просто не понимаю — он Соник! С-Соник не мог пострадать! — раздается тихий голос между икающими всхлипываниями. Тейлз. Шэдоу узнает. Он заставляет себя прислушаться немного внимательнее, чтобы расслышать следующий набор слов. — ... Все в порядке, всякое случается… Он оправится раньше, чем ты успеешь оглянуться. — мягко успокаивает Эми, и эти слова немного ранят. Никто не может быть уверен в этом прямо сейчас. — Этого вообще. Я... Этого не должно было случиться. — Дрожащим голосом заявляет Тейлз, прежде чем разразиться очередным приступом рыданий. Эти звуки заставляют Шэдоу отвлечься от дальнейшего прослушивания, снова переводя взгляд на героя, чья голова убаюкивающе склонилась влево, в то время как иглы беспорядочно торчали в противоположную сторону. Одеяла натянуты до плеч, прикрывая все бинты, намотанные на его поврежденные конечности. Тейлз прав. Этого не должно было случиться, он знал это с того момента, как всё пошло наперекосяк. Вот почему он сказал это на базе G.U.N. Вот почему Руж сейчас возвращается, чтобы допросить его. Причина, по которой он вообще что-то сказал с самого начала – за пределами его собственного эмоционального смятения – это потому, что технически он не должен был ничего говорить. Потому что, хотя он в определенной степени пренебрежительно относится к динамике группы, он не может отрицать, что они разумны… И знают возможности друг друга. Это означает, что они знают Соника. Шэдоу не нужно объяснять им, что сегодняшние события были неправильными. Как только они, наконец, потратят время, чтобы сесть и подумать об этом. То поймут, что в этой ситуации есть нечто большее. А прямо сейчас? Тейлз — яркий пример этого.

***

Соник не должен быть хрупким, ни в коем случае. Он «величайший герой Мобиуса» и должен защищать этот мир. Конечно, ёж иногда может немного халтурить, из-за своего остроумия и комплекса трагического героя, который мешает ему отходить от своих друзей. Но он не физически хрупок. Даже на расстоянии, до Шаттерверса, Шэдоу знал это. Они и раньше сталкивались со множеством врагов, и почти в каждом из этих столкновений, когда всё было кончено, Соник уходил целый и невредимый. Даже без царапины. Но по мере того, как они сближались, на протяжении всего времени, проведённого в Шаттерверсе, он обнаружил, что ему всегда приходится прикрывать спину спидстера. Он вмешивается, спасая героя, когда тот по неосторожности оказывается в опасности, или в ситуациях, когда он не может справиться с проблемой в одиночку. Со времен Шаттерверса такие ситуации тоже были обычным делом, и это действительно заставляет Шэдоу задуматься… Что Соник делал до того, как начал действовать? Он всегда так поступал? Шэдоу не всегда сражался вместе с ним. Теперь Шэдоу беспокоится, потому что даже если он принимал его раньше... В таком состоянии героя он физически больше не может этого делать. Это значит, что чем дольше Соник болен, тем дольше он находится в непосредственной опасности. Пока всё не разрешится, Шэдоу планирует оставаться рядом с ним и следить за тем, чтобы герой был в безопасности… Ради всех. Но судя по тому, как развиваются события… Сколько раз он ещё попытается спасти Соника, прежде чем ему станет не по себе? Этот вопрос потрясает его до глубины души. Ситуация, в которой оказался Соник, нуждается в исправлении… и Шэдоу готов использовать все необходимые средства, чтобы это произошло. — Хорошо. — Он шипит, отталкиваясь от стены, в то время как все остальные мобы в комнате внимательно наблюдают, но не решаются заговорить. Он делает пару шагов к центру комнаты. Осматривает потрясённые лица Тейлза, Эми и Наклза, прежде чем его взгляд останавливается на Руж, которая смотрит на него с расстояния не более нескольких футов. — Если ты действительно хочешь знать, я скажу. Но тебе это не понравится. Плечи Руж слегка опускаются, и она искренне улыбается ему. На её лице появляется облегчение. — Очевидно, нам не понравится, если Соник пострадал. — Наклз ворчит на заднем плане, а Шэдоу поворачивается лицом к ехидне, которая теперь сидит слева от него в кресле. Он с отвращением прищуривается, глядя на красного мобиана: — Нет, тебе не понравится то, что происходит между нами. Никто не осмеливается ответить на это. То ли потому, что они считают сотрудничество с Шэдоу ненадёжным, то ли просто потому, что не могут подобрать слов, — антигерой не уверен. Шэдоу прерывисто вздыхает, отрывая взгляд от всех и переводя его на картину на стене. В правой руке Соника был чили-дог, а на лице сияла широкая глуповатая улыбка. Левую руку он держал за головой Тейлза. Два пальца в перчатках торчали, как кроличьи уши, а лис слегка улыбался в камеру, держа в руке гаджет. Они были на пляже. Рядом с той же пальмой были найдены все призрачные версии друзей Соника… А также рядом с доктором… И большим холмом, с которого упал герой. Соник на самом деле больше так не улыбался, не так ли… К сожалению, времена изменились, особенно для них двоих. — Всё началось с большой ошибки… — начинает он. Но его снова быстро перебивают. — Ты ошибся? — почти взволнованно восклицает Наклз, словно ему доставляет радость мысль о том, что Шэдоу, Совершенная Форма Жизни, хоть раз допустил ошибку. Шэдоу невозмутимо отвечает ехидне: — Нет. Это сделал Соник. Слова тяжело давались Шэдоу, и другие мобы нахмурились в ответ. — ... Что за ошибка? — Спрашивает Эми. — Конец света. — Шэдоу складывает руки на груди и смотрит на Эми, краем глаза замечая Руж. — Когда вы все сражались с Эггманом пару недель назад, он разрушил Призму Парадокса… Уничтожив… Ну… Всё. Тейлз моргает рядом с Эми: — Но подожди — этого не было. Мы выиграли тот бой. — Да, во втором раунде вы победили. Но в первом раунде нет. — Вот что вызвало скачок во времени. — предполагает Руж, и Шэдоу кивает в подтверждение. — Да. Мне удалось телепортироваться как раз в тот момент, когда Соник разрушил Призму… И когда я снова появился… Я был в Пустоте. Тейлз наклоняет голову, проявляя всё больший интерес к теме, и его настроение улучшается. — Пустота? — Карман пространства, из которого состоит Вселенная Шаттерверс. — объясняет он. — Что такое Шаттерверс? — спрашивает Руж, наклонив голову. — Измерение, состоящее из множества различных версий этого Грин-Хилла… — говорит он, наблюдая, как другие мобы в замешательстве смотрят на него, и продолжает: — Эта «вселенная» по сути взяла наш мир, который Соник разрушил, и разделила его на множество различных реальностей, в которые можно попасть через врата, существовавшие в пустоте. — Он рычит, глядя в пол, — Однако большую часть времени я застрял между… Ну… Всем. — Но что случилось с Соником? — спрашивает Эми, явно больше беспокоясь о спидстере в этой ситуации. — Он проводил время, путешествуя по разным Разломам. — объясняет Шэдоу, но после минутного молчания поднимает взгляд. Все остальные в комнате в замешательстве смотрят на антигероя. Ах, они не знали термина, который он использовал: — Различные версии нашего мира. — поясняет он. Эми и Наклз кивают, довольные объяснением. Тейлз же на протяжении всего объяснения смотрел на него широко раскрытыми яркими глазами, которые, казалось, становились всё более и более влюблёнными по мере того, как Шэдоу говорил. Когда Шэдоу приподнимает бровь, глядя на младшего, плотину прорывает, и следующее, что он слышит, — это восторженный возглас. — Ого! Подумать только, что Призма Парадокса способна создавать целые новые миры — это потрясающе! Значит ли это, что она может создать что угодно? В том числе живых существ? Ты бы сказал… Каждое слово, которое произносит Тейлз, сыплет соль на старые раны, о существовании которых Шэдоу даже не подозревал. — Это не увлекательно. — шипит Шэдоу, резко прерывая лиса и вторгаясь в его личное пространство. — Эти миры были мучением не только для меня, но ОСОБЕННО для него. — Его голос повышается до такой степени, что эхом разносится по стенам, когда он взмахивает рукой, указывая на спальню на втором этаже позади него, но ему всё равно. Тейлзу нужно было понять. Тейлз должен был отличаться от НЕГО. — Не смей забывать об угрозе, которую он представлял. — заканчивает он, глядя на него так, что можно было бы убить, и Тейлз почти исчезает в подушке дивана, когда Шэдоу заставляет себя отойти. Хорошо. Он должен был бояться. — Шэдоу, отстань! Он просто задал вопрос… — ругает его Эми, толкая Шэдоу от Тейлза. Чёрный ёж подчиняется физически, делая шаг назад, но не уступает в словах. — Ты не понимаешь. — Нет. Эти вопросы не пройдут ни при каких обстоятельствах. — Такую силу? Её не нужно восхвалять, её нужно бояться. И если я тот, кто должен заставить тебя бояться? Так тому и быть. Шэдоу даже представить себе не мог, что Тейлз может так вести себя с Соником. Восхищение и увлечение лиса чем-то вроде Призмы Парадокса почти идентичны остаточным образам Найна, и от этого ему становится не по себе. Если бы Соник был здесь прямо сейчас, он почти уверен, что синий спидстер потерял бы голову от этой идеи. — С помощью Призмы я могу сделать всё, что угодно. — Когда я смотрю на своих друзей… Я вижу только их другие версии, которые мы потеряли… Шэдоу может понять, откуда берётся боль Соника, потому что, глядя на остальных в комнате… Он словно смотрит на точные копии тех, кто из Шаттерверса. Ему не нужно, чтобы Соника мучили другие напоминания о том, что они придерживаются схожих идеологий. Есть причина, по которой Призму Парадокса убрали в такое место, куда никто никогда не сможет добраться, и это сделано для того, чтобы кто-то с такой же идеологией, как у Найна, никогда больше не смог заполучить Призму. Тейлз, может, и не Найн… Они разные… Но это не значит, что Тейлз не похож на Найна… И не подвержен таким увлечениям. Уже одно это является причиной считать Тейлза угрозой безопасности, стоящей за существованием любой высшей силы. Шэдоу должен немедленно устранить эту угрозу. — Шэдоу, не волнуйся, мы не собираемся выслеживать Призму... Мы просто хотим получить информацию. Шэдоу фыркает, складывает руки на груди и отступает к стене. Он не хочет говорить, пока его не спросят. Несколько секунд группа сидит молча, давая Шэдоу возможность снова прислониться к стене. Руж — та, кто осмеливается нарушить напряженную атмосферу. — Почему бы тебе не рассказать нам побольше об этих Разломах? Шэдоу какое-то время наблюдает за ней, размышляя, не поддаться ли ему, а затем вздыхает. Сейчас нет смысла упрямиться, несмотря на раздражение. — Разломы не что иное, как остатки того, чем является наш дом. — Или были… Потому что, когда они существовали, их дома не было. — Это значит, что они построены на основе нашего мира… Ландшафта… Ресурсов… Населения. Наклз медленно поднимает на него бровь: — Когда ты говоришь «население», ты имеешь в виду нас? Шэдоу просто кивает: — Да. Тишина на секунду. Затем на две. — Что-то случилось между… Альтернативными версиями нас и Соником? — нерешительно спрашивает Эми, сжимая кулаки на коленях и глядя на Шэдоу. — Поэтому он нас игнорирует? Шэдоу в ответ выдыхает, и на его лице появляется натянутая ухмылка. Он смотрит в пол. Это не было смешно, но он чувствует облегчение от того, что ему не придётся объяснять им. — По крайней мере, мне не нужно объяснять тебе это по буквам. — Что случилось? — спрашивает Руж, и в её голосе слышится неподдельное беспокойство. Он смотрит на летучую мышь, собираясь что-то сказать, но останавливает себя, не дав шанса. Они начинают вторгаться на территорию, которая выходит за рамки того, на что он изначально рассчитывал. Его цель — найти способ улучшить состояние Соника, а не раскрыть все секреты… Он уже подорвал доверие героя, но ему не нужно выкладывать своё сердце на всеобщее обозрение. Это всё равно выбор Соника. Не его. — Это не моя история, — говорит он, глядя в пол. — Но мы должны знать! Мы не можем помочь ему, не зная, что случилось, — жалуется Эми, складывая руки на груди. Шэдоу хмурит брови. Они до сих пор не знают истинной причины проблемы. — Послушайте. Вот что вам нужно знать: опыт Соника в Шаттерверсе с вашими альтернативными версиями в целом был негативным. — Он смотрит на Тейлза: — Твоя альтернативная версия, в частности, причинила ему много горя. — От этого комментария малыш съёживается, но Шэдоу продолжает: — Чтобы вернуться в наш мир, Сонику пришлось отдать всю свою призматическую энергию, которую он получил, когда разбил Призму, и это решение чуть не убило его. Все в комнате выглядели совершенно потрясёнными, на их лицах читалось горе. Он отвернулся, не желая больше видеть их лица. Сбои на его руках, с каждой секундой он чувствует себя легче. Шэдоу вкладывает больше энергии в свои воздушные ботинки, чтобы заставить себя идти быстрее. — Я… Должен был спасти его. Внезапно его снова начинает тошнить, и в голове роятся мысли. Он крепче сжимает руки. Опустите его. — Когда мы вернулись, то оказались в том же моменте, в котором ушли. Вы, ребята, победили Эггмана, Призму забрали. — Он вздыхает: — Я думал, что всё вернулось на круги своя. Никто не осмеливается произнести ни слова. — Но потом, когда я вернулся домой, я понял, что с Соником что-то не так, — он изучает узор на ковре, пока говорит, и отвлекается, подбирая слова. — Он… Пропадал в странное время, спал в случайных местах и вообще казался… На взводе. Тело в траве. Нервы на пределе. Дрожь. «Что ты здесь делаешь?» Герой приходит в себя. Ковчег. Воспоминания. Голубая молния. Хмурый взгляд. Соник. — ... И вот однажды… Я столкнулся с ним... — Ты был подозрителен со времен Шаттерверса. Отрицание. Вызов. Пробежаться по дому, как в старые добрые времена. — ... В тот день он потерял сознание... Паника. Поймать падающее тело. Снова ощутить тяжесть в руках. — Когда он проснулся, я узнал, что никто не знал о его проблемах... — Ты хочешь сказать, что борешься со своими способностями, которые, возможно, даже не работают? И ты ещё никому об этом не рассказал?! — ... Я пытался заставить его рассказать вам — всем вам... Он не слушал... — Это явно не работает, нам нужно подкрепление. — Неважно, если мне не станет лучше — мы не можем сказать Тейлзу или кому-то ещё. Я не хочу, чтобы меня подменяли. — ... Я думаю, это потому, что он боится не вашей реакции, а того, что вы можете связать это с тем, через что он прошёл... — Но нас там не было. — Эми пытается. Разрушенная Вселенная. Лица близких исчезают. «ОНИ СУЩЕСТВУЮТ». Отрицание. Шэдоу смотрит на Эми: — Ты похожа на людей, которых он потерял. И это пугает его. На это нет никакого ответа. — С Соником явно что-то не так. Он стал более хрупким… Измождённым. Он не справляется с тем, с чем раньше справлялся. — Шэдоу смотрит на других мобов в комнате, они выглядят потрясёнными, но внимательно слушают. — Я сказал ему, что сохраню секрет, пока ничьей жизни ничего не угрожает. — Я не скажу Тейлзу. Пока это не станет вопросом жизни и смерти для тебя или кого-то ещё. Выбор. Действие. Падение... —Когда он упал, это условие было нарушено. Он замолкает, наблюдая за всеми. Тейлз… Очень нерешительно… Говорит. — Хорошо… Что нам теперь делать? Шэдоу хмуро смотрит на лиса: — Используй свой мозг. Мне нужно, чтобы ты попыталась понять, что с ним не так. — Я-я? — заикается Тейлз, а Шэдоу практически закатывает глаза. — Технически все мы. Но я полагаю, что ты лучше всех справишься с научным прогрессом. Если предположить, что он не хочет привлекать G.U.N… Шэдоу чуть не фыркает при этой мысли. Он определённо не позволит им привлекать G.U.N. к лечению Соника. Привести героя туда из-за перелома ноги было более чем достаточно. — Но как мы можем ему помочь, если он боится находиться рядом с нами? — спрашивает Эми, в отчаянии складывая руки на груди. Шэдоу поджимает губы… На самом деле, это здравая мысль… Он и так немного переживает из-за того, в каком состоянии будет герой, когда проснётся. Но с учётом того, что его друзья будут постоянно нависать над ним и оказывать медицинскую помощь, вторгаясь в его личное пространство? Это может подтолкнуть к краю… Если… Его паническая атака сегодня утром была хоть чем-то похожа на это. Он колеблется при этой мысли. Паническая атака – Хаос, который был только этим утром? Это делает всю ситуацию еще хуже. В последний раз, когда Соник видел кого-то из своих друзей, они сражались… Соник сказал, что ему трудно смотреть на них в состоянии стресса, потому что он видит только их двойников. Тогда это не вызывает никаких сомнений, есть только одно решение. — Я останусь, — невозмутимо рассуждает он, даже не моргнув. Остальные, однако, были удивлены этим предложением. — Что? — Удивленно спрашивает Эми. Шэдоу приподнимает бровь, не понимая, что может быть не так в его словах: — Я сказал, что останусь. Я единственный здесь, у кого нет копии. — заявляет он, продолжая рассуждать. — Я не знаю, Шэдоу… Он, наверное, не привык к тому, что ты постоянно рядом… — неуверенно говорит Тейлз. Шэдоу не уверен, что Тейлз колеблется ради собственной шкуры — ведь он, вероятно, ненавидит находиться рядом с антигероем так же сильно, как Шэдоу ненавидит его. Или лис просто не видит смысла в его присутствии. Но что бы это ни было, Шэдоу на данный момент довольно непреклонен в своём желании остаться. Поэтому он будет спорить до тех пор, пока они не согласятся. — Послушайте, я не знаю, как ещё вам это объяснить. Мы были союзниками в Шаттерверсе и продолжаем ими оставаться. Вы, может, и не привыкли видеть меня рядом, но он привык. К тому же я знаю об этой ситуации гораздо больше, чем кто-либо из вас, так что в ваших интересах позволить мне помочь. — Я думаю… — говорит Тейлз, но в его голосе заметна неуверенность. Может быть, Шэдоу тогда напугал его ещё сильнее. Это значит, что протест, вероятно, выгоден ему самому… Шэдоу не чувствовал себя плохо из-за этого, но он понимает, что ситуация неидеальна. — Что ж. Думаю, тогда всё решено: Шэдоу останется здесь, а остальные могут находится по близости и помочь, да? — говорит Руж, хлопая в ладоши, чтобы собрать всех вместе. Эми кивает: — Но… Вы оба должны сказать нам, когда Соник очнётся, хорошо? Я… Хочу убедиться, что с ним всё в порядке. — Она объясняет, глядя то на Шэдоу, то на Тейлза. — Не волнуйся, Эми, мы справимся. — успокаивает лис, а Шэдоу ничего не говорит. Затем Наклз встаёт: — Уже поздно. Мы должны дать лису и ежу отдохнуть. Эми вздыхает и встаёт, чтобы присоединиться к нему: — Да, наверное… Но сначала, Тейлз, давай поможем тебе прибраться на кухне, мы немного набедокурили. Тейлз кивает, затем вскакивает и выходит из комнаты: — Да, конечно. Они втроём выходят из комнаты, оставляя в ней только Шэдоу и Руж. Шэдоу остаётся на месте, у Руж загораются глаза, когда она подходит к нему. — Смотри-ка, ты наконец-то вызвался помочь, — дразнит она, и Шэдоу с отвращением косится на неё. — Ты знаешь, что это единственный способ. — Он рассуждает в ответ. — Я знаю, знаю, — смеётся она. — Вам с Тейлзом будет так весело работать вместе. Шэдоу стонет: — Вряд ли. — Если Фокс и раньше его не любил, то теперь уж точно не полюбит. Руж улыбается в ответ на его слова, но продолжает: — Как бы то ни было, я горжусь тобой. От этих слов Шэдоу напрягается, они режут ему слух. Только один человек говорил, что искренне гордится им. Мария. — Что? — спрашивает он, и это слово случайно звучит резче, чем он хотел, но Руж и глазом не моргнула. — Просто приятно видеть, что ты заботишься о нем, Шэдоу, всё хорошо. Шэдоу отводит взгляд, съёживаясь. Он ненавидит это слово, «забота». Забота приводит лишь к тому, что кто-то страдает. Или того хуже. — Мне все равно. — Уверена, что нет. — Руж быстро парирует, Шэдоу мог сказать, что слова были несерьезными, когда она их произносила. Но он не утруждает себя дальнейшим вызовом. Она снова прерывает молчание: — Просто… Не позволяй этому стать для тебя слишком тяжёлым бременем. — Для меня нет невыполнимых задач, — быстро говорит он, поворачиваясь к ней с суровым выражением лица. — Я говорю не о задании, я говорю о том, что у тебя на лбу. — говорит она, указывая на его лоб. Шэдоу пытается поднять взгляд, но быстро понимает, что это глупо, потому что он не видит своего лица. — Что? У меня что-то на лице? — спрашивает он. Руж смеётся, и он хмуро смотрит на неё, явно пытаясь выставить себя дураком. — Нет. Твоя голова, глупенький. Не позволяй… Тому, что ты думаешь или чувствуешь там, наверху, стать слишком сильным. От этих мыслей у него сводит живот. Он не должен контролировать то, что «думает или чувствует»... он как Совершенная Форма Жизни должен быть выше этого. — У меня прекрасная голова на плечах. Во второй раз Руж выглядит чуть менее впечатлённой его ответом: — Хм, конечно, ты так думаешь. Но помни о моей мудрости. Хорошо? Руж не успокоится, пока он в какой-то степени не признает ее. — Я буду иметь это в виду. — говорит он, слегка наклонив голову в сторону. Она снова улыбается в ответ. — Это все, о чем я прошу. Затем время, прошедшее с этого момента, летит довольно быстро, и вскоре Наклз, Эми и Тейлз возвращаются. Руж спрашивает его, нужно ли ей что-нибудь принести, на что он отвечает, что если ему действительно что-то нужно, он может просто телепортироваться за этим (что он, вероятно, и сделает)... И... Он не хочет, чтобы кто-то рылся в его вещах. Поэтому вместо этого она прощается с остальными, и Наклз, Руж и Эми уходят, просто попрощавшись с двумя другими мобами. Оставив Тейлза и Шэдоу одних в доме, со сломленным героем наверху. Воздух между ними напряжен, когда они стоят там. — Ты… Можешь поспать на диване — у меня… На самом деле нет свободной спальни, — объясняет Тейлз, шаркая правой ногой по ковру у двери, напротив Шэдоу. — Спасибо. Я пойду проверю Соника, — просто говорит Шэдоу, отталкиваясь от стены и отворачиваясь от лиса, направляясь к лестнице.   — О-о, хорошо, — удивлённо произносит Тейлз, — ну, я пойду спать. — быстро поправляется он, прежде чем замешкаться. Шэдоу успевает подняться на половину лестницы, прежде чем Тейлз останавливает его словами:   — Спокойной ночи, Шэдоу, — быстро говорит Тейлз, как будто боится это сказать. Шэдоу замирает на месте, его уши дёргаются от этих слов.   Это было... Неожиданно.   Он оборачивается, чтобы посмотреть на лиса, стоящего на середине лестницы, и тот неловко переминается под его взглядом.   — Спокойной ночи, Тейлз. — просто говорит он, едва успев заметить, что лисенок немного расслабился, прежде чем продолжить путь.   Он добирается до комнаты Соника и медленно открывает дверь, которая скрипит. Он смотрит на героя в темноте.   Ничего не изменилось, Соник не пошевелил ни единым мускулом.   Шэдоу вздыхает. Он подходит к столу героя и вытаскивает из-под него стул. Когда он это делает, книга, которая лежала между столом и стулом, с громким стуком падает на пол. Но когда Шэдоу оглядывается на Соника, тот остаётся совершенно невозмутимым. Затем Шэдоу пододвигает стул к подоконнику и разводит шторы, чтобы в комнату проник лунный свет. Комната озаряется мягким голубым светом, и в небе вдалеке виднеется Ковчег. Шэдоу оглядывается на спящего Соника. И несмотря на всё, что случилось сегодня… На всю эту боль… Соник почему-то выглядел… Умиротворённым. Между тем, все, что может чувствовать Шэдоу, — это чувство вины. Он просто всем все рассказал. Но он должен был это сделать, не так ли? Потому что Сонику не становилось лучше, и он серьёзно пострадал. Таковы были условия. Правила. Соник бы понял. Но также… Когда Соника заботили правила? Герой будет полностью уничтожен. Шэдоу выдыхает, отводя в сторону свои иглы, чтобы попытаться успокоиться. Шэдоу сделал выбор. Выбор, с которым ему теперь придётся жить. Независимо от того, что чувствует герой. Это случилось. Всё кончено. Конечно, его друзья могут смотреть на него по-другому, но это было необходимо. Им всем вместе нужно адаптироваться. Шэдоу просто хочет, чтобы это была не та ситуация, которая так сильно повлияла на Соника. Сначала это был Шаттерверс… Затем — время, последовавшее сразу за этим… Затем? Нападение Эггмана на пляже… И теперь… Шэдоу раскрывает все секреты героя. Все ситуации, в которых участвовал Шэдоу. Все ситуации, в которых нужно было выбирать. Все ситуации, которые непостижимым образом повлияли на Соника. Все ситуации, из-за которых Шэдоу совершенно не уверен в том, что он когда-то знал о себе, — из-за того, что он чувствует, из-за того, что он думает. Это неестественно. Он хочет это отрицать, но не уверен, что сможет. Он просто задается вопросом… Сколько раз Соник будет изменен ситуацией, за которую он чувствует себя отвественным?