Fixing Fractured Worlds We Briefly Broke / Исправляя Расколотые Миры, Которые Мы Ненадолго Сломали

Руж с лёгким зевком наблюдает, как рассвет стекает с моря в верхней части её поля зрения. Она немного прижимает крылья к плечам. Она действительно не любит утренние планы… Вроде… Вообще. Но… Такая шпионка, как она, готова сделать всё необходимое для выполнения своей задачи… И даже если это немного личное, её настрой от этого не меняется. Она поднимает взгляд и видит, как Эми расправляет красно-белое клетчатое одеяло на небе (точнее, на земле) над (под) ней. Тейлз стоит в стороне и непринуждённо беседует с розовым ежом, отмечая, что ему нравится сочетание цветов, которые создаёт восход солнца. Наклз сидит в траве, крепко уперевшись кулаками в землю, и с лёгкостью отжимается. Она слегка усмехается при виде этого, а затем снова смотрит на солнце. Это красиво, но это также признак того, что она уже легла спать… То есть незадолго до рассвета. Она напевает, моргая и закрывая глаза, чтобы вздремнуть, полностью обернув крылья вокруг своего тела. Руж прислушивается к любым изменениям в происходящем перед ней. В конце концов, они ждут только ещё одного мобианца. Звезду шоу! Конечно, это при условии, что её выводы, сделанные за последние пару недель, верны. Но когда она ошибалась? В конце концов, есть причина, по которой она так хорошо справляется со своей работой. Она просто должна рассмотреть все доказательства...

***

Прошла всего неделя после их победы над Эггманом, прежде чем G.U.N. снова вызвал её для выполнения другого задания… Хотя, честно говоря, она думала, что это произойдёт быстрее. — Что это? — спрашивает она, когда командир Тауэр протягивает ей папку с несколькими бумагами. — Отчеты по данным за последнюю неделю, что-нибудь не так? Лицо летучей мыши искажается от лёгкого отвращения, фу, данные, скучно, но она всё равно листает страницы. — Ты же знаешь, я не любительница данных… Но… Всё кажется нормальным. — Переверните на графики времени за прошлую пятницу. День. Посмотрите внимательно. Она фыркает, но делает, как ей велят. Это набор строк и цифр, она не создана для интерпретации таких ограниченных данных. — Командир… Вы же знаете, что я не создана для расшифровки такого… Она замирает, указывая пальцем на несоответствие на бумаге. Совпадение данных. Как это вообще возможно? Неужели их системы дали сбой? Она смотрит на командира, но прежде чем она успевает спросить, он говорит: — Теперь вы видите это, не так ли? И прежде чем вы спросите, нет, это не ошибка в наших системах, они оснащены технологией, способной противостоять замедлению времени… технологией, редкой только для нашей организации в этот период… — Он подходит ближе к Летучей Мыши, заглядывает поверх бумаг и указывает на пересечение данных, где числа и линии сливаются в чернильную мешанину на бумаге. — Это доказательство того, что с нашей временной линией что-то случилось… Хотя из-за сброса… — он проводит линию от конца строки до нового начала, отступив на пару сантиметров назад, — мы не уверены, что именно , потому что, кажется, никто этого не помнит. Руж изучает документ, это определённо повод для беспокойства… Кто знает, что произошло в тот период? Сколько времени прошло, прежде чем они вернулись? Сколько они пропустили? —Я не понимаю, чем я могу вам помочь, — хладнокровно признаётся она. Она точно не эксперт по времени, она не поможет в поиске данных. Командир смотрит на летучую мышь, и их взгляды встречаются: карие глаза встречаются с бирюзовыми. — Судя по вашим отчётам, в то же время, когда произошла эта аномалия, вы и ваши товарищи сражались с доктором Айво Роботником. В пятницу вечером? Руж подтверждает. Коммандер продолжает свою мысль. — Что ж, я склоняюсь к мысли, что скачок во времени может быть как-то связан с той битвой… В сценариях, изменяющих время, всегда остаётся след, обычно в виде человека, который каким-то образом становится катализатором события. Мы как агентство работаем над тем, чтобы узнать больше о планах Роботника, поскольку после стычки он затих… Однако мне нужно, чтобы вы связались со своими друзьями и выяснили, знают ли они что-нибудь. Она смотрит на него прищурившись: — А что будет с моими друзьями, если они узнают? — Ничего. — Командир отвечает просто: — Я не планирую помещать их в карантин или что-то в этом роде, пока наш мир остается в такте и нет явной причины, почему я должен это делать. Все, о чем я прошу, — это как только мы выясним, что произошло, у нас будет возможность получить подробный отчет, чтобы мы могли оставаться в курсе наших записей ... И предотвратить повторение подобных вещей в будущем. У нас не может быть нерегулируемых скачков во времени, это небезопасно. Белая летучая мышь кивает, ответ кажется ей достаточно убедительным, она готова его рассмотреть. — Справедливо, думаю, я приложу усилия, чтобы разобраться… — она слегка расправляет крылья, возвращая папку Командиру, прежде чем продолжить с хитрой ухмылкой: — ...Хотя, лучше бы мне за это заплатили. — Вы получите соответствующую компенсацию, — заверяет человек. Она улыбается: — Прекрасно.

***

После этого разговора она приступила к работе, сначала вернувшись на место, где произошла стычка, чтобы проверить, нет ли каких-либо явных аномалий… Но она ничего не нашла (честно говоря, «G.U.N» наверняка уже всё здесь прочесали, используя данные из её отчётов). После этого она решила, что лучше всего будет просто начать расспрашивать людей напрямую… Однако к тому времени, как она это решила, было уже поздно. Поэтому она провела остаток дня и ночь дома, прежде чем планировала связаться с людьми в середине утра. Она смотрела свой любимый романтический триллер за ужином, развалившись на диване, пока не услышала шаги своего соседа по комнате…

***

— Хм? Снова уходишь, я вижу? — спрашивает Руж, сидя на диване и глядя через плечо на Шэдоу, который идёт к двери. — Да, — просто отвечает он, останавливаясь у двери, чтобы молча взглянуть на неё и дать ей возможность продолжить. — Ну разве ты не стал настоящим ночным гулякой… Клянусь, ты больше никогда не появляешься здесь... — Я вернусь, просто мне не нужно столько спать. Руж закатывает глаза. — Я знаю, но надеюсь, что ты не слишком много времени проводишь, размышляя о прошлом. — Обычно, когда Шэдоу проводил поздние вечера вне миссий, он проводил время с «Марией», и хотя эта привычка довольно распространена, обычно это не повседневное занятие, за исключением годовщин. — Это не так, у меня есть другие дела, о которых нужно позаботиться. У Шэдоу «тоже были дела» с тех пор, как он забрал Призму Парадокса неделю назад. Это было особенно подозрительно… Но, честно говоря, её сосед-ёж всегда был таким. — Понятно… что ж, прежде чем ты уйдёшь, не ответишь ли ты на один вопрос? — Хм, — хмыкает Шэдоу в знак согласия, складывая руки на груди и ожидая. — Ты случайно не знаешь что-нибудь о возможном скачке во времени? На днях G.U.N. спросили меня об этом из-за каких-то полученных ими данных. Судя по всему, время на минуту остановилось, пока мы сражались с Эггманом. — объясняет она, постукивая пальцем по губам и обдумывая сценарий. — Нет. — Шэдоу отвечает быстро, похоже, ему не нужно обдумывать вопрос больше секунды. Ежик, казалось, даже не моргнул. Типичный Шэдоу. — Хм… что ж, думаю, мне придётся поспрашивать. — Она размышляет, что, может быть, завтра навестит Соника и остальных… В последнее время группа подозрительно молчалива. Может быть, они что-то знают. — Дай мне знать, если мне нужно будет беспокоиться. — Шэдоу заявляет, прежде чем оставить ее в квартире одну.

***

В итоге она провела остаток ночи внизу, не забыв ненадолго вздремнуть в середине ночи, несмотря на то, что инстинкты подсказывали ей не спать до рассвета. В конце концов, ей нужно было выспаться, чтобы рано встать. Однако, прежде чем она спустилась вздремнуть, она заметила, как Шэдоу телепортировался обратно в свою комнату. Однако он вышел только для того, чтобы взять бутылку воды из их общего холодильника через полчаса после возвращения домой… и он, кажется, был немного раздражён, судя по его напряжённому виду, поэтому Руж решила, что лучше его не беспокоить. После того, как она вздремнула, она посмотрела на часы и увидела, что было около 10 утра, а это было достаточно поздно, чтобы беспокоить других. Поэтому она ушла и отправилась в общий дом Тейлза и Соника. Синий ёж, в частности, имел склонность попадать в неприятности, поэтому она решила, что лучше всего сначала помочь ему. И, о, ей удалось попасть прямо в точку.

***

Она настойчиво стучит в деревянную дверь, ожидая ответа от кого-нибудь из жителей Мобиуса. Она ждёт минуту, прежде чем снова постучать. Очевидно, не повезло. Она уже собирается отвернуться, когда дверь распахивается. — Извини! — объясняет юный голос. Руж оборачивается и видит Тейлза в очках, которые он сдвинул на лоб. Он придерживает дверь правой рукой, держащей гаечный ключ, и опирается на раму. — Я был в своей лаборатории в гараже. Я сначала тебя не услышал. Тебе что-то нужно? Руж хихикает, глядя на взволнованного молодого лиса, он всегда что-то замышляет: — Ничего особенного, я просто хотела задать Блю несколько вопросов… Он здесь? При этой мысли Тейлз тут же сдувается, его рука с гаечным ключом скользит вниз по дверному косяку, а уши слегка опускаются от грусти. — Нет… К сожалению, нет, он ушёл. Руж хмурится из-за внезапной перемены в поведении, что-то не так в этой ситуации. Кажется, она нашла зацепку. — Что тебя расстроило, милый? — спрашивает белая летучая мышь, и на её губах появляется лёгкая сочувственная улыбка. Тейлз нерешительно смотрит на неё. — Ничего особенного — я просто… Честно говоря, я почти не видел Соника на этой неделе… И когда я проверил, не проспал ли он снова, он уже ушёл. — Его два хвоста взметнулись за спиной. — Я просто скучаю по нему, вот и всё. — печально говорит он. Руж хмурится: — Соник избегает тебя? Это совсем на него не похоже. — Я… Я не думаю, что он меня избегает! — заикается Тейлз, размахивая руками перед собой, — я просто думаю, что он занят… — лис нервно крутит в руках гаечный ключ, по-видимому, обдумывая слова Руж… Он нерешительно произносит: — Ты… Ты не думаешь, что он действительно избегает меня… Да? Что ж, теперь Руж немного стыдно за то, что она вообще это предположила. — Нет, конечно, нет! Наверное, просто что-то ещё происходит… Послушай, почему бы нам не сесть и не поговорить об этом, а? Тейлз моргает, глядя на неё, слегка улыбается и кивает. Руж приглашают внутрь.

***

Из этого разговора Руж узнала, что не только Тейлз скучал по общению с Соником, но и все его друзья. Судя по всему, он избегал их как чумы. Не говоря уже о том, что Тейлз рассказал ей о нарушенных привычках Соника, его раздражительности при минимальном общении и постоянной потребности в отдыхе. Всё это вызвало у неё беспокойство… Потому что это было совсем не похоже на её друга, не говоря уже о том, что всё началось сразу после того, как Командир Тауэр рассказал ей о проблеме. В сценариях, изменяющих время, всегда остаётся след, обычно в виде человека, который каким-то образом становится катализатором события. Похоже, что Соник, возможно, и есть тот самый след. Потому что чем больше она думала об этом, тем больше понимала, что даже те минимальные контакты, которые у неё с ним были, были странными. Сразу после их борьбы? Он решил остаться один, чего никогда раньше не делал. Затем, когда ей удавалось мельком увидеть его в Грин-Хиллс, он едва поздоровался с ней. Хаос, даже если бы Шэдоу не был её соседом по комнате, она бы сказала, что за последнюю неделю сталкивалась с ним чаще, чем с синим спидстером. У неё было множество возможностей завязать разговор с самым пугливым ежом на острове (и да, в первые пару дней все их разговоры сводились к тому, что она умоляла чёрного ежа отвести её к Призме Парадокса, но он каждый раз категорически отказывался, но, по крайней мере, она пыталась). А если учесть то, что она теперь знает от Тейлза… Похоже, Соник превращается в абсолютную развалину. Не говоря уже о том, что даже после того, как они провели пару часов с Тейлзом, когда начало темнеть, кобальтовый ёжик всё равно не вернулся домой. Позже у неё появилась возможность связаться с Эми, которой, судя по всему, удалось заманить Соника на встречу. Однако Руж не обрадовалась, узнав, что встреча назначена на утро, но, похоже, это было самое подходящее время, чтобы поймать Соника и поговорить с ним. ... Единственная проблема заключалась в том, что до этого оставалось еще две недели. Руж почти решила попытаться загнать ежа в угол самостоятельно… Однако после обсуждения планов с Эми ей сообщили, что Соник, по-видимому, не сможет прийти раньше. Белая летучая мышь, честно говоря, немного сомневалась в этом… Но если Соник был непреклонен в этом вопросе, то она сомневалась, что он сказал бы ей что-то другое. Поэтому вместо этого она потратила эти две недели на разработку плана. Она поговорила с Эми, Наклзом и Тейлзом о том, что они пережили вместе с ежом или не пережили. Она даже спросила об этом Шэдоу, но его ответ был ещё более нетерпеливым, чем первый, когда она спросила его об этой задаче.

***

За несколько минут до рассвета она пролетает над Грин-Хиллс, когда звёзды начинают меркнуть. Она направляется домой, но, оглядываясь по сторонам, не может не заинтересоваться тем, что замечает боковым зрением. Шэдоу, сидящий на Петле-де-Петле. Отлично, ей всё равно нужно с ним встретиться, он последний в её списке. Поразмыслив, она решает поздороваться со своим соседом по комнате и взлетает по склону утёса позади Шэдоу. Чёрный ёж не двигается, но по тому, как слегка дёргаются его уши при звуке её крыльев, она понимает, что он знает о её присутствии. — Не ожидала увидеть тебя здесь, что ты делаешь? — непринуждённо спрашивает она, и Шэдоу поворачивается к ней с таким же угрюмым выражением лица, как и всегда. — Руж, чего ты хочешь? — спросил ёж. — Что? Я не могу поздороваться с другом? — размышляет она, подлетая к нему и садясь на край утёса в футе от него. — Можно. Но сейчас только рассвет, тебе нужно спать. Он был прав, обычно она уже спала в это время или, по крайней мере, была близка к этому. — Но тогда я пропущу прекрасный рассвет. — скулит она. — Тебе не нравятся рассветы. — спокойно заявляет он. — Я люблю их! Просто я предпочитаю закаты. Восход означает конец прекрасной ночи. — Конечно. Они оба замолкают, наслаждаясь последними минутами ночи. Затем, когда солнце начинает медленно подниматься над горизонтом, Шэдоу снова поворачивается к ней. — Что тебе нужно, Руж? — спросил он. — Ты всегда торопишься… Разве ты не можешь просто наслаждаться моментом? Шэдоу прищуривается, выхватывая первую часть её предложения: — Просто скажи мне, что тебе нужно. — огрызается он, и солнечные лучи начинают окрашивать его тёмные иглы в золотистый оттенок. — Ладно… — скулит она, глядя на восход, который с каждой секундой всё больше уходит за горизонт. — У меня к тебе всего один простой вопрос... — Какой? — Шэдоу немедленно спрашивает. — Ты мог бы быть еще более нетерпеливым? — Нет, я не могу. — невозмутимо заявляет он, явно недовольный, но Руж смеётся над его комментарием. — Ты смешон. — легкомысленно замечает она, прежде чем зевнуть. Она заметно устала… И, наверное, ей пора двигаться дальше. — Я просто хотела спросить, общались ли вы недавно с Блю… Ну, знаешь, с нашим любимым ежиком. Шэдоу слегка замирает, но Руж не может понять почему, может быть, просто потому, что он задумался. Шэдоу отвечает не сразу, но медленно, взвешенно. — Почему ты спрашиваешь меня о Сонике? — Ну, я уже со всеми поговорила, так что думаю, будет справедливо, если я спрошу и тебя. — Что говорили все остальные? — Спрашивает Шэдоу. Она наклоняет голову набок, это был странный вопрос для ежа, но она может подыграть ему. — Не знаю, просто они его не видели... И он ведёт себя странно... Видимо, у него что-то не так с привычным поведением. Тейлз, Наклз и Эми беспокоятся о нём. Шэдоу молчит в ответ, и через мгновение даже Руж начинает терять терпение. — Ну что? Ты видел или слышал о нём что-нибудь? — спрашивает она, наклоняясь вперёд, чтобы посмотреть на выражение лица Шэдоу. Но лицо чёрного как смоль ежа, как всегда, невозмутимо, он ещё раз смотрит на рассвет, прежде чем повернуться и встретиться с ней взглядом. — Нет, я не общался с Соником. Она вздыхает и снова откидывается на спину. — Ну и ну, если он так легкомысленно ведёт себя со своими друзьями, то вряд ли захочет тусоваться со своим соперником. Шэдоу не отвечает, и с её губ срывается ещё один зевок. — Ты уже во второй раз зеваешь, тебе нужно отдохнуть. — говорит ёж. — Возможно… Но тогда мне придется лететь домой. — Я могу отвести тебя обратно, — говорит Шэдоу, мгновенно поднимаясь на ноги и протягивая руку белой летучей мыши. Руж берёт её и тоже встаёт. Как только они оба встают на ноги, Шэдоу, не теряя времени, достаёт свой Изумруд Хаоса и произносит командное «Хаос Контроль». Они телепортируются обратно в квартиру, антигерой отпускает её, просто желает спокойной ночи и исчезает так же быстро, как и появился. Руж понятия не имела, почему он так спешит.

***

Когда дело дошло до встречи, Эми в итоге предложила Руж идею о вмешательстве… Но белоснежная летучая мышь быстро согласилась. Таким образом, ей не пришлось самой поднимать эту тему, вместо этого она просто наблюдала за развитием ситуации. Тем не менее… Она беспокоилась о том, что Эми настаивала на включении Наклза и Тейлза в план… Наклз… Было немного поводов для беспокойства из-за его осторожного подхода, в то время как Тейлз, казалось, был вне себя от этой ситуации, так что прямая конфронтация с его стороны не казалась целесообразной, по крайней мере, с точки зрения летучей мыши. Но они оба были согласны с планом и хотели принять в нём участие, поэтому Руж проигнорировала свои опасения и позволила этому случиться. Так вот в какой ситуации она оказалась прямо сейчас. Внезапно она услышала характерный звук приближающегося спидстера, и, едва открыв глаза, увидела синее размытое пятно, которое остановилось в нескольких метрах от покрывала для пикника. В этот момент, когда она моргает, солнце уже почти взошло и находится в нескольких сантиметрах над горизонтом, а краски на небе быстро меркнут. Новоприбывший кобальтовый ёж ставит левую руку на бедро и машет группе правой, а на его губах появляется фирменная ухмылка, когда он говорит с неподдельной уверенностью. — Ого, вы, ребята, устроили пикник или что-то в этом роде? Выглядит весело, можно я присоединюсь? Руж моргает, удивлённая таким бурным поведением героя. Она ожидала, что он, возможно, попытается немного скрыть свои проблемы… Но Соник был из тех, кто носит своё сердце нараспашку, и поэтому не очень хорошо умел скрывать свои чувства. Поэтому то, что он так легко это сделал, стало для неё неожиданностью. Может быть, он действительно был в хорошем настроении. Летучая мышь догадывается, только время покажет. Наклз перестал делать выпады и, скрестив руки на груди, заговорил первым: — Смотрите-ка, кто решил появиться. — протягивает красная ехидна. — Ты опоздал! — восклицает Эми, быстро приближаясь к кобальтовому герою, и её голос звучит пронзительно, но он не обращает на это внимания. — Неееет... — медленно поет Соник, пренебрежительно погрозив пальцем розовому ежику, которая бросилась к нему. — Ты никогда не давала мне времени, —поясняет он, — ты просто сказала "Утро..." И... Уже утро, и я здесь. — Фу! — восклицает Эми в ответ на его дерзость. — Ты знал, о каком времени я говорила, когда сказала это! Мы всегда встречаемся в одно и то же время. — Нет, не опоздал, иначе я бы пришёл вовремя. — быстро соображает Соник, складывая руки на груди и улыбаясь. По крайней мере, он хорошо принял вызов. Руж решает, что ей пора присоединиться к разговору, и отпускает ветку, взмахнув крыльями, чтобы перевернуться в воздухе и мягко приземлиться на землю. Она не может сдержать зевок, пытаясь проснуться, и прикрывает лицо рукой, когда слышит, как Соник снова начинает говорить, диктуя ход беседы. — Итак, что я пропустил? — спрашивает он, садясь между Наклзом и тарелкой с чилли-догами, берёт один и съедает. Эми тоже неохотно садится по другую сторону от тарелки. Тейлз сидит напротив них троих в противоположном углу одеяла. — Не так уж и много ежей… — начинает Наклз, оглядывая группу. В глубине души Руж надеялась, что он не станет сразу же ввязываться в их план, потому что это могло плохо закончиться. Не говоря уже о том, что ей было немного жаль Соника: у них был грандиозный план, о котором он совершенно не подозревал… Не говоря уже о том… Похоже, у него был странно хороший день, в отличие от того, что они наблюдали в последнее время… Ей бы очень не хотелось, чтобы они все испортили. — ...единственное, что ты упустил, — это то, что летучая мышь жаловалась на время нашей встречи, — заканчивает Наклз, оглядываясь на Руж, стоящую позади него. В ответ летучая мышь громко зевает, на этот раз скорее для вида. Она садится по другую сторону от красного воина, ненадолго закрывает глаза, прикрывает лицо рукой и открывает рот. — В отличие от остальных… Я, естественно, ложусь довольно поздно, так что идея «утреннего пикника» никогда мне не нравилась. — Она хмыкает, открывая глаза и лукаво поворачиваясь лицом к только что прибывшему ежу. Она осматривает его, не замечая никаких повреждений. — Однако… я сделала исключение, потому что давно тебя не видела, Блю… Не хотела упускать возможность просто потому, что немного устала. — Она подмигивает. Она видит, как Соник слегка съёживается, и это первый признак слабости, который он проявил с момента прибытия, но он маскирует его лёгким смешком. — Да ... Извини за это, просто в последнее время я был завален делами. — Не беспокойся, — быстро отвечает она, — поверь мне, я понимаю, каково это — быть занятой. Соник снова улыбается, кивая в ответ на это. — Итак... Чем ты занимался в последнее время? — нерешительно спрашивает Тейлз, явно нервничая. 4/10 по шкале «спокойствия» для жёлтого лиса. Соник пожимает плечами: — Ну, знаешь, бегаю, тренируюсь, пытаюсь выследить Эггмана, как обычно. Эми наклоняет голову набок: — Как обычно? Но ты был занят гораздо больше, чем «обычно». — Ну, очевидно, что это не всё… Работа героя — это напряжённая работа, знаете ли! — восклицает Соник. — Ты всегда можешь попросить нас о помощи, чтобы разделить нагрузку? — предлагает Эми. — Ну… Да, но я не хочу обременять вас, ребята, своими проблемами, особенно когда я вполне способен с ними справиться! Мне просто нужно убедиться, что такой занятой герой, как я, получит достаточный отдых в перерывах… Отсюда и моя недоступность… — рассуждает Соник, и Руж замечает, как он слегка ёрзает, потому что любопытство заставляет его нервничать. — Ты поэтому сегодня опоздал? — спрашивает Тейлз, — потому что снова проспал? Руж снова тихо вздыхает, с утонченностью… Соник моргает от прямого вопроса и хмуро смотрит на лиса: — Ч-Нет, я просто вышел на утреннюю пробежку, как обычно. — Но пару недель назад ты спал в... — и я взял перерыв… На пару дней. Но я делал это каждый день последние две недели. Вдобавок ко всему, что я обычно делаю… — из горла Соника вырывается натянутый смешок, когда он продолжает, нерешительно глядя прямо на Тейлза. Руж отмечает, что это первый раз, когда она видит, как синий спидстер так себя ведёт с тех пор, как он появился. — Дружище, то, что у меня было пару выходных, не значит, что я внезапно сломался. — Мы понимаем, Соник, но это всё равно не отменяет того факта, что ты практически не появлялся на поле боя последние две недели… — добавляет Эми, нахмурившись. Соник хмурится ещё сильнее, и Руж видит, как он закрывается от неё. — Почему вы все меня допрашиваете? — защищаясь, спрашивает Соник, переводя взгляд с Эми на Наклза, на Руж, на Тейлза, а затем быстро возвращая взгляд на Эми. — Послушайте, я сожалею, что был немного занят, но это не значит, что я пытался вас обидеть. — Соник, всё в порядке. Я думаю, что всем просто любопытно… — начинает Руж, пытаясь разрядить обстановку, пока всё не вышло из-под контроля, но красная ехидна рядом с ней быстро перебивает её, полностью заглушая своим громким голосом. Он смотрит на Руж, затем на Эми и Тейлза. — Вы правы, он выглядит совершенно нормально. Я не понимаю, почему мы пытаемся заставить его рассказать, что его так сильно беспокоит. Она вздыхает. Что ж. Вот вам и вся деликатность. Наклз получает -20/10 в гладком рейтинге. — Сильно беспокоит? — повторяет Соник, и в его голосе слышится недоверие, когда он смотрит на воина-ехидну. — О чём ты вообще говоришь? Наклз пожимает плечами в ответ, совершенно игнорируя… Или даже не замечая растущего напряжения героя. — Ну, мы хотели встретиться, потому что ты нас игнорируешь, и мы хотим знать почему, — объясняет он. — Поэтому мы все придумали план, как с тобой поговорить… Руж закрывает рот ехидне рукой, чтобы заставить его замолчать. Её глаза широко раскрыты от недоверия. — Наклз… — она в шоке выдыхает, наконец-то прерывая его бессвязную речь. Она не могла поверить ему прямо сейчас. Но уже слишком поздно, Соник впитал каждое слово. Кобальтовый мобианец моргает, отстраняясь от Наклза, сидящего рядом с ним, и опирается правой рукой на одеяло, крепко вцепившись в ткань пальцами в перчатках. Его левая рука на мгновение слегка касается шерсти на груди, прежде чем Руж замечает, как на его лице мелькают эмоции… Недоверие… Замешательство… Затем боль — нет — предательство . — То есть ты хочешь сказать, что все это просто подстроено, чтобы вытянуть из меня какую-то информацию. Не для того, чтобы увидеть меня на самом деле, а для того, чтобы допросить. — Говорит он отстраненно, на самом деле ни на кого не глядя, когда его рука мягко опускается к нему на колени. Тяжесть глубокого хмурого взгляда Соника тяжело давит на Руж изнутри.… Все идет ужасно. — Блю… Нет, мы действительно хотим тебя видеть… Ты просто должен понять, что… — Мы не можем тусоваться с тобой, когда ты ведешь себя неадекватно – особенно когда ты избегаешь нас. — Вмешивается Эми, наклоняя голову в сторону Соника одновременно с уравновешенным рассуждением и тактичным сочувствием. — Вот почему мы решили спросить тебя об этом прямо сейчас, чтобы мы могли работать над решением этой проблемы вместе. — Розовый ежик пытается проявить наполовину сочувствие, но также не хочет ослаблять хватку разума. Соник смотрит на Эми, слегка жестикулируя рукой, лежащей на коленях, пока он говорит. Это действие демонстрирует некоторую степень раздражения. — Но вы, ребята, даже не знаете, что не так, вы просто предполагаете, потому что я веду себя не так, как вы от меня ожидаете. — Э-э-э, нет ... Мы знаем, что что-то не так. — Тейлз нерешительно вмешивается, и голова Соника резко поворачивается к нему лицом, но он не озвучил вопрос, просто ожидая продолжения с широко раскрытыми глазами. В глазах назревала грозовая туча, она видела это, никто не смотрел так, если только в голове не крутилось что-то ещё. В этой ситуации было что-то ещё. Тейлз больше ничего не объясняет, возможно, его пугает то, как его брат смотрит на него, словно он какой-то двойной агент. Группа ещё какое-то время сидит в тишине, Руж вздыхает и решает взять слово, чтобы всё объяснить. — Он не ошибается, Соник, — говорит она, привлекая внимание ежа. — Две недели назад G.U.N. сообщил мне, что произошла временная аномалия… Наложение… Примерно на минуту. Судя по всему, это случилось в то же время, когда ты начал странно себя вести… И… Подобные случаи обычно связаны с конкретным человеком или событием. Они поручили мне попытаться выяснить, что произошло… И если кто-то из вас что-то знает… И я думаю, что ты знаешь, — она медленно объясняет, всё больше нервничая, наблюдая, как растёт паника в глазах Соника, как учащается его дыхание, и она готова поклясться, что замечает дрожь в его руках, прежде чем ёж сжимает их в кулаки. Она пытается смягчить удар: — Я знаю, что ты, возможно, не хочешь об этом говорить, поэтому я хочу, чтобы ты знал, что у тебя нет проблем… Но нам нужно… — Хватит. Говорить. — огрызается Соник, обрывая летучую мышь и глядя в пол. Но Руж быстро подчиняется, отмечая, что, возможно, на этом этапе они зашли слишком далеко, чтобы отступить или сгладить ситуацию. — Что? — недоверчиво спрашивает Эми, явно шокированная вспышкой гнева Соника, но это побуждает спидстера подняться. Он делает неуверенный шаг назад, как только встаёт на ноги, тут же закрывает глаза и прижимает кончики пальцев к векам, словно пытаясь ненадолго отгородиться от мира. Он делает глубокий вдох через рот, прежде чем снова обратиться к ним. — Перестаньте говорить, — Я сказал, — шипит он, закрыв лицо руками. В его позе явно чувствуется дрожь, и она передаётся его запястьям. Все остальные мобы тоже встают и с разной степенью беспокойства наблюдают за тем, как герой отчаянно пытается сохранить самообладание. Красная ехидна первым начинает говорить, открыто извиняясь (что случается редко). — Прости, я не хотел тебя расстроить, ёжик, — искренне говорит Наклз, напряжённо стоя на расстоянии, которое Соник установил между ними. Соник отводит руки от лица и моргает, держа ладони перед собой. Руж наблюдает, как ёж сосредотачивается на своих дрожащих кончиках пальцев, прежде чем сжать руки в кулаки, заставляя их оставаться прямыми. Эми продолжает мысль группы. — Да, правда. Мы не хотели тебя злить, — добавляет розовый ёжик. — Мы просто беспокоимся о тебе и хотим убедиться, что с тобой всё в порядке. С губ героя срывается натянутый смешок, он проводит рукой по своим иглам, не в силах устоять на месте, и находит жутковатый юмор в этом заявлении: — Я… Мне сейчас не нужна какая-то групповая терапия… — Соник усмехается, задыхаясь, и его голос срывается в конце: — Я просто… Хочу закончить разговор. Руж хмурится. Похоже, что Соник в нескольких шагах от полного срыва, и то, как они столпились вокруг него, кажется, только усугубляет ситуацию. Она может сказать это по напряженной позе, по тому, как его глаза мечутся между ними, словно он пытается найти выход или счесть одного из них угрозой. Каждый вздох, который он делает, напряжен, и все его беззаботное поведение исчезло, оставив только удушающее напряжение. Он едва сдерживается, и чем больше они давят на него, тем ближе он к срыву. Она решает, что им нужно дать ему пространство, но прежде чем она успевает это сделать, Тейлз говорит: — Но Соник, ты можешь нам доверять, — восклицает Тейлз, подходя к другому персонажу и явно забывая о своих опасениях ради заботы о другом. — Мы… Мы твои друзья! И тогда Тейлз принимает наихудшее из возможных решений. Лис хватает Соника за руку — этот жест, несомненно, должен был успокоить его, придать ему уверенности. Особенно учитывая, что кобальтовый ёж довольно тактильный и любит обниматься со своими друзьями. Но на этот раз реакция спидстера противоположная. Всё тело Соника резко дёргается, и он вскрикивает от удивления. Паника полностью овладевает его лицом, когда синяя энергия вспыхивает на его иглах, искрясь, когда он резко двигается. Соник вырывает руку из хватки лиса и почти мгновенно появляется в добрых двадцати футах от них в голубой вспышке. Первое, что Руж видит, когда он ненадолго замирает, — это его безумный взгляд. Он едва ли смотрит на кого-то из них дольше секунды, перебегая взглядом между ними. Но одно можно сказать наверняка… Соник выглядит абсолютно перепуганным. И действительно, что они должны делать в этой ситуации? — Соник… — начинает Эми, делая шаг вперёд и пытаясь приблизиться к нему. Но это всё, что она успевает сделать, прежде чем спидстер срывается с места и в мгновение ока исчезает, направляясь в центр Грин-Хиллс. Все четверо стоят в шоке. Руж рассматривает возможность отправиться вслед за их кобальтовым другом… Однако ни у кого из них нет шансов догнать его, не говоря уже о том, что они понятия не имеют, куда он направляется… И вдобавок ко всему… Ему, вероятно, нужно пространство. Поэтому вместо этого она смотрит на остальных. На лице Наклза мрачное выражение, но он ничего не говорит (а что тут скажешь?). Тем временем Эми качает головой, закрыв лицо руками. Она тоже, вероятно, понимает, что шансы на то, что они смогут выследить его прямо сейчас, невелики, особенно учитывая, что у него было преимущество, а также тот факт, что он, вероятно, не хотел их видеть. А ещё был Тейлз, который, казалось, вот-вот заплачет. Он смотрит на всех по очереди, прежде чем встретиться взглядом с Руж, которая, как он понимает, мысленно составляет список. Хмурое выражение на его лице становится ещё более мрачным, когда он нарушает молчание между ними. — Я… Мне так жаль, ребята. Я… Не хотел его отпугнуть… — тихо шепчет он, и его голос срывается, когда он признаёт свою ошибку. Но Тейлз здесь не единственный, кто виноват. — Не только ты, мы все потерпели здесь неудачу. — вторит ему Руж, опуская крылья от этих слов. Они провалили свою миссию… Их друг... ... А что теперь? Возможно, они только что усложнили всё ещё больше, чем сами могли себе представить.

***

Сначала Соник даже не знает, куда он направляется. Он просто знает, что ему нужно уйти — сбежать. Его лёгкие горят, когда он бежит с невероятной скоростью. На пляже стало так плохо, что он даже не знал, что и думать. Его друзья предали его. — прошептал его разум, но он отогнал эту мысль… Всё было не так. По крайней мере, они действительно пытались загнать его в угол. Какое-то время он думал, что, может быть, у него есть шанс выбраться из этой ситуации. Стыдно? Конечно. Стресс? Определённо… И, вполне возможно, в качестве бонуса он потеряет четырёх друзей… Но чем напряжённее становилась ситуация, тем больше его мозг подталкивал его к тому, чтобы взглянуть в лицо демонам своего прошлого и своим проступкам… Затем, пытаясь удержать реальность в фокусе… Он начал видеть двойную картинку. — Ты можешь нам доверять, — воскликнул его двухвостый друг, умоляюще глядя на него. Соник моргает. — Доверять тебе? — усмехается жёлтый лис, и его лицо холодеет от этой мысли. — Единственный человек, которому я могу доверять, — это я сам. Но потом снова заговорил Тейлз. — Мы… Мы твои друзья! — напомнил молодой лис, надеясь, что если он прояснит ситуацию, то разрушит возведённые Соником стены. Но стены были единственным, что защищало его от следующего удара, когда лис бросил на него убийственный взгляд: — Ты использовал меня только для того, чтобы получить желаемое! — Найн кипел от злости, разрушая всё, что когда-то было их дружбой. Кто захочет дружить с Соником, если этот ёж заботится только о себе? Чем глубже он погружался в сценарий, тем чаще повторял про себя мантры, напоминая себе сохранять спокойствие — что «Шаттерверс» закончился. Но никакая подготовка, внутренний диалог или хорошее настроение этим утром не могли помешать его мыслям устремиться вслед за внутренним грузовым поездом в этом сценарии… На полной скорости несущимся по рельсам к неизбежному столкновению. Все надежды были окончательно потеряны, когда кто-то схватил его за руку — жест, который быстро превратился в угрозу, когда он увидел, что на него смотрят полные ярости глаза, излучающие смертельную угрозу. Найн — смотревший на него в ответ, если бы взгляды могли убивать? Многохвостый лис уже получил бы желаемое — голову синего спидстера. И он побежал. Он бежал так быстро, как только мог. Потому что его мозг подсказывал ему, что от этого зависит его жизнь. Какая-то его часть пыталась сказать ему, что это неправда — это говорила паранойя… Но он не может заставить свой мозг очнуться. Не говоря уже о том, что он отчаянно проигрывает битву с собой, полностью погружаясь в пучину чистой паники. Границы между тем, что происходит сейчас, и угрозами из его прошлого с каждой секундой стираются — он не может успокоить своё бешено колотящееся сердце. Ему нужно что-то, что докажет ему самому, что всё в порядке, что всё вернулось на круги своя. Что он не потерпел неудачу. Что он не собирается умирать. Куда он может пойти, чтобы доказать себе, что это Грин-Хиллс? Настоящий Грин-Хиллс? На поверхность его разума всплывает идея. Все верно, пещера. Если он отправится в пещеру, то сможет доказать, что призмы там больше нет — что она была успешно спрятана там, где её больше никогда не смогут использовать. Соник резко меняет направление, чувствуя, как его тело становится тяжёлым и слабым, и не задумываясь о своём решении. Ему не требуется много времени, чтобы добраться до подножия горы и подняться по склону параллельно трещине, которая ведёт к входу в пещеру. Он перепрыгивает через широкий вход, неуклюже приземляясь на ноги, и, растратив энергию, чуть не падает, потому что его конечности дрожат, но он восстанавливает равновесие, размахивая руками. Адреналин также заставляет его мышцы реагировать, помогая ему восстановиться. Он смотрит в центр пещеры дикими глазами, с ужасом пытаясь осознать происходящее. В центре тёмной пещеры зияет пустое пространство. Радужные огни не освещают серые стены. Призмы Парадокса здесь нет. Его разум немного успокаивается, когда он подтверждает содержание своих собственных мантр: «Он в безопасности. Слава богу, они все в безопасности.» Шаттерверс больше не может причинить ему… Или кому-либо ещё вред. Он пытается сделать глубокий вдох, чтобы унять дрожь. Его руки в перчатках впиваются в иглы по обе стороны от уха, пока он смотрит вниз на серый камень под собой. Он мысленно повторяет ободряющие слова, чтобы успокоиться: всё кончено. Он дома. Но дрожь не прекращается, и кажется, что мир вот-вот рухнет. Почему он не чувствует себя лучше? Он возвращается к своим мыслям, теряясь в головокружении и усталости, которые приходят вместе с бегством от измучивших его мыслей. А потом он понимает, что забыл, что делал, и страх заполняет его голову. Что-то не так, что-то очень не так. Всё пошло наперекосяк. Что случилось? Почему все кажется таким неправильным? Взгляд Соника снова фокусируется на кратере перед ним. Нет. Подожди. Этого не может быть... У него перехватывает дыхание, кровь стынет в жилах, руки сильно дрожат, когда он понимает, насколько всё плохо. Призмы парадокса здесь нет. Найн забрал Призму Парадокса. Все кончено. Все кончено. Они провалили свою миссию. Их мир обречен. Он обречен. Все, что нужно Найну — это он, чтобы завершить создание Призмы. Тогда он мертв. Мертв. Мертв. Мертв. Он никогда не доберется до дома. Ему кажется, что его тело разрывается на части — в груди жжёт, голова кружится. Он понимает, что у него гипервентиляция, и подносит руки к глазам, но они размываются в грязно-белые цвета, очертания размыты из-за помутнения зрения и заметной дрожи. Он никогда не доберется до дома. Хаос... Пожалуйста... Ноги подкашиваются, и кобальтовый спидстер падает на каменный пол, смягчая удар руками и коленями. Локоть болезненно выворачивается, когда он пытается не рухнуть лицом вниз. Он чувствует, как в груди колотится сердце, а комнату наполняет его хриплое дыхание. Каменный пол равнодушно смотрит на него… Пока внезапно он не видит, как в поле его зрения попадает вода… Капли оседают на камне, придавая полу более тёмный серый оттенок. Он даже не понимал, что плачет. Осознание этого заставляет его издать отчаянный сдавленный всхлип, который вырывается из его воспалённого горла. Он подносит правую руку ко рту, пытаясь заглушить звук, и его левая рука начинает дрожать, потому что она одна поддерживает его вес. Из-за этого он быстро теряет равновесие и откидывается назад, опираясь на предплечье, и садится на пятки. Он наклоняется вперёд и упирается головой в вытянутую руку, слегка касаясь носом земли, и закрывает глаза. Ему нужно, чтобы всё прекратилось. Он чувствует, что умирает, — он слишком слаб для этого. Как он должен всех спасать, если он даже не может стоять, дышать или чувствовать свои конечности? Его пальцы на руках и ногах покалывает, когда он осознаёт, что чувствует чистую эмоциональную и физическую слабость. Возможно, это оно, и всё, что он может сделать, — это бояться… Чувствовать себя неудачником. Не говоря уже о том, что его тело словно свинцовое, он не может двигаться, даже если захочет… ...По крайней мере, так он думал, пока внезапно не почувствовал, как кто-то крепко схватил его за плечо. Страх внутри него пробуждается, как гадюка. Он нападает сразу после того, как его выпускают из клетки. Он резко вздрагивает, всем телом взмывая вверх, отталкиваясь предплечьем и коленями в отчаянной попытке спастись. Правой рукой он отмахивается от угрозы, карабкаясь по каменному полу, отталкиваясь руками и ногами, чтобы отдалиться на пару футов. Он моргает, пытаясь прогнать слёзы, чтобы увидеть, кто на него напал. Сбивчивые цвета комнаты превращаются в крошечные очертания, которые становятся всё более размытыми по мере того, как он отступает, пока твёрдая поверхность, к которой он прислоняется спиной, не останавливает его движение. Он опирается на то, что, по-видимому, является стеной, и, воспользовавшись дополнительной опорой, вытирает глаза рукой, чтобы смахнуть слёзы. Затем… Он наконец-то различает фигуру в комнате рядом с собой — осознание того, кто это, заставляет его замереть. Шэдоу стоит на коленях на полу в паре футов от него. С каких это пор Шэдоу появился здесь? Его разум быстро возвращается к осознанию того, что он не дома, а в Шаттерверсе, где все пытаются его убить. Это точно не Шэдоу, особенно не его Шэдоу, это должно быть… Должно быть… Его мысли ненадолго замедляются, когда он теряется на пустом поводке. Нет… Это должен быть Шэдоу… потому что больше некому было это сделать. Есть только один Шэдоу, и это он. Соник ещё сильнее прислоняется к камню позади него, и на его глаза снова наворачиваются слёзы, а по венам разливается холодный ужас. Хаос, он такой идиот, он теряет самообладание, и теперь его соперник здесь, чтобы увидеть это. Может, Найн найдет его, и это будет к лучшему. От этой мысли у него сжимается сердце. Сонику нужно перестать думать. Но мысли о Найне… О том, что он сделал с лисом… О том, что это его вина… Не перестают крутиться в его голове. Из-за этого он чувствует себя всё более виноватым. Он замечает, как Шэдоу движется, медленно приближаясь, пока он съедает пространство между ними. Когда чёрный ёж оказывается достаточно близко, он понимает, что тот пытается с ним заговорить, но звуки в комнате полностью заглушает его собственное дыхание, а затем их перекрывает высокий звон, отдающийся в ушах. До этого момента он даже не осознавал, что такое возможно... Из его горла вырывается тихий стон, когда он прижимает ладони к ушам, желая, чтобы шум прекратился. Всё болит. И то, что к его душевным мукам добавляется ещё и звук, делает их ещё сильнее. Он закрывает глаза, словно это поможет отгородиться от мира, но быстро понимает, что даже когда он зажимает уши ладонями, звуки не прекращаются. На самом деле? Они становятся ещё громче. Как будто они разъедают его голову изнутри. Но прежде чем он успевает отстраниться, другая пара рук осторожно берёт его за руки, медленно отводя их от пушистых ушей на его голове и возвращая на колени к синему спидстеру. Соник пытается перебороть панику и посмотреть на Шэдоу, стоящего перед ним, но понимает, что не может прочитать выражение лица другого, даже если бы захотел. Его охватывает другой вид страха. Хаос — он надеется, что другой не расстроен из-за него — он не думает, что сможет справиться с потерей единственного союзника, которому он может доверять прямо сейчас. Не говоря уже о том, что это единственное существо, которое по-настоящему понимает, что произошло… И что сейчас с ним происходит. Он не может смириться с мыслью о том, что потеряет Шэдоу — не после всего, что было. Это само по себе может его убить. Прежде чем герой-кобальт успевает провалиться в кроличью нору стресса, чёрный как смоль ёж перед ним меняет тактику. Шэдоу хватает Соника за правую руку и прижимает её к своей груди, удерживая обеими руками в перчатках. Соник удивлённо моргает, и его внимание тут же переключается на это действие, потому что оно возникает из ниоткуда… Но он не задерживается надолго, быстро отвлекаясь на ощущение ровного дыхания другого ежа под своими пальцами. Он уже немного успокоился, когда понял, что это был именно Шэдоу, а не кто-то другой, потому что это означало, что он не совсем один и что рядом с ним нет никого опасного, — но это действие на самом деле дало ему возможность сосредоточиться на чём-то, о чём можно было подумать, помимо худших воспоминаний о Шаттерверсе. Потому что там многое происходит. Первое, на что он обращает внимание, — это то, как Шэдоу довольно крепко прижимает его руку к своей шерсти, останавливая дрожь в его пальцах. Это успокаивающее давление, достаточно сильное, чтобы привлечь его внимание и заставить сосредоточиться на этом ощущении и на том, что находится перед ним, а не на других чувствах, которые будоражат его нервы. Второе, что он замечает, — это движение груди Шэдоу. Она поднимается и опускается с каждым вдохом другого ежа, медленно и размеренно. Через мгновение Соник понимает, что по сравнению с ним он выглядит ужасно: его дыхание прерывистое, быстрое и короткое. Он обнаруживает, что чем больше он сидит и обращает внимание на то, как дышит Шэдоу, тем больше начинает подражать ему. Третье, что он замечает после того, как его разум начинает успокаиваться, а дыхание выравнивается, — это то, что, если он достаточно сосредотачивается, то может почувствовать, как мягкое сердцебиение Шэдоу бьётся под кончиками его пальцев, которые он прижимает к белому меху. Ритм такой же ровный, как и дыхание, но у него свой собственный барабанщик. Успокаивает, если не сказать больше, то, что он может понять, как это сочетается с движениями другого. И, наконец, последнее, на чём Соник сосредотачивается, — это чистый шок от всего, что он осознал и понял, особенно в отношении ежа перед ним. Он никогда, ни за что на свете не ожидал, что Шэдоу добровольно возьмёт его за руку… И прижмет её к своей груди. Он даже не знает, осознаёт ли Шэдоу, что он делает. Насколько Соник может судить, он, возможно, слишком сосредоточен на том, чтобы успокоить героя, чтобы понять, что это заставляет его нервничать совсем по-другому. ...Если уж говорить о панике... Теперь ему придётся осознать, что он только что запаниковал на глазах не только у Шэдоу, но и буквально у всех своих близких друзей. Хаос – ему нужно много чего обдумать. Он отрывает голову от камня позади себя, моргает, глядя вниз, и свободной рукой вытирает щёки, чтобы окончательно избавиться от остатков влаги, которая могла остаться на глазах или щеках. Он надеется, что Шэдоу не обратил особого внимания на слёзы, которые он точно пролил перед ним. Звон в ушах прошёл, и чувствительность в конечностях вернулась, когда его дыхание окончательно замедлилось… Однако слабость, охватившая его, осталась (вероятно, из-за бега или перенапряжения, как он подозревает). Но он стабилен, может быть, чувствует себя не лучшим образом, но он больше не паникует и взял себя в руки. Шэдоу, кажется, тоже замечает это, потому что его низкий голос нарушает тишину. — Ты со мной, ежик? Соник тихо кивает, давая себе ещё немного времени, чтобы прийти в себя, прежде чем попытаться заговорить. Он понятия не имеет, как будет звучать его голос сейчас, и, честно говоря, немного боится это выяснить. В знак согласия Шэдоу разжимает хватку, позволяя лапе синего ежа безвольно упасть, разрывая контакт между ними. Что-то кольнуло в груди Соника. Он, по общему признанию, скучал по этому контакту. Чтобы компенсировать это, синий ёж двигается, подтягивая колени к груди и обнимая их руками, хватаясь за собственные локти. Он упирается подбородком в колени и смотрит в пол между ними. Шэдоу прислоняется к стене рядом с ним, и это напоминает то, что они делают, когда Сонику нужно отдохнуть в поле: они сидят и существуют друг для друга. Это утешительная мысль. — С Эми всё прошло не очень хорошо? — ровным тоном говорит Шэдоу, фраза построена как вопрос… Хотя тёмный ёж произнёс её как утверждение. Он издаёт лёгкий смешок, постукивая пальцами по локтю, и наконец набирается смелости, чтобы сказать: — Можно и так сказать. Он вздыхает с облегчением, что его истерика не повредила его голосу. — Что случилось? — спрашивает Шэдоу, и Соник опускает уши. Многое произошло. Соник даже не был уверен, с чего начать. — Мы все поссорились… Они… Хотели знать, что с мной не так… — он не может подобрать слов, он всё ещё не хочет открыто признавать, что у него проблемы… Что с ним что-то не так. Поэтому вместо этого он молча показывает на себя обеими руками, а затем снова обнимает себя. Кажется, Шэдоу понимает. — Ты только что подал знак всем им, — заявляет он. — Да, в этом-то и проблема… — протягивает Соник в ответ. Между ними двумя воцаряется тишина. — Я бы не сказал, что у тебя проблемы, просто… Тебе сейчас нужна помощь, — объясняет Шэдоу, наклоняя голову, чтобы посмотреть на Соника. Соник замечает движение и тоже поворачивается к нему. — Да, но это не та проблема, о которой я могу с ними поговорить. — Почему бы и нет? — Потому что… — скулит Соник, на мгновение закрывая глаза и прогоняя образы из головы. — Когда я пытаюсь даже подумать о том, чтобы поговорить об этом — о Шаттерверсе — я не могу перестать видеть, как они смотрят на меня. — Они? — Они из Шаттерверса! Накс, Капитан Ужас, Ржавая Роуз… Но они мертвы… Я их не спасаю… И я не могу перестать слышать Найна — его боль, потерю и предательство. Он хотел убить меня, потому что я причинил ему боль, и я не могу его за это винить. Предательство причиняет боль. Ему было больно, что все его друзья сегодня набросились на него… И они даже не сделали ничего такого, что могло бы сравниться с тем, что он сделал с Найном. — Насколько я знаю... Все они исчезли, и... Эта боль, которую я не пожелал бы и злейшему врагу. Когда я смотрю на своих друзей... Я вижу только их другие версии, которые мы потеряли... — он тяжело сглатывает, — ...И... Когда я по-настоящему паникую, я... Иногда мне кажется, что я тоже исчезаю. Соник заканчивает тем, что скрещивает руки на коленях, а затем прячет свою голову в центре всего этого. Высказав всё это вслух, он немного облегчил бремя, которое, как ему кажется, он несёт... Но после всех эмоциональных потрясений, через которые он прошёл этим утром... Он чувствует себя... Опустошённым. Он не знает, что делать и как всё исправить. Так что он просто живёт, не скрывая своих эмоций, чувствуя, как разрывается на части от слёз, а тревоги притупляются и становятся просто воспоминаниями. Шэдоу долго молчит, словно тщательно подбирая слова. Затем тёмный ёж глубоко вздыхает, глядя на пустой кратер перед ними. — Соник, ты не можешь контролировать то, что произошло в прошлом… Единственное, что ты можешь сделать, — это работать ради лучшего будущего. Соник медленно поднимает голову и смотрит на другого ежа, нахмурив брови. — Мы не знаем, что случилось с теми, кто был в Шаттерверсе… И, возможно, никогда не узнаем. Но это не значит, что ты не можешь позаботиться о том, чтобы твои нынешние друзья были в безопасности и поддерживали с тобой хорошие отношения. Шэдоу поворачивается к нему лицом и окидывает героя взглядом, прежде чем продолжить говорить. — Наклз, Тейлз, Эми и даже Руж — все они заботятся о тебе и боятся, что тебе будет больно… Что, возможно, повлияло на их отношение к ситуации. — Шэдоу делает паузу, и Соник понимает, что это нужно для того, чтобы дать другому ежу время подумать, прежде чем продолжить. — Я также считаю, что ты зациклился на прошлом, что мешает тебе видеть ценность в том, чтобы противостоять чему-то в настоящем, потому что это вызывает у тебя реакцию… Даже если это полезно для вашего дела. Соник немного съёживается, Шэдоу прав, он зря накручивает себя. — Я знаю… Я просто… — Я не говорю, что не понимаю, — просто перебивает Шэдоу, — просто хочу, чтобы ты это признал, потому что нет никаких гарантий, что ты сможешь справиться с этим в ближайшее время. — Я понимаю. — Соник заявляет в ответ. Шэдоу… Понимает? Кажется довольно маловероятным, чтобы другой был захвачен его мыслями в любом качестве. Таким образом, идея о Совершенной Форме Жизни, понимающего, каково это — быть измученным своими мыслями, действительно является чуждой концепцией. — Я рекомендую тебе… — начинает Шэдоу, но замолкает, когда его уши напрягаются практически одновременно с внезапными звуками громких взрывов снаружи. Что это было? В мгновение ока Шэдоу поворачивает голову ко входу, а затем телепортируется и встаёт на камень у входа в пещеру. Он смотрит вдаль, и Соник тоже пытается встать, чувствуя, насколько слабы его конечности, когда он опирается на стену. Шэдоу оглядывается в его сторону, нахмурив брови и поджав губы. Синий спидстер делает шаг, чтобы оттолкнуться от стены, но затем его соперник появляется перед ним и толкает его обратно на пол. Соник тяжело падает на спину, издав тихое «уф», когда ударяется о каменный пол. Герой сердито смотрит на него, но то, что только что произошло, кажется серьёзным, и ему нужно знать, что происходит. — Что происходит? Что ты видел? — спрашивает Соник. Шэдоу сжимает кулак, оглядывая Соника с ног до головы, прежде чем снова взглянуть на вход в пещеру. — Пляж, на него напали.