Заплутавшие странники. Книга II. Lupus dei.

Пробирающий до костей холодный ветер Ревущего фьорда, по обыкновению встречавший путников, осмелившихся явится в этот суровый край ради наживы и славы, в этот день был необычайно тих. Родина врайкулов после падения короля мёртвых претерпела большие перемены. После потери своего короля Имирона и покровителя в лице Артаса больше некому было вести в бой воинственных великанов. Несмотря на их силу и непреклонный нрав, их разрозненность пошла на пользу войскам Орды и Альянса, полностью покорившим этот гордый народ. Ныне самые отважные из них особняком засели в стенах крепости Утгард, единственном пристанище, что могло выдержать длительную осаду в случае нападения, хотя после её разграбления и смерти Имирона, это едва ли представлялось возможным. Большинство же селилось поодаль от основных лагерей фракций и смирились с присутствием захватчиков на земле, что когда-то они считали своей, но даже таких остались единицы. Некогда величественная раса прародителей человечества была как никогда близка к упадку. Густой туман покрывал хребты и равнины фьорда, наводя тоску и некую тревогу от неизвестности, скрытой за белой пеленой. По дороге от крепости Утгард, переваливаясь с ноги на ногу, шёл рыцарь в изодранном чёрном балахоне, под которым виднелись пластины воронёных лат рыцарей смерти и отбрасывающий блик в редких лучах света серебряный крест. Его неестественную для живого человека сутулую походку в такой кромешной мгле легко можно было принять за вурдалака, если бы не высокий рост и отчётливо сохранившиеся гуманоидные очертания. За его спиной в перевязи лежал цвайхандер, своим клинком чуть не достававший до земли, натянутый на голову капюшон отбрасывал тень на лицо рыцаря и лишь его безжизненные голубые глаза едва мерцали своим холодным тусклым светом, пронзая густую пелену тумана. Рядом с ним плёлся, опираясь на все четыре конечности упырь, некогда являвшийся одним из ненавистных врагов Син`дорай. В этом тумане нюх воина тьмы, по которому он часто находил покойников во время своей охоты в землях Лордерона, едва ли мог ему помочь. Даже при власти короля лича в этом месте нечасто можно было встретить нежить, а после его поражения опасность в этих краях и вовсе составляют лишь местные обитатели леса. Приехав сюда первым кораблём из гавани Менетилов после расставания с героями, сумевшими очистить своими силами все северные королевства, он шёл по холмам фьорда в полном одиночестве, ведомый своей, понятной лишь ему целью. «Не жалеешь, что не пошёл с ними?», - спросил рыцаря Ганс. Его образ, неожиданно возникший из тумана ничуть не смутил воина. Хоть он и выглядел поразительно чётко и явственно, рыцарь знал, что это всего лишь осколок души, покоящийся на острие его клинка. Он просто молча продолжал идти в направлении, где он учуял ближайший город. -Ну, чего ты? В конце концов, мы остались наедине в кой-то веки. Ты правда не хочешь обсудить прошедшие события? - вновь напомнил о себе призрак. -Мне нечего сказать. - холодно ответил рыцарь продолжая свой путь. -А, вот, мне на время даже показалось, что тебе понравилась эта весёлая компания. -Наивный идеалист дворф и проблемная эльфийка с раздвоением личности. -…а про третьего что-нибудь скажешь? -Я знал его немного, но надо быть глупцом, чтобы верить в свет. -Может, ты просто завидуешь, что им удалось проделать то, чего бы ты никогда не добился в одиночку? – всматриваясь пытливым взглядом в тень под капюшоном, продолжил Ганс. -Мне всё равно, чья заслуга в том, что мёртвые лежат в земле. Лишь бы так оставалось впредь. -Ну, а что же заставило тебя тогда покинуть их, если не это? Перед глазами рыцаря пролетели события, когда в очередной раз потеряв контроль над собой в Андорале он чуть было не накинулся на своих союзников, но кровь паладина вернула силы ему сдерживать свою жажду. -Слишком много потерь. Их смерть не останется на моей совести… -Думаешь, у них нет шансов? -Не хочу этого знать. Призрак замолчал. Слова рыцаря погрузили его в глубокие раздумья. К чувствам он вернулся только когда туман со временем начал рассеиваться и взору открылся редкий хвойный лес и поляна, усеянная луговыми травами. -Красивое место. Напоминает серебряный бор. – блаженно протянул Ганс. -До его осквернения. – заметил рыцарь смерти. -Помнишь, как мы вместе убегали из приюта в лес, строили себе убежище… Потом прятали там краденное на рынке. -Ты уже тогда был тем ещё пройдохой. -Не стану скрывать. Наоборот, это предмет моей гордости, - с важным видом парировал Ганс, - времена были тяжёлые, выкручивались как могли. В итоге мой пылкий нрав нас озолотил. Были, конечно, и неудачи… -Из-за твоего пылкого нрава мы чуть не погибли, когда ты украл колбасу у того мясника. -Там было чуть больше трёх фунтов, надо быть сумасшедшим, что бы за такое убивать! -И это был первый человек, которого я убил. -Забил камнем до смерти. – кивнул головой призрак. -Надо же было кому-то спасать твою задницу. -Да, и такое повторялось не раз. Из нас вышла отличная команда. Однако жизнь сыграла с нами суровую шутку. Забыв о своём долге, мы оба поплатились жизнями. Но прошлое мертво. Миг, застывший в памяти – лишь труп некогда случившегося события. Мир меняется, всё меняется. Думаю, и тебе однажды наскучит говорить с мертвецами… -Лишь мёртвые не меняются… В ответ на бледном лице призрака лишь скользнула едва заметная ухмылка. Пройдя через лес рыцарь вышел к озеру, на котором у подножья горы стоял город. Ступив на водную гладь, вода под его ногами тут же превратилась в лёд, и он шаг за шагом со своим прислужником прокладывал путь к городу. -Что же, раз ты пришёл в это богом забытое место, значит ты всё же собираешься довести начатое до конца. – вновь завёл беседу Ганс. -В своё время. Но сейчас я должен найти Аругала. -Точно, это же он превратил тебя в воргена. Собираешься за это ему отомстить? -Я стал таким по собственной воле. Ищу я его только что бы напомнить о нашем уговоре. Призрак улыбнулся и затих в ожидании от собеседника дальнейшего рассказа, но к этому моменту они подошли к городу. Как оказалось, в нём обосновались археологи из лиги исследователей. Хоть с момента активных раскопок в Нордсколе и прошло чуть ли не два года, в горах неподалёку всё ещё осталась куча материалов для исследований, и новые учёные прибывали вновь и вновь, торговцы свозили сюда товары первой необходимости, а со временем и путешественники обрели большой интерес к нему. Остановив на улице господина статного вида, ведущего с собой мула за поводья, рыцарь заговорил с ним. -Аругал. Где его искать? Учёный бросил на воина тьмы брезгливый взгляд и с иронией ответил: -На том свете поищи. Умер он уже давным-давно. -Здесь? -В Лордероне. Хотя, если вспомнить, то после пробуждения короля-лича его тень видели в крепости на острове кровавой луны, но тот герой, что его видел, его же и упокоил. -Где крепость? -На острове. К востоку от побережья седых холмов. Доброй дороги и да поможет тебе… Высшая сила найти путь к этой треклятой башне. А сейчас сделай одолжение, поспеши исчезнуть из этого города, пока я не позвал охрану. И этот мешок с костями не забудь. – раздражённо буркнул учёный, бросив взгляд на упыря и пошёл дальше, не дожидаясь ответа нежелательного приезжего. Воин так же тихо покинул город, как и зашёл в него. Когда он отошёл достаточно далеко от города, Ганс вновь накинулся с расспросами. -Так какое же дело у тебя было к ныне покойному собачнику? -Он обещал мне, что присмотрит за ними. -За кем? -За могилами наших товарищей. Вся эта история с Аругалом оказалась бы напрасной, если бы их подняли из мёртвых. -А тебе не кажется, что было бы проще, если бы ты просто их предал огню и развеял пепел по ветру над великим морем? – язвительно заметил Ганс. -Может, это и уберегло бы их от козней Плети, но я не мог допустить, что бы одержимые жаждой мести они вернулись по собственной воле. Достойно их проводить на тот свет – всё, что я мог для них сделать. -Я не знаю, что более глупо. Что ты их похоронил в земле, когда Плеть была на пике своих сил или то, что ты веришь в эти байки. -Отец рассказывал мне о том, как на свет появляются восставшие мертвецы. Духи, алчущие возмездия и претерпевшие разочарование в своей земной жизни восстают, снедаемые собственным гневом и отчаянием. Восставшие не по воле некромантов, но одержимые своими порочными желаниями, они не могут испытывать никаких чувств, кроме тех коим обязаны своим возвращением. Глубинная ненависть к миру и себе их разлагает с каждым днём, вскоре от восставшего не остаётся ничего, присущего когда-то жившему человеку. Они никогда не обретут покой. Такое существование – проклятие хуже смерти. Если похоронный обряд приберёг моих друзей от подобной участи, значит, я сделал всё правильно. -Простые сказки. Чего ещё ожидать от старого гробовщика. Что он вообще понимал в этих волшебных таинствах. Уже то, что он не восстал, когда бандиты закопали его труп на его же кладбище, говорит о ложности этих баек. -Он следовал пути Света, даже когда тот перестал отвечать на его молитвы, в нём он обрёл спасение. -Спасение от чего? Свет не помог ему справиться с парой отморозков. -От сожаления. -Допустим, но разве Свет когда-то ему отвечал? -Очень давно, когда орки шли покорять Лордерон. В одном из сражений он бежал. Предал своих боевых товарищей и предал Свет, усомнившись в его могуществе. Он принял лишение своих сил, как наказание за совершённый им грех и смирился с ним. С тех пор он продолжал молиться только за тем, чтобы в искреннем покаянии найти для себя спасение от терзающей его вины перед товарищами, Светом и самим собой. С детства он поучал меня никогда не предавать то, во что веришь… -Но ты всё же предал. Почему? Рыцарь смерти остановился, просматривая воспоминания о днях, безумных, полных отчаяния и сожаления. Всё началось под тем кровавым небом Лордерона, когда его рука клинком пронзила сердце лучшего друга. Тогда ещё мысли не были столь рассеянными. Несомненно, в тот роковой день он верил в правильность своего решения, но отчаянное стремление спасти товарищей от участи быть убитыми в бою с нежитью – было не единственным его мотивом. -Ты бы не остановился. В тот раз я выжил, но в следующий - мог не вернуться, как и те, что умерли в тот день вместо нас – наконец промолвил рыцарь смерти, - Я лишь хотел вернуться к своей стае. Обеспечить им безопасность. За страх потерять жизнь и дорогих мне людей я расплачиваюсь каждый день. Но больше у меня нет причин бояться, более ничто не способно причинить мне боль. -Как бы не пришлось по ней скучать... – пронеслись слова призрака возле уха рыцаря, подхваченные завыванием ветра. Падший воин обернулся к Гансу, но его образ пропал, оставив рыцаря наедине с тяжёлыми мыслями и этой жалкой проповедью, прерванной на полуслове. Он лишь хотел посмотреть ему в глаза, увидеть в них то, что стояло за этими словами. Осуждение? Усмешка? Сочувствие? Но ответа не было, только зияющая пустота, вобравшая в себя эту речь, вторя каждый раз, когда мысли уходили прочь от разговора. Простояв ещё несколько минут, рыцарь в полной тишине продолжил свой поход. Сумерки опустились на сосновый бор седых холмов, когда он уже подошёл к берегу, откуда была видна башня, где по словам учёного последний раз видели Аругала. Внутри башни были видны уже давнишние следы экспериментов чародея по созданию воргенов. Некогда поучаствовавший в одном из таких экспериментов рыцарь узнал и оборудование, и магические пиктограммы, коими были расписаны стены первого и второго этажей башни. Поднявшись на самый верх запах присутствия деятельности чародея достиг пика, но кроме мощной тёмной ауры вокруг этого места на башне больше не было ничего. Воин тьмы мог бы попробовать призвать дух чародея, но с момента смерти Аругала прошло слишком много времени и с его силами это сделать теперь не представлялось возможным. Он опоздал. «Стой, где стоишь, иначе будешь собирать своё лицо по кусочкам!» - послышался женский голос позади. Там стояла молодая низкорослая девушка с чёрными длинными волосами и серыми хищными глазами, сверлящими незваного гостя, в руках её была винтовка, которую она наставила на рыцаря смерти с выдержкой опытного снайпера, ровно и неподвижно. «Какого ляда тебя сюда занесло?» - начала допрашивать охотница свою добычу. «Я ищу Аругала.» - непоколебимо ответил рыцарь. «Ты, смотрю, набрался наглости раз так спокойно это говоришь. Чёрта с два я позволю снова поднять этого гада из мёртвых…» - прорычала девушка, взводя курок. Вдруг в проходе показалась маленькая светлая девочка и окликнула сестру: «Саш, ну что ты так долго, суп уже остыл!». «Аня! Брысь!» - прогнала девочку Саша, но момент был упущен. Упырь, стоявший всё это время рядом с хозяином прыгнул на жертву, сбив прицел, но прежде охотница успела выстрелить, и пуля попала по цели, но не в голову, как она хотела, а в плечо хозяину упыря. Место ранения от пули почернело и покрылось волдырями, а сама рука онемела. Последствия воздействия опаляющей светлой магии на нежить, но с подобным эффектом от пули рыцарь сталкивался впервые от чего слегка опешил. В отчаянной схватке с упырём девушка всё же сумела перекинуть нежить за бойницы, и прислужник рыцаря смерти стремительно полетел к основанию башни. Осталось только расправиться с хозяином. Охотница уже вскинула винтовку для повторного выстрела, но в момент мёртвая хватка рыцаря вцепилась в огнестрел и с силой выдернула его из рук девушки, отшвырнув прочь. Не растеряв боевого духа, охотница молниеносно выхватила нож и точным ударом в шею хотела прикончить незваного гостя, но его ладонь встретила острое лезвие, в кулаке сжав её кисть. Чувствуя безвыходность ситуации, Саша с силой ударила по лицу рыцаря смерти, но отчаянная попытка даже не заставила захватчика пошатнуться. Вместо того что бы отпустить её, мертвец подгадал момент второго удара, и схваченная им рука тут же онемела от сильного сжатия. Девушка, не собиралась сдаваться, но оправившись от шока и взглянув в глаза своему палачу, увидела, как подняв её руку, он рассматривал явно великоватый серебряный браслет, украшенный белым камнем с выгравированной на нём руной, болтавшийся на руке охотницы. «Откуда это?» – разжимая руку спросил он. «Внизу нашла,» - в изумлении сказала Саша. «Что там было?» - продолжал допрос рыцарь. «Могилы. Был прикопан на одной из них,» - сказала девушка, а затем невзначай добавила, - «Так ты разве не Аругала ищешь?». «Мне нужны только могилы,» - продолжал он. Раздался звук повторного выстрела, и жгучая боль в спине пронзила воина тьмы. Урон от пуль был таким, что в тот же миг он упал без сознания. Очнулся он уже под вечер возле костра, а раны были перевязаны. «Живой?» - спросила Саша, но потом поняв абсурдность такого вопроса попыталась исправиться, однако так и не нашла нужного слова. «Порядок». – сказал немёртвый. «Давай только без обид, мы живём здесь уже два года и охраняем башню, что бы упыри, вроде тебя, не повторили вновь трагедию, захлестнувшую нас, когда Аругал властвовал над этими землями. Могилу саму я не трогала, браслет лежал сверху, едва присыпанный.» - начала объясняться охотница. «Отведи меня к ним. Я должен их увидеть» - сказал рыцарь, пытаясь встать, но тело всё ещё не слушалось. Тогда Саша взяла нежданного гостя под руку и поковыляла с ним за башню, где вдоль стены были зарыты три могилы. Различить имена, нацарапанные на дощатых надгробиях, было сложно. Но рама от лука на одной могиле и боевой топор на другой явно принадлежали его товарищам. С третей могилы девушка и подобрала браслет. «В наших краях таких безделушек никто не делает. Даже материалов таких не найдёшь. Я и подумала, что покойнику ни к чему такая роскошь.» - продолжала оправдываться Саша в своём проступке, подав безделушку рыцарю. «Он принадлежал не ей, а мне,» - припомнил воин, осматривая браслет у себя в руке, - «Аругал обещал мне силу, способную сокрушить любую нежить. Но что бы убедить его поручиться за сохранность этих могил с ним пришлось сторговаться. Эта безделушка выступила в роли разменной монеты». «Значит, вы всё же были заодно?..» - с подозрительным тоном спросила Саша. «Он использовал меня в качестве подопытного кролика, не более». – заверил рыцарь. Охотница прищурившись продолжила опрос: «Если ты ворген, то почему не обратился наверху, когда был на волосок от смерти?». «В таком случае я наверняка убил бы тебя на месте». – по-прежнему холодно ответил немёртвый. «Ну, спасибо, что был так любезен убить меня не сразу, а удавить своей лапищей!» – возмущённо вскликнула Саша. «Не видел для себя угрозы. Я не превратился, потому что не хотел тебя убивать, вот и всё». – проговорил рыцарь. «Не видел угрозы, значит? Я могу выпотрошить тебя, как свинью, пока эффект от пуль из истинного серебра ещё не прошёл!» - сказала Саша, вынув из-за пояса свой охотничий нож. «Только при одном условии». – так же спокойно отвечал рыцарь смерти. «Ты серьёзно?!» - сказала девушка, ошарашенная таким хладнокровием. «Поклянись, что будешь защищать эти могилы так же, как защищала эту башню». – продиктовал свои условия мертвец. «Да у тебя с головой, видать, не лады». – обескуражено пробормотала Саша, убирая свой охотничий инвентарь на место, - «И что ты так зациклился на этих могилах, не пойму». «Эти люди были важны для меня, но именно поэтому, зная о том, какая жизнь их ждёт по возвращении, я всей душой желаю, чтобы их покой длился вечно». – промолвил рыцарь смерти. «Мой отец и все, кого я знала погибли от рук культистов, младшая сестрёнка – единственный близкий мне человек оставшийся в живых, если бы меня спросили, хочу ли я снова встретить их всех вновь, то я отвечу «Да!» не задумываясь!» - возмущённая таким заявлением сказала Саша. «Сочувствуешь им или жалеешь саму себя?» - спросил воин и тут же поплатился за свой бестактный вопрос, когда молодая охотница повалила его на землю и приставила нож к горлу. С минуту она держала его наготове пустить кровь нахальному воргену, всматриваясь в его тусклые голубые глаза. Затем всё же убрала нож и села спиной к оставшемуся лежать рыцарю. «Ане нужен отец. Нужна мать. А у неё есть только я. Её я жалею, потому что чувствую её боль. Это и называется сочувствие. Но у мёртвых… Не болит…» - молвила Саша с дрожащим от горечи голосом. Пусть воин мог видеть её лицо только в профиль, однако же сейчас, не искажённое презрительным взглядом и хищным оскалом, ему оно предстало совсем в ином свете. Белый и чистый овал лица такой ровный, изящный, больше похожий на фарфоровую куклу искусной работы, но живые потупленные глаза, искрящиеся под луной, полностью ломали этот образ. Намокшие и светлые печальные глаза, точно путеводные звёзды, мерцающие во мраке. Не кукла, настоящий живой человек. «Прости,» - пытался было утешить девушку мертвец, но после всего сказанного не смог найти оправдание своим словам, - «И вправду… Не болит…». Немного погодя Саша пришла в себя и встала на ноги, повернулась к рыцарю смерти и пнула в бочину: «Ну, что разлёгся тут, как трупак, пошли к огню, Анюта уже нас, поди, потеряла». После пары неудачных попыток рыцаря смерти подняться самостоятельно Саша всё же подала руку гостю и притянула, когда тот за неё ухватился, а дальше побежала вперёд, призывая рыцаря поторопиться. «А она ничего, согласись? Ещё и так мастерски тебя отделала». – сказал Ганс. «Заткнись…» - буркнул сражённый воин тьмы, ковыляя в сторону горящего очага.