Ancient Fire | Древний Огонь

Да здравствует королева! II

Пир, где сочетались браком королева Алисента и король Визерис, был скромен подобно тени на закате. Многие мужи доблестно сражались на Войне на Ступенях, а потому пиршество не могло быть столь же пышным, как те, что король устраивал в былые времена. 

      

Собрались представители домов со всех уголков Семи Королевств, за исключением Севера, чьи земли оставались под гнётом зимы. Лишь две дамы, леди Гризельда Вулл и леди Сигни Мормонт, фрейлины принцессы Алиссы, явились, дабы почтить этот союз.

      

Отрывок из «Драконов нового века» мейстера Финвика

      

ВИЗЕРИС

             После недели торжеств и турнира Визерис поймал себя на том, что смотрит на своё отражение в зеркале с некоторым сожалением. С той ночи он стёр вино из своего рациона и отказывался пить даже капельку. С тех пор в его покои не допускался алкоголь в любом его виде. Вместо этого теперь он привыкал пить чай, соки и воду в течение дня. Не так вкусно, как вино, но гораздо менее разрушительно.       Его отражение казалось старше, чем когда-либо, и он мог ощутить все свои тридцать пять лет. Он действительно ненавидел стресс, связанный с делами Королевства. Единственное, что изменилось к лучшему, — это раны, которые наконец-то затянулись. Подарок, преподнесённый ему Алиссой и Селейной; по-видимому, на Севере Девами Щита изготавливается целебная смесь, которая помогала заживлять раны и предотвращать инфекции. Они получили маленький горшочек упомянутого отвара, приготовленного в Замке Вулл, после того, как леди Гризельда присоединилась к дому Реи в качестве подопечной.       Меллос более чем немного заинтересовался эффективностью смеси и попросил отправить небольшое количество в Цитадель для анализа. Визерис отказался, сославшись на то, что ему доверили это его племянницы и леди Гризельда, и если Цитадели что-то нужно, то они должны написать леди Вулл, — той, кто приготовила отвар. Он написал лорду Старку, чтобы узнать немного больше о методах исцеления Дев Щита и лечебных средствах. Если одна только мазь столь эффективна, сложно представить себе все остальные методы вместе взятые. Он терпеливо ждал, когда его Страж Севера ответит на сообщение.       И всё же он оставался настороже. В конце концов, сегодня он женится.       На бывшей лучшей подруге его дочери.       Если бы он мог вернуться в прошлое, то изменил бы ту ночь. Его действия обесчестили невинную девушку, лишили второго шанса на счастье рядом с леди Тарбек и глубоко ранили дочь. Единственное, что принесла ему та ночь, — это ясность.       Долгие годы он защищал Отто ото всех. От брата, от жены, даже от Корлиса. Теперь он понял, что зря тратил время, потому что они все говорили правду!       Безусловно, он самолично совершил это деяние. Но именно Отто организовал его. Несмотря на осведомлённость о приказе никогда не оставаться наедине с дамой без сопровождения, он отвёл свою дочь в спальню Визериса и, зная, что тот не в своём уме, оставил её там. Наедине с ним.       И, как сказала Мирцелла, этот трюк уже использовался раньше. Теперь они просто лучше знали цель и, следовательно, предвидели реакцию.       — Ваша светлость, — он повернулся к двери и обнаружил стоящего там нового члена королевской гвардии. — Принц Джейхерон здесь для вас.       — Впусти его, — сказал Визерис с довольной улыбкой.       Сир Раймонд уступил место маленькому принцу, чтобы тот мог войти.       — Доброе утро, отец, — поприветствовал сын с улыбкой.       — Сын мой, как ты?       — Я в порядке. Хотя не могу сказать, что скучал по урокам мейстера Кефты, — он рассмеялся над тем, как мило выглядел сын, морща нос: очень похоже на то, как делала его мать, когда ей противоречили. Это было непохоже на Рейниру, которая, как и он, хмурилась. Хотя дочь добавила бы к этому надутые губки. — Мейстер Гармон, по крайней мере, делает занятия интересными.       — Может, мне вызвать его из Рунного Камня, чтобы он дал тебе уроки?       — Удачи в попытках вырвать его у Селейны. Она не отпустит его, пока он не ответит на все её вопросы, — сказал Джейхерон с озорной улыбкой.       — Твоя кузина — любопытная малышка, не так ли?       — Это то, что однажды сделает её моей десницей, — Визерис усмехнулся, услышав ответ сына.       — Женщина никогда раньше не была десницей, сынок, — запротестовал он, и Джейхерон усмехнулся.       — Только потому, что лордов слишком пугает мысль, что женщина может справиться с работой лучше, чем они, — он от души рассмеялся в ответ на комментарий сына. — Я предпочту, чтобы рядом со мной был кто-то действительно умный и заслуживающий доверия, чем кто-то другой из-за простого наличия у него члена.       — И где же ты услышал такое грубое выражение? — Визерис нахмурился, зная, что сын был одним из самых вежливых мальчиков в округе и редко говорил что-то подобное.       — На тренировках во дворе, — Визерис вздохнул. Да, это рано или поздно случилось бы. — Грубо или нет, я останусь при своём решении: я буду держать при себе десницу с головой на плечах, нежели безмозглого только из-за того, что тот — мужчина.       — Может, ты предпочёл бы, чтобы Селейна стала твоей леди-женой, а не десницей, — предложил Визерис и увидел, как покраснело лицо его мальчика. — Таким образом, она сможет давать тебе советы и ей не придётся иметь дело и с половиной того дерьма, с которым ей пришлось бы столкнуться, поставь ты её на место десницы.       — И ты говоришь, что я груб, — заметил Джейхерон с той же озорной улыбкой, что и раньше.       — Ты ещё ребёнок, — отбился Визерис, и сын рассмеялся.       — Ты бы послушал, о чём они говорят, пока думают, что ты не поймёшь, — ухмылка Джейхерона снова заставила Визериса рассмеяться.       Он тоже это понял: Селейна более наблюдательна большинства детей. Вероятно, люди, не замечая этого или считая её безобидной, свободно с ней разговаривали. Иногда он задумывался, как много эта маленькая девочка уже знает.       — Думаю, она стала бы отличной десницей, — серьёзность в голосе сына заставила его улыбнуться.       — К сожалению, как мне недавно напомнили, история несправедлива по отношению к женщинам. Какое бы решение она ни приняла, они будут критиковать её скорее из-за пола, чем из-за компетентности. Они не признают её трудолюбия, — и разве это не опечалило его?       Эймма продолжала дело их бабушки и создавала проекты для города и простых людей, но они так и не получили должного признания. Мирцелла стала отличным руководителем проектов, но люди говорили, что она пыталась купить себе путь к короне. Он отлично знал, что они добрые женщины, которых просто вычеркнули из истории и отодвинули на вторые роли.       Он не желал такого будущего для своей Рейниры, и если бы ему понадобилось, он переписал бы историю, чтобы люди помнили, что именно Эймма, Мирцелла и Рейнира сделали эти проекты возможными. Они управляли ими. Они их финансировали. Он позаботится о том, чтобы они не вошли в историю как придаток к кому-то другому, — как заметила Мирцелла.       — Я не допущу, чтобы это случилось с ней! — сказал Джейхерон с улыбкой. — И с Алиссой тоже. Я позабочусь о том, чтобы всё Королевство знало их за их работу!       — Тогда, может быть, нам стоит поработать над этим вместе, сынок, — предложил Визерис с улыбкой.       — Мы должны, но сегодня у тебя есть ещё одно дело, отец!       Внезапно он почувствовал себя не таким счастливым, как раньше.

______________

      

В королевстве не было ни одного жителя: от простых людей до высших лордов, — кто бы не знал о неприязненной позиции принцессы Рейниры относительно брака своего отца. Она просто не скрывала своих чувств. Вся высшая знать была впечатлена той маленькой уловкой, которую Рейнира устроила во время свадебной церемонии.

      

Отрывок из «Принцесса Рейнира: преступление родиться женщиной» профессора Тессы Веларион из королевского университета Сада Иллирии

      

АЛИСЕНТА

             Серебристо-красное платье, которое она собиралась надеть в Септу, — великолепно, и она крутилась достаточно долго, чтобы увидеть, как танцуют юбки, и от этого в итоге у неё закружилась голова. Теперь она стояла на ступенях Септы, где ей предстояло выйти замуж, а рядом с ней с гордой улыбкой стоял отец.       — Ты прекрасно выглядишь, моя милая Алисента, — она улыбнулась редкому проявлению привязанности со стороны отца.       — Спасибо тебе, отец, — поблагодарила она, и он убрал прядь волос с её лица.       — Ты заслуживаешь этого, дочь моя. Не имеет значения, с каким сопротивлением ты столкнёшься, помни, что корона у тебя, — сказал он, и она улыбнулась ему.       Это правда. Она — единственная, кого коронуют. Все остальные ниже её.       — Пойдём, время пришло!       Она взяла его за руку и глубоко вздохнула. Когда тяжёлые двери малой Септы открылись, она вошла внутрь вместе со своим отцом.       И немного запнулась.       Они стояли в чёрном. Рейнира, Дорея, Кейт, Лейна, принцесса Рейнис, Рея Ройс, Джейн Аррен, Аманда Тирелл и Мирцелла Тарбек — лишь некоторые из тех, кого она первыми увидела в чёрных платьях. Конечно, платья красивые, и все они выглядели очень привлекательно в своей одежде, но, тем не менее, все они в чёрном. В цвете, часто ассоциирующемся с трауром, особенно в сочетании с чёрными вуалями, которые они использовали. Как будто они оплакивали её замужество и коронацию.       Она почувствовала, как кто-то сжал руку, и посмотрела на отца, чья бровь недоумённо изогнулась. Алисента попыталась сдержать слёзы.       Тётя Джоанна только вчера говорила, что Рейнира ей не подруга, и теперь она это чётко видела. Если Рейнира не могла быть счастлива за неё, почему она пыталась сделать её несчастной своими победами? Но тётя Джоанна права. Рейнира — избалованная, эгоцентричная, самовлюблённая и злобная.       «Если она не будет счастлива за меня, тогда мне больше не нужно, чтобы она была моей подругой!» — эта мысль пришла следующей, пока она шла к королю.       Она выходила замуж за короля! Она станет королевой!       Она едва обратила внимание на слова септона. Разум обдумывал действия Рейниры.       Рейнира могла быть несчастна столько, сколько хотела, но она всё равно не смогла бы изменить тот факт, что Алисента станет королевой.       Дорея, Кейт и Лейна могли пролить свой яд, но Алисента теперь выше их всех.       Рейнис могла оставаться злобной, Почти Королевой, но Алисента стала королевой Семи Королевств.       Рея Ройс может оставить себе свой незначительный Рунный Камень. Джейн Аррен может продолжать узурпировать положение своего кузена Арнольда в Орлином Гнезде. Аманда Тирелл может выплакать все свои слёзы по Эймме. Это не изменило бы того факта, что Эймма мертва, а она стала королевой.       А Мирцелла Тарбек? Что ж, Западная Блудница может возвращаться в свою лачугу. Теперь в Королевской Гавани для неё ничего не осталось. На эти золотистые волосы никогда не возложили бы корону. Она проиграла. Алисента победила!       Как только что сказал отец: с каким бы сопротивлением она ни столкнулась, корона достанется Алисенте.       Рейнире придётся смириться с этим, а если она этого не сделает, что ж… Жалко…       Церемония продолжалась и продолжалась. И вскоре девичий плащ растёгнут, отдан отцу и заменён чёрным с вышитым на нём красным драконом. Она опустилась на колени, чтобы Визерис надел корону ей на голову.       Всё кончено.       — Я представляю вам королеву Алисенту из Дома Хайтауэров и Таргариенов! — заявил со всей серьёзностью Визерис, помогая ей подняться.       Она — королева!

______________

      

В те далёкие времена, когда Семь Королевств ещё не знали покоя, на престол взошёл Джейхерон Таргариен, король, чья мудрость и доблесть были известны далеко за пределами его владений. Он был подобен могучему дракону, чья сила скрывалась в мирных деяниях, а не в пламени сражений. Подобно своему отцу, он избегал войн и насилия, предпочитая разрешать конфликты на поле дипломатии.

      

Его верной спутницей и советчицей стала королева Селейна, чьи слова были подобны шёпоту ветра, а мудрость — свету луны. Вместе они трудились над созданием мостов между народами, стремясь объединить земли под своим знаменем.

      

Тридцать долгих лет ушло на то, чтобы склонить принцессу Аллиандру Мартелл к покорности. Но их усилия не были напрасны. Подобно тому, как вода точит камень, так и их терпение и настойчивость привели к тому, что Дорн вошёл в лоно государства, став его неотъемлемой частью.

      

Отрывок из «Эпохи Джейхерона I Таргариена» мейстера Домерика

      

ДЖОН

             Праздник не такой помпезный, как обычно. Хотя это можно списать на тот факт, что многие мужчины отправились на войну, в нём не хватало величия, которое нравилось его отцу.       Это произошло ещё и потому, что Визерис не хотел жениться на Алисенте. Не в этот раз.       Негодования Рейниры и отсутствия интереса отца к свадьбе достаточно, чтобы подтвердить слухи. И если кому-то не хватило этого, то внезапный настрой всего дома Рейниры против Алисенты оказался последней каплей.       Джон был удивлён, когда увидел, что сестра появилась на свадьбе в чёрном платье, зная, что она отдаёт предпочтение тёмным оттенкам фиолетового, бордового, тёмно-бордового и тёмно-красного для мероприятий. И что чёрный по-прежнему ассоциируется с трауром, отчего его избегают на свадьбах, если только он не является частью праздничного костюма, символа Дома невесты.       Это смелый шаг. И заявление, которое в истории произошло бы только через несколько лет. Формирование партии Зелёных и партии Чёрных. Может ли быть так, что вскоре Алисента предпримет аналогичный шаг, чтобы созвать свою собственную партию?       Возможно.       — Ты выглядишь не очень счастливым, кузен, — он повернулся и увидел Арью, сидящую рядом с ним.       — Я — нет.       А он и не был таким. Он знал, что одной из причин, по которой раскрылся заговор Хайтауэров, — некоторая переписка между королевой Алисентой и её отцом, которая обнаружилась, когда королеву арестовал отряд Рейниры. Чтобы эти переписки существовали, Алисента должна была стать королевой, а Отто — отослан в Хайтауэр, оставив Алисенту одну совершать ошибки с письмами. Например, заставлять горничную сжигать её корреспонденцию, вместо того чтобы делать это самой.       И всё же он не мог быть счастлив из-за того, что отец оказался в ловушке нежеланного брака, в котором он не казался счастливым. Что сестра впервые столкнулась с предательством из-за Алисенты.       — Твоя сестра смелее, чем утверждает история.       — Моя сестра чувствует себя в безопасности, потому что даже если Алисента родит мальчика, меня не так легко заменить, как девочку, — произнёс он, и Арья кивнула в знак согласия.       — И ты чувствуешь себя от этого в большей безопасности? — Санса расспрашивала его.       — Я чувствую, что с таким же успехом прямо сейчас мог бы надеть себе на шею верёвку, — и, вероятно, так оно и было.       Что ж, он ещё не драконий всадник, но скоро им станет, и тогда… Тогда магическая защита Брана ослабнет, и он превратится в более лёгкую мишень. И Отто попытается убить его, как только из чрева Алисенты выйдет мальчик.       — Или они попытаются женить тебя на Хелейне, — добавила Санса, и он посмотрел на неё, приподняв бровь. — Тебя слишком легко прочитать, Джон.       — По крайней мере, для нас, — ухмыльнулась Арья. — А что касается маленькой башни? Ну, она тоже не выглядит такой уж счастливой, — она указала на недавно коронованную королеву. И правда, она выглядела не слишком счастливой для той, на кого только что надели корону.       — На самом деле я не забочусь о её счастье, — ответил Джон. Если девушке и было грустно, то его отец был ещё более мрачен для такого случая.       — Отчего вы так одиноко стоите втроём? — они услышали, как к ним приближается Давен, громкий, с улыбкой на лице и порцией лимонных пирожных в руке, что сразу же заинтересовало Сансу. — Вот, принцесса, выбери это для себя! — предложил он с улыбкой, и Санса просияла ему в ответ.       — Спасибо тебе, Давен!       Джон закатил глаза. Санса, казалось, научила мальчика выбирать для неё сладости в обмен на её улыбки. Уэймар смеялся над этим каждый раз, когда это случалось, а Эймон просто закатывал глаза. Джон знал, что в следующий раз, когда у Сансы случится сахарный приступ, виноват будет не он, а Давен.       — Пойдём поиграем!

______________

       Письмо от леди Мирцеллы Тарбек к её дяде, лорду Джейсону Ланнистеру:       

(…) Принцесса Рейнира и я работаем с принцессой Селейной над расширением школьных проектов по всему Королевству. В Саду Иллирии, Рунном Камне и Королевской Гавани уже есть школы, построенные с целью содействия образованию простого народа, и я хочу построить одну в Тарбек-Холле. Ланниспорт, очевидно, находится в твоей власти, но я бы порекомендовала тебе следовать тенденции, брат, поскольку принц Джейхерон разрабатывает законопроект для представления Малому совету, и он принесёт пользу городам, где реализуются такие проекты. (…)

            

Отрывок из «Истории в письмах» мейстера Деверика

      

МИРЦЕЛЛА

             Она с удовольствием наблюдала, как дяди выставляли себя дураками перед принцессой Рейнирой. Они оба пытались перещеголять друг друга, и принцесса была явно раздражена, в то время как фрейлины в основном забавлялись, — за исключением рыжеволосой девушки, которая равнодушно смотрела на Джейсона и Тиланда всякий раз, когда отрывала взгляд от маленькой книжки, которую носила с собой. Кейт Окхарт определённо не из тех женщин, которые когда-либо терпели бы дерьмо от мужчины — в этом Мирцелла уверена.       Когда глаза Рейниры нашли её, она увидела мольбу о помощи и решила сжалиться над девушкой. Убедившись, что Адриан находится в хорошей компании принцессы Селейны и её младшего кузена-Ройса, она направилась к Рейнире и дядям.       — Ты бы видела самую высокую башню Утёса Кастерли, она такая же высокая, как Стена на Севере…       — И каждый, кто взбирается на самую высокую башню, обычно сожалеет об этом в первые пять минут, когда оказывается на этой проклятой лестнице, — закончила Мирцелла, прервав Джейсона в одном из его разговоров о прогулке по Утёсу Кастерли. — Это восхождение займёт не менее двадцати минут.       — Это хорошее упражнение, — возразил Тиланд, и Мирцелла посмотрела на него, приподняв бровь.       — Никто не хотел бы этого делать, будучи в платье, дядя, — поглядев на него, она закатила глаза. — И если принцесса захочет увидеть такое зрелище, я уверена, что дракон Сиракс смогла бы поднять её, возможно, даже выше.       — Я признаю, что это вылетело у меня из головы, — ответила ей Рейнира.       — Моя принцесса, надеюсь, ты не обидишься, если я приглашу своего дядю Джейсона на танец? — она номинально позвала своего самого несносного дядю, схватив того за руку.       — О, нет! Я не обижусь! — кивнула Рейнира, и Мирцелла почти потащила Джейсона за собой в котильон.       — Мирцелла! Зачем ты это сделала? У меня состоялась приятная беседа с принцессой!       — Я спасала твою задницу от сожжения заживо, — ответила Мирцелла, закатывая глаза на лорда Утёса Кастерли. — К слову, можешь не благодарить!       — Я и не благодарен тебе за то, что ты лишила меня шанса заполучить принцессу в жёны!       — Джейсон, ты — мой дядя, но мы воспитывались скорее как брат и сёстра, поэтому ты знаешь, что я люблю тебя, верно? — золотистые глаза её дяди немного смягчились, и он кивнул ей. — Тогда знай, что то, что я сейчас скажу, я делаю с величайшей любовью в моём сердце. Рейнира никогда бы не вышла за тебя замуж.       — А почему бы и нет? Я — лорд величайшего дома в…       — Да, я-я-я… — она прервала то, что должно было стать одной из его самовлюблённых речей, — Я знаю это; ты знаешь это; и, что более важно: она знает это. И всё же она не вышла бы за тебя замуж. Во-первых, потому что слишком высоко ценит валирийскую культуру и хочет выйти замуж за человека валирийского происхождения. Я держу пари, что она выйдет замуж либо за Велариона, либо за Баратеона, либо за Селтигара. Она вышла бы замуж за своего дядю, не будь он уже женат, или за брата, не будь он на десять лет моложе. Во-вторых, она очень гордая женщина, и никогда не потерпела бы твоих любовниц и бастардов. В лучшем случае она бросила бы тебя, а затем опозорила бы этим Дом Ланнистеров, а в худшем — сожгла бы тебя заживо и скормила Сиракс.       Маленький огонёк страха появился прямо в его глазах.       — Тогда мы имеем дело с фактом, что твоя личность потерпела бы крах. И, как говорилось ранее, если ты когда-нибудь слишком сильно её разозлишь, у неё есть дракон, который избавится от тебя. Так что благодари!       Его немного надутые губы заставили её рассмеяться над ним.       — Тебе не следует смеяться, дорогая племянница, это не твой брак, — выплюнул он в ответ, и она грациозно пожала плечами.       — Есть больше способов прийти к власти, не только выйти за корону, дорогой дядя, — сказала она и послала королю улыбку, Визерис улыбнулся в ответ. Это почти самодовольство и понимание между ними двумя.       — Что ты наделала, Мирцелла? — спросил Джейсон серьёзным и обеспокоенным голосом. — Я не смогу защитить тебя, если не буду знать, что тебя ждёт, племянница.       — Какими бы милыми ни были твои намерения, Джейсон, я не буду той, кто нуждается в защите, — она ухмыльнулась ему, а затем посмотрела на десницу. Мужчина чуть не лопался от счастья и самодовольства. — Что касается того, что я наделала: возможно, просто дала королю повод наказать тех, кто лишил меня шанса носить корону.       — Тебе нужно соблюдать осторожность с врагами, которых наживаешь, и с союзниками, которых сохраняешь, — его забота была трогательной.       — Тебе не нужно беспокоиться, я знаю, как играть в эту игру. И я не собираюсь никого терять.       — Ты уже потеряла корону, — она закатила глаза от его снисходительного тона.       — И? Это не мой эндшпиль. Я признаю, что корона была бы для меня хорошей безделушкой и что воспитывать моего сына как сводного брата будущего короля было бы ещё лучше, но власть приходит не только от корон, она также приходит от влияния и денег. Вещи, которые у меня действительно есть.       — Обещай мне, что будешь осторожна, — потребовал он, и она улыбнулась ему.       — Я всегда осторожна, Джейсон, — пообещала Мирцелла своему дяде.

______________

В момент, который известен как величайший триумф Дома Хайтауэр со времён Завоевания, королева Алисента Хайтауэр была названа «Светочем Хайтауэров» своим дядей, лордом Хобертом Хайтауэром. Однако годы спустя политические оппоненты начали насмехаться над ней, нарекнув её «Шлюхой Хайтауэров». На следующий день после того, что должно было стать их триумфом, лорд Отто Хайтауэр был уволен с поста десницы короля. Многие предполагают, что король больше не доверял старому другу после фиаско, заставившего его жениться на его дочери.

      

Отрывок из «Рухнувшие башни: падение дома Хайтауэр» профессора Джейхейриса Таргариена из королевского университета Староместа

      

ОТТО

             В течение всего дня у него почти кружилась голова.       Во-первых, дочь выдана замуж за короля Семи Королевств и коронована как королева Королевств. Это означало, что его планы успешно реализовывались.       Во-вторых, он получил сообщение со Ступеней, в котором говорилось, что Деймон впал в ярость, когда получил известие о свадьбе, и напал на отряд пиратов Триархии, едва не получив ранение в процессе.       К сожалению, он вернулся целым и невредимым…       — Она прекрасно выглядит, — он ухмыльнулся своему брату. — Как ты думаешь, нам следует привлечь её к семейному крестовому походу?       — Джоанна уже намекнула кое о чём Алисенте, — сказал он. — Я думаю, это благоразумно. Таким образом, она не позволит своим чувствам стать для нас обузой.       — Ты должен убедиться, что она понимает, что наши действия направлены на благо королевства.       — Алисента не глупый ребёнок: она послушная и умная молодая женщина, она поймёт это.       — Хорошо, — одобрил довольный Хоберт, но его глаза были устремлены вперёд, Отто искал то, на что смотрел брат, и нашёл: их опору для такого рискованного действия. Мирцелла Тарбек.       — Тебя интересует леди из Тарбек-Холла?       — Она должна заинтересовать тебя, брат, — усмехнулся его старший брат. — Красивая, богатая вдова с влиятельными связями в доме Ланнистеров? Она должна тебя очень заинтересовать.       — Она хотела быть королевой, — заявил он с усмешкой.       — Но может стать женой десницы, — возразил Хоберт. — Если это та власть, которую она хочет, позволь ей думать, что у неё есть власть над тобой, и выбей из неё силу связей. Нужно воспитать её сына так, чтобы он стал хорошим инструментом в нашем деле. И что ещё более важно: если её внимание будет приковано к тебе, то оно не будет направлено на короля и это не отвлечёт его от твоей дочери.       — Проблема в том, как привлечь её внимание ко мне?       — Ты умён, Отто, а она всего лишь женщина. Ухаживай за ней, и она в конце концов уступит. Если нет, обсуди это с её дядями, — Отто увидел в этом заслугу.       В конце концов, леди Мирцелла Тарбек всё ещё оставалась женщиной с добрым сердцем, учитывая то время и ресурсы, которые она тратила на простой люд и социальные проекты королевы Эйммы. Конечно, ему пришлось бы обуздать её тщеславную независимость и направить по лучшему пути. Ей не приходилось бы так много времени проводить с простыми людьми, отдай она деньги Септе, — Вера смогла бы руководить проектами гораздо лучше, чем она, и это дало бы ей свободное время, чтобы провести его со своим сыном и детьми, которые у них могли бы родиться позже.       — Есть над чем подумать, брат.       По мере того как празднование продолжалось, начались тосты. Тостов было меньше, чем заслуживала королева, и ещё менее искренних. Большинство слов просто пустые поздравления, с завуалированным презрением и некоторыми безвкусными шутками, призванными смутить его дочь и относящимися к ночи годовщины смерти Эйммы.       — Я тоже хочу поднять тост за свою племянницу, — сказал Хоберт, поднимая свой кубок. — Ты, моя милая племянница, всегда была красивой и милой девушкой, набожной и преданной Семерым, а также преданной нашему дому. Король Визерис сегодня забрал себе одно из величайших сокровищ этого Королевства, и я надеюсь, что ваш союз будет плодотворным и счастливым. За Светоч Хайтауэров, королеву Алисенту Таргариен! Пусть она поможет нашему доброму королю осветить путь к лучшим дням! Да здравствует королева!       — Да здравствует королева! — воскликнул он и наблюдал, как его союзники приветствовали его вместе с ним, в то время как остальные вежливо хлопали в ладоши.       — Да здравствует король! — он огляделся в поисках того, кто так кричал, и нашёл Почти Королеву, которая обычно никогда не приветствовала своего кузена, и за ней последовало большинство.       — Да здравствует король!       «Да здравствует король», — все они зааплодировали гораздо громче.

***

      На следующий день после празднования Отто почувствовал лёгкую головную боль из-за чрезмерного употребления вина. Его разбудил слуга, — очевидно, король потребовал его присутствия в зале совета и срочно нуждался в нём.       Это немного напугало — в конце концов, мужчина только что женился, и должен наслаждаться бракосочетанием со своей невестой. Не то чтобы в то утро требовалось решить какое-то срочное дело.       То есть, если только что-то не случилось.       Что могло быть настолько срочным, что понадобилось будить десницу так рано на следующий день после свадьбы и коронации его дочери?       Он ожидал застать в покоях весь совет, но вместо этого обнаружил только короля. Одетый в чёрно-красное, с короной на голове и пером в руке, он что-то записывал.       — Ваша светлость, — поприветствовал он, кланяясь Королевству.       — Ты прибыл, хорошо, — откликнулся король, не отрывая глаз от пергамента, который он писал. — Садись, Отто.       — Мы ждём кого-то ещё, ваша светлость? — уточнил он, глядя на пустые места Малого совета. За исключением сира Раймонда, который стоял на страже на одной из колонн.       — Нет, не ждём, — ответил Визерис, затем отложил перо и посмотрел на него.       Глаза остались всё того же лавандового цвета, но блеск в них показался Отто странным. Там было темнее, холоднее и отчуждённее. Что было несвойственно глазам короля. Это заставляло его дрожать и причиняло ему боль.       — Что-то случилось, ваша светлость? — спросил он, вновь обретя самообладание.       — Вы, должно быть, считаете меня идиотом, — Отто нахмурился, глядя на короля, но прежде чем он успел открыть рот, чтобы отрицать это, его остановили. — Не утруждай себя отрицанием… Четырнадцать или пятнадцать лет назад Джоанну Хайтауэр нашли в постели моего брата — он был пьян с прошлой ночи и перепутал её со шлюхой. Уже на следующий день ваш брат потребовал возмещения ущерба от моего дома.       Отто почувствовал, как кровь застыла у него в жилах. Визерис не знал этого раньше, никогда не знал. Как получилось, что он узнал об этом?       «Деймон», — подсказал его разум, — проклятие планов Хайтауэров.       — Ваша светлость, моя сестра была приглашена в постель принца в ту ночь, он обесчестил её!       — Это не то, что я узнал из множества различных источников. На самом деле, все они говорили мне, что Деймон раньше отвергал вашу сестру, но однажды обнаружил её в своей постели. Как удобно, что тогда он был пьян. Очень похоже на мою ситуацию.       — Эти клеветнические обвинения порочат честь моей сестры! — Отто попробовал ещё раз, повысив голос.       — И всё же, она вышла замуж за рыцаря с маленькими землями, а не за лорда, как это подобало бы её положению, — холодно отрезал Визерис. — С другой стороны, вашей дочери удалось подняться выше, чем позволяло бы её положение, потому что вы нашли цель получше.       — Ваша светлость, вы же не верите, что я всё это подстроил, — попытался оправдаться Отто.       — Я не хочу верить в это, но все улики говорят о том, что вы это сделали. И имело место неоправданное вмешательство в дела моего дома, когда вы уволили фрейлин и подопечных Эйммы всего через неделю после её смерти…       — Я сделал это для вашего удобства.       — И забыли подумать о комфорте Рейниры и Джейхерона, которые потеряли своих главных опекунов, друзей и компаньонов. Хуже всего то, что вы сказали, что это произошло по моему приказу. Это узурпация власти, — Отто вздрогнул от того, как король сформулировал свой аргумент. Узурпация власти может закончиться его головой на пике. — И к вопросу о Ступенях.       — Какое дело до Ступеней? Я действовал в соответствии с Королевскими законами!       — И всё же вы, как назло, забыли сообщить мне о серьёзности ситуации.              — Я даже не знал о силе серьёзности!       — Несмотря на все отчёты лорда Корлиса и просьбы о помощи, вы даже не расследовали эти дела?       — Лорд Корлис — гордый, амбициозный человек, в его характере преувеличивать ситуацию ради собственной выгоды, — сказал Отто.       — И всё же ситуация была именно такой ужасной, как он и говорил… Вы либо извлекали выгоду, как обвинял вас лорд Мандерли, либо не так прилежны в своей работе, как следовало бы. Я не знаю, что хуже… Факт остаётся фактом: вы злоупотребили моим доверием к вам.       — Я никогда не злоупотреблял вашим доверием!       — Вы оставили свою дочь наедине со мной, зная, что я отдал приказ о том, что ни одна незамужняя леди не должна оставаться в моём присутствии одна и без сопровождения. Для их собственной защиты. Хуже всего то, что вы знали, что у меня были свои виды на что-то другое!       — Ваша светлость просили, чтобы Алисента осталась и почитала вам.       — Я БЫЛ ПЬЯН! — взревел король, к его большому удивлению. — Я был не в своём уме, но вы оставались в своём. Вы знали о риске и взяли его на себя. Вы играли с честью своей дочери и играли с моей!       — Ваша светлость…       — Тишина, я ещё не закончил! — король снова взревел. — В течение многих лет я защищал тебя. Я защищал тебя от гнева моего брата, который, как теперь я знаю, полностью оправдан. Я защитил тебя от подозрений моей жены. От лордов Королевства, которые чувствовали, что ты достиг слишком больших высот. И теперь я вижу, что они были правы. На этот раз ты забрался слишком высоко, Отто. Я согласился на брак с Алисентой, потому что уже скомпрометировал себя этим, прежде чем понял, какую ловушку ты сплёл, а король не может отказаться от своего слова по прихоти. Но моё доверие к тебе подорвано, и я не верю, что ты сможешь удержать положение моего десницы. Прямо сейчас вы освобождаетесь от занимаемой должности.       — Я верно служил вам.       — Ты служил мне, когда это было в твоих интересах, теперь я это вижу! — Отто хотел закричать на короля, но только стиснул зубы. — Вы должны покинуть Красный замок вместе со своим братом, и вам запрещено возвращаться в течение следующих четырёх лет. После этого я решу, хочу ли снова видеть ваше лицо.       — Моя дочь…       — Это моя супруга, о ней будут хорошо заботиться и почитать, вы вольны вести с ней переписку. Теперь ты можешь идти, — сказал Визерис, а Отто продолжал смотреть на него, потрясённый результатом встречи.       В конце концов он ушёл, когда к нему подошёл сир Райам, чтобы забрать брошь.       Как всё могло повернуться так неправильно?