Ancient Fire | Древний Огонь

Да здравствует королева!

Ни для кого не секрет, что первый брак леди Мирцеллы Тарбек был несчастливым. Устроенный её отцом брак вызвал протесты брата, матери и дядей. Лорд Тарбек, который был на двенадцать лет старше юной леди Мирцеллы Фарман, известен своими многочисленными вредными привычками и жестокостью по отношению к женщинам. Он умер после пяти лет брака в результате несчастного случая, в котором многие пытались обвинить леди Мирцеллу. Родился у них только один сын: лорд Адриан Тарбек. Второй брак оказался для неё намного удачнее: хоть сир Брайден Леффорд так ничего и не унаследовал, он был вежлив, состоял в хороших отношениях и был известен тем, что баловал свою новую невесту, а также тем, что яростно защищал притязания своего пасынка на Тарбек-Холл.

      

Отрывок из «Женских ролей в Первом царствовании Визериса, том 3» профессора Реи Тирелл из Королевского университета Сада Иллирии

      

МИРЦЕЛЛА

             Сады были такими, как ей нравилось: естественно тёплыми, с лёгким ветерком и пахнущими розами!       Когда в Тарбек-Холл пришло известие о смерти королевы, Мирцелла вспомнила, что восприняла его без особого интереса и с надлежащей долей печали для человека, которого она знала только по репутации. Тогда это мало что значило для неё. Тирион был всё ещё жив, и, несмотря на то, какой он ужасный муж, он никогда не мог прикоснуться к ней, не навлекая на себя ярость её брата и племянников, которые с самого начала настроились против их брака.       Затем, словно услышав её молитвы, Семеро сочли нужным утащить эту заразу в ад. И она стала вдовой! Той, которая также годится в жёны королю!       Она уже доказала, что способна зачать детей. Имела тесную связь с Великим Домом Ланнистеров и не только: были ещё Светлый Остров через брата и Тарбек-Холл через сына.       И когда Старая Летучая Мышь начала говорить, что она убила Тириона — как будто этому тупому животному нужна помощь, чтобы покончить с собой, — а Дейвен усомнился в её пригодности править в качестве регента Адриана, она чуть не умерла со смеху. Они только что дали бедной вдове лучший повод обратиться за защитой к королю!       И она отправилась в Королевскую Гавань!       По пути она начала изучать жизнь короля Визериса и его семьи. Она знала, что у неё будет большая конкуренция за корону королевы, но она являлась красивой, умной женщиной, с могущественными союзниками, богатством за спиной и одной из самых благородных кровей в Королевстве. Её шансы велики.       Помогло понимание, что есть одна истина, которую никогда не изменится: Визерис всегда будет любить покойную королеву Эймму. Именно поэтому она начала изучать жизнь Эйммы! В то время как большинство девушек попытались бы использовать ловушку жажды, чтобы привлечь внимание короля, Мирцелла решила провести параллели между собой и мёртвой королевой. Недостаточно, чтобы стать имитацией, но достаточно, чтобы привлечь внимание короля.       Помогло и то, что, как и она сама в Тарбек-Холле, королева Эймма поддерживала многие социальные проекты в Королевской Гавани. Еда и одежда для бедных, кров для сирот.       «Хорошо выглядеть, Мирцелла, намного важнее, чем действительно быть хорошей», — как-то сказала ей мать. Она также без конца бубнила о пользе сохранения социальных проектов. Это гарантировало лояльность людей к ней, обеспечивая хорошую репутацию, и уменьшало преступность в её землях, привлекая больше рынка сбыта. В конце концов, торговцы всегда предпочитали земли с меньшим насилием для ведения торговли. А люди, у которых в желудках есть еда, а на теле — одежда, менее склонны объединяться для бунта или нападения на торговцев.       Она не знала, сохранила ли королева Эймма социальные проекты по той же причине, что и она сама, или только потому, что искренне жалела простолюдин, или по смеси обеих причин… Но взяться за проекты королевы, которые в основном забросили после её смерти, было легко. Теперь Мирцелла поняла, почему так легко.       Тогда её гардероб претерпел некоторые изменения! Вместо красного и золотистого, которые она всегда предпочитала, она начала больше использовать любимые цвета королевы: оттенки синего и розового. Её платья с баской на талии, облегающими лифами и рукавами были заменены на платья в стиле ампир с длинными расклешёнными рукавами.              Она также знала места, где королева любила проводить время в замке: сад с красивой дикой дорожкой, окружённой белыми и красными розами. Считалось, что апартаменты королевы закрыты после её смерти. Как и королевские покои, где с гордостью выставлена большая модель Валирии, созданная самими королём и королевой. Она видела модель однажды, и она произвела на неё впечатление — самоотверженность, с которой они старались сделать её как можно более аутентичным способом. Мирцелла отправилась в сады и терпеливо ждала, когда же она сможет встретиться там с королём. Зная о его привычке гулять в одном саду со своей ушедшей женой.       Это хорошо и всё такое, но действительно привлекли внимание короля их разговоры. Потому что в них она не притворялась глупенькой, как пыталось сделать большинство, и не отступала от своего слова. И это сработало.       Мирцелла натренирована своей матерью и тётей Джеммой до изнеможения, чтобы быть приятной собеседницей. Ни одна из них не считала, что женщина должна говорить только о поэзии, детях и сплетнях, поэтому они заставили её изучать философию, историю, политику и литературу, чтобы она могла говорить о чём угодно.       И думать самостоятельно.       Это также помогло ей завоевать симпатию принцессы, и будь у неё возможность поговорить с принцем, — она уверена, что со временем смогла бы понравиться и ему. Она не винила принца за его чопорное отношение, он, вероятно, уже давно наблюдал за молодыми леди, пытающимися забраться в постель к его отцу.       Когда король поцеловал её, она поняла, что ей удалось запасть в душу. Даже когда он назвал её именем Эйммы, в первый раз он позвал её по собственному имени. Но она всё равно должна делать всё по правильно. «Хорошо выглядеть намного важнее, чем действительно являться хорошей». Затем наступило утро, и поползли слухи о том, что кто-то провёл ночь в покоях короля и вывел её из игры. А два дня спустя Визерис снова разыскал её.       Когда он объяснил, что произошло, она поняла, что ей доверяют. Легко понять, кто именно организовал эту ловушку. Но она заставила его рассказать ей о своих сомнениях в Отто и в ответ поделилась старой историей, которую услышала от своей тёти Джеммы.       — Вы ужасно тихи сегодня утром, моя леди, — заметил король через некоторое время.       — Я просто думала…       — Имею ли я право знать, какие мысли привели вас в такое безмолвное состояние?       — Ничего особенного, — ответила она на его заигрывания, — я просто подумала, что, когда я прибыла в Королевскую Гавань, большинство проектов королевы Эйммы оказались приостановлены или полностью закрыты, я думала, что это из-за её смерти, но может быть, лорд десница остановил и их тоже?       — Без Эйммы некому продолжать её проекты.       — Там оставались фрейлины, которых уволили без вашего одобрения, — указала Мирцелла и увидела, как он кивнул вместе с ней. — У вашей дочери тоже должна быть возможность продолжить великое дело своей матери.       — Я сомневаюсь, что кто-то предлагал ей такой шанс, — сказал Визерис с некоторым скрытым раздражением. — Леди Мирцелла, я был бы безмерно благодарен, если бы вы могли помочь Рейнире…       — Познакомиться с работами её матери?       — Да, — подтвердил он с улыбкой.       — Я могла бы помочь ей, — предложила она, довольная собой. — Принцесса — умная молодая женщина, я уверена, что смогу заставить её понять причину продолжения этого. Но если вы позволите мне, ваша светлость, я хотела бы получить разрешение сделать это по-своему.       — Что это значит? — уточнил он.       — Ваша дочь — подросток, — она наблюдала, как он поморщился от её комментария. — Она не хочет, чтобы ей указывали, что делать, и лучший способ заставить её сделать это — сформировать мнение, что это её собственное решение!       — Вы правы, моя леди, — сказал он с улыбкой.       — Если это не слишком назойливо, — начала Мирцелла, — как продвигается ваше ухаживание за леди Алисентой?       — Она всего на пару лет старше моей дочери, немного набожна и очень тихая, — сказал он со вздохом. — Я не уверен, что с этим делать.       — А планы насчёт десницы?       — Вы доверяете мне, леди Тарбек?       — Ты же знаешь, что да! — воскликнула она, и он ухмыльнулся ей так, что она оставила это без внимания.

______________

      

Вопреки своему второму браку с леди Алисентой Хайтауэр, король Визерис не порывал связи с семьёй своей усопшей королевы. Говорили, что леди Аманда Тирелл была ему ближайшей подругой, а леди Джейн Аррен — племянницей, которой он, несмотря на многие мили расстояния, никогда не отказывал в помощи и поддержке. Однако эта близость не распространялась на Хайтауэров, к их великому огорчению.

      

Отрывок из хроник Великого мейстера Меллоса

      

РЕЯ

             Она пробыла в Орлином Гнезде полтора месяца, — на две луны меньше, чем планировалось изначально. Однако свита, вернувшаяся с ней в Рунный Камень, оказалась в три раза больше. Леди Джейн и леди Джессамин решили сопровождать её в Рунный Камень, их собственный корабль найдёт их в Рунспорте, и вместо того, чтобы использовать маленькую Сирену Рун, они использовали корабль, нанятый Джейн, поскольку она всё ещё отказывалась путешествовать с Арренами из Чаячьего Города.       «Не могу винить её, Изембард Аррен — один из самых невыносимых мужчин в этом мире!»       Их корабль сопровождали четыре дракона, обитавшие в Рунном Камне; Алисса очень расстроилась, когда обнаружила, что ей не разрешили лететь в Королевскую Гавань без присутствия её отца. Они прибыли в столицу через два дня после именин Алиссы, за две недели до назначенной даты бракосочетания, и уедут сразу после именин Джея, примерно через месяц после свадьбы. Вскоре после празднества она и её охранники отправятся в Сад Илирии, чтобы понаблюдать за ходом строительства, а затем она вернётся, чтобы уйти вместе с ними. Их сопровождали два десятка стражников, новый королевский гвардеец Райам Маллистер и четыре дракона, которые просто отказались лететь в Драконью Яму и следовали за ними до самого замка.       Визерис, казалось, постарел на десять лет за эти почти одиннадцать лун!       — Рея, прекрасна, как всегда! — сказал он после того, как, наконец, отпустил Алиссу и Селейну, уже обняв Джейхерона. — И Джейн! Прошло так много времени с тех пор, как я видел тебя в последний раз, милая девочка!       — Ваша светлость, — поприветствовала юная кузина, рассыпаясь в любезностях.       — Пойдём, милое дитя! И отпустим эту чепуху — «ваша светлость»! Ты моя племянница! Ты называешь меня дядей Визерисом! — потребовал он, целуя в обе щёки её кузину. — Знаешь, тебе следует чаще бывать здесь.       — Я бы с удовольствием, но, кажется, всякий раз, когда я покидаю Орлиное Гнездо, я возвращаюсь и нахожу три горы неприятностей на своём столе!       — Ты ведь знаешь, что всегда можешь рассчитывать на мою помощь, верно? — поинтересовался Визерис.       — Конечно, я знаю. Рея также является бальзамом для моих бед, и недавно я обнаружила, что тоже могу рассчитывать на принца Деймона!       — Ах, ты имеешь в виду его махинации с горными кланами, я так понимаю? — Уточнил Визерис, и они с Реей обменялись взглядами. Казалось, что ни одного из них не позабавили действия Деймона, но и жаловаться на это они тоже не собирались.       — Принцу всегда будут рады в Долине! — Джейн улыбнулась.       Визерис уже был знаком с Эймоном и Деваном, но должен быть представлен Уэймару, Сирше, Сигни и Гризельде, которые ежедневно непосредственно общались с его наследником, и леди Джессамин, которая была любимой компаньонкой Джейн. Рея холодно поздравила Алисенту, а на рукопожатие ответила лишь ещё более холодной улыбкой. Она обнаружила, что Рейнира также сменила их обычные покои на апартаменты побольше, с пятью спальнями с тех пор, как узнала, что у них большая свита. Рея только улыбнулась своей племяннице, поблагодарив за заботу.       На следующий день её пригласили присоединиться к королю за завтраком.       — Джейхерон, кажется, любит Рунный Камень, — подумал он после того, как она рассказала ему всё о времени, проведённом Джейхероном в Рунном Камне.       — Он любит проводить время с детьми своего возраста, как и то время, которое ему разрешено проводить с Призраком, — она посмотрела на собранную модель Валирии. — Но он скучает по тому времени, которое проводил с тобой.       — Я тоже скучаю по нему, — признал он со вздохом. — Меня утешает то, что я знаю, что он в безопасности и счастлив в Рунном Камне. Я рад, что вы обратились за помощью к подопечным Эйммы, чтобы они воспитывались вместе с ним.       — Он действительно ценит присутствие мальчиков, они вчетвером почти неразлучны, — улыбнулась она. — Помогает то, что Джейхерон очень заботлив и мил.       — А тебе, моя дорогая, тебе что-нибудь нужно?       — Не совсем, я в порядке.       — Даже после выходки Деймона в Долине? — на что она застонала, а он рассмеялся.       — Боги! Не напоминай мне… К счастью, мой народ любит его, и его действия действительно унесли жизни многих горных кланов, так что их возмездие невелико и не очень эффективно. Пока что, — вздохнула она.       — Хорошо, иногда мой брат поступает грубо и забывает о последствиях, то есть до тех пор, пока последствия его действий не укусят его за задницу, — они вдвоём рассмеялись. — Я никогда не знал, понимаешь?       — О чём?       — Как возник ваш брак.       Ах, это! Она давно поняла. Деймон тоже, но гордость не позволила ему рассказать брату эту историю. Итак, всё, что Визерис знал, это то, что он ненавидел Хайтауэров во всём, не имея на то причин.       — И теперь ты знаешь?       — Леди Тарбек слышала эту историю от своей матери и тёти, которые раньше были подопечными моей бабушки, — Рея кивнула ему, и он подал им воды. Не вино, что он обычно пил. — Никто никогда не говорил мне об этом раньше.       — В этом есть смысл, — кивнула Рея, принимая воду. — Твоя бабушка не хотела, чтобы это запятнало репутацию Деймона. Как ты знаешь, он увлекался шлюхами, но никогда не поднимал руку на незамужнюю леди. Шлюх легко простить, большинство лордов часто берут шлюх в любовницы, но леди? Это могло бы ударить по нему. Если бы стало известно, они бы исказили это, чтобы сделать его тем, кто соблазнил и бросил Джоанну.       — Не то чтобы она входила в его комнаты, когда он был пьян, — усмехнулся он. — Деймон мне тоже никогда не говорил.       — Твой брат — гордый человек; он не хотел тебе говорить.       — А ты?       — Мне было тринадцать, Визерис. Я вышла замуж за Деймона, когда мне было тринадцать. Никто бы не сказал этого ребёнку! Я узнала об этом позже, после рождения Алиссы!       — Ты была так молода?       — Брак не был консумирован, пока мне не исполнилось шестнадцать, если это то, о чём ты беспокоишься, — ответила она, и он улыбнулся.       — Не знал, что он такой джентльмен.       — Скорее всего, маленькая девочка его не возбудила, — усмехнулись они вместе. — Но почему ты заговорил об этом?       — Ты, конечно, уже слышала: я попал в ловушку, которую успешно избежал мой брат. — Рея вздохнула. Да, она слышала, но не могла не удивиться тому, что он признался ей в этом. Визерис столь же горд, как и его брат, и она почти ожидала, что он никогда не признается в этом, чтобы сохранить репутацию Алисенты.       — И Хайтауэры наконец-то получат то, чего они так хотели в королевской семье, — сказала она.       — Я обнаружил, что Алисента беременна, — чем очень удивил Рею. — Отто имел удовольствие сообщить мне об этом две недели назад и хотел, чтобы я перенёс свадьбу, дабы избежать пересуд. Я этого не сделал.       — Не то чтобы всё Королевство не знало, как произошёл этот брак, — прокомментировала Рея, и король кивнул.       — Я не могу отменить свадьбу, как потому, что моя честь этого не позволяет, так и потому, что никогда не позволил бы родиться бастарду вне моей линии, и бог свидетель: я никогда бы не заставил женщину пить лунный чай, — она кивнула ему. — Но я также не могу вознаградить их за их грязную выходку.       — Ты хочешь наказать своего лорда десницу?       — Он недолго будет моим десницей, — это снова удивило Рею.       — Ты уволишь его!       — Именно, и намерен сделать Лионеля Стронга временным десницей, но мне будет не хватать Мастера над законами. К сожалению, я знаю, насколько предан Великий мейстер Отто, и думаю, что он предложил бы Мастера над законами, который принёс бы пользу Хайтауэрам.       — Тебе нужна помощь с Мастером над законами?       — Корлис согласился со мной в предложении сохранить Тиланда Ланнистера в качестве временного Мастера над кораблями, пока он находится на войне, а он передал управление войсками Ланнистеров одному из своих кузенов из Ланниспорта и прибудет в Королевскую Гавань вскоре после свадьбы. Но я никого не спрашивал о возможном новом Мастере над законом, и пока не хочу никого предупреждать. — И кто сказал, что Визерис не умел мыслить политически? — Мы оба знаем, что ты более наблюдательна, чем на это обращает внимание двор, и что Деймон действительно доверяет тебе. Я бы хотел твоей помощи в поисках человека на эту должность.       — Почему ты собираешься назначить лорда Стронга только временным десницей? — уточнила она в первую очередь.       — Когда эта война закончится, я предложу Деймону должность десницы, — внезапно она расхохоталась, и Визерис, нахмурившись, посмотрел на неё.       — Это ужасная идея, Визерис! — Рея абсолютно честна. — Твой брат терпеть не может бумажную волокиту, и единственная должность, которая даёт больше бумажной волокиты, чем твоя, — это десница. Он бы согласился, в конце концов, ему нравится власть, но через год он бы сошёл с ума! — с этими словами Визерис расплылся в самодовольной улыбке, которая вызвала у неё новый приступ смеха. — Но ты уже знаешь это!       — Я помню, как сильно он жаловался на бумажную волокиту, когда был Мастером над законом и Мастером над монетой, — сказал король своей невестке. — Я действительно думаю, что он продержится около… Трёх лет на этой должности, прежде чем попросит об уходе.       — Ты веришь в него больше, чем я: не даю ему и года!       — Но мне всё ещё нужен Мастер над законами, — с этими словами Рея задумчиво кивнула, в то время как небольшой список людей проносился у неё в голове. Из знакомых было немного людей, которые могли бы подойти во дворе для работы на должности Мастером над законами, по иронии судьбы, Деймон — первый в списке. И всё же эгоистичная часть её души не хотела, чтобы он снова был Мастером над законами.       — Что насчёт второго сына Гровера Талли: Бриден Талли — нынешний лорд-юстициарий Речных земель, говорят, у него твёрдая рука, но он не такой негибкий, как большинство… — предложила она, и он задумчиво кивнул.       — Аманда тоже упоминала его, хотя она также предложила лорда Гарта Грейвса, или лорда Бартимоса Селтигара, или его сына Клемента, — Рея приняла к сведению предложение. Гарт Грейвс был человеком, известным тем, что придерживался нейтралитета и следовал традициям и законам. Дедушка её подопечного известен тем, что умел держать преступность в своих землях под контролем.       — Что ж, тогда Бриден Талли приходит с хорошей рекомендацией, ты так не думаешь?       — Талли прибудут за неделю до свадьбы, надеюсь, что смогу назначить сира Бридена моим Мастером над законами до того, как они уедут, — с улыбкой сказал ей Визерис, и она почувствовала себя счастливой от того, что её предложение было услышано.       — И когда ты намерен сообщить своему деснице, что он уволен?       — После свадьбы. Я отправлю его обратно к Хайтауэрам вместе с его братом, — она видела выгоду.       Если он отошлёт десницу до свадьбы, у него могут начаться неприятности. Отправка его после свадьбы показала бы две вещи: во-первых, хотя он и готов платить за свои ошибки, он не потерпел бы, чтобы им манипулировали; во-вторых, никто не был выше наказания. Рея гордилась своим добрым братом, и знала, что его нынешнее молчание являлось не слабостью, а стратегией. То, что он мирный человек, не означало, что он слаб.

______________

            

После кончины королевы Эйммы многие из её начинаний были приостановлены на срок от трёх до четырёх месяцев. Однако леди Мирцелла Тарбек взяла на себя руководство этими проектами и вдохнула в них новую жизнь. Леди Мирцелла также обучила принцессу Рейниру управлению этими инициативами. Благодаря её усилиям, репутация принцессы Рейниры среди простого народа значительно возросла. Впоследствии принцесса получила большую поддержку от своего брата, принца Джейхерона, который активно выступал в защиту этих проектов на каждом заседании Малого совета.

      

Отрывок из книги «Принцесса Рейнира: преступление родиться женщиной» профессора Тессы Веларион из королевского университета Сада Иллирии

      

РЕЙНИРА

             Прогулки с леди Мирцеллой по садам вошли у неё в привычку. После предательства Алисенты и открытия, что у леди Мирцеллы был шанс соблазнить отца, но она этого не сделала, потому что он пьян, уважение Рейниры к леди с Запада росло в геометрической прогрессии, и её часто приглашали обедать с её домочадцами. Дорея обожала эту женщину, Кейт всё ещё находилась в фазе наблюдения, а Лейна засыпала леди вопросами, которые иногда заставляли её думать, что Лейна и Селейна поменялись местами.       — Вы сказали, что проект моей матери здесь был остановлен, когда её домочадцев распустили? Так почему же вы говорите об этом?       — Потому что я собираюсь научить вас управлять этими проектами, — Рейнира покачала головой, отказываясь от этой идеи.       — Почему я должна это делать?       — Хороший вопрос, — кивнула Мирцелла, беря её за руку. — Вы понимаете, что дворянство численно соотносится к простому люду на один к ста? Что на каждого из нас приходится по меньшей мере сотня таких людей. Если не намного больше? — Рейнира кивнула. — Это правда, что у нас есть лучшее вооружение, но также верно и то, что именно они производят это оружие. Во время беспорядков мы оказываемся в очень невыгодном положении.       — Дракон лучше тысячи людей! — воскликнула Рейнира, и Мирцелла закатила глаза.       — Но вашу драгоценную Сиракс чаще всего можно найти в драконьей яме, прикованную цепями к пещерам. И Дорн уже показал им, что драконов можно убивать, — Рейнира затаила дыхание от этого тона. — Вы знаете, как избежать беспорядков? Мы заставляем их уважать нас.       — Не любовь? Не страх? — спросила она с неподдельным любопытством.       — Любовь и страх — это разные вещи, — сказала Мирцелла с улыбкой. — Мы часто предаём тех, кого любим, иногда даже не по своей воле, а чтобы выжить. А страх? Мы пытаемся победить их время от времени. Разве не этому мы учим наших детей? Ни любви, ни страха недостаточно, чтобы держать людей под контролем. Но уважение? О! Это ключ к разгадке… Тебя могут уважать друзья и враги, лорды и крестьяне.       — И социальные проекты предназначены для того, чтобы заставить их уважать нас?       — Люди не забывают о доброй воле, Рейнира. Если вы возьмёте под свой контроль проекты матери раньше, чем это сможет сделать кто-либо другой, уважение, которое они испытывали к ней, перейдёт к вам, а не к следующему человеку, использующему её корону. — Рейнира напряглась при этих словах, подумав о том, как простой народ выкрикивал бы имя её матери в многочисленных одобрительных возгласах, а затем точно так же выкрикивал бы имя Алисенты. Это заставило кровь вскипеть от ярости. — Конечно, у этого есть и другие преимущества, такие как контроль над преступностью и обеспечение большей безопасности на рынке в городе.       — Почему?       — Люди, у которых есть еда в желудке, крыша над головой и одежда на теле, с меньшей вероятностью присоединятся к преступным группировкам из-за своей ливреи, — да, она могла это видеть. — И ещё: они не забывают тех, кто позволяет им это делать. Если вы берётесь за эти проекты, вы должны взять их сами и убедиться, что все в королевстве знают, что они ваши. Это вы кормите их, даёте им приют и одеваете их. Вы, а не Вера, не Корона.       — Вы хотите, чтобы я взялась за проекты, чтобы у Алисенты не было и шанса? — спросила Рейнира, и Мирцелла рассмеялась.       — В настоящее время проекты находятся под моим руководством. Она не может забрать их у меня, не выставив себя в плохом свете, но может начать собственные проекты. С другой стороны, я могла бы передать их вам, сделав так, чтобы это выглядело как естественная передача власти, вместо того, чтобы она исчезла после того, как я покину Королевскую Гавань. Но я не та, кто хочет, чтобы вы брались за проекты, ваш отец попросил меня научить вас, как ими управлять.       — Потому что это был проект моей матери?       — Я сомневаюсь, что он хочет, чтобы кто-то, кроме вас, руководил ими. — произнесла Мирцелла, и Рейнира почувствовала, что немного расслабилась. Она могла бы это сделать. Её мать сделала это, и она сделает то же самое!

***

      Слушая, как брат рассказывает о своём пребывании в Рунном Камне, она одновременно радовалась и завидовала тому, что не может разделить его счастье. Тем не менее, счастливая улыбка на обычно серьёзном лице Джея была всем, что ей было нужно, чтобы развеять все тревоги.       Он рассказал о том, как провёл время с Эймоном, сравнивая заметки о книгах, которые им нравилось читать. С Деваном и его несносной самоуверенностью это странно-забавно. Об Уэймаре, бесстрашном и насмешливом, способном ко всему относиться легкомысленно. О Сигни, девочке, которая, возможно, более серьёзна, чем следовало бы в её возрасте, и только училась быть ребёнком. О Гризельде, такой тихой и застенчивой, что имела привычку прятаться за спинами других, когда с ней заговаривали. И, конечно же, об Алиссе, которая, казалось, всё лучше и лучше обращалась с мечом, и о Селейне, которая требовала, чтобы он читал ей сказки о разных частях королевства.       Селейну, конечно, упоминали больше, чем других. Хотя он и жаловался на то, что иногда она была на уроках и не могла присоединиться к ним, или на то, что иногда он видел её мельком, но всегда находил, о чём поговорить.       — И леди Рея разрешает своим дочерям брать в руки мечи? — спросила Кейт, выгнув бровь.       — Тётя Рея тоже умеет владеть мечом! Однажды я видел, как она спарринговала с дядей Деймоном, он был снисходителен к ней, но она была неплоха для того, кто редко тренируется! — эта информация была новой для Рейниры.       — Кузина Рея умеет драться?       — Да! Сейла не хочет драться, но Али учится у Сигни пути Девы Щита.       — А что насчёт Эймона и Девана? — спросила Рейнира. — Они ладят с девочками?       — Так и есть. Особенно после того, как Гризельда повалила их обоих на землю.       — Гризельда? Но она такая застенчивая?       — Она одна из лучших среди нас, — кивнул Джей. — Она очень застенчивая, но когда держит в руках меч, становится очень уверенной в себе!       — Тогда, может быть, ей всегда следует быть с мечом, — вставила Дорея, и её брат рассмеялся.       — Это именно то, что сказал Дейвен, — ответил он. — А ты, Нира, как поживаешь?       — Хорошо, — ответила она.       И проживала она как угодно, но не хорошо. И Кейт это хорошо знала — изогнутые брови и недоверие в её глазах были явными признаками. Она пожала плечами в ответ на реакцию рыжеволосой и наблюдала, как самая молчаливая собеседница снова уткнулась в книгу, которую читала.

______________

      

Когда сир Отто Хайтауэр сложил с себя обязанности десницы, королева Алисента оставила при своём дворе тётю, Джоанну Ройс из рода Хайтауэров. К ней присоединились три дамы: Костейн, Пик и Фоссовей. Все они были представительницами знатных домов, которые поддержали королеву Алисенту в политической смуте, разразившейся в стенах Красного замка.

      

Отрывок из «Драконов нового века» мейстера Фенвика

      

АЛИСЕНТА

             Неделя празднования свадьбы была насыщенной и скучной. Банкеты и застолья каждый вечер. В течение дня проходил большой турнир, который закончился тем, что сир Кристон короновал Рейниру Королевой Любви и Красоты. На таких торжествах ожидалось, что венчать невесту будут неженатые или бескомпромиссные рыцари, но Алисента не расстраивалась по этому поводу.       Венец из цветов не имел ничего общего с золотым венцом.       Но этот поступок имел политические и личные последствия, которые заставили её захотеть избавиться от рыцаря как можно скорее. Как будто они не понимали, что она выйдет замуж за короля. Их одобрение не запрашивалось и не требовалось.       Канун замужества оказался для неё печальным. Несмотря на то, что служанки, кузины и тёти были рядом, чтобы помочь ей, она очень скучала по Рейнире.       Алисента не считала себя глупым человеком. Она знала, что подруге с самого начала не понравился бы брак между ней и её отцом, но она действительно надеялась, что принцесса образумится перед свадебной церемонией. Алисента хотела, чтобы Рейнира была на её свадебной вечеринке, среди дам, которые помогали невесте готовиться к свадьбе.       И она должна быть тут.       По обычаю, дочери жениха-вдовца обязаны присутствовать на свадебной вечеринке, но Рейнира отказалась. Резко.       Это причинило ей боль.       Так что тут собрались только члены семьи. Тётя Джоанна, тётя Линесс и кузина Бетани — дочь Линесс, которой тринадцать. Алисанна, жена кузена Ормунда, также присутствовала на свадебной вечеринке вместе с их дочерью: восьмилетней Алери, и снова с большим животом.       Никого из её маллендорских родственников там тоже не было.       Пока остальные болтали и развлекались, Алисента сидела практически в одиночестве за своим туалетным столиком, расчёсывая собственные волосы. Через зеркало она наблюдала, как к ней приближается тётя Джоанна.       — Ты выглядишь так, словно завтра кто-то собирается зажечь твой погребальный костёр, а не надеть корону тебе на голову, — прокомментировала её тетя, придвигая к себе стул с мягкой обивкой.       — Я всегда думала, что Рейнира будет здесь, — откликнулась она грустным голосом и слегка обиделась, когда тётя усмехнулась.       — Принцесса — избалованная девчонка, Алисента. Она должна быть здесь, но не пришла из чистой злобы, — сказала Джоанна, и Алисента поймала себя на том, что согласна со своей тётей. — Рейнира хотела, чтобы отец не женился до конца её жизни. Как король, Визерис не может полагаться только на принца Джейхерона в качестве наследника — он это знает. Как и Рейнира.       — Она никогда не придерживалась традиций, — отметила Алисента, обращаясь скорее к себе, чем к своей тёте.       — А теперь и вовсе плюёт на них, — сказала Джоанна, показывая комнату, или, лучше сказать, отсутствие там Рейниры. — Подруга бы радовалась за тебя, Алисента. Ты не только выйдешь замуж, но и будешь коронована как королева.       — Рейнира всегда была хорошей подругой!       — Не будь дурой, дорогая, Рейнире на тебя наплевать. Если бы ей было не всё равно, она сидела бы здесь, — Алисента почувствовала, как глаза наполняются слезами, и снова посмотрела в зеркало. — Не плачь, дорогая. Рейнире, возможно, и наплевать на тебя, но нам, твоей семье, не всё равно. Пойдём, ты будешь самой красивой невестой, которую когда-либо видел этот континент!