Потерянная тропа

      Ликры не сводили с неё глаз. По пути к болоту, на берегу и по дороге назад. Не так, как делали до этого: мельком, будто бы она временное помутнение воздуха, — а пристально, давяще, неотрывно. Пялились все. Дети, взрослые, подростки. Каждый, кого она встречала, не отрывал от неё глаз даже после того, как Мари отдалялась.       Какой Зверь их покусал?!       Надоело быстро. Мари вернулась в гостевой дом и закрылась в своей комнате, рухнув на постель. Ал опять убежал. За кем он, интересно, так упорно следит, что пропадает почти сутками?       Она приподнялась и села, став распускать сложное плетение кос и вытаскивать из запутавшихся прядей помятые, сжавшиеся цветы. Спать не хотелось: прогулка смахнула всю сонливость. Нужно было чем-то заняться до вечера, а утром они покинут деревню. Интересно, а куда отправятся? Марианн помнила увиденную когда-то карту архипелага, но смутно представляла, где находился замок и эта деревенька.       В итоге Гротэр достала десяток слёз, решив заняться проверкой того, сколько единиц маны тратится на создание «барьера». Точнее, на ускоренное движение воды, а не на простое удержание заклинания в воздухе, которое отнимает 2,5 ем на литр созданной воды, и 0,5 ем на литр существующей. Во время попытки защитить детей от змея Мари не учла, что сама по себе вода не способна разрезать ничего. Для этого в ней должна находиться крошка кристаллов, которая от скорости, создаваемой давлением струи, и разрезает металл. Поэтому она не смогла навредить змее. Но созданного давления хватило, чтобы замедлить её. А основной вред нанесла уже Миира с её свечением.       Мари создала шарик воды одного литра. Затем ещё, ещё и ещё. Вышел десяток.       Интересно… Утром Мари прижала к атрибуту две слезы одновременно, поэтому не обратила внимание на расход энергии, но оценила объемы, которые смогла удержать. Гротэр напряглась, добавляя ещё десяток, и поняла, что больше не сможет. В пять раз меньше собранного из окружающей среды. Почему? Но зато почти в два раза больше, чем она могла создать и удержать раньше. Мари сжала шары вместе и аккуратно приложила к листку вторую слезу, тут же отодвигая первую, полупогасшую. Так, двадцать литров на сто пятьдесят единиц маны… проверяем расход на ринку времени…       Барьера бы из такого количества воды не вышло, поэтому Марианн слепила овал и стала разгонять воду. Чем-то похоже на щит: в половину её роста, около пяти пальцев шириной. Она успела даже потыкать воду рукой, — скорость была достаточно большой, чтобы давление мгновенно утянуло её руку вверх, выкидывая из щита.       Через полторы ринки овал с громким хлопком разлетелся по всей комнате, обрызгав даже кровати.       — Нда… не густо… что-то около пяти единиц в ринку на литр созданной? — констатировала Мари и принялась за уборку.              

***

      Ей снилось прошлое. Снова.       Лили, крыша, появление Дорэя. Только тумана в этот раз не было. Вместо него появился Зверь размером с десятиэтажное здание. Он капал золотой слюной ей на голову, проламывая стекло крыши каждым неловким движением когтистых лап, с костей облазила красная, воспалённая плоть, а пасть развернулась на сто восемьдесят градусов, готовясь нанизать Мари на бесконечные ряды зубов.       Она смогла проснуться раньше, чем её сожрали. Лоб покрывала испарина, одеяло валялось на полу и эльник сладко посапывал на нём, открыв розовое пузо миру и дёргая лапками.       Хотелось пить.       Мари наколдовала воду в флягу, смочила сухое горло и умылась, высунувшись в окно. Прохладный, влажный воздух заиграл шторками, скользя между складок лёгкой ткани. Тропинка пустовала, окутанная мраком. Лишь вдалеке, за тренировочной площадкой и холмом, где жила отшельница — слабая ведьма Заг, — едва уловимо сверкала точка большого костра. Лёгкое эхо долетало с той стороны и разобрать что-либо было невозможно.       Интересно, Ворсер сейчас с ней? Мари не видела загадочной наставницы ворлока ни разу, слишком та была нелюдима, хотя лисьи сёстры периодически о ней сплетничали. Заг терпеть не могла деревенских, что сказывалось на их взаимоотношениях. И всё же… за неимением других магов ликрам приходилось мириться с высокомерием Заг, потому что обновлять барьер требовалось чаще, чем появлялись такие сильные одарённые, как Грэйс. И многие алхимические снадобья требовали щепотки сил, которой Феррия не обладала. Вот периодически и случались казусы, когда ответственные за заказ зельев ликры тянули с пополнением запасов из-за очередного конфликта… слишком долго. Именно поэтому сигнального огня в тот случай с древунами на складе не оказалось и Заг пришлось в срочном порядке изготавливать заменитель, о чём стало известно гораздо позже. И, как ни странно, доложил об этом Ворсер, горделиво превознося наставницу.       После кошмара сон не шёл. Просидев на узком подоконнике до второй склянки, Мари всматривалась в далекую точку костра до тех пор, пока та не затухла. Над холмом разлилась тишина. Деревня по прежнему казалась вымершей и лишь с пола, из комка одеяла, доносилось умиротворённое сопение Ала.       Девочка, обувшись, спустила собранную сумку с вещами на первый этаж и села за стол. Вскоре показался эльник, сонно сползший по лестнице вниз. Он устало вздохнул и лениво поскреб лапой по сапогу Мари, просясь на руки. Стоило его поднять, как он свернулся на коленях в клубочек и завозился, пытаясь лечь. Удобно устроиться не вышло — Ал перепрыгнул на сумку с вещами и тут же уснул. И чего только спустился? Боялся, что без него уйдут?       Было тёмно и тихо. Мари хотелось зажечь свечку, но для этого пришлось бы рыться на кухне, шуметь. А она не знала вернулись ли старшие и не разбудит ли их возня.       На рассвете, когда самые тёмные ринки только-только миновали, входная дверь открылась. Через порог перевалились двое. В согнутых тенях Мари с трудом признала Ссахейли и Грэйс. Пиратка скинула с себя змея, который едва устоял на ногах, и, не разуваясь, тут же направилась к лестнице, но замерла, заметив Мари. Ссахейли же согнулся сильнее, растёкшись спиной по косяку, и стал расшнуровывать сапоги.       — Ссах? Ты, когда успел сторожевого рырза купить? — громко возмутилась пиратка, создавая на руке шарик голубых всполохов.       — О чём ты? Ссовсем сспилась что ли? — возмутился тот, но затем оторвался от обуви и замолк. — Ох… ведьмочка. Не сспится?       — Кошмар… — Мари икнула, — …приснился. Уснуть больше не смогла… вот и спустилась пораньше вниз…       По залу медленно расползся спиртной душок. Вот это картина… нда…       В голубоватых отблесках Мари увидела наряд пиратки: лёгкое синее платье необычного покроя обвивало грудь, не скрывая ключиц и спадало полу-плащом обрезанной юбки до колен. На талии платье плотно удерживал чёрный корсет, а на ногах были всё те же неизменные штаны и высокие сапоги. Волосы распущенны и немного лохматы, будто бы Грэйс долгое время встряхивала головой.       Праздновали день «прощания»? Бравая капитанша вообще спать не собиралась? Им же в дорогу через тройку склянок…       Доверие к женщине у Мари сразу упало на несколько балов.       — Мда… Котёночек! Если приснился кошмар, надо было снова лечь спать. Во-второй раз одно и тоже не приснится, — нравоучительно и нежно пропела Грэйс погрозив пальцем в воздухе.       Да она в хламину…       — Но в принципе… хорошо, что ты тут сторожевую рырзу изображаешь… На, лови, — и в лоб Марианн прилетело кольцо, с звонким бзыньком отлетевшее на пол и откатившееся. — Подарочек на прощание. Как пользоваться потом научу. Ссах, кхххмк… толкни меня к полудню, когда вся моя обуза соберётся.       И танцующей, непозволительно лёгкой походкой для пьяницы, пиратка взлетела по лестнице, унося с собой свет.       — Можно отказаться от такого опекуна? — пробормотала Мари. — Она же совсем не…       — С. С.с.с.с, — плечи Ссахейли затряслись от смеха и он, выпрямившись, прислонился к косяку всей спиной. А с этим что делать…? — Не адекватная? Это Грэйссс Тяньюй, ведьмочка. Сславный капитан Дельфина. Корабль, как говорят сслухи, — и Грэйс их не опровергает, — она получила от прошлого капитана, потому что умудрилась его перепить. Она дитя воды, ведьмочка. Её, кроме демоничессской крови, не берёт практичессски ничего. Настойка из твоего сзмия, конечно, вышла ссславной, но уже через пол сссклянки Грэйс будет как сссстёклышко.       «А ты когда как стёклышко будешь?»       Ссахейли оторвался от косяка и, пошатываясь, зашагал на кухню.       — Зато ты и Миира ссстали богаче на ссотню лянов. Сзмей то ваша добыча. Ты колечко проссстранства то подбери, не хорошо деньгами разбрасываться.       Пространства?! Мари вспомнила, как из неоткуда на землю рухнула сумка и подскочила. Это артефакт такой?!       Тусклый золотой ободок, покрытый грубыми царапинами, нашёлся под столом около окна. А как оно работает? Это в нём прятался мешок со слезами глубин? А можно инструкцию, пожалуйста. Грэйс сказала, что научит пользоваться позже…       Мари крутанула ободок. Рун нет. Выплавлены внутри с помощью других металлов? Гротэр попыталась нацепить кольцо на палец, но оно оказалось слишком большим.       — Ссах! Ссах! — Марианн ворвалась на кухню, но звать старалась шёпотом. Хозяин гостевого дома замер, нож завис над доской, где лежал пучок трав. — А у тебя есть цепочка или шнурок? Оно мне большое! Хочу на шею повесить.       Ссахейли медленно обернулся — отходняк у него что ли? — и заторможено ответил:       — Третья полка от пола, ближе всссего к ссстойке. Деревянная шкатулка. Шнурок… тёмный такой.       Мари сразу же нашла нужную шкатулку, потому что видела её раньше. Открыв, она зарылась в содержимое, пытаясь найти подходящий шнурок. Убрала объемную тканевую куклу, занимавшую половину пространства. Отложила в сторону два потемневших, тонких браслета, соединённых серебряной цепочкой. И маленький блокнот отделанный серой кожей, случайно раскрыв который Мари увидела рецепты эликсиров, написанные мелким, кучным, но очень разборчивым почерком. Цветочки из помявшейся, пожелтевшей бумаги тоже отправились на пол. И бусины всех цветов и размеров, были согнаны в кучку между браслетами. Тусклую, мутную раковину мирона Мари повертела в руках, разглядывая в сером воздухе сквозь хрустальную оболочку тёмное пятно мертвой земли. Ни кусочка зелени… Значит мирон погиб. У этих чудных раковин лишь одно свойство: пока жив владелец раковины, цветёт и мир внутри. Умер он, умерла и земля… Оторвав от дна шкатулки стопку выцветших детских рисунков, Мари, наконец, нашла свёрнутый клубочек веревочки.       Чёрный шнурок нашёлся в правом углу. Он свился уютной, компактной змейкой и за один его конец зацепилась треснувшая, квадратная бусинка фиолетового цвета. Мари аккуратно отцепила её и сложила все вещи назад, стараясь не помять.       Кольцо уютно скользнуло на шнурок и Мари попыталась завязать его у себя на шее, но концы непослушно соскальзывали.       — Давай-с помогу, — тихо произнёс незаметно подошедший Ссах. Мари отдала концы веревочки. Ринка — и ей на грудь перекидывают толстый, запутанный узел. Подёргав его, Мари убедилась, что такой точно не развяжется.       — Энрор! — Мари подскочила и обежала хозяина гостевого дома, выйдя из-за стойки, чтобы было больше света. Кольцо приветливо сверкнуло на шее. У неё теперь есть свой первый артефакт! И не безделушка какая-то, а что-то полезное, с чем она раньше, в прошлом мире, не сталкивалась. И всё же интересно, как в такое кольцо умудрились запихнуть её мешок со слезами? Как это работает?       — Каро, — спокойно ответил Ссахейли и, сев на корточки, аккуратно убрал шкатулку на место.              

***

      Через склянку весь гостевой дом стоял на ушах. Пришли, загруженные по самую маковку, «обузы». Все трое нацепили полученные подарки и Миира теперь, как и Кэррия, периодически билась ладонью о рукоять меча. У Кэр их вообще было два и если к одному она привыкла, то вот ко второму… Самое забавное: оба подарка были в ножнах. Зато Ворсеру никакого дискомфорта широкий, позвякивающий пояс, не доставлял. И как у него там все склянки не перебились?       Марианн сделала мысленную заметку: еду или питье из рук ворлока не принимать. Разбуженная перебранками и криками возбуждённых лисов, вниз спустилась помятая Грэйс в своём обычном облачении: с бинтами, штанами и в чёрном халате с волнами по подолу. И Мари, осмотрев её, сделала вывод, что такой вариант одежды ей идёт гораздо больше. Хотя платье с юбкой-плащом смотрелось интересно. Но с её небрежными жестами, плавной походкой, привычкой взмахивать полами халата и грозно складывать руки на груди, чёрный шлейф, похожий на взбунтовавшийся океан, смотрелся идеально.       Грэйс пришлось завтракать вместе со всеми. Даже парень спустился вниз, опять прижимая к груди меч в ножнах. Мари тихо хмыкала, наблюдая одновременно за всеми. Дети бесились: Ворсер доставал Мииру и уворачивался от её пинков, а Кэррия шипела, пытаясь их урезонить. Ссахейли угрюмо сидел в стороне, почти не притрагиваясь к еде, а парочка пиратка-парень косились на детей, одинаково кривились и переглядывались. Интересно, а Грэйс без голоса может общаться с одним собеседником? Будут ли слышать подобное «общение» другие? Это какое-то приспособление? Или побочная история от «истинной книги судеб» с гипнозом?       Под конец завтрака Грэйс, оглядев лисьи баулы, прижала к ним руку, и они исчезли. Свою сумку сунуть в кольцо Мари не дала. У неё там оружие! Записи! Она сама всё понесёт, не надо её вещи трогать.       — Лучше объясните как кольцом пользоваться! Я свои вещи в него упакую! — вякнула Мари, но капитан от неё отмахнулась. Пришлось тащить сумку на спине.       Вокруг лодок опять было людно. В одной из свободных суден сидел старый пень и Мари сразу дёрнула Грэйс за халат.       — Этот старейшина… он же не с нами? — тихо спросила девочка. На её вопрос уши детей дёрнулись, разворачиваясь. А лица то какие суровые, отстранённые сделали. Эй, ваше любопытство за версту видно.       — Нет, мы на другой лодке будем. Да и нам потом на восток, а старейшина в одну из северных деревень вернётся, — спокойно уверила пиратка, отцепляя руку Мари от халата, и шёпотом добавила: — …по крайней мере, я на это очень надеюсь.       Ещё пара балов доверия высыпалась из Мари, растекаясь по грязному песку пирса.       К детям периодически подходили, вручая мешочки. Большую часть они тут же отдавали Грэйс и та горестно вздыхала, каждый раз прикладывая к ним ладонь. Родителей лисят учёная так и не увидела.       Пару раз подошли и к Мари. Один мужчина-кот — отец рогатого, проказливого мальчишки, которого Гротэр прикрыла на пирсе от змеи, — а ещё женщина, которую девочка не помнила. Ей всучили мешочки, полные зелёных, округлых орехов и эльник заинтересованно свесил голову с её плеча. Марианн протянула ему раскрытое горлышко, и он тут же сунул мордочку внутрь, громко захрустев.       — Так это твоя знакомая…? Когда только успел… — тихо пробормотала Мари, чувствуя, как тянет плечи и немеет спина от тяжести сумки. Но в принципе еда для эльника едва ли не лучший подарок из всех. И почему Гротэр сама о припасах для Ала не подумала?       Пришли ликры, тащившие на себе вёсла. Они закрепили по две пары на каждую лодку и заставили их рассесться по трое на лодку. Парень достался ей и Ворсеру, а к сёстрам села надзирать Грэйс.       Лодки лёгкой волной утянуло в болото — Грэйс расстаралась, — и ликры, заходя сапогами прямо в воду, начали отталкивать их подальше, увязая в вязкой земле.       — Эй! Ведьмочка! — окликнул её Ссахейли и Мари обернулась. Он подкинул вверх тканевый свёрток и Мари чуть приподнялась, чтобы поймать его. За тканью было спрятано что-то вытянутое. — Грэйсс! Приссмотри сза ней!       — Да куда я денусь. За всеми присмотрю, всех довезу. Набрала, цверк, на свою голову…       Мари развязала узлы и откинула обмотки. На коленках лежали кожаные, чёрные ножны. Вытащив из-за пояса кинжал, она убрала ткань и верёвки, и аккуратно вложила клинок в подарок. Он с лёгким щелчком вошёл внутрь, пристроившись плотно. Гротэр расстегнула ремень и продела в шлёвки ножен. Они сели плотно, почти не елозили и Мари с удовольствием пощёлкала кинжалом, вытаскивая и возвращая его на место.       — С посвящением, ррея пустая, — хмыкнул Ворсер, наблюдавший за ней.       — А ты почему без ножен? — поддела Мари, хотя ей и вправду было любопытно — мальчишка ничего, кроме пояса со склянками, при себе не имел.       — Потому что у меня чехлы для склянок, обгорелая ты головешка! И мне не нужны металлические подпорки, у меня клыки, когти и хвост!       — На хвост чехол тоже бы не помешало надеть… — тихо пробубнила Мари вспоминая белую борозду на лестнице.       — Чего вякнула? — подскочил ворлок, заставив лодку качнутся, но его тут же резко усадил на место парень с мечом. — Эй, не трогай! — но спутник Грэйс плевать хотел на увеличившееся когти и со всего маху зарядил Ворсеру по макушке рукоятью клинка, а затем вновь обнял свой меч.       — Да какого гияра?! Ты совсем полоумный что ли?! Я тебя сейчас на ленточки… — приподнялся Ворс, но одно мимолётное движение: и когти, нацеленные в голову парня, отлетели в сторону, а взбесившегося ворлока легко согнули в рогалик, прижав к полу. — ЭЙ! ОТПУСТИ НЕМЕДЛЕННО!       Парень придавил ногой Ворсера так, чтобы костяной хвост нельзя было вытащить из-под туники.       Ого… вот это скорость. Мари только два лёгких движения отследила.       — Тебя тоже урезонить? — лениво произнёс парень, обернувшись к Мари. Его глаза — два чёрных, как тушь, пятна. И никаких белых или красных всполохов, лишь бездонная муть. В одном ухе блестела золотистая серёжка, состоящая из двух колец. Ещё один пространственный артефакт?       Мари примирительно подняла ладони в воздух, показывая, что она сдачи давать не намерена.       — А тебя как зовут? — склонила голову набок девочка. Интересно, он ещё один из «обузы» или кто-то другой? Скорее второе, учитывая его знания об островах. Вспомнить бы, какие цветы были на его голове во время обряда и что они означают… Но это знание слишком быстро вылетело из головы.       — Вас. На вы… — парень запнулся, осматривая её, и Мари усмехнулась. Тоже не знает, как к ней обращаться?       — Марианн. И тоже на вы, — вздёрнула подбородок Гротэр. Наглеть? Тогда уж на полную. А то сыскался тут… Даже Грэйс и Ссах не обращали внимание, когда учёная соскальзывала на фамильярное обращение. Да и Мари так было проще — прошлая жизнь всё-таки никуда не делась и ей было далеко не шесть. — Так как к вам обращаться?       — Ашион. Для те… вас — Ашион.       Вот и познакомились.