Новая жизнь

После победы над Старшим Мозгом, разминувшись с остальными на пристани, Эстер на негнущихся от напряжения ногах добрела до «Эльфийской Песни» и скрылась в комнате. Сейчас ей как никогда хотелось побыть наедине с оглушительной пустотой в собственной голове. Она стащила с себя доспех, с размаху рухнула на кровать – доски под ней жалобно затрещали – и вперилась взглядом в потолок, привыкая к ощущению полного штиля и чистоты мыслей. Никаких иллитидских личинок, присутствия спутников и прочих лишних гостей в её сознании – стать снова себе хозяйкой было...непривычно. Хотелось провалиться в заслуженный долгий сон, но невидимая сила словно удерживала её веки открытыми и противилась падению в долгожданное забытье без сновидений. Эстер не хотела в этом признаваться, но настала пора быть честной с собой – ей всё ещё страшно. Только теперь это не мандраж перед финальной битвой, не тревога за спутников, к которым прикипела всей душой, и не предчувствие опасности, когда в спину дышит очередное чудовище – а страх жить дальше. Закрыв глаза, она проснётся в новом мире, где ей придётся искать своё место. Друзья пойдут своей дорогой – Эстер будет молиться каждый день, чтобы судьба была к ним милостива, и каждый из них нашёл то, что ищёт – Врата Балдура будут восстановлены из руин и пепла, город снова оживёт и задышит, жители оправятся, свободные теперь от иллитидской угрозы. А она…что теперь делать ей? Всё её существование, сколько полуэльфийка себя помнила, подчинялось лишь одной цели – когтями и зубами вырвать у судьбы ещё один день жизни. Все свои годы прозябая в нищете городских трущоб, побираясь и воруя, она жила самыми простыми желаниями – урвать кусок хлеба да найти немного золотых, чтобы разок хватило на койку в ночлежке и подлатать старые стоптанные башмаки. О мечте стать магом и показывать детишкам фокусы на площади вовсе забыла, похоронив свои способности где-то за нуждой не умереть с голоду и не замёрзнуть в подворотне. Теперь же кошелёк расходился по швам от количества монет, тело грели мантии и платья из дорогих тканей, достойных знатных особ. Походный сундук полнился свитками и редчайшими книгами о магии. Её имя месяцы назад принадлежало неизвестной бродяжке, а сейчас – великой волшебнице, спасшей город. Эстер не могла, не имела права вернуться к прежнему пути. И она пребывала в растерянности. Ведь знала всё о выживании, но ничего – о жизни. Волновал и другой вопрос. Сердце полуэльфийки занимал один очаровательный плут – Астариону даже не пришлось его красть, сама покорно вложила его к нему в руки, а он в ответ, преодолевая страх, склонил перед ней голову, позволяя себя приручить. К любви, доверию, ласке. Вот только он не подозревал, что и сам приручал к этому Эстер. Концепция быть близким с кем-то оказалась новой не только для Астариона. Когда всё закончилось, что будет с ними теперь? Всего пережитого за месяцы их странствий хватило бы на целую жизнь. Что, если возникшие между ними чувства были жизнеспособны только пока их объединяла общая беда? Эстер вспомнила всё, что они пережили, какие слова говорили друг другу, и лучше бы ей запрыгнуть в пасть дракону, чем представить то, что слова о любви окажутся просто бравадой, а связь, казавшаяся глубокой, рухнет и останется красивой романтической историей из прошлого. Вторая половина кровати тоскливо пустовала. Придёт ли? Волшебница никогда не забудет взгляд Астариона тогда, на пристани, когда магия, защищавшая его от солнца, рассеялась, и первый закатный луч не приласкал кожу теплом, а прожёг её до глубоких ран. И как он, оставляя за собой лишь серые ошмётки пепла в воздухе, провожаемый сочувствующими взглядами, скрывался в тенях, чтобы не сгореть за считанные секунды. Она хотела тотчас броситься за ним – если не утешить, то хотя бы исцелить ожоги, но ноги словно пригвоздило к земле, и волшебница осталась беспомощно смотреть ему вслед. Впервые Эстер задумалась о правильности своего решения не дать ритуалу вознесения свершиться – желая даровать ему свободу, не загнала ли в новую клетку? Должно быть, теперь вампир возненавидит её за то, что ему пришлось отказаться от жизни под солнцем. Засыпала она с тяжёлым сердцем, но всё же в душе робко надеясь, что когда откроет глаза, Астарион будет здесь. Время перевалило за полночь, когда к кровати из темноты бесшумно скользнула тень и опустилась рядом со спящей волшебницей. Он пришёл. Как и всегда. *** Проснувшись, Эстер нос к носу столкнулась с вампиром, наблюдающим за ней с умильной улыбкой. Астарион смотрел на неё с каким-то необъяснимым трепетом – так же, как когда признавался ей в любви после победы над Касадором. Волшебнице захотелось ущипнуть себя. Он не ненавидит её? Должно быть, это происки Старшего Мозга, и она на самом деле в иллюзии, порабощённая иллитидами. - Доброе утро, дорогая, - нежность в его глазах переплелась с беспокойством, стоило эльфу увидеть странное выражение лица Эстер, – Что-то не так? Девушка отодвинулась на комфортное для неё расстояние, желая оградить скорее его, чем себя, от проявления излишних эмоций. Немного помолчав, она наконец ответила: - Я…я думала, ты больше не придёшь. - Ха, дорогая, так просто ты от меня не избавишься, - Астарион улыбнулся, в привычной манере скрашивая напряжённую атмосферу шуткой, но Эстер уже знала его достаточно хорошо, чтобы не заметить, как в его взгляде промелькнули грусть и сомнение. Он понимал, что волшебница имела в виду. Улыбка померкла, и лицо эльфа приобрело серьёзное выражение, будто он решился снять свою маску. Рядом с Эстер носить её больше не было нужды, но всё же полному доверию он пока только учился. Делиться своими истинными чувствами было всё ещё сложно – а теперь, когда они оба оказались в подвешенном состоянии, не зная, куда двигаться дальше - ещё сложнее. - Не скрою, не хотелось бы снова привыкать к жизни в тенях. Следующие слова застряли комом в горле, и Астариону пришлось выталкивать их из глотки. Вздохнув, он продолжил, - оказавшись один, я понял, что чувствую…злость. На всех вас. Я страшно злился, что вы можете продолжать жить под солнцем, греться в его лучах, а я вечность буду прятаться во тьме. Да, свободным от Касадора, но всё ещё во тьме. - Прости меня, - Эстер не выдержала и отвела глаза. Как ни крути, он был прав. – Я не должна была тебя останавливать. - Нет, - резко отрезал Астарион так, что волшебница вздрогнула, – Не смей себя винить. Черты его лица смягчились, и он протянул руку к Эстер, успокаивающе нежно коснувшись пальцами её кожи, - В конце концов, я сам принял это решение, верно? И по-прежнему считаю, что поступил правильно, прервав ритуал. Теперь я здесь, с тобой. И не уйду, пока ты сама этого не захочешь. - Астарион…- волшебница произнесла его имя с каким-то надрывом, избегая касаться его в ответ. - Я пойму, если ты захочешь пойти своим путём. Как бы я ни не хотел тебя отпускать, ты уже пожертвовала многим ради меня и не обязана нести это бремя. Эстер замерла, обдумывая ответ. Действительно ли она хочет этого? Теперь, когда она не сомневалась в том, что он видит совместное будущее, последний выбор остался за ней. Волшебница понимала, что их пара мало походит на принца и принцессу из сказок, и впереди их ждёт много трудностей и передряг. И всё же им стоит попытаться. - Я хочу быть с тобой, - стоило сказать это, и с плеч рухнула гора из чёртовых сомнений, - И я помогу тебе найти способ снова жить под солнцем. Девушка уверенно взяла его за руку, словно скрепляя негласное обещание – чистое и осознанное - быть рядом. Губы эльфа на миг дрогнули, прежде чем его маска окончательно не рассыпалась осколками, и он не сгрёб её в объятия, чувствуя, что обрёл во тьме своё собственное солнце, которое не обжигало, а согревало уютным теплом, и в этом тепле он готов был купаться до скончания веков. *** - Итак, что дальше? – лениво спросил он, слегка отстранившись, чтобы ещё раз взглянуть на её улыбающееся лицо. Прошло немало часов, а они так и не встали с кровати, желая остаться в счастливом моменте. И даже красноречивое «кхм-кхм» хозяина «Эльфийской песни», намекающее, что новоявленным героям Балдура не помешало бы освободить номер, не заставило их отлипнуть друг от друга. Впрочем, Астарион быстро уладил проблему, запустив в того увесистым кошелем монет. - Давай поселимся где-нибудь и будем наслаждаться покоем? - Скукота какая. Хотя, с тобой звучит неплохо. Нам в любом случае будет весело, я в этом не сомневаюсь. - Надеюсь, под «весело» ты не подразумеваешь пугать меня упырями и пересчитывать мои рёбра холодными руками. - Ох, конечно нет! Это уже избитые приёмы, я придумаю нечто более изощрённое. - Что ж, раз ты отчаянно хочешь повеселиться, нам стоит снова наведаться в цирк в Ривингтоне, если он уцелел… - Надеюсь, не уцелел. - Астарион! - Ну а что? Они снова заулыбались. Любые варианты будущего, даже самые сложные, казались идеальными, пока они были вместе. - Кошку заведём? - Ну уж нет, никаких кошек и прочих животных, - Астарион показательно скривился, однако Эстер знала, что эльф лукавит. Вспомнить только, как он пытался найти подход к рыжему коту Йенны в лагере и как они с Уиллом за малым не подрались за право забрать себе Шкряба… - А если кошка будет лысой? – волшебница разыграла главную карту весьма успешно – вампир задумчиво потёр подбородок. Помнится, кот по имени Его Величество в проклятых землях очень уж ему приглянулся… - Хм, а вот с этим уже можно подумать…погоди, нет! - Решено! – победно воскликнула девушка, - А ещё мы отправимся в Кормир искать трессимов! Хочу, как у Гейла! Что же я за волшебница без фамильяра? Астарион, разумеется, был против. Они ещё долго спорили по поводу кошек и выбора дальнейшего пути их путешествия. Но главное, что этот путь, вне всякого сомнения, был совместным. Их история только начиналась.