Запретное Искусство

Глава 35.

— Вера и знание — это две чаши весов: чем выше одна, тем ниже другая.

Артур Шопенгауэр.

Мелисандра I.

Мелони. Лот Семь. Шумно вдохнув воздух, Мелисандра проснулась, пытаясь высвободиться из хватки кошмара. Кое-как выровняв своё дыхание, она спрятала лицо в ладонях и попыталась вновь осмыслить то, с чем приходилось сталкиваться каждому красному жрецу в последнее время. Р’глор не отвечал на молитвы, их бог оставил их. Такое происходило повсеместно, оставлены были не конкретные служители культа, как тогда, когда Р'глор проявлял неудовольствие ранее, а все разом, что собственно и привело к расколу среди красных жрецов. Она слышала, что Мокорро, собрав немало воинов храма, а также купив и освободив рабов, отправился в Вестерос, к Стене, где, как говорили, собираются силы Великого Иного, чтобы прорвать барьер защищающий царство живых. Бенерро верил, что им необходимо сотворить необходимый сосуд для их бога, чтобы он пришёл в этот мир и покарал неверных. Сама Мелисандра принадлежала к третьей, крайне разобщённой партии, занимающейся поисками Азор Ахая. Она искренне верила, что Избранный Принц должен остановить Великого Иного и исполнить своё предназначение, распространив истинную веру по всему миру. Но чем дальше заводили её поиски, тем больше затухал огонь веры в её груди. Она остановилась в Браавосе, где действовала партия Бенерро, ища необходимый сосуд среди местных. Когда она только прибыла в город, до неё дошли слухи о том, что странное, белое, драконоподобное существо, защитило юношу с валирийскими чертами от наёмников красных жрецов. Тогда она впервые получила подтверждение, того, что Азор Ахай существует. Дракон. Символ огня, да ещё и белый с алыми глазами, подобный тому, что был у известного колдуна из Закатных Земель, что служил… Как там говорили? Рукой короля, при нескольких своих родственниках. Бринден Риверс его звали. Рождённый от объединения крови Первых людей и валирийцев. Как и все Великие Бастарды, он был весьма одарён природой. Великолепный мечник, лучник, колдун и политик. Будь он рождён в их время, именно его, Мелисандра рассмотрела бы на позицию Обещанного Принца в первую очередь. Однако время забрало этого великолепного кандидата, а если бы он был бы жив до сих пор, то был бы слишком немощен, чтобы вновь взять в руки клинок. Нет, нужен был кто-то помоложе. Сначала, она хотела поискать того молодого валирийца. Однако он скрылся в кварталах, занятых Золотыми Мечами, а эти наёмники стали довольно нервными после своего фиаско в Свободных землях. Мелисандра фыркнула. По её мнению не стоило вплетать политику в те дела, которые явно следовало передать в Красный Храм. Им следовало собрать воинов. Поднять верующих, выкорчевать эту заразу, до того, как она укорениться в Эссосе. Некоторые даже стали прощупывать почву в этом направлении. Однако они опоздали. «Сварливые сёстры» нанесли свой удар и попались в ловушку, расставленную воинами Ламии. Лисс потерял независимость, а Мирр и Тирош оказались в весьма щекотливом положении. После того, как пустующее место занял Пентос, ситуация немного выровнялась, а затем, когда все города вынуждены были заключить союз против зеленокожих, вторгшихся с востока и разрушивших Квохор, могущество Триумвирата вновь пошло в гору. Они даже сумели расположить к себе Салладора Саана, а также несколько наёмных отрядов, включая Золотые Мечи, что и стало причиной падения Триумвирата в последствии. Сейчас, в городе распоряжался Чёрный Кракен, а те из Золотых Мечей, кто не согласился с его кандидатурой на посту генерал-капитана, а таких, надо сказать, было немного и только среди новеньких бойцов, ибо Дагон Пайк был популярен среди солдат и авантюры его приносили успех и богатство. Лишь один влиятельный наёмник покинул ряды Золотых Мечей после воцарения Догона Пайка. Кажется, его звали Старый Гриф… Следует признать, что после того, как Дагон взял Пентос, он и его люди вступили в союз с Браавосом, ибо без магистров, абсолютно вся власть и военные ресурсы в Пентосе были сосредоточены в руках Чёрного Кракена. Так родился весьма… шаткий союз, между Пентосом и Браавосом, что весьма не хотел усиления своего южного соседа, а тем более – превращения его в мощное королевство. Однако морской владыка и другие держатели Железного банка, были уверены, что в борьбе экономик они сумеют переиграть Пентос, понёсший потери, из-за разграбления его Золотыми Мечами. Однако беда не приходит одна. Иббен, пользуясь хаосом на территориях Вольных городов, нанёс ряд ударов, забрав у Лората контроль над Морошем, а у Норвоса – полуостров Секиру. Ни один из них не мог ответить на агрессию Иббена. Норвос удерживал неожиданную атаку зеленокожих орд, что перешли Темноводную и вошли в Норвосийские холмы. Бородатые жрецы пока держались, но их силы истощались, а натиск тварей не ослабевал. Лорат, из-за своего экономического и демографического упадка не мог содержать большую армию и флот и вскоре флот Иббена высадил на островах десант и осадил город. В Браавос были направлены призывы о помощи, но морской владыка был больше заинтересован в отражении угрозы орды дикарей, нежели в помощи Лорату и вскоре, Вольной город Лорат присягнул Иббену и стал не таким уж вольным. Между тем, морской владыка и Чёрный Кракен собирали то, что осталось от наёмничьих отрядов, что ещё не мигрировали на юг в Мирр и Тирош, или на юго-восток, в Волантис или города залива Работорговцев. Согласно информации, что получила от своих осведомителей Мелисандра, они попытались собрать войско, чтобы отправить подкрепления Норвосу. У них это даже получилось. Огромная армия наёмников и солдат Пентоса и Браавоса двигалась к Норвосийским холмам. Знамена Браавоса и Пентоса развивались рядом со знамёнами Золотых Мечей, Сынов Ветра, Младших Сыновей и Банды Гончей. Величественное зрелище. Однако, никто не знал, какие испытания ждут их впереди.

Нелкарион XII.

Нелкариону не нравилось, как быстро затих Барристан, когда неизвестный синебородый наёмник по прозвищу Старый Гриф, присоединился к Банде Гончей. С тех пор он, Лим и Гриф стали слишком часто заседать в шатре у Барристана, обсуждая какие-то планы. Сандору было насрать. Он прибыл в Эссос, чтобы сражаться и убивать, а в перерывах между сражениями – напиваться и трахаться. Возможно в подобном образе жизни, он забудется и воспоминания о жутком огне выветрятся из его мозга. Бронн вообще не волновался о том, что делал Барристан, его больше заботило собственное выживание. Пегга Хмурый предпочитал надираться в хорошей компании… если среди них таковая была. Торос обычно помогал ему в этом и единственными более-менее трезвыми людьми, которые могли и должны были заботиться об отряде были он и Барристан с его кликой. Вот только бывший гвардеец отчего-то решил поиграть в политика. Нелкарион не знал, кто был этот синебородый ублюдок, но вот то, что Лим – бывший солдат, а то и рыцарь, он знал точно. Слишком уж хорошо он обращался с оружием, слишком уж хорошо он сражался, держался в седле и привычно носил доспехи. Потому, воспользовавшись магией Улгу, призвав тень и прикрепив её к тени Лима, пока тот дрых днём, пьяный в драбадан, он готовился подслушать разговор, которому Желтый Плащ станет свидетелем. Сам он, расположившись с чашей вина, решил подождать и насладиться хорошим напитком, пока кичка заговорщиков не решит, наконец, обсудить свои планы. Через четверть часа его терпение было вознаграждено: Лим, пошатываясь, отправился к шатру Селми, к которому, пять минут назад, скользнул Старый Гриф. − За тобой никто не следил? – голос Барристана, вскоре тень передала ему и изображение того, что было в шатре: Лим стоявший перед пустующим стулом, и двое мужчин, сидевших перед бочонком, что служил импровизированным столом. На нём была карта, однако рука синебородого мешала тень разглядеть и передать больше. – Ты уверен в этом? − Да. – голос Лима звучит раздражённо, словно он не в первый раз отвечает на этот вопрос. – Все пьют и выселяться, прогуливая свои кровные. Даже этот колдун, Нелкарион, сейчас сидит в теньке и тихо цедит вино. Причём отличное, чёрт побери! Нам обязательно было встречаться сейчас? Там бухло раздают, между прочим. − Да, обязательно, Лонмаут! – зашипел синебородый, который был чем-то раздражён. – Собрание есть собрание. Ты сам на всё согласился. − Тише, друг мой. – примирительный голос Барристана, разрядил обстановку и хотя он звучал мягко, в нём также звенела сталь. – Без настоящих имён, Джон, как договаривались. − Прошу прощения Арстан. – склонил голову названный Джоном. – Однако я всё же вынужден заметить, что Лим должен был явиться раньше. − Иные тебя побери, Старый Гриф! – Лонмаут, скорее всего, как-то связанный с прошлым рыцарей-изгнанников, мгновенно окрысился на своего товарища. – Что ты мне прикажешь делать, а? Ну не мог я уйти так легко! Надо было выбрать момент и предлог. Это ты у нас новичок, а я в отряде давно, меня знают, со мной хотят поговорить и узнать моё мнение. Скажи спасибо, что я сумел вывернуться и прийти сюда так быстро! − Гриф. – Тихий голос Барристана заставил руку Джона замереть на рукояти клинка. Он забыл, что он уже не в Золотых Мечах, а его мнение среди новой наёмничьей компании не стоит ровно ничего. – Не стоит. Лучше поведай нам свою историю. Это правда? − Да. – голос Старого Грифа был глух и надломлен. – Я видел его. Я говорил с ним. Я не знаю, как и где Визерис нашёл тело, но он воскресил Серебряного Принца, сделав его могучим умертвием. Нелкарион чуть не сжал кубок в своей ладони, но в последний момент сумел удержать себя, что было хорошо. Объяснять своим товарищам с какого хрена он превратил хороший кубок в бесполезный кусок металла он не хотел. Тем не менее, информация, которую сейчас выдал этот… Гриф, была интересной. А между тем, он продолжал говорить. – У него там уже целая армия. – говорил он Барристану и Лиму. – Некроманты, собранные во что-то, называемое «ковеном», армия немёртвых, поднятая ими, ещё одна, присланная из Ламии и отряды наёмников… ведомые моим приёмным сыном, командиром Чёрных Клинков, и Рованом Хиллом, командиром Серебряных Львов. − Блеск. – хлопнул по коленям Жёлтый Плащ. – А теперь Барристан, скажи, что у нас есть хоть кто-то настолько же могущественный, как Визерис на данный момент. − Есть. – тяжело выдохнул старый рыцарь. – Однако есть некоторые проблемы. − Какие? – спросил Джон. – Что с ним? Обратился в огненную веру? − На самом деле, он яростный поборник Старых Богов. – Заметил Барристан. – Его дядя вырастил его в вере его матери. − Дядя? Матери? Старых Богов? – Вопрошал Джон. – О ком, чёрт возьми… О нет, не говори мне… − Да, Варис обманул тебя, сказав полуправду: Лианна Старк действительно родила сына. Но он был не у Вариса, его забрал Эддард Старк, объявив своим бастардом, чтобы защитить его от Роберта Баратеона и Тайвина Ланнистера. – заявил Барристан Селми. – Сейчас он широко известен, как Старк из Рва, Лорд-Колдун Севера. − Блеск. – ругнулся Лим. – Куда ни плюнь в наше время – попадёшь толи в чудовище, толи в колдуна. Хрен его знает, что хуже. − Как тот, кто видел и чудовищ, и чародеев… готов сказать, что и те, и другие одинаково омерзительны. – Заметил Джон. – Мы вообще можем быть уверены в этом… − он замолчал, прежде чем с отвращением выплюнуть последние два слова. – Джоне Старке. − Что? Если это не твой байстрюк, то никакой другой на трон не сядет? – поинтересовался Лим. – Чем вестеросский лорд, выросший на нашей родине и сделавший себя сам, хуже этих фактически «иностранцев», Гриф? А, я понял, тем, что его вырастил самый благородный человек в Семи Королевствах? − Эддард Старк не… − Джон! – резко прервал его Барристан. – Смог бы ты взять на воспитание сына человека, что умыкнул твою сестру? Смог бы любить, как своего собственного сына, внука человека, что лишил тебя отца и брата? Просто потому, что он был сыном твоей любимой сестры? Старый Гриф ничего не ответил. − Вот. – Сказал Лим. – Видишь? Ничего удивительного, что тебя сняли с позиции Руки короля. Король видел, что ты не можешь сделать абсолютно ничего, ну ничего не могу сказать, пытаться сравниться с Тайвином Ланнистером, не имея ни таланта, ни умения… О чём ты вообще думал? Ты пытаешься переложить вину на Эддарда Старка не потому, что он в чём-то виновен, а потому, что ты − мелочный, жалкий и эгоистичный ублюдок. − Следи за языком, Ричард. – прошипел Джон. – Не забывай, что ты не лучше. Подался в бега, стал сначала разбойником, а потом – наёмником. Ты злишься сам на себя за то, что не уберёг жену и детей Рейгара, а сам… − Господа! – Барристан вновь навёл порядок среди своих невольных соратников. – Предлагаю забыть о прошлом, перестать винить друг друга, даже если кто-то в чём-то прав и неправ одновременно. Давайте наметим план действий или хотя бы поищем союзников. Можем ли мы рассчитывать на кого-то из Королевских земель? Я слышал, что Джастин Масси присоединился к нашему… отряду. − Он здесь из-за жажды доступных женщин, славы и богатства, Барристан. – заметил Лим. − Ему нечего терять кроме своей жизни, а прожить эту жизнь он хочет хорошо и с комфортом, а для этого нужны, как минимум деньги, много денег. Двое других, что прибыли с ним, Годри Фаррин и Ричард Хорп… они такие же, но они больше охочи до крови и убийств, чем до шлюх, как Джастин. А ещё есть эта рыжая тварь… − Тише, друг мой. – успокоил Лима Барристан. – Она может услышать. Однако, даже эта бестия служит нашей цели, пусть и косвенно, отвлекая колдуна. Нелкарион чуть не зашипел, когда понял о ком они говорят. Мелисандра. Красная Женщина. Жрица Р’глора и просто заноза в его заднице. Как только она прибыла, прибилась к наёмникам и обжилась в их мужском коллективе, заманив нескольких в рглорианство, идиотов вроде Джастина, Годри и Ричарда, она стала искать врага, на которого можно повесить всех собак. Что неудивительно – нашла. Сподвижника самого Великого Иного, Повелителя Смерти и Поводыря Мертвых – собственно, самого Нелкариона. Он бы даже посмеялся, если бы не приходилось разбираться с несколькими особо ретивыми ублюдками, которые попытались подкараулить его возле палатки. Красная Женщина действовала всё более и более открыто, настраивая остальных наёмников против него. Сейчас она ничего сделать не сможет – основной костяк Банды Гончей состоит из тех, кто помнит, кто спас их от смерти на ледяных просторах Севера, но после первой же битвы их останется меньше, а количество новых рекрутов, открытых для вербовки Красной Женщиной – возрастёт. С ней что-то нужно было делать, но вот что? Хотя, это вопрос будущего. В жизни наёмников всякое случается. Пока что, нужно сосредоточиться на этой предприимчивой тройке из Барристана, Лонмаута и, судя по всему, Коннингтона. Между тем реставраторы старой династии, продолжили разговор о кандидатах на престол. − Все согласны, что не смотря на могущество, Визерис не должен взойти на престол? – спросил Барристан. – У него уже был… период безумия. Что мы будем делать, если оно вернётся? − Арстан прав, − Тяжело вздохнул Гриф. – рисковать мы не можем. Возможно Эйрис и держал королевство на плаву, и оно даже процветало, но посмотрите куда это завело: один срыв, и всё полетело по наклонной. Триста лет труда спущены в сточную канаву. Семь Королевств снова расколоты и сражаются друг с другом. Я бы поаплодировал Роберту, если бы мог: только сейчас осознал, что это рай, для человека, живущего войной. − Не будем предаваться скорби, господа. – вновь встрял Барристан. – Постараемся не зацикливаться на том, что нас сумел перехитрить Роберт Баратеон. − А то на наших планах можно смело ставить крест. – засмеялся Лим Жёлтый Плащ. – От такого мы вовеки веков не отмоемся. − Согласен. – выдохнул Барристан. – Что насчёт последнего кандидата, что нам о ней известно? − Юная Дейнерис путешествовала с братом. – начал рассказ Старый Гриф. – Я не следил за ними, это было прерогативой Вариса. Согласно плану, она должна была стать женой дотракийского кхала, а затем, Паук должен был спровоцировать конфликт меж ним и Семью Королевствами. Затем, когда корона бы достаточно ослабла, в дело бы вступили Эйгон, Дорн и Золотые Мечи. В случае если бы с дотракийцами не прокатило бы, в ход должна была пойти гражданская война. Нужно было лишь дождаться смерти Роберта, Варис был уверен, что дети рождённые Серсеей – не от него. Достаточно, чтобы начать гражданскую войну за трон. Потом… вы знаете, как всё пошло. Агенты Ламии добрались до детей Безумного Короля раньше нас. Визерис получил статус принца-консорта, а его сестру забрали во «фрейлины» королевы. Затем была война в Речных землях, новая раса, что отвоевала их и, как следствие – раскол Семи Королевств. На секунду, он умолк, вспоминая те дни. Он ещё верил в их дело. В то, что Эйгон – сын Рейгара и он сумеет исправить свои ошибки, но его жестоко провели Варис и Мопатис. Они воспользовались его верностью семье Таргариенов и его отчаяньем, охватившим большинство бежавших роялистов, после победы Роберта. − Между тем, − продолжил Гриф, − До нас стали доходить слухи, что все служители королевы Ламии, имеют магическую силу, талант, который они медленно развивают, однако, судя по докладам шпионов Мопатиса, Дейнерис не слишком продвинулась в изучении магических искусств. У нас не было шпионов среди граждан Ламии, однако, судя по тому, что мы смогли узнать, имеющие талант в магии быстро продвигаются царицей на государственных постах. Либо в армии, либо среди административного аппарата. Однако Дейнерис застряла в гареме королевы, исполняя роль почётной бордель-маман и, возможно, королевской шлюхи. Если бы только её бедная мать могла видеть, как низко пала её дочь… − Иными словами… − заключил Лим. – Наш выбор между двумя колдунами и блудницей? Так себе выбор, как по мне. − Лим дело говорит. – заметил бывший гвардеец. – Как ни крути, из трёх кандидатов, если мы твёрдо решили не учитывать дальних родственников, вроде Баратеонов, Веларионов и Мартеллов, наиболее рациональный выбор – это Джон. − Старобожник, колдун, северянин… − начал Старый Гриф. – Мне продолжать? Вера никогда его не примет! − Вера, сейчас, не примет никого, кроме своего кандидата! – вскричал Лим. – Ты что не слышал? Святое Воинство вновь собралось! Хостер Талли был коронован хрустальной короной, как воплощение Воина на земле! Нам так и так вырывать им зубы, так пусть это сделает тот, кого они ненавидят и тот, кто ненавидит их в ответ! − И получим ещё одного Мейгора? – запротестовал Старый Гриф. – Вам одного было мало, вы хотите сотворить второго? − С Верой так и так придётся разбираться. – заметил Барристан. – При любом кандидате, септоны станут проблемой, вполне возможно, нам придётся менять государственную религию или принять некоторые реформы, которые не просто выдерут клыки Вере но и кастрируют её, чтобы не поднялось новое Святое Воинство. − Барристан, ты себя вообще слышишь?! – вскричал Джон. – Ты говоришь бред! Без веры исчезнет институт рыцарства! Всё то, что ты поклялся оберегать многие годы назад! − Исчезнет? – спросил Барристан с печальной улыбкой. – Разве не уже? Мы старались быть верными клятвам долга и чести. Но разве не рыцари Королевской гвардии должны были защищать королеву, когда её снова и снова насиловало это чудовище, которое мы не могли тронуть, ибо жирный Верховный Септон помазал его на правление и сделал нашим королём? Разве не Рейгар посвящал в рыцари монстра, что убил его жену и детей? Институт рыцарства давно превратился в институт цепных псов, верных убийц на службе своих господ. И не надо говорить мне о чести, славе и многолетней истории, я видел куда больше тебя, Коннингтон и куда как в большем участвовал. Нелкарион бросил подслушивать этих горе-заговорщиков. Конечно, их информированность была несколько опасна для Джона, однако, без доказательств, надёжно спрятанных Эддардом и Хоуландом, их заявления – голословны. Джон никогда не броситься завоевывать Семь Королевств, не в своём положении, когда от престола Севера, его отделяют два шага. У Робба пока нет наследников, и даже без короны на голове, он всё ещё самый могущественный и второй самый влиятельный человек в своём королевстве. Кучка лузеров ему не помеха.