Кафедра секс-магии

      Маахес перенес Терна, ровно как он и просил. Прямо Амариллису под кабинет. Эромаг был готов к тому, что рядом могут оказаться стражники. Вообще телепортироваться сюда запрещалось, но Иссаду это было по силам, он такое и в самом Лесу проворачивал. Поэтому открытие портала, хоть и было весьма заметным, но на короткий миг стража опешила, что дало синестету возможность действовать. Второй раз в жизни он применял свой дар во зло кому-то. Резкий запах сон-травы подкосил обоих воинов.       На лбу Терновника выступила влажная испарина, его конечно не убили бы, но последствия могли быть серьезными. Его преимущество оказалось в том, что эльфы не успели поднять щиты и кинуть атакующие заклинания. Однако с Амариллисом нужна тактика похитрее. Терн заранее активировал заветный артефакт-капсулу, спрятанный в его широком поясе. От выброса адреналина в кровь, сердце застучало быстрее, откуда-то появилась невиданная доселе смелость.       Дубовая дверь распахнулась, Владыка понял по магическому всплеску, что произошло что-то серьезное. Стоило ему увидеть собранного Терновника на пороге, в его глазах промелькнуло смятение и непонимание.       — Давно не разговаривали по душам, Венценосный, — буднично обронил эромаг, решительно просачиваясь в кабинет мимо правителя. Тут главное не потерять напор, иначе все пропало.       — Терновник, ты что творишь?! — рявкнул Амариллис, наблюдая в коридоре два бессознательных тела, — За это я лично тебя высеку на главной поляне в Лесу! Тебя он послал?!       — Не кричите, я повесил полог тишины, — тихо велел Терновник, зная, что артефакт-подвеска на его шее активировалась. Значит прослушка действительно была. Ректор его просьбе не последовал, но пока рано раскрывать свои маленькие секреты. Было одна маленькое крохотное существо, способное поглощать магию.       Амариллис замер, неверяще глядя на убийственно-серьезного эромага, ощутив на своей шее движения тоненьких лапок и услышав угрожающее жужжание. Насекомое на нем было тяжелым и совершенно незаметным для магического зрения. Эльфийская пчела-убийца. Теперь Владыка совсем другими глазами посмотрел на Мастера пчеловодства. За тысячелетия своей долгой жизни он никогда не слышал, чтобы кому-то из пчеловодов удавалось подчинить себе рой. Да никто и не думал, что такое возможно.       До этого момента только два из трех бедствий Леса — единорогов и Шепчущие цветы удавалось контролировать. У Венценосного самого было несколько десятков жеребцов и кобыл в конюшне, а маги-травники выращивали хищные растения для зелий. Но насекомые…       На лбу Амариллиса выступили капли пота. Он знал, что эльфийские пчелы имеют полную невосприимчивость к магии, как говорили немногие оставшиеся в живых очевидцы, разозленный рой проходил и сквозь магические щиты. Смерть от их яда мучительная, но быстрая. Противоядия нет. Ему ничего не оставалось, кроме как вернуться на свое место, указанное эромагом.       В голове Владыки проносились десятки мыслей. Как Терновнику удалось добиться этого? Определённо, все дело в маговосприятии. Но он и близко не представлял как развеять подчиняющее заклинание, если оно вообще есть. А пчела сидела прямо под бьющейся яремной жилкой, гарантируя моментальное попадание токсина в кровь. Второе насекомое неторопливо поползло по лицу эльфа, словно бы проверяя выдержку. Как истинный правитель, Амариллис уже оценил весь боевой потенциал таких маленьких и незаметных убийц и обдумывал возможности их применения. Однако душивший его страх никуда не делся.       — Честно, я не хотел к этому прибегать, но вы не оставили мне иного выбора, — обронил Терн и тут же перешел в наступление, — Быстро говорите все, что вам известно о демоническом генерале, демонах, Маахесе и конечно же о вашем соглашении с ним. К чему весь этот спектакль с покушением на меня?       — А ты был хорошо осведомлен и до сегодняшнего дня, — мгновенно понял Амариллис, — Правда не боишься угрожать мне?       Терновник не ответил, пчела на лице Венценосного перебралась по виску ближе к глазу, чтобы он мог видеть ее крупное черно-золотистое тельце. Полный контроль, все вплоть до движения, осознал Владыка и это развязало его язык.       — Маахес всего лишь посредник высшего демона, носящего титул Херухатри. Не просто высший чин, а приближенный Князя. Демоны тут не с дипломатическим визитом, Терновник, — Амариллис жадно вгляделся в лицо внимательно слушавшего его Терна, но не увидел там признаков удивления. О, эромаг кажется не питал иллюзий насчет демонолога, — У них есть определенная миссия, на тему которой я не могу особо распространяться, клятва молчания. Вы можете все испортить.       — Владыка, не увиливайте от ответа, — приказал Амариллису Терновник. Даже в такой ситуации правитель не терял достоинства и пытался вывернуть все в нужное ему русло. Это вызывало уважение. Эромаг указал на свою руку и шею, — Только не надо делать вид, что вы не видите этого. Я уже никуда от демонов не денусь, единственное во всем этом меня волнует то, почему я не должен говорить о своих способностях. Почему вы ведете себя так, словно вам наплевать что в нашем Измерении спокойно орудуют демоны? Вы же Владыка, неужели вам все равно, что будет с Лесом?!       — Молчи, мальчишка! — неожиданно эмоционально рявкнул старый эльф, стукая кулаком по стене. Нежную кожу шеи тут же слегка царапнуло что-то острое и тонкое как маленькая иголочка, возвращая самообладание, — Ты ничего не знаешь об истинном положении дел.       — Так расскажите мне, — спокойно потребовал Терн, — Только давайте без ваших клятв, говорите все, что можете, а я точно скажу, как только клятва начнет действовать.       — Все началось задолго до нашего соглашения о тебе с полководцем Князя, — начал все же неохотно говорить Амариллис, неприятно удивленный тем, что синестету открыты и такие возможности, как ощущение предпосылок вступления в действие таких незаметных для обычных магов заклинаний, как клятва молчания. Он действительно недооценил Терновника, пойдя на сделку с генералом, поставив целую реальность под угрозу, — Активные действия начались год с небольшим назад, с учреждением Вольного института под началом Иссада. Как я обо всем узнал опустим, главное не заблуждайтесь насчет его могущества, это дар генерала, подобный вашей руке. Он пешка. В план действий меня не посвящали, я могу лишь догадываться, зачем конкретно ты им нужен. Но скажу сразу, все давно провернули под самым носом у Ордена Врат, они ничего остановить не смогут. А Лесу ничего не угрожает, я позаботился об этом.       — Что значит, Лесу ничего не угрожает? — мгновенно напрягся Терн, перед глазами встал образ его родителей, товарищей по гильдии, многочисленные друзья и бывшие любовники. Лес — больше чем дом, больше чем семья.       Вместо ответа Владыка материализовал перед ним кусок кожи… эльфийской, на котором были условия о заключении союза между эльфами и демонами. Подписи Владыки и… Князя демонов. Кровью. Заклинание было настолько нерушимо, а условия жесткими и не подлежащими обходу, что вызвали в Терновнике шквал эмоций. Он с ужасом посмотрел на Амариллиса. Договор, написанный на коже, снятой с эльфа. С молодого эльфа, судя по остаточному запаху. Терну он казался смутно знакомым.       — Что… как они убедили вас, что имеют власть над нами? — прохрипел Терновник. — Генерал, он … — эромаг успел быстро вскинуть руку в предупреждении, прежде чем Владыка бы продолжил и был пронзен карой за неисполнение условий. Венценосный раздраженно дернул щекой, понимая, что ничего уже не исправить. Он не мог сказать, в чем особый козырь Изгнанных. Было понятно лишь то, что им обладал Херухатри.       — Дань или гарант? — до боли сжимая руки в кулаки, кивнул на контракт Терн. От кожи веяло страхом, кровью и отчаянием, воображение синестета разыгралось.       — Все сразу, — губы Владыки затряслись. В голове Терновника оглушающе звенело. Он не на секунду не сомневался в компетентности решений Венценосного. Правда, которую он так хотел узнать, резала подобно ножу по беззащитной плоти. Они уже были порабощены демонами, а мир стоял на грани катастрофы. Амариллис, при всех своих аморальных чертах личности, до мозга костей был правителем в первую очередь. Он не стал действовать Лесу во вред, а сделал бы все возможное для его защиты. Если сопоставить дату заключения договора и происходящие в то время события у эльфов, становиться ясно, что он в буквальном смысле пошел на все. Тогда все были ошарашены смертью шестнадцатилетнего принца, обстоятельства которой не оглашались. Теперь понятно почему.       — Кто еще знает?       — Немногочисленный круг доверенных лиц в управлении Лесом, — рвано выдохнул Амариллис. Терн не понимал, как тот столько десятилетий мог жить со знанием о демонах, о своем сыне, которого отдал как игрушку и объявил мертвым. И судя по всему, не знал, что с ним в настоящее время происходит.       — А что с соглашением между генералом и вами? — эромаг с трудом продолжил допрос бледного и словно бы постаревшего на несколько веков Владыки.       — Они с самого начала требовали обученных ищеек, — видя непонимание на лице Терновника, которому неоткуда было знать об элитном подразделении разведчиков Леса, Амариллис пояснил, — Маги с редчайшей чувствительностью к эманациям, способные различать тончайшие магические материи, видеть следы заклинаний прошлых столетий. Об этом конечно широкая общественность не знает, осведомлены только наставники. Это особая, непредсказуемая мутация, привить ее детям не удавалось. Грубо говоря, такие эльфы отклонение от нормы в той или иной степени. Ищейками становились в результате кропотливого индивидуального многолетнего обучения. Каждый из них обладал неповторимыми особенностями, но всех их объединяла слабость — большой риск отравления от чересчур сильного фона магии смерти. Это их и погубило в последней войне с орками. Эти выродки такие жертвоприношения устраивали, что отрицательный фон стелился на многие версты вперед.       — И много среди них было синестетов?       —Достаточно, но их магоощещение было лишь слегка искривлено. Они могли видеть ауры, что значительно упрощало процесс их обучения, если сравнить с твоим.       — Что значит, сравнить с моим? — вскинулся эромаг.       — Как только обнаружились твои особенности, с тобой пытались работать. Но такая форма магоощущения не была известна никому. Невозможно объяснить то, что не понимаешь, — покачал головой Амариллис, — Я даже сейчас не понимаю, как ты делаешь это с пчелами, наставники тоже не знали принципов работы твоей магии. Но ты единственный подходящий кандидат в ищейки за время, прошедшее с момента окончания войны. Как я сказал, вы рождайтесь крайне редко, хорошо, если раз в несколько веков.       — И моя необучаемость дала вам уверенность в том, что сделка будет успешной и ничего страшного не случиться? — видимо демонический генерал смог поймать на крючок и холодного Амариллиса. Звезды так сошлись, что Владыка дал непростительную волю чувствам. Терн даже спрашивать не стал о выгоде из сделки, понимая насколько сильные отцовская привязанность и чувство вины в старом эльфе.       — Не только это, — отрезал Венценосный, — Иссад заметил тебя случайно, во время одного из визитов в Лес. Внешность выдала в тебе мутацию с головой. Меланизм — пусть и не основной, но один из признаков ищеек. Демоны ошибочно полагают что чем темнее волосы, тем сильнее дар, что неверно. Так как это нарушение в маговоприятии, а не подарок небес. Я сразу сказал, что ты не ищейка, однако Херухатри все равно хотел заполучил тебя. Соглашение несло больше преимуществ, чем недостатков.       — Но если, вы были так уверены, что я не принесу им никакой пользы, к чему все это с покушением?!       — Я начал сомневаться после того, что Дуб рассказал мне о твоей магии. Почитал твои работы и почувствовал опасность, как оказалось не зря, — протянул Владыка, все еще напряженно отслеживая перемещения пчел по своей коже.       — Владыка… я бы назвал вас полным идиотом, но боюсь накликать беду и на себя, чтобы не провалиться на той же кочке, — свирепо прошипел Терновник, — Маахес прекрасно умеет вешать лапшу на уши и манипулировать… Но как вы… Почему вы на это повелись?! Естественно Амариллис ничего не сказал в свое оправдание.       — Значит лгать или замалчивать свою синестезию я не могу из-за вашего соглашения, — ситуация оказалось патовой, — Ну почему нельзя было сказать сразу все?! Я бы не допустил всех этих ошибок, выдающих меня.       — Маахес не додумается до такого сам, — с уверенностью сказал Венценосный, немного помолчав, — Демоны знают о таком, но из-за концентрации в их измерении все чувствительные маги погибают еще в младенчестве, они не смогут работать с этим.       — Я бы не был в этом так уверен, — Терновник откровенно не понимал, почему Амариллис не воспринимал демонолога всерьез.       — Мой спектакль, как ты выразился, должен был наглядно показать, почему ты не сможешь работать так, как надо генералу. Слишком чувствительный.       — Ладно… — махнул рукой Терновник, отзывая пчел обратно в артефакт, — Об этом помалкивайте, это единственная моя защита. Те двое, кстати живы.       — Я знаю, — вздернул подбородок уязвленный Амариллис.       — Вам все равно не поверят, про специализированные отряды эльфийских пчел, — продолжил гнуть свое эромаг, — А теперь пожалуйста отправьте меня к Иссаду, он все равно найдет меня в любом месте.       — Ты снял прослушку, — утвердительно произнес Владыка, делая пассы рукой. Терн неопределенно пожал плечами, не желая открывать все свои способности до конца. Теперь он знал, что Амариллис не был лично ему врагом, но и доверять ему не спешил, хотя точно знал, что все сказанное им правда. Третий телепорт за вечер выпил все силы и на той стороне он буквально свалился в руки Маахеса.       — Как вы это сделали, Терновник? — потребовал ректор ответа, передавая исчерпавшему свой лимит на заклинания и оттого истощенному эромагу манну.       — Что сделал? — промямлил Терн, сонно моргая. Стоило адреналину схлынуть на него тут же навалилась усталость. В тот момент не было ничего лучше, кроме как осесть на руках ректора.       — Не важно, — видя, что Терновник не в состоянии мыслить, Маахес возможно списал все на Амариллиса, — Узнали что-то важное?       — Определенно.       — И что же это? — у Иссада аж плечи закаменели.       — Что очень хочу спать, а мой начальник настаивает на сверхурочной работе, когда план и так перевыполнен.       — Невозможный! — прорычал ректор, однако по мановению его руки Терн остался голым, а его одежда аккуратно оказалась сложена на стуле. Даже ванну принять сил не осталось, но Маахес позаботился и об этом, прошептав очищающее и расправив постель. Он положил туда уже полу спящего эромага и укрыл одеялом, собираясь уйти, но не получилось.       — А кто будет передавать манну и гладить по голове, пока я не усну? — Терновника нисколько не заботило, что происходило вне постели, разрывать отношения с Иссадом он не собирался, даже с учетом всего того, что узнал. А на вопрос, почему его это не смущало, эромаг и сам ответить не мог. Он только довольно мурлыкнул, когда рядом на кровать опустилось чужое тело, а волосы начали ласково перебирать. Кажется, не он один испытывал нечто подобное. ***       Просыпался Терн окутанный ароматом табака и пряностей, уткнувшись в мускулистую грудь лицом. Как только эромаг сонно завозился, его погладили по голой спине. Неохотно приоткрыв лазурные глаза, Терновник увидел взлохмаченного, курящего в постели Иссада. Его лицо после сна смотрелось непривычно помятым. Терн хихикнул и протянул руку, чтобы отвести со лба ректора челку.       — Маахес, мы не в бульварном романе, — фыркнул эромаг.       — Соглашусь с вами, мы в сборнике похабных анекдотов, — важно кивнул ректор, явно кинув камень в огород Терна. Тот в отместку ощутимо прикусил аппетитное на его взгляд плечо демонолога, помусолив в свое удовольствие.       — Не нужно кидаться в крайности и переходить на человеческое мясо, скоро принесут завтрак, — мягко пожурил Маахес эромага, старательно оставлявшего ему багровый засос.       — Но вы такой вкусный, господин ректор, — кажется это обращение плотно закрепилось у Терновника как привычка, он даже не замечал, когда звал Иссада именно так, — Что сегодня в программе мероприятий?       — В первой половине дня я нужен в гильдии, сами знаете, редко здесь бываю, некоторые дела требуют срочного вмешательства, — недовольно проговорил Маахес, ненавидящий бумажную и бюрократическую волокиту, — Как освобожусь — свяжусь с вами по амулету, пойдем смотреть на ваших орков в квартале красных фонарей, а затем — поужинать.       — Звучит чудесно, — без тени сарказма одобрил Терн и призвал к себе из сумки блокнот в потертой кожаной обложке, — Вот заодно и посмотрю, как же русалки все-таки на шпагат садятся.       — Правда ведете свой сборник кабацких шуток?       — Ага, мне недавно Мэтр Ризар так с этим помог, — воодушевленно поделился Терновник своими скромными достижениями, — Продолжаю изучать людскую культуру.       — И история как гномы не могли себе пива заказать, потому что их не видно из-за барной стойки, у вас конечно же есть, — хмыкнул ректор.       — А вы знаток…       Они вместе позавтракали и Иссад отправился по своим делам. Терн же собрался следовать своей собственной развлекательной программе. По его давней просьбе еще в институте Ризар смастерил ему иллюзорную карту города, чтобы эромаг без происшествий мог добраться до нужного места. По-простому одетый Терновник призвал при помощи браслета Беркута. За прошедшие занятия магик социализировался и шумные улицы столицы его не нервировали, а магические узы давали гарантию, что грифон никаких проблем не доставит.       Люди настороженно обходили зверя и его наездника стороной, будучи наслышанными о высокомерии эльфов и свирепом нраве магика. На взгляд эромага человеческие города оказались крайне не приспособленными для жизни. Шумная вымощенная дорога, по которой носились всадники и экипажи, шугая зазевавшихся прохожих. Уличные торговцы, продающие товар, расставленный на земле. Близко расположенные дома с черными от копоти кирпичными трубами. Даже унылый замок Вольного института показался Терновнику не таким уж и унылым. Канализационные стоки и система ливневок желала лучшего. Эромагу быстро надоело трястись по земле и он поднял Беркута в воздух, за короткое время достигнув нужного места.       Оставив грифона у привязи, Терн отправился покупать себе билет на выставку. Билетёр крайне удивился, увидев эльфа на таком сомнительном мероприятии. Уже входя в выставочный зал эромаг уловил шлейф знакомой ауры. Приятно удивленный, Терновник отправился по следам, которые привели его к неприметной двери служебного назначения. Стратегически важное место хранения швабр и тряпок. Гадая, что же искомый им субъект забыл в таком многообещающем месте Терн вежливо постучал и спросил:       — Не занято? — его открытую ауру должны были заметить. При звуке голоса эромага дверь приоткрылась и его затащили внутрь.       — Мастер Терновник, вы как здесь оказались? — изумился Мэтр Ризар, на всякий случай сжимая в руке швабру.       — Билет купил, — хмыкнул Терн и поинтересовался, — А вы, мэтр, решили найти подработку вне стен нашего института или замышляйте диверсию?       — Пожалуй вы близки к последнему, — признался некромант, осторожно выглядывая в зал сквозь узкую щелочку, — За вами хвоста не было?       — Нет, — заинтересованно протянул эромаг, чувствуя, что события принимают интересный оборот, а градус абсурдности постепенно повышается. Намечалась отличная авантюра, при помощи которой можно отвлечься от творящего вокруг хаоса и приятно провести время с другом, которого давно не видел. Для Терновника не было неожиданностью появление Ризара в столице, учитывая все нынешние обстоятельства. Все магическое сообщество стояло на ушах. Но он целенаправленно не собирался спрашивать мнение некроманта об этом, не желая снова погружаться в переплетение интриг.       — Увлекаетесь таксидермией, Терновник? — в голубых глазах Ризара явно читалось недоверие.       — Скорее необычном опытом, — поделился Терн, а потом прыснул, — Кто бы мог подумать, что бедную кошку можно натянуть на бревно, а белку превратить в зигзаг.       — Меня тоже привлекла эта аномалия, — важно кивнул некромант и, заметив непонимание на лице эромага, пояснил, — Я, как и вы, дорогой друг, люблю посещать сомнительные места и созерцать пошлые перфомансы. Посещать музеи с чучелами, а потом в тихую их поднимать на ночь, вызывая слухи среди горожан и работников — мое вредное хобби. Этот раз исключением не стал, признайтесь, вы тоже пришли поржать над тем барсом из газеты.       — Все так, — хмыкнул Терновник, умиляясь развлечениям уважаемого мэтра.       — Однако при попытки поднять эти… творения, я пришел к удивительному открытию — с точки зрения анатомии чучела правильные, — на этих словах Терн высунулся из их комнатенки и посмотрел на гипертрофированную физиологию экспонатов, а потом на Ризара. Скептически, — По первому взгляду конечно не похоже. Но такие формы они приняли не из-за рукожопого таксидермиста, а в силу неких пространственных искажений, обезобразившим их тела.       — Пространственных искажений? — эромаг нахмурился и, не вытерпев, вышел в зал под предостерегающее шипение некроманта. Теперь он принялся тщательнее изучать чучела. Ноздри его широко раздувались, впитывая слабые запахи магии. Мэтр не ошибся. Плотный шлейф белого кедра — пространственная магия. Других магических воздействий не наблюдалось. Магию смерти Ризар применить не успел.       — А кто автор выставки? — напряженно спросил Терновник, чувствуя, что за всем этим может скрываться очередная тайна.       — Какой-то предприимчивый егерь-таксидермист, — недовольно повел плечом Ризар, — я уже интересовался им. Ничего сверхординарного. Одинокий мужик в лесу, магическим даром не обладает. Просто нашел этих бедолаг в лесу. Сам он из столицы, знает, что тут народ охотлив до всяких уродцев и диковинок. Вот и устроил этот балаган.       — А звери-то все из одной среды… — протянул Терн и с беспокойством посмотрел на некроманта, — Где-то есть пространственные… разломы? Аномалии? Чьи-то экспериментальные порталы? И все они открыты? Этот егерь подавал прошение в гильдию для проверки? Это пока только одни животные проваливались, а если люди пропадать начнут?       — Насколько мне известно, подавал, — мрачно отозвался Ризар, — Только написал какую-то суеверную чушь про ведьмины круги. Чучела проверили на наличие остаточного фона — все чисто. Некромантов вызвать никто не додумался. А нам сразу видно, что трупы подверглись аномальному воздействию еще при жизни. В общем, плюнули на это дело. Никто экспедицию в глушь собирать не будет.       — Никакого остаточного фона, — эхом повторил Терновник и очень серьезно посмотрел на некроманта, — А умерли они давно?       — В том то и проблема, что недавно. Разница между ними максимум неделя, — обычно улыбчиво лицо Ризара посуровело, голубые глаза сверкали подобно льду, — Никому явно нет до этого дела. Что в свете последних событий крайне подозрительно и наводит на определенные мысли.       — А вы тоже никакой ауры у чучел не заметили? — осторожно спросил эромаг. — Нет, а почему вы спрашиваете? — склонил голову некромант.       — Да так, заметил кое-что, — напрягся Терн, уже привыкший скрывать свою особенность, но дело и впрямь было серьезное. Когда Маахес включал прослушку эромаг чувствовал, сейчас можно было говорить спокойно. Пока мэтр показывал себе надежным человеком, поэтому синестет все же поделился своими наблюдениями, — Слабая пространственная магия действительно есть. Но это все, что я могу сказать. Совсем не разбираюсь в этой теме. У вас есть знакомые этой специализации?       — Шутите, Терновник? — фыркнул Ризар, — Мастеров телепортации днем с огнем не сыщешь. В подмастерья к таким попадают либо по знакомству, либо через постель. Это в основном кто-то из магистров, а я, как вы знаете, в их общество не вхож. Пользуюсь амулетами малых порталов и станционным порталом в гильдии. Тут скорее вас надо спрашивать. У эльфов сильные резервы для такой специализации.       — Мне известен только Владыка… — раздраженно отозвался эромаг, все еще тая злость на Амариллиса. Пока слишком мало информации, чтобы его втягивать в это. Не факт, что он вообще захочет обсуждать что-то с Терном после произошедшего.       — Точно не вариант.       — Ризар, вспоминайте теорию магии. Я, честно признаться, прогуливал этот блок на занятиях с наставниками.       — Ничего, что навело бы нас на нужный след. Пространственные аномалии очень редкие и неизученные. Местность вокруг них крайне нестабильна. Причины их появления не ясны. Известно лишь то, что это временное явление, подверженное переменам. Открываются и закрываются периодически, закономерность не понятна. Обычно при их выявлении в местности вокруг поднимают непроходимую защиту. Так же разломы не являются порталами, они не переносят нас из точки в точку. Аномалии просто искажают пространство.       — Но эти-то каким-то образом повлияли на живых существ, — напомнил Терновник, — Как-то же они подверглись воздействию. Если можно так сказать, их туда засосало.       — Ничего не могу сказать про засосало или не засосало, — отрезал некромант, — Это вообще первый раз, когда я вижу такой результат контакта с данным видом аномалий. Да еще такими, что следов не видно.       — А вы, кажется, упомянули ведьмины круги… — вдруг спохватился Терн, у которого начала складываться картина происходящего.       — Да, так егерь утверждал, — пожал плечами Ризар, но видя, как сосредоточено думает эромаг, попытался его вразумить, — Терновник, ну кому как не вам, эльфу, знать, что это все суеверные бредни малограмотных деревенских жителей. В кольце грибов никаких порталов не открывается и прекрасные эльфийки никого в блаженную обитель не забирают.       — Как знать… — многозначительно протянул Терновник, бывший свидетелем пространственной магии в ведьмином кругу. Следы магии, которые никто не видит, кроме него и Маахес со своими демонами, которым от синестета нужны его способности. А как помнил Терновник ректор показал свое мастерство в данном ремесле, располагая комнаты преподавателей в Вольном Институте.       Но тогда Терн думал что то эльфово кольцо образовалось в результате вызова Изгнанных Иссадом, но теперь он был не так в этом уверен. Необходимо посмотреть на такие места лично. Потому что пока все предпосылки к этому и вели.       — А из какого района был тот егерь не помните? — сделал невинные глаза Терн.       — Из Хансайского хребта… — машинально ответил некромант, но увидев выражение лица коллеги тут же опустил его с небес на землю, — Даже не думайте в это лесть, Терновник! Если вы не забыли, ваша аура еще дестабилизирована! А пространственные аномалии имеют свой неустойчивый фон, который отразится на вас крайне негативно, если не летально.       — Вы мой голос разума, Ризар, — с сожалением признал Терн, слегка подрастерявший азарт детектива. В итоге все скатилось до предположений. А еще эромаг никак не мог отделаться от паранойи, что его словно щенка тыкают в миску с молоком, направляя на нужные выводы.       — А вам вообще кто про выставку рассказал? — все же решил дожать мэтра Терновник, чтобы развеять свои опасения.       — С Мастером Иссадом обсуждали на кафедре ту газету, помните я вам ее еще давал… — некромант замолк, не закончив предложение. Эромаг весь побледнел, — Что такое Терновник?       — Ризар, вы можете дать мне клятву о неразглашении? То, что мы сегодня обсуждали никто знать не должен, — очень серьезно попросил Терн, схватив мэтра за плечо и с силой сжав. Ему искренне нравился некромант, они действительно успели подружиться.       И последнее, чего хотелось бы эромагу так это того, чтобы его друг стал жертвой интриг ректора. Терновник более чем был уверен, что предупредить Ризара ему не даст украшение на его шее. В отличии от прослушки, момент работы которой синестет ощущал, амулет скорее всего работал на рунах, а как их деактивировать он не знал. Ничего хорошего не будет, если он попытается снять удавку со своей шеи.