Кафедра секс-магии

      Амариллис перенес Терновника и Маахеса в свой кабинет. Пространственная магия — конек Владыки, и Терн ему даже немного завидовал. Для него порталы слишком сложны из-за труднодоступности в обучении, там все рассчитано на визуальные формулы. Но какая потрясающая специализация: можно переместиться куда угодно, хоть к демонам в их измерение.       На своей территории венценосный предстал перед собеседниками в истинном обличии и даже наколдовал себе одежду. Терновник остался голым, и, хотя его не смущала собственная нагота, даже ему казалось странным сидеть раздетым в официальной приемной повелителя в присутствии его самого и вроде как своего будущего начальника. Владыка — хитрый змей, ему ничего не стоило, если уж не сотворить одежду Терну, то хотя бы накинуть на него иллюзию. Небольшая месть за представление, устроенное на поляне? Вот стервец. Но Терновник решил выжать из этой ситуации все что мог в свою пользу.       Он растекся по мягкому креслу со спинкой, как бы невзначай раскинув ноги. Когда все обнаженные, на это никто не обращал внимания, но стоило Терну остаться в гордом одиночестве, его бесстыдная нагота не могла быть чем-то незаметным для других. И не важно, что несколько минут назад сам Амариллис был голым, а Иссада совсем не интересовали эльфы в неглиже.       — Отсрочка, Владыка, — напомнил Терновник спокойно, разрывая затянувшееся молчание. Затем он повернулся к человеку и полюбопытствовал: — Господин ректор, могу ли я подробнее узнать о работе, к которой меня обязывают приступить?       Маахес немного дернулся на подобное обращение. Если вторая часть обозначала его должность, то первая носила явный двусмысленный подтекст. Да, у людей так принято обращаться к вышестоящему, что как бы и обозначил эльф, намекая, что признал их властно-подчиненные отношения. Но проблема в том, что лесной народ не терпел такого обхождения. Эльф редко ставил кого-то выше себя, тем более человека. Даже Владыку так не величали. А уж слышать подобное из уст нагого секс-мага — вдвойне неуместно, даже пошло. Так проститутки обращались в борделях к своим клиентам.       Амариллис даже не осадил своего подданного за оскорбление, пусть и завуалированное. В кабинете все поняли смысл брошенной фразы. Владыка очень снисходительно относился к Терну и даже пошел ему на уступки. Маахеса кратко ввели в суть проблемы, и он, далекий от реалий эльфийского общества, никаких трудностей, обозначенных Владыкой, не видел. В идеальной картине мира Иссада младший безоговорочно подчинялся старшему. Без исключений. Однако ректор должен был признать, что, как секс-маг, Терновник действительно имел впечатляющие задатки. Несмотря на то, что Маахес прочно экранизировал свою ауру, эльф ощутил его присутствие сразу же. И личину самого Амариллиса Терн сумел распознать. Иссад, имеющий научную степень профессора в магической науке, пока не нашел внятного ответа на то, как именно секс-маг это делал. Повелитель точно знал больше, чем говорил Маахесу. И еще ректор недоумевал, почему из эльфа не сделали ищейку, натаскав на поиск по ауре, если уж он обладал таким острым восприятием.       Скрипя зубами, Иссаду пришлось согласиться на почти что кабальные условия эльфов, хотя Владыка и пообещал, что все расходы покроет Лес. С лесным народом расслабляться было нельзя, а специалист по сексуальной магии Институту очень даже нужен. Маахес должен предоставить Терновнику в полное владение рощу, расположившуюся недалеко от студенческого городка, и обеспечить ее полную неприкосновенность и защиту. Предстояло загрузить стихийных магов: пчелкам, видите ли, нужен источник воды и определенные климатические условия. Но основная нагрузка ложилась на специалистов по ботанике. Им предстояла кропотливая работа по высадке капризных эльфийских растений в роще. Так эльфу еще и хозблок надо отгрохать хоть какой-то и нужными ресурсами снабдить. У ректора прибавилось мороки.       Самому Терну подобная задумка с переселением его колоний категорически не нравилась. Пускай эльфийские пчелы очень живучие и быстро приспосабливались к новым условиям, это чистейшей воды эксперимент. В лесополосе можно посадить эльфийские цветы, которые насекомые любили больше всего, но это все равно не Лес. Пасечник предусмотрительно промолчал и о том, что рой, скорее всего, не ограничится сбором пыльцы в одной лишь лесополосе и разлетится по всей округе. Преждевременно радовать ректора не хотелось. Терновника успокаивало только то, что вместе с ним в качестве преподавателей отправлялись еще несколько эльфов, специализирующихся на магии Леса. В помощи они не отказали бы.       В итоге довольным остался только Владыка. Дело удалось решить компромиссом, а понести расходы Амариллис был готов. В конце концов, опасная ситуация сложилась из-за него. Царственный эльф посмотрел на Терна, внимательно и напряженно слушавшего Маахеса, рассказывающего, что именно и на каких условиях ему предстояло делать. Владыка и сам Терновник не спешили информировать Иссада о том, что секс-маг — синестет.       — Господин ректор, ну вы же понимаете, что у меня не то, что нет образовательной программы по обсуждаемой дисциплине, я даже курс лекций не имею, для того чтобы читать студентам, — ткнул Терн Маахеса в больную точку, — все придется составлять с самого начала, структурированной литературы по эромагии нет.       — Не беспокоитесь по данному поводу, Терновник, — хмыкнул Иссад, ожидавший подобных слов, — Вам помогут с наработкой материалов. Меня уже много лет интересует эта тема, довелось собрать кое-какую библиотеку.       — Вы практикуете секс-магию или это, скорее, теоретический интерес? — эльфа озарила внезапная догадка, и он поспешил кое-что уточнить.       — Всего понемногу, — слегка улыбнулся ректор, добавив: — но я не задавался целью сделать такой вид колдовства основным, в отличие от вас. Ваш ценнейший опыт и знания гораздо важнее и обширнее моих. Совместными усилиями нам удастся превратить все это в достойный учебный предмет.       Терн молча кивнул, скорее, себе, чем соглашаясь с Маахесом. Секс-мага до невозможности дразнил запах ректора, и он все не понимал почему. Видимо, Терновника привлекали эманации тех, кто тоже практиковал эромагию. Не мог же ему нравиться запах человека.       — А какие у вас специализации, позвольте полюбопытствовать? — сдержанно улыбаясь, подпер рукой подбородок Терн, смотря прямо на Иссада.       — Основная — демонология и сопряженные с ней направления, ритуалистика и руны, — пожал плечами Маахес, — нередко балуюсь пространственной магией. А вы, Терновник, чем-то еще нас порадовать можете?       — Ну, что вы, господин ректор. Я на удивление бездарен во всех других областях, кроме эропрактик, — улыбка эльфа стала еще шире. Он специально не использовал слово «магия», продолжая подкладывать в разговор двойное дно. Первая отрасль мага Терна не впечатлила. Ну кому сейчас есть дело до демонов? Их запечатали много веков назад, и пока, слава богам, никто в этот мир из них не прорывался. Нежить появлялась редко и в основном неопасная. Ей успешно занимались некроманты. Что там так упорно можно исследовать в этой демонологии, секс-маг не имел ни малейшего понятия. Зато ритуалистика и руны хорошо были знакомы и ему самому. Эти дисциплины тесно переплетались с эромагией. Говорить об этом Терновник, конечно же, не стал: еще скинули бы на него дополнительную нагрузку.       Владыка смерил своего подданного насмешливым взглядом. Всех эльфов обучали систематично, делая большой упор на магии Леса. Терн хорошо в ней разбирался, пускай и на свой лад. Но намеренно выставлял себя полнейшим неумехой. Иссад в свою очередь убедился, что секс-маг не так уж и прост, а все его слова — дурацкая болтовня, нацеленная на отлынивание от ответственности.       — Мастер Иссад, на сегодня я вас отпускаю. Спасибо, что уделили нам время, — Амариллис вежливо попрощался с Маахесом и перебросил его в гостевые покои телепортом. Они обсудили все тонкости предстоящего сотрудничества, время близилось к утру, но Терновник и Владыка расходиться не собирались.       — Венценосный, эта идея ничем хорошим не кончится, — мрачно подытожил секс-маг, — я не могу обучать других, как слепой никогда не сможет научить петь глухого.       — Сохраняй спокойствие, Терновник, — царственный эльф положил руки на стол и сплел в замок длинные пальцы, — ты всегда говоришь о том, что в эромагии формулы не имеют большого значения, главное — чувствовать суть. Сексуальные магические практики тем и уникальны, что каждый воспринимает их по-своему и действует интуитивно.       — Но нужно направлять и подсказывать студентам, правильно ли они выполняют ритуал, — Терн задумчиво коснулся губ и тут же нервно обхватил предплечья, — а мои и их ощущения будут такими разными, я лишь запутаю юных магов.       Владыка медленно поднялся со своего кресла и, обойдя массивный дубовый стол, остановился перед своим подданным. Вся поза Терновника кричала о его внутренней скованности и неуверенности в успехе предстоящего дела. Теплые ладони Амариллиса легли на острые плечи секс-мага, заставляя их распрямиться. От царственного эльфа веяло непоколебимой решительностью, мягкими волнами она окутывала и Терна, создавая ощущение мнимой безопасности.       — Тебе страшно, — озвучил Владыка мысли Терновника, его пальцы на плечах эльфа сжались еще сильнее, — и твой страх небеспочвенен. Но, пожалуйста, не недооценивай себя. Пускай твой путь к магии был долог и извилист, но ты смог его пройти, смог понять, что в нелепых попытках пытались донести до тебя наставники. А если ты сам располагаешь нужными знаниями, то объяснить другим, даже через призму определенных трудностей, думается мне, ты способен. Говори с юными магами об их ощущениях, сравнивай со своими.       Согласно покивав в ответ, Терн усмехнулся про себя. Ах, Владыка, если бы все действительно было так просто. Успокаивающие речи тут бессмысленны. Отдуваться придется именно ему, а не Амариллису. Старый прохиндей пытался сладкими речами что-то внушить секс-магу.       — И еще кое-что… — Венценосный опустил руки и очень серьезно посмотрел на своего подданного, — никому не говори, что ты синестет. Но, если ректор спросит напрямую, расскажи. Сам знаешь, какие люди твердолобые и неспособные здраво принимать тех, кто разительно отличается от общепринятых стандартов. А твое особенное маговосприятие они вряд ли поймут.       — Конечно, Владыка, — с нейтральным выражением лица произнес Терновник.       Ну, конечно, Амариллис натворил дел и теперь втягивал в свою ложь секс-мага. И у Терна не осталось иного выбора, кроме как согласиться поддерживать весь этот фарс. Кто он, и кто Владыка? Когда пасека оказалась в относительной безопасности (если что-то пойдет не так, Терновник все соки из повелителя выжмет), а гнев покрылся холодной коркой вернувшегося к эльфу самообладания, боевой запал поутих и открыто выступать против Амариллиса, идя на прямой конфликт, как-то расхотелось. Гордость можно и в одно место засунуть, а собирать свою спокойную безбедную жизнь по осколкам не очень-то и хотелось. Владыке ничего не стоило обеспечить Терна проблемами.       Поэтому лучшим решением было распрощаться с Венценосным на дружелюбной ноте и отправиться спать.

***

      На подготовку рощи к переселению ульев ушла неделя, по прошествии которой Терн удивлялся, как не поседел. Без эксцессов не обошлось. То растения не приживались, то нужный климат в пределах нужной зоны не удавалось установить. Эльф, как белка, прыгал через порталы из Леса на территорию Вольного института. Придирчивый Мастер-пчеловод драл с магов, занимающихся обустройством места для будущей пасеки, десять шкур. Все должно было быть идеально.       Погруженных в забвение пчел наконец-то перенесли через телепорты. Улья установили в соответствии со строгими указаниями пасечника. Затем все посторонние поспешили покинуть границы рощи, словно бы за ними по пятам бежала вражеская армия. Впрочем, страх эльфийских магов оказался не напрасным…       Пробудившись, рой бестолково клубился огромным облаком над поляной. Терновнику пришлось потратить немало времени и сил, чтобы загнать пчелиных маток по всем ульям, тогда остальные особи последовали за ними. Колонии бесновались, тревожно жужжа. Но их соты и личинки оставались в деревянных домиках в полной сохранности. Рой, удостоверившись, что ему ничего не угрожало, затих. Затем, делая небольшие круги вокруг места, где и располагалась пасека, полосатые насекомые принялись исследовать новые территории. Терн целые сутки провел рядом со своими подопечными, наблюдая за их состоянием и реакцией. К утру нового дня пчелки уже спокойно разлетелись по всей лесополосе, привычно принявшись собирать пыльцу. Тогда Мастер пчеловодства решился покинуть их, предоставив самим себе.       Остальных преподавателей из Леса давно уже расселили. Терновник поправил резной лук за спиной, погладил тонкий длинный меч в ножнах по рукояти. Не взирая на слова Владыки о том, что на землях Вольного института эльфам нечего опасаться, все коллеги секс-мага взяли с собой традиционное оружие лесного народа: луки, стрелы и клинки. Однако Терн пошел еще дальше и тайком заказал у Мастера монстрологии камень призыва с последующей телепортацией одной любопытной зверюшки, стоило ему только узнать, в каком именно месте находилось учебное заведение.       Бесшумной тенью выскользнув из-под защиты деревьев, он окинул пространство вокруг своим соколиным взором. Терн не прогадал со своим дорогим приобретением. Роща находилась в долине между невысокими склонами горной гряды. Порывы ветра трепали края верхнего темно-зеленого одеяния эльфа. Несколькими верстами выше, над утесом темной громадиной на фоне голубого неба возвышался замок. Пейзаж потрясал воображение, и им можно было любоваться долго, если не знать, что это учебное заведение. Терновник, мягко говоря, оказался не рад открывшимся перед ним перспективами. Теперь не являлось загадкой, почему эти земли носили статус Вольных и почему еще ни одно государство на них не посягнуло. Если край мира и существовал, то это явно он. В округе ни одного города не наблюдалось. Да тут и уважающие себя тролли стоянку не обустроят: одна трава, редкий куцый кустарник и горные козы. И то последних еще попробуй поймай.       Кто додумался строить институт магов в этом неприветливом крае ветра и камня? Закинуть юных дарований подальше от города, чтобы не учудили чего ненароком, — идея здравая, но не настолько же далеко их надо было спроваживать... Терн видел, что вокруг замка образовалось небольшое поселение и вниз по склону змеилось несколько проложенных и вымощенных камнем дорог, укреплённых от обвалов. Провиант и все необходимое, скорее всего, доставляли порталами. Эльф поежился, от строения на утесе веяло холодом и неприступностью. Терновник сказал бы, что это, скорее, старая пограничная застава для отлова нежити, чем ВУЗ. Правда, от крепости замок отличало лишь отсутствие узких высоких окошек, бойниц, да навесного моста через ров. А уж как удачно расположена крайняя башня: если кто-то захотел бы покончить с собой, то это действительно было бы прыжком в пропасть. Но самое страшное для эльфа — отсутствие деревьев. Эта рощица должна стать для Терна спасением.       Эльф крутанул кожаный браслет с фигуркой птичьей головы. Перед ним возникла туманная дымка, из которой выпрыгнул магический зверь. Терновник успел отскочить в сторону и жестко намотал на руку магические узы, заставляя монстра подчиниться. Мастер монстрологии продал старому другу грифона. В природе это очень свирепые животные, дрессировке поддавались только те, что жили в неволе несколько поколений подряд. Разводил одомашненных крылатых лишь один эльфийский клан, державшийся особняком от остального лесного народа и живущий у подножья гор. Обученные верховые грифоны очень ценились в магическом сообществе, и обычно на них стояла большая очередь на много лет вперед. Но Терновнику повезло иметь хорошие связи, правда, он и сам давно ожидал своей очереди на покупку этой зверюги, а тут так удачно сложилось.       Огромный белоголовый красавец со светло-коричневым телом и пестрыми орлиными крыльями угрожающе щелкал клювом и нахлестывал воздух хвостом. Грифона предусмотрительно оседлали, зная, что он скоро будет вызван Терном. Не разрывая зрительного контакта с крылатым хищником, эльф покрепче натянул узду и начал подходить к нему. Так постепенно закреплялась колдовская привязка — особая сложная форма телепатического воздействия на сознание грифона или другого животного для связи с единственным хозяином. Само заклинание было спрятано в браслете Терновника, подтверждавшим статус его законного владельца, и активировалось при первом вызове зверя. Товарооборот магиков в магическом обществе ограничивался. Браконьерство — серьезное преступление. За соблюдением запрета рьяно следили эльфы и другие магические расы. Существовали специальные питомники для разведения определенного вида магиков, там же их дрессировали. Каждое животное помечалось колдовским клеймом, по которому можно понять, где его вырастили и приручено ли оно.       Видя, что грифон под его руками успокоился, Терн прикоснулся к мускулистой спине. Зверь посмотрел на эльфа круглым оранжевым глазом, но недовольства не проявил. Тогда Терновник, еще не решаясь ослабить узду, запрыгнул в седло магика. Ему уже приходилось летать на грифонах, правда, в качестве пассажира, а не самого всадника. Крылатые хищники откликались на другие команды, нежели лошади, и секс-магу они были известны. Чтобы они оба могли привыкнуть к друг другу, Терн пустил зверя бодрым шагом вперед. Затем они перешли на мерную рысь и только потом на бег. Бежал магик удивительно плавно, но неохотно, иногда расправляя свои широкие крылья и порываясь взлететь. Тогда Терновник осаждал грифона, не идя ему на уступки и требуя полного подчинения. Подниматься в воздух самостоятельно казалось страшным, но сделать это было необходимо.       После хорошей разминки всадник щелкнул языком, давая животному команду «вверх». Магик охотно оттолкнулся от земли и мощным взмахом крыльев поднялся в воздух. Терн мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Он додумался потуже завязать ремни на седле, так что его бедра надежно зафиксировались. При взлете всадника неплохо тряхнуло. Эльф слегка пригнулся к шее грифа, привыкая к тому, что его слегка подбрасывало вниз-вверх в такт вздымающимся и опадающим крыльям. Терновнику очень хотелось дотянуться до пояса, где в специальном кармашке спрятался пузырек с зельем против укачивания, но он боялся отвлечься от управления полетом. Его лицо попеременно то зеленело, то бледнело. Лучше эльфу стало лишь тогда, когда грифон набрал нужную высоту и перешел в свободное парение. Внизу пролетали зеленые склоны и серый камень скал, вокруг пика горы клубился туман. Сердце Терна стучало где-то в горле, стоило ему посмотреть вниз. Он вцепился пальцами в поводья. К полету необходимо привыкнуть как можно скорее. А еще грифон пока оставался безымянным. Терновник легонько повернул магика к замку. Жёлтый клюв и белые перья на голове зверя напомнили эльфу о беркуте. Так Терн его и назвал. Беркут. И всадник наплевать хотел на то, что называть грифона птичьим именем — моветон.       Подлетев ближе к институту, эльф ощутил стойкий запах омелы, который все усиливался. Зверь под седлом тревожно забил крыльями и ушел в противоположную сторону от того направления, куда его вел Терновник. Заставив магика лететь прямо, секс-маг втянул воздух носом. Замок окружили защитным куполом, который он, в отличие от грифона, видеть не мог. Но это не должно было стать проблемой. Вытянув из-под рубахи кулон на тонкой серебристой цепочке, Терн сжал его в ладони. Это амулет, подтверждавший его статус преподавателя. Его барьер обязан пропустить без проблем.       Беркут неохотно подчинился и пронесся через границу оберегающего купола. Терновник с постным выражением лица рассматривал здание вблизи. Темно-серый камень, черная кровля, простые, но красивые балконы и высокие окна. Башни красиво выделял межэтажный карниз и витиеватые шпили. Эльф признал, что все не так уж и плохо, как показалось сначала. Особенно порадовал парк и клумбы во внутреннем дворе замка. На территории ВУЗа Терн заметил несколько крытых площадок — скорее всего, несколько полигонов. Прекрасным стеклянным куполом выделялась оранжерея. Имелся и плац с деревянными снарядами и отдельная песочная арена для спаррингов. Предназначения других строений, разбросанных вокруг, Терновник не знал, но угадал с месторасположением конюшни.       Обливаясь потом, эльф с третьей попытки все же приземлился удачно. Нагло проигнорировав табличку с перечеркнутым грифоном у входа, Терн ввел Беркута внутрь. Поднялось истерическое ржание лошадей. На шум сбежались перепуганные конюхи, робея при взгляде на надменного эльфа и его свирепую зверюшку. Секс-маг немного поколдовал и скотина успокоилась. Только стоявшая в стойле дикая помесь пегаса и единорога презрительно обфыркала такого же крылатого магика, не желая успокаиваться. Беркут никак на провокацию не отреагировал и спокойно занял место в своем просторном деннике. Терновник сам его расседлал и отнес седло с уздой в амуничник. Дверь закрывать не стал, грифон не лошадь, их запирать было нельзя.       О простое и поставках мяса для нового питомца эльф договорился заранее и внес полную оплату на несколько месяцев вперед. Старший конюх имел обязанность объяснить своим младшим о том, что Беркут на свободном выгуле и кидаться на людей не приучен. Терн дал грифону команду не нападать на посторонних и на домашний скот не охотиться. Проблем возникнуть не должно.       Удовлетворенный и порядком уставший Терновник наконец-то мог отправиться к себе. Его вел мелодичный звон амулета. В Вольном институте пока находился лишь обслуживающий персонал и немногочисленная группа преподавателей. Приезд студентов ожидался еще не скоро. Местные во все глаза разглядывали высокого стройного эльфа в темно-зеленых одеждах. Терн старался не обращать внимания на назойливое внимание к себе, уверенный, что все очень быстро привыкнут к нему и другим перворожденным.       Идя по просторным коридорам преподавательского общежития, Терновник чувствовал, как давили на него каменные стены. Эльфы привыкли к полуоткрытым пространствам, домам, выращенным прямо из деревьев, и минимальному количеству камня в своих постройках, а еще к обильному освещению.       Войдя в свои апартаменты, Терн понимал, что не имел права жаловаться, но ощущал себя неуютно. В распоряжение ему достались две комнаты: кабинет и спальня, выполняющая и роль главной комнаты, отдельная ванная. Помещения были добротно обставлены мебелью и приятными деталями интерьера. Скинув обувь и верхнее одеяние, Терновник бегло осмотрел новые владения, неожиданно для себя придя к занимательному выводу — в преподавательском общежитии использовалась пространственная магия. Внешне здание не могло вместить столько просторных помещений, одинаковых для всех наставников, но оно вмещало. Окна комнат выходили на обе стороны, что противоречило здравому смыслу, и вид из них открывался непредсказуемый. Эльф неприлично цокнул, мысленно отдавая честь мастеру. Он даже не был уверен, что Владыка смог бы проделать кропотливую работу по сжатию пространства да еще в таких масштабах. А ведь контур заклинаний необходимо замкнуть и обеспечить стабильной подпиткой. И все только для того, чтобы преподаватели могли разместиться с комфортом. Да уж, ректор решил действовать с размахом. Магистра пространственной магии привлек, не иначе, а уж сколько ему пришлось заплатить…       Порывшись в своих вещах, Терновник выудил полотенце и халат. Чистюля-эльф хотел поскорее помыться, поспать и только потом разбирать вещи. Довольно плескаясь в чугунной ванне, Терн радовался, что и до людей дошло такое благо цивилизации как канализация, в данном случае наверняка не обошлось без магии. Вода с добавлением особых травок приятно расслабляла напряженные от работы мышцы. Терновник как-то незаметно провалился в сон, стоило лишь закрыть глаза.       Проснулся довольно поздно и с удивлением обнаружил, что вода все еще горячая, как будто ее только набрали. И здесь без чар не обошлось. С тихим стоном Терн встал, разминая затекшее тело. Обтеревшись насухо, эльф повесил свое зеленое полотенце с искусной вышивкой по краю сушиться и накинул черный шелковый халат, не удосужившись запахнуть его или завязать пояс. Время давно перевалило за полдень и близилось к вечеру.       На столе в спальне Терновника ожидал приятный сюрприз в виде подноса с едой. Кажется, в Вольном институте жила стайка ларов — домашних духов. Однако они никогда не служили людям. Не каждый эльф мог похвастаться тем, что у него в доме нашли себе обиталище лары. Терн не переставал удивляться. Зная, что маленькие духи крайне робкие, секс-маг даже не попытался позвать их. Вместо этого эльф приготовил небольшое блюдце с медом собственного производства и поставил в укромное место, чтобы не смущать трудолюбивых работников. Они, конечно же, поняли, кому именно эльф оставил угощение.       Затем началась рутинная работа по разбиранию многочисленных вещей и обустройству на новом месте. Аккуратно развесив одежду и разложив вещи по полкам, Терновник ходил по спальне из угла в угол переставляя фаллическую статуэтку из чистого черного агата с одного места на другое, пока не решив, где она будет смотреться лучше всего. Подобное барахло Терн коллекционировал, но не от недостатка пенисов в жизни, а, скорее, из чистого хулиганства. Всегда забавно наблюдать, как вытягивались лица его гостей или любовников при таком экстравагантном оформлении комнаты.       Хихикая про себя, Терновник уже вышел на балкон, подумывая утыкать каменные перила резными членами, чтобы другие могли радоваться пейзажем из ближайших окон, так как корпуса здания образовывали квадрат с внутренним двориком, как наткнулся на курящего соседа. Апартаменты эльфа были крайними, и балкон его находился на угловом стыке корпусов. Рассмотрев, кто же жил рядом с ним, Терн не удержался и прыснул со смеху.       — Господин ректор, какое совпадение! — жизнерадостно поприветствовал соседа секс-маг, полностью развернувшись в его сторону. Маахес ничего не ответил, только выдохнул струйку дыма, молча разглядывая голого эльфа в распахнутом халате с еще слегка влажными длинными волосами и каменным фаллосом в руке. Лазурные глаза Терна искрились легкой насмешкой и неудержимым ехидством. Взглядом Иссад неторопливо ощупал тело Терновника сверху-вниз, не меняясь в лице.       — Я смотрю, вы своему стилю не изменяете, — вынес вердикт ректор, делая затяжку. Эльфа заинтересовала тонкая курительная трубочка в руках человека. Прекрасная работа. Однако в руках Маахеса она выглядела несколько нелепо. Терн бы сказал, что трубка должна принадлежать женщине. Запах дорогого табака стал очень сильным, перемешиваясь с ароматом самого Иссада, и откровенно дразнил синестета.       — Именно так, — усмехнулся Терн, стряхнув с полы халата несуществующие пылинки.       — Дорогой Терновник, вы случаем не знаете, что на территории института делает грифон? — вдруг спросил Маахес, выдыхая очередную струйку дыма. Понятно, человеку уже доложили об инциденте на конюшне.       — А вам, господин ректор, нужен какой-то конкретный гриф? — участливо поинтересовался эльф и подколол собеседника, — У вас к нему важное и срочное дело? В горах живет много грифонов. Велите поймать всех и допросить, пока не найдем нужного?       — У меня претензия к хозяину магика, — в своей извечной невозмутимой манере не отреагировал на издевку Иссад, — грифоны — опасные животные, которые не должны находиться в ВУЗе. Я специально велел вывесить предупреждающий знак, Терновник. А кто-то решил проигнорировать запрет, в наказание я должен наложить на нарушителя дисциплинарное взыскание и выписать штраф.       — Да вы что! — Терн в притворном ужасе отпрянул от каменных перил. Тонкие пальцы задумчиво перебирали по черному стволу. Ректор напряженно застыл, зажав трубку меж крепких зубов, — А я вот весь Свод правил от корки до корки прочел несколько раз и не видел там подобного запрета! Непорядок, господин ректор, без вины виноватого привлекать!       — Издам приказ, не переживайте, — кивнул Маахес с благодарностью за то, что эльф указал на такое вопиющие нарушение, — по нему и привлечем нарушителя.       — Как можно! — Терновник возмущенно и в то же время назидательно направил на человека каменный член, словно это был меч правосудия, — Закон обратной силы не имеет, господин ректор! Тут уже ничего и не сделаешь с вашим злоумышленником. Грифона он привел на конюшню до подписания вами приказа, а значит, и запрет тогда не действовал.       — А вы что предлагаете в таком случае? — полюбопытствовал ректор, приподняв смоляную бровь.       — М-м-м… — многозначительно протянул Терн, пару раз ткнув крупной головкой себя в мягкую щеку, — Я бы ничего не делал в этом случае с хозяином грифона, ведь у вас тут есть еще более опасный рецидивист. Им в первую очередь заняться надо.       — Ну-ка, ну-ка и кто же это? — с живым любопытством спросил Маахес, крутя трубку в пальцах.       — Да стоит у вас в деннике помесь демона и лошади — злющая тварь! Сам стал свидетелем, как она едва конюха не загрызла! — поделился переживаниями Терновник, возведя глаза к небу, — Вот её хозяин точно тот еще самодур, так ему и передайте, если отыщите! А табличку повесили только с грифоном! Опрометчиво, господин ректор, очень опрометчиво.       — Считайте вы лично ему все передали, Терновник, — после короткой заминки ответил Иссад, дернув щекой. Эльф поспешил прикрыть ладонью рот, чтобы сдержать ехидную улыбочку. Кажется, ему удалось пробить ледяную броню мага.       — Не стыдно, вам? А еще ректор… — упрекнул Терн, сокрушенно покачав головой, — Совсем о студентах не думаете!       — Действительно, — Маахес низко опустил голову, так, что темные волосы закрыли его лицо, но при этом в низком глубоком голосе проскользнула тихая угроза. По телу эльфа пробежала волна мурашек, только не от страха, а от сладкого предвкушения. Аромат темных специй усилился, ректор явно сдерживал всю свою могучую силу, чтобы не шарахнуть по раздражающему секс-магу.       — С этим нужно работать, господин ректор! — на одном дыхании выдал Терновник и, напоследок перекрестив Иссада фаллосом, поспешил откланяться, — Удачи вам в этих начинаниях!       После чего поспешил прошмыгнуть обратно в спальню, оставив соседа-курильщика самому разбираться, в каких именно начинаниях ему пожелали удачи. В моральных или постельных.       Прежде чем захлопнуть за собой дверь, Терн был готов поклясться, что слышал треск крошащихся каменных перил. Он с удивлением обнаружил, что руки тряслись. Секс-маг на деревянных ногах сделал несколько мелких шагов к кровати.       Терновник мысленно спросил сам себя: что это сейчас такое произошло? Когда и где он умудрился растерять здравый смысл? Дразнить человека Терн начал из-за его пренебрежительного отношения к своей персоне. Ему хотелось уязвить Маахеса, заставить пересмотреть отношения между ними. Однако вразумительного результата это не принесло, и эльф быстро это понял.       Так почему сейчас он повел себя словно несмышлёный приставучий юнец?       Посмотрел на зажатую в руке статуэтку. Ну разве не глупо? К чему все эти детские провокации?       С внезапно накатившим раздражением Терн швырнул каменный пенис на кровать. Зачем он начал рыть себе погребальную яму? Ожидаемого удовлетворения от того, что Иссада удалось задеть, Терновник не испытывал. К его собственному удивлению, эмоции оказались прямо противоположные. Впервые за многие десятилетия секс-маг испытал стыд за свои бахвальские речи.       Никто из них не был виноват за ошибку Владыки и дальнейшие её последствия. Нельзя больше вымещать всю свою злость и недовольство на других. Терн забыл, кто он, а кто есть люди. Негоже перворожденному так себя вести.       А в общении с Маахесом Иссадом, ректором Вольного института, нужно понизить градус эмоциональности.