Вопреки

Когда Астарион проснулся, было ещё темно. Он слегка дрожал: очередной кошмар, где Касадор находил его и начинал заживо снимать кожу тонкими полосами… Пришлось потратить несколько минут на то, чтобы прийти в себя: осознать, что он сейчас в своей палатке, в относительной безопасности, он практически сыт и сейчас сможет увидеть солнце… К приятному ощущению солнца на своей коже он всё никак не мог привыкнуть, слишком это было странно. Постепенно тени кошмара отступили. Астарион с наслаждением потянулся: ещё никогда в жизни ему не удавалось настолько напиться кровью, и сейчас он чувствовал, как живительная эссенция течет по его венам, заставляя чувствовать себя почти живым. Ну вкус, конечно, не сравнится с очаровательной Тав… Астарион замер, вспоминая подробности вчерашнего вечера. — Дьявол, — пробормотал он и сел. Плед соскользнул с торса. Плед?.. Астарион обычно ничем не накрывался. Она его… укрыла?.. Он досадливо поморщился. Кажется, он вчера наговорил лишнего. Про Касадора и про свои желания, про свои мысли… И ещё, кажется, трогал её без разрешения?.. Впрочем, она вроде бы не злилась. Проследила, чтобы дошёл до палатки, а не остался «валяться» в лесу, как она выразилась. Пледом накрыла. — Миленько, — пробормотал Астарион, поднимаясь и начиная приводить себя в порядок. Он не был уверен, что чувствует по этому поводу. Тревогу, что позволил себе больше чем следовало. Растерянность — что теперь сказать? Поблагодарить? Извиниться, что предстал перед ней в такой виде? Ещё плед этот… Она решила, что он замерзнет? Он её обнимал, но она не ответила. Это тоже вызывало то ли тревогу, то ли возмущение. Хотя конечно, это очень хорошо, что не ответила — не хватало ещё провести первую ночь с ней в таком состоянии… Честно говоря, в этот раз ему хотелось хорошо запомнить все подробности. Сколько можно тянуть?.. Они путешествуют вместе больше недели. Уже пару раз можно было успеть с ней переспать. Но почему-то он медлил. Хотелось действовать наверняка. Не то что бы он не был уверен в себе и своём очаровании… Но нельзя было не признать, что он давно не пытался соблазнить настолько красивую женщину. И при этом сильную магичку. Умную и обаятельную. Это вам не случайные путешественники из Нижнего города, не матросы, не глупые холеные посетители борделей и не сброд из трущоб. И не дворяне, которым Касадор порой отдавал его, Астариона, в пользование. Толстые, мерзкие извращенцы в большинстве своём, для которых он был симпатичной проституткой. У Тав наверняка было немало достойных кандидатов на её постель. Астарион закончил одеваться и наощупь провел ладонями по волосам, пытаясь придать им форму. Ему нравилось трогать свои волосы, они были густыми, мягкими и шелковистыми на ощупь. Жаль, нельзя их увидеть. С другой стороны, зачем ей отказываться? Он ей нравится, это очевидно. И он, конечно, сможет доставить ей удовольствие. Приятное расслабление после сложных, напряженных дней — с чего ей быть против? Астарион был уверен, что к своему любовнику Тав в любой спорной ситуации отнесется со снисхождением — она была достаточно добра даже к незнакомцам, и достаточно доверчива. Настолько, что даже подставила ему свою шею. Дважды. Вызвать сочувствие, переспать, привязать к себе через похоть и сострадание… Вампир мечтательно облизнулся. Никто не посмеет его тронуть, если она за него вступится. Она, очевидно, единственная скрепляет их странный отряд. И, похоже, только у неё хватает смелости принимать твёрдые решения. Пусть не всегда верные, но иначе они бы до сих пор бродили вокруг наутилоида, споря, что делать… Или погибли бы поодиночке. И все это понимают. Решено. Надо найти какую-нибудь симпатичную полянку недалеко от лагеря. Найти у гоблинов нормальное вино, чтобы было чем заняться в перерывах между… активностями. Астарион вышел из палатки в тихий сонный лагерь, привычно планируя этапы соблазнения. Последней дежурила Карлах, но сейчас она тихо посапывала на бревне у догоревшего костра в обнимку со своим топором. Главное, чтобы сегодняшний поход к гоблинам прошел успешно и ничто не нарушило его планы. Тут ему в руку ткнулось что-то мокрое и холодное, и он едва не подпрыгнул от неожиданности. — Что за?.. А, это ты. Бежевый пёс радостно помахал ему хвостом и попытался снова ткнуться носом в ладонь, но Астарион брезгливо отдернул руку. — Нет уж, не надо вытирать об меня свои… жидкости. Давай, уходи. Астарион двинулся к лесу, но Шкряб, ничуть не обидевшись, потрусил за ним следом. Ещё пару раз вампир пытался его отогнать, но потом смирился. — Мне нужно красивое уединенное место, ты понял? Давай, помоги найти. К его удивлению пёс действительно убежал на какое-то время, а затем вернулся и негромко гавкнул. — Ты серьезно?.. — недоверчиво спросил Астарион. — Ну ладно, давай посмотрим, шерстяное создание… Повезло тебе, что я вчера наелся. В другое время из тебя бы вышел отличный перекус. Но у тебя уже есть защита Тав и Шэдоухарт, да? Тебе нечего бояться, — бормотал вампир себе под нос, следуя за псом. — Надеюсь, ты и мне с этим поможешь… Шкряб вывел его на прогалину, окруженную высокими, крупными деревьями. Свет проникал сквозь листья и струился стройными колоннами от крон до самой земли, а земля была покрыта мягчайшим мхом, в котором утопала нога. — Хм, неплохо, — оценил Астарион. — Ты не так уж и бесполезен. — Эльф ненадолго задумался, колеблясь, но потом всё же сказал на пробу: — Хороший мальчик! Шкряб восторженно залаял и начал нарезать вокруг вампира круги, то и дело пытаясь лизнуть ему руку. — Да тихо ты! Тихо! Вот же… собака! Помолчи! Ладно… ладно, я понял. Есть только один способ заставить тебя заткнуться, да? Астарион страдальчески вздохнул, остановился и посмотрел на пса. Потом присел и неуверенно почесал ему за ухом. Шкряб перестал лаять и умильно прикрыл глазки. — Ну что, перекус, доволен? — язвительно поинтересовался вампир, вставая. Пес удовлетворенно вильнул хвостом. — Ну и хорошо. Пошли уже обратно. К облегчению Астариона, Тав никак не прокомментировала вчерашний инцидент и никак не показала, что недовольна его вчерашним ходом мыслей или лишними прикосновениями. Только дружелюбно помахала рукой, когда увидела, и вернулась к разговору с Карлах и Шэдоухарт. Сегодня она приоделась в новую прихваченную где-то мантию, красиво облегающую фигуру, сочного фиолетового цвета, практически в тон её глаз и с длинными разрезами по бокам, в которых виднелись ножки в облегающих бриджах и новые сапожки на модном небольшом каблуке. И где она их взяла?.. У гоблинов, что ли?.. Но обновки Астарион оценил, сразу придумав парочку комплиментов. Надо будет использовать сегодня. Он неспешно подошёл к девушкам. — Тьфу, ненавижу эти болота, — сердито проворчала Шэдоухарт, убивая комара на подлете. — Здесь воняет и полно кровососов, — она выразительно взглянула на вампира. — Я не могу их винить, — Астарион широко улыбнулся, сверкнув клыками. — Ты восхитительна. — Если это была попытка флирта, то слабая. Так же должна тебе сказать, что я предпочитаю больших и сильных мужчин, — фыркнула жрица. — Как ты сурова. — И молчаливых. — Ты ранишь меня в самое сердце! — А мне вот любые мужчины подойдут, — грустно сказала Карлах. — Да и девушки тоже. Лишь бы они были огнеупорные… Как же я скучаю по прикосновениям! По обнимашкам… Тав и Шэдоухарт сочувственно завздыхали, а Астарион вдруг сказал: — Было время, когда я бы многое отдал, чтобы каждый, кто дотрагивался до меня, сгорал заживо. Они с Карлах пару секунд молчали, глядя друг другу в глаза. — Я бы с удовольствием поменялась с тобой, клыкастый, если бы могла, — тифлингша тяжело вздохнула. — Я думаю нам пора идти, — Тав кашлянула, прерывая печальную паузу и перекидывая за спину сложную, заплетенную в несколько рядов косу. — Шэдоу, Астарион, собирайтесь и выдвигаемся. *** — Тав, мне действительно пора поглотить какой-нибудь артефакт, — к девушке подошел Гейл. Он выглядел таким же бледным и усталым, а из-под кожи проступили какие-то темные линии. — Я помню, — серьезно заверила чародейка, сжав его плечо в попытке поддержать. — Если не найдем ничего сегодня, отдам тебе свой амулет, хорошо? Продержишься до вечера? — Да… я думаю, да, — волшебник устало улыбнулся и накрыл её руку своей. — Спасибо тебе. — Что за трогательная сцена тут происходит? — радостно подскочила Карлах. — А ты не подслушивай чужие сцены! Ты и так сегодня проштрафилась, проспала всё дежурство! — мимо прошел Уилл со щитом Шэдоухарт, который чинил вчера вечером. — О-ой, да ладно уже, на пять секундочек глаза прикрыла… — тифлингша смутилась и скромно утопала в тенек. — Ладно, ребята, нам пора выдвигаться! Постараемся вернуться к… — начала Тав, но тут за её спиной раздался странный звук, похожий на треск полена в костре. В воздухе разлился запах серы и вишни. — Так-так… Что это я вижу? Дорогу к искуплению — или окончательной погибели? Кто знает. Ведь путь твой едва начался, — раздался глубокий обволакивающий голос. Из ниоткуда появился богато одетый и довольно симпатичный мужчина с тёмными волосами и слегка красноватой кожей. Он улыбался с чувством собственного превосходства и медленно, как кошка к добыче, приближался к полуэльфийке. Богато одетый и симпатичный? Определенно стоит выслушать, — решила девушка и вежливо обернулась, склонив голову на бок и наблюдая за гостем. — Что лучше подойдёт к такому случаю?.. Может, слова одной колыбельной? «То-то радости было у мышки — как лисица кота провела! Но когтистая лапа ударила… Тут и песня к концу подошла!» — загадочный посетитель гортанно рассмеялся. — Отменные в Кормире были сочинители, согласись? Приятно познакомиться. Я Рафаил. К вашим услугам, с превеликим удовольствием, — и он изящно поклонился, как будто они были на вечеринке в герцогском дворце, а не посреди леса и болот. — Взаимно! Я Тав. Красивые стихи, хотя в оригинале мне больше нравится, — чародейка сверкнула очаровательной улыбкой и тоже сделала изящный полушутливый реверанс, однако по-прежнему крепко сжимая посох. — О! Я уже очарован, — Рафаил снова рассмеялся, медленно скользя взглядом по девушке и её спутникам. — Такие манеры, такой утонченный вкус… Я наблюдаю за всеми вами уже некоторое время. И думаю, пришла пора прервать молчание. Но, разумеется, мои слова достойны места более уединенного… и, я бы сказал, более утонченного. На мой вкус здесь слишком уж… неказисто. Уилл и Карлах, которые вторые сутки обустраивали лагерь, пробуравили пришельца недобрым взглядом. — Пройдемте за мной, — и Рафаил эффектно щёлкнул пальцами. Всё окуталось ярким светом, а в следующее мгновение они оказались в огромном зале, который представлял собой воплощение величественного богатства. В центре стоял огромный круглый стол, покрытый бархатной скатертью и уставленный роскошными блюдами — золотыми тарелками с дымящимися яствами и напитками в изящных хрустальных бокалах. Дорогие сыры, сочные куски мяса, нежнейшие морепродукты и что-то более замысловатое: черные трюфели, незнакомые блюда с изысканными соусами и фрукты, выглядевшие весьма экзотически. Огромный камин с огнем занимал одну из стен. Вокруг него были расставлены старинные кресла, обитые черной кожей с бархатными подушками, а на стенах — инфернальные готические украшения: барельефы, изображения демонов и сцены апокалипсиса. Картины со сценами из мифов и легенд, пейзажи с огненными ландшафтами и торжественные моменты, наполненные мраком и величием. Прямо над камином висело воистину гигантское полотно, изображающее дьявола, похожего на Рафаила. Изысканная мебель, украшенная резьбой и инкрустацией, заполняла пространство, добавляя особую атмосферу готической роскоши. — Ну вот, совсем другое дело, — удовлетворённо кивнул Рафаил. — Мне тут совсем не нравится, — пробормотала Карлах, затравленно оглядываясь. — Правда? — удивилась Тав, с интересом осматривая обстановку. — А по-моему тут очень миленько. — Это, — Рафаил обвёл роскошные залы рукой, — мой Дом Надежды. Здесь уставшие могут отдохнуть, а голодные — насытиться. Угостись же! Ни в чем себе не отказывай. В конце концов… — он шагнул чуть ближе и с предвкушением посмотрел на своих гостей, — …эта трапеза может стать для вас последней. Тав задумчиво оглядела стол. Потом посмотрела на Карлах. Карлах посмотрела на Шэдоу. Гейл переглянулся с Уиллом. Урчание в животах напоминало, что они остались без завтрака… И вся компания дружно направилась к столу. Следующие несколько минут слышался только скрип отодвигаемых стульев, звон столовых приборов и фразы типа «Передай соль, пожалуйста» и «Очень рекомендую вот это безе! Весьма достойно сделано». Рафаил какое-то время молча и слегка шокированно наблюдал за гостями, опустошающими тарелки с поразительной быстротой и целеустремленностью. — Я смотрю, вас нелегко сбить с толку, — он усмехнулся с легким оттенком растерянности. — Что ж, это хорошо. Сделает следующую часть нашего разговора гораздо проще. И он снова щёлкнул пальцами. Вокруг его фигуры взметнулось пламя, и взглядам товарищей предстал дьявол во всем своём инфернальном великолепии. Красная кожа, горящие пламенем глаза, крупные изогнутые рога и огромные кожистые крылья с шипами. — Ух ты, — невнятно пробормотала Тав, дожевывая сахарный крендель. — Что может быть лучше незнакомого дьявола? — Рафаил тихо засмеялся. — Только дьявол знакомый. — Твою ж мать! — прошипела Карлах, спешно подтягивая к себе кольцо колбасы. — Камбион! Но Рафаил, видимо, твердо решил не обращать внимания ни на что лишнее и обращался исключительно к Тав. — Друг ли я тебе? Возможно. Противник? Допустим. Но спаситель?.. Да. Однозначно. — Ого, и почему это ты хочешь нас спасти? — поинтересовалась Тав, запихнула в рот последний кусочек сдобы и, скрипя ножками стула по мраморным полам, развернулась к Рафаилу. — Потому что моё сострадание безгранично! — воскликнул дьявол, прикладывая руку к сердцу. Тав сделала невероятно восхищенное лицо. — Я хожу среди страждущих, давая утешение там, где могу. А вы, — он вытянул в сторону девушки когтистый палец, — в нём очень остро нуждаетесь, верно? Один череп. Два постояльца. И никакого решения не предвидится. Но я… я разберусь с этим по щелчку пальцев, — и он щелкнул, вызвав этим всполох пламени. — Ух ты, ну прям спасибо большое, но мы ещё немножко подумаем. — Конечно, конечно!.. Не торопись. Но лучше реши что-нибудь до того, как начнешь махать щупальцами. Занимайся самолечением. Бегай туда-сюда, проси, умоляй, ищи, кради, одалживай… исчерпай все возможности, останься с пустыми руками. И вот тогда, когда надежда съёжится и покроется коростой отчаяния… Тогда ты постучишь в мою дверь. — Договорились, — легко согласилась девушка, по-прежнему мило улыбаясь. — Где мне тебя найти если вдруг что? — Я буду поблизости, — хищно заверил дьявол. — Хочу посмотреть как ты корчишься — словно личинка в сочном мозгу. Как, кстати, ты себя чувствуешь? Пока никаких из этих прелестных симптомов: кашель, лопающаяся кожа, плавящиеся внутренности?.. — …Лихорадка, галлюцинации, выпадение волос… — Тав для наглядности подёргала себя за густую длинную косу. — Гейл, что там ещё? Не ругайся, я забыла. — Трансформация костей и внутренних органов, удлинение пальцев и конечностей, — охотно подсказал маг. — Вот, да. Но пока все отлично! — Тав встала со стула и изящно покрутилась перед дьяволом, демонстрируя молодую и здоровую себя. — Да тебе просто необычайно везет, — Рафаил улыбнулся уголком рта, наблюдая за перфомансом. — Я буду рядом, когда везение закончится. Дом Надежды начал исчезать во всполохах пламени и темноте, пока видна не осталась только ухмылка Рафаила. — Спасибо за завтрак! — жизнерадостно выкрикнула Тав напоследок. *** Через секунду они снова оказались в своём лагере, и первые несколько мгновений пораженно молчали, переваривая пережитое. — Что за дьявольщина! В буквальном смысле, — первой пришла в себя Шэдоу. — Как только мне начинает казаться, что у нас есть какой-то план и что-то может получиться — как за нами приходит дьявол. — Что ж, мы как-то разбираемся со всеми этими странностями, которые произошли с нами за последнее время, — Тав пожала плечами. — Разберемся и с этой. — Одной больше, одной меньше… — согласился Уилл. — Главное, ни при каких обстоятельствах с ним не соглашаться и не подписывать никаких контрактов, — он грозно потряс пальцем перед носом у Тав, а Карлах за его спиной согласно кивала. — Я думаю, нам пора выдвигаться к гоблинам, иначе мы пропустим ещё один день, — чародейка нахмурилась. — Давайте обсудим это позже. Пока наш план остаётся прежним — найти друида Хальсина. А, Уилл… И держи вот это. Тав достала откуда-то из сумки, с которой её телепортировали в Ад, три кольца колбасы, буханку хлеба и бутылку вина. После минутной тишины, в течение которой все пялились на нагло украденную из дома дьявола колбасу, раздался громкий хохот Карлах. К ней присоединились Уилл и Шэдоу, и скоро все буквально покатывались от смеха, и даже Лаэзель хихикала в кулак, хоть и пыталась это скрыть. — У тебя определенно есть стиль, — одобрила Шэдоу. — Вино без меня не пейте! Соратники попрощались, и часть отряда выдвинулась в путь. Первые несколько минут шли молча, погруженные в свои мысли. Молчание нарушила Шэдоухарт. — Этот Рафаил… — жрица задумчиво потерла подбородок. — Он знает нашу тайну. И утверждает, что может помочь. Что вы об этом думаете? — Я пока не уверена, — призналась Тав. — Конечно, вот так просто верить ему на слово — это глупость… — Да. Я знавала таких людей, которые работают так же, как он. Не всегда нужен кнут, чтобы сломать человека. Иногда страха и сомнений вполне достаточно. Здесь не будет правильных ответов. Он просто играл с нами, как со своей едой. Заставь человека надеяться, сомневаться, впадать в панику и снова получать надежду… К тому моменту как придет время для плети, жертва уже сама сделает половину работы. — Какая… интригующая осведомленность в делах телесных и духовных пыток, — промурлыкал Астарион, глядя на Шэдоухарт с лукавым интересом. — Значит, по твоему надо было твёрдо ему отказать? — Я не знаю, — жрица пожала плечами. — Как я уже сказала, здесь не будет правильного ответа. — Но чувствуете ли вы себя в некотором роде… польщенными, как я? — поинтересовался Гейл. Он, как и Астарион, шли сразу за девушками. — Нас пригласили отобедать с дьяволом… — Скорее позавтракать, — поправила Тав. — Но польщенной я себя не чувствую, максимум — сытой. Хотя было интересно. — Интересно, — согласился Гейл задумчиво. — Не позволяйте его бахвальству обмануть вас. Все эти разговоры об отчаянии… Я бы не удивился, если бы они иллюстрировали его самого. Я думаю, он чего-то от нас хочет. Очень сильно. И в плоскости этого знания лежат наши возможности. — О, да брось, — отмахнулась Шэдоухарт. — В играх с дьяволом ты всегда вытягиваешь короткую спичку. — Нет такого понятия, как «всегда». Слишком разными могут быть обстоятельства. Позволь побыть тут адвокатом дьявола: он слишком нетерпелив. Не отвергайте его предложение сразу. Есть одно качество, без которого невозможно представить себе обитателя преисподни: амбиции. Это качество, которое, если подумать, порой роднит их с людьми. Иногда даже слишком роднит… — Хочешь побить дьявола на его поле? — с интересом и даже восхищением спросила Тав, стрельнув в волшебника своими лиловыми глазами. — Выяснив сперва его истинные намерения, — довольно уточнил Гейл. — Надо рассуждать логически. Факт первый: в наших личинках есть что-то очень странное и очень могущественное. Факт второй: сам дьявол предлагает забрать их от нас… себе. Дьяволы не очень-то известны своей любовью помогать смертным по доброте душевной. Так что… Чего бы ни хотел Рафаил, мы — ключ к тому, чтобы это получить. Поэтому — давайте пока просто ждать. Если я прав, Рафаил обязательно нас найдёт. И когда он это сделает… Он явно предложит серьезную сделку. Помните его кормирский стишок? Про когтистую лапу… Возможно, нам стоит отрастить свои собственные когти к этому моменту?.. Все снова замолчали, размышляя. Тав по привычке ускорила шаг, уйдя вперед. Гейл и Шэдоухарт отстали. Тав очнулась от мыслей, только когда с ней поравнялся Астарион. — Ну что? Теперь за нами ещё и дьявол увязался? Становится всё интереснее и интереснее, — сказал эльф, подстраиваясь под шаг девушки и задумчиво глядя вперед. — «Побегайте», он сказал. Похоже, он уверен, что мы не отыщем лекарство. И, возможно, он прав. До сих пор нам не очень-то везло. — Разберемся, — коротко, но уверенно ответила девушка. — Если мы не знаем, что именно нас ждёт, вполне возможно, что это с нами разберутся. У этого дьявола есть какой-то план. Он играется с нами, тут я полностью согласен с нашей тёмной жрицей. Мой… бывший хозяин тоже любил забавляться со своими жертвами. Давал им повод думать, что для них ещё есть надежда — пока не оказывалось слишком поздно, — в его голосе засквозила горечь и злость, и Тав скосила на него глаза. Но Астарион выглядел не злым, а скорее… испуганным?.. — Такие, как они, играют в игры лишь тогда, когда уверены в своей победе. — Ситуация у нас… неприятная, — признала Тав. — Но не сдаваться же ему вот так сразу. — Определенно, нет. Я не собираюсь менять рабство у вампира на рабство у дьявола. Нам нужна информация… Это ведь не простой иллитидский паразит. Кто над ним поколдовал и с какой целью? Что он собирается с нами сделать? И что в нас такого особенного, что вот уже и дьявол стучит в нашу дверь?.. Ответим на эти вопросы — возможно, у нас и появится шанс. — Значит, ты ты согласен с Гейлом? Считаешь, что всё же стоит попробовать обдумать его предложение? — Не буду врать, это звучит соблазнительно, — признал вампир. — Если личинка останется со мной, я рискую превратиться в мерзкое скользкое чудовище. А если я уберу личинку… скорее всего, Касадор восстановит надо мной контроль, над душой и телом — и я вернусь в этот… кошмар. В любом случае, моё дело худо. Так почему бы не продать дьяволу остатки моей души?.. Пусть лучше он её получит, чем Касадор, — с горькой злобой закончил мужчина. — Так, Астарион, — Тав остановилась и с серьезным выражением лица развернулась к нему. — Не нагнетай раньше времени. У нас всё ещё есть варианты. Много вариантов. Друид, гоблинская жрица, гитиянские ясли… И это мы только начали. Не думай сейчас о плохих вариантах, когда есть шансы на хорошие. — О да, — эльф тоже остановился и устало ухмыльнулся. Сейчас он не выглядел таким уверенным опытным соблазнителем, только тревожным и уставшим. У Тав дрогнуло сердце — ей казалось, что этого мужчину просто невозможно выбить из колеи. — Понять что с нами происходит, бросить вызов загадочному божеству по имени «Абсолют», победить — звучит реальнее некуда!.. И где-то в процессе мне нужно выкроить время и убить своего бывшего хозяина, могущественного вампира, пока он снова не закабалил меня… Да, это вариант. Но много я бы на него не поставил. — Я понимаю тебя, — Тав легонько ободряюще дотронулась до его плеча. — Ситуация хреновая. Но всё же, давай решать проблемы по мере их поступления. Если мы выживем… и доберемся до Врат Балдура, я уверена, что мы найдем способ справиться с твоим хозяином. — Мы?.. — скептически ухмыльнулся вампир. — Сомневаюсь, что кто-то будет гореть желанием подставить свою шею ради меня. — Не спеши с выводами, — Тав обернулась и заметила, что Гейл и Шэдоу их уже почти догнали. — Мы же друзья. Я уж точно тебе помогу. Ну а остальные — посмотрим! Впереди ещё много дней, — девушка ещё раз ободряюще улыбнулась и снова пошла вперед. Когда они дошли до входа в лагерь гоблинов, солнце уже припекало, хотя с каждым днём становилось всё прохладнее: осень вступала в свои права. Их без проблем пропустили, но когда они, как и прошлый раз, прошли ко внутреннему двору, Тав узнали и восторженно окружили её вчерашние собутыльники. — Ха!!! Подружаня моя пришла! — заорала одна из них, с ярко-розовыми волосами. — Хади скорей сюда, ща курогонство начнётся! И дружков своих бери! — Курогонство?.. — заинтересовалась Тав. — Тебе не кажется, что мы немножко заняты?.. — начала Шэдоу. — Ой, да ну брось! Мы просто глянем одним глазком, пять минуточек! — Тав схватила Шэдоухарт за руку и потянула за гоблинами Они подошли к большому огороженному участку внутреннего двора. Внутри куска земли из всякого барахла был выстроен целый лабиринт. У входа надрывалась низенькая рыжая гоблинша, собирая ставки. — Ну что, начинаем курогонить?! — закончив собирать монетки закричала она, подбадривая публику. — Первый гонять куру будет Бдулк! Здоровенный (для гоблина) мужик с копьём вышел вперед и его радостно поприветствовали криками вперемешку с оскорблениями. — А теперь, глядь на нашу новую куру!!! — надрывалась рыжая, показывая руками в сторону небольшого временного сарая. Дверца распахнулась, и оттуда сначала выбежал гоблин с вилами, а за ним… — Детеныш медвесыча! — ахнула Тав. — Это наверное малыш той бестии, с которой мы сражались в лесу! — воскликнула жрица. — Помнишь, мы были в её логове и нашли там следы гоблинов?.. Медвесычик был очень маленьким, едва ли размером с большую собаку, кругленьким, с очень испуганными глазками, весь заляпанный грязью и засохшей кровью. Гоблины вокруг одобрительно ревели, а тот, что бы с вилами, тычками погнал звереныша ко входу в импровизированный лабиринт. — Ату его!!! — орали вокруг. — Напоминаю правила! — перекричала всех рыжая гоблинша. — Переворачиваю энту хрень, — он показала на песочные часы, — песок сыпется! Пока он не высыпался, Бдулк должен загнать нашу большую куру во-о-он в ту дырку! — она махнула на выход из лабиринта. — Пошёл!!! Большой гоблин начал наступать на медвесычика. Тот испуганно пятился, но ни в какую не хотел идти в нужную сторону. Гоблин ругался, тыкал его копьём, рычал, но когда испуганного зверька почти дотолкали до выхода, он подпрыгнул, нахохлился и прыгнул на Бдулка, опрокинув его на спину, а затем припустив в обратную сторону. — Время вышло!!! — заорала рыжая, и гоблинская толпа, хохоча и тыкая пальцем, начала оскорблять обиженного Бдулка. Он поднялся, гневно повращал глазами и с ревом кинулся на ближайших обидчиков. Завязалась большая драка. — Ну что? Кто следующий попробует? — кричала гоблинша, но после провала предыдущего кандидата никто особо не горел желанием лезть на рожон. — Да чего вы такие пустобрехи трусливые?! — Да эт невозможно! Шавук проиграл, Людоблизая проиграла, Карач проиграл, теперь вот Бдулк! — категорично отказались из первых рядов. — Мы лучше просто посмотрим! — Я хочу попробовать! — Тав вышла вперед, в сопровождении трёх сдавленных стонов сзади. — Тогда плати! 10 золотых платишь — если выигрываешь, 30 получаешь! — рыжуха протянула вперед когтистую лапу ладонью кверху. — Деньги!.. — возмущенно прошипел Астарион у неё за спиной, но Тав не обернулась, решительно доставая кошель. — Я заплачу. Но с условием — если я справлюсь, вместо денег я заберу себе эту вашу… куру. — Да ну, зачем мне это! — возмутилась гоблинша. — Такое развлекалово!.. А то настоящих кур он всех сожрал. — А ты подумай, — вкрадчиво наклонилась к ней девушка. — Загнать его ни у кого не получается. Участвовать, платить и делать ставки будут всё реже и реже. А кормить его дорого… Ты лучше купи на эти 10 золотых новых кур, и гоняй себе на здоровье. — Хммм, — женщина призадумалась. — Хмммм… ну ладно. Хорошо. Ты его ещё загони попробуй сначала! Ты хлипкая, он тебя уронит быстро, а то и горло распорет когтями. — Посмотрим! — Тав решительно передернула плечами и встала у прохода. — Тав, что ты делаешь?! — прошипел Гейл. — Это опасно!.. — Пошёл!!! — снова завопила гоблинша. Тав и детеныш медвесыча встали в узком проходе, окруженном баррикадами. Малыш грустно ухнул. Он тяжело дышал, его янтарные круглые глазищи слезились от инфекций. Гоблины вокруг орали и подбадривали их обоих на кровопролитие, но Тав не обращала внимание. Вместо этого она присела и осторожно протянула зверю руку. — Какой ты маленький… Бедненький, хорошенький такой, — ласково заворковала она, заставив сычика недоуменно ухнуть. — Малыш, не бойся. Помоги мне. Я тебя отсюда вытащу и выпущу. Будешь снова на свободе гулять. Звереныш, медленно подошел и подозрительно понюхал руку, но сразу же отпрянул, как только девушка сделала движение. — Сейчас, подожди, я, кажется, знаю как нам договориться, — заговорщицки прошептала она малышу и полезла в рюкзак. — Эй! Что ты делаешь? Что она делает?! — орали вокруг. Но Тав игнорировала их. Она достала из рюкзака кусок ветчины (конечно, тоже унесенный с дьявольского стола) и помахала им перед детенышем. Сычик восторженно подпрыгнул и потянулся к еде, а толпа вокруг загона неиствовала. — Эй, так нельзя! — Можно! — орали в ответ. — В правилах нет такого что нельзя!.. — Это моя подружаня! — надрывалась гоблинша с розовыми волосами, которая встретила Тав у ворот. — Так им!!! Тав ловко отходила всё дальше к концу лабирнта, подманивая малыша едой. Времени оставалось совсем мало. — Да!!! — радостно заорал Гейл, вскинув руку, и тут же смущенного заозирался, когда Тав и зверек наконец достигли финишной черты буквально за несколько секунд до того, как последние крупинки песка осыпались вниз. Чародейка триумфально помахала толпе гоблинов и скормила зверенышу еду. — Это не честно! — возмутилась рыжуха, пропихиваясь к Тав. — Это не по правилам! Не отдам!!! — Что?.. — девушка обернулась, сурово сдвинув брови. Гоблинша выхватила вилы у своего напарника и пырнула медвесычика в бок, поворачивая его в сторону сарая. Детеныш запищал. — Его надо было палкой загонять, а не едой! — огрызнулась женщина. — Шиш тебе теперь! Медвесычик снова запищал. У чародейки запылали глаза, в них затрещали фиолетовые молнии. Гейл, Шэдоу и Астарион уже активно прокладывали себе дорогу сквозь толпу. — Хочешь отменить сделку?.. Подумай дважды, — прошипела Тав, и произнесла заклинание. Её рука засияла голубым светом, между пальцев пробежали заряды молнии. Девушка схватила гоблиншу за плечо. Раздался треск. Рыжуха закричала, пытаясь вырваться. Она вопила и вопила, а воздух наполнялся запахом горелой плоти. Черное пятно расползалось по её одежде всё дальше. Тав продолжала хладнокровно удерживать женщину, слегка оскалившись. Толпа вокруг смотрела на всё это со спортивным интересом, кажется, опять начали делать ставки. — Хорошо, хорошо! Дылда ты дурацкая! — наконец выкрикнула гоблинша, и тут же отскочила, как только Тав ослабила хватку. Вид у неё был не очень: рука почернела и обгорела едва ли не до кости, волосы встали дыбом. Полуэльфийка смотрела на неё злым взглядом без капли сочувствия. Из толпы раздались аплодисменты. Кажется, представление всем понравилось. — Пошли, дружок, — девушка ласково поманила медвесычика и вывела испуганного детеныша из толпы. Они двинулись к окраине гоблинского лагеря. — Ты молодец! — решительно сказала Шэдоухарт, едва они отошли подальше. — Это просто отвратительно — так издеваться над милым зверьком… Ай!.. Её рана на руке снова вспяхнула, и жрица сжалась от боли. — Честно говоря, ты выглядела довольно… пугающе, — с немного нервным смехом заметил Гейл. — Не знал, что ты так можешь. — Ты же уже видел меня в битве, — удивилась Тав. — Да, но то в битве. А вот так спокойно сжечь кому-то руку… — Не кому-то, а долбаной живодерке, — фыркнула девушка. — По-моему, это было потрясающе! — заявил Астарион. Его глаза горели азартом, он явно получил большое удовольствие, наблюдая за этой сценой. — Но я согласен с нашим другом-магом, не ожидал, что в тебе есть это… Это выглядело… безумно возбуждающе, — шепнул он, придвинувшись поближе, и сверкнул рубиновыми глазами из-под ресниц. Тав в ответ только закатила глаза: — Вы там хоть ставочку на меня сделали?.. Нет?! Ну вы лошары… Могли бы хоть часть денег отбить. Они вышли на край лагеря, за которым начинался густой лес. — Ну всё, малыш, беги, — ласково сказала Шэдоу. — Пока, маленькая лапочка, — Тав присела, глядя на медвесычика с большой грустью, и протянула ему руку понюхать на прощание. Детеныш ухнул и мгновенно скрылся в лесу. Они немного постояли, глядя ему вслед. — Ну что, двигаем обратно? — вздохнула Тав. — Попробуем попасть внутрь через главный вход, если не выйдет — полезем через тот лаз, который нашел Астарион. Они прошли обратно во внутренний двор. Толпа уже рассасывалась, вернувшись к привычным попойкам. Перед огромными, окованными металлом воротами стоял здоровенный огр с дубиной. немного в стороне, стоя на импровизированной сцене, стоял гоблин-страж, ответственный за пропуск внутрь. Его окружали ещё несколько гоблинов, с большим интересом и подбарривающими воплями слушая его выступление. — …и я оторвал ему кисть голыми руками, прям вот так!.. — гоблин тщательно изобразил. — Этот чувак был слабее пикси! — Хруп, ты крутой! — крикнула молоденькая гоблинша. — Так их!!! — А ты ещё кто? — Хруп осклабился, заметив подошедшую группу. — Сраные эльфы, да? — он презрительно посмотрел на заостренные уши Астариона, Тав и Шэдоухарт. — Думаете, что вы короли мира… Тьфу! — О, я вовсе так не считаю, — заверила Тав дружелюбно улыбаясь. — Зато я… — начал было Астарион, но ухнул и замолчал после мощного тычка под ребра бронированным локтем от Шэдоухарт. — Все вы так говорите, долбаные дылды, — со злостью ответил стражник. — А потом плюёте нам в лицо… ну да времена меняются! Теперь на нашей стороне Абсолют! — Слава Абсолют! — покорно откликнулась девушка. Что-то привлекло её внимание… Магия. Вокруг этого гоблина витала аура магии. Какой-то артефакт?.. — А теперь, уважаемый Хруп, не мог бы ты пропустить нас внутрь? Нас ждет Минтара с докладом. — Ха! — гоблин довольно заулыбался. — Ну пустить-то конечно можно. Но сначала — проверю, хорошо ли вы, эльфики, выучили своё место! — Он встал в горделивую позу под одобрительное шушуканье своей низкорослой публики. — Давай. Поцелуй мою ногу, и я открою ворота. Он выставил ногу вперед, и Тав наконец поняла, откуда исходит магия: от маленького серебряного кольца с зеленым камнем, надетом на… палец гоблинской ноги. — Что ж, — шепнул Астарион ей в спину, тоже заметив кольцо. — Давай! Чмокни его. — В следующий раз тебя отправлю! — огрызнулась девушка, становясь на колени под радостное улюлюканье и стараясь задержать дыхание и не вдыхать ароматы, исходящие от гоблинских ног. — Ну что, понравилось? То-то же, жалкие червяки. Знайте тут своё место! — Хруп радостно загоготал и махнул рукой огру, который начал расталкивать огромные тяжеленные створки входных дверей. Тав невозмутимо отвернулась от Хрупа, повернулась к товарищам и разомкнула губы, демонстрируя зажатое между ними колечко, в которое она игриво и очень провокационно просунула язычок. — Даже не уверена, хочу ли я знать, где ты научилась… этому! — засмеялась жрица, уводя Тав подальше от гоблина. Они поспешили укрыться в прохладной темноте длинного коридора, который начинался сразу за дверьми. — О, а я, напротив, хочу услышать каждую пикантную подробность! — лукаво сказал Астарион, с явным намеком и без всякого стеснения облизнувшись, глядя на губы девушки. — О боги, Тав, — простонал Гейл. — Ну зачем же ты так… Конечно, твоё владение… языком… поражает, — он явно слегка покраснел при этих словах. — Но не думаю, что это кольцо стоило такого унижения. — Ну вот, никакой благодарности! — чародейка театрально приложила руку ко лбу. — А ведь это всё только ради тебя!.. — Ради меня? — удивился волшебник. — Ага. Держи, — девушка щелчком пальцев отправила кольцо в полёт. Гейл послешно поймал украшение. — Тав! — пораженно выдохнул он. — Это… артефакт для меня?! — Конечно. Ох уж эти волшебники, магию без специального заклинания перед своим носом не видят, — полуэльфийка скорбно покачала головой, улыбаясь уголками губ. — И как ты будешь его есть? — с огромным интересом спросил Астарион, когда Гейл в нетерпении остановился. Шэдоухарт промолчала, но косилась на мага тоже очень заинтересованно. — Вот так!.. — с облегчением выдохнул Гейл, и прижал артефакт к груди. Линии татуировки засветились фиолетовым светом, всполохи энергии пробежали по венам волшебника, и артефакт… растворился. — Ох… То, что надо. Спасибо тебе, — он с облегчением улыбнулся и с большой теплотой положил руку Тав на плечо. — Рада помочь, — девушка ободряюще сжала пальцы мужчины. — Какая печальная трата весьма полезного артефакта, — недовольно фыркнул вампир. — А иначе случилась бы печальная трата весьма полезного меня, — не обиделся Гейл. Он сразу же стал выглядеть гораздо лучше: свежее, расслабленнее. Наконец пустой темный коридор закончился, и они оказались в огромном зале, заполненном разрушенными зданиями. Помещение было заполнено чадом и смогом, прямо на полу разложены костры. Всюду сновали гоблины, изредка попадались люди и дварфы. Здесь было гораздо тише, гораздо меньше пахло выпивкой и жареным мясом, и гораздо больше — кровью и благовониями. Впереди, кажется, проходила какое-то собрание, но Тав побоялась врываться туда сразу с порога и вместо этого предложила пройтись вдоль боковых нефов и разузнать что тут и как. Они свернули направо, и тут же до них донесся отчаянный испуганный крик. — Это оттуда?.. — Тав нахмурилась и свернула в ближайший проём. Когда-то тут была дверь, но она давно рассыпалась в пыль вместе с частью стены. За ней оказалась гоблинская пыточная. Два особенно мерзких гоблина стаяли возле дыбы, на которой был зафиксирован молодой человек. В руках у них были раскаленные добела металлические пруты. Мужчина на дыбе был объят ужасом, на его почти обнаженном теле виднелись рваные порезы, из которых сочилась кровь, и несколько следов от ожогов. — Беднявка, — ослабился один из гоблинов. — Хнычешь? А ведь я б мог дать тебе отдохнуть. Но не-ет, крыса ты упрямая, тебе молчать нравится! Куда они сбежали, обгорелый говнюк? — Хватит! Прошу тебя!.. — молодой мужчина задергался, он явно был на грани истерики. Гоблин начал прицеливаться, куда бы ткнуть пленника раскаленной палкой, но тут Тав решила кашлянуть, привлекая внимание. — А? — гоблин недоуменно обернулся. — Чё, пришла дружка своего проведать? Мож тебя рядом подвесить? — Хлебало завали! — резко и презрительно ответила Тав, от чего Гейл аж слегка дёрнулся и недоуменно скосил на неё глаза. — Меня прислали вам на смену. Так что валите отсюда — иначе о вашей неудаче станет известно Минтаре! — Мы что, всю работу сделали, а тебе самое сладкое достанется? — возмутился гоблин. — Тьфу… ну и забирай. Он всё равно ни на что не годится. Только орать может. Надо было его с остальными в Лунные Башни отправить. Всё равно толку никакого. Пошли, — махнул он своему приятелю. — Хочу позырить на этого дурного жреца за стенкой. По звуку, он там кого-то хорошенько так колотит… Чародейка подождала, когда палачи скроются из виду, и облегченно выдохнула. — Как ты догадалась, что им нужно сказать? — изумился Гейл. — Я уже поняла, что чуть что — нужно просто упоминать эту Минтару. Почти всегда срабатывает, — снисходительно пояснила Тав, сверкнув улыбкой, и повернулась к человеку на дыбе. — Пожалуйста, прошу… освободи меня… так нельзя! — отчаянно прошептал он сорванным от криков голосом. — Освободим. Астарион, поможешь?.. — девушка обернулась к эльфу и кивнула на сложные зажимы дыбы. Мужчина кивнул и с сосредоточенным видом начал осматривать замки. — Ты из тех наёмников, которые обосновались в Роще друидов?.. — Да!.. Да… мы искали артефакт под названием Песня ночи! — Тут? — удивилась чародейка. — В лагере гоблинов? — Здесь должен был быть проход в Подземье… В древний храм Шар. — Храм Шар? — Шэдоу выступила из тени. — Да… Там должна была быть эта реликвия, но я ничего про неё не знаю! Только что во Вратах Балдура есть волшебник, Лорроакан, которые готов за неё хорошо заплатить… — мужчина крупно дрожал, и, когда замки под чуткими пальцами Астариона разочарованно щелкнули, едва не вывалился с дыбы кубарем. — Ох… спасибо огромное! Я… думаю, мне надо уходить! Постараюсь добраться до Рощи, предупрежу, что им грозит опасность… — Погоди секунду! — поспешно окликнула Тав. — А как ты собираешься бежать?.. Там полно стражи. — Тут есть проход, надо только взобраться выше по стене!.. Ох… Тав с сомнением посмотрела на трещину под потолком на высоте не меньше трех метров. Измотанный, обессиленный пленник явно не долезет туда, и не сможет самостоятельно пробраться среди крутых каменистых холмов… — Я думаю, нам стоит разведать, куда идёт этот вход, — решительно предложила девушка. — Заодно будем знать, каким способом ещё можно сюда проникнуть. — О, да ладно, ты просто хочешь помочь этому бедолаге, — жрица закатила глаза. — Ну… да, но это заодно с тем, чтобы разведать новый проход, — поспешно заверила чародейка. — Ну-ну. Сделаем вид что тебе поверили, — Шэдоухарт фыркнула, но расцепила сложенные на груди руки и шагнула к проёму. Выбраться этим путем наружу и в самом деле оказалось непросто. Это была огромная трещина в цельной огромной скале, перемежаемая небольшими пещерками и бездонными провалами. — Астарион, это не тот лаз, который ты нашел прошлый раз? — поинтересовалась Тав, подвязывая полы мантии, чтобы залезть на очередной выступ. — О нет, тот находился с противоположной стороны. — Лиам, — теперь девушка обратилась к освобожденному узнику. — Я знаю, что с вами был друид, Хальсин… Ты знаешь, что с ним? — Хальсин?.. Я… не знаю. Он перекинулся в медведя, но я не знаю, куда он делся… и ж-жив ли вообще. — Вчера был жив, — чародейка тяжело вздохнула. Ей впервые стало страшновато. Что они не успеют. Что у них не получится. Спасти друида, излечиться, помочь Роще и тифлингам… До сих пор им везло, но то были глупые гоблины, а здесь их ждали хитрые вожди и коварные дроу… Как с ними договориться? Как остановить армию из сотен гоблинов?.. Когда они выбрались на свежий воздух, солнце уже начало клониться к закату. Лиам их ещё раз поблагодарил и заверил, что дальше справится сам. — Предлагаю вернуться в лагерь, — подал голос Астарион. — Мы устали, сильно испачкались и возвращаться обратно в таком виде было бы странно. Тем более уже темнеет. — Да, — устало согласилась Тав. — Главное, что теперь у нас есть доступ внутрь. Пойдемте. И они двинулись в тишину леса. *** Астарион сидел в тени своей палатки и глядел на лагерь. Шэдоухарт в сотый раз осматривала призму, крутила её в руках, нажимала на грани, пытаясь открыть. Уилл и Гейл сидели у костра и оживленно беседовали. Лаэзель тренировалась. Карлах играла в карты с Тав, которые та выпросила у гоблинов… Тав. Астарион смотрел на девушку. Несколько каштановых прядей выбились из сложной косы и теперь вились вокруг лица, придавая ей совсем юный вид. Свет костра плясал на лице, заставляя глаза сверкать особенно азартно, когда она, прикусив губу, смачно шлепала очередную карту не пенек между ней и тифлингшей. Она сидела без штанов, сверкая голыми коленками из-под длинной, не по размеру, рубашки, которая доставала ей до середины бедра. Тав перевязала её на поясе веревкой, превратив в короткое платье, так что теперь все могли лицезреть и тонкую талию, и стройные голые ножки. Астарион всё думал, как к ней подступиться. Она всё время была нарасхват: по дороге в лагерь отделиться с ней от Гейла и Шэдоу так и не удалось, и они с волшебником опять проспорили всю дорогу. В лагере её перехватили Уилл и Лаэзель, требуя подробностей похода в логово гоблинов. Гейл предложил рассказать сам, но все отказались, так как «Тав рассказывает интереснее». А после ужина Карлах зазвала её играть в карты, и вот они сидят там уже два часа. Нужен какой-то предлог, чтобы подозвать её… Сама она не подходит… Почему? Недостаточно заинтересована? Вампир с досадой подумал, что упустил отличную возможность с утра, когда они обогнали жрицу и мага и были наедине. Он хотел, потому и нагнал её, но этот разговор… Она искренне интересовалась его мнением. Выслушивала его размышления очень внимательно. А потом сказала, что поможет с Касадором. Потому что они друзья. Астарион тихонько фыркнул себе под нос. Это даже звучит смешно. Да, они неплохо ладят, но… С другой стороны, она сама подняла эту тему. Значит, возможно, со временем, если получится привязать её к себе, можно будет надеяться на активную защиту. Не от Касадора, конечно — Астарион не сомневался, что могущественный истинный вампир с лёгкостью расправится со всей их компанией очень быстро, — но хотя бы от тех, кого Касадор мог за ним послать… По телу снова пробежал ледянящий душу страх, и эльф быстро оглянулся по сторонам, вглядываясь в тени. Захотелось сесть поближе к костру, к свету и другим людям. Пусть почти все они его недолюбливают, это хотя бы иллюзия какой-то защиты. Безопасности. Он вспомнил, как чародейка защищала детеныша медвесыча. Это будущее свирепое чудовище, но она почему-то помогла ему. Она питает слабость к чудовищам?.. Астарион слабо ухмыльнулся. Это ему повезло, конечно. Он снова взглянул на девушку, и на этот раз вспомнил, как она схватила эту жалкую гоблиншу. Как тварь корчилась и орала, а чародейка смотрела так… хладнокровно, и её глаза горели аметистовым колючим светом… Астарион внезапно осознал, что он дышит чаще обычного, смотрит не отрываясь на тело девушки, прикрытое грубой тканью рубашки. Что он… возбуждён. Давно такого не было. В первые несколько десятилетий своего рабства это ещё случалось… Тогда он ещё пытался найти плюсы в своем положении. Старательно выбирал самых привлекательных жертв, чтобы получить максимум удовольствия — тогда можно было притвориться, что он делал это по своей воле, хотя бы частично… В груди неприятно заныло, и он отвел от девушки взгляд. Если они с Карлах не закончат в ближайшие полчаса, он просто подойдёт и присоединится к игре. Он был неплохим игроком, в конце концов. А потом попробует её увести... *** — Подруга, там у нас в лагере кажется что-то нехорошее происходит, — обеспокоенно заметила Карлах, глядя за спину чародейке, которая старательно мешала колоду. — М?.. — Тав обернулась и нахмурилась. За её спиной Лаэзель, подошедшая к палатке Шэдоухарт, что-то злобно говорила. Жрица высокомерно и односложно отвечала. — Ох… Сейчас подойду к ним. — Ты носишь с собой реликвию гитов, — прищурившись и угрожающе нависнув над сидящей на спальнике Шэдоу, произнесла Лаэзель. — И я получу или твои объяснения по этому поводу — или твою голову! Полуэльфийка поднялась во весь рост — она была выше воительницы. — Убирайся. Отсюда. Сейчас. Это моё последнее предупреждение. — Реликвия? — Тав поспешила вмешаться. — Ты имеешь ввиду этот артефакт? Лаэзель резко повернулась к новому лицу. — Этот артефакт — наследие моего народа! Она наверняка пролила немало крови гитиянки, чтобы украсть его! Я не собираюсь это терпеть. — Наследие?! — Шэдоухарт наконец не выдержала и тоже повысила голос, лишаясь своего хладнокровия. — А может, награбленное во время завоевания очередного царства? Этот артефакт — единственное, что удерживает нас от того, чтобы превратиться в послушных рабов наших личинок. Радуйся, что он у меня есть! — Так о чем конкретно спор? — Тав нахмурилась. — Лаэзель думает, что это — что-то крайней важное для её народа, — Шэдоухарт презрительно вздернула подбородок. — Она просто сумасшедшая. — Ложь! — гитиянки яростно зарычала. — Она носит с собой реликвию гитиянки. Я должна знать, почему! — Я не помню! — зло выкрикнула шаритка. — Я только знаю, что мне нужно доставить его в город! — Я понимаю вас обеих, — сказала Тав, становясь между ними. — Меньше всего мне бы хотелось, чтобы за нами пришёл отряд гитиянок в поисках свой реликвии. Но какой у нас выбор?.. Без этого артефакта мы превратимся в гхайков! — Слышала, Лаэзель? Это называется «здравый смысл»! — Хорошо, но тогда он должен быть у меня! И как только мы избавимся от личинок, я верну его моим людям! — И не надейся. Тав прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Карлах топталась в стороне, явно не зная чем помочь. Мужчины, судя по всему, самоустранились и не стали встревать в разборки тяжело бронированных женщин, и только поглядывали в их сторону, сидя у костра. — Тогда решим всё поединком, — Лаэзель гордо вздернула голову. — На рассвете, с первыми лучами солнца. — Хочешь сказать, у меня будет шанс доказать тебе, что ты неправа И как следует тебя отделать? Я согласна. Иди отдохни, Лаэзель. Тебе это пригодится, — шаритка вперилась в противницу тяжелым, внимательным взглядом. Гитиянки резко развернулась и ушла к своей палатке, гневно раздувая ноздри. — Да ну ёлки-палки, — простонала Тав, хлопая себя по лбу. — Ну я надеюсь вам хотя бы хватит мозгов драться не насмерть?.. Всё, я пошла спать, это просто невозможно!.. — и она тоже проследовала в палатку, по дороге сдернув с веревки свои высохшие штаны. Она замедлила шаг у палатки Лаэзель, которая стояла рядом с её собственной, собираясь что-то сказать, но гитиянки резко отвернулась и начала разворачивать спальник на свежем воздухе. Тав вздохнула и прошла несколько шагов до своей лежанки. Сегодня было душно: погода ещё не установилась, и холодные свежие ночи сменялись теплыми и паркими. Но на этом день не закончился. Посреди ночи Тав резко проснулась от женского шепота рядом. — У тебя было столько возможностей сойти с этого пути, но ты была так настойчива. Так что ты сама выбрала это. Чародейка резко открыла глаза и увидела прямо напротив Шэдоухарт, склонившуюся над Лаэзель с кинжалом. Второй рукой она прижимала к земле запястье воительницы, а ногой — предплечье. — О, избавь меня от своих жалких оправданий, трусиха! — выплюнула гитиянки. — Честный поединок тебе был явно не по плечу! — Если меня спросят, что случилось, я скажу, что ты начала трансформироваться, и у меня не было выбора. И не жди, что кто-то будет по тебе горевать. — Я буду. — Тав решительно села, глядя жрице прямо в глаза. Шэдоухарт резко обернулась и немного сбилась, её рука дрогнула. — Шэдоу, остановись. Тебе не обязательно так поступать, ты же знаешь. — Она — обуза! — начала защищаться шаритка, прикусывая губу и избегая взгляда Тав. — Нам нужен артефакт, а не она! — Дай мне подняться — и я покажу тебе, почему я нужна! — прохрипела Лаэ. — Шэдоу, она нужна нам. Она уже проделала с нами такой путь. Дай ей шанс, — воскликнула Тав, продолжая с тревогой в упор смотреть на подругу. Жрица заколебалась, кусая полные губы и глядя на соперницу под собой. — А я могу это сделать, Лаэзель? Я могу дать тебе шанс? Могу ли я подставить тебе спину? — наконец тихо спросила она. — О нет! — гитиянки хрипло рассмеялась и снова дернулась, пытаясь выбраться. — Никогда я не дам тебе такой роскоши. — Да ослабь же ты хватку своей гордости хоть на мгновение! — воскликнула Шэдоу. Она уже не понижала голос — лагерь явно проснулся, и к ним начали подтягиваться зрители. — Нам не нужно быть врагами — их и так достаточно вокруг нас! — Ц-к, — сплюнула воительница. — И что же ты предлагаешь? Стать друзьями? — Давай не будем забегать вперед. — Полуэльфийка вздохнула и медленно убрала нож от горла соперницы. Потом аккуратно отпустила её руки. Лаэзель смотрела на неё подозрительно, но напасть не пыталась. — Просто представь, чего мы могли бы достичь, если бы направили хотя бы часть этой враждебности на наших настоящих врагов, а не друг на друга?.. У них не было бы и шанса. Она отошла на пару шагов. Лаэзель поднялась на ноги. Её лицо было почти непроницаемо, но Тав была готова поклясться, что на нём промелькнуло сомнение и некоторая задумчивость. Шэдоухарт огляделась. Астарион стоял, прислонившись к дереву и глядя на происходящее с огромным интересом. Заспанный Уилл прибежал, завернувшись в одеяло, под которым явно ничего не было. Гейл просто высунул лохматую после сна голову из палатки, которая тоже стояла неподалеку, чтобы посмотреть что происходит. Только Карлах не было видно — она была на обходе. — Ну всё, представление окончено! — жрица прогоняющим жестом помахала на зрителей рукой. — Всем спать. — Эх, а я так надеялся на кровавое побоище!.. — расстроился Астарион. — Никакого веселья с вами! — Тебе же сказали — ложить спать! — рявкнула Лаэзель. — Веселья больше не будет. — Какое счастье! — успокоенно выдохнула Тав и плюхнулась обратно на спальник, досыпать.