Чёрные перья

…Ты меня оплакивать не спеши: Как могу уйти, обратиться в прах, Не насытив глаз, не смирив души?! Не при солнце приду, да не при луне, В тёмный волчий час на твоё крыльцо. Выйди, выйди, сердце моё, ко мне – Дай мне вновь увидеть твоё лицо. (с) Хелависа, "Как умрёт богач..." Девушка, сидящая на лавочке у одного из подъездов, подозрений не вызывала ни на первый, ни на второй, ни на десятый пристальный взгляд. Берцы, мешковатые защитно-зеленые штаны, чёрная водолазка, распахнутая шерстяная рубашка в клетку, с капюшоном, откинутым за плечи. Рюкзак походный рядом, среднего объёма. Октябрь выдался на удивление сухой для Мидгара, и девушка, жмурясь, подставляла лицо послеполуденному солнцу. Пушились выбившиеся из короткой коричневой косы пряди. Приехала дневным рейсом к кому-то в гости и ждёт, когда родня или друзья вернутся с работы. Самое обычное дело для мидгарских окраин. И случайные прохожие, которые могли бы увидеть со стороны улицы, и скучающие наблюдатели у окон скоро смогли бы увидеть подтверждение: в двор-квадрат медленно, опустив голову, вошла ещё одна девушка, блондинка с коротко и неровно обрезанными у затылка волосами. Взглянула на шатенку, прижала ладони ко рту и кинулась навстречу, спотыкаясь. А та вскочила, протягивая руки. Родственницы, верно… - Иса, ты что?.. – Арлина сгребла сестру в охапку. – Ты куда косу дела?! Север давно жил в ногу со временем, там не чурались прогресса, а обычаи… их помнили, конечно, но следовать им в точности не считали обязательным. Особенно в столице, Хелльгард внимательно смотрел на Мидгар, столицу мировую. И северные модницы охотно копировали самые актуальные стрижки мидгардских красоток. Вот только в старых семьях Севера обычаи были не только предметом национальной гордости, но и повседневными реалиями. Особенно в тех семьях, где женщины поколениями служили позабытой на континентах Богине. Здесь веру считали забавной архаикой, историческим наследием… мать Арли, помнится, так отцу и заявила, что не собирается жить с мужчиной, помешавшемся на отжившем своё старье, и тем более отдавать дочь на воспитание сумасшедшей старухе. Правда, потом, как только нарисовались перспективы по карьере, и отец опять стал уважаемым профессором археологии, и выжившая из ума старуха – любящей бабушкой. Жрица из Арлины, правды ради, всё равно не получилась: начиная с того, что имя ей дали неправильное, на выпавшую при рождении руну не завязанное. А вот из Исары… Но жрица волосы обрезать просто так не может! Арли помнила, как сестричка расстраивалась после переезда, что кончики начали сохнуть и сечься, и пришлось обрезать: дома волосы за годы ухода доросли до колен, а пришлось подровнять так, что едва прикрывали ягодицы. Потом, правда, Исе кто-то надарил несколько здоровенных бутылей элитных средств для ухода, и дальше резать не пришлось. А если она их по самый затылок… да судя по неровности – офисными ножницами… - Умер, - Иса всхлипнула и прижалась к сестре, сжав пальцы на её рубашке. – Он… он… а они… они всё врут! - Они умеют, - ошеломлённо согласилась Арли. Про парня сестры она толком ничего не знала, кроме того, что есть такой и он из военных. Причём судя по тому, что порой у сестры появлялось – далеко не рядовой и даже не младший офицер. Арли редкими в последние годы встречами пыталась выяснить, кто он, или хоть как выглядит – высший офицерский состав по миссиям в шлемах не бегал, есть шанс опознать и разойтись. А то как-то неловко возможного родственника убивать, пусть он и Шин-Ра защищает. Но Иса шало от счастья улыбалась, качала головой и говорила, что «он» просил пока молчать. Но, как только решится на знакомство, то сразу старшей скажет и познакомит. «В последнее время больших столкновений не было, за офицерами мы не охотились, да и… причём бы тогда Научный департамент?!» - Что он научникам сделал? Исара помотала головой, не отрываясь от сестры, размазав по её плечу слёзы. - Они. Ему. И мне сделают. П…пойдём, я… я покажу! Бегом пробежать три этажа вверх недолго, это не здания позапрошлого века с трехметровыми потолками, а стандартная мидгарская застройка. Вот в замок ключом Исара попала не сразу, руки дрожали. Но открыла, впихнула сестру внутрь, подтолкнула к единственной комнате, не дав разуться, усадила на сложенный диван. Порылась в сумке, отдала сложенный вчетверо лист – и отвернулась, отойдя к окну, обхватив себя руками за плечи. Арли только и могла, что моргать. Развернула лист – распечатка чьего-то анализа крови? На один показатель? - ХГЧ… чего?! Иса, я ж не медик. - Гормон, который резко увеличивается на ранних сроках беременности, - очень ровным и неестественно спокойным голосом объяснила Иса. – Основной показатель, лучше всех этих… тестов, - она резко втянула воздух сквозь зубы: - Второй месяц пошёл. - Так, - Арли опустила лист на колени. Новость, мягко выражаясь, ошеломляла. С другой стороны, Исара девочка взрослая, в своего загадочного военного влюблённая по уши, логично, что они не только за руки держались. А дальше всё сложилось в понятную картину: военный, погиб, сестра в истерике просит спасти её от шинровских учёных… - Он какую форму носил, голубую или сиреневую? Что б там ни нахимичили с рядовым составом солджеров, посмотреть на развитие нахимиченного в динамике корпоративным учёным будет интересно. Вот только Арлина слишком хорошо знала сестру. Она даже чужого ребёнка не отдала бы, скорее, трубкой от капельницы кого-нибудь из экспериментаторов придушила: услышав, как живого ребёнка «экспериментом» или «образцом» назовут. А тут – своё. Исара обернулась, не разжимая рук. Вышедшее из-за махины реактора солнце золотило её волосы призрачным отблеском божественного благословения. - Чёрную, - тихо ответила она и заплакала. - Фэйр?! – Арли не хотела кричать, но возмущённый вопль сам вырвался. И сюда, сволочь, влез! Вот же… в каждой бочке затычка… был! Иса сморгнула слёзы, нахмурилась, явно вспоминая, кто это такой. Помотала головой: - Нет. Я его вживую не видела даже. Сеф так боялся, что узнают, прятался… никому не говорил. Как… миленько и по-домашнему зовёт. Чтобы осознать этот ответ, Арли понадобилось время. Пауза затягивалась. - Бляяяя… – тихо, на грани слышимости, выдохнула старшая. – Иса, ты серьёзно? Кивок. Да куда уж серьёзнее, если вот этого… запросто коротким домашним именем зовёт. Как… как просто человека. Арли потрясла головой, пытаясь уложить туда сказанное и недосказанное. Её любимая младшенькая, нежная, весёлая, светлая, и – этот?! Да лучше б Фэйр! Он хотя бы обаятельным милашкой выглядит. Пока с ним в бою не столкнёшься. То есть… выглядел. Арлина закрыла глаза – и откуда-то из памяти потянуло мокрой гарью, запахом палёного мяса и сладковатым душком концентрированного Мако. Второй месяц? То есть, получается, перед той самой миссией? Погано, до чего погано. Как ни прячься, в Мидгаре от всех не спрячешься, в Шин-Ра тем более. Кто-то что-то заметил, кто-то что-то запомнил, кто-то о чём-то догадался, а Исара… Арли открыла глаза, оценивающе посмотрела на сестру. Типичный астеник: высокая, стройная, изящная. Арли, в общем, в ту же породу пошла, разве что из-за материнской южной крови и физической подготовки с раннего детства выросла чуть пофигуристее. Да с таким сложением не то, что на четвёртом, на третьем месяце заметить могут. И можно быть уверенной, живой из ходжевских лабораторий она не выйдет. А что из ребёнка сделают? Арли осознала, что зло комкает в пальцах листок, выдохнула, похлопала по дивану рядом. - Так. Садись и рассказывай. - Что? - Что, что… всё и по порядку! Иса, ну ты и… - Арли обняла младшую за плечи. – Ох… Ты где этот айсберг ходячий откопать умудрилась?! - Сеф не айсберг! - Ага, верю. Исара притихла под рукой, прижалась к боку и через силу заговорила: - Сразу, как переехала. Мне здесь было так тошно, так… душно. Люди, дома, реакторы эти, суета. У нас район безопасный, перцовку ты мне подарила, вот я и ходила гулять по ночам. Ночью дышалось проще. А он… оказывается, тоже по ночам гулял, когда не… не смотрят. Устал от внимания. - И ты во всём Мидгаре в случайную прогулку нечаянно наткнулась на Сефирота лично. Какие-то слишком задорные случайности. «Мы не Древние и с Гайей говорить не можем, - учила когда-то бабушка. Исару учила, но любопытная Арлина сидела рядом и слушала в оба уха. – Но нам от Богини дано читать её волю, дарить людям утешение и надежду, и порой слышать поступь судьбы. Все случайности в нашей жизни не случайны…» - Дорогу спросила, - Иса не слушала, она улыбалась светло и отстранённо, всей душой уйдя в ту далёкую ночь. – Он ведь не в полной форме был, без брони и плащ застегнул. А я не интересовалась войной, знала только, что есть в армии такие, у кого глаза светятся. Наверное, к просто патрульному не подошла бы, но он был слишком необычный, чтобы испугаться, понимаешь? - А он? – Арли тяжело вздохнула. - Удивился, представляешь? Карту электронную показал, всё объяснил и проводил. Мы на нашей скамейке до утра проговорили… - Иса закрыла глаза, положила голову сестре на плечо, продолжая улыбаться прошлому. – Так хорошо было. Мы потом почти год переписывались. - …?! И письма доходили? - Так я не просто так, я через их администратора писала. - Спасибо, Богиня, что этот уже свалил, - буркнула Арли. Куда Лазард Дезерикус делся, вряд ли даже Фухито знал: из Корпорации он сбежал грамотно, обрубив напрочь все «хвосты». И на контакт ни с кем не пошёл, поневоле задумаешься, жив ли вообще. Хотя бы с этой стороны сестре ничего не грозит, можно выдохнуть. - Арли, ты сердишься? - Нет, конечно. Осознаю масштаб проблемы, - Арли погладила Ису по плечу, прижала к себе покрепче. – Если он с тобой себя вёл, как человек, а не как статуя ледяная, что уж… тут любая голову потеряет. …Нет, не станет она младшей рассказывать, о чём вспоминает. О гладких маховых перьях, о сухих губах и горячем дыхании на пальцах, о злой небесной бирюзе во взгляде, а волосы под рукой – упрямый огонь из-под пепла. Про Древних говорили, что тем одного взгляда и улыбки хватало, чтоб человеческие женщины за ними готовы были на край света бежать, себя и семью забыв. Только вот Сетра были добрыми и этим не пользовались. А эти, кажется, вовсе не понимают, н-наследнички… - Год вы переписывались, а дальше? Пусть говорит. Исаре это сейчас нужнее, Арлина же… что она вообще про Сефирота знает? Лучшее оружие Шин-Ра, Ледяной генерал, вутайская страшилка про воплотившегося демона. Самый страшный враг восстания, потому что даже шефа Турков переиграть можно, если постараться, а этого только командир остановит, если очень повезёт. Оказывается, и он человеком был. Пока не… пока не – что? Что там на самом деле произошло, в этом Богиней забытом городе? - А потом он опять ночью сбежал, пока никто не видит… * * * …Уходящее лето ещё дышало теплом и пылью из пустошей, прогревало днём город. Но сентябрьские ночи становились прохладными, знобкими. Северное побережье в это время из зелёного начинало процветать в золотое, алое и бежевое, а ближайшие вершины – белеть от первых высокогорных снегопадов. Здесь даже заморозков пока не было. Но тёплый свитер поверх блузки и длинной юбки Иса всё равно натянула: северянин, как известно, не тот, кто не мёрзнет, а тот, кто по погоде одевается. На пороге подъезда она замерла, оглядываясь. Чернильные тени по углам, жёлтый рассеянный свет фонарей, шум редких машин по центральной улице. Никого? Нет, из-под козырька над технической дверью выскользнула тёмная фигура и как-то в одно мгновение оказалась рядом. Сефирота можно было опознать, при беглом взгляде, только по этой сверхчеловеческой скорости и светящимся глазам. Армейские ботинки, серые штаны и футболка, распахнутая куртка с накладными карманами – капюшон чуть не на нос надвинул. Волосы заплетены и – Иса присмотрелась – резинкой вдвое подвязаны, чтобы из-под куртки не выглядывали. - Привет. А меч где?.. – она протянула руки навстречу. Он на пару мгновений растерялся, но осторожно взял её ладонь в свою. - Там, - мотнул голову куда-то назад. – В комнатах оставил. Меня по ней вычислят даже в этом, - Сефирот дёрнул воротник куртки и повёл плечами. Как будто не знал, куда себя в гражданском деть и как это вообще носить. - Фанатки, да? – спросила Иса с искренним сочувствием. Она, когда из любопытства искала по Сети информацию, первым делом наткнулась на страницу фан-клуба, а уже вторым – на новостной сайт с официальными сводками. Зашла, посмотрела, и закрыла: очень уж хотелось вспомнить те слова, которые Папаша Дюк при женщинах не повторял. До восторженного визга и обмирания обожать сияющий идеал героя, конечно, мило. Но не тогда, когда от человека писем ждёшь. - Фанатки, - обречённо согласился замаскированный герой. – И репортёры. И, - уже с отвращением, - упырь сутулый. Они вышли на улицу, продолжая держаться за руки. Нет, в чём-то Исара понимала восторженных девиц: у неё тоже внутри всё обмирало и в голове царила невесомость. Редких писем с оказией она ждала, как праздника, в перерывах свои сочиняла и дописывала, и вовсе не думала, что это значит… потом будет время подумать, верно? …И совсем забыла, как он в жизни сумасшедше красив. Куда красивее, чем на плакатах. - Это кого вы так ласково? - Главу Научного департамента. У всех кровь пьёт, у меня особенно. Давай не будем о нём? Не хочу ночь портить. - Не будем, - легко согласилась девушка. – А что будем? - Увидишь. …Ветер высоты рвано дёргал за юбку, трепал косу. Техническая площадка на краю Плиты всем стихиям открыта, зато и вид с неё на ночной город уникальный. - Вот, - Сефирот опёрся на ограждение. – Пока не пришли камеры чинить, можем постоять. Камеры он отключил, а электронный пропуск давал доступ везде, хоть внутрь реактора, но делать там было нечего. Другое дело ограждение: а отвечать, зачем он сюда ночью залезал, вовсе необязательно. Надо было. А хоть бы и монстры проводку пожевали, развлекался – выслеживал. Исполинский столб Шин-Ра Билдинг втыкался в небо величественным пеньком с гнилушками, весь опоясанный огнями и окружённый лучами мощных прожекторов. Широкие центральные проспекты сходились к нему прямыми лучами, спицами гигантского колеса, а между этими лучами живой россыпью огней мерцали городские кварталы. Огни загорались, гасли, менялись: кто-то укладывался спать, кто-то переходил из комнаты в комнату, кто-то возвращался с работы. - На смотровые площадки шестидесятых этажей кто угодно пройдёт. Сюда – нет. - Спасибо, - Исара зачарованно шагнула к перилам. – Так красиво… столько света. Лихой порыв ветра наотмашь влепил ей в плечо, девушка невольно шарахнулась под защиту мужской руки: под ногами рукотворная пропасть, ступни от ощущения высоты щекочет. Сефирот легко поймал её за талию, придержал, помогая сохранить равновесие, и… не отпустил. На лице величайшего воина современности самым крупным шрифтом были написаны растерянность и непонятная опаска. - Мне… можно? – наконец, выдал он. - Да, - Исара решилась и прижалась вплотную, положив руку поверх его ладони. – Так мне не страшно. * * * - Он что, девушек до тебя не обнимал? - Нет, - Иса моргнула, возвращаясь из воспоминаний. – Никого. Конечно, все эти… поклонницы… были б рады, бери и делай, что хочешь, но от липучек Сеф хотел только убежать подальше. - И долго вы так за ручку по Мидгару тайком гуляли? – Арли потёрла висок. Всё это для неё было чересчур, но оставалось реальностью. Ладно, пока сестричка выговаривается, она сама отдышится и начнёт продумывать детали. Институт этот ещё, с корпоративной стипендией… просто так не отпустят, искать за долги начнут… квартиру, что ли, продать? Дед по материнской линии завещал, сама Арлина нигде не засветилась, продать через агентство? Теперь-то никто из них в Мидгаре жить не будет. - Долго? Наверное… я, знаешь, долго не понимала, почему он так таится, неужели фанатки настолько страшны. Потом начала понимать. * * * - Так вот, - Исара дотянулась и поправила высоко поднятый шарф. – Волосы не выбиваются? Отлично. Если к глазам не приглядываться, просто солджер в отпуске. - В самоволке, - он хмыкнул из-под шарфа. – Странное чувство. Раньше я, наоборот, сбегал от людей. - Ох, какие тут люди в одиннадцатом часу?.. Пойдём, ну пойдём! Поверь, никто не тебя не смотрит. - Это и странно. Поздно вечером на новогодней ярмарке, в самом деле, посетителей осталось немного. Над выделенной под развлечения площадью сияли фонарики, между праздничными киосками понатыканы искусственные ёлки, разнообразно украшенные. - «Регионы Гайи. Север». Так вот почему в другой сектор… - В моём Втором тема – Джунон, - подтвердила Иса. – А я хотела показать немного нашего праздника. Стилизация, конечно, - она повела рукой, - но довольно милая и похожая. Подожди! – она расстегнула сумку. – Я-то раньше пришла, и вот, пока не раскупили… Держи! Она протянула сладости на палочке: шоколадного мугла и зелёную леденцовую звезду. - Мугл местный, но вкусный. А звезда – это наше. Полярная, путеводная, в древности на неё заклинали новый путь на весь год… ну, в древности и Новый Год мы в день зимнего солнцестояния праздновали. Сейчас просто праздничный атрибут. Сеф, ты чего? – тихо, чтобы посторонние не разобрали имя. - Извини, - он пожал плечами и осторожно потрогал кончиками пальцев острый луч звезды. – Я… растерялся. Мне раньше сладкое на праздник не дарили. - А… в детстве?.. - Тем более в детстве, - Сефирот продолжал рассматривать леденец, самый обычный, как что-то невероятное. И совсем неслышно договорил: - На научных этажах такое не принято. Лаборантки иногда конфетами делились, когда начальства нет и никто не видит. Я про эти праздники только из случайных разговоров узнавал, подслушанных. Спрашивать не по делу у нас быстро отучают. Иса прижала к губам кулак. Сефирот говорил спокойно, как о пусть неприятном, но обычном, а ей хотелось плакать. Одно дело, когда живут тяжело, трудно и бедно, и куртку новую ребёнку покупают с присказкой «это тебе на день рождения». Любящие родители и тогда пытаются хоть какой праздник сделать, пусть того праздника – всего-то пирог со свечкой, поцелуи и поздравления. Но вычеркнуть из жизни любые праздники, любую радость, как нечто ненужное, мешающее? Насколько надо ребёнка ненавидеть?! - Причём здесь ненависть? – удивился он, похоже, последнее Иса произнесла вслух. – Просто считали… необязательным. Слишком отвлекающим. А подарки… мне потом Анжил долго объяснял, что это и зачем людям нужно. Только мы уже взрослые были и теперь дарим друг другу не конфеты… И бережно спрятал подаренное в карман пальто. - Тогда это равнодушие хуже любой ненависти, - она взяла солджера под руку и повела дальше. – Неужели ты вообще не отдыхал? - Почему? Когда Ходжо нет, а у остальных выходной, после тренировки никто не трогает. Можно в комнате отдыха книгу или журнал стащить, они интереснее учебников. Главное, успеть прочитать и вернуть до того, как хватятся, - Сефирот тихо хмыкнул: - Или дочитывать под одеялом с фонариком. Иначе отберут, отчитают и будут пару месяцев под конвоем по коридорам водить. - Знаешь… мы с Арли тоже читали под одеялом с фонариком. Но не потому, что отберут, - Иса улыбнулась, скрывая боль и острую, режущую злость. – Утром рано в школу, родители спать велели. Но так интересно, что дальше! - Что оторваться невозможно? Мне… мои друзья говорили. Удивительно, - Сефирот тихо засмеялся, поправляя сползающий с носа шарф. – Оказывается, так делают вообще все, не только я. Объясни, - он легко переключился со своего прошлого на интересное настоящее, как будто ничего ужасного там и не было, - почему у вас везде ёлки? - Или сосны, - Исара мимоходом тронула пластиковую ветку. – Или можжевельник, главное, чтобы вечнозелёное. О, это тоже из древности, когда… …В самом деле, лучше о северных традициях. * * * - Правда, с подарками, - Иса посмотрела на дрожащие руки. – Так и было всё сложно. Нет, что-то полезное и нужное он… он умел находить и понимать, что оно – нужное. А вот про кольцо так и не понял, что это значит. На её безымянном пальце поблескивало кольцо: две изящные тонкие золотые дуги, закрученные то ли в водоворот, то ли в схематичную галактику, то ли очень сильно стилизованный вутайский «инь-ян». И камень посередине не вызывающе-крупный, но и не незаметная драгоценная пылинка. Красиво, удобно и очень ей подходяще. И в работе, наверняка, не мешает. - По-моему, кольцо от свободного мужчине свободной женщине на всех континентах значит одно и то же. - Только Сеф этого не знал. Все, говорит, женщины это носят, подумал, говорит, что и тебе понравится… - Но ты-то ему сказала? - Спасибо я ему сказала. * * * Маленькая квартира на окраине на забеги не рассчитана, но Сефирот и по ней умудрялся метаться из угла в угол, ничего не сбивая по пути, и даже волосами в спинке стула не путаясь. Солджер морщился, сжимал кулаки, пытаясь сформулировать вслух то, что внутри плохо понимал. - …Когда что-то своё появилось! – наконец, вырвалось у него. – Люди, за которых я отвечаю. Мы отвечаем. Сами меня учили, достигать результата с наименьшими потерями по ресурсам… и что?! - Ты им так и сказал? – Иса сидела на разложенном диване, подобрав ноги. – Про ресурс? - Да, - он замер, выдохнул и почти упал рядом. Ссутулился, опустив голову, чёлка занавесила лицо. – Когда слова про людей осмеяли. Конечно, Исара давно по его обмолвкам понимала, что на деле всё далеко не так сладко, как поют в новостях. Но чтобы до такой степени запущено? - И что делать будешь? - То же, что делал. Думать. Обходить приказы. Побеждать, как считаю нужным. Может… посчитают достаточно эффективным, - короткий сухой смешок, - звание повыше дадут. Тогда меньше оглядываться придётся, - Сеф потёр виски, согнувшись ещё сильнее. – У меня же ничего нет, кроме этой войны. И друзей. И тебя. - Не так мало… - Иса осторожно дотронулась до спутанных у затылка волос. – Болит? - Потерплю. Девушка встала, тихо прошла на кухню. Собрала нужное. - Если тебя обезболивающие не берут, - сказала она, вернувшись, - народные средства попробуем. Это пей, - она накапала в стакан травяной концентрат, - а это на виски намазать и втереть. Дай помогу. От рассыпчатой белой массы сладко пахло лавандой и свежо – вербеной. Что уж Сефироту помогло – приятный запах или осторожный массаж – но он постепенно расслабился, из мышц ушло судорожное напряжение, а зрачки расширились из волосяной щели до нормального размера. - Вот, - голос упал до шёпота, Иса запустила пальцы глубже в серебряные волосы. – Помогает… Он усмехнулся и перехватил руку, прижался губами к основанию ладони. - Это – помогает. * * * …Исара замолчала и отвернулась. Не обо всём можно рассказать, есть вещи, которые на всей бескрайней Гайе касаются только тех двоих, между которыми происходят. Как от нежности перехватывает дыхание: когда мужчина, сам по себе стоящий в бою небольшой армии, панически боится навредить и гладит тело, едва касаясь ладонями и губами. Как до головокружения сладко, когда у него наконец-то слетает самоконтроль, и начинает делать то, что хочется, а не то, что точно не навредит. Как хорошо просто лежать, тесно прижавшись друг к другу, и шептаться обо всём на свете, пока сон не одолеет хотя бы её. Как он всегда старался уйти тихо, не разбудив – и всё равно будил, и она провожала, закутавшись в плед, стояла недолго в тесной тёмной прихожей – и бежала на кухню, проводить взглядом уходящего. Руки сами легли на живот. Шесть недель, седьмая идёт, там ещё сердцебиение, может быть, не отслеживается. Но она уже чувствовала золотой свет, неощутимую приборами пульсацию жизни. Это её дитя, живое дитя, и загребущие руки шинровских учёных до него не дотянутся. Даже если Исаре придётся не просто сбежать в неизвестность, а к этим... к восстанию присоединиться! Гормоны мозг отключают? Пусть. Этот ребёнок для неё важнее всего мира. - У него это часто было? – Арлина перестала загибать пальцы, что-то высчитывая. Голос у сестры нехорошо подрагивал. - Что было? - Ну… это, - обычно красноречивой старшей не хватало слов, словно всё, кроме чёрной брани на родном нордике, из арлининой головы повылетало. – Зрачки в щель, вид невменяемый и за тебя цепляется, как за последнюю соломинку. - Каждый раз, как голова болела… Арли?! – Иса подскочила, хватая сестру за руки. – Ты что… что-то знаешь?! Ты такое видела?! - Не знаю, - она мотнула головой, перебросила косицу на плечо, нервно перебрала пальцами. Прикусила кончик, опомнилась и с отвращением сплюнула волосы. – Вряд ли кто-то вообще до конца знает… даже этот упырь шинровский, мать его! Но – видела. Да. И одинаковые симптомы мне вот вообще не нравятся ни в каком месте, - она перестала нервно и почти бессвязно бормотать, выдохнула. – Так. Давай сначала с тобой разберёмся, всё равно уже всё случилось. - В чём разберёмся? Я же всё рассказала… - Не-ет, а вот почему он тебя даже от друзей прятал? Что, им тоже не доверял? - Им доверял, - Иса мотнула головой. – Тем, кто за всеми ними наблюдает – нет. Двоих или троих отследить проще, чем одного, Сеф так говорил. Он… надеялся… хотел, как война закончится… всем ненадолго не до солджеров станет, с новыми территориями проблем много. Вот. Позвать всех… вроде как в отпуск, за пределы Мидгара… - к глазам опять подступили слёзы, от воспоминаний, как они вдвоём эти планы строили, и как зло всё не сбылось. – И познакомить. - А до конца войны кое-кто не дотерпел, - подсказала Арли запнувшейся сестре. – Перья бы этому кое-кому проредить… * * * - Может, ты объяснишь? Почему они меня оставили?.. Не понимаю… почему?! На недостроенной автостраде было пусто и тихо, дорожная техника дремала за временным ограждением, ветер из пустошей гнал не привычную большую часть года пыль, а промозглую сырость. Ранние сумерки скрадывали, сглаживали голые камни и обрывы, а на марево реакторов смотреть не хотелось. Исара сидела боком на оставленном у будущей обочине мотоцикле, Сефирот застыл посреди начерно приглаженного полотна, отвернувшись. Солджеру очень хотелось разнести в пыль какую-нибудь скалу, от злости и отчаяния, но при девушке он из последних сил сдерживался. - Тебя или Корпорацию? – негромко уточнила она в спину. - А?.. – он ощутимо вздрогнул, обернулся. Подвязанные в небрежный хвост волосы хлестнули по спине. - Они тебя оставили или из Шин-Ра ушли? - Я… с этой стороны не смотрел, - наползающая ночь превратила Сефирота в размытую тень с зелёными угольками глаз. Он шагнул обратно, уселся прямо на землю у мотоцикла и положил голову ей на колени. – Я, Корпорация – есть ли разница, если меня от них не отделить? - Попробуй хотя бы мысленно отделись, - серьёзно попросила Иса, - мало ли кем они тебя считают. Мало ли что вырастили и натренировали. За эту войну ты не только по всем счетам расплатился, тебе ещё и задолжали со всех сторон. - Попробую, - невнятно пообещал он куда-то в ткань штанов. – И поговорить попробую. * * * В Мидгаре ближе к краям Плиты дома строили малоэтажные – для величественных небоскрёбов и опора нужна соответствующая, вроде центрального столба и мощных, намертво связанных между собой основных опор Секторов. И то конструкции старались максимально облегчить. А здесь… как в присловье: труба пониже, дыб пожиже, дома попроще, обслуживающим реакторы рабочим и их семьям сойдёт. Окно маленькой квартиры на третьем этаже не занавешено, прямо в него светит недобрый зелёный огонь, но уставшая студентка этого не замечает – спит, последним усилием разложив диван и разметавшись во сне. Последние курсы медицинского университета даются непросто, особенно, если нужно руками и зубами держатся за стипендию, на которую корпорация за красивые глаза не расщедрится. На краю, под рукой, телефон. Он всегда под рукой, и днём на лекциях, и ночью во сне, и на прогулках в кармане. Вдруг придёт долгожданное сообщение? От сестры или… от него. Больше не от кого. Со старательной провинциалкой выгодно приятельствовать, не больше. Друзья остались в детстве и отрочестве, на родном Севере. Среди ночи сокурсники звонком не поднимут, а вот двое единственных близких людей… …Поэтому на приглушённый звонок Исара буквально подскочила, сквозь полусон шаря по простыне. - Да?.. Номер не определился, значит, это точно не Арли и не случайная ошибка. - Дверь откроешь? – тихий, приглушённый вопрос. - Сейчас?.. А, да… иду… И помчалась к двери как была, в сиреневой пижаме с белыми совушками. Если уж он пришёл без предупреждения, что-то случилось из ряда вон. Конечно, Богиня ей послала навстречу самого странного мужчину Мидгара… если не всей Гайи, но обычно обо всех странностях он предупреждал заранее. И шифровался так, что знаменитые Турки, узнай об этом, нервно курили бы за углом всем департаментом. Дверь Исара распахнула без колебаний, потому что, раз уж он пришёл, то кого бояться? И сначала опешила, никого не увидев – только во второе мгновение сообразив посмотреть не вверх, а вниз. - Сеф, ты чего тут сидишь?! - Чтобы не увидели. Иса покачала головой, не став говорить, что в два часа ночи вряд ли кто-то ведёт наблюдение за соседями. Здесь, внутри квартала, даже общегородских камер наблюдения не было, сэкономили. Но чувство, что всё очень и очень «не так» только окрепло. Сефирот свою личную жизнь берёг и таил от всех: от начальства, от сослуживцев, от внутренней корпоративной службы безопасности, от дурных поклонниц… и мало того, что заявился без предупреждения, так ещё и в полной форме. Так, как на службе ходит и для плакатов снимается! Да она его и в первую, случайную встречу таким не видела. А вот сидит на тёмно-сером бетонном полу, поджав ноги и прижав меч к груди (и порезаться не боится же!), знаменитые волосы разметались по полу спутанными прядями, и смотрит снизу вверх так… так, словно боится, что она в дом не пустит. - Заходи, - Иса посторонилась. И невольно охнула, когда у неё под рукой скользнула смазанная чёрно-серебряная тень. Такое только «первоклашка» мог сделать: из положения сидя, без предупреждения и подготовки, одним движением и вписаться в узкий проём, не задев ни косяк, ни открывающую дверь девушку. И распрямился во весь свой немалый рост уже в тесной квадратной прихожей. Там, где его точно ни с площадки, ни из дверного «глазка» не разглядят. Девушка прерывисто выдохнула, заперлась и шагнула – туда, в глухую темноту, к нему. Обняла за талию и прижалась, так крепко, что стало возможно стук сердца услышать. - Всё плохо? – шепнула, щекоча дыханием обнажённую кожу. - Да. Сефирот лежал, отвернувшись к стене, и молчал. Исара тоже молчала, сидела рядом, чувствуя боком и ногой его тепло – и медленно, по пряди, разбирала волосы, начавшие сбиваться в один сплошной колтун. - Ты когда в последний раз расчёсывался? – спросила, не особенно надеясь на ответ. - …не помню. - Ел, понимаю, тогда же, - она отложила на подушку распутанную прядь и взяла следующую. – Неужели… совсем никакой надежды? Вы ведь живучие, как… как я не знаю, кто! - Как монстры, - в бесцветном голосе Сефирота прорезался сарказм. – Нет. Нас очень трудно убить, когда мы хотим выжить. И так же трудно спасти, когда хотим умереть. Анжил… хотел. Слишком честный и прямой для всего этого лабораторного дерьма. Приговорят Холландера – сам мразь убью. Не приговорят, всё равно убью. - Думаешь, именно он виноват?.. - А кто? – Сефирот вскинулся. – Не Генезис же! – он упал обратно в подушку и через силу заговорил: - Ты всё время повторяешь, что я человек, не оружие. Вот только человеком меня научил быть Анжил. А Генезис… просто жить научил. Без него бы мы оба… - он влепил кулаком по жалко скрипнувшему дивану. – Дурак! Какой же дурак! Мальчишке проиграл и не выдержал! Да что б он понимал… радоваться надо, что кто-то… - Ты говорил, что он болен, - Иса оставила расчёску и легла сверху, обнимая. – Может быть и так, что проигрыш – всего лишь… удобный повод. * * * - Обрубить концы это был повод, - Арли спрятала лицо в ладонях. – Драться их, ять, учили, великих и непобедимых! Лучше б научили друг с другом словами через рот разговаривать! - Арли?! - Что – Арли? Выжил Генезис в этом Модеохейме, выжил! Чудом, правда. Мы его с парнями из отключенного реактора вытащили. Незабываемый опыт: лубки на крыло накладывать… - Ты как там оказалась?! - Как, обыкновенно, командир на разведку послала, и пошла. - Какой командир? Какие парни?.. - Так, сестричка… давай-ка завари что-нибудь успокоительное, чтоб тебе тоже можно было, и… будем думать, как тебя отсюда вытащить понезаметнее. И… не удивляйся ничему, ладно? Сама уже понимаешь, что Шин-Ра… - Да к ифритам её, Шин-Ра! – Иса схватила подвернувшуюся под руку подушку, со всей силы швырнула, не глядя. Подушка влепилась в шкаф, возмущённо задребезжавший дверцей. – Пусть хоть все передохнут! Они ему всю жизнь жизни не давали! Он… а они… а если узнали, что уйти хотел?.. - А он уйти хотел?! - Да, - девушка выдохлась и поникла. – Хотел. Про Север спрашивал. Про службу спасения нашу, про… да про всё. Даже мой долг за институт погасил, чтобы я доучилась, уехала и меня не искали. Пытался через какой-то скрытый перевод, только… всё равно вычислили… - Так, - привставшая Арлина замерла на половине движения. – А вот отсюда поподробнее. * * * Вызов в деканат был совершенно неожиданным, но Исару почти не удивил. Куратор диплома всячески намекал, что талантливым фармакологам дорога открыта, и, раз всё равно корпоративную стипендию несколько лет отрабатывать, лучше этим заниматься там, где есть перспектива карьерного роста. То есть прямо в небоскрёбе, в Научном Департаменте. Пять лет назад, при поступлении, это не казалось чем-то страшным, без образования остаться страшнее. Потом, недолгое время, Исара бурно радовалась: какая прекрасная возможность быть к Сефироту ближе! Не так далеко солджерские этажи от научных. Надо изо всех сил стараться, чтобы её заметили! …А потом поняла, что стоит за всеми этими блестящими достижениями и гениальными открытиями. И начала бояться. До паники, темноты перед глазами и приступов удушья. Жрицы способны, порой, слышать поступь судьбы? Может быть, но пока у Исары работала только интуиция, и она-то в голос кричала, что, переступив этот порог, назад не вернётся. А уж закусит ею образец из тех, которые общественности не демонстрируют, или превратиться она во второго упыря, так ли важно? Второе много хуже. Теперь придётся куратору объяснять, что нет, студентка Даррен после окончания учёбы возвращается домой, раз уж от долгов свободна. И плевать ей на все заманчивые перспективы. Но куратор, нервно вытирая вспотевший лоб и залысины, молча проводил подопечную в отдельный кабинет и сгинул, скомкано пожелав удачи. - Здравствуйте, - она вежливо поприветствовала незнакомого пожилого мужчину в строгом чёрном костюме и недоуменно огляделась. Больше никого? А этот откуда? На преподавателя не похож, слишком взгляд жёсткий, цепкий и двигается – как хорошо тренированный военный. - Доброго дня, - по мрачному виду незнакомца прямо читалось, что день совершенно недобрый. – Прошу, - он вежливо отодвинул для неё стул, сел напротив и начал сканировать взглядом. – Не нужно бояться, я хочу с вами просто побеседовать. - А… есть, чего бояться? – осторожно уточнила Иса. Мужчина вздёрнул бровь: - Даже так. Вы пять лет в Мидгаре, собирались работать в Научном Департаменте, и не знаете о репутации нашего отдела? - Не собиралась, - тихо поправила Исара. Деловой костюм, движение опытного военного, специфический взгляд: точно, из Турков. Судя по возрасту, из ветеранов, они, вроде как, в отставку не выходят… Департамент административных расследований был от Исары далеко, дальше президентских этажей: Сефирот о них порой упоминал с досадой, что лезут без мыла везде. Сестра пару раз что-то на редкость злое бросала мимоходом. Но Иса давно подозревала, что Арлина работает по профессии там, где профессия запрещена, и ей этот Департамент поперёк горла. Но она-то им зачем? - То есть оплата обучения для вас, скажем так, не сюрприз. - Почти что нет, - Иса пожала плечами. - Интересный подарок от мужчины. Ах вот что. Девушка с вызовом вскинула подбородок: - Во-первых, я его не просила. Во-вторых, учёба – достойнее, чем побрякушки или машины… тем более, если их клянчат. - Полностью согласен, - пожилой Турк устало потёр висок, прикрыл глаза. – Скажите, он в последнее время чем-то от обычного отличался? Как себя вёл? Исе почему-то стало страшно. Оно, конечно, самый страшный и зловещий – если не знать некоторые подробности про Научный – из корпоративных департаментов, но выглядел этот Турк так, словно на него, как минимум, сектор Плиты рухнул и надо его держать. И вопросы задаёт… не те, которые Исаре хотелось бы с кем-то обсуждать. И Сефирот которую неделю молчит, хотя он и так-то связывался по большей части только тогда, когда предупреждал, что придёт. Почему именно сейчас его молчание так пугает, заставляя просыпаться по ночам в холодном поту и дрожать руки? Неужели он прямо с этой миссии исчез?! И теперь корпоративная служба безопасности в панике ищет своё лучшее оружие, вспомнившее, что он живой человек. Пусть бы так. Это проблемы, да, но это хорошие проблемы. - А как себя будет вести человек, потерявший всех близких друзей? – вопросом на вопрос ответила Иса. – Плохо ему было. Очень плохо. И… смешно, конечно, со стороны… но я так за него боюсь. Сидеть без новостей и гадать, с какой миссии не вернётся. Хотя кто ему-то повредить может. - Все мы не бессмертны, - Турк сделал для себя какой-то вывод и, удивительное дело, опустил глаза, рассматривая руки: одну обнажённую, вторую в плотной перчатке. Сцепил пальцы. – Этого нет в официальных новостях и, не знаю, появится ли. Но вам, в виде исключения, сообщу: генерал Крессент погиб на последней миссии. Он поднялся. - Сочувствую. И, на прощание, совет: он до последнего сумел держать всё в тайне, пусть оно так и останется. * * * Арлина поперхнулась чаем и долго кашляла. - А у этого… - она постучала по груди, - мужика… на щеке шрамы были? - Были, - безразлично кивнула Иса. - Поздравляю, – с нервным смешком просветила Арли сестру. – Пообщалась ты с турковским шефом лично, - она выдохнула и зло процедила: - После Ходжо самая страшная их тварь. - Может, - так же безразлично согласилась младшая. – Но мне он тайну почти прямо пообещал. И вещи его прислал. - В смысле?! - С курьером. Коробку. И написал, что я… я последняя жива из тех, кто знал человека. Пусть будет у меня, - Иса прикрыла глаза и чуть слышно повторила: - Пусть будет. Знаешь, карамель, в отличие от шоколада, почти не портится. То есть новогоднюю звезду он не съел, а сохранил на память. Интересно, кто эту карамель догадался вместе со всем прочим личным упаковать, и большая ли коробка набралась. Турки и чуткость… м-да, отличный анекдот, ничего не скажешь. Вот только смеяться не тянет. Арлина опёрлась локтями о стол и опустила лоб на ладони. - Грёбанная Корпорация. Исара молча кивнула, соглашаясь. В окно молча пялилась зелёная мидгарская ночь.