Game of Thrones: Prince Reborn / Игра престолов: Перерожденный принц

Тирион и Джорах медленно шли по лагерю, их шаги сопровождались мерным шумом военного лагеря — глухим гулом голосов, бряцанием доспехов, треском костров и скрипом телег. Небо над лагерем было серым, а густой дым от горящего Миэрина всё ещё виднелся вдали, как напоминание о случившемся. Лагерь был напряжён, будто каждый его обитатель боялся заговорить слишком громко или случайно встретить взгляд другого. Тирион держал в руках бурдюк с вином, время от времени делая небольшие глотки. Джорах, как обычно, выглядел сосредоточенным, с усталым, но непоколебимым выражением на лице. Их молчание нарушал только шум лагеря, пока Тирион наконец не заговорил: — Как она? — Его голос прозвучал мягче, чем обычно. Джорах бросил на него взгляд, вздохнул и отвёл глаза в сторону. — Она разбита, — тихо ответил он. — Королева не может прийти в себя. Это был слишком большой удар для неё. Тирион ненадолго остановился, его взгляд замер на дыме, тянущемся над Миэрином. Он коснулся подбородка и задумчиво пробормотал: — Да… Понимаю. Это не то, через что можно пройти без последствий. — Он сделал паузу и, повернувшись к Джораху, добавил с искренностью в голосе: — Но другого выбора не было. Ей пришлось сделать то, что никто из нас не хотел бы сделать. Мне жаль. Джорах кивнул, но его лицо оставалось мрачным. Они снова пошли вперёд. Проходя мимо небольшого отряда Безупречных, Тирион заметил, как воины стояли в идеально ровных линиях, их лица были пустыми, словно ничто из произошедшего не касалось их. Но даже их сдержанность не могла скрыть подавленности, витавшей в воздухе лагеря. — А как ты? — вдруг спросил Тирион, слегка повернув голову к Джoраху. — Как ты держишься? Джорах молчал несколько секунд, его лицо потемнело от нахлынувших мыслей. Он остановился, посмотрел на землю, а потом снова на город. — Мне тоже грустно, — признался он наконец. — Из-за Миэрина. Из-за нашей королевы. Она… Она всегда хотела быть другой, лучшей. Хотела освободить мир, а не уничтожать его. Но теперь… теперь ей придётся жить с этим. Тирион внимательно посмотрел на Джораха, его взгляд стал мягче. — У нас всех своя тяжесть, друг мой, — сказал он, слегка вздохнув. — Ты переживаешь за неё. Я тоже. Но знай, что она сильнее, чем кажется. Она справится. И ей понадобится твоя поддержка. Джорах лишь кивнул, но ничего не ответил. Они продолжили идти по лагерю, проходя мимо дотракийцев, которые молча точили свои арканы и сабли. Даже дикари, которые обычно шумели, смеялись и пели, сейчас казались угрюмыми и тихими. Тирион, делая очередной глоток вина, посмотрел на Джораха и, заметив его мрачное выражение лица, добавил с ноткой иронии: — Знаешь, я всегда думал, что худшее, что может случиться со мной, это месть моей сестры за нашу семью. У нее бы хватило фантазии. Она даже могла бы закрыть меня в клетке и заставить выступать на семейных праздниках. Но сейчас я думаю, что наблюдать, как твой план рушит всё, что ты пытался защитить, куда хуже. Джорах бросил на него короткий взгляд и, несмотря на своё настроение, немного усмехнулся. — У вас есть дар находить странные сравнения, — сказал он с лёгкой иронией, но тут же вернулся к серьёзному тону. — Но ты прав. Мы должны быть рядом с ней, чтобы она не почувствовала себя совсем одинокой. Тирион и Джорах продолжали медленно бродить по лагерю, пытаясь найти хоть какое-то решение в ситуации, которая казалась безвыходной. Тирион остановился, осмотрел лагерь и вздохнул, вытирая рот рукавом после очередного глотка вина. Он повернулся к Джораху, лицо его было серьёзным, но в глазах читалась та же острота ума, которая не раз спасала их в сложных ситуациях. — Нам нужно помочь нашей королеве, — начал Тирион. — Она должна чувствовать, что не одна, что мы с ней, несмотря ни на что. Но… есть ещё одна проблема, которую нам придётся решить, рано или поздно. Джорах нахмурился, глядя на него с подозрением. — Что ты имеешь в виду? Тирион сделал ещё один глоток вина, откинул голову назад и посмотрел на небо. — Эйгон. Юный Гриф. Как бы его там ни называли. Если он действительно тот, за кого себя выдаёт, — сказал Тирион, его голос стал тише, чтобы никто из проходящих рядом солдат не услышал. — Не знаю, настоящий ли он Эйгон, но я знаю Вариса. А с Варисом всё возможно. Джорах нахмурился ещё сильнее, его взгляд потяжелел. — Ты хочешь сказать, что он может быть ещё одним претендентом на Железный трон? — Именно это я и хочу сказать, — подтвердил Тирион, покачав головой. — Если он настоящий, то, строго говоря, у него больше прав на трон, чем у Дейнерис. Он сын её старшего брата, прямой наследник по линии Таргариенов. Джорах молчал, переваривая сказанное. Тирион заметил его напряжение и добавил, слегка усмехнувшись: — И, честно говоря, единственное, во что я бы точно не поверил, так это в то, что этот юный Гриф сын Вариса. Дети евнухов встречаются реже драконов, согласен? Джорах заметно улыбнулся, несмотря на общий мрачный тон их разговора. — Тирион, ты серьёзно? — спросил он, чуть расслабившись. — Настолько, насколько позволяет эта проклятая ситуация, — ответил Тирион, снова взглянув на город, дым всё ещё поднимался над Миэрином. — Если Дейнерис узнает о нём, реакция может быть непредсказуемой. Она горда, упряма, и её мечта — вернуть Железный трон себе. Если окажется, что у Эйгона больше прав, чем у неё... — Он сделал паузу, задумчиво поглаживая бороду. — Кто знает, как она это воспримет. — Ты думаешь, она сможет разглядеть в этом угрозу? — спросил Джорах, нахмурившись. — Угроза или возможность — это зависит от того, настоящий он или нет, — задумчиво проговорил Тирион. — Если он настоящий, свадьба — это идеальный для всех вариант. Объединить их притязания на трон. Народ будет счастлив, поддержка обоих сторон гарантирована. Он сделал паузу, глядя на бурдюк с вином, словно ища в нём ответ. — А вот если он фальшивка… тогда всё становится куда сложнее. Дейнерис будет обманута и использована. А ты знаешь, как она относится к предательству. Джорах отвёл взгляд, вспомнив все моменты, когда его королева проявляла свой гнев. — Ты думаешь, нам стоит рассказать ей? — спросил он после короткой паузы. Тирион покачал головой. — Пока нет. Не сейчас. Она и так на грани. Это не то, что ей нужно услышать в момент, когда она сожгла город, чтобы спасти Эссос. Мы должны поддержать её, помочь ей восстановить силы. Но, рано или поздно, нам придётся сказать ей правду. Потому что, если она узнает это от кого-то другого... последствия могут быть ужасными. Джорах молча кивнул, глядя вдаль, где на горизонте всё ещё виднелся дым Миэрина. Он знал, что Тирион прав, но это не делало предстоящую задачу легче. Тирион и Джорах шли по лагерю, стараясь хоть чем-то отвлечься от тяжелых мыслей. Огонь в Миэрине потихоньку угасал, но на его месте остались лишь дым и пепел. На каждом шагу солдаты занимались своими делами: кто-то лечил раненых, кто-то собирал оружие, а кто-то просто сидел, глядя перед собой в пустоту. — Нужно убедиться, что у нас достаточно провизии, — сказал Тирион, бросив взгляд на грузовые повозки неподалеку. Джорах кивнул, и они направились туда. Воины Вторых Сынов сортировали припасы: ящики с зерном, бочки с водой, сушеное мясо. Тирион подошел ближе и указал на бурдюки с вином, сложенные в сторону. — Вот это меня интересует больше всего, — пробормотал он с легкой улыбкой, беря в руки один из бурдюков. Джорах вопросительно посмотрел на него. — Печаль, друг мой, легче всего утопить в вине, — пояснил Тирион, поднимая бурдюк и делая глоток. Он вздохнул, закрыл бурдюк и взял еще четыре, передав их ближайшему солдату. — Пять штук будет достаточно. — Ты считаешь, что сейчас подходящее время для вина? — сухо спросил Джорах, скрестив руки на груди. — Сейчас самое подходящее время для вина, — ответил Тирион, отправляясь дальше. — Уверен, мне не удастся раздать его всем, кто нуждается в утешении, но это может помочь королеве. Хотя бы на час. Джорах лишь покачал головой и последовал за ним. Они направились к палатке Дейнерис, надеясь поговорить с ней. Джорах шел чуть впереди, его шаги были быстрыми и целеустремленными. Он выглядел взволнованным, но старался скрыть это за спокойным выражением лица. Когда они добрались до королевской палатки, Джорах первым вошел внутрь, но остановился на пороге. — Пусто, — сказал он, оглядываясь. Тирион зашел следом, держа один из бурдюков в руках, и обвел помещение взглядом. — Очевидно, наша королева предпочитает общество кого-то другого, — заметил он с легкой иронией. В этот момент в палатку вошла Мисандея, держа в руках сверток с бинтами. Джорах сразу повернулся к ней. — Где она? — спросил он, сдерживая волнение. Мисандея посмотрела на них, немного растерянно. — Она попросила не беспокоить ее, — ответила она. — Она пошла к драконам. Тирион глубоко вздохнул и покачал головой. — Ну, раз уж она решила провести время с ними, то боюсь, мы ничем не сможем ей помочь, — сказал он, бросая бурдюк на ближайший стол. — У нее свои способы справляться с этим, а у нас свои. Джорах задумчиво посмотрел на выход, будто собирался отправиться следом за королевой, но потом опустил взгляд. — Она раздавлена, — тихо сказал он. — И поэтому нам нужно быть рядом, когда она решит вернуться, — ответил Тирион, глядя на Джораха с неожиданной серьезностью. — Пока что давай займемся тем, что мы умеем: держать всё это проклятое войско в порядке. К палатке Дейнерис внезапно подбежал один из Безупречных, его дыхание было сбивчивым, но осанка сохраняла непоколебимую строгость, присущую их натренированным телам. — Королева, — начал он, но, заметив, что Дейнерис нет, обратился к Тириону и Джораху. — Неизвестный мужчина ищет королеву. Джорах сразу насторожился, положив руку на рукоять меча, а Тирион прищурился, стараясь быстро проанализировать ситуацию. — Приведи его сюда, — решительно сказал Джорах, кивнув Безупречному. — И пусть он придет без оружия, — добавил Тирион, нахмурившись. Безупречный коротко кивнул и быстро вышел из палатки. Через несколько минут в палатку ввели мужчину, который сразу привлек внимание своей необычной внешностью. Он был невысокий, но массивный, с телосложением, напоминающим медведя. Его толстая шея практически сливалась с широкой челюстью, создавая впечатление могучей силы, несмотря на его невысокий рост. У него были огромные руки, покрытые грубой кожей, будто он всю жизнь занимался тяжелым физическим трудом. Его грудь была широкой, а живот выдавался вперед, словно свидетельствуя о непомерной любви к еде и вину. Белые волосы, торчащие из его носа и ушей, придавали его облику странную дикость. Его густые, словно у жука, брови нависали над глазами, а нос выглядел искривленным, как будто его ломали не раз. На его пальцах сверкали кольца, а в одной руке он держал трость, украшенную сложными узорами, а в другой — жезл. Он вошел, широко расставив ноги, будто для устойчивости, и, увидев Тириона, сразу заговорил: — Тирион Ланнистер, — сказал он низким, хриплым голосом, звучавшим, словно раскаты грома. Джорах настороженно посмотрел на него, затем повернулся к Тириону: — Ты его знаешь? — Впервые вижу, — ответил Тирион, глядя на мужчину с подозрением. Затем он добавил, приподняв бровь: — А вы, сударь, кто такой? Мужчина сделал шаг вперед, опираясь на свою трость, и слегка поклонился. — Архимейстер Марвин, — сказал он, улыбнувшись уголками губ. Его голос был глубоким, но спокойным. — Я приплыл из Вестеросса, чтобы служить Матери Драконов. Джорах и Тирион переглянулись, обменявшись взглядами, в которых читалось недоверие. — Архимейстер, значит? — сказал Тирион, скептически оглядев мужчину. — И что же вас привело к нашей королеве, архимейстер Марвин? Мужчина улыбнулся шире, его массивные руки сцепились на трости. — Я пришел с важными сведениями, которые могут спасти ее трон. И, возможно, весь мир.