Боггарт

Шумиха вокруг боггарта Малфоя затихла также быстро, как и началась. Выведать информацию у слизеринцев было не просто, поэтому подпитывать сплетню было нечем. Да и не такой она казалась веселой и громкой, как например новость о том, что один младшекурсник наложил калворио, заклинание, вызывающие выпадение волос. Целился он в одноклассницу, дабы посмеяться, но промахнулся и заколдовал профессора Синистру. Повезло, что парнишка в заклинаниях был неплох. Он не ошибся и не лишил профессора головы вместо волос. Но лысая разгневанная женщина доставила студенту много неприятностей после случившегося. Малфой не был шибко рад тому, что остался в Хогвартсе, однако ненадолго он почувствовал себя лучше, осознавая, что хоть чуть-чуть стал смелее. Иллюзия того, что у него есть шанс на исправление и другую жизнь. Драко понимал, Поттер приложил свою руку к тому, что его больше не дразнили и прекратили обсуждать. На удивление, было даже приятно, что Поттер так отнесся к нему. Даже задетая гордость не смогла заставить разозлиться на героя. К сожалению, опасения парней и нежелание расходиться той ночью были не напрасными. Они вновь перестали контактировать, ощущая себя странно. Драко думал о том, чтобы выйти ночью в коридоры замка и ответить на приглашение Гарри согласием, да только толку в этом не было, вряд ли Гарри Поттер гулял у подземелий, ожидая его для променада. Однажды Малфой выглянул из спален Слизерина и постоял в коридоре минут пятнадцать. Ему быстро надоело, ведь он почувствовал себя глупо. Как же! Герой магической Британии будет ждать его у подземелий, чтобы поболтать. На что только он рассчитывал. Конечно, Гарри не появился. Ведь Гарри не успел. Гриффиндорец продолжал гулять по замку после отбоя. Частенько он сидел на подоконнике, вглядываясь в умиротворенную темноту на улице. Периодически, он поглядывал на карту мародеров, подмечая, что многие нарушают режим, но предпочитают это делать не в одиночку. Глаза невольно искали имя Драко, эта привычка была выработана ещё с шестого курса, но теперь Гарри и сам не понимал, почему искал Малфоя. Драко не выходил из подземелий, тем самым заставляя Поттера думать о себе. И как ему это удается? Постоянно занимать место в мыслях героя. Поттер ждал возможности пообщаться с Драко, он ждал того, что с ним вновь поговорят, но это был Малфой. Гордый, упрямый, но до безумия ранимый. Это был Малфой, которому было неловко показывать себя с новой стороны и проявлять инициативу в чем-то помимо перепалок и драк. Теперь Гарри смотрел в карту постоянно, не отрываясь от одной точки. Маршруты прогулок проходили недалеко от спален Слизерина, чтобы быстро дойти и подловить интересного собеседника, если тот вдруг выйдет. Но Поттера отвлекли в самый неподходящий момент и точка Драко вновь была в спальне, словно он не переступал её порог несколько минут назад. Раньше их взгляды были направлены друг на друга, чтобы усмехнуться, чтобы проследить, чтобы узнать, какую подлость замышляет соперник. Теперь взгляды стали безмолвным приглашением «случайно» столкнуться в коридоре и перекинуться парой фраз. Как жаль, что взгляды они осмеливались бросать очень редко и так ни разу ими не пересеклись. Но в этот морозный день Слизерин и Гриффиндор вновь столкнутся, а значит и Гарри с Драко выпадет шанс невзначай поговорить. Только для Малфоя эта приятная возможность была омрачена огромной тучей, нависающей над ним в виде преподавателя Алана Уолтера и сдвоенной парой З.О.Т.И. Драко проклинал Мерлина за то, что из всех факультетов их решили объединить с грифами. Он метал молнии из-за того, что сдвоенным предметом была именно защита от темных искусств. Всё было похоже на злую шутку. Каждый студент знал, что сегодня будет на уроке, они были предупреждены профессором заранее. Урок посвятят тем, кто не справился со своим страхом, и тем, кто не успел попытаться это сделать. Ещё в дверном проходе Драко увидел этот чертов шкаф, где заточен этот идиотский боггарт. Хотелось развернуться и убежать, спрятаться от всех глаз, которые были устремлены на него, а вслед и на Поттера. Ну почему именно Гриффиндор? Страх Малфоя сейчас был заглушен злостью и приближающимся чувством стыда. Профессор встал в центр класса, заставляя всех учеников расступиться полукругом, чтобы каждый мог его услышать. Алан вновь огласил задачу на сегодняшний день. Напомнил, что справиться с боггартом не так просто, когда ты пережил нечто ужасное, однако профессор хотел научить студентов справляться с этим страхом. Он искренне хотел, чтобы все его ученики хорошо себя проявили на экзаменах и смогли качественно строить свою жизнь после Хогвартса. Поэтому в этот раз Уолтер не зацикливался на положительных эмоциях, не пытался развеселить студентов, не пытался как-то помочь им психологически, ведь это он проделал в прошлый раз. Большинству эти приемы уже помогли, но те, кто не справился со своим страхом нуждались в другом подходе. В этот раз мужчина рассказал кем является боггарт. Объяснил, что существо, которое не имеет своего тела не должно пугать могучих волшебников. Он старался выставить магическую тварь никчемной, чтобы еще на подходе, пока не столкнулись с ним нос к носу, ребята не боялись. Профессор отрезвлял их ум, внушал, что им заведомо не страшно. Ведь если страх так окутывал их, что ничего смешного не лезет в голову, значит нужно точно понимать, что боггарт всего-навсего бутафория. Мираж в пустыне. Не больше. Пускай те, кто не справился с заданием были малой частью, были и те, кто не успел опробовать свои силы на прошлых занятиях. Начинали с них. Теперь, после нескольких лекций бывшего аврора, промахов у студентов стало совсем немного. Драко Малфой впервые оказался среди тех, кто не справился с заданием. Унизительнее всего было то, что он стоял среди семи девушек с двух факультетов, которым нужно было пройти испытание боггартом вновь. Остальные студенты успешно сдали зачет. Алан Уолтер будто специально выставил тех, кто не справился с заданием вперед, всем на потеху. Над девочками смеяться никто не смел. Кто-то из них видел падшего родственника, кто-то пожирателя смерти, направляющего на них непростительное. С такими страхами было почти невозможно справиться, но им дают второй шанс. Малфой же, среди хрупких маленьких девочек выглядел комично. Естественно, не обошлось без подколов и свиста из толпы. Страх Малфоя вызывал смех. Алан не торопился унять повеселевших гриффиндорцев. Успокоились ребята только тогда, когда первую Слизеринку пустили сражаться с боггартом, а тот вновь стал её умершим родственником, вернее тем, что убило его. Сердца студентов дрогнули, даже самые законченные идиоты не улыбались. Она вновь не справилась с этим боггартом, ударившись в истерику. В этот раз Алан был готов к такому раскладу, он не мучал студентку и расправился с боггартом сам, держа рядом с собой пузырек умиротворяющего бальзама, который быстро пошел в ход. Сокурсники с сожалением глядели на девушку, но подойти не смели. Это было совсем не в духе слизеринцев, проявлять сочувствие и доброту. В открытую жалеть и успокаивать — всё это было им чуждо. Студенты залечивали раны друг друга скрывшись в подземельях. Всё же, они не были черствыми сухарями, просто их никто не приучил к проявлению своих хороших качеств на публике. Малфой не двигался и старался не смотреть на однокурсницу. Он знал как ему будет тяжело. Несчастная Трейси Дэвис, которой после войны некуда было идти. Чужая везде. Родители погибли в том же году, что и произошла война. Ее мать волшебница выбрала жизнь со своим мужем маглом, полностью забросив волшебный мир. Жили они в магловской части Британии, там и погибли в пожаре. На Слизерине Трейси тоже было нелегко. Она жила в одной комнате с Панси и Дафной. Не самое удачное соседство для полукровки, чьи родители были так далеки от волшебного мира. Малфою было стыдно, он так много раз выбирал несчастную девушку в качестве объекта для насмешек. Так много раз показывал, что ей здесь не место. Теперь он знал какого это, когда идти тебе некуда, когда единственным пристанищем становится место, где было пролито много крови. Где погибли близкие тебе люди, где ты сам чуть не остался бродить призраком. Боггарт предстал в виде огня из которого доносился истошный крик. Поглощающее пламя, что не жгло, а напротив заставляло заледенеть от ужаса. Это было так отвратительно, так пугающе, так тоскливо, что Драко не знал, а справился бы он на месте Дэвис. Дальше дела были не сильно лучше. Травмированные дети, вот кем были девушки. Пусть им уже было не тринадцать. Кто-то из них уже планировал свою свадьбу, продумывал бизнес или покупку поместья, но в этот момент они чувствовали себя беззащитными детьми. Только двум девушкам удалось противостоять своим кошмарам. Но после этого у них долго тряслись руки. Алан давал время студентам, чтобы прийти в себя, останавливая урок. Времени у них было достаточно, потому что свою попытку сразиться с боггартом оставалось предпринять только Драко. Он наблюдал со стороны, как к середине занятия Слизеринцы преобразились. Самый суровый факультет сумел таки приоткрыть свое сердце и показать публике, что сострадание есть и у змей. Пострадавшим после встречи с призраком выделили лавку, кто-то трансфигурировал бокалы и наполнил их водой, самые нежные из представителей Слизерина позволили себе ободряюще гладить девочек за руку или похлопать их по плечу. Остальная часть студентов старалась загородить своими спинами девчонок, чтобы скрыть их от любопытных взглядов гриффиндорцев. Пусть у грифов не было злого умысла, скорее наоборот, им хотелось приободрить зеленый факультет. Но змеи знали, что приватность в такой ситуации их однокурсницам поможет куда больше, чем вездесущие герои. Да и в Гриффиндоре хватало хлопот, студенты окружали заботой тех, кто заглянул в глаза своему кошмару. Их однокурсницы тоже тяжело переносили встречу с боггартом. Малфой не рассчитывал, что к нему отнесутся также, как и к девушкам. Он не вызывал сочувствия, а его боггарт только подкрепит нелюбовь к нему. Время бежало слишком быстро, а пятнадцать минут, выделенные на отдых Драко и вовсе не заметил. Алан скомандовал встать напротив шкафа последнему студенту. Проглотив ком в горле и сжав палочку сильнее, Малфой сделал шаг вперед. Шкаф затрещал, зашатался и стал издавать страшные звуки, что-то громко стукнуло изнутри в последний раз и двери открылись. Поттер вышагивал медленно, но уверенно, смотря в глаза и обезоруживая Малфоя уже этим. Если бы он увидел такие глаза у настоящего Поттера испугался бы не меньше. Золотой мальчик никогда не смотрел так пренебрежительно. Кажется, после той ночи откровений у Драко просто бы разорвалось сердце, если бы на него посмотрели с таким презрением эти изумрудные глаза. Но это фальшивка! В толпе гриффиндорцев истинный владелец глаз смотрел с переживанием. Если бы Драко повернул голову направо он бы увидел их, ему бы помогла поддержка этих глаз, но было поздно. Он упустил момент, когда его ридикулус что-то смог бы сделать, он опоздал и боггарт открыл свой поганый рот. Теперь он вновь оказался в ловушке. — О здравствуй, Малфой, мой милый пожиратель, — после громких возгласов в классе воцарилась тишина, все вслушивались в слова боггарта, боясь упустить и одной буквы, — Ты пришел поговорить со мной о чем-то ещё? Я с радостью. — Ридикулус! — Голова была забита тем, что же выдаст эта тварь на этот раз. Не было в мыслях места для чего-то смешного. — Конечно ты пришел говорить со мной, ведь больше с тобой никто не захочет общаться, — Гарри сделал задумчивый вид, а затем поднял глаза на Малфоя, что-то придумав, — Подожди, а как же твой дружок, как же его… Винсент Крэбб! — Ридикулус, — в глазах Драко щипало, пусть настоящих друзей у него не было, но Крэбб был тем, из-за кого детство Малфоя иногда имело счастливый окрас. Да и товарищем он был неплохим. Верным и преданным. — Забыл! Прости, пожалуйста, он же помер в адском пламени, пока ты жался ко мне, как последний трус. Ты даже не вспомнил о нем, переживая за свою задницу. А было бы за что переживать Малфой. Крэбба хоть кто-то любил, а ты? — Ридикулус. — Беспомощный слизняк, как ты смотришь в глаза тем, кто ходит по этому замку? Сколько детей погибло в тот день, когда ты пустил пожирателей в замок? Исчезательный шкаф, да? Может тебе стоит зайти в него и исчезнуть, наконец? Сколько жизней ты погубил? Ради чего? Богатство, слава, да? Или ты пытался сохранить свою жалкую жизнь? Боггарт метнулся к шкафу, но не из-за заклинания. Никто не вмешивался, жадно слушая слова твари. Настоящий Гарри понял, почему Драко видел своим страшным кошмаром именно его. Потому что именно Гарри Поттер был свидетелем всех худших поступков отпрыска аристократов. Потому что именно этот очкастый герой был тенью Драко Малфоя и помимо него, никто больше не мог раскрыть все грехи. Именно от Гарри Поттера было тяжелее всего слышать это. Именно Гарри Поттер был золотым мальчиком, который выбрал другой путь, который сражался против него, который не побоялся пойти против зла. Именно Гарри Поттер сейчас был голосом для народа, тем светом за которым будут идти. Его будут слушать. И именно слова Гарри Поттера будут обращены против него. Гарри пытался сдвинуться с места и встать вперед Драко. Закрыть его собой, принять удар. Ведь никто не заслуживает такого, ведь Малфой уже оправдан и никто не смеет его судить. Это нужно было заканчивать, но Гарри не мог пройти к боггарту. По правде говоря, он не мог шевелиться вовсе, но казалось в толпе этого никто не замечал. Тем временем боггарт в виде Гарри уже дошел до шкафа и кружил вокруг него. — Напоминает кое-что, да Малфой? — боггарт прогладил дверцу и распахнул её. Гарри зашел в шкаф и закрылся внутри. Но расслабляться было рано, послышался ещё один пугающий голос. Тётушка Беллатриса поприветствовала своего племянника. Затем вопли, смех, другие голоса. Пожиратели, которые проникли в тот день в Хогвартс кричали из шкафа Малфою слова благодарности и угрозы убить директора и мальчишку Поттера. Драко заткнул уши и откинул палочку, было очевидно, что сражаться он не сможет, он впал в отчаяние, свалившись на колени. Звуки в голове превратились в белый шум, дышать было невозможно, но на помощь никто не спешил. Парень думал, что сойдет с ума прямо на этом уроке, но шум прекратился. Неужели кто-то за него вступился? Кто-то остановил этот ужас? Но все было не так просто. — Но вы меня не убили, — боггарт-Гарри вышел из шкафа вновь. Рука его была в кармане. Он подходил к Малфою ближе, параллельно доставая что-то из брюк, — Держи, это тебе, — к ногам Драко упала мертвая птица. Она тоже была его жертвой, она пала в этом чертовом шкафу. Тогда Драко окончательно понял, что не хочет быть на стороне зла, тогда он осознал, каким ужасным он стал. Тогда маленький мальчик понял, что все зашло настолько далеко, что он не выберется. Тогда он впервые задумался о том, что лучше бы он проверил этот шкаф самим собой. Вот бы он помер и не причинял другим столько дерьма. Вот бы он решил все одним действием и не стал бы так себе противен. Вот бы он все это прекратил. В то время Драко хоронил эту пташку и плакал. — Знаешь, Малфой. Самое то забавное, что несмотря на то, что ты сделал столько всего плохого, ты и злодеем то был посредственным. Подвел свою семью. Папаша твой гниет в Азкабане. А будь ты менее трусливым, могли бы всей семейкой пить огневиски, закусывая вашими прекрасными павлинами, которых ваш Темный-Лорд бы приказал зажарить. Но зато были бы вместе. Честь и хвала. А ты зассал сдать меня тогда в мэноре. Тебя твой папуля наверное в тюрьме добрым словом вспоминает, пока плетет косички на своих волосах. Делать то в Азкабане больше нечего. Хотя, может у него уже нет сил, чтобы заплетаться. Малфой, а расскажи мне, — боггарт наклонил голову в сторону, — а какого это, когда тебя никто не любит? Слизни тебя ненавидят за твою слабость, за потерю статуса и авторитета, за предательство и за убийства. Остальное магическое сообщество в шоке, что тебе сохранили жизнь, ведь ты мерзкий пожиратель, по вине которого были убиты дети. На месте родителей я бы отрекся от тебя. По твоей вине сидит Люциус, а прекрасная Нарцисса осталась без любимого супруга, в коем души не чаяла. Небось ей осталось немного, на женщин одиночество сильно давит. Драко трясло, этот боггарт сказал всё! Ему больше нечего добавить! Он опустошил его, больше нечего бояться. Тайн нет! Не осталось и Малфоя. Но теперь боггарт вызывал отчаянную злость. Хотелось броситься без палочки и выдавить пальцами глаза. Уже не страшно, уже все сказано. Поздно было что-то менять. Был ли смысл в этом заклинании теперь? Малфой усмехнулся, вставая с колен и поднимая палочку с пола. Раз уж ему теперь нечего терять, раз уж этот боггарт выдал всё, чего он боялся. — Ридикулус! — громко сказал Драко и из палочки наконец вышел мощный луч заклинания. Послышались вздохи студентов, которые первые успели осознать что произошло. Несколько секунд доходило и до остальных. Гарри Поттер стоял полностью голый. Он прикрывал свое достоинство рукой. Преподаватель Алан Уолтер скорее всего засчитает Малфою эту дисциплину, спустя время ему таки удалось победить боггарта смехом. Парни смеялись и бились в истерике, некоторые девочки отворачивались в смущении, а другие пробивались в первые ряды, чтобы посмотреть поближе. Рон закрыл глаза застывшей Гермионе. Стоял гул, никто не остался без яркой реакции на все происходящее, именно поэтому остальные студенты не услышали то, что боггарт адресовал Малфою в самом конце. — А чего ты покраснел, Малфой? И совсем не смеешься? — боггарт наклонил голову, словно понял что-то важное и прошептал улыбаясь. — Твои чувства не взаимны. Я тебя никогда не полюблю. Сердце Драко пропустило удар. В горле встал ком и нарастало жуткое ощущение пустоты. Он будто потерялся в пространстве, не слышал гула в классе только и смог, что перебирать ватными ногами по полу, шатаясь из-за головокружения. Почему-то стало очень больно. Гораздо больнее чем от круциатуса тётки Беллы. Стало плохо. Так плохо, как казалось не было никогда. Внутри что-то лопнуло, что-то оборвалось. Грудная клетка задвигалась активнее, Драко вдыхал чаще, но не мог надышаться, будто в его действиях не было никакого смысла и каждый вдох был пустой тратой сил. Его настигла паника, но никому опять не было дела. Голый Гарри Поттер привлекал больше внимания. Малфой с ужасом осознал, что боггарт был умнейшим из созданий, ведь так точно смог определить его истинный страх. Тот страх, что сам Драко не успел осознать до самого этого момента. Но теперь, испытав его, он всё понял. Понял, насколько сильно ему больно и плохо. Насколько унизительно он выглядит. Ужас продолжался с осознанием того, что кто-то мог услышать слова боггарта. А если этот «кто-то» Гарри Поттер?