Мертвец и Палач

«Разбирайтесь с этим сами,» — настойчиво вертелось у Ромула на языке, пока ехавший чуть позади охотник — точнее огненный чародей, называть парня и его напарницу анамагами отныне было несколько неправильно, хоть и привычно — своим рассказом методично рушил устоявшуюся картину мира, уничтожал бережно составленный и до этих пор прилежно выполняемый их с Леном план и при этом смел обращаться за помощью, выворачивая просьбу так, словно дальнейшее сотрудничество будет выгодно всем четверым. «Мы в это не полезем,» — прогонял целитель в уме, мысленно репетируя тон, с которым стоит произнести фразу, чтобы она прозвучала категорично и не вызвала дальнейших вопросов. Соваться в разборки с правительством, чтобы кому-то доказать, что охота велась напрасно, резона Ром не видел. Не обладал благородством, чтобы тратить время на спасение королевства. И искать непойми что ради эфемерной теории Ната желания не имел. «Нас это не касается,» — думал он же, но вслух ни одно из отрицаний так и не произнес. Потому что чертов Инвентия был неплохо подкован в переговорах. И вместо того, чтобы давить на эмоции, несуществующий патриотизм и сочувствие, сразу привел аргументы, касающиеся напрямую чародеев. Конечно, Мертвец и Палач не собирались создавать такой же гигантский артефакт, как описан в книге. Судя по Леновскому переводу, сделать уменьшенную копию, взяв другие размеры материалов, было вполне реально. А мощности им бы хватило, не мир же шли порабощать. Весь замысел магов был нацелен в первую очередь на обеспечение собственной безопасности. Усилить способности, сформировать себе бессмертную армию, устроить пару показательных стычек с анамагами и тем самым заставить считаться всю Цефалию со своим существованием. Но из-за слов одного конкретного бывшего воина подразделения вся задумка летела в пропасть. Или как минимум часть про «усиление», на реализацию которой они убили столько сил. — Откуда мне знать, что ты говоришь правду? — В итоге из длинного списка продуманных целителем ответов был выбран вопрос. Все упиралось в долбанную нестабильность. И факт гибели всех создателей артефакта во время его активации. Выходило так, что даже если точно следовать инструкции, это не исключает вероятности взрыва магического предмета на любом этапе. Чародеи пострадают сами и поставят под удар все окружающее пространство. И Ромул не мог на ходу рассчитать, насколько оправдан риск подобного исхода. Разумеется, при условии, что сказанное Натом было реальным. — Смысл мне врать сейчас, когда мы практически в одной лодке? — Огневик нахмурился. У него не было доказательств на руках, оставалось только верить. Но, как уже известно, Ромул излишнего доверия себе не позволял. Исключение составлял некромант, прижимающийся со спины всем телом, дабы не вылететь из непредназначенного для двоих седла. Покидая столицу, Палач и бывшие охотники не могли позволить себе брать лишних лошадей, поэтому приходилось тесниться. Лену Палач доверять был согласен, путь не во всем и не всегда, но тому пришлось приложить много усилий для этого согласия. Инвентия же веры не заслужил. — Смысл врать есть всегда, я могу просто не знать мотивов. Может, бросить идею с артефактом и начать все по новой? Звучало бы как вариант, подумай Ром об этом пару недель назад. Сейчас же они «угроза номер один», все полезное из исторического хранилища стража вывезла непонятно куда и где искать альтернативное решение было неизвестно. Начинать второй раз с нуля будет гораздо сложнее, чем в первый. Маг не был уверен, что они готовы к этому. — Больше похоже на то, что ты не можешь принять такое положение вещей, — вмешалась Аурелия, что до этого предпочитала только слушать. Вот слушала бы и дальше. — Про «непринятие» — к тебе. Единственный видимый мной плюс, так это то, что теперь не придется затыкать уши от твоих речей про высшую цель, — Ромул приготовился к тому, что разговор, как обычно, выльется в ссору или драку, но девушка, на удивление, замолчала и проехала вперед. В коем-то веке ей было нечего сказать. Целителю это доставляло мрачное удовлетворение. Это для бывших охотников стало сюрпризом, что магов столько лет убивали зря. Палач же всегда так считал, как и большинство колдунов. Потому возможная «страшная» правда о Великих катастрофах не произвела на него должного впечатления. Судя по Лену, чье мерное дыхание сбивалось лишь от случайных движений напарника, он тоже остался равнодушен. — Можешь не верить, — Нат вернул нить диалога к себе, — это не изменит факта, что вам выгодно нам помочь. Игнорировать мои слова про опасность артефакта — глупость, — неприятно, но верно подмечено, — и существует только один способ узнать о нестабильности наверняка. Попробовать найти артефакт и на его примере посмотреть, в чем выражается поломка и можно ли ее как-то исправить. Вы ничего не потеряете, если поможете. Зато получите нужную информацию. И, возможно, силу древнего артефакта. Мягко стелет. Логично. Ромул даже поймал себя на мысли согласиться. Но пара нюансов не дает принять ему скоропалительное решение. — Мы дадим ответ утром, — твердо говорит целитель и, съехав с дороги на обочину, спешивается, — скоро будет придорожная стоянка. Переночуем там, но сперва надо привести себя в порядок. Изменив внешность всем, включая себя, Палач почувствовал уже привычную усталость. В последнее время расход магии за день сильно вырос. Элс собирала непривычно длинные волосы, Нат пытался рассмотреть новое лицо в широком лезвии, Лен поправлял отданный Ромулом плащ, скрывая порванную пытками одежду. К стоянке они подъезжают, ничем не отличаясь от группы обычных путешественников. Работник полупустой гостиницы сонно предоставил им ключи и чародеи с бывшими охотниками разошлись по разным комнатам. Завтра они либо разъедутся в разные стороны, либо… — Что ты думаешь на счет всего этого? — Развалившись в кресле, интересуется Ром у напарника. — Молчишь всю дорогу. Так уж повелось, что в их тандеме за важные переговоры негласно отвечал Палач. Лен, не смотря на болтливость, в эти моменты предпочитал прислушиваться и поддакивать. Обоих такое положение вещей вполне устраивало. Но сегодня казалось важным узнать и мнение Мертвеца. Потому что целитель в своих рассуждениях зашел в тупик. — Что думаю? Сложно сказать, — признается некромант, разваливаясь на кровати, не потрудившись снять капюшон, — мне слабо верится в теории Ната. Но почему бы не попробовать? Посмотрим на этот артефакт в случае нахождения. Да и если бывшие анамаги вдруг добьются своего, разве это будет не круто? Выяснят причину катастрофы — остановят ее. А нет катастрофы — нет охоты. Здорово звучит жить в мире без гонений. — Мы никогда не будем жить в таком мире. Я — убийца, ты — разбойник. И Элс с Инвентией — два беглых преступника. Идеальная команда для спасения человечества. Предположим, дело и вправду в огромном магическом предмете, провоцирующим циклические разрушения. Тогда разобраться с ним будет недостаточно. Придется избавляться от кого-то из правящей верхушки, кто столько времени покрывал эту «тайну». Остается только надеяться, что здесь замешан не весь королевский совет. Чревато лезть в это пекло. — Бросить затею можно в любой момент. Поможем с артефактом, а дальше Нат с Аурелией пусть сами разбираются. Они точно лучше нашего в политике подкованы, — Лен легкомысленно пожал плечами, — впрочем, будем действовать, как ты посчитаешь нужным. Я в любом случае пойду за тобой. Ромул кивнул, принимая такую позицию. Он был ей даже рад, не хотелось помимо охотников припираться еще и с Мертвецом в случае чего. Но чаша весов в результате диалога так и не склонилась ни к одному решению. — Проблема еще в том, что я понятия не имею, чем им помочь. Может, кто-то из информаторов владеет необходимыми для поисков данными. Но сколько людей — при условии, что подразделение не отловит нас в процессе — придется объехать, прежде чем мы найдем что-то нужное? А других вариантов я не вижу… Палач прикрыл глаза в глубокой задумчивости. И потому совсем не обратил внимания на то, как Лен, перевернувшись на живот, сам устремил взгляд на напарника, о чем-то в уме рассуждая.

***

Если честно, разговор о дальнейших действиях и помощи воинам занимал от силы одну сотую часть сознания некроманта. Остальные мысли все еще находились в лесу под Цикатриксом, где-то между его упорным молчанием и настойчивыми губами Ромула, и грозили остаться там на неопределенный срок, пока Лен окончательно не осознает, что это не было сном или навеянными усталостью и болью галлюцинациями. Целитель узнал о чувствах напарника. Более того, вполне однозначно ответил на них взаимностью. И теперь маг смерти, имея полный карт-бланш на желанные проявления симпатии…никак ее не проявлял. Откровенно тупил, не представляя, как строить отношения после момента, где в историях обычно все обрубается лаконичным «и жили они долго и счастливо». Как-то не доводилось ему заходить с кем-либо настолько далеко. В подростковом возрасте ему нравилась одна девчонка из приюта. Однако с ней ничего не вышло, не смотря на то, что по мнению парня они неплохо ладили. Она довольно жестоко отбила признание, стала избегать. Лен до самого выпуска симпатизировал издалека, а потом ушел в армию. И умер. На этом в принципе все. Теперь же собственная неопытность раздражала наравне с по-прежнему сильным страхом сделать что-то неправильно. Мертвец в прострации провел ладонью по кровати. По прочно сколоченной двуспальной кровати, номер с которой без лишних объяснений снял сильно ценящий личное пространство целитель. Вот, кто точно ни в чем не сомневался. Мог ли в таком случае Лен подойти, нависнуть над креслом и поцеловать также бескомпромиссно, как сам Ромул пару часов назад? Или это слишком поторопит события? Или будет неуместно, пока голова Палача забита далеко не столь романтическими думами? Почему никто не может предоставить инструкции? Некромант не то чтобы любитель следовать правилам, но сейчас точно бы послушался любого совета! — А других вариантов я не вижу… — бормочет Ром под нос, рассуждая больше для самого себя, но тем самым выводя напарника из влюбленно-панических мыслей. Лицо мага выглядело смурным и замученным. Лен давно понял, что целитель предпочитает держать все под своим контролем, потому он сложно переносил ситуации, в которых не до конца знал, как поступить. Кому вообще может быть известно о магическом очаге, спрятанном, по-видимому, кем-то из предков или правящей верхушкой? Прикол был в том, что у Мертвеца как раз имелась пара предположений. Вернее, одно конкретное предположение. Которое могло неплохо сыграть. Почему Лен до сих пор его не озвучил? Потому что Ромул вряд ли просто выслушает, кивнет и примет к сведению, не задавая появившихся вопросов. Лен чувствовал, что ни на один из них он отвечать не захочет. — Есть у меня одна идея, — в итоге парень все-таки ступил на этот тонкий лед. Ром же и так много о нем знает. Не станет же он резко менять мнение о своем союзнике из-за пары ошибок прошлого? Они ведь злодеи, им простительно! Тем более, их отношения вышли на новый уровень. Значит, целитель хотя бы выслушает перед тем, как делать выводы. — Правда не уверен, что она нам поможет. Или даст какие-то подсказки. Просто пришло на ум и я… — Что за идея? — Палач мгновенно вскинулся, перебивая говорившего все быстрее и путаней Лена. Некромант прокашлялся и предпочел зайти издалека. — Знакомо ли тебе нечто под именем «ковен Моэры»? — Он надеялся, что правильно вспомнил. — В первый раз слышу, — Ром морщит брови, — звучит, как название секты. — Ха, верно подмечено. Это собрание колдунов, лет…пятнадцать? шестнадцать?.. назад обитающее где-то в центре чащи «Усопших». — Довольно давно. — Ну, после облавы анамагов им пришлось покинуть прежнее место, поэтому я не знаю, где они теперь, и существует ли ковен до сих пор. Но если существует, тамошние чародеи могут что-то знать. Наверное. Мне так кажется. — Кажется? — Целитель смотрел подозрительно, недовольный скудностью поданной информации. А ведь Лен так старательно выверял, дабы не сказать лишнего. — Чего такого полезного может поведать кучу лет назад сгинувшая группировка? Конкретика не помешала бы. — Дело в их предводителе. А точнее — в его способностях. Не самых обычных. Он… Как это сказать? Что-то вроде мага, управляющего самой магией. — Мне трудно это представить. — Мне тоже, я сам не до конца понимаю, как такая сила действует. Типа: «выкачать магию из одного чародея, вкачать в другого»… И если на территории Цефалии находится гигантский источник волшебной силы, скорее всего, этот человек знает о нем. И может даже ощущает, где тот находится. — Постой, — Ромул выставляет вперед руку, обрывая Мертвеца, — «Выкачать», «вкачать»… Разве это не усиление и ослабление способностей других магов? То есть буквально то свойство, которое нам нужно было от чертового артефакта. Почему ты раньше не рассказал мне о таком колдуне?! И откуда в принципе тебе столько известно? Некромант быстро уловил мысль. «Зачем они крали книгу и лезли на рожон к анамагам, если можно было сразу попытаться отыскать ковен и получить аналогичный результат?» Наверняка со стороны все так и выглядело. Только Лен, к сожалению, знал о «Маэре» чуть больше, чем «со стороны». Голова неожиданно сильно заболела. Настолько, что пришлось сжать ее ладонями и опуститься лбом на простыню. Перед взором заплясали темные пятна. А когда Мертвец попытался понять причину резкой перемены состояния, сознание, словно толстой иглой, пронзил грозный, но отдаленный голос Палача: «Я запрещаю в опасных ситуациях действовать без моего ведома, если это ведет к риску с твоей стороны.» Так вот как работают приказы магии мертвых. Тонкий намек от своих же способностей, что придется прояснить все до конца. — Что с тобой? — Ром с неподдельным опасением вскочил на ноги, приблизился, падая рядом на постель, и сдернул капюшон, кладя пальцы на шею и затылок. Целительская магия не смогла помочь отяжелевшей черепушке. Некромант кое-как приподнялся на локтях, но долго удерживать себя не смог. Руки подкосились и парень упал, утыкаясь лицом в чужое вовремя подставленное предплечье. — Во-первых, я не могу сказать, жив ли он, — не обратив внимания на вопрос о своем самочувствии, Лен вернулся к теме, — во-вторых, хоть секту найти и легче, чем древний артефакт, я даже приблизительно не знаю их нынешнего местоположения… — Он притормозил сам себя перед следующей фразой и мозг взорвался новой вспышкой боли. — И в третьих… Думаю, «ковен Маэре» попробует убить меня, как только мы пересечемся. Им есть, за что меня не любить.

***

Маршрут «Агласк-Цикатрикс» в последние дни стал крайне популярным у гонцов анамагического подразделения. Не успел в черный город уехать приказ Мариза Нобилии о судьбе мага Лена Тэнэрии, как оттуда на всех парах уже примчался посланец с тревожным отчетом о побеге чародея. И не просто о побеге. О целой спасательной операции, ключевыми фигурами которой стали те, на кого до недавних событий никто в здравом уме и не подумал бы! — Ха! Как интересно! — Девушка с красной прядью в короткой стрижке вертела бумаги, будто хотела найти угол, под которым проявиться тайный шифр. Но и так и этак — смысл написанного оставался однозначным. Документы приехали в подразделение ранним утром, через десять минут оказались на столе местного начальства, а еще через десять — в руках светловолосой. — А мы их по всей столице ищем! Шустрые же ребятки. Лонга, кажется, нас ждет командировка! — Не говори об этом так радостно, — Лонга — один из ее верных товарищей — выглядел так, словно ему только что сообщили о смерти очень дальнего родственника: печально, но не заинтересованно, — у Бравэ все еще сломана нога, куда мы поедем? — Ты прав, сначала стоит определиться с конечным пунктом, — девушка кивнула, игнорируя слова о здоровье второго спутника, — в Цикатрикс ехать уже бессмысленно. Следы Элс и Инвентии наверняка давно затерялись. Особенно, если они в сговоре с Палачом, который по части скрытности настоящий мастер. А учитывая вот эту штучку у меня в руках, — она обмахнула себя листами и выбросила их на пол, — сговор точно присутствует. Придется искать всех четверых. Ох, и почему я должна думать?! Красивые женщины не должны обременять себя мыслительными процессами! — Джанк, не драматизируй. — Так мне «не радоваться» или «не драматизировать»? Хотя у меня богатый спектр эмоций, так уж и быть, не буду делать ни то, ни другое. Но в честь моего благородства, ты должен подумать за меня! Какие идеи, Лонга? — В подразделении есть крыса, — теперь мужчина имел вид, будто гипотетический мертвый родственник был чуть более близким, — помимо известных нам. Кто-то, кто предупредил Ромула Аксилию о попытке заключения Ната под стражу. И кто укрыл его с Аурелией от преследования в Агласке. — В твоих словах есть смысл. И как же нам ее вычислить? — Джанк стянула ботинок и пальцами попыталась захватить раскинутые отчеты. У Лонги терпения наблюдать за этой картиной хватило секунд на десять, а затем он сам опустился рядом со столом, подбирая бумаги. Девушка, от нечего делать, принялась мотать голой ногой прямо перед его лицом, от чего конечность пришлось схватить за пятку, дабы не получить случайный удар по носу. И именно в этот момент дверь со скрипом пропустила в кабинет Бравэ, шаркающего по полу костылями. От входа представшая сцена выглядела неоднозначно — Джанк прочла это в потемневших от ревности глазах раненного. Лонге повезло, что из-за скрывшего его предмета мебели он не может перехватить этот взгляд. А может и не повезло. Увидь он то, что сейчас видела девушка, наверняка узнал бы о своем товарище нечто новое. То, что она знала уже давно. — Можно попробовать слить фальшивую информацию. И посмотреть, куда она дойдет, — Лонга выпрямился, ударив стопкой документов о стол, и повернулся к вошедшему, даря тому скользнувший вверх уголок губ — высшее проявление дружелюбия для человека, чей эмоциональный диапазон Джанк измеряет в покойной родне. — Утра, Бравэ. Опаздываешь. — Не мог справиться с управлением, — саркастично выплевывает мужчина, дергая костылем и усаживаясь на ближайший стул. И во взоре больше ни намека на бушующую секунду назад грозу. — Что успели обсудить? — Всего ничего, — отмахнулась девушка, сложила руки в замок и задорно улыбнулась, — так, пытаемся в экстренном порядке ответить на вопрос: «Как ликвидировать всех контактировавших с «книгой первых магов» и получить премию за скорейшее решение проблемы?»