Мертвец и Палач

Аурелия была одной из тех анамагов, кто работает не ради денег и славы, а непосредственно за идею. Жертва меньшим — жизнями магов — ради большего — остального огромного пласта населения — казалась ей оправданной. Не все ее коллеги понимали подобного рвения, даже зная, для чего был выпущен закон об охоте и созданы подразделения. Сложно опасаться какой-то там катастрофы, случившейся в далеком прошлом и ожидаемой в следующий раз в необозримом будущем, до которого никто может и не дожить. Тем более что такое «Великая катастрофа» для современного человека? Пара параграфов в исторической книге. Грустных, бесспорно трагичных. Но воспринимавшихся по прошествии времени, как простая данность. Любые эмоции притупляются, тем более за сто пятьдесят лет. Потому люди и совершают одни и те же ошибки. Географически Цефалия расположена в очень удачном месте. Природа здесь спокойная, ни землетрясений, ни цунами. Спокойный горный хребет без единого вулкана. И некая обособленность от других стран, что позволяет не допускать распространения болезней с чужих земель. Королевство живет мирно, пока магия не бунтует. Потому сегодняшнее его население никогда не испытывало на своей шкуре разрушений и, соответственно, практически перестало их бояться, ненавидя магов больше по привычке. Но Аурелия испытывала. И боялась. Страшно боялась приближающего кошмара. Полтора века с последней катастрофы. Ровно тот период, когда все может начаться и через пятьдесят лет, и через год. Но вне зависимости от того, доживет охотница до этого момента или нет, она считала своим долгом сделать все, чтобы происшествие не настало. Некоторые люди при знакомстве с девушкой, невежливо суя нос в чужие дела, интересовались необычной фамилией. Элс. Всего один слог, оканчивается на согласную, да еще и без привычного для цефальского слуха безударного «-ия». Все указывало на то, что происходила мечница вовсе не из королевства, и либо она, либо ее предки иммигрировали сюда по каким-то причинам. При подобных разговорах Аурелия скрипела зубами и вываливала много лет назад заготовленную историю про прадеда, что переселился в Цефалию ради великой любви. Что, конечно же, было неправдой. Ее раннее детство прошло в стране, соседствующей с магическими землями. Край равнин, редких лесов и разлитых рек. Родину девушка помнила смутно, только светлые чувства о теплых дождях, поразительно высоком небе, традиционной выпечке или народных праздниках иногда до сих пор всплывали в памяти. Но чаще вспоминался все-таки смерч, разделивший ее жизнь на до и после. Из-за особенностей климата и местоположения — между двумя идущими практически параллельно хребтами — торнадо и сильные ветра в том крае не были редкостью. Вся жизнь в ожидании разрушений и борьбе с ними. Но как бы человек не старался сражаться с природой, та всегда брала свое. Последняя буря, увиденная Элс воочию, начисто снесла и поглотила целый город. Многие погибли, в том числе и семья будущей охотницы. Да и сама девушка несколько дней считалась погибшей, пока ее, замурованную под обломками дома рядом с трупом матери, не нашел присланный столицей спасательный отряд. Вид руин, окрашенных лужами крови с кусками мозгов, на месте родной земли, тел с вывернутыми под неестественными углами костями, что не успели убрать с улиц, выдернутых с корнем деревьев, лежащих на дорогах и проломленных крышах домов, невольно оставляет след в сознании и сильно влияет на мировоззрение. Пережив это один раз, ты никому не сможешь пожелать подобной участи. После трагедии Аурелия оказалась в Цефалии. По счастливому стечению обстоятельств, можно сказать. Королевство на тот момент поддерживало перемирие с соседним краем, — даже помогало с восстановлением — благодаря чему власти позволили забрать осиротевшую девчонку дальним родственникам с магических земель. Жить в мире без бедствий сначала было непривычно. А знание, что единственная вероятная катастрофа может не наступить, ведь правительство активно борется в причиной, успокаивало. Вот только и здесь все было не так безоблачно… На Ната смотреть не было сил. Элс чудом заставила себя поднять взгляд, стоило чародеям скрыться за деревьями. Наверное впервые в жизни она не знала, как поступить. Маг. Стихийник-огневик, если она правильно поняла. Видела охотница на своей практике, как такие выжигали целые деревни, оставляя за собой поля пепла. Верила, что Нат не стал бы промышлять подобным. Однако что делать с тем фактом, что отныне напарник был одним их тех, кто, хоть и не по своей воле, но обязательно доведет королевство до трагедии? Они не просто так убивали колдунов. За сто пятьдесят лет их действительно стало меньше, с каждым поколением маги рождались все более слабыми. Это доказывало, что от действий подразделений есть результат. Потому Аурелия никогда не сомневалась в том, что делает. И не должна была сомневаться сейчас. Не должна же? — Что ж… Как Вы говорили? — Инвентия бросил на землю все оружие, что имел при себе, и опустил руки вдоль тела. — «Если что-то требуешь — соответствуй»? По такой логике, Вы сейчас должны меня убить. Значит, думали они об одном и том же. Элс не врала, когда говорила Палачу о самоубийстве, в случае, окажись магические способности у нее самой. Если бы ей когда-то в детстве сказали о существовании малейшего шанса, что родной город и его жители избегут бури в результате ее смерти, она действовала бы наверняка. Но прошлое не изменить. Зато будущее еще можно спасти. Нат всем своим видом показывал, что сопротивляться не собирается. То ли знал, что не выстоит против Аурелии, то ли не хотел биться с союзницей… То ли отлично понимал, что у Элс не поднимется на него рука. А ведь при первой их встрече ей казалось, что Инвентия будет самым беспроблемным напарником за всю ее карьеру. Серьезный, ответственный, умный, но при этом лишенный надменности и заносчивости, которыми часто грешат гениальные люди. Он уважал ее мнение, но умел и отстоять точку зрения, без скандалов объясняя свою позицию. Редко с кем Элс удавалось так легко найти общий язык. Потом открылось, что парень не только коллега хороший. Он в принципе был прекрасным человеком. Стойким, храбрым, справедливым и до невозможности искренним. В итоге Нат стал так близок ей, что она не смогла бросить его ни в столице, когда тот по собственной глупости чуть не угодил под суд, ни теперь, когда внутри него открылась сила, против которой девушка столько лет боролась. — Ни ты, ни я больше не принадлежим подразделению, чтобы иметь право выносить приговор, — это было жалким оправданием, не столько для парня, сколько для самой себя. Ей не обязательно иметь официальный статус, чтобы продолжать сражаться за то, во что верит. Но принципы оказались не самой надежной вещью. Стоило только шутнице-жизни поставить на разные чаши весов их и одного конкретного парня. Меч Аурелии в бессильном гневе проткнул землю и остался вертикально стоять. — Черт! Как это случилось?! Неужели все-таки Мертвец с Палачом постарались? Нат кивнул и кратко поведал о своих мыслях и выводах, к которым шел с момента воскрешения. Понятно теперь, почему он так вцепился в эту книгу. И печально, что никакого спасения в ней так и не нашел. — Покинем чародеев и затаимся, — думая о дальнейших планах, заключила девушка, — и когда страсти вокруг нашего розыска немного поутихнут, попробуем найти метод избавления от магии. Если в одном научном труде не описан способ, это не значит, что его нет совсем. — Если он существовал, охота бы не началась, — заметил Инвентия и невесело усмехнулся, — лучше смерти ничего не придумали. — Иди нахрен! — От того, что напарник скорее всего прав, хотелось выть. — Может, просто никто не искал? Или способ слишком сложный. Или долгий. Или по другим причинам не выгодный. Обойдемся без уныния, боец! Тем более, разве у тебя есть какие-то другие идеи, чем заняться в бегах? — Одна есть, — это был не тот ответ, которого Элс ожидала, тем интересней послушать, чего такого Нат придумал, — во время перевода у меня зародилась одна теория. — Та самая, из-за которой ты все никак не говорил о результатах своего исследования? — Да. Мне до сих пор кажется, что я надумываю себе лишнего. Потому что не понимаю, зачем правительству скрывать такую правду. Я хочу убедится в своих догадках. Или опровергнуть их и жить спокойно. — Тогда хватит ходить вокруг да около. Что нарыл? Инвентия принялся собирать брошенное оружие, рассовывая то по многочисленным ножнам и карманам. И несколько заунывным тоном отличника начал повествование. — Как Вам известно, книга посвящена артефакту. Ее автор состоял в группе магов-ученых, которые изучали его свойства. Предмет был создан за два века до написания этого труда. Его изобретатели погибли по время активации и унесли с собой в могилу принципы работы и процесс изготовления. Поэтому изучать его писателю с командой пришлось практически с нуля. В основном здесь описываются будни научных сотрудников с постепенным разбором того, из чего состоит артефакт, как действует, на что влияет. Насколько я понял, он представлял из себя накопитель. Поглощал магию, которую при необходимости можно передать чародею для усиления способностей. Так же говорится о нестабильности предмета, на счет которой автор выражает обеспокоенность. Вы догадываетесь, что его насторожило? — Нестабильный артефакт? — Аурелия наморщила лоб. — Думаю, эта характеристика повышает вероятность его разрушения. — Да. Вы же помните, с какими последствиями ломаются заряженные артефакты? — Конечно она помнила. Память сразу подкинула картинки увлекательной прогулки по чаще «Усопших» и какая вакханалия началась, стоило Аксилии повредить дощечку у себя в руках. Охотница кивнула и Нат полез в лежащую поблизости сумку Палача, извлекая на свет бумаги. Вгляделся куда-то и развернул листы текстом к напарнице, тыкая в цифры. — Так вот. Теория. Какого эффекта стоит ждать, если артефакт высотой примерно…с королевский дворец? И каждая часть его объема служит исключительно для накопления энергии? Элс вгляделась в цифры, а затем возвела глаза к небу и зарылась рукой в растрепавшиеся волосы, выдыхая глухое «блять». Не нужно обладать экстраординарным умом, чтобы догадаться, к чему вел Инвентия. Очевидно, такая махина способна сдетанировать на всю Цефалию, а может и дальше. — Ты пытаешься связать великие катастрофы с разрушением этой штуки? Это могло быть правдой, случись бедствие единожды. Но как объяснить повторения каждые двести лет, если артефакта давно нет? — Предполагаю, он мог быть уничтожен не полностью. И небольшой части, вышедшей из строя, хватит, чтобы королевство настигла беда. Думаю, он ломается постепенно. Причем делает это до сих пор. — Охренеть… Верится с трудом, что такое реально. — Поэтому я хочу найти доказательства. Если артефакт все еще существует, его местоположение можно отыскать. — Сомневаюсь, что где-то можно спрятать такую гигантскую вещь. И так хорошо, чтобы за восемьсот лет никто на нее не наткнулся. — Тогда нужно убедиться наверняка, что это невозможно. Ведь если моя теория хоть в чем-то правдива… — Нат сделал паузу в объяснениях, переводя дыхание. Словно настраивался и свои же дальнейшие слова. — Убийства магов никак не остановят катастрофу. Приплыли. Аурелия выхватила листы, вчитываясь в написанное. Никакой информации ей это действие не дало, только еще раз подтвердило размеры древнего сооружения. Большой кусок того, о чем твердил Инвентия, остался в полицейском управлении, где при задержании у парня конфисковали вещи. Оставалось верить на слово. Но как же это было сложно. И действительно хороший вопрос, зачем властям скрывать это? Исследуй они сами теорию с артефактом, никакой охоты могло бы и не случиться. Голова раскалывалась. Понятно, почему Нат не делился всем этим до поры до времени. Элс не могла принять это сейчас. А раньше не смогла бы принять тем более. Из чувств внутри билось только разочарование. И мерзко-склизкое ощущение, будто ее всю жизнь водили за нос. Отвратительно. — Не будем делать поспешных выводов. Однако ты прав. Нельзя оставлять эту загадку нерешенной… Погоди-ка, — следующий назревший у мечницы вопрос грозил поднять ее и без того высокий уровень ярости до небес, — Нат, правильно ли я понимаю. Сначала ты даешь шанс себя убить…а потом спокойно заявляешь, что смерти магов не имеют смысла?! — Не сказал бы, что спокойно, — Инвентия не понимал, что на себя навлекает, — просто было как-то неуместно говорить. — Неуместно? — Горло передавило спазмом. Пальцы смяли тонкую бумагу. — Я могла лишить тебя жизни. Лишить, получается, просто так. — Да. Было бы неприятно. Никаких сил не осталось сдерживать злость. Аурелия не разменивалась на пощечины. Кулаки всегда были надежнее. И один из них прилетел Нату точно в лицо. — Неприятно?! Ты в самом деле собирался напрасно погибнуть, благородно унеся все знания на тот свет?! — Я посчитал, что тогда мой рассказ прозвучит, как попытка обмануть во избежание смерти, — парень удивленно потирал стремительно опухающую щеку, — Вы бы мне не поверили. — Чертов мученик, ты мысли умеешь читать, чтобы говорить с такой уверенностью? — Элс обхватила ноющие костяшки другой ладонью. Вспышка гнева утихла, превращаясь в глухое монотонное раздражение. И обиду. Неужели она действительно такой человек, которому легче подставиться под лезвие, чем попытаться все объяснить? — Прости, мне не стоило распускать руки. — Не страшно, — чуть помолчав, осторожно ответил анамаг, чтобы следующей фразой убить последние нервные клетки, — касаемо артефакта… Я думал попробовать попросить помощи у магов. — Нет-нет-нет. Честно, еще день в их обществе и кто-то из нас точно сдохнет. Они невыносимы. Кроме того, ты хоть представляешь, какая у них будет реакция на твои откровения? Колдунам не стоит знать. — Но с ними у нас больше шансов найти истину. Я не знаю, с чего начинать поиск. В среде волшебников у Палача есть связи. Он способен отыскать информацию там, куда мы никогда не доберемся сами. Да и… Грубая сила может пригодиться. — Сука. Влезли же на свою голову, — девушка потерла виски, не в состоянии выдерживать диалог, — сам будешь их убеждать. Боюсь, меня стошнит, если придется произнести еще хоть раз слово «сотрудничество». — Как скажете, — согласился Инвентия, поворачивая голову в ту сторону, куда ушли Мертвец с Палачом, — главное, чтобы они вернулись. Давно отсутствуют.

***

Ромул никогда не понимал поцелуев, что ограничивались единым невинным касанием. Чувствовалась в них какая-то незавершенность, мимолетность, распаляющая, но не дающая насыщения. Потому, стоило притянуть к себе резким движением Лена, он тут же раздвинул испуганно онемевшие губы, углубляя контакт. Не оставляя никому из них и шанса что-то неправильно понять или списать на случайность. Некромант либо находился в состоянии неподдельного шока, либо просто не знал, что делать. Сидел, опершись дрожащими руками о землю, дабы не свалиться всем весом на напарника, и покорно принимал ласку, устремив ошарашенный взгляд на близкое лицо. Ему потребовалось непозволительно много времени на осознание происходящего, прежде чем веко мага смерти смежилось и он предпринял робкую попытку ответить. Ром только этого и ждал. Ладонь, удерживающая затылок, разжалась, пальцами провела по мочке уха, спустилась на скулу и приподняла подбородок. Так целителю было удобнее проводить языком по ровному ряду зубов и плавно скользить дальше, улавливая судорожный выдох. Тильт был чертовски прав, когда заявлял, что надо переставать морозиться. Давно пора было все взять в твои руки. Лен разговорчив, но в избегании некомфортных для себя тем он мог дать фору любому королевскому шпиону. Не таким, правда, Палач представлял себе этот разговор. Во-первых, не в этом месте. Где-нибудь подальше от Цикатрикса, в уютной обстановке придорожной гостиницы, с крышей над головой и мягкой кроватью — на случай, если диалог выйдет слишком уж…эмоциональным. А, во-вторых, не настолько трудным. Не знал, что слова из некроманта клещами придется вытаскивать. Думал, что откровенности сложнее дадутся ему самому. Не такой уж он и знаток касаемо чужих душ, как оказалось. И все же целитель не мог пожалеть, что все сложилось так. Затяни он с разговором до удобного момента, возможно, и сам растерял бы смелость, оставив все в подвешенном состоянии. А здесь, на холодной земле, со все еще не отпустившим страхом потери, с облегчением от присутствия Лена, потрепанного, но живого, все происходящее виделось до болезненного правильным, именно таким, как надо. Словно и не было других вариантов. Ромул начал это безумство, он же его и закончил, напоследок прикусив нижнюю губу. Лен, будто очнувшись, отпрянул, невольно закусил тоже место, где отпечаталось последнее касание, и хрипло, с запинками пробормотал: — Ты чего?! До сердечного приступа меня довести решил? — Весь его вид так и кричал о том, насколько парень смущен. — Всего лишь стимулирую твою мозговую деятельность. — Как ни в чем не бывало отреагировал Ром, пристально наблюдая. — У тебя были проблемы с ответом, может теперь объясниться будет легче? — Ты знал! — Осенило Лена и в тоне его зазвучала неподдельная обида. — Понял ведь, что…нравишься мне, но все равно устроил какой-то идиотский допрос! Целитель не мог назвать допрос идиотским. Конечно, он догадывался. Был уверен практически полностью. И все же услышать признание напрямую от некроманта считал необходимым. — Не находишь, что о таких вещах все-таки стоит говорить вслух? И не мучиться неопределенностью? — Нет никакой неопределенности! — Настаивал Мертвец с затаенной горечью. — Очевидно же, что тебе эти все чувства нахрен не нужны. — Да? — Ром по обыкновению выгнул бровь и понадеялся, что сегодня этот жест выглядит особенно скептично. — А ты пришел к этому выводу до или после того, как я полез к тебе целоваться? — Блин. Точно, — Лен, хоть и выглядел парнем глуповатым, на деле все-таки соображал получше многих. Тем удивительней было видеть его настолько потерянным. — И зачем ты это сделал? Вопреки своим словам про «говорить вслух», Ромул очень хотел бросить саркастичное: «А ты как думаешь?» В последний момент пришлось прикусить язык. В этом диалоге по части мыслительного процесса напарник демонстрировал неоспоримый талант додумываться только до неправильных ответов. Надо подавать пример честности. — Захотел. Ты мне симпатичен. И тоже дорог. Достаточно для того, чтобы я думал о тебе чаще, чем нужно, и не всегда в праведном ключе, — даже сейчас, как только взгляд падал на слишком часто облизывающего губы мага смерти, все мысли концентрировались лишь на возможности скорейшего повторения поцелуя. Жаль, что времени мало. — Так что больше никаких необоснованных рисков. Я беспокоился, если ты не заметил. Сказав последнюю фразу, Ромул поднялся с травы, протягивая союзнику руку. Пора возвращаться, пока охотники окончательно не потеряли их. Лен нерешительно принял помощь, поднимаясь следом. Но душевного равновесия себе, судя по опущенному взгляду и сутулости, так и не вернул. Поразительно. Непробиваемый парень, когда-то спокойно заявивший, что ненавидеть его — абсолютно нормально, оказался не в состоянии воспринять взаимность, как только речь зашла о более…мирных чувствах. Вряд ли человека таким делает смерть. Стоит ненавязчиво расспросить Лена о прошлом при возможности. — Ты точно в этом уверен? — Этот вопрос Мертвеца стал самым странным за сегодня. Уверен ли Ром, что сходит с ума по оторванному от реальности придурку? Серьезно? — Точно. Ты вроде собирался довериться мне? Вот и доверяй тому, что я говорю. — Хорошо, — видимо, что-то для себя решив, некромант бойко выпрямился и наконец привычно широко улыбнулся. А затем, стоило Палачу начать движение в сторону привала, крепко обнял со спины, склоняясь лбом к изгибу чужой шеи. — Хорошо же? — Ага, — подтвердил целитель и не дал быстро отстраниться, схватившись за предплечья. Пару минут они могут и постоять. В конце концов, ничего не случиться от незначительного промедления… «Кажется, что-то все-таки случилось,» — подумал он же, выбравшись из глубин леса на стоянку. Анамаги вроде сидели мирно. Только Нат периодически морщился, прикладывая пальцы к налившемуся на скуле кровоподтеку. Аурелия точила меч и делала это с таким независимым видом, словно не имела никакого отношения к травме напарника. Сомнительная идиллия. — Что произошло? — Лен выглянул из-за плеча Рома и театрально ахнул, тыкая пальцем в охотника. — Тебя будто молотом приложили! Меня как-то хотели убить подобным образом, так что я знаю, о чем говорю! На вас напали? Или вы подрались? За что получить успел? — За что надо, — вместо Инвентии огрызнулась Элс, отвлекаясь от своего занятия. Перевела на товарища взгляд и чему-то кивнула. — Расскажешь? Воин моргнул пару раз, опустил взгляд на перевод — лежавший так-то в сумке Рома, кто позволил рыться? — и неопределенно взмахнул листами. — Давайте поговорим в дороге. Для тех, кого усиленно ищут в Цикатриксе, мы крайне долго находимся у его стен. Возражений ни у кого не нашлось.