Мертвец и Палач

— И все-таки вышло невероятно круто! — На середине сборов Лен вышел из своего усталого состояния и стал готов делиться эмоциями и впечатлениями. — Мне впервые пришлось так плотно контролировать чью-то душу, но зато результат! Никто не заметил подмены! Ромул и сам от удавшейся авантюры выглядел удовлетворенным, в коем-то веке не хмурился на все вокруг. Было много моментов, когда что-то могло пойти не по плану. И затеянная в таверне драка, и последующее убийство опьяненного Вераля в его же доме, и ночные вылазки, и само внедрение ожившего мертвеца в ряды по определению внимательных охотников — каждый шаг был полон риска. Поэтому, когда заветный артефакт оказался у целителя в руках, никто из чародеев не смог остаться равнодушным. — Зомби, знаешь, обычно замедленные такие, равнодушные, — продолжал разливаться соловьем некромант, пародируя мертвецкую походку, будто сам так не передвигался пару недель назад, — а тут даже характер не поменялся! О, видел бы ты, как Аурелия кривилась от каждого его слова! Конечно, Палач, в отличии от напарника, не мог видеть глазами Вераля и знал о происходящем только по рассказам. Но Лен старался передавать каждую деталь, причем с таким энтузиазмом, словно читал по ролям на уроках родной речи. — Думаю, я могу себе это представить, — перед внутренним взором Рома стояло разъяренное лицо девушки, которым она встречала мага перед любым сражением, — но будет гораздо интересней увидеть ее гримасу, когда мы достигнем окончательной цели. — Куда мы, кстати, направляемся? — Спросил Мертвец, открывая заполученную книгу на случайной странице. — Какие подсказки она нам дает? Лично я ни слова здесь не понимаю! — Да, я тоже, — честно признался целитель и вскинул бровь на внезапно возникшую тишину. — Ты хочешь сказать, что мы проделали весь этот путь… Ради макулатуры, которую никто из нас не может расшифровать?! Какой вообще в этом смысл? — Ошеломление было настолько ярким, что Лен конец фразы высоко провизжал, хотя всегда старался говорить низким голосом, чтобы он звучал более харизматично. — Что тебя так удивляет? Очевидно, следующим пунктом в нашем плане будет перевод этой книги. — Это ж древний язык. Ты знаешь кого-то, кто способен на нем говорить? Да даже местные историки ее не перевели, иначе в архиве лежало бы новое издание! — Ну, лично, конечно, не знаю, ведь этот человек давно умер, — спокойствием Ромула можно было сражать наповал, — хорошо, что у нас есть ты, верно? — Во-первых, без тела или праха вызвать душу невозможно, — Лен постепенно заражался от союзника умиротворением, снижая громкость высказываний, — а во-вторых, если душа разговаривает на этом же языке, мы просто ее не поймем. — Не волнуйся, если бы я хоть на мгновенье засомневался в возможности расшифровки, мы бы взяли что-то другое, — пояснил целитель обтекаемо, но под вновь образовавшееся молчание вздохнул и принялся рассказывать подробности. Эта книга была не просто древней. Она представляла собой первое известное письменное упоминание магов и магии. И тот факт, что она была запрещена к изданию и распространению задолго до выхода закона, говорил о невероятной ценности содержания. Вполне возможно, в ней скрывалась сама тайна зарождения чародейства. Если где-то и есть информация об усилении волшебства, то это самый проверенный источник. Символы внутри действительно были очень старыми, однако, на момент написания такой язык не использовался повсеместно и был отличительной чертой колдовских трудов. Маги того времени любили строчить для «своих», чтобы обычный человек практически не мог понять написанного. Так что, хоть автор украденного из хранилища труда неизвестен, для понимания достаточно воззвать к душе любого чародея того времени. И хорошо, что местонахождение останков одного из них было известно. До начала охоты популярным туристическим местом на побережье являлась выточенная в омываемой океаном скале лаборатория Инзимы Релии, одного из первых известнейших магов. В итоге последней катастрофы дорога к ней оказалась разрушена, анамаги, разобрав часть завалов, вынесли оттуда все исторически ценные вещи и теперь место стояло заброшенным. Лишь редкие разбойники пытались добраться туда в надежде разыскать имеющиеся там, по легенде, спрятанные сокровища. Мертвеца с Палачом, разумеется, не интересовали мифические драгоценности. Гораздо важнее было то, что по лаборатории, согласно завещанию древнего чародея, был развеян его прах. — Доберемся до портового города, а оттуда рукой подать до пещеры. Инзима умер около семисот лет назад, за это время говор в Цефалии, конечно, поменялся, но не так сильно, чтобы мы с его душой друг друга не поняли, — закончил свою мысль Ром, наконец запихивая в пухлую сумку последние вещи и тяжело застегивая ее. — Иногда я поражаюсь количеству самой разной информации, что живет у тебя в голове. — До того, как вскрылись мои магические способности, я успел почти два года отучиться в университете. Этом самом, королевском. На первом курсе было много непрофильных предметов, в том числе история. Я много читал. И научился добывать нужные мне знания. Как оказалось — единственный навык, что пригодился мне после исключения. — А на кого учился? — Тут же с любопытством прицепился некромант. — На врача. Но вернемся к делу. — Видя, как напарник открывает рот для очередного вопроса, Ромул поспешил свернуть тему. И так много рассказал, хотя был не обязан. В последнее время он в принципе начал замечать собственную излишнюю говорливость. Дурное влияние, не иначе. — От Агласка к порту идет дорога для караванов, но нам придется идти в обход через лес. Не хотелось бы нарваться на патрулирующих охотников. — Чаща «Усопших»? — Припомнив местную географию, Лен быстро сообразил, через что они будут пробираться. — Меня пугали ей в детстве, когда я отказывался ложиться спать. Данный лес считался самым большим и густым на территории королевства. Потеряться или встретится с дикими животными там было проще простого. — И тебя до сих пор напрягает слово «усопшие»? Да ты сам — ходячая детская страшилка. — Если мной пугают непослушную ребятню, то надеюсь не приписывают педофильских наклонностей. Или взлохмаченную шевелюру с клыкастым ртом. Даже не знаю, что хуже! — Подумаешь об этом в дороге, — наконец отсек Ром, направляясь к двери, — пора уходить. — Не попрощаемся с Герберой? — Подскочил и Лен, перебрасывая пояс своей сумки через плечо. Эмпат ранним утром вновь подорвался на работу и пока не возвращался. — Можешь оставить ему записку, если есть желание. — Не, обойдется. — Тогда пошли. Маги покинули гостеприимый дом, направляясь к выходу из столицы. Некромант, хоть поначалу и высказывал некий скепсис в отношении новой задачи, был невероятно рад продолжению приключения. За свою жизнь он вдоволь насиделся на одном месте, душа требовала движения. Да и плюсом дорога означала временное, но прекращение тренировок по ближнему бою, что не могло не осчастливить Мертвеца. Нет, разумеется, спарринги помогли ему вспомнить давно забытые старые приемы и изучить новые, из Ромула получился неплохой тренер. Но Лен все равно опасался каждого нового вызова на поединок. Потому что вскоре после начала импровизированного курса молодого бойца стал подмечать за собой нечто странное. Целитель далеко не раз опрокидывал напарника на лопатки, прижимая к земле, но в определенный момент некромант осознал, что в эти секунды, помимо очевидных разочарования и гнева, он испытывал какую-то эмоцию, которую не мог описать сам себе. Что-то такое, с чем он раньше не сталкивался или испытывал насколько давно, что уже и не вспомнит, а потому не мог интерпретировать. Будто приятное, но неловкое, неоднозначное. Будто досадный миг поражения вопреки всему хотелось немного растянуть, замедлить. Чтобы Ромул не отходил так быстро, призывая подниматься. Крайне непонятно. Лен только одно уяснил для себя точно: после тренировки особенно усиленно стоило прятать от Герберы взгляд. Не было никакого желания узнавать, что случиться, если странное чувство выкрутить на максимум. Смотреть в глаза самого целителя тоже выходило с трудом.

***

Начальство рвало и метало. Свирепая ругань отражалась от стен анамагического подразделения и пугала даже мимо проходящих охотников, никак не связанных с делом. Аурелия же сохраняла каменное выражение лица. Сама понимала, что направленная на нее злость оправдана и логична. Поднять на уши буквально всю столицу, потерять одного коллегу, отправить в больницу другого и все ради того, чтобы по итогу оказаться в проигрыше, потеряв древнейшую, опаснейшую реликвию. Столько гнева начальник не испускал со времен обвинений Герберы. Хотя в сравнении, тогда он был еще добрый. — Куда пропал весь твой профессионализм? В командировке оставила?! Или его изначально не было, а я просто заблуждался на счет тебя? Зря начал верить, что женщины бывают умными?! Охотница сжимала губы, молчаливо снося нелестные слова. А что говорить? «Мне очень жаль?» «Такого больше не повториться?» Эти оправдания только сильнее разъярят руководителя. — Прямо под носом ходил враг! Что за внезапная слепота? — Мы раньше не сталкивались с настолько точным подражанием со стороны мертвецов. — А внимательность твоя куда делась? Не ты ли гордилась, что одним взглядом вычисляешь чародеев? Выходит, не просто так я не поверил в клевету на Синию. Интуиция твоя стала часто подводить! — Сидевший за столом начальник сложил руки в замок, опуская на них лоб, громко, с надрывом выдыхая. — Ты хоть понимаешь, насколько опасно то, что колдуны украли? — Понимаю, сэр, — судя по тому, насколько все всполошились, чародейский фолиант представлял из себя не только историческую ценность. — Мне уже пришла весточка с "наилучшими пожеланиями" от самого короля. Это провал, Аурелия. Настолько сильный, что ты до сих пор носишь звание анамага лишь за счет своих прошлых подвигов. Любой другой вылетел бы из моего кабинета с волчьим билетом. — Я верну пропавшую книгу. — Конечно вернешь. Иначе твоим следующим заданием будет мытье полов в каком-нибудь кабаке. Или еще где, куда сможешь устроиться после увольнения. Свободна. В следующую нашу встречу ты сдашь мне на стол либо голову Палача, либо удостоверение охотника. Элс покидала кабинет, чеканя шаг, изо всех сил держа прямоту походки. Ощущение, будто из тела вынули все кости, оставив бесформенную оболочку. Всю дорогу до своего дома девушка думала лишь о том, с чего начинать поиск. Патрули усиленно следили за улицами города, но за тот день, что понадобился на вскрытие Вераля, маги успешно могли покинуть Агласк. И направиться… Куда? Да куда угодно! Чтобы понять точное направление, следует знать, что искали в этой книге злодеи. Вот только откуда брать эти знания, если у томика нет даже одной сраной копии? Найти кого-то из историков, кто ее читал? На это уйдет слишком много времени, которого у охотницы попросту не было. — Вы выглядите рассеянно. Рандеву с верхами прошло не очень хорошо? — Обеспокоенный голос вывел Аурелию из задумчивости. Она вздрогнула и подняла глаза на Инвентию, что стоял в метре от нее, привалившись к стене жилища. Парень был так близко, а девушка лишь теперь заметила чужое присутствие. И впрямь рассеянная. — Да, выеб… Кхм! Выжрали весь мозг. За дело, конечно, но кому это понравится? — Кисло подтвердила Элс, разглядывая замотанного бинтами до шеи собеседника. — Только не говори, что ты сбежал из больницы. — Чуть ли не на коленях умолил Марса отпустить меня долечиваться на дому. — Скорчил из себя хорошего мальчика и он тебе поверил? Потому что сейчас ты не выглядишь человеком, настроенным отдыхать. — Извинюсь перед доктором позже. Вам ведь нужна помощь? — Я бы отослала тебя заниматься собственным здоровьем, но ты прав. Твой ум будет как нельзя кстати. Заходи, — охотница отперла дверь, пропуская гостя внутрь. Затопила печь, поставила чугунный чайник на встроенную в нее плитку, закинула чайные травы и задумалась, есть ли на полках хоть что-то съестное. Получалось, что нет. Придется потчевать только напитком. — Тебе известно что-нибудь об этой «книге первого мага»? — Вернулась к насущному вопросу Аурелия, расставляя кружки с кипятком перед сидящим за кухонным столом Натом. Тут же по привычке чуть не хлопнула ладонью по сутулой спине, останавливая себя в последнюю секунду. Парень проследил за жестом и медленно, но демонстративно распрямился, легонько улыбаясь. — Не так много, но пара соображений у меня имеется. Только основаны они в основном на догадках, — начал издалека охотник, делая большой глоток чая. Как при этом он не обжег губы или язык оставалось для девушки загадкой. Сама она не спешила прикладываться к питью, только грела о бока чашки руки. — Догадки твои имеют свойство попадать в цель. Выкладывай уже. — Этот труд написан древним языком, что использовался колдунами. Его популярность начала сходить на нет лет четыреста назад, а во время охоты были уничтожены его последние известные носители. Возможно, кто-то из магов все еще обладает этим знанием, но таких точно единицы. Как думаете, может к этим единицам относиться Мертвец или Палач? — Не знаю. Раз они ее выкрали, то да? — Я тоже сначала так думал. Но кое-что у меня в голове не состыковывается. Ромул Аксилия попался на колдовстве в девятнадцать лет и расследованием подтверждено, что до этого он ни с кем из магического круга не контактировал. До недавнего времени действовал в одиночку, изредка пересекаясь с другими чародеями. Мог ли он за семь лет изучить древний язык? Мог. При условии, что повстречал хоть одного носителя, вероятность чего есть, но стремится к нулю. Тем более раньше ему не было смысла изучать эту письменность. На счет Лена Тэнэрии у меня сомнений еще больше. Мне хватило нашего «общения», чтобы понять: он совершенно не образован. Пишет с ошибками начальных классов даже на родном языке и с трудом умножает. — Но как по-другому расшифровать книгу, язык которой никто не знает? — Вызвать носителя из мира мертвых. — Но это же бред! Столько лет прошло с тех пор, как эта письменность использовалась. Все трупы либо развеяны пеплом, либо разложились. Тэнэрия же не может призвать того, от кого осталась максимум пара костей. — До недавних событий я бы сказал точно также. Какая магия мертвых без мертвецов? А потом пришлось искать ответы на вопросы. Как некромант мог попасть в закрытое хранилище, где по Вашим же словам не было ни единого следа взлома? А раз уж попал - почему сразу ничего не украл? Как он незаметно смог пройти в морг, где круглосуточно дежурят санитары? Почему при нашей с ним встрече у института он лежал на коленях Палача, пребывая в глубоком сне? До того момента я и не подозревал, что он в состоянии терять сознание. — Все взаимосвязанно? — Более чем. По сути своей мертвец — не только тело, но и погибшая душа. С чего мы решили, что он не может управлять ими по отдельности? О некромагах известно слишком мало, чтобы с уверенностью говорить, будто мы знаем все их фокусы. — Но при этом для вызова ему необходимо знать местоположение тела? Или хотя бы его части? Ты сам об этом говорил. — Верно. А значит сейчас стоит сидеть и вспоминать, где могут находиться останки кого-то из древних чародеев…