Страна Королей. Арнор в Вестеросе.

      Гавен Гарденер "Темные крылья, темные вести". Никогда в жизни Гавен не думал, что эти слова будут более подходящими, чем в тот день, когда ворон принес вести о трагедии. "...Золотая Роща... пала. Король... мертв... армия уничтожена... выжившие пленены... Арнор... захватил Северные марки." Он неохотно вспомнил эти слова, вынужденный столкнуться с горькой правдой. Его отец проиграл битву. Его отец мёртв. Воспоминания пришли к нему в голову непроизвольно. Воспоминания о том, как он сидел на коленях отца, читая ему девизы Домов Простора. Отец всегда гордо улыбался, когда он называл всё правильно, а когда не мог, тот очень тонко помогал ему вспомнить. Именно отец дал ему в руку меч, именно отец поднял и посадил на его первую лошадь. Гарт Золотая Рука, великий король, любимый всеми своими подданными, но для Гавена он в первую очередь был отцом, его героем и кумиром, а теперь его не стало. "Умерший из-за жадности арнорцев", - горько подумал он. Люди Хайгардена были в глубочайшем шоке услышав о смерти короля. — "Как?", - удивлялись они. “Как это может быть правдой? Как их золотой король мог умереть?” И когда первоначальный шок прошёл, поднялся гнев. Тысячами приходили письма, полные клятвы о мести и соболезнования. Его лорды и знаменосцы, все поклялись следовать за ним, если он захочет продолжить войну. Кровь Простора еще не была пролита. Да, они потерпели большое поражение, но у сыновей Гарта Зеленой Руки всё еще были силы, которые можно будет отдать. Но как бы сильно он ни желал этого, Гавен не мог и не хотел просить их пролить за него кровь. Он прекрасно представлял последствия, если они попытаются сражаться дальше. Арнорцы разграбят Хайгарден, его народ будет вырезан, а его семья убита или изгнана. И даже если каким-то чудом они удержат Хайгарден, кровь тысяч будет на его руках. Кровь, потраченная зря. Девять лет назад его отец выехал из Хайгардена. Тогда он впервые пошёл на войну против Арнора за контроль над Щитовыми островами. Гавену тогда было всего тринадцать лет, по сравнению с тридцатью тремя его отца. Отец отказался взять его с собой. Тогда он сказал ему: "Ты мне нужен тут, сын, чтобы остаться и удержать Хайгарден для меня. Ты ведь сможешь?". Гавен поклялся, что сможет. Два года он был лордом Хайгардена, и во время второй луны третьего года его отец вернулся в Хайгарден. Гавен был опечален когда увидел что свет в глазах отца потускнел. Эарендур Фаластур нанёс ему сокрушительное поражение. Но Гавен был ещё больше поражён увидев, как новая жизнь наполнила глаза его отца, как он вкладывает всё свое сердце в то, чтобы никогда больше не проигрывать, готовя Простор к новой войне и готовя его к следующей великой угрозе. Гавен был там, сражаясь бок о бок с отцом в Штормовых Землях. Но когда пришло время пойти против Арнора во второй раз, Гавен снова остался в Хайгардене. К тому времени он уже был взрослым, но отец не взял его на войну против своего величайшего врага. Тогда Гавен обижался на отца… или не считал себя достойным? Боясь, что он не такой мудрый, не такой блестящий и не такой способный, как его отец, что он не может быть таким сыном, каким хотел бы его отец. Тем не менее, Гавен выполнил свой долг. Он остался и удержал Хайгарден для своего отца, надеясь, что когда тот вернется, он сможет признаться отцу в своих страхах неполноценности. Теперь было уже слишком поздно. Арнорская армия была расположена по другую сторону реки Мандер. У Гавена был последний шанс. Это стоило ему гордости, мнения всех его знаменосцев, но у него был последний шанс просить мира. Чтобы обеспечить Простору жизнь для новой борьбы. Встреча уже была назначена. Завтра он подавит свою гордость, подавит свою потребность отомстить за отца… всё ради мира. ____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________ — ”Эарендур!”,- в бессильном гневе крикнул Гавен, с силой швырнув кубок с вином о стену, отчего тот треснул и всё вино разлилось по полу. Слуги, выглядевшие заметно испуганными, расступились с его пути, когда он протопал по коридорам. Условия мира были унизительными! Арнорская граница теперь находилась на расстоянии дневного перехода от Хайгардена. Все Северные марки, Старый Дуб, Золотая Роща, Холодный Ров - все они оставались за Арнором. Семья его собственной матери, верный и гордый Дом Окхартов из Старого Дуба, больше не присягала Хайгардену. И Гавен не сомневался, что так или иначе арнорцы найдут какой-нибудь предлог, чтобы изгнать всех бывших лордов со своих земель. Его лорды были в ярости, называя его трусом и глупцом, но Гавен знал, что это необходимо сделать. Он надеялся, что его бывшие знаменосцы простят его. Простору требовалось время, чтобы восстановить силы. Эарендур. Одна только мысль об этом ублюдке наполняла его яростью. Самодовольное выражение его лица, когда он диктовал свои условия, вызывало у Гавена желание придушить его. Но худшее было еще впереди. Эарендур проявил сочувствие и вернул тело его отца, но в тот момент, когда он увидел его, сердце Гавена снова разбилось. Это существо не было его отцом. Его отец не был изуродованным трупом, покрытым ранами от стрел. Гавен предпочел помнить своего отца таким, каким он был при жизни, а не таким... Услышав, как Эарендур восхваляет храбрость его отца, он едва смог это вынести. Было так неправильно, так мерзко слышать, как его отца восхваляет человек ответственный за его смерть. Если бы не Эарендур, его непомерные амбиции, его отец был бы всё ещё жив. Гавену пришлось очень тяжело, чтобы не выхватить кинжал и не вонзить его в сердце Эарендура. Но пойдя на такое он бы предрешил свою судьбу и судьбу своей семьи, и поэтому едва-едва, но ему удалось сдержаться. На следующую ночь, после того как был заключен мир и арнорская армия ушла, они провели похороны его отца и предали его тело земле в склепах Хайгардена в кругу своих уважаемых предков. Гавену пришлось наблюдать, как плакал его брат, как его мать не выдержав всего этого горя потеряла сознание. И всё же, как бы ему этого ни хотелось, он не имел права плакать. Он должен был быть сильным ради своей семьи. Дом Гарденеров переживал самый сильный упадок за последние столетия. Хоть Арнор и оставил их в покое, но враги окружили их со всех сторон. Жители Штормовых земель попытаются вернуть земли, отнятые его отцом. Дорнийцы воспользуются их слабостью и будут устраивать набеги сколько душе угодно. И без сильного влияния его отца некоторые из их наиболее амбициозных знаменосцев начали пытаться воспользоваться неопытностью и кажущейся трусостью своего нового сюзерена. И все же он будет упорствовать. Он сделает так, что его отец будет гордиться им. Гавен будет работать, усерднее чем когда-либо, чтобы стать достойным Дубового трона, достойным стать преемником своего отца. Когда тело его отца было запечатано в склепе, он поклялся, что приложит все усилия, чтобы уничтожить Арнор. Клянусь, отец, я отомщу за твою жертву. Я верну наши потерянные земли. Просто подожди, отец, просто подожди, и однажды, однажды я заставлю Арнор заплатить!

***

Кирион. Второй сын Эарендура Фаластура скучал. Война закончилась, победа была одержана, и всё что оставалось, это с триумфом вернуться домой. У Кириона была прекрасная возможность втереть в лицо высокомерному Амлайту то, что именно его выбрал отец отправляясь на войну . Тот факт, что Эарендур доверил Амлайту править от его имени, не приходило в голову юному принцу, настолько ему не хотелось думать хорошо о своем старшем брате. Отношения между Кирионом и его старшим братом всегда были... натянутыми. Не помогало и то, что Амлайт был почти на шестьдесят лет старше его. В детстве Кирион рос в тени своего, казалось бы, идеального старшего брата. Во всём, что бы он ни делал, его всегда сравнивали с Амлайтом, и чаще всего находили не лучшим. Сам Амлайт в основном игнорировал его, видя в нём не более чем надоедливого младшего брата, предпочитая проводить время со своими людьми в Форносте, а не с собственным братом. Каждый раз, когда они встречались, Кириону приходилось выслушивать от своего высокомерного "идеального" брата нотации о его недостатках. И так шли годы, а обида и неприязнь Кириона к Амлайту только росли. Кириону было всего двадцать, когда он узнал что его мать снова беременна. Услышав это, он поклялся своему будущему брату быть лучшим, чем был для него Амлайт. Кирион не мог назвать себя ближайшим другом Астохера, но у него с младшим братом были хорошие отношения, и он не сомневался, что Астохер предпочитает его Амлайту. Там, где Амлайт проявлял к Кириону самые что ни на есть братские чувства, чаще всего в виде резкой критики, он не потрудился бы сделать то же самое для Астохера, игнорируя его даже больше, чем Кириона. Их отец назначил Амлайта наместником Форноста, когда ему было шестьдесят, всего через год после рождения Кириона. Таким образом, большую часть своего времени он проводил в крепости, так что в народе его называли Амлайт из Форноста. Кирион уже давно начал возмущаться тем, что именно Амлайт унаследует Арнор, когда, несмотря на своё кажущееся "совершенство", он не проявлял особого интереса к правлению, предпочитая слоняться по Форносту. Кирион вырос у ног своего отца, учась руководить, учась править. Именно Кирион, а не Амлайт, заседал в Совете Скипетра, на том месте, которое часто занимал наследник короля. Иногда в глубине души Кирион тайно, предательски желал, чтобы наследником был он. Что такого сделал Амлайт, чтобы заслужить скипетр? Кирион упорно трудился, чтобы доказать свою состоятельность, и долгие годы служил на стороне своего отца. Почему Амлайт должен быть королём? Но он всегда подавлял эти мысли. Не ему было стремиться к трону. Все младшие сыновья королей должны были следовать примеру принца Амрота, второго сына Тарсила, который, несмотря на отчуждение от своего брата, верно служил ему и был хорошо вознаграждён. Однако Кирион почему-то сомневался, что он когда-нибудь сможет помириться с Амлайтом так, как помирились Тарондор и Амрот. Два брата восстановили свои отношения, которые были напряженными после смерти их матери. Кирион даже не был уверен можно ли назвать то, что у него было с Амлайтом, какими-либо отношениями. И всё же, подумал он, поворачиваясь чтобы увидеть своего отца, верховного короля Эарендура, едущего рядом с ним, ради отца он попытается. Кирион знал, что его отец, как и любой другой отец, был бы очень огорчён, узнав что его сыновья будут ссориться после его смерти. — ”Тебя что-то беспокоит, Кирион? Ты уже некоторое время смотришь куда то в пространство”, - спросил его отец. “Кирион задумался, пытаясь придумать, что бы такое сказать. Он ведь не мог сказать своему отцу о чём на самом деле думал, не так ли? — "Мне стало интересно, почему ты согласился заключить мир с Простором. Мы разгромили их армию. Нам было бы легко захватить Хайгарден и остальную часть Простора", - спросил Кирион. На самом деле это был вопрос, который он хотел задать уже некоторое время. Его отец окинул взглядом земли вокруг них, восхищаясь красотой Итилиена, прежде чем ответить. — "Легко? Да, как ты и сказал, завоевать его было бы легко, но вот удержать Простор было бы совсем другим делом. Ты знаешь историю, сынок. Расскажи мне, как Тарондор Хиргаэр завоевал Железные острова?” Кирион ненадолго задумался. "Он уничтожил их флот, а затем подавил их военной силой". — ”Совершенно верно. Однако, когда дело доходит до завоевания, подавляющая сила - это не единственное, что тебе нужно. Когда мужчина преклоняет перед тобой колено, ты должен протянуть ему руку и поставить его на ноги, чтобы ни один мужчина никогда не захотел преклонять колено перед тобой. Тарондор силой завоевал острова, но жители ненавидели его так сильно, что восставали не менее десяти раз. Подавление каждого восстания обходилось Арнору кроваво и дорого, но это было возможно, потому что острова были маленькими по сравнению с Арнором. Однако Простор королевство большее, больше чем даже Арнор, так что…”,- не договорил Эарендур, надеясь что сын поймет его. — “Если бы мы завоевали Простор, нам пришлось бы потратить годы на подавление восстаний. Теперь я понимаю. Ты никогда не стремился к тому, чтобы мир был длительным. Ты хотел закрепить наши завоевания, прежде чем мы перейдем к следующему завоеванию”,- прекрасно понял его Кирион. Эарендур рассмеялся: "Теперь ты понял. Да, мы могли бы завоевать весь Простор, но нам пришлось бы потратить следующие несколько десятилетий на подавление любых возникающих восстаний. Помни, сын мой, что Железные острова полностью вошли в состав королевства только при правлении моего отца. Для Арнора будет лучше, если мы будем завоёвывать медленно, провинцию за провинцией, осваивая каждый регион, прежде чем переходить к следующему. Не забывай, что мы, дунаданы, живём дольше, чем простые смертные. У нас есть время подождать и просчитать наш следующий шаг. В отличие от любого другого народа, время - наш союзник, а не враг. Пусть это послужит тебе уроком, сынок. Никто не должен побеждать, если не знает, как управлять и использовать то, что завоевал. В противном случае они позорят самопожертвование своих солдат." — “И почему же тогда ты не потребовал, чтобы Гавен вернул королю Бурь земли, захваченные Золотой Рукой? В конце концов, они были нашими союзниками”, - поинтересовался у него Кирион. — “Вообще-то, у меня было искушение, но я думаю, что если бы я потребовал чего-то большего, мальчик поднял бы на нас свой меч, несмотря на перемирие”, - хмыкнул его отец. Кирион поморщился, вспомнив о короле Гавене. Гарденер, был в горе во время их переговоров и пришел в ярость от требований Арнора сразу после того, как они убили его отца. Он также чувствовал себя немного виноватым, ведь это он возглавил атаку закончившуюся смертью Гарта Гарденера. Кирион знал, что если бы кто-то убил его собственного отца, он бы обязательно уничтожил их, поэтому он хорошо понимал, что чувствовал король Простора. Не видя выражения лица Кириона, Эарендур продолжил: “Штормовые земли тоже были союзниками по расчёту. В конце концов, "враг моего врага - мой друг". У нас был общий враг, и мы объединились против этого врага. Однако я не дурак. Без сомнения, Гавен попытается отомстить за своего отца, и это снова приведет наши королевства к войне, возможно, раньше чем мы будем готовы. Штормовые земли будут сражаться с Простором, чтобы вернуть свои утраченные территории, и у Гавена не будет иного выбора, кроме как защищать завоевания своего отца, чтобы успокоить своих знаменосцев, которые, без сомнения, злы на него за то, что он уступил нам так много территорий. Это хорошо для нас, так как в обозримом будущем Простор будет сильно отвлечён, и каждое мгновение, которое они тратят на борьбу с Штормовыми землями, они тратят на то, чтобы не готовиться к новой войне против нас". — "Кирион?" - спросил его отец, наконец заметив, что он молча смотрит на него. — “Ничего, ты просто напомнил мне, какой ты на самом деле замечательный отец”, - ответил ему Кирион. ____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________ Триумфальное возвращение армии в Аннуминас было встречено радостными возгласами. Кирион въехал вместе со своим отцом в Закатный город, жемчужину Запада. Толпа махала им руками и приветствовала радостными криками. "Да здравствует король Эарендур!" и "Да здравствует принц Кирион!" - скандировали они. Дорожки, ведущие к Амон Эрайну, были усыпаны цветами, а почётный караул сопровождал их до самой цитадели. Их путешествие замедлялось из-за постоянно растущей толпы, которая следовала за ними и приветствовала их, но Кирион не возражал. Он наслаждался восхищением людей, прекрасно понимая, что на вершине Амон Эрайна его ждет невыносимый брат. Несколько часов спустя, когда они, наконец, добрались до цитадели, проехав через всю крепость, их приветствовали все её обитатели. Там была его мать, Идриль, а также оба его брата и целая толпа лордов, придворных и слуг. Все собравшиеся, за исключением гвардейцев охранявших Белое древо, преклонили колени, когда его отец спешился. — "Приветствую вас, ваше величество, Аннуминас принадлежит вам", - поприветствовал его отца Амлайт, всё ещё стоя на коленях. Кирион последовал за своим отцом. Он был гораздо более доволен, чем следовало бы, увидев Амлайта стоящего перед ним на коленях. Какая-то детская, бредовая часть его души, несомненно, хотела чтобы Амлайт стоял на коленях перед ним, а не перед их отцом. Этого никогда не произошло бы в реальности, но он должен был получить хоть какое-то удовлетворение. — "Встань, принц Амлайт. Ты хорошо справился со своей службой. И все остальные тоже поднимайтесь и возвращайтесь к своим обязанностям", - приказал король. После этого младший брат Кириона подошёл прямо к нему и пошёл рядом, когда они вместе вошли в зал Башни. — "Добро пожаловать обратно, брат. Как прошла война?", - спросил Астохер. — "Всё прошло на редкость хорошо, Астохер, позволь мне рассказать тебе...", - ответил Кирион. Возможно, они и не были самыми близкими братьями, но Кирион знал, что Астохер был ему братом во всех отношениях, в отличие от Амлайта. Он всегда мог рассчитывать на то, что Астохер прикроет его в случае необходимости, выслушает его точку зрения и поддержит его. Эти отношения были настолько крепкими, что Астохер был единственным человеком, которому он когда-либо рассказывал о своём тайном желании стать королём. Со своей стороны, Астохер долгое время равнялся на Кириона и, будучи ребёнком, повсюду следовал за ним. В отличие от Амлайта, который в те редкие моменты, когда он бывал в Аннуминасе, воспринимал его как досадную помеху, Кирион был рад ему. Сейчас шло заседание, и Кирион с Астохером были вынуждены прервать свой разговор, чтобы послушать. Их отец, король, рассказал придворным о событиях войны, о которых они, без сомнения, уже слышали. И вскоре начал выделять отдельных людей для похвалы и наград. Сам Кирион был удостоен жалования в виде земли, небольшого владения в недавно завоеванных регионах. И всё же, когда он преклонил колени, чтобы принять награду и выполнить обычные формальности, связанные с оказанием почестей королю, его посетила предательская мысль. “Тебя действительно устраивает эта жалкая земля? Ты сражался на войне со своим отцом, а он так уважает тебя?” Даже внешне, когда он принимал своё поместье с обычным "Служение само по себе награда", Кириону приходилось подавлять в себе предательские мысли. Да! Да, он хотел стать королём! Но этого никогда не могло быть. То, что он, как второй сын, удостоился такой чести, уже было доказательством щедрости его отца. Он должен быть благодарен за то, что ему было дано, потому что, в отличие от Астохера, у него теперь действительно была земля. Подавив свои предательские мысли, Кирион поблагодарил короля: — "Спасибо тебе за эту великую честь…Отец". Придворные зашептались. Кирион нарушил протокол, обратившись к королю "отец" вместо "сир" или "ваше величество" во время награждения. Однако его отец не возражал. — "Ты это заслужил, сын мой", - сказал он, улыбаясь. ____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________ — "Отец, я хотел спросить у тебя разрешения вернуться в Форност", - спросил Амлайт. Королевская семья устраивала частный ужин, и он явно решил что сейчас самое подходящее время спросить. Кирион равнодушно посмотрел на него. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как они вернулись в Аннуминас, а Амлайт уже просился обратно в Форност? В течение этих нескольких месяцев Амлайт занимал своё законное место в Совете Скипетра. По традиции, наместник Арнора, которого король назначил своей правой рукой, сидел справа от короля. Как наследник короля, Амлайт сидел слева от их отца, и сам Кирион занимал это место в течение многих лет, когда Амлайт отсутствовал, что довольно часто происходило из-за его положения в Форносте. Позиция Кириона поначалу, конечно, вызывала у некоторых удивление, но никто не осмеливался задавать вопросы королю. Кирион оказался не таким ревнивым, как ему казалось, когда увидел Амлайта сидящего на том самом месте, на котором он уже давно сидел. Он был весьма впечатлён Амлайтом, наконец приступившим к исполнению своих обязанностей наследника. И у него это отлично получалось. Амлайт зарекомендовал себя как выдающийся наместник Форноста, люди обожали его, а крепость никогда ещё не была такой хорошо управляемой. Как бы ему ни не хотелось говорить что-либо хорошее об Амлайте, Кирион вынужден был признать, что он проделал очень хорошую работу, управляя Форностом, но проблема заключалась в том, что он заботился только о Форносте, в то время как обязанностью короля была забота о королевстве в целом. К сожалению, его недавно возросшее мнение об Амлайте резко ухудшилось, когда он услышал, что его брат просит вернуться в Форност. Похоже, у его отца были похожие мысли. — "Амлайт, сынок, почему ты хочешь вернуться в Форност? Ты наследник короля. Назначение наместником Форноста было сделано для того, чтобы помочь тебе подготовиться к этой роли. Твоё место рядом со мной", - заботливым тоном сказал отец, в голосе которого нет-нет, да проскакивали гневные нотки. — “При всём моем уважении,отец, моё место рядом с людьми которых я обучал и которыми командовал более ста лет. Если будет на то воля Эру, у тебя будет ещё много лет, отец. Пока мне не придёт время сменить тебя, я хочу вернуться к своим обязанностям в Форносте”. — "Амлайт, ты не сможешь научиться быть королем, если будешь проводить всё свое время в Форносте. Ты нужен мне здесь. И твоя ответственность больше не перед Форностом, а перед Арнором в целом. Назначен новый наместник Форноста, который был твоим бывшим заместителем. Я уверен, что с этого момента у него более чем достаточно опыта, чтобы справиться с Форностом”, - вздохнув, ответил король. — "Когда было принято это решение?", - тон Амлайта стал угрожающе низким. — "На вчерашнем заседании Совета. Ты бы знал об этом, если бы действительно присутствовал на нём, вместо того чтобы бегать и готовиться к своей поездке", - ответил Кирион, почувствовав необходимость вмешаться. Амлайт проигнорировал его и продолжил: "Почему меня не проинформировали?" Его голос оставался всё таким же тихим. Почти шепот, но все в комнате могли услышать его. — “Ты кем себя возомнил. Следи за своим языком, Амлайт. Ты наследник, но я всё ещё твой король”, - упрекнул его отец, его тон соответствовал тону Амлайта. Тишина в комнате была такой густой, что почти удушала. Громкий звук внезапно отвлек Кириона от ссоры между братом и отцом. — "Извините, я уронил нож", - объявил Астохер, явно чувствуя себя неловко из-за того, что нарушил напряженную тишину. Амлайт отложил свой нож и столовые приборы и сказал: “Прошу прощения, у меня пропал аппетит”, - прежде чем встать со стула и выйти из комнаты. Их отец тоже встал, крикнув ему вслед: "Амлайт! Амлайт, я не давал тебе разрешения! Этот разговор ещё не окончен, Амлайт, сделай ещё шаг, и ты потеряешь своё право на трон!" Но Амлайт либо не слышал их отца, либо ему было все равно, потому что он не сделал ни малейшей попытки вернуться. Их отец откинулся на спинку стула с озабоченным выражением на лице. — "Что мне делать с этим упрямым мальчишкой?", - громко спросил отец печальным голосом. — ”Тебе не следовало говорить ему об этом в таком тоне. Я предупреждала тебя. Ты должен был сообщить об этом ещё вчера", - сказала его мать. — "Я знал, что он так отреагирует! Не важно, когда бы ему сообщили!", - печально ответил отец. Вздохнув, он продолжил: "Если бы я знал, что это вызовет такие проблемы, я бы никогда не назначил его наместником". Когда его мать и отец начали спорить о том, как поступить со своим заблудшим сыном, Кирион мог только смотреть на коридор, по которому ушёл его брат. В ту ночь предательские мысли Кириона вернулись с удвоенной силой. Он не мог уснуть. Кирион прекрасно понимал, что слишком много думает об этом. В конце концов, угроза его отца Амлайту никак не могла быть правдой. Отец никогда бы не лишил Амлайта наследства, но какая-то тёмная, эгоистичная часть Кириона желала, чтобы он это сделал. Он был готов, он желал этого. Там, где Амлайт медлил, Кирион давно стремился научиться править и руководить. Может быть, его отец наконец поймет это и назовёт его наследником? О чем он только думал. Этого никогда не случится. Каким-то образом Кириону удалось немного поспать той ночью, но рано утром, едва взошло солнце, служанка разбудила его. Понятно, что он был очень зол. — "Что ты делаешь? Кто дал тебе разрешение находиться здесь?", - резко спросил он горничную, всё ещё недовольный тем, что его разбудили. Горничная выглядела встревоженной и испуганной. Отвечая, она нервно смотрела в пол. — ”Простите меня, ваше высочество! Меня послала ваша мать. Это... это нелегко сказать, но ваш отец, он... он умер!", - запинаясь ответила горничная. Едва горничная закончила, как Кирион выбежал из комнаты так быстро, как только мог.