Архив сказок

      Наверное, все слышали сказку о Рапунцель. Вот только в этой истории нет ни правды, ни смысла, ведь в ней была сильно искажена одна небольшая, но очень важная деталь. Рапунцель далеко не принцесса. Это принц, похищенный злой ведьмой за грехи своих родителей.       И не просто принц, а имперский принц Сонхун Вольгванг из империи Мугунхва.       Одних лишь власти и богатства их многовекового имени было достаточно, чтобы соседние королевства склонили перед ними головы. Так каким же образом он, наследник таких могущественных предков, оказался в башне запертым от всего мира, без единого средства спасения? Ответ, конечно же, был на устах ведьмы. Однако ни одна живая душа не осмеливалась приближаться к её свирепым и обречённым землям. Это и стало причиной падения Сонхуна.       А заплатил он за него своей гордостью.       Он давно слышал истории о злой ведьме, живущей за зарослями шипов, глубоко в густых лесах Килгарры. Места, которые официально никому не принадлежали, были владениями той, шутки с которой были плохи.       Не стоило её беспокоить.       Когда вокруг все стали говорить о Сонхуне, как о том, кто мог бы побороть такого опасного противника, в сердце принца прокралась опасная гордыня. Уже в изнеженном пятнадцатилетнем возрасте он был достаточно серьёзным противником. Противником, почитаемым даже в самых дальних землях. О его навыках говорили все, кому хоть немного было знакомо имя Вольгвангов. Вдобавок к всему, принц обладал недурной, незаурядной внешностью, по сравнению с которой блекли все. Большие яркие глаза и тонкие розовые губы. Эбеново-чёрные волосы и жемчужно-белая кожа. Каждый его вздох и каждый его взгляд был сродни движению нежного и грациозного лебедя, неспешно скользящего по воде.       Сонхун Вольгванг и поныне оставался самым завидным холостяком во всей стране, даже несмотря на то, что был заперт и спрятан в башне в течение последнего десятилетия. И этот факт мог бы раздуть его самомнение до ещё бо́льших размеров, став очередным поводом для гордости. Если бы он, конечно, о нём знал.       Но он не знал. Хотя догадывался. В какой-то степени. По крайней мере, принц осознавал свою непоколебимую значимость в мире благодаря ведьминой жестокости.       Его ведь не оставили умирать, нет. Как раз таки наоборот. Он был жив и мог каждый божий день видеть павших рыцарей, которые были размещены прямо под окном его башни. Мертвецы, ежедневно погибающие за его спасение. И это нервировало. Чужие тела, изуродованные колючими зарослями и заклинаниями «великодушной» ведьмы, были далеко не самой приятной картиной. Тем не менее его гордость не позволила ему пасть. Он поступил так, как поступают все королевские особы в подобном затруднительном положении: высоко поднял голову и удалился в свою постель.       Хотя его сердце и болело за их доблестные усилия, Сонхун ничего не мог для них сделать. Совсем ничего. И потому находил смешным бить себя по этому поводу в грудь. Он просто ждал подходящего момента. Ждал, чтобы за дело взялся правильный рыцарь и, наконец, вызволил его из этих проклятых земель. Ведь те, кто пал, хоть и выполняли свою задачу довольно усердно, не обладали даже элементарными навыками и мастерством. По крайней мере, это было простейшим объяснением их некомпетентности. И единственным, за неимением лучшего.       Десять лет такого ожидания творят с человеком чудеса. Сонхун многое узнал и о себе, и о своей похитительнице. Она была грозным противником и, мягко говоря, чрезвычайно жестоким. Даже те, кто совершенно случайно натыкался на башню, испытывали на себе силу её гнева. Мучительные крики и жалобные мольбы, доносившиеся снизу, были невыносимыми. В первый год, проведённый в башне, Сонхун не мог выносить всей её порочности, однако постепенно он к ней привык. Теперь же принц безошибочно мог предсказывать, какая участь ожидает забытых богом путешественников, встретившихся ей на пути.       Однако самым странным в этой ведьме для Сонхуна было то, как она обращалась с ним.       В откровенной роскоши последние десять лет он, конечно, не купался. В конце концов, это всё-таки было заточением. Но тем не менее в том положении, в котором находился он, ему оставалось хотеть только своей свободы. Ведь принц спал в тёплой постели, которой было более чем достаточно для одного, чтобы ежедневно утопать в объятиях сна. Он мог наесться вкусных деликатесов, ничем не уступающим тем, что он ел во дворце. Каждый вечер перед сном ведьма позволяла ему принимать горячую ванну, чтобы его не пугал лесной холод. Она по-своему ухаживала за ним, даже разговаривала время от времени. И в этих редких беседах друг с другом он научился не напоминать ей о своих родителях. Не говоря уже о родословной.       Хотя ему и не нравилась идея поселиться в башне навсегда, часть его наивного сердца подсказывала ему, что ему будет грустно уходить отсюда. Круглые комнаты, в которых он живёт, стали ему вторым домом. Он тщательно украсил их цветами, растущими на виноградных лозах, которые обвивают здание. Иногда, когда ведьма была особенно довольна своим приготовленным зельем, она выпускала его погулять на своей территории. Однако ему никогда не суждено было пройти через терновый «забор». Поэтому он старался даже не думать о подобном. Ведь такой сильной ведьме, как эта, не составляло никакого труда завладеть его разумом, проникнув в мысли, и пользоваться им, как заблагорассудится.       При всей своей гордыне и упрямом характере, Сонхун понимал, что даже такой могущественный человек, как он, может оказаться слабее кого-либо. И если бы не чужая способность превратить его в одни лишь кости, он мог бы поступить иначе. Но, увы, ведьма есть ведьма, а у него в запасе ни грамма магии для борьбы с её тёмными мистическими способностями.       Итак, он ждал.       Он считал дни, как мог. Каждую ночь выглядывал из окна самой высокой комнаты в башне, чтобы посмотреть на луну, и представлял себе день, когда придёт рыцарь и заберёт его домой, обратно в объятия родителей и сестры.       О семье Сонхун старался слишком часто не думать. Он знал, что именно они были причиной, по которой рыцари захламляли территорию ведьминых земель. Именно они посылали мужчин в надежде возвратить своего сына домой. Он задавался вопросом, как сильно они расстраивались, когда каждая попытка заканчивалась полным провалом. Было ли это так же больно для них, как и для него? Или они были более стойкими к этому? Были ли они сделаны из чего-то более крепкого, не поддающегося пониманию Сонхуна?       Затем его мысли возвращались к сестре. К Лалисе. Ей было всего пять лет, когда он выехал в лес со своими друзьями. Она приходила к нему в комнату в надежде отговорить от такой опасной затеи. В её больших карих глазах отчётливо читался страх. А нервозность и беспокойство слышались в очень громком сердцебиении.       Тогда она была так юна… Ему было интересно, как она выглядит сейчас. Носит ли она всё те же опасения в глазах и страхи в сердце? Однако больше всего его интересовало, помнит ли она его вообще? Любит ли она его всё так же или он стал той частью её жизни, которая граничит со старыми воспоминаниями и детскими фантазиями.       — Раз отдал пенни, придётся отдать и фунт, — бормотал себе под нос Сонхун, глядя на белую луну. Это было признаком его упрямства. Пятно всей его жизни. Истинная причина, по которой он был пленником в землях ведьмы. Он осознавал, что виновата его гордость. Что в его нынешнем положении были виноваты только его собственные глупые амбиции. Если бы он прислушался к словам своей матери, если бы решил быть похожим на отца, если бы позаботился о тревоге сестры, то даже ведьма не смогла бы его забрать.       Но прошлое должно оставаться в прошлом. Изменить случившегося парень не мог. Оставалось лишь ждать. И именно это он и делал последние десять лет.       Фактически, принц может ждать ещё примерно столько же, если, конечно, попросту не умрёт раньше времени. Но, по идее, этого случиться не должно: Сонхун случайно узнал о стремлении ведьмы сохранить ему жизнь и хорошее здоровье. Вот только зачем ей это нужно, так и осталось непонятным. А поскольку она ничего не хотела слышать ни о его имени, ни о том, что его семья могла дать ей в обмен на его свободу, выходило, что дело было даже не в его происхождении.       — Дорогой принц, — раздался приятный голос. Он принадлежал ученице ведьмы.       Не такая могущественная, как её госпожа, она полагалась на свою провокационную натуру, чтобы добиться того, чего пока не могла сделать её магия. Сонхун, однако, испытывал к ней полное равнодушие.       — Войдите, — небрежно ответил он.       Он спокойно мог не считаться с её чувствами, ведь знал, что навредить ему она не может. Это противоречит желанию её хозяйки.       — Дорогой принц, почему у тебя такое разочарованное лицо? Должна ли Миша подойти ближе и помочь изобразить улыбку на этих губах?       Темноволосая ведьма предстала перед ним в дымке. В считанные секунды Сонхун оказался прижатым к кровати, когда она оседлала его.       — Лучше уж разобьюсь насмерть, — категорично ответил он.       Это было обычной рутиной для них обоих. Служило своеобразным сигналом того, что злой ведьмы нет дома. Вероятнее всего, она была где-то далеко, проклинала мужчин и женщин, чтобы те служили её нуждам. В такие дни Сонхун действительно скучал по своей жизни во дворце, где ни одна живая душа не осмелилась бы прикоснуться к нему, не столкнувшись с серьёзными последствиями.       Миша соблазнительно цыкнула на него и всё это время водила длинным пальцем по его губам.       — Миша не смогла бы вынести, если бы ты так поступил, дорогой принц, — Сонхун отвернулся от неё. Ему наскучили эти игры. — Разве ты не хочешь повеселиться со мной? — надулась она. — Разве ты не хочешь, чтобы Миша заставила тебя чувствовать себя лучше?       Сонхун закрыл глаза, когда она провела руками по его тонкой талии и остановилась на бёдрах. Он не доставлял ей удовольствия смотреть ему в глаза, пока она оскверняла его.       — Ты — отвратительное подобие ведьмы, и когда я буду коронован как император Мугунхвы, твоя голова будет первой, которую я прикажу отрубить! — зарычал принц, когда она приблизила свою голову к его.       — Характер, характер. Миша может сделать твою участь намного тяжелее одним движением руки.       Сонхун напрягся, когда ученица спустилась дальше и легла на внутреннюю сторону его бедра. Он извивался под ней, изо всех сил пытаясь выбраться, но это было бесполезно. Благодаря магии Миша была намного сильнее его. Она ласкала его ухо своими губами, и принц подумал, что его кожа может сгореть, если она ещё хоть немного приблизится к нему.       Но оказалось, что сегодня на этом всё и закончится, ведь девушка встала и отпустила его сжатые запястья. Сонхун сел и оттолкнул её. Она смеялась над ним и над тем, что называла ханжеским поведением. Ему противно дышать с ней одним воздухом, но она не уйдёт, пока не развлечётся.       — Я вернусь за тобой, дорогой принц, как только взойдёт вторая луна. Спасибо за мой прощальный подарок.       Она захихикала, промчавшись по комнате со скоростью, недоступной для людей. И стоило ей только раствориться за дверью, как на деревянной поверхности вновь образовались золотые руны. Принц злобно осмотрел эти символы. Магия была единственным барьером, удерживающим его от побега: она закрывала двери и окна, не позволяя ему выйти за пределы комнаты без прочтения заклинания.       — Да пошло всё к чёрту! — закричал Сонхун в простыни. — Будь проклята ведьма и её ученица-лисица! Будь они обе прокляты! — взревел он.       Он выкрикивал эти слова достаточно громко, чтобы в конце концов охрипнуть. Достаточно громко, чтобы не услышать внезапный шум за окном башни. Шум, похожий на топот лошади и обнажающийся меч.       Рёв Сонхуна в конце концов утомил его. Его эмоции взяли над ним верх, и глаза предательски наполнились слезами.       За десять лет он ни разу не пролил ни капли крови. В течение десяти лет он сохранял своё сердце твёрдым, как камень, и высоко держал голову с достоинством, подобающим имперскому принцу. Поэтому, получив долгожданную волю, эмоции в считанные секунды затопили его сердце и захлестнули его. И как раз в тот момент, когда Сонхун был готов разразиться душераздирающим воплем со слезами, на пол комнаты твёрдой поступью опустился он.       — Какое необычное зрелище! Не каждый день увидишь принца, находящегося под чьей-то властью.       Сонхун в удивлении уставился на незваного гостя. Это был высокий мужчина с огненными волосами, которые, казалось, были рождены из пламени самого ада. Он стоял там с загадочной улыбкой на губах и пустыми чёрными глазами, наполняя комнату тяжёлой аурой.       Принцу не понравился ни его внешний вид, ни его внезапное появление. Как ему удалось проникнуть сквозь магию ведьмы, да ещё и остаться невредимым?       Хотя Сонхуну и не хотелось доверять ведьме, в этот момент она казалась меньшей из двух зол. И всё же с этой же самой мыслью он чувствовал, что этот мужчина был его единственным способом вырваться из её когтей. Что этот незнакомец собирался стать его спасителем.       — Кто ты? — всё же сумел спросить принц, но ответом ему служила тишина. Незнакомец продолжал пристально рассматривать его, впитывая в себя каждую чёрточку его растрёпанного вида. Внезапно Сонхун остро почувствовал себя нагим и натянул на себя ворох простыней, чтобы прикрыться. — Друг ли ты или же враг? — спросил он ещё раз. На этот раз к голосу вернулась властность его авторитета.       — Это зависит от того, кем вы хотите, чтобы я был, — просто ответил мужчина.       Сонхун нахмурил брови.       — Что ты имеешь в виду?       Взгляд незнакомца упал на чужую обнажённую шею.       — На вашей коже есть поцелуй смерти, который обычно встречается у тех, кто общается с тёмными ведьмами.       Щёки Сонхуна покраснели, когда он вспомнил проделки Миши. Эта несчастная девушка будет первой, кого он выследит после побега. Он одёрнул воротник рубашки и бросил на незнакомца презрительный взгляд.       — Неважно! — гневно выплюнул он. — Я спросил, кто вы, и по приказу Империи Мугунхва вы должны раскрыть свои намерения!       Его гнев неуклонно возрастал. Сонхуну надоело, что с ним играют. Несколько минут назад его чуть ли не насиловали, а теперь этот незнакомец стоял и выдвигал предположения о его связях с тёмными ведьмами. Не он ли был заперт в башне целых десять лет? Как смеет этот человек высмеивать его страдания!       — Жаль, что вы так расстроены, — спокойным голосом продолжил незнакомец. — Но я бы предпочел, чтобы у человека, которого я спас, был более мягкий нрав. Однако шансы никогда не бывают в чью-то пользу, не так ли?       Он сказал это беззастенчиво. Так, будто Сонхун был девицей, которая обязана этому мужчине своей жизнью. И хотя, услышав чужое намерение, принц почувствовал в груди растущую благодарность, он всё равно ощутил, как от гнева его щёки окрасились в глубокие оттенки малинового.       Незнакомец протянул Сонхуну руку в перчатке.       Если бы на спине «спасителя» был бы хоть какой-то отличительный знак, принц смог бы узнать, откуда взялся этот человек. Однако незнакомец от макушки плеч до сапог на ногах был одет в тончайшую чёрную ткань, которая выглядела слишком богатой для рыцаря, но слишком скромной для члена двора Мугунхва. Кем бы ни был этот человек, принц не верил, что у них общая родина.       Тем не менее он поднялся с постели, крепко сжимая рукой воротник рубашки и рассматривая протянутую руку, зовущую его прочь из этой тюрьмы.       — Я не буду просить вас доверять мне, так как я не давал вам для этого никаких оснований.       Это были первые осмысленные слова из уст незнакомца.       — Однако я могу с уверенностью сказать, что вам будет намного лучше со мной, чем в присутствии ведьмы, когда она поймет, что её чары были кем-то разрушены.       Это была здравая логика, и она соответствовала тому, что сам принц обдумывал с момента появления незнакомца. Тёмная магия ведьмы после этого инцидента только усилит чары. Однако чистая магия из незапятнанного источника могла проникнуть и разрушить любые чары в башне. Это было основополагающим принципом всей магии, хотя многие об этом не знают. Сонхун и сам узнал об этом только тогда, когда подслушал горячий спор между ведьмой и её ученицей.       Принц не верил, что человек перед ним способен на чистую магию. За его ясными чёрными глазами была тьма, раздувшаяся от огня. Тот, кто действительно разрушил чары, сделал это в качестве одолжения этому человеку. И цену за это принц не мог ни предположить, ни вообразить. Единственное, что он знал наверняка, так это то, что он хотел выбраться из этой тюрьмы, а рука, протянутая к Сонхуну, обещала ему именно это.       И поэтому он, почти не колеблясь, сделал выбор.       В комнатах, принадлежавших Сонхуну, было не так уж много вещей. Все они были либо предметами первой необходимости, либо безделушками. Незнакомец сбросил свой плащ и накинул его на плечи принца, а затем собрал всё, что казалось мало-мальски важным. Ворох вещей собрался в небольшой мешок. Мужчина перекинул его через плечо, а затем сделал нечто совершенно немыслимое, что заставило Сонхуна не на шутку испугаться.       Он выпрыгнул из окна башни.       Когда принц услышал глухой удар, он подумал, что его спаситель уже наверняка мертв. При таком падении выжить было невозможно. Но когда принц выглянул в каменное окно, незнакомец стоял абсолютно целый и невредимый. И совершенно не удивлённый своим же смертельным трюком. Просто стоял под окном и ждал. И Сонхун вскоре понял, в чём дело. Незнакомец хотел, чтобы он сделал то же самое.       Он, должно быть, не в своём уме!       — Почему мы не можем просто воспользоваться дверью? — крикнул принц в ночь.       — Если вы хотите, чтобы ощущение горящей плоти было последним, что вы испытаете в своей жизни, то без проблем.       Сонхун недоверчиво посмотрел на мужчину. Тот не шутил.       Принц отошёл от окна. Он начал ходить по каменному полу и обдумывал варианты.       Ведьма не избавлялась от него целых десять лет. Могло ли что-то такое простое, как сломанное заклинание, побудить её сделать это сейчас? За десять лет, что она держала его в плену, она, должно быть, привязалась к нему. Сломанное заклинание не обязательно означало, что он пытался сбежать. Он ведь столько лет сидел в башне, не пытаясь сделать этого…       — Чем дольше вы будете ждать, мой принц, тем тяжелее будет сбежать.       Голос незнакомца прозвучал в башне с такой ясностью, что Сонхуну показалось, будто тот стоит рядом с ним.       Он подошёл к окну и ещё раз посмотрел вниз. Мужчина стоял возле белоснежной лошади, проводя руками по её роскошной гриве.       Сонхун раздражённо нахмурил брови. Не то чтобы он боялся высоты. Ему просто показалось нелепым, что его план спасения заключался в такой непродуманной тактике. Он оглядел окно, ища верёвку, но понял, что её попросту нет. Тем не менее незнакомец пробрался в башню не так, как спустился. Затем взгляд принца остановился на сильно вьющейся лозе. С ней шансы умереть казались немного меньше.       Он перекинул часть тела через окно, ожидая, что сейчас его плоть превратится в одни лишь кости, но ничего подобного не произошло. Он только почувствовал, как холодный воздух леса проникает под его одежду. Натянув на голову капюшон плаща, он сорвал крепкую лиану с башни и ухватился за неё изо всех сил. Перекинув оставшуюся часть своего тела, он медленно спустился вниз, используя неровность поверхности башни, чтобы при необходимости удержаться на ногах.       Это был безмерно долгий путь, и ближе к концу Сонхун даже упал, но благо незнакомец вовремя поймал его. Щёки парня покраснели, когда он осознал, что и сам схватился за мужчину для поддержки. Позабавленный незнакомец помог принцу встать на ноги, а сам пошёл запрягать лошадь. Сонхун проследил за ним взглядом.       Что-то в нём беспокоило принца. Что-то смутно знакомое…       Был ли это запах сандалового дерева? Или отчётливый акцент в его голосе? Изысканная манера его движений? Или огонь, горящий глубоко в глазах? Принц продолжал оценивать человека перед собой острым взглядом и пришёл к одному заключению.       Он не казался бы Сонхуну таким знакомым, если бы не был достаточно значимым, чтобы его помнить.       — Пойдёмте, мой принц, нам предстоит долгий и трудный путь.       Когда он произносил это, его чёрные омуты смотрели прямо в карие глаза Сонхуна. В серебряном свете луны этот незнакомец выглядел не как обычный человек. Но парень был точно уверен, что магическими способностями тот не обладал.       Он взял незнакомца за руку и позволил затащить себя на лошадь. Его спина плотно прижалась к груди незнакомца. До такой степени, что принц мог чувствовать его дыхание по тому, как опускается и поднимается чужая грудь. После этого они оба отправились в направлении, которое определённо вело не к империи Мугунхва.