Дети Терры

      Дорога домой заняла у Рига десять пеших минут. Его ресторан и бордель располагались впритык к жилому сектору, чтобы уважаемым атлантам из квартала Знати было удобнее добираться в ночи. Боковой фасад дома смотрел на парк, проводящий черту между благородными и неблагородными, а два наземных этажа и крохотный участок маскировали Рига под простолюдина и мелкого дельца.       Однако Риг представлял из себя нечто большее, поэтому оштукатурил дом, скрыв строительный материал. Кирпич был дорог, а работа с ним — кропотлива. Даже в квартале Знати не каждый мог позволить подобную роскошь, так что меры предосторожности он считал оправданными.       Растянув губы в змеиной улыбке, он вставил ключ в замок на воротах и вошёл на территорию, спрятанную за росшими по периметру пальмами Бисмарка с шаровидными кронами. Их острые как иглы листья расходились серебристо-зелёными веерами и походили на грандиозные опахала. Ригу нравились бисмаркии за утончённую красоту и опасность. Неосторожность в обращении с пальмами могла стоить серьёзных порезов и даже выколотого глаза. Удачный выбор, чтобы защитить дом от любителей перебираться через ограды.       Простые в убранстве коридоры и комнаты первого этажа предназначались для демонстрации гостям, зато недоступный пришлым второй этаж отличался изящной роскошью. Риг поднялся в рабочий кабинет, оставив дверь открытой, но не успел пересечь комнату, как за спиной раздался стук.       С выражением крайнего отвращения к своему долгу на пороге стоял Камал. Риг не слышал, как он подобрался, и улыбнулся краешком губ.       — Он здесь, — отчеканил Камал. Его белые волосы стягивал тугой пучок, а тёмные штаны и заправленная туника напоминали одежду Дхавала Ишшы, в которой тот отправился на переговоры с армией Альянса.       Риг подошёл к сейфу, ввёл комбинацию и достал широкий конверт. Надёжнее были разве что сейфы Шай-Котара в умах джэбатов, но глодавшее Рига безотчётное волнение нашёптывало спрятать его от чужих глаз. Риг повертел в руках конверт, и тревожный огонёк в сердце потух.       Обернувшись, он увидел Камала на прежнем месте. Для случаев, вроде сегодняшнего, на втором этаже предусматривалась специальная комната, но вид Камала говорил о явном нежелании туда возвращаться.       — Не хочу оставаться с ним наедине, — пояснил Камал.       — Тебе настолько неприятно?       — Мне его жаль.       Риг смерил Камала изучающим взглядом и почти разочарованно покачал головой:       — У тебя доброе сердце, это может плохо кончиться.       — А может и нет, командир, — парировал Камал.       Камал не боялся говорить открыто, зная, что Риг ценит его за развитую силу психокинетика, прекрасно усвоенную науку слежения и, конечно, непревзойдённое умение охмурить кого угодно, выросшее из красоты и обаяния в меньшей степени, чем из непрекращающейся работы над собой и наблюдения за атлантами.       В моменты, когда Камал проявлял характер, Риг особенно жалел о его прозябании в борделе. Если план завершится успехом, он сможет приблизить Камала настолько, что тому больше не придётся ублажать других.       Но между будущим и настоящим лежала пропасть, которую необходимо преодолеть.       — Пойдём, — сказал Риг, закрывая сейф.       Они прошли в конец коридора, где располагалась такая же убранная комната, как остальные. Её отличал лишь хитрый замок и особый шкаф, стоящий внутри у входа. Сейчас его содержимое оказалось без надобности, и можно было притвориться, что это самый обыкновенный кабинет с письменным столом, кожаным креслом и диваном, на котором сидел Анлуан Вхарат со связанными за спиной руками.       Риг кивнул Камалу, и тот подошёл к Анлуану, вколов малую дозу адреналина.       Очнувшись, Анлуан испытал гамму противоречивых эмоций: от облегчения до ярости. Должно быть, думал, что очнётся в тюремной камере или не очнётся вовсе. С этой точки зрения ему повезло. В окружении прекрасной обстановки, и, хоть со связанными руками, но всё ещё живой.       Анлуан обернулся на голос Рига, обнаружив его сидящим за дубовым столом.       — Я освобожу тебя после того, как ты осознаешь горькую правду: блокада Иэна Хильдермана прорвана, Ноа Джоши схвачен, а ты жив только благодаря мне. Урэю ты больше не нужен, он отправил в твой дом киборгов. Ноа Джоши тоже скоро станет ненужным.       — Моя семья? — коротко спросил Анлуан.       — Твоя семья Урэю не интересна, но он попытается использовать их, чтобы добраться до тебя. Поэтому киборгов Урэя стерегут мои. А как ты знаешь, — Риг улыбнулся, обнажив белые ровные зубы, — мои киборги кое в чём превосходят его увальней.       — Неужели нужно было вырубать меня?       — Не очень-то ты благодарен за спасение жизни, — отозвался Риг.       Анлуан взглядом дал понять, что он думает о такой благодарности, но вслух сказал другое:       — «Вы». Ты обращаешься к князю.       Рядом раздался тяжёлый вздох, и гневный взгляд Анлуана впился в Камала. Узнав о существовании двойника, Анлуан старался лишний раз не вспоминать о нём, чтобы сохранять ум трезвым. Но это не означало, что он простил Камалу сходство и то, что он шесть лет был любовником Джоши.       Риг с любопытством проследил за ними, сравнивая и находя в Камале ряд преимуществ, выгодно отличающих его от Анлуана Вхарата. Кашлянув, он посмотрел на Анлуана сквозь прищур и сказал:       — Родиться князем не значит быть достойным уважения. Я обращаюсь к должнику.       В Анлуане начала зарождаться новая волна недовольства, но Риг погасил её, кивнув на связанные запястья.       — Ты не пленник, но нам необходимо достичь договорённости. Я могу быть уверенным в твоей рассудительности?       — Я не сбегу, — отрезал Анлуан, и, посмотрев на Камала, добавил: — И не стану делать глупостей. Самое важное сейчас — Джоши. Его сделают джэбатом?       — Шай-Котар собирается изучить его и выставить напоказ в суле. Так говорит Урэй, — сказал Риг. — Но будь на месте верховного ха-гэ я, избавился бы от потенциального ягика при первой возможности. Шутки с переменчивой удачей ни к чему хорошему не приводят. Тебе ли не знать?       Анлуан посмотрел на него исподлобья.       — Не нужно злиться на правду, — покачал головой Риг. — То, что ягик оказался влюблённым дураком, подставившимся под удар вместо того, чтобы сбежать, это удача для Шай-Котара. А ты, Анлуан Вхарат, олицетворение рока для Ноа Джоши и всех яхшасов.       — Он не ягик, — отрезал Анлуан. — Зря ты на это надеешься.       — Он слепец, — парировал Риг, — который скоро прозреет. Но, будь он даже полным идиотом, Ноа Джоши нужен нам — тебе и мне. Здесь у нас находится важная точка соприкосновения. Если ты не станешь отнимать моё время, может быть, удастся его спасти. Так что, отпустить тебя?       Анлуан сидел с выпрямленной спиной и с холодным выражением на безупречно красивом лице. Камал подошёл, повинуясь великолепно развитому шестому чувству, и разрезал верёвку. Бросил на Рига недоверчивый взгляд и вышел из кабинета, закрыв дверь. Звука удаляющихся шагов слышно не было, но Риг и Анлуан знали, что двигаться бесшумно — это искусство, и некоторые владеют им в совершенстве.       Анлуан размял ноющие запястья и встал напротив Рига.       — Не будем тратить время на попытки сделать правдой очевидную ложь, — сказал Риг. — Ноа Джоши незаменим для меня не потому, что я его люблю. Он важная фигура в плане, и равнодушие к его личности позволяет мне сделать то, чего не смог ты — защитить.       У Анлуана дёрнулись жевалки, но в остальном он ничем не выдал мыслей: «Твоё равнодушие к его личности позволит с лёгкостью избавиться от Джоши, как только он станет ненужным. И здесь у нас нет ни одной точки соприкосновения».       — Как ты думаешь освободить его? — спросил Анлуан.       — Твоя помощь не пригодится, поэтому не будем тратить время на обсуждение, — отрезал Риг. — Я обеспечу побег Ноа Джоши и Иэна Хильдермана, и они уйдут через лаз с твоей семьёй этой ночью. Ты можешь присоединиться, но прежде кое-что посмотришь.       Риг положил руку на конверт и толкнул вперёд. Скользнув по столу, он остановился у края.       — Что это? — нахмурился Анлуан.       — Гораздо милосерднее было бы промолчать, как молчал Ноа Джоши, — сказал Риг. — Но милосердие — роскошь. Перед тобой документ, дающий повод по-настоящему возненавидеть новое правительство. Бери, это в общих интересах.       Анлуан медлил. Не поддающееся объяснению чувство щекотало оголённые нервы: он должен был вернуться, вывести семью и помочь Джоши бежать, но терял время с Ригом, исчерпывающим последние крохи доверия.       Его колкий взгляд следил за Анлуаном, отметив дёрнувшуюся круговую мышцу рта и дрогнувший большой палец, словно желавший оттолкнуть конверт. Но Риг не мог допустить иного сценария кроме того, что прописал неидеальный мозг, и подтолкнул Анлуана:       — Когда ты стал помехой для ягика, я начал искать способ разлучить вас. Однако нашёл это, и у меня отпало желание продолжать. Потому что даже у меня недостаточно извращённый характер, чтобы пытаться наказать тебя больше, чем ты уже наказан.       Анлуан ненавидел удушающую натуру Рига, зная, что в его партии всего лишь пешка, но рука самовольно выудила из конверта копию ветхого документа. В глаза бросилось знакомое тиснение: такое имела гербовая бумага, на которой Серджу Вхарату и Анлуану выдавались распоряжения, приказы и поощрения нового правительства.       Однако то, что держал Анлуан, предназначалось Россам. Согласно грамоте, новое правительство гарантировало пострадавшему от гражданской войны и почти разорённому графскому дому колоссальные средства и включало Россов в число переселенцев на Терру. В условиях, когда в колонии принимали лишь богачей, учёных и военных. Ни тем, ни другим, ни третьим Россы не были, но Анлуан никогда не задавался вопросом, как они оказались на Терре.       Он поднял на Рига настороженный взгляд.       — Копия снята с оригинала нового правительства, — пояснил Риг. — Второй хранится у Россов, и не думаю, что они когда-нибудь с ним расстанутся.       Анлуан опустил глаза. Непрочитанным оставался последний абзац. Чувства противилось тому, чтобы продолжать, однако ядовитое зерно подозрений уже проросло в мозгу, и Анлуан крепче вцепился в тиснённую бумагу.       «Взамен дом Россов обязуется устранить угрозу новому правительству в лице вассалов императора, княжеского дома Вхаратов».       Анлуан перечитал трижды. Буквы складывались в слова, а слова вытягивались в строки, и казалось, их слишком много, потому что за ними стояли вопросы, которыми Анлуан задавался годами.       — Почему? — выдавил он, чувствуя, как фундамент жизни раскалывается трещинами.       Риг посмотрел на наручный браслет: половина первого ночи. Время не ждёт, Анлуану Вхарату пора принять решение, ради которого Риг устроил спектакль с разоблачением, стоивший ему одного из лучших шпионов.       — Почему Россы согласились? — уточнил Риг, разрезая жизнь Анлуана на «до» и «после». — Вероятно, иного выхода не было. Ты знаешь, что творилось в те годы на Сафид.       Анлуан знал, но записанное в грамоте не вязалось с действительностью. Он повторял за отцом, сколько себя помнил: «Император предал дом Вхаратов». Он ненавидел императора и присягнул новому правительству, лелея мечту о мести.       Неужели всё это время Анлуан как обезумевший выслуживался перед ублюдками, на чьи деньги едва не был уничтожен его род? В довершение всего, собирался жениться на внучке предателя, сделавшего это возможным.       Анлуан отвернулся, выпрямившись по струнке и окаменев. Если бы Риг не был дорогостоящим киборгом и не мог считывать физические параметры тел, он бы решил, что Анлуан и впрямь превратился в статую.       Спустя несколько минут он пошатнулся, обхватил голову руками и застонал. На вдохе стон оборвался, а на выдохе из груди вырвался вопль, перешедший в гортанное рычание, утонувшее в сдавленном хрипе. Анлуан согнулся, пальцы его рук скрючились, как если бы их стянуло судорогой. Риг подумал, что он может броситься, презрев здравый смысл.       Но Анлуан выпрямился, его скрюченные пальцы усилием воли сжались в кулаках.       — Правдивость этой грамоты может подтвердить Ноа Джоши, — осторожно довершил дело Риг.       Анлуан бросил на него уничтожающий взгляд. Он не нуждался в подтверждениях, тысячу раз видя, как искажалось лицо Джоши при взгляде на Лалит, и слыша предостережения, над которыми не удосужился задуматься. Ему стоило извиниться перед Джоши, но не раньше, чем тот ответит, почему молчал двенадцать лет.       Принять крах выжженных в сердце постулатов казалось равносильно смерти, но умирать Анлуан не собирался. Он должен был услышать правду из уст Сирала Росса, посмотреть в глаза Лалит и спросить, любила ли она его хоть когда-то. Потому что он любил её до этого дня.       — Пусть Джоши и моя семья уходят сами, — сказал Анлуан. — Я догоню, как закончу.       Он вернулся к столу, забрал копию грамоты, в несколько широких шагов добрался до порога и бросил оттуда:       — Не забудьте про Анну.

***

      Дом Рига располагался в пяти минутах размеренной ходьбы от поместья Россов, но он не сомневался, что Анлуан справится быстрее. Поэтому едва парадная дверь закрылась, Риг подозвал Камала.       — Иди к дому Вхарата. Как только солдаты Урэя уйдут, уводи семью через лаз.       Камал выпрямился, сделал глубокий вдох и спросил:       — Зачем им уходить?       Риг раздражённо цыкнул. Он ценил Камала настолько, что доверял тайны, способные сокрушать благородные дома, восхищался его умом и талантами, как и способностью перечить. Но всему своё время, и Риг ненавидел, когда другие этого не чувствовали. Камал не чувствовал часто.       — Решил поиграть? — Риг поддел его взглядом как остриём ножа.       У Камала дёрнулся палец на правой руке, но лицо осталось бесстрастным.       — Нет, — он мысленно досчитал до трёх и пошёл на риск: — Вы не передумаете?       — Ты проникся к нему? — издевательски хмыкнул Риг. — Или хочешь вымолить милость Ноа Джоши?       — Нет, — Камала покоробило, но мгновеньем позже он всё же добавил: — К чему такая жестокость?       Его безбашенной отвагой можно было брать города. В том, как он таранил Рига решимостью, таилась роковая притягательность. Всё-таки он был необыкновенным яхшасом, шпионом и мужчиной, Ригу с ним повезло. Но сейчас его нужно было осадить.       Риг встал из-за стола и обошёл Камала кругом, приблизившись так, что их носы неминуемо соприкоснулись бы, не будь Камал так низок ростом.       — Видеть — моя задача, — Риг удерживал его взглядом долгих полминуты. — Твоя задача — исполнять.       Камал ненавидел свою роль, но главное, он ненавидел Рига за то, что тот вынудил лгать Джоши. О том, чего Джоши никогда не простит.       Камал стиснул зубы, поднял руку и почтительно прижал кончики пальцев ко лбу, потом к груди. Он задолжал Ригу и умел быть благодарным, даже если долг вынуждал поступаться честью и отказываться от того, что дорого сердцу.       — Удачи, — сказал Камал, прежде чем уйти. Он знал, что этой ночью удача пригодится.