Дети Терры

      Джоши провели по короткому узкому коридору, выстланному тёмно-синей дорожкой. Выкрашенные в бордовый цвет стены и инкрустированные ажурной резьбой двери борделя навевали мысли о востоке, а вместе с ним — воспоминания о Ясире Эль Захре. Однако коридор оказался слишком короток, чтобы Джоши успел как следует подумать. Мысли о смуглом восточном юноше скользнули по его сознанию и растворились в реальности, представленной Ригом, сидящим за столом из виргинского дуба.       Проводившая Джоши работница откланялась, и он оказался один на один с главой шпионов Шай-Котара и обладателем безукоризненного вкуса. Каждый предмет в кабинете находился на своём месте и что-либо говорил о своем хозяине. Джоши поприветствовала аскетичная роскошь парчовых кресел, настолько ухоженных, что создавалось впечатление, будто на них ещё никто не сидел. Ступать по чистому ковру с цветастым геометрическим орнаментом казалось кощунством, а примостившийся в углу чайный столик с изящным фарфоровым чайником и чайной парой приглашал забыть о тревогах и распить по чашечке чёрного. Высокие стеллажи с книгами выставляли напоказ начитанность Рига, и это, вкупе с его точёным, без малейшего изъяна лицом навевало опасения. Эксцентричен и, судя по всему, состоятелен настолько, что ему позавидовала бы добрая часть аристократов 2-ой колонии. Что ещё хуже — не только яхшас, но и модифицированный больше, чем наполовину киборг.       Джоши затруднялся сказать, что из увиденного в Риге досталось ему от родителей, а что было продуктом прогрессивной атлантской медицины. Но вдумчивого взгляда хватило, чтобы понять — значительная часть его богатств уходила на поддержание модификаций.       Однако откуда у владельца пусть и лучшего, но всё же борделя, так неприлично много денег?       Джоши остановился напротив стола, бросив недоверчивый взгляд на парчовые кресла, и предпочёл не садиться без приглашения. Тогда иронично изогнутые губы Рига разомкнулись, и его бархатистый голос наполнил кабинет жизнью:       — Ты совершенно прав, две трети моего тела состоят из высококачественного углеволокна. Но разглядеть это может не каждый, похвально.       Если бы не собственный нейропротез, Джоши, возможно, не заострил бы внимание на совершенно натуральном на первый взгляд теле Рига. На вид Ригу было не больше сорока, что для атланта не возраст. Сколько он прожил на самом деле, Джоши мог никогда не узнать, хотя по взгляду догадывался: значительно дольше него.       — Потрясающе. Ты словно алмаз, такой же твёрдый и непробиваемый, если не знать, куда целиться, — Риг одарил его завораживающей змеиной улыбкой, от которой у Джоши затряслись поджилки, а разума коснулось тревожное предчувствие: должно быть, он всё это время находился под телепатическим взором этого яхшаса.       «Но как?» — обомлел Джоши. Он был уверен, что не ослаблял защиту ни на минуту.       — Успокойся, — длинные губы Рига расправились. — С твоей блокадой всё в порядке, но твоё лицо другое дело. Любой атлант, имеющий мозги и одарённый природной наблюдательностью, сможет прочесть тебя как раскрытую книгу.       Джоши нахмурился. Ему-то казалось, что маска самообладания въелась в него намертво.       — На твоё счастье атлантов, обладающих достаточно тяжеловесными мозгами и наученных видеть, в девяти колониях не так уж много, — усмехнулся Риг. — Пора бы тебе что-нибудь сказать, а то я начну сомневаться, не джэбат ли ты в самом деле.       Это омерзительное, во всех отношениях грязное слово подействовало на Джоши как удар током. Он встрепенулся, выдавив ставшее ненавистным:       — Я не джэбат.       — Пока нет, но можешь им стать.       — А ты не можешь? — оцепенение полностью спало с Джоши, и он ядовито оглядел Рига.       — Я слишком стар для этой роли. В случае чего меня просто убьют.       Он сообщил об этом спокойно, будто речь шла об усыплении измученного болезнью животного.       — И тебя такой расклад устраивает?       — Камал, кажется, говорил тебе, что жизнь в неволе — всё равно что смерть, — лениво напомнил Риг. — Это в равной степени относится ко всем слугам Шай-Котара.       — Однако не все слуги Шай-Котара расхаживают в шелках.       С лица Рига сошла тень улыбки, зелёные глаза застыли. Когда он заговорил, в его бархатистом голосе не осталось и следа мягкости. Он принялся резать им Джоши, с каждым словом нанося глубокие раны.       — Хватить вести себя, как капризный ребёнок. Я позвал тебя не для того, чтобы выслушивать обиды яхшаса, ничего не знающего о жизни своих собратьев. У каждого из нас по сундуку такого приданного, какое тебе, живущему за пазухой Вхарата, в страшном сне не приснится. Камал должен был стать достаточно яркой иллюстрацией того, насколько хорошо ты жил, пока не выдал себя Шай-Котару, — его слова прозвучали как обвинение. — Надо было отсиживаться и дальше, но ты вздумал залезть в штаб внутренней безопасности, чтобы удовлетворить непомерно раздутое эго Вхарата. Теперь ты здесь, и лишь Айину известно, чем это кончится, — Риг помолчал некоторое время, после чего добавил: — Для всех нас.       Джоши без чьих-либо разъяснений знал о своём проступке, но чем горевать об ошибках прошлого, разумнее приглядеться к угрозе будущему. Джоши не понравился Риг: ни его искусственное, насквозь фальшивое лицо, ни слишком быстро меняющиеся интонации.       — Зачем ты устроил полуночный спектакль? — Джоши перешёл к интересующим его вопросам.       — Не я. Гахаарит Урэй.       — Но это ты приказал своему шпиону вскрыть ворота и воспользоваться Хемой, будто она вещь.       — А разве нет? Она, Анлуан Вхарат, ты и даже я — мы просто вещи, которыми пользуется Шай-Котар. Я лишь указал на это.       — Как будто об этом можно забыть, — выплюнул Джоши.       — Нельзя забыть о том, чего не знаешь, — Риг сложил руки на столе, соединив кончики пальцев и поглядев на него исподлобья. — Тебе лишь предстоит понять, каково это — быть чьей-то вещью. А теперь садись, и давай поговорим как два яхшаса о том, что нам нужно и что мы вместо этого получим.       Он указал на одно из кресел напротив стола. Обитое сине-золотой парчой, с каркасом из надёжного дуба кресло показалось Джоши слишком дорогим, чтобы кто-то вроде него осмелился присесть. Но внезапно возникшую неловкость пришлось перебороть, и Джоши с любопытством отметил, что за всю историю посещений домов знати он ни разу не сидел на такой элегантной, удобной и баснословно дорогой мебели.       Риг наблюдал за ним исподлобья. На его лицо вернулась тень змеиной улыбки, а тонкие пальцы медленно поглаживали позолоченную шариковую ручку.       — Что значит, «поговорим о том, что нам нужно»? — Джоши отнял взгляд от ручки.       — На твоём месте меня бы больше интересовало «что мы вместо этого получим», — заметил Риг. — Пока Шай-Котар остаётся у власти, свободы яхшасам не видать. Ты тому яркий пример: двенадцать лет, а результат всё тот же — по-прежнему пленник.       Джоши открыл было рот, но Риг заткнул его фразой, красноречиво подводящей черту его жизни:       — Ты должен узнать, прежде чем мы продолжим: Урэй приказал устранить тебя, как только ты добудешь информацию у Зеро.       Джоши замер. В глубине души он всё же надеялся, что Урэй рассчитывал на него немного больше, или хотя бы не боялся до такой степени, чтобы избавиться сразу, как Джоши станет ненужным.       — Как видишь, твоя свобода имеет ещё более иллюзорные границы, чем моя, — продолжил Риг. — Так что на твоём месте я бы не торопился удовлетворять Урэя.       — Зачем ты говоришь это? Не собираешься исполнять его приказ?       — А ты собираешься пытать Иэна Хильдермана?       Ни насмешливого снисхождения, ни показательной скуки, ни змеиной улыбки.       — Что я могу? — Джоши выпрямился в кресле, положив руки на кожаные подлокотники. — Урэй приказал разрушить блокаду Зеро. Он считает, мне это по силам.       — А как считаешь ты?       Ответить было нечего. Джоши побывал в замке Хильдермана и вернулся живым, но не настолько обнаглевшим, чтобы мнить себя выше Зеро.       Ригу ответ не понравился. Однако он сделал ставку и хотел убедиться, что она сыграет правильно.       — Как думаешь, Ноа Джоши, много ли ты знаешь о джэбатах?       Внезапная смена темы выбила Джоши из колеи.       — Думаю, что достаточно, — его ладони оставили мокрый след на кожаных подлокотниках.       — Тогда приготовься удивляться.       Риг поднялся, направившись к невысокому шкафу. Джоши смог хорошо рассмотреть его поджарое, без единой складки жира тело. Риг выглядел органичным и устрашающим. Он двигался бесшумно и плавно. То, с какой ловкостью он отворил створки шкафа, достал два стакана и бутылку виски, вернулся с ношей и аккуратно поставил на стол, не позволяло впасть в заблуждение о его слабости. Риг с лёгкостью поборол бы Зена Гоору, даже не будь он киборгом, а просто потому, что умел правильно распорядиться своим телом. В этом он напомнил Джоши Камала, более крепкого, но не менее элегантного.       Риг разлил по стаканам виски и протянул один Джоши.       — Я не пью крепких напитков.       — Ты не пьёшь вообще, — заметил Риг. — Даже с Камалом. Но это не предложение. Пей.       Джоши с сомнением взболтнул разлитую на дне янтарную жидкость и опрокинул в себя. Алкоголь обжёг горло, и он поморщился, отставив стакан.       — И чего же я, по-твоему, не знаю?       — Ты не знаешь про стену.       — Про какую ещё стену?       — Про ту, что охраняют джэбаты.       Джоши хохотнул. Без посторонней помощи джэбаты не могли даже волосы себе расчесать. Ожидать от них сложных действий было заранее проигрышным вариантом. Как ни малы были познания Джоши о джэбатах, в этом он был уверен наверняка.       — Я не осуждаю тебя за невежество, — Риг выпил из своего стакана, плеснул в него столько же виски и осушил его снова. — В конце концов, это тайна, за которую кахибы убивают не задумываясь. Мне удалось узнать её случайно, и ещё больше повезло, что я убил кахиба первым.       — Если бы каждый телепат мог вытаскивать из кахибов тайны, у Шай-Котара давно бы не осталось ни тайн, ни кахибов, — парировал Джоши.       — Верно, выведать их тайны задача не из лёгких. Шай-Котар прячет информацию в весьма укромном месте.       — Где же?       — В сознании джэбатов.       Образовалось молчание, затопившее кабинет тягучим ожиданием. Джоши ждал, что Риг посмеётся над его незадачливостью. Риг ждал, когда с лица Джоши сойдут следы недоумения и отобразится работа мысли. Потеряв терпение, Риг сложил пальцы домиком и приготовился вывести Джоши за пределы обыденного мышления, надеясь, что ни Шай-Котар, ни Смотрящие не ошиблись, и Ноа Джоши действительно стоил откровений. Если же нет, от несчастного случая никто не застрахован.       — Сознание джэбатов похоже на кисель, — начал Риг. — Оно покрыто вязкой пеленой. Перебирать их память неблагодарная работа, из их сознания выходишь замаранный и уставший. Я занимался этим десятки лет, но не преуспел. Обрывки их полуистлевших воспоминаний тонут в тоскливой пустоте. Джэбаты безумны. Но это верно лишь в случае, если мы смотрим на них со стороны.       — А как ещё на них можно посмотреть? —  насмешливо сощурился Джоши.       — Изнутри, — Риг выдержал задумчивую паузу. — Отыскать крупицу разума джэбата можно, если перенестись в его сознание. Выстраиваемые джэбатами миры разительно отличаются от того, что мы видим вокруг.       Джоши непроизвольно содрогнулся. Он изучал способы взаимодействия с чужим сознанием, и за двенадцать лет жизни с Анлуаном убедился, что испробовал всё. Джоши мог поклясться, что сблизиться с другим живым существом сильнее, чем он сблизился с Анлуаном, невозможно.       Но Риг сказал «другой мир». Это отличалось от того, что Джоши проделывал до сих пор. Но отличалось ли это от того, что произошло между ним и Ясиром Эль Захрой?       — Вижу, ты уже сталкивался с подобной силой, — сказал Риг, поглаживая подбородок. — Твоё лицо — твоя слабость. Учись скрывать мысли не только за блокадой.       Но Джоши было не до уроков шпионского воспитания.       — О какой силе ты говоришь? — от возбуждения он подался вперёд. — Однажды я встретился с медиумом, который вовлёк меня в странный сон. Он сказал, что перенёс моё сознание в мир, сотканный из энергии. Медиум утверждал, что не создавал этот мир, а лишь привнёс своё представление о том, как он должен выглядеть. Я думаю, на самом деле это был сон.       — Нет, ты так не думаешь, — усмехнулся Риг. — Ты побывал в месте, которое медиумы называют низшим уровнем мира душ. Они говорят, что мир физических тел — всего лишь малая часть из миров, существующих одновременно друг с другом. Ещё говорят, что мир душ — не просто один из миров, а то, из чего рождается всё, что ты видишь. Твоё тело, этот стакан, — Риг вывертел в руке пустой стакан. — И некоторые медиумы могут пересекать границу между миром, в котором находимся мы с тобой, и низшими уровнями мира душ.       Значило ли это, что, встречаясь с Ясиром Эль Захрой, Джоши покидал физический мир? Поверить в это было сложно, но воспоминания о коме подтачивали Джоши, словно червь. Его физическое тело едва не умерло, но сознание было так же живо, как сейчас, и даже больше. В коме у Джоши не было глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать. Но он видел цвета, которые прежде не мог вообразить, и слышал необыкновенную музыку. Джоши сам был цветом и музыкой, растворённый в мире, в котором не существовало ничего, кроме энергии, но в то же время существовало всё, что только мог вообразить Джоши и чего он вообразить не мог.       Внезапно пропахшая ванилью комната, в которой он разговаривал с Ясиром Эль Захрой, показалась Джоши самым простым примером того, что можно было создать из собственного воображения, и его охватил озноб. Неужели медиумы обладали настолько необыкновенными возможностями? В этом случае Анлуан был полностью прав: перед ними оставалось только дрожать.       — Ноа Джоши, — позвал Риг. Он отодвинул стаканы и бутыль с виски, сев на край стола и оказавшись напротив Джоши. — Слушай меня внимательно. Пересекать границу мира душ могут не только медиумы.       Усиленная работа мысли наконец-то отразилась на лице Джоши, и Риг удовлетворённо улыбнулся, обратив внимание на свои потные ладони. Лето доставляло массу неудобств. Пот пропитал его дорогую шёлковую рубашку, сшитую на восточный манер по людской моде. Удушливая влажность преследовала Рига и других жителей колонии месяцы напролёт, от неё было не сбежать. Но ночами солнце скатывалось за горизонт, чтобы мучить жителей другой стороны планеты, и Риг мог как следует оценить последствия своих поступков и свои будущие действия.       — Вместе со свободой Шай-Котар отобрал у яхшасов знания о мире душ, — тщательно взвешивая каждое слово, продолжил Риг. — Способность путешествовать между мирами стала привилегией избранных кахибов, которые заточают джэбатов в их собственные сознания и следят за тем, чтобы в их миры не попали посторонние. Именно в этих мирах находится стена, а за стеной — знания, без которых нам никогда не уничтожить Шай-Котар.       Сказанное стоило тридцати лет зажиточной жизни Рига. Уж он-то знал, сколь велика эта сумма. Сможет ли Ноа Джоши понять ценность полученной информации? Отданной по доброй воле, но отнюдь не бесплатной. Риг надеялся, что Джоши предложит нужную цену и собьётся с ног, чтобы уплатить её.       — Ноа Джоши, — твёрдо сказал Риг. — Тебя хотели сделать джэбатом. Где-то в твоём сознании находится стена. Ты должен за неё попасть.       У Джоши вырвался хриплый смешок. Он встал, налил себе виски и выпил одним махом. Потом обернулся через плечо и почти столкнулся лбом с Ригом.       Если стена, за которой хранились тайны, подобные существованию мира душ, в самом деле существовала и имела к Джоши хоть какое-то отношение, он искреннее не понимал, почему Урэй не убил его при первой возможности. Ведь Джоши нёс в себе частицу Шай-Котара, способную пробить в защите ордена громадную брешь. Даже думать об этом было физически больно. Неужели Шай-Котар проник в него настолько глубоко?       Джоши вытащил себя из тягостных воспоминаний о заточении и посмотрел на Рига по-новому.       — Ты надеешься завладеть знаниями Шай-Котара через меня, — кивнул Джоши, стараясь мыслить хладнокровно. — Но зачем кахибам тратить столько сил на создание джэбатов, когда можно найти другой способ спрятать знания?       — Книги и память ненадёжны в мире, где существуют такие, как ты или я. То ли дело мир, открытый лишь сознанию джэбатов. Кахибы контролируют их, а значит, и доступ к знаниям.       — Но они не могут контролировать меня, — сказал Джоши. — И других беглецов.       — Не думаю, что другие беглецы существуют, — отозвался Риг. — Учитывая ценность знаний, которые кахибы запечатывают в сознании джэбатов, во время преобразования их очень бдительно охраняют. Я не понимаю, как тебе удалось сбежать.       — А я не помню, как бежал.       — Может быть, отыскав проход к стене ты восстановишь утраченные воспоминания, — заметил Риг. — Так или иначе, ты обязан попробовать.       Риг говорил слишком тихо для таких громких слов. Дышать становилось труднее. Если в сознании Джоши и правда была спрятана стена, то ему некуда бежать. Он не может выбросить из себя то, о чём не догадывается, не знает, как найти и как пользоваться. Сквозь пелену недоверия и сомнений Джоши почувствовал в своём внутреннем мире присутствие чего-то инородного. Словно Джоши, привыкший считать себя венцом эволюции, оказался не более чем сундуком, в котором хранились чьи-то старые вещи. К которым, к тому же, не разрешено было прикасаться.       Это взбесило Джоши. Кахибы спрятали в нём знания, которые принадлежали яхшасам, замуровали их и забрали ключи. Двуликие выродки. Джоши не мог предположить, что для яхшасов существовало ещё большее унижение, чем низложение до джэбатов. Это оказалось до того омерзительно, что Джоши испытал жгучее желание вымыться, хоть и знал, что отмыться не получится. Единственным выходом виделось вернуть яхшасам утраченные знания.       Возможно, Джоши был единственным, кто мог это сделать. Даже крохотная надежда на существовании стены, за которой хранился ключ к избавлению от многотысячелетнего рабства, стоила того, чтобы попытаться отыскать её.       Не говоря ни слова, Джоши обошёл стол и остановился рядом с Ригом. Он продолжительно и вдумчиво посмотрел в его зелёные глаза, пообещав себе, что, если Риг обманет, Джоши найдёт способ расправиться с ним.       Риг это знал. Они решили положиться друг на друга, и сегодня этого было достаточно.

***

      День выдался не из лёгких. Обратный путь добавил Джоши тревог, поскольку он напрочь забыл о комендантском часе и неспящих патрульных, а вспомнил, лишь когда столкнулся с одним из них, налетев из-за поворота.       Будь на месте Джоши кто-нибудь другой, отсиживаться бы ему трое суток в управлении безопасностью колонии. Первичное нарушение комендантского часа каралось тремя днями заключения, вторичное — неделей, а уж в третий раз нарушителя отправляли на общественные работы.       Но Джоши был телепатом. К тому же, уставшим и разозлённым на поведение патрульного, занявшегося вначале рукоприкладством, а уж потом — разъяснением прав Джоши. Не успел патрульный расписать ему всю глубину свершённой ошибки, как уже забыл и о Джоши, и о том, что у него сегодня служба. Джоши проследил за удаляющейся фигурой, потирая ноющее запястье и злорадно улыбаясь. Завтра этот увалень получит по первое число, но так и не поймёт, что заставило его покинуть пост посреди ночи.       Домой Джоши вернулся до крайней степени утомлённым, но несмотря на усталость и стычку с патрульным, его глаза горели возбуждением, а мозг лихорадочно соображал. Он знал, что Анлуан не спал, но идти к нему не торопился. Слишком многое нужно было обдумать. От заманчивого предложения Рига поводить Урэя за нос до головокружительной возможности расправиться с Шай-Котаром, положив конец угнетению яхшасов. Прежде Джоши не мог даже надеяться на изменения, но Риг выложил перед ним карты, о существовании которых Джоши не догадывался. С этими картами и с такими союзниками, как Риг и, может быть, Ясир Эль Захра, Джоши сможет выяснить, существует ли заветная стена и есть ли за ней то, чего жаждет Риг.       Но ни Риг, ни, тем более, Джоши, не имели представления о том, как попасть в мир, подвластный лёгкой поступи Ясира Эль Захры. Так что Ясир совершенно точно им понадобится. Но станет ли человек-медиум помогать атлантам-яхшасам? Что на самом деле нужно Ясиру, о котором Джоши не знал ровным счётом ничего?       О мотивах Ясира Эль Захры можно было подумать завтра. Сегодня Джоши улыбался и ликовал, благословляя провидение, приведшее Ясира к нему. Джоши радовался больше, чем когда Ясир вернул его к жизни. Собственное воскрешение не воодушевляло его так, как воодушевляла надежда на расправу с кахибами. Несмотря на полный потрясений день Джоши чувствовал необыкновенный прилив сил. Сознание вечного беглеца в короткий миг обернулось сознанием преследователя.       Дверь в его комнату приоткрылась, и внутрь скользнула полоска приглушённого света. Джоши не знал, сколько просидел по возвращению. В темноте, улыбаясь своим мыслям, всё такой же потный и грязный, как и днём, но даже не подумавший вымыться.       Анлуану надоело ждать приглашения. Он вошёл, закрыв дверь и распахнув глаза в надежде отыскать тёмный силуэт в тёмной комнате, но зрение повиновалось не сразу. Джоши хватило короткой заминки, чтобы соскочить с кровати, метнуться к Анлуану и сжать его в тугих объятиях. Его возбуждение и неуёмная жажда действий ожили и вырвались наружу.       Анлуан охнул, подавив испуг. Джоши сильнее сжал его и поцеловал, не спросив разрешения. Вкус поцелуя походил на приятную горечь каштанового мёда. В нём не было страсти, а только немой восторг и предчувствие надвигающейся бури. Не ураганного шторма, а благодатного ливня, приносящего облегчение потрескавшейся от засухи земле.       Глаза Анлуана привыкли к темноте, и он смог рассмотреть подрагивающую от волнения улыбку Джоши. Обычно строгий и опрятный, он пропах потом, а его растрёпанные волосы спутались, отдавая сырой прелостью. Он держал Анлуана за талию и продолжал улыбаться.       — Что с тобой произошло? — удивление в голосе Анлуана смешалось с настороженностью.       — Тебе понравится то, что я скажу, — Джоши запустил пальцы в его распущенные волосы, приятные на ощупь и пахнущие шампунем, и зачесал назад.       — Это будет странно, учитывая, в каких местах ты побывал, — отозвался Анлуан.       Джоши снова поцеловал его, теперь уже ласково и нежно, прижимаясь к Анлуану бёдрами и оттесняя к кровати.       Анлуан хотел остановить его. Он отчаянно не понимал, что происходит, готовясь подбадривать и утешать Джоши, на худой конец уговаривать его идти дальше и делать то, что требовал Шай-Котар. Но Джоши в этом не нуждался. Впервые за долгое время Анлуан видел его по-настоящему довольным.       Что произошло у Рига? И почему Анлуан должен был мучиться неизвестностью, томясь в руках Джоши, забывая о важных вопросах под нежной настойчивостью его губ.       Им следовало остановиться и поговорить. Или хотя бы запереть дверь. Но Анлуан уже лежал на кровати, забывая о вопросах. Их можно отложить на потом, а сейчас обнять немытого, пахнущего тяжёлым днём Джоши и покрепче притянуть к себе.       Но если Джоши вёл себя словно пьяный, Анлуан был трезв и, к тому же, вымотан длительным ожиданием. Ласкам Джоши не удалось заглушить его тревогу.       — Пожалуйста, остановись, — попросил Анлуан. — Я не хочу топить печаль в вине.       Джоши встретился с ним взглядом, и на краю сознания мелькнула мысль: «Опять использует людские присказки». Но взгляд Анлуана был непреклонным. Джоши с сожалением отстранился, скользнув рукой по его груди и усевшись на кровати.       — Ты прав.       — А ты опять со мной соглашаешься       — Притворимся, что я не расслышал? — усмехнулся Джоши.       Анлуан обдумал предложение и прикусил язык:       — Кроме того, ты грязный и дурно пахнешь.       — Зато ты пахнешь очень хорошо, — Джоши поднёс прядь белых шёлковых волос к своему лицу.       — «Ты»? — переспросил Анлуан.       — Мне показалось ты не против фамильярностей. Раз уж позволяешь мне такое, — он коснулся губ Анлуана поцелуем, отметив, как сильно ему нравилось быть рядом и целовать его, когда захочется. — К тому же, рано или поздно мне придётся воскресить бастарда Ийлиса из мёртвых.       Всё удивительнее и удивительнее. Анлуан ничего не ответил, подумав о встрече с Браном Ийлисом накануне их отъезда в Англию. Он так и не сказал об этом Джоши.       — Князь Нейде Ийлис, — покатал на языке Анлуан, поглаживая его щёку. — Но ты же не хотел. Что изменилось?       Джоши поймал его руку.       — Риг утверждает, что есть способ побороться с Шай-Котаром.       Он говорил долго, прерываясь, чтобы сделать то или иное пояснение. Анлуан не обладал парапсихической силой и не мог интуитивно понимать таких вещей, как проникновение в чужое сознание, не говоря о материях вроде невидимых миров. Однако Джоши передал суть разговора, как мог.       — Если мы завладеем тайнами Шай-Котара, у яхшасов появится надежда на будущее, — подытожил Джоши.       — Это ничем не подтверждённая гипотеза, — парировал Анлуан.       Джоши не рассчитывал, что будет легко, но в голосе Анлуана не прозвучало упадничества, и он зацепился за это.       — Его слова можно подтвердить.       Но Анлуан не знал слишком многого: ни о знакомстве с Ясиром Эль Захрой, ни о том, как Джоши вышел из комы. Заводить разговор о смерти, когда они валились с ног от усталости, показалось Джоши дурной затеей, поэтому он наклонился к Анлуану и провёл пальцами по его губам и тихо прошептал: «Доверься мне». Закрепив просьбу поцелуем, он откинулся на подушки и обнадёженно спросил:       — Останешься со мной?       Тоска в голосе Джоши помешала Анлуану поинтересоваться, не обнаглел ли он, и чтобы скрыть внезапно накатившую нежность, он напустил важности и снисходительно сообщил:       — Я даже не буду просить тебя помыться.       Джоши притянул его к себе, уткнув носом в подмышку. Анлуан возмущённо завозился и толкнул его, на что Джоши тихо рассмеялся над ухом:       — Я запомню твой подвиг. От усталости он почти сразу уснул. Анлуан пригладил его влажные волосы и устроился рядом