Четыре наследника Тёмного Лорда

Коротко постучав о косяк, Паркинсон вошла в лабораторию и с подозрением огляделась. Судя по беспорядку на рабочих местах, дымящемуся котлу на огне и покачивающимся весам, в помещении трудились буквально пару секунд назад. Она огляделась тщательнее и заметила, краешек рубашки, торчащий из шкафа. — Эй, — возмущённо хмыкнула она, — вы что… прячетесь? Из-под стола показалась рыжая макушка, а затем уже лоб и испуганные глаза. Джордж пристально осмотрел посетительницу и облегчённо выдохнул: — Фре-е-ед, вылезай, её нет. — Святые магистры! — вываливаясь из шкафа, протянул тот. — Привет. Как делишки? — И кого же вы так боитесь? — с лёгкой иронией поинтересовалась Пэнси, неспешно прогуливаясь по кабинету. — Кто же вас так запугал? — Никто, — делая максимально невинный вид, улыбнулся Джордж. — Я вообще лев по натуре, — зацепившись краем пуловера за ручку шкафа, добавил Фред. — У нас уже есть один товарищ, дерущий обои и писающий в тапки, — напомнила ведьма, сложив руки на груди. — Чем вас так пугает немецкая язва? — Она слишком общительная! — возмутился старший. — А мы по натуре интроверты… — Да ладно? — прищурилась Паркинсон. — Мы не можем столько трахаться! — обречённо завопил Джордж. — Это кошмар! Она нас развращает! В прошлый раз… — А ну-у-у, цыц! — возмущённо перебил его Фред. — Сейчас она, видимо, переключилась на Министерство, так что у нас есть время, пока там не закончатся члены… То есть люди. — В её случае это одно и то же, — фыркнул его братец. Пэнси задумчиво нахмурилась. Розмари и правда стала намного реже появляться в её поле зрения, несмотря на совместное проживание. Она больше не урчала под руку и не пыталась стащить трофейное бельишко из шкафа Пожирательницы. В общем и целом, жизнь ведьмы после возвращения стала намного… спокойнее? Это порождало колкие подозрения в области темечка: такие, как Рихтер, не усмиряют свой пыл, а переключаются на что-то более интересное. — Министерство, значит… — задумчиво уточнила Пэнси, чуть склонив голову. — Откуда информация? — Лексикон Симуса пополнился словом «вибратор», — закатил глаза младший, заглядывая в бурлящий котёл. — И глаза стали шире в пару раз, — добавил Фред. — Походу, не только глаза, — ехидно уточнил Джордж. — Он же вроде с Полумной… — скривилась Паркинсон. — Хотя по ней явно сложнее угадать, набралась ли она нового опыта или впечатлилась от пурпурной блохи. — Есть такое, — нехотя согласился старший брат, покачав головой. — Для неё эти впечатления примерно на одном уровне. Ведьма поджала губы. От Блейза последние дни тоже ничего не было слышно. И с одной стороны, стоило бы радоваться отсутствию его сентиментальных истерик, но с другой… Пэнси натужно выдохнула и расправила плечи. Она не ревновала. Может, совсем немного. В конце концов, косвенно, но личная жизнь её близких друзей тоже имеет к ней касательство. — Что ж… вы пока делайте… то, что вы там делали… — погрузившись в свои мысли, выдавила Паркинсон, машинально развернувшись к выходу. — А мне нужно проверить отчётность… — А зачем приходила-то? — вернувшись к рабочему месту, хмыкнул Фред. — Проверить ваши навыки конспирации, — саркастично бросила ведьма из-за плеча. — Навыки — хрень, тренируйтесь ещё. Она спешно покинула лабораторию и вернулась в свой кабинет. Её не должно было беспокоить, где, кто и с кем проводит свой досуг. Это всего лишь секс. Забини уже был довольно взрослым мальчиком, чтобы иметь подобные интересы. Паркинсон раздражённо рухнула в своё кресло, выискивая взглядом сигареты. Она не нервничала. Может, совсем чуть-чуть. Всё-таки Розмари — не самая простая женщина и навряд ли будет церемониться с хрупким внутренним миром мулата. Раскрыв пустую пачку, ведьма цокнула языком и, дёрнув ручку верхнего ящика стола, наощупь поискала там необходимое, однако наткнулась на мягкую атласную ленту. Она недоумённо ощупала пальцами бантик и наклонилась, чтобы взглянуть на неожиданную находку. На дне ящика покоилась белая подарочная коробка с аккуратной синей тесьмой. Когда она здесь появилась? Её точно не было вчера вечером, когда Пэнси убирала смету ремонта тренировочного зала. Она нерешительно достала презент и обнаружила небольшой белый ярлычок слева от банта:

«Я буду аккуратнее впредь»

Непонимающе приоткрыв крышку, ведьма удивлённо вскинула брови, обнаружив внутри коробки плюшевую изумрудную птичку с красной грудкой. Милое пернатое создание с коротким пушистым хвостом смотрело на свою новую хозяйку огромными щенячьими глазами, вызывая под кожей робкое, тёплое смущение. «Откуда такая смелость? — оглаживая пальцами игрушку, подумала Пожирательница. — Неужели лишение девственности так прибавляет решительности?» Поставив подарок перед собой, она поджала губы и постучала пальцами по столу. Если Забини решил продолжить ухаживания, невзирая на её отказ, то это, бесспорно, занятно, однако раньше он никогда не блистал настойчивостью. Что-то явно изменилось, вот только Пэнси упустила этот нюанс из виду. Она поднялась на ноги и, взяв из открытого ящика пачку сигарет, направилась к каминному залу. Ей хотелось знать. Только и всего. Ничего больше. Приоткрыв дверь, Паркинсон остановилась. Она не может просто так заявиться в Министерство и спросить напрямую: «Какого хера здесь происходит?». В лучшем случае мулат сделает невинное лицо, а Рихтер увильнёт от ответа. Зато можно навестить Драко и аккуратно выведать интересующие нюансы у домашних, ведь кто-то наверняка заметил что-нибудь странное. Потратив меньше пяти минут на смену локации, Пэнси поёжилась, ступив на паркет гостиной дома Забини. Последние несколько месяцев она бывала здесь чаще, чем за всю предыдущую жизнь. Даже удивительно, насколько гостеприимным хозяином оказался стеснительный итальянец, предпочитающий держать все свои секреты за сотней замков. Чуть не столкнувшись с вейлой у дверей, она отступила влево и приветливо улыбнулась: — Куда-то торопишься? — Драко хотел проконтролировать ремонт нашего поместья, а я не — подключена ли сеть… Блейз вроде говорил, но я не успела проверить… — Ему стало уже настолько лучше? — удивлённо поинтересовалась Паркинсон. — Да, во многом, лекарь вроде не против… — протараторила та и нервно обернулась. — Извини, я просто не ждала гостей. — Я сама не предупредила, — оглядывая её с головы до ног, спокойно ответила ведьма. — А ты такая взъерошенная, потому что?.. — наткнувшись на потерянный вид собеседницы, она покачала головой. — Ты с ним ещё не говорила о разводе? — Я не знаю как, и-и-и… — Амелия устало прикрыла глаза. — Я ничего ещё не решила. Он не готов, и я не хочу… — К чему не г-готов? — неспешно прихрамывая, из-за угла показался Малфой, подошёл ближе и остановился, опираясь двумя руками на тёмную трость. — Чего н-не хочешь?

***

— Блять… — хрипло произнёс Нотт, еле-еле оторвавшись от подушки. Всё тело ломило, а стенки черепа гудели так, словно он выпил весь алкоголь в Британии. Хотя, возможно, так и было. По крайней мере, до того как вспомнить о заначке с дурманом, анимаг усиленно пытался уничтожить все запасы спиртного в доме. Или алкогольная терапия началась после порошковой? Хотя скорее всего сейчас очерёдность загульных этапов не имеет никакого значения. — Или имеет… — уперевшись руками по обе стороны от своих бёдер, Теодор ощутил непривычную ноющую боль в нижней части таза. Приподняв одеяло, волшебник лениво заглянул под него и чуть панически не завизжал, мгновенно опустив обратно. Он, конечно, шлялся голым по улицам, но дома Гермиона приучила его ходить как минимум в белье. Да и спать в одиночестве обнажённым волшебник тоже не привык, а значит… — Не-е-е-ет, — слишком резко мотнув головой, Нотт потёр ладонью лоб от ударившего по мозгам похмелья. — Так, спокойно, — он опустил ноги на пол, собираясь подняться. — Я же не мог… Боль в нижней части тела стала более локализованной и узнаваемой, вынудив хозяина спальни остаться на месте. Он судорожно вдохнул и напрягся всем телом, заметив на своих запястьях следы от пальцев. —…или мог. От стука в дверь Теодор подскочил на месте, натянув на себя одеяло так высоко, словно он девственница, которую продали в рабство. В комнату вошёл Филис с подносом и слегка задержался, застав своего хозяина с глазами навыкате. Облегчённый выдох уже подступил к глотке, как в спальню вошёл Гросс. — Как ты себя чувствуешь? — сделав всего пару шагов, он остановился, оценивая состояние владельца поместья. — Голова болит? — Нормально всё, — буркнул тот, ощущая, как череп трещит по швам. — Правда? — многозначительно приподняв бровь, хмыкнул Леонард. Анимаг отвёл взгляд. Под кожей ютилась паника. Самые жуткие предположения шарахались из одного угла разума в другой, сдавливая тело. К горлу подкатила тошнота, и он чуть не опрокинул стакан с тонизирующим зельем. И эта неловкость не могла ускользнуть от внимания Леонарда, который тут же растянулся в неестественно широкой улыбке. Воспоминания с горячими мокрыми поцелуями в ванной обрушились на Нотта, словно снежный ком. Он помнил, как цеплялся пальцами за чужую одежду так, что порвал рубашку, чтобы добраться до заветной мраморной кожи. Пальцы зарывались в волосы, пока рука сдавливала его шею, заставляя задыхаться. Грязный, сумбурный кошмар, где два мокрых, почти обнаженных тела сливаются в одно. — Всё норма-а-ально. — настырно повторил Нотт, и стакан в его руке треснул. — Уже полдень. Я лишь хотел удостовериться, что после вчерашнего ты… — Не было ничего вчера, — перебил его анимаг, глядя на дрожащую мутно-болотную гладь зелья. — День как день. — Хорошо, — спокойно проговорил легилимент, — я получил приглашение на дискуссию от твоего друга, поэтому вынужден отлучиться на неопределённое время. — Вали, — сухо бросил Теодор, не поднимая взгляд. — Я всё равно не могу покинуть поместье без твоего позволения. — Теперь можешь, — лениво возразил Гросс. — Что? — машинально уперевшись в него глазами, Нотт нервно сглотнул. — Ты можешь идти, куда и когда пожелаешь, — на его губах появилась странная ухмылка. — Думаю, ты больше не захочешь творить глупости. Или я не прав? — Прав... Волшебник прикрыл глаза и, казалось, переместился в минувшую ночь, где он впивался губами в напряжённую мужскую шею, пока тяжёлый вязкий экстаз курсировал по венам. Глухие стоны заполнили нутро от макушки до пят, и уши Теодора погорячели от стыда. Он надеялся, что больше никогда не окажется в подобном положении: ведомым и жалким. Уж точно не по своей воле. Однако Нотт ошибся.

***

Язык медленно сполз вдоль девичьих рёбер вниз, пока ладони жадно оглаживали внутреннюю часть бёдер, раздвигая ноги шире. Усеянная шрамами кожа под пальцами ощущалась шероховатой, но чувствительной, и ведьма вздрагивала всякий раз, когда пальцы скользили вдоль белья. От её сбивчивого дыхания у Блейза закладывало уши, а плоть от перенапряжения уже начинала болеть. Чуть отстранившись, итальянец завёл большой палец под бельё, размазывая скользкую влагу вдоль половых губ. Хрупкий стан нетерпеливо выгнулся навстречу, и перед глазами потемнело. Нестерпимое желание сдавливало грудь, завязываясь всё туже и мешая соображать. Он хотел прикасаться к ней целиком, вдыхать и наслаждаться, но видел её всё более смутно. — Твою мать! — голос Розмари разрезал иллюзию надвое. — Опять?! Мы снимем с неё сегодня трусы или, блять, нет? — Не все учатся лизать под присмотром, — стирая фантомную влагу с пальцев, ядовито фыркнул Забини. — Я и так не понимаю, как у меня ещё встаёт в твоём присутствии. — Ну, выходит, ты не такой уж и скромный мальчик, — ядовито выдавила она, проявляясь перед ним вместе с кабинетом. — И фантазии у тебя весьма не стандартные. — Значит, тебе будет на что мастурбировать вечером, — раздражённо буркнул мулат и рухнул в гостевое кресло рабочего кабинета. — Ух ты… — улыбнулась Рихтер. — У тебя прорезался голос, — она сморщила нос. — Аж дать на секунду захотелось. — Отвали, — брезгливо фыркнул Блейз, доставая флягу из внутреннего кармана пиджака. — Ещё сильнее захотелось, — цокнула языком немка. — И как я только до этого дошёл, — удручённо выдохнул Забини, открутив крышку. — У тебя не было выбора, — выхватив из его рук фляжку, Розмари прислонилась бёдрами к подлокотнику кресла напротив. — Ты без подготовки её просто порвал бы. — Жуть какая… — поморщился итальянец. — А ты предпочёл бы делать больно на живую? — удивлённо приподняла бровь она. — Нет, — сдавленно ответил Блейз, отводя глаза. — Я бы вообще не хотел делать ей больно. — Ну и чудненько, — сделав пару глотков, бросила ведьма и потянулась. Повисло непродолжительное молчание, от которого стало только ещё более дискомфортно. Пожалуй, Рихтер и не была настолько отвратительной, насколько хотела казаться. Её методы и привычки по-прежнему виделись Забини спорными и отталкивающими, но личность прекратила пестрить мерзостью. — Я хотел спросить… — он запнулся, покрываясь румянцем. — Ты достраиваешь тело…то есть участки… под одеждой… — Мы с ней трахались, — равнодушно бросила Розмари, чуть склонив голову. — Не самый яркий секс в моей жизни, но харизма потрясающая, — она пробежалась глазами по потолку и улыбнулась. — Как будто окунаешься в жидкое золото. Отдаётся без остатка и бесполезных моральных терзаний, — она взглянула на смущённого собеседника и приподняла уголки губ. — Это подкупает. — Ясно, — глухо ответил Забини, прикрывая рот ладонью. Ему не хотелось думать об обстоятельствах и причинах этой близости. Он точно находился не в том положении, чтобы осуждать Пэнси за её выбор. Она ему ничего не обещала и ничего не должна. А даже если бы между ними существовала некая договорённость о верности, то при всём желании Забини бы не смог заменить собой женское тело. В отличие от других, у него имелось несчетное количество спорных мыслей о человеческих отношениях и почти вся жизнь, чтобы их обдумать. Невзирая на то, что за собой никаких эротических порывов мулат не замечал, он не исключал и других взглядов. Ему не было обидно или напряжённо от того, что у Паркинсон могут появиться сторонние желания, связанные с девушками. В конце концов, она долгое время состояла в отношениях с Ромильдой, и навряд ли их совместная жизнь проходила без интима. — Подобные вопросы стоит обсуждать лично, — нарушила тишину Розмари. — Прекрати копаться в моей голове, — сурово произнёс владелец кабинета. — Спокойно, — возвращая фляжку, потянула она, — даже при всём желании я не смогу с тобой тягаться. — Да ну? — иронично фыркнул Забини. — Ты никогда не задумывался, почему члены ковенов сильнее? — уперевшись руками в колени, наклонилась вперёд ведьма. — Печать, — сухо ответил он. — Не просто печать. Это наша связь с предками, — она растянулась в широкой улыбке. — Мы огромное дерево, которое уходит корнями в века и чувствует каждый, даже самый маленький, лепесток. — Вы связаны с усопшими? — с подозрением уточнил Блейз. — Всю свою жизнь, мы учимся обращаться с силами, а не обретаем их, — она развернула ладонь боком, демонстрируя под запястьем шрам в виде отпечатка пальца. — У нас есть возможность дотянуться до самых дальних ростков и взять столько магии, сколько сможем унести. — Почему тогда ты проиграла в нашем первом сражении? — сосредоточенно спросил мулат. — Концентрация, — лениво бросила Рихтер. — Важно не только взять, но и уметь воспользоваться. В дверь последовал осторожный, еле слышный стук, и Забини вздрогнул. Говорить с этой женщиной серьёзно слишком опасно, она как болото — затягивает и заставляет терять бдительность. — Войдите, — откашлявшись, произнёс он. Из-за осторожно приоткрывшейся двери показался Нотт, и Блейз ощутил, как за считанные секунды напряжение в кабинете подскочило до отметки «пиздец». Он сжал подлокотники под пальцами, когда немка обернулась и брезгливо скривилась. Теодор, кажется, не придал этому никакого значения. Он выглядел непривычно отрешённым и потрёпанным, словно пару недель без остановки бежал кросс и зашёл к другу попить водички, а тот докинул ему ещё пару миль. — Мы можем поговорить наедине? — понуро поинтересовался анимаг, глядя на Забини в упор. — Я как раз собиралась навестить отдел правопорядка и сделать перерыв, — Розмари соскользнула с подлокотника и направилась к двери. — Вернусь через пару часов. — Не трогай Симуса, — пробубнил себе под нос итальянец. — Поздно-о-о, — усмехнулась она и захлопнула дверь. Нотт не произнёс ни звука. Он терпеливо дождался, пока ведьма покинет кабинет, достал из-за пазухи свёрнутые листы пергамента и протянул их Блейзу. Нерешительно взяв бумаги, мулат внимательно оглядел своего друга и мельком пробежался по первым строчкам. — Мне-е-е… — Теодор натужно выдохнул и выдавил из себя оставшиеся слова: — …нужна помощь. — Так, — пролистав несколько страниц, Забини напрягся. — Где ты это взял? — По памяти записал, — глухо ответил он. — Здесь… — прикинув примерное количество страниц, итальянец приподнял бровь, — больше двадцати листов, а значит, около тысячи человек. — Тысяча триста восемьдесят один. Блейз коротко, нервно улыбнулся и протёр лицо ладонью, сжав нижнюю челюсть. Он знал не обо всех и, честно говоря, не хотел бы знать. Ведь если не вдаваться в детали, то все приближённые павшего Лорда были отвратительными людьми, но при ближайшем рассмотрении послужной список Нотта вызывал ужас даже у Забини. Однако сравнивать обычных волшебников с ним — то же самое, что сравнивать кортик и танк: абсолютно бесполезное занятие. — Я бы хотел, чтобы ты помог мне найти их официальные захоронения и родственников, если… — Нотт сжал губы в тонкую полоску, но через секунду продолжил: — …таковые ещё есть. — Уничтожать этих людей сейчас нет никакой надобности, и… — Я не собираюсь к ним приближаться, — перебил Теодор, и по его шее прошлась судорога. — Я бы хотел, чтобы Министерство от своего имени открыло Фонд… помощи этим людям. Блейз настолько сильно охренел, что мысли в голове сбились в кучу. Шестерёнки заклинило, и он просто пялился на своего гостя, пытаясь понять, насколько верно он его понял. — Даже при всём желании я вряд ли смогу выделить нужное количество средств… — Забини перебрал пальцами пару листов. — Их слишком много. — Я об этом не просил, — равнодушно проговорил Теодор. — Я готов проспонсировать его полностью. — Тут… — скомкано формулируя обрывки своих размышлений, мотнул головой Забини, — …может понадобиться чуть ли не годовой бюджет… — Хорошо, — спокойно ответил анимаг, подняв на него взгляд. — Я ведь семь лет их убивал. Мне особо некогда было тратить гонорары.