Четыре наследника Тёмного Лорда

— Хватит! — сурово буркнул высокий широкоплечий мужчина и раздражённо взмахнул рукой. — Ты совершенно не владеешь своим телом и не чувствуешь пространство! Это просто отвратительно! Спускайся сейчас же! Тёмная тень неумело рухнула с дерева, и промёрзшие сухие ветки безвольно захрустели, ломаясь под весом звериного тела. Волшебник с небольшой сединой на висках только недовольно фыркнул, отворачиваясь в сторону: — Громкая, как ревущий кит, и грузная, как мешок картошки, — он покачал головой и поднял глаза на сумеречное небо, на котором понемногу загорались звезды. — Я, даже стоя спиной, понимаю, где ты находишься, — анимаг протянул руку влево, удерживая серую мантию из грубой ткани. —Ты дышишь, как стадо запыхавшихся носорогов. Грейнджер взбешенно поджала губы, но промолчала, ощущая, как холод окутал обнажённое тело и крупные мурашки расползлись по всей спине, понемногу перетекая на плечи и бёдра. Она сделала несколько неровных шагов по рыхлому, поблескивающему снегу и дёрнула на себя складку колючей накидки. Набросив одежду на плечи, спешно запахнула мантию и расправила плечи. — Завтра у тебя тренировки в бурлящей реке. Начало в шесть, — бросил мужчина из-за плеча, собираясь удалиться, однако не сдвинулся с места и ожидающе приподнял подбородок. — Я всё поняла, сэр Карху, — выдавила ведьма и стиснула зубы до скрипа, чтобы не ляпнуть лишнего. — Надеюсь, ты хотя бы плавать умеешь, и мне не придётся вылавливать тебя на отмели, — гаркнул он и направился вниз по холму, оставляя свою ученицу в одиночестве. Как только он достаточно отдалился, ноги Гермионы сами собой разъехались в разные стороны, и она опустилась прямо на промёрзшую землю. Она опустила ладони перед собой, зачерпнула горсть пушистых снежинок и, поднеся их ближе, растёрла по лицу. Тело ломило от усталости. Каждая мышца в организме пульсировала и подрагивала, умоляя о спокойствии. Если наставник ведьмы — Отто Карху — продолжит тренировки в том же духе, то она начнёт присматриваться к доступным способам самоубийства, благо, их в Пето было предостаточно: сорваться со скалы, вздёрнуться на ветке или утопиться. А если совсем не жалко жизни, то можно зарядить своему учителю за шиворот снежком — весьма болезненный, но надёжный способ умереть. Широкоплечий грозный мужчина производил впечатление не только в своём человеческом обличии, но и после обращения. От сурового вида беркута по-началу Гермиону даже передёргивало, но спустя месяц стало чуть легче — теперь лишь иногда дёргался глаз. Однако в большинстве случаев ему не требовалось даже доставать палочку, чтобы справиться с ведьмой. Основными анимагическими дисциплинами были маскировка, охота, обращение и борьба. И хуже всего Грейнджер давались первые две. Она никак не могла привыкнуть к новообретённому телу, а уж хвост, по её мнению, и вовсе придумал какой-то больной садист. Один неосторожный взмах, и задница заваливается в сторону, а весь позвоночник изгибается, как плющ, делая из Гермионы неповоротливую плюшку. Запустив пальцы во внешний скрытый карман, Гермиона достала древко и наколдовала себе согревающие чары, а затем принялась трансфигурировать одежду. Подобный нюанс превращений был совершенно неудобным, однако помогал привыкнуть к грядущему сосуществованию с клеймом. Собственная нагота чувствовалась дико неуютной и смущающей, но лишь для новобранцев, коих в деревне можно было по пальцам пересчитать. И Грейнджер до сих пор не верила, что она здесь. Она понимала, что оказалась в Пето только потому, что Драко не дал Теодору Непреложный обет и оставил за собой возможность раскрыть его тайну… Но всё было не так, совсем не так. Обнаружив полтора месяца назад короткую записку с неизвестным адресом в папке документов на свой новый дом, Гермиона не придала этому никакого значения. Она была слишком поглощена заботами о своей рассыпающейся личной жизни и не видела ничего вокруг. Излишний драматизм долбил её разум ровно до тех пор, пока терять стало уже нечего и ведьма не оказалась в больнице. Скорее всего, она бы и не вспомнила о маленьком клочке бумаги с указанием улицы и дома, если бы не обнаружила точно такой же в своей медицинской карте, когда ставила подпись на листе госпитализации. Клочок пергамента так навязчиво бросился в глаза, что Грейнджер не смогла его проигнорировать и, ступив за порог Святого Мунго, трансгрессировала на южную окраину магловского Лондона. Невзрачная улица Эпсом Лейн с одинаковыми домиками показалась ей подозрительно знакомой. Скучные старые кирпичные коробки уже просели от времени, а черепица на крышах потемнела и сползла. Однако лишь остановившись рядом с дорожкой, ведущей к крыльцу с необходимой дверью, ведьма ощутила, как всё нутро сжалось. Неухоженный маленький дворик и поросшие сухими сорняками, разваливающиеся клумбы. Засаленные, забитые наглухо окна, неприветливые полуразваленные ступени и тяжёлая дверь с трещинами и ржавой ручкой. От волнения ладони стали такими мокрыми, что палочка чуть не выскользнула. Гермиона приподняла кисть, собираясь использовать отпирающее заклятие, но замерла, когда замок щёлкнул. В приоткрывшейся щели показалась худая костлявая рука эльфа, а затем и он сам. Старый домовик с опущенными ушами и опустошённым взглядом распахнул дверь шире. Он приподнял голову, чтобы лучше рассмотреть гостью, и отступил в сторону, освобождая дорогу: — Я вас ждал, — его скрипучий голос вызывал дрожь по телу. — Хозяйка сказала, что вы должны прийти. — Хозяйка? — сведя брови вместе, Гермиона с сомнением пересекла порог, держа древко наготове. Но эльф проигнорировал её вопрос и поковылял вправо по коридору, бурча что-то себе под нос. Короткий мужской стон откуда-то со спины заставил Гермиону напрячься. Она поджала губы, глядя вслед домовику, и украдкой направилась в сторону звука. Внутри дом оказался совершенно новым, но больше напоминающим темницу: голые бетонные стены, минимум мебели, и та убогая. Но несмотря на весь холод и мрачность этого места, Грейнджер смутно узнавала в нём знакомые черты. Спешно проскочив ещё пару ярдов в сторону источника стонов, Грейнджер нырнула в широкую арку и впала в ступор, отшатнувшись обратно. Просторная комната, которая, скорее всего, когда-то служила гостиной, была разделена на две части массивной железной решеткой, за которой в грязи и рвоте навзничь лежал истерзанный, изнемождённый волшебник. Отвратительный смрад гниющей плоти коснулся обоняния, отчего ведьма прикрыла рот рукой, чтобы не распрощаться с содержимым желудка прямо сейчас. Несчастный за решеткой захрипел и, повернув голову на бок, изверг из себя жёлтую жижу с кровавыми прожилками. Скатанные грязные волосы спали на его небритое лицо, и Гермиона только сейчас заметила у него отсутствие конечностей: на месте кистей и стоп виднелись давно зажившие культи. Она вытянула руку с палочкой, не понимая, как именно ей помочь несчастному. — Вам не следует этого делать, — прохрипел эльф, внезапно оказавшийся рядом. — Кто это такой? — переведя кончик древка на него, выпалила ведьма. — Что это за место? Тюрьма? Пыточная? Дом больных садистов? — Скорее, склеп с комнатами ожидания, — на мгновение задумавшись, слуга почти не изменился в лице. — Я должен вас проводить. Пальцы дрогнули, и Грейнджер обернулась на стонущее тело сбоку, а когда повернулась обратно, то домовик уже отошёл от неё, никак не планируя посвящать её в нюансы происходящего. Гермиона, не задумываясь, ударила по железным прутьям взрывающим заклятьем, но железо никак не отреагировало на её выпад, впитав вспышку в себя. Тонкая мерцающая вуаль проползла по всей решётке и исчезла так же быстро, как и появилась. Оглядевшись, Гермиона мельком рассмотрела предметы, лежащие на стеллажах, расставленных на свободной от ограничений части комнаты. Сначала ей показалось, что это строительные инструменты, но, заметив среди ножовок и плоскогубцев разного размера фаллические предметы с шипами и иголками, брезгливо отвернулась. — Что здесь происходит?! — повысила она тон, теряя терпение. — Кто твои хозяева?! Хмурый собеседник никак не отреагировал, терпеливо ожидая, пока гостья соблаговолит успокоиться и пройти за ним. Судя по всему, его равнодушие было вызвано тем, что весь дом насквозь пропитали барьерами и ограничивающими чарами, а счастливые обладатели извращённой тюрьмы здесь практически не появлялись, оставив слугу присматривать за своим гадюшником. Осознав, что эту игру в гляделки с эльфом она не выиграет, Грейнджер недоверчиво последовала за ним. Свернув на узкую лестницу, слуга направился вниз, а ведьма впала в ступор. Она помнила этот запах сырости и потрескавшуюся кладку. В отличие от остальных комнат, почти до неузнаваемости изменившихся после ремонта, ступеньки, ведущие в подвал, остались прежними. «Неужели наверху… — она нервно обернулась, и её губы задрожали. — Пьюси?» Прошло больше полугода с момента, когда Гермиону и Пэнси удерживали в этом подвале. Семь месяцев с грязной попытки изнасилования и пыток. Нотт не смог бы держать пленника так долго. Ему не всегда хватало терпения дождаться её с работы, не то что сохранить жизнь бывшего коллеги с наклонностями зоофила. Обречённо мотнув головой, ведьма сделала полшага назад, затем вперёд, совершенно не понимая, что ей нужно делать и как реагировать. Она никогда не задумывалась, что случилось с её мучителем, а уж тем более не готова была увидеть это воочию. Ей нравилось видеть только те грани анимага, которые она хотела, и полностью игнорировать жестокость и насилие, делая вид, что это продиктовано необходимостью. — Госпожа? — протянул эльф, вытягивая Грейнджер из замешательства. Она упёрлась в него взглядом, стиснув челюсти, чтобы вновь не впасть в истерику. Домовик не ответит на её вопросы. Ему дали инструкции, которым он обязан неукоснительно следовать. «Но если Теодор держал здесь пленников, то разве этот дом не должен принадлежать ему? — сделав осторожный шаг вниз, она сжала кулаки. — Видимо, нет…» Тёмный грязный подвал с маленьким окошком под потолком, который остался в памяти Гермионы, не имел ничего общего с бетонной коробкой без освещения, в которую проникал свет лишь со стороны открытого проёма. Заточенные железные прутья торчали из стен, потолка и даже из тяжёлой металлической двери, которая не обладала ручкой изнутри. Не комната и даже не тюрьма. Клетка для обезумевшего животного, которое наверняка захочет выбраться. Несколько раз моргнув, Грейнджер начала машинально шарить по карманам, пытаясь на ощупь найти бумажку с адресом. Десяток людей могло заметить эту бумажку: лекарши, случайные пациенты, даже Блейз, который беседовал с врачевателем и точно знал адрес на Эпсом Лейн, но никто из них и глазом не моргнул. С трудом нащупав во внутреннем кармане клочок смятого пергамента, ведьма подошла ближе к горящему факелу. Некогда одна скудная строчка с улицей и номером дома изменилась, превратившись в мотивацию к действию.

«Он собирался здесь умереть. Не допусти этого. Не сомневайся. И не оставляй следов».

Обернувшись на эльфа, Гермиона удивлённо вскинула брови, когда он затворил тяжёлую дверь и выдохнул: — Не стирайте лишнее, пожалуйста, иначе я собьюсь с графика. У домовика был настолько спокойный вид, что стало не по себе. Но развозить долгие размышления и анализировать ситуацию было некогда. Теодор уже вышел за все рамки дозволенного и прекрасно понимал, к чему идёт, только оповестить близких не счёл необходимым. И единственным волшебником, который мог знать о состоянии Нотта чуть больше, чем остальные, по-прежнему являлся Малфой. И вот теперь Грейнджер сидит в лесу, глядя с холма на то, как задорно подрагивают ночные фонари в деревушке анимагов. Она знала, что рано или поздно окажется в Пето. Иначе быть просто не могло, но сомнений в собственном выборе стало лишь больше. Услышав протяжный писк откуда-то сбоку, ведьма, пошатнувшись, поднялась на ноги и прислушалась. Возня и нечто похожее на лай прозвучало вновь, не оставляя Гермионе возможности проигнорировать шум. Она прошла в глубь леса и свернула на узкую протоптанную маленькими лапками дорожку. Судя по следам, животных было несколько и размером они не превосходили среднюю собаку. Однако, спустившись к опушке, ведьма поняла, что ошиблась. Среди пушистых сугробов резвились два маленьких белых волчонка. Они носились друг за другом и кувыркались в снегу, периодически путаясь в собственных лапах и падая на ровном месте. Совсем маленькие, даже пух ещё не до конца сменился на жёсткую шерсть. «Здесь ставят печати детям? Это же варварство, — нахмурившись, Гермиона попыталась вспомнить, видела ли малышей среди новобранцев. — Может, это какие-нибудь карликовые волки?» Однако вряд ли хотя бы один взрослый анимаг пытался бы в качестве развлечения поймать хвост своего друга. Внимательно разглядывая столь неожиданную картину, девушка заметила, как что-то мелькнуло на периферии. Однако попытка разглядеть нечто не увенчалась успехом — существо скрылось в тени и совсем пропало из виду. Озарение прошло импульсом тока вдоль позвоночника, и Грейнджер сделала несколько шагов назад. Если маленькие волчата действительно дети, то за ними должен кто-то присматривать. И навряд ли этот кто-то будет очень рад случайным свидетелям. Она развернулась, планируя убраться отсюда как можно скорее, и чуть не вскрикнула, наткнувшись на молодого человека в светлой мантии. Взъерошенный блондин с серыми глазами заинтересовано приподнял бровь, окинув её изучающим взглядом, и отряхнул ладони от снега. Он втянул воздух чуть сильнее, и уголки его губ еле заметно приподнялись вверх, словно юноша понял то, что случайной свидетельнице недоступно. — Новобранцам нельзя тренироваться в одиночестве в ночное время, — приятный негромкий бас осел мурашками на коже. — Это не безопасно, — его улыбка стала шире. — Особенно для тех, кто ещё не получил печать. — А у вас, значит, тренировка? — выпалила Гермиона, напрягшись всем телом. — Скорее, поздняя прогулка, — бесхитростно пожал плечами он, — но лучше, чтобы об этом никто не знал. — Да, было бы неплохо, — коротко кивнула она. — Отлично. Удачи в обучении, — мягко заключил он и обошёл её сбоку. Прикрыв на мгновение глаза, Грейнджер облегчённо выдохнула, слушая, как удаляются его шаги. Однако буквально через пару секунд хруст снега пропал, и ведьма, сама того не желая, обернулась. Крупные звериные следы свернули меж деревьев и стали почти неразличимы за ночными тенями. Ни звука, ни шороха, лишь шум от бесящихся беспечных волчат с опушки.