Четыре наследника Тёмного Лорда

— Благодарю, — забрав из рук секретарши протокол переговоров с министром Бельгии, Блейз толкнул дверь своего кабинета. Несмотря на то, что Малфой вряд ли сообщил этому нудному придурку что-то новое, стоило следить за ситуацией в общем. Однако положение дел на периферии страны беспокоило Забини куда больше. Поездка Хиггса была довольно продуктивной: он нашёл нужного человека и отделался лишь лёгким испугом. Но дело продвигалось неожиданно медленно. Контроль происшествий на границе был чертовски сложной и муторной задачей. Как бы Блейз ни старался заниматься всем лично, ему физически не хватало на это сил и времени, а потому несколько нелегалов всё-таки оказались на территории Британии. И в двадцатый раз просматривая записи о происшествии, мулат был убеждён, что в тайном проникновении не было никакой нужды: туристические пропуска выдавались волшебникам направо и налево, с минимальным запросом документов и непродолжительной проверкой личности. А если предположить, что злоумышленники находятся в розыске, то они выбрали самую паршивую страну для того, чтобы скрыться: только дегенерат не знал о существовании в Великобритании радикально настроенного хвостатого представителя правопорядка. Всё оказалось сложнее. Преступники хотели, чтобы об их присутствии знали. Они даже никого не убили, не устроили беспорядки, просто запудрили служащим на границе волшебникам мозги и вырезали пару кусков памяти. «А ещё этот ебучий Гросс… — бросив папку на стол, Блейз запустил пальцы в волосы и тяжело выдохнул. — Я скоро пизданусь здесь». Референт, которого Хорас Паркинсон выписал прямиком из немецкого министерства магии, чисто технически, был крайне полезным человеком, но его работа с Грейнджер делала Леонарда трупом с отсроченной датой похорон. Отослать волшебника оказалось не самым лёгким делом, а грохнуть где-то в подворотне без последствий вряд ли получится. Ко всему прочему, сама Гермиона не высказала никаких возражений или замечаний касательно его результативности. Да, работал Гросс, как назло, слишком продуктивно. Ему хватило всего пары дней, чтобы оптимизировать процесс разработки законопроектов и начать систематизацию работы в отделе. И как бы Забини ни хотелось, он попросту не мог найти ни одного законного повода избавиться от нового сотрудника отдела магического правопорядка. — Здравствуйте, как вы и просили, господин Се… — вошедший сразу после короткого стука Торенс остановился, когда Блейз от неожиданности выругался. — Прошу прощения за вторжение, — он закрыл дверь. — Вы просили доложить, когда… — Не надо имён. Я и так прекрасно знаю, как его зовут, — потирая виски, с лёгким раздражением проговорил мулат. — Ближе к делу. — Он устранил пробелы в воспоминаниях работников лишь частично. — Что значит "частично"?! — выпалил Забини, повысив тон настолько, что сам от себя не ожидал. Он прокашлялся и более спокойно повторил свой вопрос: — Что значит "частично"? — Некоторые участки не просто изменены, — равнодушно ответил Торенс, — а полностью и безвозвратно утеряны. — С внешностью, насколько я понимаю? — нервно потирая подбородок, уточнил Блейз. — Да, но оставленные в воспоминаниях голоса дают основание полагать, что нужно искать двух девушек не старше тридцати. Забини несколько раз моргнул, уставившись в одну точку. Легилименция — не та сфера магии, в которой он хорошо ориентировался, а потому пришлось обратиться к более искушённому ценителю этого искусства. Информация, которую достал знакомый из Италии, была практически равна нулю. Кроме того, можно смело утверждать, что если он не достал, то никто не достал бы. А значит, ситуация в разы хуже, чем предполагалось изначально. — Значит так… — мулат прищурился и приложил к сомкнутым губам кончик пальца. — Скажи, пусть ищет всё, связанное с министерством… — Извините, — перебил его Торенс, прокашлявшись, — но он предполагал, что побеседует с вами лично, и добавил, что хотел бы уехать как можно скорее. Дерьмовая информация. Крайне дерьмовая. Не сказать, что Блейз боялся встречаться с этим человеком лицом к лицу, однако предпочёл бы свести контакт к минимуму. Последний раз он видел хорошего друга своей матери за два-три года до её кончины, и уже тогда Данте Серра был весьма опасным волшебником с массой причуд. И даже Малфою с его немалым талантом к легилименции предстояло практиковаться ещё не один десяток лет, чтобы достичь подобного уровня. — Через сколько он хочет уехать? — не меняя позы, пробубнил Забини и потёр кончики пальцев друг о друга. — Насколько я понял, — Хиггс нахмурился, подбирая слова, — в течение суток. — Ладно, — сухо бросил итальянец, взяв пиджак с кресла. — Он остановился в моём доме? — Нет, — качнул головой Торенс. — В гостинице на окраине Лютного переулка. — Я понял, адрес можешь не называть, — направляясь к выходу из кабинета, бросил Блейз. — Мне сейчас нужно посетить Министра и обсудить болгарский визит на следующей неделе, — оставив дверь открытой, он не стал дожидаться собеседника и бросил из-за плеча: — Ты уже всё подготовил? — Да, всё как и требуется, — протараторил подчинённый, нагоняя Забини. — Я расставил надзор в мотеле и снаружи. «Во всей Британии сложно найти больший бомжатник… — закусив щёку, скривился мулат. — Даже не хочу знать, от кого он скрывается. Лучше вывести его, как только стемнеет». — Я хочу, чтобы ты ещё раз проверил биографию мистера Гросса, — направляясь к лифту, буркнул Блейз. — И не упускай из вида ситуацию с Австрией. — А бельгийские партнеры? — негромко поинтересовался Хиггс. — Оставь это. Я сам просмотрю протоколы позже. От бельгийцев нет особой пользы, только рейтинг лояльности. — Понял, — кивнул помощник, выходя из лифта следом за Блейзом. — Ещё что-то? — Да, прибери последствия своей… — уже подходя к приёмной, итальянец запнулся, увидев Паркинсон и близнецов, — …командировки. Забини поджал губы. Он совсем не подумал о том, что прекрасная громкая леди будет давать объяснения относительно нескольких взрывов в лаборатории, уничтоживших почти сорок процентов государственного имущества, именно сегодня и сейчас. Видимо, в этот раз Хораса совершенно не устроили обычные отмазки из разряда «мы больше так не будем» и «оно само». Экспрессивные выходки братьев Уизли дали Блейзу небольшую передышку от волнений и немного отсрочили перенос планирования учебной программы спецкурса Паркинсон в его особняк. Только надолго этого не хватило. — Ты уже перетащил груду скучных бумажек? — окинув Торенса коротким взглядом, Пэнси обратилась к Забини, когда подошла ближе. «Я, блять, пушистое облачко…» — почувствовав, как внутри что-то нервно колеблется, итальянец коротко вдохнул. — Планировал сегодня заняться, — негромко выдавил он. — Хорошо, — еле заметно поджав губы, она обернулась на своих подопечных: — Вы бы хоть виноватые лица сделали для приличия. — Это поможет? — чуть склонив голову на бок, поинтересовался Фред. — Салазар, дай мне сил, — прикрыв глаза, Паркинсон беззвучно выругалась. — Я вмешаюсь, если вы не возражаете, — обращаясь к Пожирательнице, спокойно проговорил Хиггс. — Если я правильно помню, вы будете свободны в восемь? В этот момент, кажется, даже братья Уизли, полностью игнорирующие его присутствие, немного охренели, а вот Блейз абстрагировался. Спрашивать, на кой хрен Торенс решил активизироваться и сам напомнить девушке о её интересе, было неразумно, потому что тогда итальянец наверняка опять что-нибудь взорвал бы. Он и сейчас держал себя в руках только потому, что в голове прокручивался целый список из тысячи проблем, в котором отношение к Паркинсон занимало не верхние позиции. — Мне обязательно для этого пачкать блузку? — выгнув бровь, спросила ведьма. — Может, в последствии, — загадочно улыбнулся Хиггс. — Вынужден вас оставить, — сухо бросил Забини, не желая дальше слушать чужой флирт. — Меня ожидает Министр. Не став дожидаться ответной реакции, он прошёл мимо подруги и направился в приемную. Мулат совершенно не хотел знать, как диалог его подчиненного с Пэнси будет строиться дальше. Его подташнивало от одной мысли о возможных вариантах развития событий. 
Это её выбор. Она имеет на него право. Как и Блейз имеет право, в случае неосторожного отношения Торенса к Пожирательнице, размазать его башку по ближайшей стене. Никакой ревности, но подопечный Забини с высокой долей вероятности понимает, что если не начальник, то пушистый радикал уж точно снимет с него скальп. Делать участливый вид во время диалога с Хорасом оказалось куда сложнее, чем итальянец предполагал изначально. Как бы молодой человек ни относился к Пэнси, это не должно касаться рабочих моментов. Следовало научиться чётко разделять личные проблемы и профессиональные. Главное не расстраиваться, как в прошлый раз, когда Забини не поленился объехать пол-Европы и организовать революцию. Очень ранимая личность. — Блейз, ты меня вообще слушаешь? — чуть подавшись вперёд в своём кресле, поинтересовался Паркинсон. — «Установление более тесных взаимоотношений», — процитировав его последнюю фразу, равнодушно кивнул итальянец. — Я понял. Если не возражаете, то мне нужно отлучиться на некоторое время. — Что-то серьёзное? — нахмурился Министр. — Хочу урегулировать вопрос о незначительным происшествии на границе. — Конечно, — согласился Хорас, придвигая к себе чернильницу. — Твои протеже прекрасно справляются в твоё отсутствие. Забини всегда любил порядок: в учёбе, в работе, в жизни… Но чёртовы обстоятельства вечно подкидывали ему задачи, из которых приходилось выкручиваться нестандартными методами. Он никогда не был педантом, но предпочитал действовать согласно плану, хотя план всегда шёл по пизде. Сначала Волан-де-Морт выиграл войну, потом мать снова вышла замуж, друзья один за одним вступили в секту Пожирателей, и всё начало меняться слишком быстро. Защищать то, что дорого, становилось всё сложнее, а сил не прибавлялось. Судьба — самая отвратительная проблядь, ухмыляющаяся кривой беззубой улыбкой. Она бесконечно капает на мозг ядовитой слюной и наблюдает за тем, насколько удачно подставила обречённого на сей раз. Уже выходя из кабинета, Блейз поджал губы, вновь услышав неподалёку от приёмной несколько знакомых голосов. Первое, что бросилось в глаза мулата, — это недовольные лица близнецов, критически оглядывающих воркующую пару. — …мне заехать за дамой или смиренно ожидать в ресторане? — мягко поинтересовался Торенс. — В ресторане, — спокойно ответила Пэнси, оборачиваясь на приоткрывшуюся дверь, а затем и на братьев Уизли. — Если вы не будете убедительно врать, то я протестирую первые образцы зудящего газа на вас. — Потом придётся идти в душ… — наигранно-удручённым голосом протянул Джордж. — Как досадно, что женская душевая закрыта на ремонт, — добавил Фред. — Воспользуетесь один раз мужской, — саркастично бросила Паркинсон, обойдя Блейза сбоку. — Не задерживай своего сотрудника сегодня. — Не планировал, — буркнул себе под нос Забини, шагая прямо по коридору. Он полностью проигнорировал кривляющихся Уизли и направился прочь. Ему не до этого. В конце концов, его не должны касаться чужие симпатии. Каждый волен выбирать, как хочет выстроить свою жизнь. А Блейз точно не готов снова погружаться в это с головой. Одного раза хватило по горло. — Вы не хотите поприсутствовать? — Хиггс нагнал его почти у дверей, ведущих в Атриум. — Свидание, насколько я знаю, — это мероприятие для двоих, — безэмоционально проговорил Забини. — Ну вы всё-таки подумайте, — усмехнулся Торенс. — «Две тыквы», в восемь. Блейз только фыркнул в ответ и направился к служебному выходу. Более идиотской идеи, чем следить за чьим-то рандеву, он и представить не мог. Его совершенно не беспокоят подобные глупости. Совсем. Нисколечко. Он мог составить целый список из более чем сотни слов, насколько его это не волнует, но чуть позже. Хотя бы через пару часов, когда итальянец решит вопросы со своим соотечественником. Покинув недра министерства, он привычно крутанулся на месте. Трансгрессия сменила пространство вокруг с безлюдной маггловской улицы на грязное покосившееся крыльцо. Невысокое двухэтажное здание было словно обмазано слоем копоти, а засаленные маленькие оконца обрели дымчато-коричневый оттенок. Владельцу этой гостиницы определённо ампутировали чувство стиля ещё до рождения. А может, Блейз просто не понимал тонкостей дизайнерского искусства. Вместе с дверью мулат открыл для себя новые запахи: что-то среднее между ботинком бездомного, который три часа пытался скрыться от бродячих собак, и разбитой банкой консервированной тыквы, которую закрутила чья-то прабабка сто тридцать семь лет назад. Терпко-кисловатый, с ноткам гниения и крысиного помёта аромат прекрасно сочетался с интерьером и, вероятно, исходил от приземистого худого старика за стойкой, который скрупулёзно протирал свой стеклянный глаз. — Добрый вечер, к вам сегодня въехал мужчина примерно сорока-пятидесяти лет, — не в силах припомнить точнее, Забини положил на столешницу галлеон и придвинул его ближе к администратору. — Мне нужно его посетить. — Не было таких, — брякнул тот в ответ, сгребая монету, — кроме чокнутого патлатого итальяшки никто не въезжал. — Да, именно он. — Пятьдесят? — скривился старик и заржал, протягивая свой стеклянный глаз. — Тебе, похоже, нужнее. Блейз свёл брови, терпеливо ожидая, пока его собеседник закончит брызгать слюной от собственной шутки. По прикидкам мулата, Данте должно было быть не меньше пятидесяти, а то и больше. Он ухаживал за матерью Забини, ещё когда тот был совсем ребёнком. Их отношения не сложились, зато взаимовыручка сохранилась до сих пор. И хотя волшебники старели медленнее, чем обычные люди, Серра должен был хоть как-то измениться, ведь последний раз Блейз видел его семь или восемь лет назад, когда невезучий соотечественник чудом избежал поцелуя дементора. — Второй этаж. Восьмая комната, — утирая рукавом слюнявый подбородок, фыркнул старик. — Благодарю, — негромко ответил Блейз, проходя к узкой винтовой лестнице сбоку от стойки. Застывший на стенах воск от дешёвых свечей сопливыми дорожками тянулся по старым тёмно-синим обоям с серо-чёрными вензелями, а скрипучие ступеньки верещали под ногами так, что хотелось закрыть ладонями уши. Прекрасное место, чтобы отдохнуть и расслабиться после дальней дороги. Или скрыться от брезгливых преследователей. Постучав в дверь, Забини огляделся по сторонам. По тесному коридору гуляли визги, доносящиеся из комнаты под номером двенадцать. Не предсмертные, а больше напоминающие стенания или последствия удара мизинчиком о тумбочку. В принципе, это было почти одно и тоже. — Кто? — хриплый просевший голос показался совсем незнакомым. — Пасынок несостоявшийся, — с лёгким негодованием ответил Блейз. Приоткрывшаяся дверь громыхнула неснятой щеколдой, а после нервного мужского смешка и короткого осмотра закрылась снова. Несколько щелчков, скрежет металла, и Забини наконец-то смог войти внутрь. В небольшой замызганной комнате горела пара свечей, плохо освещающих пространство. Серра захлопнул дверь, судорожно накинув щеколду обратно. Он торопливо провёл палочкой вдоль щелей, свободной рукой судорожно заправляя выбившиеся волосы за уши. Блейз усомнился в своём рассудке, когда мужчина повернулся к нему. Некогда статный и крепкий итальянец выглядел жалким: сутулая спина, грязные волосы, отросшая щетина, потасканная одежда. Однако, если смотреть внимательнее, то становилось заметно, что время совершенно не тронуло черты лица Данте. За восемь лет на нём не появилось ни одной морщины, зато тёмные глаза посветлели на пару тонов, отражая безумие обладателя. — Как вы… — Баба из министерства, — перебив Забини, выдавил постоялец комнаты. — Она была там, за пару дней до. — Какая из? — нерешительно уточнил Блейз, заметив, как в радужках собеседника мелькают какие-то белёсые оттенки. — С вами всё в порядке? — Они пришли не за мной, — растянув губы в нервозной улыбке, надрывно проговорил Серра и перешёл на хрипящий шёпот: — Они уже здесь, и даже ты ничего не сможешь сделать. — Кто? — с лёгким раздражением поинтересовался Забини, убирая руки в карманы брюк. — Мой тебе совет: беги, — в его глазах замелькали белые искорки, а тело скрючило, словно от сильного спазма. — Вам нужна помощь… — сделав шаг в его сторону, Блейз остановился и потерял дар речи, когда Серра выставил руку вперёд, подняв голову. Неестественный белоснежный цвет мелькал в его радужках, то вспыхивая, то угасая. Это чем-то напоминало нестабильность Нотта в его нервном состоянии. На нижней челюсти и шее проступили вены, а мышцы лица свело судорогой. Он вдохнул глубже, прикрыв веки, и с силой выдохнул через рот. Его тело вновь пришло в норму. Если она, блять, могла быть в этой странной ситуации. — Это тебе нужна помощь. Я не собирался здесь больше оставаться, — несколько раз сильно втянув воздух, мужчина выпрямился и запустил руку во внутренний карман потёртого пальто. — Я прибыл только потому, что был должен, — он наконец-то открыл глаза и достал какую-то странную фигурку. — Это всё, чем я могу помочь: хочешь жить — беги. Комнату на мгновение залило голубоватым светом, и Забини даже рта не успел раскрыть, как остался в помещении один. Крепко выругавшись, мулат потёр лицо ладонью, пытаясь переварить полученные крупицы информации. Он достал небольшую фляжку, спрятанную в потайном кармане пиджака. — Ну вот и как здесь не пить? — откручивая крышку, проворчал Блейз. — Да никак, блять.