Злолюбучая Гача. Том 1 — За Вратами

Пятый день нахождения в мире Врат, 18:09 Дом Легата Девятого Легиона Гая Петиллия Пропретора Переговорная комната была небольшой, но утончённой в своей простоте. Стены, выложенные белым мрамором с едва заметными прожилками серого, придавали комнате чистоту и строгость. Вдоль стен стояли массивные деревянные стеллажи, на которых лежали свитки, старинные карты и книги, чьи переплёты выглядели потрёпанными от времени. На одном из таких стеллажей стоял небольшой бронзовый бюст — вероятно, изображение одного из древних полководцев, очень уж напоминающий такое творчество в настоящем Риме, что придавало комнате дополнительную торжественность. На гостях тут явно не экономили, какие бы это гости не были — и вторая смена закусок и лёгкого вина об этом сообщали достаточно прямо. В центре помещения находился большой овальный стол из тёмного дерева, отполированный до блеска. Он казался излишне массивным для такой комнаты, но при этом внушал ощущение… какой-то стабильности. По периметру стола стояли простые, но изящные кресла с высокими спинками. Окна были узкие, но высокие, пропуская свет, который мягко заливал комнату, придавая ей чуть холодный оттенок. На стенах висело несколько массивных факелов, не горящих в этот час, но явно способных осветить комнату в темноте. Пол был выложен мозаикой… А разговор между мужчинами всё шёл: — Да, я тебе даю обещание, что коли ты не выйдешь против нас, то ни тебе, ни твоей семье абсолютно ничего не угрожает, — уже десятую минуту успокаивал Ривер отчаявшегося было торговца. Как оказалось, последний за время пути, будучи постоянно под наблюдением на случай, если решит кинуть какой-то фортель, погрузился в мрачные мысли настолько, что сам себе выписал заочный приговор. Благо, что эта тема вскрылась таким образом, и мы смогли несколько успокоить его. Иначе плохо мотивированный подчинённый, не имеющий желания помогать «своим будущим убийцам», мог стать неприятным сюрпризом. Мысленно выдал себе подзатыльник за невнимательность — а ведь чувства Лето сообщали о том, что мужик излишне подавлен и мрачен, но я всё списывал на то, что это из-за его положения и будущих трат. А сделав себе внушение, перевёл взгляд на дверь, за которой ощущал приближающиеся твёрдые шаги. — Готовьтесь, — прервал я разговор явно не полностью поверившего, но словно спросившего с плеч гору торговца и своего товарища, который, изменив привычной манере общения, перешёл на, по-видимому официальный стиль разговора высоких кабинетов этого мира. — Идёт? — оборвав себя на полуслове повернулся в мою сторону Ривер. Под удивленным взглядом Торвака я кивнул, устраиваясь поудобнее. После недавнего достижения тридцати процентов слияния я заметил, настолько у меня поменялось восприятие… всего: и себя, и окружающего мира, и других людей. Движения моего тела стали ощутимо легче и точнее, чем раньше. Как будто каждый мускул и каждая кость стали частью сложной машины, работающей в идеальной гармонии. Мои чувства стали остро настраиваться на окружающую среду. Я мог слышать даже самые тихие звуки, которые раньше ускользали от моего внимания: шаги за стеной, шорохи листьев на улице, даже сердцебиение людей в комнате. Всё это было немного смутно, но я их ощущал так, как если бы был в состоянии «видеть» звуки и чувствовать их вибрации. Приходилось прилагать усилия, чтобы не перегружаться информацией. Моё зрение также изменилось — всё стало четче, контрасты резче, и теперь я мог различать мельчайшие детали в темноте, как будто в глазах появилась встроенная ночная подсветка. Стоит сказать, что в плату, посмотрев сегодня перед обедом в зеркало — отметил изменение цвета глаз: неестественно яркий зелёный, как при смещения моего родного голубого и кошачьего жёлтого ведьмаков. Не самая тяжелая цена за начало перехода на сверхчеловеческий уровень. Моё восприятие боли и усталости изменились уже резче. Небольшие порезы и синяки после пары спаррингов исчезали через считанные часы, оставляя только слабые следы. Ведьмачья регенерация уже не слишком явно, но проявляется. Моё тело также стало более выносливым и сильным. Я чувствовал, как сила и ловкость пронизывают каждое движение, будто бы требуя выхода, освобождения. Поднятие тяжестей, бег на большие расстояния — всё это стало лёгким и естественным. Даже в спаррингах один на три, я чувствовал, что мои мышцы работают с точностью и силой, которые раньше были мне недоступны. И побеждал не выкладываясь на грани, как прежде. А ещё я знал, что моё тело может адаптироваться к различным условиям окружающей среды гораздо быстрее. Температура, влажность и даже, похоже, кислородное содержание воздуха стали менее значительными для меня. Удобная способность, позволяющая комфортно чувствовать себя в самых разных ситуациях. Психологические ощущаения тоже измененились. Мои мысли стали более структурированными и чёткими. Решения, которые раньше требовали размышлений и сомнений, принимались гораздо быстрее и с уверенностью. Эта новая ясность разума и способность к быстрой адаптации уже помогали мне справляться с ситуациями, которые раньше казались бы стрессовыми и сложными. Я буквально чувствовал то различие в решимости что было у меня, к теперь частично и у моих парней, и обычными людьми. Эту готовность идти вперёд, до цели, какой бы она не была — один из столпов любого крупного успеха… И именно поэтому, когда в переговорную вошёл легат, обладатель очень интересной фамилии и, очевидно, не самого лучшего настроения — я с Ривером, в отличии от немного сбледнувшего Торвака, просто приветственно улыбнулись, встав для представления, не обратив на настроение мужчины особого внимания. Дверь переговорной отворилась с едва слышным скрипом, и в комнату вошёл Гай Петиллий Пропретор. Его шаги по мраморному полу были глухими и уверенными, создавая едва заметное эхо в комнате. Легат двигался с той степенью авторитетности, которой и ожидаешь от командира Армии. Он был молод. Около 23-24 лет. Тёмные волосы, тёмные карие глаза, явно показывающие, что никаких гостей хозяин не ждал, и нетипичная для аристократии Империи, но вполне ожидаемая от военного, одежда: туника и сандали. Внешний вид дополнялся синей тканью, проходящей под поясом и над плечом, свисая как плащ — отражение титула легата, и, собственно, тяжёлый металлический пояс, обычный для высокопоставленных военных. Гай Петиллий Пропретор На мгновение он остановился у входа, бросив взгляд по комнате, будто бы проверяя, не изменилось ли что-то с его последнего визита. Его глаза задержались на каждом из нас: сначала на Ривере, потом на мне, и наконец на Торваке, который заметно напрягся под его тяжёлым взглядом. «Мне нравится его взгляд» — пришла мысль откуда-то из глубин души, явственно двоясь в голове. Легат продолжил движение, не спеша, но без лишней суеты, словно всё происходящее было лишь формальностью, лишённой реального значения. Он подошёл к своему креслу — массивному, с более высокими спинкой и подлокотниками, чем у остальных, — но не сел сразу. Не став тратить времени на лишние словоблудия, утрудив себя лишь коротким кивком на наше приветствие, наконец, медленно опустился в кресло, положив руки на подлокотники. Его пальцы начали негромко барабанить по дереву. — Зачем пришли? — кинул он абсолютно без предварительного хождения вокруг да около, которого мы подспудно ожидали. И скрестил руки на груди, глядя так, как будто раздумывал, стоит ли вообще слушать. Но уже сам факт, что он нас принял, говорил о том, что это поведение несколько наигранно. «Мне определённо нравится этот парень» — ещё одна моя-не моя мысль всплыла в голове. Ну привет Лето. Добро пожаловать в общежитие моей души. Всё равно там никто долго не держался... Ривер, которого мы посадили между собой, тоже не стал затягивать. Он подался чуть вперёд, как только легат уселся, демонстрируя готовность к разговору. — Благодарим, что нашли время нас принять, Гай Петиллий, — начал Ривер, его голос был ровным, чуть мягче, чем обычно, — Мы знаем, что явились без предупреждения, но уверены, что наше предложение достойно вашего внимания. Легат приподнял бровь, но не ответил. Он продолжал молчать, и Ривер продолжил: — Наш отряд зачистил подземелье — и добыл несколько артефактов, пару единиц оружия и огромное количество невиданных доселе драгоценных украшений, которые могут существенно пополнить казну и укрепить вашу репутацию, — начал он сразу с козырей, на что молодой военачальник, почти не показав это внешне, стал немного внимательнее. Сделав паузу для эффекта, Ривер, удивляя навыком дипломатии даже меня, проложил: — Но продавать их просто так было бы настоящим кощунством! Мы предлагаем устроить аукцион — под вашим именем. Это гарантирует высочайший уровень интереса со стороны всех влиятельных лиц, и вы получите не только прибыль, но и политические преимущества. Легат напоказ нахмурился, его глаза не отрывались от Ривера. Я видел, как Торвак нервно повёл плечами, избегая взгляда Петиллия, а я сидел молча, готовый вмешаться, если вдруг что-то пойдёт не так. — Аукцион, — проговорил наконец Гай Петиллий, его голос был низким и холодным, — И о каких суммах идёт речь? — Минимальная прибыль, на которую мы рассчитываем — 50000 сувани, — и эту цифру, равную 3 тоннам золота, он выдал настолько ровно, что не возникало сомнения в его веру, — Но, скорее всего, итоговая сумма выйдет намного больше. Легат на пару секунд даже потерял спокойное выражение, с некоторым трудом восстаноив его. Даже для него это была довольно значительная сумма: — Этой суммы хватит на полную замену всей экипировки моего Легиона. И что вы ждёте взамен? Не поверю, что вы просто хотите поделиться славой. Тот факт, что Гай первым делом подумал о своих подчинённых — подняло его в моих глазах на пару пунктов. Ривер чуть усмехнулся, как бы намекая, что ожидал этого вопроса. — Мы, как и вы, ценим взаимовыгодные договорённости, — спокойно ответил он, — Наша выгода будет в полученной слава, проценте с продаж ресурсов, и тем связям, которые удастся получить на мероприятии. Мы не просим лишнего, лишь право использовать ваше имя и место под аукцион там, куда не будет зазорно прийти никому из самых высоких господ. Легат замер, явно оценивая услышанное. Было понятно, что идея задела его, пусть он и не показывал этого. Он медленно опустил руки на стол и, наклонившись вперёд, произнёс: — Предположим, я соглашусь. Что ещё у вас есть для того, чтобы убедить меня, что этот аукцион не станет пустой тратой времени? Ривер наклонился чуть ближе, ловко улавливая момент. — Мы можем гарантировать, что на этот аукцион прибудет любой, кто услышит какие трофеи нам удалось вытащить из сердца неизведанного подземелья. Никто не упустит возможность сразиться за эти сокровища, — уверенно произнёс он, — А уж когда ваше имя будет стоять за этим, ставки только возрастут. Наступила пауза. Легат выглядел задумчивым, его раздражение явно поутихло, уступив место интересу. Хотя я и ощущал некоторое неприятие, полагаю, связанное с тем, что ему, военному из рода военных, легату одного из самых старых и уважаемых, хоть ныне и потерявший особое положение, Девятого Легиона, придётся устраивать какие-то торги на территории резиденции гордой семьи Петиллий. Хотя сам факт существования этого чувства само по себе говорило о том, что он уже обдумывает наше предложение, значит половина дела уже сделана. Изначально он, наверняка, считал, что мы попробуем воспользоваться его… несколько упавшим положением, но, несмотря на то, что отчасти это было так, тема разговора его точно вдохновила. Гай Петиллий молчал, обдумывая предложение, его взгляд был сосредоточен на Ривере, словно он пытался просчитать его, уличить какие-то другие мотивы. Явно вспоминал людей, кто могли и захотели бы устроить какую-то подставу с помощью нас; просчитывал варианты подстав. Я почти мог видеть, как в голове легата прокручивались все возможные последствия — политические, военные, финансовые… — Значит, вы хотите воспользоваться моим именем, чтобы привлечь внимание, — наконец заговорил он, медленно подбирая слова, — Вы ведь понимаете, что если это всё обернётся провалом, то станет ударом по моей репутации. Империя не прощает слабости, особенно от тех, кто носит звание легата. Ривер, не изменив своей позы, кивнул. — Полностью осознаём риски, Гай Петиллий. Именно поэтому мы предлагаем полный эксклюзив. Уникальность всегда была в цене. У вас есть возможность не просто укрепить свою репутацию. Всё же как хозяин аукциона… вы, конечно, могли бы преподнести пару значимых подарков нужным людям за наш счёт, — голос Ривера был ровным, как будто он обсуждал простую сделку, а не сложную игру, где ставки касались большего, чем деньги, — Думаю, для вас лично у нас нашлось бы пара очень полезных и ценных предметов. Легат снова замолчал. Его пальцы стучали по поверхности стола, будто отбивая невидимый ритм. Наконец, ударив по столу в последний раз, посильнее, даже как-то значительнее, он повернул голову в сторону Торвака. А потом и ко мне. Словно оценивая — не были ли мы лишними в этой игре. — А что скажете вы? — неожиданно обратился он ко мне, его голос был ровным, но он явно хотел изучить всех партнёров, — Уважаемый Ривер представляет вашу наёмную компанию, имени которой я так и не услышал. Торвак по другую сторону от вас явно представляет финансовую сторону, так кто вы? Я уже понял, что Ривер справится сам — опыт правителя целого государства явно пошёл куда нужно, но легат дал мне возможность высказаться, и отказываться от неё было бы глупо. — Я командир отряда, в который входит мой друг Ривер. Именно мы вчетвером добыли все трофеи, — начал я абсолютно спокойно, заметив как зрачки мужчины слегка расширились, — А также один из сильнейших воинов этого мира. Легат выразительно нахмурил брови, слегка склонив голову вперёд и влево. Он явно не поверил в последние слова, что, на моё удивление, высказал прямо: — Я вам не верю. — Я планирую устроить спарринги со всеми желающими на аукционе, — и, предвидя его слова насчёт того, что проигрыши в спаррингах явно испортят аукцион, если я буду выступать там со стороны хозяев, добавил, — И чтобы доказать свои слова попрошу вас устроить для меня пару Священных боёв в Храме Эмроя. У меня уже есть один человек, который хочет уйти достойно. В этот раз легат думал не слишком долго: — Это возможно устроить уже этим вечером. Я также отправляю человека в тюрьму, чтобы сообщить об этом, — уже более благоприятно кивнул он, — Но у меня есть и другие вопросы. И, не дожидаясь какого-то ответа спросил: — Если вы командир компании, то почему от вашего лица говорит уважаемый Ривер? — Он является контактными лицом нашего отряда, — и добавил уточнение, — И мы никогда не были наёмниками. Дальше разговор уже шёл в формате лаконичного вопрос-ответа, явно привычного легату, а потому более приятного. — Тогда чем является ваш отряд? — Мы не имели контактов с кем-то из Империи или других государств Фалмарта долгое время. Жили вдали любых городов Фалмарта. Тренировались и готовились к выходу в свет. Эту версию мы посчитали самой удобной. Никакой лжи для тех, с кем мы прододим дела, и никакой информации о том, что мы из другого мира. Всё же Врата тут прочно ассоциируются с другими мирами, которые можно пойти и разграбить. А ассоциироваться с чем-то… таким — не стоит по многим причинам. Ответ Гай принял неохотно. Явно проверит наши слова и попытается найти следы. Что же, удачи ему в этом. —...Ладно… Тогда кто это? — и кивнул на вздрогнувшего Торвака. — Торговец. Должен нам. Обеспечивает финансирование мероприятия, хоть и с обещанием компенсации трат. — Понятно. Он вам здесь нужен? — Нет, легат. — Тогда он может отдохнуть с вашими друзьями. Торвак покинул комнату со странной смесью облегчения и негодования. — Какие конкретно товары вы предоставите и о каких процентах мы говорим, — как ни в чём не бывало продолжил молодой мужчина. «Мне совершенно точно нравится этот парень» — в очередной раз родилась у меня моя-не-моя мысль… — И я, и вы ценим своё время, поэтому предлагаю вам сразу финальный процентаж, чтобы не начинать торги. Тридцать процентов дохода вам, остальное нам, компенсация трат Торваку тоже на нас. Это был довольно щедрый процент. Но учитывая, что легат давал со своей стороны пространство для аукциона там, где добиться этого другими способами было бы слишком сложно, а также использования его имени для набора гостей — вполне справедливое. Особенно если, увидев товар, сам расскажет об этом паре друзей и родственников среди других Легионов и в машине имперского управления. А мы были уверены, что так и будет. Ну и, самое главное — это обеспечивает нам пару пунктов к доверию сверху заработанных. И мы собираемся использовать их очень и очень скоро. — Вы говорите красиво, — после десятка секунд молчания наконец произнёс он, — Но одно дело — слова, а другое — дело. Какой именно товар вы собираетесь выставить, что, по-вашему, им заинтересуются настолько, чтобы торговаться до последней монеты? Доселе я доверием выражал уважение к вашим именам, но хочу точно знать что будет продаваться под моим именем. Легат изучал нас, словно пытаясь найти подвох. Я заметил, как Ривер, сидящий рядом, немного придвинулся. Я слегка кивнул в его сторону, уступая слово: — Предлагаю вам лично увидеть товар уже этим вечером, — он приятно улыбнулся, почти так же, как улыбался девушкам, когда мы вместе выходили в город немного выпить, — У нас есть некоторые дела, требующие спешки, поэтому мы хотим перевести товар в склады вашей резиденции до завтрашнего утра, чтобы успеть провести аукцион уже послезавтра. — …И что же может быть такого срочного, чтобы вы пренебрегали качеством мероприятия, что будет проводится на территории моей семьи, пытаясь подготовить её в столь сумасшедшие сроки? — вроде спокойно проговорил он, но атмосфера в комнате враз стала холоднее. Всё же такие слова действительно могли звучать пренебрежительно, почти что оскорбительно. Но если я правильно понял тактику Ривера, то он сейчас… — Мы планировали пообещать во время аукциона, как раз тогда, когда подготовка завершится, что собираемся убить Древнего Огненного Дракона, который гнездится на территории Тёмных Эльфов, — сообщил он то, что мы собираемся сделать нечто, считающееся невозможным, легко улыбнувшись. Легат поперхнулся, закашлявшись так, что из-за двери к нам зашли два стража в тяжёлой броне, чуть было не набросившись на нас! Мы чуть привстали, чтобы защитится, но Гай, всё ещё кашляя, поднял кулак, кое-как проговорив: — От..! Кха-кха! Отставить! Кха! Он махнул рукой назад, пытаясь восстановить дыхание, пока мы терпеливо ждали, и, наконец, заговорил: — Вы… Вы понимаете что только что сказали? Под подозрительными взглядами отходящих назад стражей, мы уселись обратно. — Абсолютно, — Ривер уверенно кивнул, сложив руки на стол, переплетя пальцы, — И нам нужно лишь две услуги с вашей стороне, чтобы мы отдали часть славы вам и вашему Легиону. — Вы безумны! — взмахнул он руками, теряя контроль, — Это невозможно! Если вы скажете что-то такое на аукционе — вас просто поднимут на смех! И это кинет тень на мою репутацию! — У нас есть секретное оружие, — пожал плечами уже я, уловив невербальный сигнал Ривера, — И мы покажем его вам уже завтра, если мы пожмём руки этим вечером. Если оно вас не убедит, то, так и быть, мы воздержимся от таких громких обещаний на территории вашего дома. Легат задумчиво посмотрел на нас обоих, потом снова перевёл взгляд на потолок, успокаиваясь. Молчал он почти полминуты, но всё же, понимая, что, если всё сделает правильно, ничего не теряет в любом случае — кивнул. — Хорошо, — наконец сказал Гай Петиллий, сжав кулаки, — Я предварительно согласен с условиями, названными сегодня. Окончательный ответ вы получите после того, как я увижу ваш товар. И да… вы играете на тонком льду. — Мы понимаем, — ответил Ривер, улыбнувшись, но в его глазах блеснула решимость. Мы знали, что сделали первый шаг плана, и теперь исход переговоров был в наших руках. Оставалось не подскользнуться на пути, который мы начали. — Тогда… я, пожалуй, отправлю гонца в свой Легион, — внезапно проговорил он, — Две декурии* из лагеря дойдут до места расположения вашего обоза как раз к нашему подходу. И, видимо, уловив удивление на наших лицах, добавил: — Вы же не думали, что я оставлю такой товар без охраны со своей стороне? Воины моего Легиона великолепно обучены — никто не посмеет помешать переправе сокровищ. «Видимо, мы слегка недооценили воодушевление легата…» — подумалось мне. Хотя могли и учесть его возраст — ему же едва двадцать пять можно дать. Не то время, когда можешь спокойно сидеть в кабинете, ожидая исполнения приказов, если можешь поучаствовать в чём-то интересном и сам. Мы с Ривером переглянулись, под взглядом Гая слегка кивнув друг другу. Заговорил я, достав из кармана телефон, в очередной раз поблагодарив создателя солнечной панели, которую мы установили на крышу склада: — В таком случае, уважаемый Гай Петиллий Пропретор, в знак нашего доверия к вам, мы откроем один из наших секретов. Я разблокировал экран купленного специально для этого мира средненького по мощности, но великолепно держащая заряд… и удары телефона, под удивленным взглядом аборигена* выключив принятие потока по блютуз. Повернув «артефакт» в горизонтальном положении в сторону легата — включил воспроизведение последнего видео, длящегося около часа. Сразу же, стоило послышатся первому звуку из динамиков, отчего Гай слегка вздрогнул, перемотал немного дальше половины… На экране после которой загрузки показалось лицо внимательно слушающего серьёзного… Гая Петиллия. За кадром же мы слышали голос Ривера: — …шнего, лишь право использовать ваше имя и место под аукцион там, куда не будет зазорно прийти никому из самых высоких господ. легат на экране замер, явно оценивая услышанное. Он почти незаметно нахмурился, задумчиво мазнув взглядом по помещению. А затем медленно опустил руки на стол и, наклонившись вперёд, произнёс: — Предположим, я соглашусь. Что ещё у вас есть для того, чтобы убедить меня, что этот аукцион не станет пустой тратой времени? Я отключил видео, положил телефон в карман, сев так, чтобы можно было максимально быстро выхватить пистолет. Дальнейшие события прошли в немного охладевшей атмосфере, но показать легату то, что мы, использовав лишь скрытую камеру и микрофон, можем разрушить его репутацию, если он решит как-то присвоить обоз — это было нужно. Даже если это немного повлияет на наши отношения. Но всё же, как бы Гай не считал это оскорблением, намёком на недоверие к его слову, он нас понимал. Как человек, крутящийся в верхних эшелонах — очень хорошо понимал нашу обеспокоенность. *** Мы вышли из особняка Гая под охраной восьми крепких воинов, явных ветеранов из Девятого, надевших личные доспехи без знаков Легиона. А до этого Легат через посыльного вызвал сразу три декурии. Два из молодняка, гастатов*. И одну из триарий*, опытных мужиков сорока лет, элиту элит Легиона… *3 Гастаты — новички в Легионе. Прошли только начальную боевую подготовку. *4 Триарии — элитные воины Легиона. Их двадцатилетний контракт уже подходит к концу или же продлён по протекции старших командиров, если этого желает солдат. Всё это время они провели со своим Легионом тренируясь, сражаясь и отдыхая вместе, и под конец службы стали настолько опытными, что могут в одиночку побеждать несколько врагов одновременно, а в строю так и вообще творить чудеса… Они действительно подошли к складу почти одновременно с нами, поэтому никаких конфузов не возникло. Гай умело организовал их, оставив один десяток гастатов на наружной охране и повёл остальных внутрь, чтобы побыстрее начать дело. И, стоит признать, в своей легатской броне с красным плащом за спиной — молодой мужчина вполне себе внушал. А его командование войсками не ставилось под сомнение, настолько естественно это выглядело. Даже наши наёмники хорошо так впечатлились, увидев его. Как-то в раз приосанившись и принялись усердно делать вид занятости невероятно важным делом, даже если дело это было простой расстановкой товара на аудит. Изначально проверив привезённые нами товары он остался не слишком впечтлённым, можно даже сказать, что разочарованным, но стоило легату дойти до ящиков с тем, что мы привезли из нашего мира, не купленным для массовки уже здесь… Он медленно, аккуратно так, закрыл крышку, вздохнул, выдохнул, снова заглянул внутрь..! Его глаза почти что сияли, когда он повернулся к нам, чтобы выкрикнуть: — Готовьте ваших людей! Перенесём это в безопасное место в сей же час! А увидел он всего лишь пару килограмм всяческих блестящех из нашего мира. Там были лишь крупные браслеты, аккуратно, в кожаных мешочках по три-пять, насыпанные в обычный деревянный ящик со склада Торвака. Искусственные кристаллы, полудрагоценные камни и металлы, буквально стеклянные бусы и даже пластиковые красивые украшения — с идеальной промышленной или лабораторной обработкой — в этом мире они определённо имеют свою цену. Особенно, если их правильно подать. Десяток его солдат засуетились, тогда как триарии, обменявшись взглядами, немного поменяли формацию вокруг легата, готовые его защищать от чего угодно. Я кивнул ошалевшему от такой реакции Марку, намекая тоже впрягаться в дело, и повернулся уже к подходящей делегации. А Гай уже подошёл к нам, даже не особо скрывая смесь шока и… какой-то зависти. Той, что вроде и направлена на тебя, без негатива, но всё равно терзает душу завидующего изнутри. И я догадывался в чём дело: молодой командир хотел сам обнаружить «то подземелье», сам «зачистить», и самому обрести славу добытчика сокровищ. Впрочем, его причастность к такому делу тоже грела душу — еще несколько баллов к нашим отношениям. — Вы… — начал было, он, но быстро взял голос под контроль, — Я согласен на ваши условия. И протянул руку, которую по очереди пожали я и Док. — В эту ночь мы обязательно устроим сортировку всех сокровищ, а завтра с рассвета начнём готовить аукцион, — продолжил он, а потом оглянулся, водя взглядом по нашим людям, пока не нашёл возвышающегося над всеми Нерва, что командовал воинами с нашей стороны, продолжив, — Но я вижу здесь троих членов вашего отряда. Где же последний? — Уважаемый Райан отправился за город по делу, — уверенно произнёс я, — И когда он вернётся? Мы с Ривером переглянулись, и ответил уже он: — Скорее всего он не успеет дойти назад до аукциона, встретив нас уже на пути в Королевство Эльб. А учитывая, что Эльб находится ровно на пути в земли тёмных эльфов, где и обосновался Огненный Дракон — намёк был прозрачнее некуда. — Ладно, не будем об этом сегодня, — потеряв часть настроения проговорил он, — Вы уверены в своих наёмниках? Очевидно, легат, увидев часть того, что пойдет на продажу, здраво озаботился безопасностью своего будущего богатства. Всё же защита здесь, если не знать о спрятанном где-то в углу пулемёте Нерва, лишь номинальная и держится на том, что никто не догадывается какое пластиковое богатство ожидает использования в этом складе. — Мы уверены в Джонатане, — таков был наш ответ. — Что же, если так… — он ненадолго задумался, а потом выдал довольно адекватную мысль, — Думаю, что будет даже лучше, если меня не будет рядом с караваном этой ночью. — Значит, выходим в Храм? — уточнил я. — Да, готовьтесь, — он устало кивнул, вновь посмотрев на ящики, — Заберите отсюда своего оппонента. И знаете, там вас наверняка ожидает ещё пара боёв после этого. — Тем лучше… *** Легат явно волновался об оставленных за спиной богатствах, но вполне понимал, что с нашей стороны смысла устраивать какую-то диверсию тоже нет. Поэтому он доверился своим и нашим людям, выйдя с нами в путь. Стоит сказать, что, отправив охрану из особняка обратно, он пошёл с пятёркой триариев, оставив всех остальных готовить и сопроводить повозки. Но даже так, наша серьёзная делегация из-за узнаваемой брони легионеров привлекала даже больше внимания. Благо, что время было позднее и много людей снаружи не было. Так мы, поддерживая с легатом лёгкий разговор по делу, дошли до Храма Эмроя, Богини Войны, Преступлений, Воздаяние и Смерти для всех тех, кто умер в границах его аспектов. А ещё она самая популярная Богиня Империи, да. Да и областей влияния нахватала немало. Хотя больше всего нас интересовали последние три. Столичный Храм был внушительным и мрачным сооружением, внушающим трепет и уважение ещё задолго до того, как ступишь на её порог. Его архитектура воплощала в себе величие готического стиля, атмосферу мистики и неизбежности возмездия… Фасад церкви, возвышавшийся над городскими постройками, напоминал могучую крепость. Его острые шпили, стремящиеся ввысь, будто пытались пронзить небо, создавая ощущение какого-то внутреннего напряжения. Гладкие стены, сложенные из грубого чёрного камня, были покрыты тонкими резными узорами. Башни церкви, напоминавшие заострённые клинки, возвышались над фасадом, образуя сложную композицию, похожую часть остроконечной короны. Некоторые из них были увенчаны фигурами ангелов, держащих в руках мечи и весы, другие — горгульями. Ночью, под светом растущей луны — было сложно не проникнутся и не оценить старания архитекторов и инженеров, что построили это великолепие. Вошли внутрь, и словно нас отрезало от мира за входом. Внутри стояла настолько спокойная тишина, что, казалось, она гудела в воздухе. «Могильная тишина», — подумалось мне. Высокие своды, напоминающие переплетение костей и мечей, вздымались к небу, теряясь в темноте, которую лишь частично разгоняли сотни свечей. Их мерцающий свет, отражаясь в витражах, окутывал зал тусклым сиянием. Стены зала были выложены массивными плитами серого камня, на которых тёмные капли воска местами образовывали подобие кровавых подтёков. Вдоль стен тянулись ряды тяжёлых каменных колонн, каждая из которых увенчана резными фигурами ангелов с опущенными мечами и завязанными глазами — символом правосудия и неизбежного возмездия. Виднеющаяся часть сводчатого потолка из чёрного камня была украшена барельефами, изображающими сцены кровавых сражений и страданий, как напоминание о бренности жизни и неизбежности смерти. Между рельефами виднелись замысловатые узоры, составленные из цепей и черепов, переплетающихся с когтистыми лапами и крыльями аллегорических чудовищ. Алтарь находился в самом центре зала. Это был массивный монолит, украшенный металлическими инкрустациями и цепями, символизирующими оковы греха и смерти. На нём стояла огромная чаша из чернёного серебра, символизирующая чашу крови и страдания, которые каждый смертный отдаёт и получает, и должен испить в конце своего пути. Над алтарём возвышалась статуя Богини — фигура в доспехах, с закрытым шлемом и огромными косами, опущенным остриём вниз. Меж тем, закончивший полуночную молитву для немногочисленных прихожан, священник медленно приближался к нам, его шаги бесшумно скользили по холодным мраморным плитам главного зала. На его плечах висела тяжёлая мантия из тёмного бархата, украшенная серебряной вышивкой в виде переплетённых цепей и мечей. Мантия слегка развевалась при каждом шаге, подчёркивая его статную фигуру. Высокий, худощавый, с осанкой, достойной статуи своей богини. Подойдя ближе, священник склонил голову в знак уважения, его глаза, тёмные и спокойные, словно у понимающего и принимающего все пороки внука дедушки. В контраст — на его лице не было и тени улыбки, лишь непроницаемая маска спокойствия и сосредоточенности. Его руки были спрятаны в рукавах мантии под грудью. — Добро пожаловать в дом нашего Господина, — проговорил он ровным, глубоким голосом, в котором не было ни капли эмоций, только уставший холод, — Я — Хадриан, Верховный Викарий этого храма. Господин легат, возжелавшие достойного ухода воины ожидают вас во внутреннем дворе. С этими словами он слегка повернулся и, не дожидаясь ответа, медленно двинулся вперёд, ведя гостей по залу. Его движения были спокойны, почти плавны. В зале царила тишина, нарушаемая только эхом наших шагов, когда мы пошли за ним. Снаружи, от выхода, куда ушла часть прихожан, шёл приглушённый гул людских голосов. Усиленным слухом Ведьмака я услышал пару начавшихся разговоров, в которых фигурировал «Бой-Под-Взглядом». Что же, не слишком сложно было догадаться, учитывая какой компанией мы зашли внутрь: Я, Док, легат Гай и Дренг — со связанными спереди руками. Пройдя мимо скамей прихожан с высокой спинкой, мы дошли к тяжёлой дубовой двери, украшенной резьбой в виде змей и терновых ветвей, он остановился и, положив руку на массивную ручку в виде переплетённых змей, на мгновение задержался, словно обдумывая что-то. Затем он медленно открыл дверь, пропуская нас вперёд, и тихо произнёс: — Должен предупредить вас, что госпожа Рори Меркури, Апостол нашей Богини, сейчас в храме, и, скорее всего, посетит ваши бои. Увидев как мы переглянулись, почти одновременно кивнув, он склонил голову, жестом пригласив нас пройти, и осторожно, закрыв дверь позади нас, направился вперёд, ведя дальше по узкому коридору, освещённому лишь несколькими факелами, чьё пламя трепетало от слабого ветра, проникающего сквозь щели в каменных стенах. Внутренний двор церкви Эмроя, Бога Войны и Смерти, был окружён массивными каменными стенами, покрытыми тёмным мхом. Высокие колонны, возвышающиеся по периметру, напоминали застывших воинов, навечно оставшихся на охране этого места. Пол был выложен серыми плитами, испещрёнными трещинами, словно сама земля здесь испытывала постоянное напряжение. По центру располагался десятиметровый круг из черного гранита, отполированный до блеска, как любимый клинок воина, и на нём виднелись ещё более тёмные, древние руны. Это была арена для ритуальных битв. Я спокойно шагнул вперёд, сражу же, не теряя времени, ступив на чёрный каменный круг в центре арены, чувствуя, как вокруг сгустилось напряжение. Вокруг арены были немногочисленные стражи храма в тёмных доспехах и несколько священников. Они наблюдали, но сейчас они не имели значения. Только противники и я. В голове уже зазвучал боевой ритм — не буря, а спокойная уверенность, будто я стою на вершине скалы и смотрю вниз, зная, что если прыгну, то не сорвусь. И, чёрт возьми, это ощущение было невероятным! Оно пьянило и затягивало хуже любого наркотика! И та незначительная цена, по которой оно мне досталась, эта сила — она почти заставляла меня стыдится такого душевного подъема перед убийством кого-то, кто осмелился закончить жизнь под моим клинком, чтобы получить последний достойный бой! Рука привычно легла на рукоять меча, которым я владел едва ли парочку недель, но уже чувствовал её вес, как продолжение собственного тела. Я знал, что впереди бой, но не испытывал ни малейшего сомнения. Не было волнения или страха — только ясное понимание того, что я должен сделать. Моя уверенность была как закалённое железо, отточенное в десятках сражений, в которых я не бывал. Я не готовился к этому бою, как противники, наверняка потратившие месяцы и года для достижения своего уровня. Мои силы… просто стали частью меня с тех пор, как я нажал пару кнопок в интерфейсе. Я скользнул взглядом по троим, стоявшим в противоположной стороне двора, под охраной храмовников. Преступники, решившие закончить свой путь с оружием в руках. Смелость или отчаяние? Разница не имела значения. Они хотели уйти в иной мир достойно, в бою — и я был тем, кто исполнит их последнее желание. Кто отправит мужчин к их богу, которому я не поклоняюсь, с той толикой чести, которой они обретут после боя.. Верховный Викарий Хадриан шагнул вперед, его мантия почти не колыхалась в воздухе, такой же спокойный, как и я. Его голос, как набат, разнёсся по двору, произнося молитву. Слова были знакомыми старосте, но я слушал их лишь краем уха. Я просто думал о своём… и пытался нащупать те отголоски чужой воли у себя в душе, которые почувствовал, войдя в арену. «Они надеются на достойный бой? Не знаю, смогу ли дать именно такой бой…», — пронеслось в голове, и я едва заметно покачал головой. Эта битва будет завершением их пути, наверняка пиком жизни, но для меня просто шаг для обеспечения имени репутацией сильного воина перед легатом. Я знал, что делаю. Я знал, что способен на это. И просто хотел немного облегчить наши планы, убив парочку преступников. Что же, небольшая цена. — Пусть свершится воля Эмроя, — громко провозгласил Хадриан, завершив ритуал. Он отступил, давая нам место для начала. Я медленно вытащил меч из ножен, его сталь блеснула в свете факелов. Преступники переглянулись между собой, словно только увидев клинок — из намного более развитого мира. Из материалов, о которых здесь могут пока что лишь мечтать… Впрочем, судя по всему, они потратили время на подготовку в молитве. Что же, их выбор, не мне комментировать его. На моём лице не было ни следа сомнения, только сосредоточенность и внутренняя готовность. Один из преступников сделал шаг вперёд, его лицо исказилось от решимости. Я поймал его взгляд, спокойный и пристальный. — Артур Смит, ты вызвался выступить в роли клинка Эмроя, исполнителя его воли и его правосудия, — начал он, его голос звучал громко и ясно, разлетаясь эхом по двору, — Ты готов принести свою силу в жертву божеству и отправить этих преступников в иной мир через битву? Я остановился на мгновение, разглядывая троих преступников перед собой. Их взгляды были напряжёнными, руки слегка дрожали, но это было скорее от страха перед неизбежным, чем от страха битвы. Бой должен был скоро начаться, но я почувствовал, что чего-то не хватает. Точнее знал, как сделать всё лучше. — Верховный Викарий Хадриан, — обратился я, посмотрев на него спокойно, словно преступник ещё не достал клинок. Он явно удивился услышав совсем не, то, что ожидал, и я добавил с лёгкой улыбкой: — Мы ведь собирались устроить бой с четырьмя противниками? — Три преступника и один воин, приведённый вами, — он кивнул, озвучивая факты, — Да, сегодня вас ожидает четыре противника. — Тогда для того, чтобы бой был более справедливым — я прошу дать мне сразиться сразу со всеми. Хадриан замер, будто взвешивая мои слова. Я увидел, как его взгляд метнулся к преступникам, потом к Дренгу, а затем и к легату, который, после короткой заминки, всё же кивнул. Не слишком уверенно, впрочем. — Пусть они выйдут все четверо сразу, — сказал я уверенно, — Это сделает бой более достойным. И справедливым для них. Викарий сдержанно кивнул, осознавая, что я не шутил: — Что же, воин, это твой выбор. Наша Богиня во все времена поощрял боевую доблесть, посему нет повода запрещать её в Её же храме. Он подал знак своим подчинённым, и через минуту передо мной стояли уже все четверо идущих на бой. — Четверо — против одного? — Хадриан с интересом взглянул на меня, его губы чуть дрогнули в намёке на усмешку, — Ты уверен, что хочешь этого? — Уверен, — просто кивнул я, несколько по-пижонски крутонув меч в руке, — Для них это возможность уйти достойно, а для меня — испытание, и возможность которую я давно жду. Пусть сражаются все сразу. И вправду возможность. Только вот самая что ни на есть приземлённая, и сводящаяся к простому обретению репутации. Ведь в этом храме на утренней службе часто появляются высокопоставленные люди, и на ней всегда рассказывают о «Боях-Под-Взглядом». Формулировка будет примерно такой: «Воин, пришедший с легатом Гаем Петилоием Пропретором, возжелал стать клинком божьим, и принёс Воздаяние сразу четверым запятнанным Преступлением против него иль против Закона. В одном бою он одолел их всех», так что внимание обеспечено. А уж после того, как он получит небольшой подарок, который отдаст ему наш дорогой легат — после и пару слов об аукционе добавит, да… И обязательно упомянёт о том, что там будут продаваться вещи, добытые славным воином в богомерзком подземелье. Коррупция, она такая, да… И взятки туда же. Хотя тут даже и не знаешь — коррупция это или нормальный ход вещей. Я бросил взгляд на преступников, и их лица исказились — кто-то из них стиснул зубы, кто-то хмуро смотрел на меня, пытаясь подавить страх. И преуспевая в этом. Недавно в их глазах я видел не столько решимость победить, сколько дать последний бой. Они рассчитывали на одинокий поединок, но сейчас им дали возможность объединить силы. Они знали, что это их последний шанс — уйти из этого мира с оружием в руках. А сейчас, вроде как, у них появился ещё и шанс победить. И получить протекцию церкви Эмроя, став Стражем Храма. Всё же стоит ли говорить, что очень мало кто побеждал полного сил, здорового, уверенного в себе воина, только выйдя из тюремной камеры? Поэтому храмовников и уважали — хотя бы за их мастерство… — Хорошо, — служитель развёл руками, словно разрешая, чтобы ритуал свершился именно так, как я задумал, — Да будет так. Верховный Викарий Хадриан шагнул вперёд, его голос снова разнёсся по внутреннему двору, теперь облачённый в ритуальный величественный оттенок. — Внимание! — начал он, поднимая руки, — Преступники, объявляются ваши грехи! Вперёд вышел один из присутствующих тут священников, раскрыв небольшой свиток из массивного бронзового чехла. Он начал говорить, по очереди озвучив преступления моих оппонентов. — Грег из Лиги. Вы обвинены в тяжких преступлениях против закона и порядка: три убийства городского стража, насилие над гражданкой Империи. — Белгрон из Шестого Легиона. Вы обвинены в тяжких преступлениях против закона и порядка: оскорбление правящей семьи, одновременно вашего командира, драка с вышестоящим командиром, неисполнение приказов начальства. Остальные 7 обвинений не доказаны. — Тренир. Вы обвинены в тяжких преступлениях против закона и порядка: три случая крупного грабежа, подозрения в работе на противную Империи группировку. — Сегодня вы получите свой последний шанс. В соответствии с древним обычаем, вам предоставляется возможность уйти в иной мир достойно, в бою с вызвавшимся проводить вас к Богу Эмрою воином. Он сделал паузу, его взгляд скользнул по каждому из преступников. Те стояли молчали, каждый в своём собственном мироощущении, но волнение их я чувствовал отчётливо. Это уже читались в их глазах, дыхании, сердцебиении, рефлекторным постукиваниям по рукоятке предоставленных храмом клинков, переглядываниям, движениям ног и плеч… Я мог читать их тела, а через них — и душу. — Артур, — продолжил уже Хадриан, повернувшись ко мне, когда предыдущий говорящий, спрятав свиток в чехол, сделал шаг назад, — озвучите, пожалуйста, причину вызова приведённого вами воина. Я шагнул вперёд, не сводя взгляда с преступников. — Я вызвал его, — произнёс я, — дабы достойно воздать воину за попытку своего убийства. Священник кивнул, приняв причину, и передавая нам знак завершения предисловий. В это время преступники начали снимать свои верхние одежды, обнажая грудь и плечи, на которых были видны шрамы и следы от боёв. Они выглядели готовыми к битве, словно лишившись последней преграды между собой и смертью. Я повторил их действия, оголив тугие мышцы туловища, на котором, в отличии от противников, не было ни одного шрама. Пока молодые служки, появившеиеся словно из ниоткуда подхватили одежду, относя её куда-то в сторону, я вновь достал спрятанный на время в ножны клинок. И улыбнулся будущим трупам. Даже если у них и были какие-то мысли насчёт отсутствия у меня «знаков войны» — я их кровью же покажу, настолько опаснее тот, кто вернулся с войны без шрамов того, кто допустил их появление… «Так, это была не моя мысль…» — на миг замешкался я, но сразу же взял себя в руки, «Потом. Это уже потом…» Ритуальная команда от Вик не заставила себя долго ждать: — Великая Эмрой! Призываем твоё присутствие в этот момент! Пускай бой будет справедливым, и пусть ты воздашь по заслугам каждому участнику. Благослови этот бой, дабы он стал символом твоего правосудия! Я уже чувствовал, как воздух вокруг нас наполняется напряжением, как тело напрягается в предвкушении схватки… Однако внезапно этот момент был прерван! «Блять! Да можно мне уже их убить!?» — в сердцах подумал я, с поднимающимся изнутри раздражением выходя из стойки, тяжело дыша! — Я почувствовала начинающийся бой! Звонкий женский голосок, полный невинного удивления, раздался из-за ворот. Все головы повернулись в ту сторону, и во внутренний двор вошла фигура девушки. Ей на вид сложно было дать больше шестнадцати-семнадцати лет, а её наряд был ошеломляющим — настоящая готическая лоли! В чёрно-красном коротком платье, украшенном немногочисленными кружевами и рюшами, в чулках, с большим бантиком на голове… И, мать его, с огроменной, просто массивной алебардой на плече! Она с легкостью прыгнула с подножки, преодолев десять ступеней и минимум столько же метров, мягко приземлившись рядом с Хадрианом. Её движения были столь грациозными и уверенными, что казались невозможными… Для человека — абсолютно невозможными. Все, включая священников и стражей, остановились, ожидая её. А девушка просто уселась на край площади, под которой находилась наша арена, скрестив ноги, и изучая нас. — Приветствую, Апостол! — произнёс Хадриан, склоняя голову в почтении. Все священники и стражи последовали его примеру, сложив руки на груди и склонив головы в знак уважения. Все остальные, естественно, тоже поклонились, выражая уважение и одновременно приветствуя гостью в менее официальной форме. Девушка, помахав рукой, озорно взглянула на происходящее. — Ну и что тут у нас? — спросила она как будто с невинным интересом, подняв свои кроваво-красные глаза, — Почему этот бой начался с такого ажиотажа, что я почуяла его ещё до начала? Почему вы решили, что один человек должен сражаться против четверых? Её голос был как мёд — сладкий, но с лёгким налётом игривости. Я наблюдал, как её взгляд скользит по моим противникам, которые замерли, не веря своим глазам, оценивая их. Потом она переходит на меня, и, не дав Верховному Викарию ответить на свой же вопрос, заявив: — Ладно, уже поняла! И продолжила разглядывать меня, а в особенности мощные, сухие мышцы рук, груди и спины, перестраивающиеся под строение ведьмака, что целый век использовал их для боёв против чудовищ и людей... Впрочем, уловив начавшееся… несколько смущенное молчание, добавила, начав помахивать ножками: — А? Это вы из-за меня остановились? — она даже ткнула в грудь пальчиком, оглядевшись, — Вы продолжайте, продолжайте. Хочу увидеть насколько ты сильнее обычного воина. И это явно относилось ко мне. Что же, адаптация к меняющимся условиям — то, чем я не был обделён, поэтому, поклонившись полубогине, обернулся к противникам, что сжали зубы и явно готовились дать лучший бой в своей жизни. С таким зрителем — по-другому было нельзя. Уж слишком сильно местные уважали активных Апостолов. И было за что — они безвозмездно помогали всем во имя своих Богов, части путешествуя по миру, и не влезая в политические дрязги. Единственный недостаток был для нас критичным — некоторые боги не желали видеть в этом мире развитие технологий и социума, следовательно и их главные и, вроде как — единственные, инструменты влияния этого тоже не слишком хотели. Но насколько я помню — Эмрой и Рори Меркури к числу таких не относились. Хотя Бог этот, как и остальные 11, не считая одной, сами по себе невероятно пассивны, и не обратили особого внимания на вторжение и начало культурного и научного обмена с намного более развитым государством… В общем, тут всё запутанно. А что было несколько проще — это бой! Я ощутил, как адреналин прокатился волной по всему телу, сжимая мышцы в предвкушении боя. Противники бросились вперёд, беззвучно рыча и обнажив оружие, каждый из них отчаянно стремился сделать первый удар, но я уже стоял на низком старте, как натянутая тетива. Первый из них, крупный бородатый мужчина с двуручным топором, рванул влево, надеясь зайти с фланга. Я же сделал шаг в его сторону и, разворачивая корпус, нанёс стремительный удар по его направлению. Острое лезвие моего меча рассекло воздух, словно молния, и тут же врезалось в древко топора, отбивая его в сторону. Мужчина пошатнулся, не ожидая такого сопротивления, и я тут же использовал момент, нанося точный боковой удар ногой по его колену. Он рухнул, завалившись на землю, а я уже с шагом назад развернулся, чтобы встретить следующего противника. Второй был худощавым, быстрым, с коротким гладиусом, который он держал на уровне живота. Он метнулся ко мне, пытаясь поднырнуть под защиту, но я резко отступил, встречая его выпад. Наши клинки встретились с коротким звоном, и я тут же, не теряя ни секунды, сделал шаг вперёд, вскинув меч, заставив тот со скрипом скользнуть по его клинку! Слегка довернув клинок, наношу резкий удар в грудь, пользуясь большей длинной оружия. Он чудом успел завалиться назад, упав, но отделавшись лишь глубокой царапиной! Следующий сокрушительный удар был исполнен вслепую, прямо из получившегося положения клинка в сторону, скользнув в противоположную! Хлёсткий удар клинком пришёлся по древку копья, несущегося из слепой области, жаждущего вонзиться наконечником мне в бок! Противник, чуть было не уронив затрещавшее оружие, вскрикнул и отшатнулся! Я поднырнул под удар длинным мечом его напарника, одним точным шагом оказавшись у копьеносца, блокируя возможность защититься древком оружия локтем, точным взмахом меча по шее вывел рычащего от ужаса и отчаяния мужика из боя! Проигнорировав лёгкую рану на боку от возвратного движения копья, под представленные булькающие всхлипы его владельца — сделал шаг вперёд! Избежав удара в спину, жажду крови в котором я почувствовал ещё до нанесения, развернулся с очередным мощным ударом, вскрывшим ещё одну глотку! Осталось двое подранков, и они, ведомые невероятным предсмертным всплеском адреналина, уже нападали на меня, пытаясь зажать между собой! Я с ухмылкой адреналинового маньяка сделал твёрдый шаг вперёд, резко ударив мечом сбоку вверх, отбив удар гладиуса и поймав древко секиры на клинок. Я, кажется, с широкой ухмылкой отпустил меч, позволив владельцу топора провалится по инерции вперёд, ударил не ожидавшего такого молодого мечника мощным пинком в грудь, ощутив треск сломавшихся под подошвой тяжелых берцев рёбер! Не взглянув, но полностью прочувствовав двухметровый полёт быстрого, но лёгкого бойца, полушагом вперёд и в сторону уклониться от взмаха внизу вверх алебардой, оказавшись сбоку от бойца! Ещё один подшаг, нырнув под прогудевший над макушкой удар рукой с разворота, и отказался у него за спиной..! Всё произошло в одно мгновение — мои руки ухватились за его туловище, мышцы напряглись, и с рыком я поднырнул под него, подняв его тело вверх. Его шокированный взгляд пересёкся с моим на долю секунды, и тут же земля ушла из-под его ног! Его тело взмыло вверх! В тот же миг стиснутая в его руке секира выскользнула из пальцев, взлетев по дуге и, вращаясь, полетела в небо. Я резко развернулся, прилагая всю свою мощь, и его тяжёлое тело с ощутимым в воздухе гулом взмыло над моей головой! Секунда — и я бросил его спиной вниз на землю с сокрушительной силой! Воздух взорвался от удара — тело бойца с невероятной силой врезалось в каменные плиты двора, которые треснули под его весом! Треск костей, гулкий удар — всё слилось в один оглушительный звук! И только спустя мгновение, с металлическим звоном, обрушилась на землю и секира, словно подчёркивая его поражение! Я выпрямился, поймав раздавшийся словно со всех сторон одновременные поражённые вздохи, и один — женский — восхищения! Я чувствовал как энергия захлестывала меня, а тяжёлое возбуждённое дыхание вырвылось из груди! Я стоял над трупом, сжав зубы, чувствуя, как кровь стучит в висках! И чувствовал, что бой не завершился! Обернулся, выпрямив спину, чтобы увидеть как молодой парень, мечник с гладиусом, смотрит на меня с откровенным ужасом, прижимая одну руку к груди, а второй крепко удерживая меч! И смотрел он мне в глаза! Кровь текла из его рта и носа, вытекала из раны на груди, заливала глаза, гулко капая на мрамор пола… Он не отводил взгляда, когда я, твёрдым шагом подошёл к своему мечу. Азарт боя проходил, позволяя вновь взять контроль над собой… Я встал перед ним, чётко ощущая как гормоны, выплеснутые в кровоток во время боя растворяются в получившей часть свойств ведьмака крови, постепенно оставляя мне всё более трезвое сознание… Я встал перед молодым парнем подняв клинок в самой простой защитной стойке, позволив ему атаковать первым. Он глухо зарычал-захрипел, нанеся неожиданно мощный прямой укол, вложив в него последние физические и ментальные силы своей жизни! Я парировал его изящной техникой из школы Змеи, контратаковав чистым уколом. Стремительный и точный удар мечом — в сердце, избегая уже откровенно лишних мучений и боли, даже несмотря на то, что парень явно ничего не чувствует из-за того количества адреналина, что плещется в его крови. Удар быстрый, чистый и смертельный. Тишина. Он замер на мгновение, а затем рухнул на колени, сползая с моего клинка. Упал на колени, а потом и на спину в откровенно нелепой позе. Его тело безжизненно распласталось передо мной, а взгляд стеклянных глаз смотрел в звёздное небо без всяких сожалений. Я выдохнул, проведя ладонью по лезвию своего меча, стирая кровь с его сверкающей поверхности. Вложил клинок в ножны. Слегка поклонившись над трупом, как это делали собратья по вере павшего, я тихо произнёс: — Белгрон из Шестого Легиона… ты был воином, и умер воином. Я запомню тебя и твою волю к битве. Теперь, припоминая его преступления, мне стало даже немного грустно от убийства этого парня. Оскорбление правящей семьи, командира, неисполнение приказов… Вспоминая, что сейчас де-факто Шестым Легионом командует наследный принц, обладатель ужасного характера и скверных черт личности — я мог понять как он здесь оказался. «Жизнь — она такая» — послышался низкий гудящий голос в моей голове спокойный и уверенный, — «Не нарушая планов ты не мог сделать ничего, чтобы помочь ему». «Ты прав, Лето» — наконец переведя взгляд наверх, в сторону застывших очевидцев произошедшего, наткнувшись взглядом на Рори Меркури, — «Ты прав…» Её лицо светилось нескрываемым восхищением, и она, похоже, наслаждалась каждым мгновением этой схватки. Причём наслаждалась во всех смыслах! Она вся раскраснелась, ерзала бёдрами, трясь ими друг о друга и обнимая металлическое древко алебарды, удерживая её между ног, уперев о плечо. Её глаза не отрывались от меня, следя за каждым моим движением. Внутренний двор вновь погрузился в тишину. Только учащённое дыхание Рори, быстрый стук сердец всех присутствующих, да шепот ветра, смешивающийся со скрежетом древка гигантского топора, царапающего камень стен, окружающих ритуальную арену, нарушали её. Я стоял, ощущая тяжесть возбужденного взгляда Апостола, для которой произошедшее действие стало подобно настоящему афродизиаку… И, если честно, я даже не знал как на это реагировать! Она ведь Апостол Богини Войны, Преступления, Воздаяния, Смерти, а по неподтвержденным данным и Безумия! И у нас тут был полный набор! Джекпот по всем пунктам, ещё и в центральном храме её бога, на ритуальной арене! Я не удивлюсь, если проходящие через её тело к Эмрою души… довели её до оргазма в какой-то момент. «И что мне теперь делать с этим..?» — лениво подумал я, поднимаясь наверх по ступеням. «Гордись, парень…» — со странной смесью гордости, сомнения и даже стыда про… промыслил Лето изнутри, — «Она может пригодится в твоих планах, так что такое впечатление в столь впечатлительном возрасте…» «Она полубогиня и ей девятьсот шестьдесят лет, Лето» — оборвал я его, потихоньку приходя в себя, — «И, кстати, приветствую.» Резкий выход на пик тела, а потом столь же быстрый сброс газа довольно сильно ударил по мне, отчего ощущал я себя где-то между амёбой и спящим человеком… Благо, что, судя по всему, организм уже перезагружался, постепенно возвращая мне привычную энергию здорового тела. Меж тем, Лето из Гулеты издал ментальный аналог присвистывания, добавив структурированную мысль: «Даже и не знаю, завидовать тебе или сочувствовать…» — начал он, а после короткого молчание закончил, — «Но планы на неё пока что придержи…» «Знаю» — с мысленным вздохом согласился с ним, дойдя до собравшейся в одну кучу делегации встречи. Первой, как я подспудно и ожидал, заговорила Рори, которой все как-то в едином порыве и отдали слово. — Не могу сказать, что не надеялась на что-то другое, — произнесла она игривым голосом и с лёгкой улыбкой, — Но не совсем ожидала… Ты действительно силён. Но… Она, прикусив губу, слегка наклонилась вперёд, её голос прозвучал подобно мягкой патоке: — Что ты намерен делать дальше в этом мире? Я успела спросить вашего друга, — кивнула она в сторону удивившегося присвоению такого «титула» легату, — И он сказал, что вы долгое время тренировались в уединении… Она приблизилась ещё больше, ткнув пальцем в мой пресс… Но я это почти не почувствовал. Зато почувствовал напряжённый взгляд Ривера из-за спин, который тоже понял намёк про «в этом мире». Впрочем, никаких проблем, это не могло долго оставаться секретом, тем более для Апостолов, которые обладают сверхъестественными, возможно даже ещё и сверхзвуковым восприятием. Меж тем, девушка, обойдя меня со спины, подошла сбоку, положив ручку на плечо, мягко прося немного пригнуться, но чувствовалось это… словно приставили поршень гидравлического пресса, обернув его в мягкую, тёплую кожу, имитирующую нежную ладонь девушки. Я немного опустил голову, не дожидаясь момента, когда неумолимая сила сделает это вместо меня, и Рори придвинулась к моему уху, почти прижавшись к плечу, заговорив тёплым шёпотом: — Ты ещё человек? Я ответил просто, так же тихо, чтобы никто из находящегося в шоке окружения не услышал: — Внутри — да. Снаружи — скорее всего. — Я бы не была уверена во втором пункте… — она качнула головой, проговорив это так, чтобы могли услышать только обладатели сверхчувств, почти перейдя просто на протяжный выдох воздуха, — У людей не бывает настолько... эффективных тел. Я кивнул, распрямив спину. Апостол отошла в сторону своей… свиты, кинув уже оттуда: — Но ты не ответил на другой вопрос. Меж тем — служка храма, наконец преодолев шок, донёс мою одежду, передав её в дрожащих руках, избегая смотреть в глаза. Уже надевая купленную здесь же, довольно дорогую тунику на покрытое парой капель крови тело… «Спасибо, кстати, за это» — мимолётно обратился к Лето. И почувствовал ощущение принятия благодарности за переданные навыки… избегания брызг крови. Ведьмаки… «Кровь у монстров разная бывает» — просто напомнил он. Проведя этот мгновенный ментальный разговор, наконец ответил Рори, с вопроса которой прошло едва ли несколько секунд: — Устроим аукцион добытых во время и после тренировки вещей, — заговорил я с некоторым намёком, кивнув в сторону Ривера, — И пойдём Убивать Древнего Огненного Дракона. Я произнёс это спокойно, но от моих последних слов, казалось, разошлась незримая глазу волна, заставив всех храмовых служащих отступить на шаг назад, сделав глубокий вздох. Впрочем, последнее повторил и легат, скривившись, словно съел что-то очень кислое и горькое одновременно. Лишь Ривер и Рори сделали кое-что другое, шагнув вперёд. Первый обозначая своё участие в мероприятии, а вторая явно показывая горячую заинтересованность! — Тогда ты должен научить меня той технике боя, из которого был бросок, вбивший престуника в пол! — она произнесла это энергичным, заинтересованно-требовательным голосом, даже выставив пальчик в мою сторону, — До того, как пойдёшь в поход! Опа, а вот это интересно… Мы с Ривером переглянулись, безмолвно приняв решение. — Аукцион будет последующим утром, а на третий выходим в путь, — проговорил я, с намёком продолжив, — Но вы могли бы пойти с нами, чтобы стать свидетелем нашей победы. Согласно полученной из японской писанины информации, мы провели анализ личности Апостола. И, к моему облегчению, судя по всему, попали довольно точно. Рори ведет себя игриво и слегка провокационно. Она может дразнить окружающих, флиртовать и смеяться. При этом она любит вплетать в словно бы легкомысленные слова скрытый подтекст, говорить неоднозначные вещи. Ещё подтвердилось, судя по анализу её движений, что несмотря на свою игривость, она обладает высокой самооценкой и уверенностью в себе. И значительной боевой мощью, если вспоминать тот десятиметровый прыжок в самом начале, вышедший у неё настолько легко, что мог показаться каким-то трюком. А самое главное для нас — отношение девушки к достойным по её мнению людям. Цитируя из нашего анализа, растянувшегося на два листа: «Рори уважает тех, кто проявляет силу, честь и волю. Её не так легко впечатлить, но когда она встречает достойных противников или союзников, то может проявить к ним уважение и интерес, как к простым людям, так и к воинам». — Ваше слово сделает наши заявления более весомыми, когда мы принесём к воротам Империи голову дракона, — продолжил вместо меня Ривер, слегка поклонившись в извинение о том, что влезает в разговор, — Госпожа Апостол, мы приглашаем вас узреть наше восхождение… или же крах. — Можно просто Рори, — она отмахнулась от официоза, дёрнув рукой и, кокетливо облизав губы, шагнула ближе ко мне, — Ты хорошо справился с четырьмя соперниками, мне кажется, что не помешало бы проверить твои навыки в более личной дуэли… Её взгляд был наполнен искрами разгорающегося боевого пламени, кое отражалось и в глазах, и в оставшейся столь же провокационной, слегка наклонённой вперёд позе: — С момента окончания вашего аукциона и до победного возвращения в город… Ты — мой! — Можно ли считать это дозволением анонсировать ваше присутствие на нашем мероприятии? — вовремя влез Док, не иначе как с помощью навыков правителя уловив возможную выгоду. Она просто кивнула, кинув на парня быстрый заинтересованный взгляд. Впрочем, почти сразу же вернувшись ко мне. Её губы изогнулись в игривой улыбке, которая придавала её словам лёгкий оттенок шутки: — Хочу увидеть как ты справишься в более приватном поединке... со мной. Как насчёт пары спаррингов? Это было бы весьма увлекательно для обоих… Или ты предпочтёшь позвать друзей? — Посмотрим на твоё поведение, — уже уловив стиль поведения и основные черты личности девушки перешёл на более близкое общение, — Может даже на аукционе, под взглядами толпы... Почувствовал резкий скачок в скорости сердцебиения со стороны легата, (да и остальные не слишком отставали) но он сдержал себя от реакции, оставшись наблюдать со стороны. Очевидно, боятся. — Хорошо! — она под обречённый выдох Гая подняла свою массивную Алебарду, с басовитым гудением воздуха прокрутив её в руке, будто та весила не больше пары килограмм, — Тогда встретимся на вашем аукционе! — Будем ждать. Кивнув на это, она, положив оружие на локоть за спиной на уровне талии, обвела древко предплечье и ладонью, словно змея. Снова облизнула губы, удерживая алебарду за рукоять с другой стороны. И, неожиданно залившись румянцем, выдала: — Надеюсь, что в приватных танцах ты меня тоже не разочаруешь..! Как ни в чём не бывало выдав эту фразу, развернулась, и, не приложив видимых усилий, прыгнула в сторону выхода, проигнорировав ступени. Я успел выдать прощальную фразу: — Взаимно, Рори! У двери же, развернувшись, оглядев находящийся в перманентном офиге народ, весело подмигнула мне, исчезнув за коротко скрипнувшей дверью. «Ну, это сильно ускорит наши планы…» — подумал я, немного виновато улыбаясь всем присутствующим, — «Если меня не прирежут прямо тут». Когда на тебя с такой смесью эмоций смотрят почти полтора десятка мужчин, из которых половина — настоящие мастера боя, перед глазами которых ты нагло флиртовал с Апостолом их Богини..! Богини Войны, Воздаяния, Смерти и всего такого… несколько нервирует, да! «Лето — я виню твой характер…» — подумав это, сделал пару шагов вперёд, к Верховному Викарию, улыбаясь. «Вини лишь себя, парень, и свой длинный язык. Я таким никогда не занимался.» — с лёгким весельем сказал он, — «Но постарайся всё же выжить сейчас, чтобы мы могли нормально поговорить…» «Уж постараюсь…» — Верховный Викарий… — поклонившись ему положенные по регламенту градусы (спасибо за консультацию Нерву), спросил его, выпустив на лицо… немного кривую улыбку, — Полагаю мы свободны..? Пожевав губы, служитель кинул взгляд на выходную дверь, на постепенно, медленно так, и угрожающе приближающих храмовников, устало выдохнул. Он смиренно пробормотал под нос «Ничего не меняется…», очевидно имея в виду поведение Рори, и наконец кивнул: — Вы свободны, господа, — взглядом указав на дверь, он повернулся уже к легату, показывая, что претензий к нам нет, — Господин Гай, вы хотели поговорить? Уже споро поднимаясь по лестницам, чувствуя как успокаивается организм Ривера, разряжающего пистолет (и когда успел достать-то?), услышал позади: — Да, Верховный Викарий Хадриан, несмотря на произошедшее, я надеюсь, вы примете от нас дар в знак… *1 Декурия — малая тактическая единица Легиона. 10 легионеров-пехотинцев. *2 Абориген — это, если что, не какое-то оскорбление. Этим словом обозначают исконного, коренного жителя какой-то страны или местности.