Лунный Ореол

      Следующий день привнёс некий мир между друзьями. Казалось, вместе с тем, как Дан перестал огрызаться и ворчать, настало долгожданное умиротворение. Каждый занимался своим делом: Серен корпела над гримуаром, пытаясь подобрать подходящие ингредиенты для будущего зелья; Дан перебирал и сортировал всю информацию, добытую в мастерской Аскольда, выписывая важные детали в свой блокнот, где вместо показаний, собранных некогда от оборотней, теперь были всевозможные заметки, касающиеся части ключа Башни Лунного Ореола; Курт же отправился в местную библиотеку, чтобы углубиться в историю Первородных, подаривших этому миру сверхъестественных существ, с которых всё началось.       По пути оборотень тоскливо осмотрел прилавки с едой. Оказалось, местные питались в основном экзотическими дарами морских глубин. Подводных жителей хоть и можно было назвать млекопитающими, но большинство из них не ели рыбу и морепродукты. Их кулинарные предпочтения сначала поражали воображение. Зачастую это были разного рода водоросли, в которых полно витаминов и микроэлементов. Варёная ламинария, салат с пузырчатым фукусом, хрустящие нори и смузи из спирулина однозначно вызывали интерес. Но любящий мясо Курт уже не находил в этих продуктах ничего привлекательного, а их вкус до сих пор вызывал у него лёгкое отвращение. Изредка, но в Муриал можно было найти и морепродукты, поэтому оборотню приходилось довольствоваться устрицами, варёными креветками, морскими гребешками и ракообразными. Сам процесс варки в торговых лавках невольно приковывал любопытные взгляды туристов. Водоросль или морепродукт помещали в ёмкость, закрывали и нагревали пресную воду с помощью магии. Бутылки наполняли с помощью трубочек жидкостями, такими как чай, смузи, хмельные настойки и вино из ламинарии, и моментально закупоривали их, чтобы туда не попала морская вода. Закупившись порцией креветок и горячим чаем из морских водорослей комбу, Курт поплыл в сторону библиотеки. Отпив немного, он невольно поморщился, почувствовав во рту специфичный солоноватый вкус. Креветки жевались легко, были мягкими и мясистыми, их сладковато-солоноватый вкус перебивал непонравившийся чай.       Проникнув внутрь, Курт невольно залюбовался старинным зданием. Перед ним раскинулся огромный зал, заполненный высокими стеллажами. Библиотекарь поспешила предупредить его об осторожности и спросить, что его интересует. Оказалось, что каждая книга состоит из бумаги и покрыта той самой защитной оболочкой, которой его и друзей наградил тритон своим копьём. Магия сохраняла бесценные знания, но её было легко повредить, в последствии книга не подлежала восстановлению. Курт ответил, что ищет историю Первородных, русалка любезно поплыла вперёд, маневрируя между стеллажами. Оборотень едва поспевал за ней, но вдруг он остановился, услышав голос из громкоговорителя:       — Внимание! До полнолуния осталось пять часов. Просим всех оборотней подняться на поверхность до его начала.       Курт опустил голову вниз, понимая, что запас времени у него ещё есть. Русалка проводила его до нужных стеллажей и деликатно удалилась. Курт принялся изучать корешки книг, расставленных по рядам.       В это время номер отеля содрогнулся. Очередной эксперимент чародейки заставил Дана невольно вздрогнуть. Он осторожно заглянул в комнату девушки. Из котла сочилась зелёная жидкость, повсюду были раскиданы кристаллы, камни и ингредиенты. Серен сидела на полу, массируя голову.       — Цела? — спросил вампир, переступив порог.       — Да, — ответила она, поднимаясь с пола.       — Постарайся не взорвать нас, ладно? — усмехнулся он, принявшись собирать вещи с пола.       — Само собой, но никто не обещал, что будет легко, — буркнула она с тяжёлым вздохом.       — Тебе нужна помощь?       — Нет, — отмахнулась Серен. — Ты ничего не знаешь о зельеварении, всё только в моих руках.       — Главное, не сдавайся, — попытался приободрить её Дан, раскладывая собранное по местам.       — Знаю, знаю. Хотелось бы сделать всё быстрее, но нельзя. С зельями опасно шутить, здесь требуется внимательность и кропотливость, — говорила она, вытирая котёл и загрязнённый стол. — Как твои успехи?       — Не спрашивай, всё так же, — невесело ответил он.       — Слышал, что говорили сегодня по радио? — сменила Серен тему.       — Нет. Что-то интересное?       — Нашли убитую русалку. Это уже третья жертва маньяка, всем настоятельно рекомендуют не покидать своих домов после заката, собираются вводить комендантский час, — объяснила чародейка и повернулась к вампиру. — Ты ведь раньше работал детективом?       — Частным детективом, — поправил он её. — Я и сейчас им являюсь.       — Ситуация усложняет нашу задачу. Может, стоит помочь?       — Не думаю, что местные допустят меня к делу. Несмотря на их дружелюбность, уверен, им не захочется, чтобы чужак лез в их дела, — ответил Дан, встретившись с ней взглядом. — К тому же у меня сейчас нет времени на это.       — Надеюсь, этого маньяка поймают в ближайшее время, — вздохнула Серен.       Конечно, слова Дана говорили об одном, но выражение лица твердило совсем обратное. В голубых глазах вспыхнула заветная искра интереса. Поджатые губы вампира отражали сожаление. Серен предположила, что ему однозначно стало любопытно. Она уже несколько раз видела такое лицо. Это был настоящий азарт, жажда разгадать ещё одну тайну. С таким блеском в глазах вампир осматривал мастерскую её отца, допрашивал её по поводу культа Смерти, изучал подводную станцию и смотрел на сам Муриал. Сложив несколько кристаллов на тумбочку, Дан оставил её в одиночестве вместе с последствиями очередной попытки создать зелье. Никс, высовывающая язык, хотела было последовать за вампиром, но дверь захлопнулась. Змея вытянулась и недовольно зашипела. Серен усмехнулась и взяла её на руки.       — Дан! — послышался женский голос.       Вампир обернулся. Чародейка нагнала его, удерживая своего фамильяра. Сократив между ними расстояние, она мило улыбнулась, сажая ему животное на плечо. Дан с наслаждением вдохнул запах сирени и лимона.       — Ей захотелось твоего общества, — хихикнула Серен.       — Вот как, — удивился он, неловко посматривая на оживившуюся Никс. — Только не кусайся, ладно?       — Не переживай. Этим она может наградить только врагов, — заверила его девушка.       Дан повернул голову обратно, встретившись с фиолетовыми глазами чародейки. Хитрый прищур, с которым она смотрела, разгладился. Длинные ресницы дрогнули. Пряди пепельных волос обрамляли белоснежное лицо, а с худощавого плеча свисала толстая коса. На её щеке вампир вдруг заметил тёмно-зелёную каплю, которая, очевидно, попала после взорвавшегося зелья. Его рука медленно поднялась, он вытер её одним движением пальцев. Губы Серен приоткрылись, щёки покрыл лёгкий румянец. Прикосновение холодных рук вампира вызвало непреодолимое смущение. Казалось, что в этом невинном движении проскользнуло нечто интимное, будоражащее и волнующее. Она невольно потянулась к своему лицу, дотронулась подушечками пальцев там, где сейчас её касался Дан. Они стояли друг к другу так близко, без труда ощущая дыхание каждого. Лишь один шаг мог изменить всё, если поддаться пленительному соблазну.       Но Серен отступила первой. Отвернувшись от него, она поспешно скрылась в своей комнате, полная смятения. Дан проводил её взглядом, оставаясь на месте. Не понимал, что именно приковало его к полу: нежелание прерывать этот волшебный миг близости или же сама чародейка, пленившая его с каждым мигом всё сильнее. Он вернулся к своему столу, переполненный гневом на самого себя. Сколько бы ни напоминал себе о собственной клятве, в итоге делал всё, чтобы её нарушить. С ужасом пришёл к выводу, что так бы и остался стоять, одаривая её своим взглядом до последнего. До момента, который мог всё изменить. В голове продолжало крутиться лишь одно желание, казавшееся немыслимым и невозможным. Дан ощутил, как сердце заколотилось в груди, словно дикий барабан, дыхание стало поверхностным и прерывистым, в ушах зазвенело, зрение помутилось. Ему показалось, что пол стал уходить из-под ног, а стены начали опасно смыкаться вокруг. Его мысли вихрем закружились в голове, заставляя терять всякое чувство контроля. Он изо всех сил попытался успокоиться, но тревога только усиливалась. Страх потери рассудка наполнял его с новой силой. Вампир хватался за любую опору, пытаясь удержать равновесие. Глубоко дышал, пытаясь отвлечься, но все было тщетно. Никс, сидевшая на его плече, тихо зашипела. Звук не выражал угрозы, а походил на своеобразное пение. Змея потёрлась о бледную шею вампира, одаривая своей мелодией. Чешуя фамильяра сверкнула, неведомая энергия окутала тело вампира. Невероятно, но Дан ощутил, как приступ начал отступать. Вместо него пришло полное опустошение и изнеможение.       — Спасибо, — тихо сказал он животному и с нежностью погладил змею по голове.       Никс в ответ высунула язык и пощекотала им шею вампира. В этот момент Морте услышал, как распахнулась входная дверь. Через мгновение в гостиной объявился Курт. Вид у него был встревоженный, как и в последние несколько дней. Они все знали причину — лунное проклятие снова возьмёт верх над его разумом. Флеки нахмурился, склонив голову вбок и присматриваясь к другу.       — Ты нездорово бледен, — подметил он. — Всё в порядке?       — Да, — спокойно ответил Дан. — Серен чуть не взорвала нас, а так всё в норме.       — Чуть-чуть, — поправила его девушка, выглянувшая из своей комнаты.       Морте метнул на неё свой взгляд и заметил, что она переоделась в чистую одежду. Грациозная и прекрасная чародейка показалась в гостиной. Та, перед которой он невольно терял контроль над собой. Невыносимая тяжесть сковала его грудную клетку, вампир поспешил отвернуться, опасаясь нового приступа. Курт усмехнулся и вздрогнул, услышав очередное предупреждение из громкоговорителя.       — Пора на поверхность, — мрачно заявил оборотень.       — Мы подбросим тебя, — сказала Серен и направилась к Дану, который напрягся всем телом.       Девушка забрала своего фамильяра и позвала парней за собой на улицу, игнорируя их недоумённые взгляды. Переглянувшись, Дан и Курт послушно последовали за ней. Подводный мир переживал суетливое время. Русалки помогали другим оборотням добраться наверх. Кого-то сажали на касаток и дельфинов, кто-то из местных занимался организацией и доставкой сменной одежды на берег острова. Серен улыбнулась от предвкушения, надеясь на ошеломительный эффект от того, что сейчас сделает. Она отпустила своего фамильяра и стала шептать, словно шипя, как змея, протягивая звук «s»:       — Renasci. Obedite voluntati meae, fidelis familiaris. Et aspectus tuus mutet secundum desiderium meum. Ingens anguis apparent, — несколько раз повторила Серен, выпуская из рук свою магию.       Маленькая змея, когда-то не больше палочки, начала преображаться на глазах у изумлённых парней. Сперва её тело стало извиваться и удлиняться, словно жидкость, растекающаяся по земле. Затем чешуя стала мерцать, меняя цвет с белоснежного на серый, как у морской пены. Глаза змеи вспыхнули ярко-красным цветом, как два горящих рубина. С каждым вздохом тело увеличивалось в размерах, становясь всё больше и больше. Её крошечные клыки превратились в острые, как бритва, ядовитые иглы. С громким шипением змея поднялась в полный рост, возвышаясь над окраиной Муриала, песчаным дном и другими обитателями, приковав к себе всеобщие взгляды. Чешуя волшебно переливалась, отражая проникающий свет. Её мощный хвост хлестал в воде, создавая ударные волны.       Серен обернулась на парней, довольно улыбаясь. Дан выпучил глаза, а Курт невольно открыл рот от изумления. Гигантская змея высунула язык и с любопытством осматривала всё вокруг. Русалки и другие существа не могли оторвать от неё глаз. От маленького, неприметного фамильяра до огромного морского монстра — Никс произвела ошеломительное впечатление, казалось, у всего подводного мира. Теперь змея предстала перед хозяйкой и её друзьями грозным союзником, способным не только защитить от любой опасности, но и доставить их без труда к поверхности водной глади. Серен подплыла к фамильяру и вцепилась руками в переливающуюся чешую.       — Хватайтесь! Смелей! — воззвала чародейка, восторженно рассмеявшись.       Парни неуверенно приблизились, продолжая с изумлением осматривать преобразившееся животное. Серен наколдовала магические путы, которые прицепили её и остальных к змее. Никс скользнула по воде с грацией и силой, её глаза горели диким огнём. Извиваясь, она устремилась наверх. Русалки испуганно отплывали, заворожённо наблюдая за показавшимся им чудом света.       Из воды показалась огромная змея, напугавшая всех, кто находился на острове и рядом с ним. Это вызвало сильную ударную волну, которая смела нескольких оборотней на суше и морских нимф в воде. За один миг Никс добралась до берега и, скользнув по песку, остановилась, чтобы пассажиры могли без труда спуститься. Фамильяр по привычке высунул язык, казавшееся ранее тихим шипение грозным эхом раздалось в воздухе.       — Вот это я понимаю! — ахнул Курт, спрыгнув на песок.       — А это работает на других животных? — спросил Дан, спрятавшись в тени животного.       — Такое можно провернуть только со своими фамильярами, — ответила Серен, с нежностью оглядывая змею.       — Непобедимый союзник на поле боя, кстати, — подметил Курт.       — Да, но не в мире людей однозначно, — сказала она.       — Невероятно прекрасное создание, — произнёс Дан, поглаживая рукой чешуйки, когда змея поменяла своё положение, создав больше тени для вампира.       — Никс словно знает твою уязвимость к солнцу. — Курт поднял брови от удивления.       — Фамильяры невероятно умные, — улыбнулась Серен.       Небо постепенно окрашивалось в багровый оттенок, словно предвещая беду. Солнечные блики ещё виднелись из-за линии горизонта, а на противоположной стороне угрожающе проявлялась серая сфера. Казалось, солнце до последнего оттягивало момент, словно нехотя уступая своё место набирающей силу полной луне. Курт обречённо посмотрел на своих друзей и попросил их поскорее вернуться в подводный мир. Грудь оборотня сдавило, ноющая боль запульсировала, кровь застыла в жилах, призывая внутреннего зверя к пробуждению.       Дан подошёл ближе к самому краю, где заканчивалась тень от змеи. Протянутая рука вызвала у Флеки мимолётное удивление. Этот жест показался оборотню невероятно глубоким. Вампир, ставший ему другом, понимал и осознавал, что ожидает парня в эту ночь. Знал, с каким трудом он борется с собой каждое полнолуние и как страдает из-за этого проклятия. Курт, не испытывая сомнений, пожал ему руку. Вдруг Дан рывком подтолкнул оборотня к себе. Это было первое настоящее крепкое рукопожатие и дружеское объятие, сопровождаемое глухим хлопком по спине. Морте без слов выразил то, что было у него в глубине души. Курт ощутил это своим нутром: доверие, признательность, понимание, готовность не только прикрыть друг друга в бою, но и даже отдать жизнь.       — Неужели ледяное сердце начало оттаивать? — усмехнулся Курт, отстранившись.       — Вероятно, — ответил Дан.       Флеки перевёл взгляд на чародейку, которая сразу же подалась к нему. Её нежные руки обхватили его шею, а он в ответ стиснул свои на тонкой талии. Пепельные волосы защекотали его нос, когда оборотень положил голову на плечо девушки. Серен отстранилась, сжимая его пальцы с своих. На её лице отражалась настоящая тревога и сочувствие.       — Не волнуйся так, всё пройдёт нормально, — заверил оборотень. — Вы оба так странно реагируете, будто я в первый раз превращусь.       — Держись, — произнесла чародейка. — Помни: морально мы будем с тобой эту ночь.       — Спасибо, — кивнул Флеки и высвободил свои руки из тонких пальцев Серен. — Теперь уходите, пока не поздно.       — С меня пиво, — сказал напоследок Дан, зацепившись за чешую змеи.       — Ловлю на слове, — ответил Курт, немного улыбнувшись.       Ему невольно вспомнилась ночь полнолуния, когда он превратился посреди дороги и Дану пришлось выживать, как на следующее утро они оба пили пиво в каком-то захудалом кабаке. Курт тихо усмехнулся, понимая, что вампир решил повторить это снова, превращая распитие хмельного после полнолуния в некую традицию. Серен залезла на Никс, и через миг его друзья скрылись под водой.       Курт устало сел на песок, мрачно пожирая взглядом небесный свод. Постепенно луна принимала свои полные очертания, а солнечные лучи всё тускнели, медленно исчезая за горизонтом. Тревога в душе нарастала. Флеки оглянулся: практически повсюду бродили такие же, как он. Совершенно свободные, не прикованные и не связанные. Это ужаснуло Курта, ведь за эту ночь волки могли попросту растерзать друг друга. В голову пришло осознание, что эта ночь станет самой тяжёлой, нужно продержаться до рассвета и выжить.       Вдруг парень заметил странное шевеление около скал, расположенных рядом с островом. Неизвестному существу хватило одного прыжка, чтобы ухватиться за камень и сесть на него. Курт сразу узнал её. Русалка, которая спасла ему жизнь, поправляла мокрые волосы, болтая своим хвостом с разные стороны. Выглядела она волшебно, словно ожившая легенда из сказки. Курт поднялся, не в силах оторвать своего взгляда. Наконец она посмотрела на него в ответ, когда тот приблизился, зашелестев листьями тропического кустарника.       — Что ты здесь делаешь? — спросил он.       Кайя не успела ответить, как Курт упал на колени от приступа боли. Лунный свет начал своё воздействие. Парень попятился назад, чтобы русалка не увидела устрашающее зрелище. Но она видела всё: как его тело скрючило в неестественной позе, как на коже стала проявляться шерсть, как его глаза засветились янтарным оттенком, как выступили клыки. Она не испугалась жутких криков, лишь с сожалением продолжала смотреть. Вскоре перед ней предстал большой бурый волк. Его пасть оскалилась в предупреждающем рыке. Но Кайя грустно улыбнулась ему. Её губы приоткрылись, изо рта вырвалось протяжное пение. Высокие ноты стали менять тональность, превращаясь в сладостную мелодию, которую уносил с собой прохладный ветер. Превратившиеся волки, которые вот-вот уже были готовы вцепиться друг в друга, отвлеклись на песню бесстрашной девицы на скале, заинтересованно дёрнув ушами. Следом послышался барабанный ритм вместе с бренчанием струн. Русалки из глубин запели в унисон.       Invenisti receptaculum in corpore meo,       Du souvenir à la mémoire,       Dea fertilitatis…       Слова, раздающиеся на древнем языке, действовали завораживающе на волков. Кто-то из них прилёг на землю, кто-то ещё стоял на лапах, но никто не нападал друг на друга. Ритм мелодии, казалось, успокаивал оборотней, невольно приковывал к себе.       …Et qui habet sermonem meum,       Dedit mihi beatitudinem meam,       Quia fugiat et est minus.       С каждым словом волки ложились на песок, их янтарные глаза закрывались. Пение русалок погружало их в умиротворяющий сон. Курт не отрывал взгляда от Кайи, сладостно вытягивающей очередную ноту. Её нежный голос завораживал, хотелось слушать эту песню вечно. Бурый волк не заметил, с какой безмятежностью погрузился в сновидения.       Omnia enim secundum voluntatem deorum,       Et hic erit mihi vox quietam.       Это было последнее, что отозвалось у него в голове. Курт окончательно заснул. Барабаны стихли, русалки закончили свою песнь, Кайя протяжно повторила начало, вытягивая высокие ноты. Последний раз взглянув на небесный свод, где сияла полная луна, она нырнула в воду, оставив после себя лишь брызги. Плыла она стремительно, ведомая любопытством после увиденного ранее внушающего зрелища. Она была неподалёку, когда, казалось, из ниоткуда посреди города возникла гигантская змея. Это настолько поразило её, что морская нимфа стала искать взглядом тех, кто сотворил такое чудо. Взгляд зацепился за Курта и рядом находящегося мужчину. Чёрные волосы и невероятно бледная кожа внушили ей тревогу. С дальнего расстояния она не смогла определить, кто он, но сам его вид внушал настороженность. А совсем рядом со змеёй парила в воде девушка с пепельными волосами. Кайя с интересом наблюдала за ней, удивляясь своему предположению: неужели эта девушка способна на такое? Она проследила взглядом их путь наверх и невольно поплыла за ними. Конечно, поспеть за гигантской змеёй она не могла. Но когда добралась до поверхности, оказалось, что двое незнакомцев уже покинули сушу. Исполнив песню и вернувшись в Муриал, она стала искать взглядом загадочных спутников Курта, но не обнаружила. Раздосадованная, Кайя решила вернуться домой. Думая о переживающей за неё матери, русалка не заметила тех самых незнакомцев, которые, как оказалось, расположились в одном из местных кафе на бульваре искусств.       Дан и Серен сначала хотели подняться в мир людей, но передумали, услышав пение русалок. Дослушав до конца чарующую мелодию с заворожёнными лицами, они решили остаться и дождаться возвращения Курта. Серен растрогалась песней подводных жителей и искусала все губы от переживаний, Дан успокоил её, предположив, что их пение явно имело цель. Милая нимфа-официантка развеяла тревогу чародейки:       — С оборотнями всё хорошо, уверяю. Мы каждое полнолуние поём, одаривая их безмятежным сном, — поведала она и уплыла, чтобы передать заказ повару.       — Другими словами, усыпляют их, — сказал вампир и одобрительно кивнул. — Рабочий способ избежать лишнего кровопролития и жертв.       — Говоришь так, словно сам был участником подобного, — произнесла Серен.       — Когда мы направлялись в Вириди, нас настигло полнолуние. Словом, я еле выжил, не сразу догадался, что делать. Но мне удалось по-своему вывести Курта из сознания.       — Как? — спросила она с неподдельным интересом.       — Создал удушающий туман, — ответил он.       Серен тяжело вздохнула, представляя в деталях, что этим двоим удалось пережить. Она всё больше осознавала страдания Курта, помня его слова о том, как оборотни со страхом наутро пересчитывают своих родных. Объяснения русалки принесли ей удовлетворение: её друг в безопасности, а второй сейчас находится рядом.       Следующим утром на востоке из-за горизонта поднялось яркое солнце, озаряя остров своим золотистым светом. Лучи нежно касались поверхности моря, превращая его в сверкающее полотно из драгоценных камней. Этот яркий магический свет и жар разбудил Курта — невероятно, но он хорошо выспался. Оборотень медленно открыл глаза, и солнечные лучи, словно тёплые объятия, окутали его. Каждая капля росы на листьях и травинках казалась живым произведением искусства, танцующим в свете нового дня. Сердце колотилось в груди, напоминая о превращении, о луне, которая снова взяла его под свой контроль. Осмотрев себя, он понял, что снова принял человеческий облик. Парень поднялся, ощущая негу утреннего воздуха, и, вздохнув глубоко, впитал в себя жизнь и спокойствие, которые приносило утро. Шум моря, мягкий шёпот ветра и пение птиц создавали приятную мелодию природы, возвещающую о начале нового дня. Он чувствовал, как его силы восстанавливаются, а в душе зажигается тепло от приятного воспоминания. Уши словно снова уловили чарующий голос, окутывавший своим спокойствием и умиротворением. Курт помнил пение Кайи, помнил, как зачарованно слушал, не в силах оторваться от столь прекрасной песни, которую она создавала.       Оглядевшись, он поднял с земли сложенные вещи. Пока одевался, на берег вышел целый отряд Саламандр. Курт догадался зачем. Превращение в зверя уничтожило спасительную оболочку. Его и других оборотней окутали в защиту. Добрался Флеки до Муриала на дельфине, который только рад был новому знакомству. Подводный город кипел жизнью, здесь царила настоящая атмосфера волшебства в преддверии праздника. Русалки собирались, чтобы подготовиться к этому волнующему событию. Их нежные голоса звенели, как пузырьки воздуха, поднимающиеся к поверхности, в то время как они выбирали великолепные наряды из морских водорослей и жемчуга, сверкающего всеми цветами радуги.       Курт вернулся в отель и застал удивительную картину. На диване спали его друзья: Серен мирно сопела на плече Дана, щёки которого соприкасались с её волосами. Усмехнувшись, Курт осторожно подёргал вампира. Тот вздрогнул, проморгавшись, разбудив и девушку. Осознав, что они уснули, снова прильнув друг к другу, друзья испуганно отшатнулись.       — Как не вернусь, чувствую, что всегда что-то пропускаю, — сказал Курт, усмехнувшись.       — Мы, вообще-то, ждали твоего возвращения, — буркнула Серен.       — Вижу. Вы, голубки, так сладко спали, не хотелось и будить, — произнёс он. — А ведь кто-то обещал мне пиво.       — Сейчас, — пробормотал зевающий Дан и потянулся до хруста костей, когда поднялся.       Пока вампир ходил за напитками, чародейка несколько раз стукнула смеющегося оборотня. Вернувшись к друзьям, Дан протянул каждому по бутылке. Крышки полетели в сторону. Они стукнулись, звон стекла разнёсся по гостиной, придавая этому мигу капельку волшебства. Традиция невольно укоренилась, сделав их дружбу ещё крепче. Через несколько приёмов Курт заметил, что Дан и Серен немного повеселели, позабыв о возникшей между ними очередной неловкости, и пригласил их на праздник.       На главной площади, среди сияющих кораллов и светящихся медуз, обустраивался огромный концертный зал, внушающий предвкушение скорого музыкального представления. Русалки играли на своих удивительных инструментах: арфах, сделанных из ракушек, и флейтах из стеклянных водорослей. Звук их музыки, подобно мантрам, разносился по всему океану, привлекая к ним рыб и морских обитателей. Курт часто оглядывался по сторонам, желая увидеть знакомое лицо. Дан чувствовал себя неуютно в таком столпотворении, а Серен с детским восторгом любовалась всем вокруг. Светящиеся существа окружали русалок, и они кружились под приятные ритмы. Каждое движение было полно грации, а каждый поворот — волшебства. Водная гладь будто наполнялась самой гармонией, чествуя не только жизнь и красоту подводного мира, но и очередную победу над прошедшим полнолунием.       Курт стал невольно переживать, не верил, что она не явилась на праздник. Но тут его плеча коснулась нежная ладонь. Он резко обернулся. Кайя встретила оборотня милой улыбкой, которая вмиг испарилась, когда её взор обратился к его загадочному спутнику. Аура мужчины встревожила её, русалка невольно поёжилась.       — Ты здесь, — улыбнулся ей в ответ Курт и указал ладонью на своих сопровождающих. — Это мои друзья: Серен Серпенс, чародейка, и Дан Морте — вампир.       — Кайя Урми, морская нимфа, — тихо ответила она, ошарашенно взглянув на Курта и Дана.       — Наверное, у меня было такое же выражение лица, когда я узнала о вашей дружбе, — хихикнула Серен.       — Поразительно… — произнесла Кайя и вернула контроль над собой, улыбнувшись. — Рада встрече.       — Взаимно, — ответила Серен, с интересом разглядывая русалку.       — Полагаю, именно тебе мы обязаны спасением нашего друга, — произнёс Дан и почтительно поклонился. — Спасибо.       Уважительный тон и открытая благодарность вампира удивили морскую нимфу. Она медленно кивнула. Первое негативное впечатление стало размываться. Сам факт дружбы вампира и оборотня вызывал настоящий шок, ведь это казалось невозможным по всем законам природы. Вдруг русалка заметила, как из-за волос чародейки показалась маленькая змея, которая неодобрительно зашипела. Она погладила животное, что-то прошептав.       — Это ты создала гигантскую змею? — спросила Кайя, пожирая Серен взглядом, полным неподдельного интереса.       — Лишь немного преобразила. Это мой родовой фамильяр. Её зовут Никс, — пояснила Серпенс, когда змейка спряталась за локонами хозяйки.       — Невероятно! — воскликнула русалка, скрепив пальцы в замок и поднеся их ко рту.       Дан легонько пихнул Курта в плечо и многозначительно посмотрел в зелёные глаза, когда тот повернул голову к нему. Флеки коротко кивнул, поняв намёк друга. Морте позвал подругу за собой, оставив морскую нимфу и оборотня наедине. Парень тяжело вздохнул, от Кайи не ускользнуло его встревоженное настроение.       — Мне понравились твои друзья. Ты удивительный: собрал вокруг себя таких разных существ.       — Это всё Дан, — отмахнулся Курт. — Мы следуем за ним, не вокруг меня всё это вертится, но будь уверена, что главный заводила здесь только я.       — Но почему? — не понимала Кайя. — Он ведь вампир.       — Наши народы не любят друг друга, но это не значит, что он такой же, как и его сородичи. Ты поймёшь, о чём я говорю, когда узнаешь Дана получше. Серен тоже сначала недоумевала, но со временем прониклась им, как и я.       — А ты умеешь удивлять, — усмехнулась Кайя, мило улыбнувшись.       — Я хотел спросить тебя кое о чём, — замялся он.       — Спрашивай, — охотно сказала она.       — Мы ищем одно место. Очень древнее, потайное, а именно дверь, исписанную рунами. Ты не знаешь, где это?       — Зачем вам оно? — недоумённо спросила русалка, её лицо приняло встревоженный вид.       — Не могу сказать, связан клятвой. Но нам жизненно необходимо его отыскать, и я думаю, ты поняла, о чём я, верно?       — Туда не так просто попасть. Это тёмные глубины, где обитают морские чудовища, и лучше отправляться в сопровождении воинов, — мрачно ответила Кайя.       — Справимся сами, только отведи нас туда. Мы сможем защитить тебя. Я невероятно силён, Дан очень быстр, а у Серен магия, к тому же она целитель, — настаивал Курт.       — Не могу. Мама контролирует каждый мой шаг. По миру где-то рыщет убийца, умертвляющий русалок, я связана по рукам и хвосту, — призналась она. — Прости.       — А если мы поймаем преступника?       — Сомневаюсь, что у вас выйдет, но да. Тогда я помогу.       — Отлично. У меня как раз есть друг детектив.       — Его не допустят к расследованию.       — Доверься мне, Кайя. — Он взял её за руку. — Он профессионал.       — Ладно, — улыбнулась она, затрепетав от хорошего настроения.       Курт отпустил её и, обернувшись, стремительно поплыл вперёд. Серен и Дан мирно болтали в стороне, тактично отказываясь от предложений русалок присоединиться к танцам.       Одёрнув вампира, Курт довольно заявил:       — У нас появилось дело.