Лунный Ореол

      На следующий день детектив получил заключение судмедэксперта и врача, который всё же осмотрел подозреваемого по его просьбе. Оно подтверждало его теорию о том, что на Курта действительно напали. Это служило доказательством невиновности парня, этого было вполне достаточно, чтобы его могли отпустить под залог. Дан отправил весточку Эдону Флеки и направился по дороге на юг. Шёл он по практически пустому бульвару, было прохладное раннее утро. Солнечные лучи неприятно обнимали его, пытаясь добраться сквозь ткань до бледной кожи. Там, в конце улицы, находилось родовое поместье семьи Лайалл. Оно было спрятано среди лесного массива, и выдавала его лишь верхушка высокой крыши. Подойдя ближе, детектив невольно засмотрелся на множество высаженных клумб, справа, под яблоней, располагалась небольшая беседка, состоящая из скамеек и стола из белого дерева. Вампир почувствовал на себе пристальный взгляд. Исходил он от мужчины, который ранее отдыхал на мансарде.       — Могу я вам чем-то помочь? — спросил незнакомец, облокотившись на перегородку.       Дан ответил не сразу. Удивился, не почувствовав враждебности от оборотня. Без сомнений, мужчина понял, кем Дан являлся. Его тёмные волосы были завязаны в пучок, а на лице ярко выделялись густые усы, кончики которых слегка закрутили вверх. Подбородок украшала короткая борода. Вампир поймал себя на забавной мысли: пока что все оборотни, которые ему встречались, носили бороды, кроме Курта, чей подбородок был гладко выбрит. Было это такой модой или отличительной особенностью, Дан не знал. Усы мужчины приподнялись, он немного улыбался своему неожиданному гостю. Детективу это показалось даже искренним, он решил всё же представиться и объяснить причину своего прихода. Мужчина поднял палец в знак того, что сейчас подойдёт, и скрылся внутри дома. Через мгновение он появился.       — Рендалл Лайалл. Я вожак этой стаи. Можешь звать меня по имени, сынок, — дружелюбно сказал он и протянул руку.       Дан оторопел. Предлагает обменяться рукопожатиями? Оборотень — вампиру? Немного смущённый, детектив пожал крепкую ладонь, недовольный тем, что его назвали сынком. Будто перед ним стоял какой-то малец! Учитывая, что Дан был примерно одного возраста с оборотнем, выглядела ситуация крайне комично и даже неловко.       — Могу я задать вашей семье несколько вопросов? — собрался детектив, решив придерживаться официального тона.       — Конечно, — сразу и искренне ответил Рендалл, впуская его в дом. — Правильно ли я понимаю, что дело осложнилось, раз уж тебя привлекли к расследованию?       — Вы удивительно проницательны, — подтвердил догадку вожака стаи Дан, следуя за ним. — Но на самом деле я наткнулся на это преступление совершенно случайно.       — Я не верю, что Курт убийца, — сказал он, когда они вошли в просторную гостиную. — Он отличный парень с множеством хороших качеств. Упорный, работящий и очень ответственный.       — Другими словами, достойный муж для вашей дочери, — добавил Дан, усевшись в кресло подальше от солнечных лучей.       — Союз с Флеки — это лучшее, что с нами случилось. Его родня — самые уважаемые оборотни среди других стай, — не прекращал восхищаться Рендалл.       — Скажите, где вы были в ночь убийства?       — Ты меня подозреваешь? — удивился он.       — Эти вопросы я задаю всем, не принимайте на свой счёт. Если вы невиновны и есть кому подтвердить ваше алиби, волноваться не о чем, — объяснил Дан, приготовив свой блокнот.       Рендалл понимающе кивнул и объяснил, что ночью в лесу обучал младшую дочь охоте, жена находилась дома, а Илва отдыхала с друзьями. Спросив далее про семью Флеки, Дан выслушал ещё одну порцию восхищения. Про Фенрисера Рендалл высказался крайне сухо. На вопрос о том, какие у них отношения между стаями, вожак ответил, что дружелюбные, хотя вампиру этот ответ показался неискренним. Он почувствовал что-то похожее на недоверие к последнему семейству, исходящее от Лайалл. Его жена Лаув подтверждала показания мужа и с таким же недоверием высказывалась о Фенрисерах. Выцветшие некогда рыжие волосы аккуратно спадали с плеч женщины. Она была также добра к Дану и отвечала со всей прямотой и искренностью. Восторгалась скорой свадьбой. Казалось, что убийство, в котором подозревали их будущего зятя, совсем не волновало эту семью.       Заметно уставший Дан потёр переносицу. Выслушанный восторг семьёй Флеки вымотало его окончательно. Но тут в гостиной появилась сама Илва, поразив вампира своей невообразимой красотой. Огненно-рыжие волнистые волосы, казалось, доставали до пояса, а голубые глаза завораживающе блестели из-под длинных ресниц. Окончательным ударом стали невероятно милая улыбка и изумрудное платье, которое подчёркивало каждый изгиб её шикарных форм. Даже безучастный Дан не смог устоять. Была бы сейчас у него сигарета в руках, тот час уронил бы её на пол. Она присела на диван, изящно перекинув одну ногу на другую, пока вампир, совершенно заворожённый, наблюдал за ней.       — Всё в порядке, детектив? — спросила она, заметив, что у него практически отпала челюсть.       Он кивнул, приводя свои мысли в порядок, и попросил рассказать её о том вечере в подробностях. Девушка поведала обо всём, подтвердив показания Курта. Жертву она так же, как и другие оборотни, не знала.       — Как вы относитесь к помолвке? — спросил детектив.       — Родители решили так, значит, надо.       — Вы не любите Курта?       — Браки по расчёту — обычная практика среди нас. К тому же мы друзья с детства. Может, со временем после свадьбы полюблю его. Кто знает, — пожала Илва плечами и добавила с беспокойством: — Курт не мог этого сделать. Да, он часто попадал в переделки, но это лишь ребячество. Он хороший и никогда бы не опустился до такого страшного преступления.       — Как вы относитесь к семье Фенрисера?       — Очень положительно. Их вожак — настоящий пример для подражания. Он бывает суров, но он справедлив. Его сыновья — мои друзья. Гервульф очень учтив, добр и заботлив. А Эркуф хоть и бывает заносчивым, но он очень хороший парень.       Дан сделал записи, подметив, что семья Лайалл — оборотни чистой доброты. Видят во всех исключительно хорошие качества, не замечая недостатков. Даже чересчур приторно. Задав ещё несколько вопросов девушке, Дан отпустил ее. За дверью ждал последний член семейства — девочка Луна. На вид ей было лет тринадцать-четырнадцать, и единственным, что отличало её от старшей сестры, были круглые очки. Такие же огненно-рыжие волосы, задорный взгляд и детская неусидчивость встретили вампира. Она подтвердила показания своего отца, поведав все прелести охоты оборотней на животных. Один из законов их мира гласил: не убивать людей и с осторожностью добывать человеческие сердца. Поэтому большинство оборотней питались исключительно мясом животных. В основном это была оленина, свинина, говядина или курица. Фенрисера она побаивалась, что отличало её от остальной семьи. Дан счёл это любопытным, его интерес к их стае с каждым разом возрастал. Закончив, он покинул семью Лайалл.       Улица встретила его особенно приветливо. Солнце закрыло тучами, в воздухе ощущалась духота, служившая предвестником скорого дождя. Ещё раз взглянув на карту, Дан решил срезать через торговый центр, находящийся по бокам от прилегающих улиц. Дорога вела прямо к поместью, которое принадлежало семейству Фенрисера. Оно было выполнено в строгом стиле, окна располагались симметрично, а второй этаж составляла мансарда с большим круглым окном. Именно оттуда вампир почувствовал на себе пристальный взгляд. Он поднял голову и заметил едва различимый силуэт, который тут же скрылся в темноте.       Поднявшись на крыльцо, Дан постучал по двери, выполненной из тёмного дерева. Ему открыла женщина. Она гордо подняла голову и впилась пронзительным взглядом в незнакомца. Дан кратко объяснил, кто он, и потребовал опроса членов семьи. Вампир понимал, что здесь требовался другой подход, учитывая, какие сведения он ранее собрал от других оборотней. Волчица представилась как Аяме и проводила детектива на мансарду, явно не желая впускать вампира в свой дом.       Вскоре она вернулась вместе с мужем, как предположил Дан. Он тоже был с растительностью на лице, усы плавно перетекали в бороду, а по бокам кожа была гладко выбрита. Верх рубашки был расстёгнут на одну пуговицу, а на груди висел амулет. Словом, одет был с иголочки, не единой складки, волосы уложены так, что ни одна волосинка не выбивалась. Аяме, стоявшая позади него, была такой же. Длинные тёмные пряди элегантно спадали на плечи, на груди красовалось изысканное колье. От них так и веяло той самой неприязнью. Женщина скрылась в доме, оставив их одних. Мужчина представился Радольфом, его низкий строгий голос пронизывал, хотелось невольно съёжиться под этим гнётом, но Дан старался сохранять спокойствие и непринуждённость.       Вампир вооружился ручкой, чувствуя, что будет непросто. Он спросил главу стаи, где тот был в ночь убийства. Радольф коротко ответил, что на работе, словно топором разрубил полено одним ударом. Ощущение того, что опрашиваемый явно не желал говорить или считал, что одного слова достаточно, не покидало. Дан настоял на подробностях, но грубый голос сбил с него спесь:       — Это вас не касается. Думаю, вам нетрудно догадаться, что моя работа строго конфиденциальна.       — Кто-то может подтвердить ваше присутствие на рабочем месте?       — Нет, я был один.       Дан услышал первый звоночек. Излишняя скрытность Радольфа усиливала подозрения детектива. Особенно его привлекло отсутствие алиби. Вампир даже немного оживился, но погасил эту энергию, чтобы не выдать свою излишнюю заинтересованность. Вопрос, кем он работает, вызывал у Радольфа лишь раздражение.       — Я генерал. Моя семья защищает этот город, особенно от чужаков.       В его голосе послышалась угроза. Дан опустил взгляд, чувствуя явную опасность, но не подал вида. Не то чтобы он не боялся: Дан никогда не дрался с оборотнями и не желал, чтобы до этого дошло. Он решил сменить тему, переключившись на помолвку Илвы и Курта. Встретил он ещё большее раздражение и даже гнев. Радольф явно был недоволен этим событием.       — Неслыханная глупость. Этот Курт самодоволен и совершенно безответственен. Наконец он получит по заслугам. На этом всё, — грозно сказал он и встал, чтобы уйти.       — Я не закончил с вами, — твёрдо произнёс Дан.       — Закончил. Здесь вам делать нечего, лучше займитесь поиском доказательств и не тратьте попусту моё время.       С этими словами он зашёл в дом, громко хлопнув дверью. Раздосадованный, Дан захлопнул блокнот и встал, чтобы уйти, но голоса из дома заставили его задержаться. Говорили явно на повышенных тонах. Вампир присел и подобрался к окну, пытаясь разобрать что-то из ругани. За стеклом он смог разглядеть всё собравшееся семейство Фенрисера. Среди них были не только вожак стаи и его жена, но и их дети. Парни стояли в стороне вровень друг с другом и с опущенными лицами.       — …Но мы должны, — настаивала Аяме. — Он уже рыщет здесь!       — Мы ничего не должны, — громко ответил Радольф. Его слова разнеслись по всему дому, стены которого, казалось, содрогнулись. — Ни один вампир не ступит на порог моего дома!       — Отец, не будет ли разумно… — заговорил один из юношей.       — Откуда у тебя этот фингал, Эркуф? — Радольф разозлился окончательно. — Из-за твоей выходки вампир здесь.       Только сейчас Дан обратил внимание на парня, которого главарь назвал Эркуфом. Юноша хоть и стоял полубоком, но детектив смог разглядеть синюю отметину под глазом — у него было ощущение, что где-то он его видел. Рассмотрев получше черты лица, он заметил шрам и понял, что уже встречал его в полицейском участке. Это точно был он. Полицейский в форме с множеством наград, который не удостоил его даже взглядом. Радольф тем временем переключился на второго сына, который опасливо съёжился от ругани.       — Почему не остановил брата? Ты мягкотелый идиот! — Затем последовала звонкая пощёчина, парень закрыл покрасневшую щёку. — Ты полное разочарование, Гервульф.       — Отец, это моя вина, — попытался за него вступиться Эркуф.       Дан заметил, что парень хотел было сделать шаг, но не смог. Эркуф опустил голову в смирении. Его брат, едва сдерживая слёзы, выпрямился, практически готовясь к следующему удару. Больше всего вампира поразила мать, явно одобряющая стиль воспитания мужа. Она поддакивала, присоединяясь к обсуждению. Радольф раздражённо махнул рукой.       — Вы подвели меня. Прочь с глаз долой!       Дан отполз от окна и, выйдя на дорожку, направился прочь. Это был полный провал, ему не удалось практически ничего узнать и расспросить остальных членов семьи. Но кое-что зацепило его. Радольф поразил детектива в плохом смысле. Поведение мужчины явно вызывало подозрения. Тот показался ему настоящим тираном. Мало того что он бил своих детей за провинность, так и помолвка Курта и Илвы вызывала у него настоящий гнев. Особенно Дана обеспокоило отсутствие у него алиби. Мотив явно прослеживался.       Он был более чем уверен, что двигается в правильном направлении, и стал думать над тем, чтобы получить официальное разрешение на допрос этой семьи, вызывая их по одному. И тогда они будут играть по его правилам, но уже отвечая на вопросы в кабинете полицейского участка. Попутно вспомнив шерифа, Дан утомительно вздохнул, понимая, что предстоит заняться бумажной волокитой. Работа детектива ему очень нравилась, но он до жути ненавидел составление отчётов. Понимая, что заняться ему сегодня больше нечем, Дан направился в полицейский участок.       Там ему выделили рабочий стол и даже печатную машинку. Следователь Эванс явно дал понять, что вся бумажная волокита достанется ему. По пути до кабинета Дан мысленно подготовил себя к неизбежному. Он сел на неудобный стул и принялся печатать. В кабинете, помимо него, было ещё несколько полицейских из отдела расследования, а сам Эванс появлялся здесь нечасто. Но люди совершенно не мешали Дану, он погрузился с головой в составление отчётов. Ему предстояло выкручиваться так, чтобы версия из его уст подходила для людей, обходя стороной сообщество оборотней. По крайней мере, Дана радовало, что у него появился подозреваемый.       Через час непрерывного сидения у него заныла пятая точка. Как бы он ни елозил на стуле, все равно это приносило жуткий дискомфорт. Чувствуя, что уже закипает, как чайник, Дан провёл ладонью по лбу и прошёлся по волосам, растрепав их. В этот момент в кабинет зашёл юноша, который сразу привлёк всеобщее внимание. Дан сразу узнал его по фингалу и шраму на лице. Эркуф, игнорируя других, подошёл к детективу. Несмотря на надменность, выглядел парень обеспокоенно.       — Мы можем поговорить, детектив? — спросил он негромко и добавил после некоторой паузы: — Наедине.       — Вы курите? Я бы вышел на улицу. — Дан с удовольствием оторвал пятую точку от стула и потянулся.       — Вообще, нет, но сейчас охотно, — ответил Эркуф.       Путь на улицу они прошли в полном молчании. Погода встретила их начавшейся мелкой моросью. За это время знатно потускнело, чёрные тучи полностью заволокли небесный свод. Дан огляделся по сторонам, всматриваясь в углы здания в поисках возможных камер видеонаблюдения. Вампир решил не надевать капюшон, солнечные лучи сейчас не угрожали ему. Достав пачку, он протянул одну сигарету Эркуфу, а другую вставил между зубов. Зажигалкой он подкурил парню и поджёг край своей. Жадно затянувшись, Дан наконец расслабился.       — Камер нет, можем говорить открыто, — заверил он, выпустив облако дыма.       — Я знаю, вы были сегодня у нас дома. Отец запретил обсуждать с вами что-либо. Я решил найти вас первым, чтобы не создавать сложностей, — виновато произнёс он и тоже затянулся.       — Как бы ваш отец ни препятствовал, но допрос неизбежен. Но всё можно решить мирным путём, вы верно поступили, — сказал Дан, стряхивая пепел.       — Я готов ответить на любые вопросы, — с решимостью заявил Эркуф, — хоть наша встреча и неформальная.       Сделав затяжку, Дан расспросил парня о том вечере, после которого произошло убийство. Эркуф поведал всё в точности как Курт и Илва, но Дана особенно заинтересовала тема его отношений с девушкой. Говорил он о ней с каким-то особенным трепетом, считал, что помолвка — это ошибка, что Курт недостоин её. Однако Эркуф не сыпал в адрес своего соперника оскорблениями.       — Как вы относитесь к Илве? Вы очень цените её.       — Она моя близкая подруга.       — И всё? — спросил Дан, пристально наблюдая за мимикой парня. — Вы влюблены в неё?       Реакция Эркуфа говорила сама за себя. Он опустил взгляд и тут же с болью посмотрел наверх, почувствовав, как холодная капля попала ему на лицо. На асфальте стали появляться мокрые следы. Начался дождь, и они спрятались под навес, где был чёрный ход. Эркуф не ответил, но Дану несложно было понять, что парень влюблён в девушку. Следующий ответ заставил Дана напрячься. На вопрос о том, где провёл ночь, Эркуф ответил уклончиво: шатался по городу совершенно один и никто не мог это подтвердить. Конечно, он видел его в полицейском участке, но утром. Значит, алиби у старшего сына Фенрисера тоже не было.       Вампир немного напрягся, ведь, вероятно, находился возле предполагаемого убийцы. Подозрения детектива также усилились, когда он уловил учащённое сердцебиение оборотня. Он волновался, и мотив у него тоже прослеживался. Ещё парень рассказал про своего брата Гервульфа. Казалось, что о нём он печётся больше, чем о себе.       — Он проводил Илву и вернулся домой, мама видела его. Отец слишком строг к нему. Даже сегодня обвинил его за мой проступок. Он добрый парень и мухи не обидит.       — На этом всё. Благодарю за содействие, — заключил Дан, растоптав сигарету.       — Если будет необходимо поговорить с моим братом, я помогу устроить встречу, но вот с матерью всё сложнее, — дополнил Эркуф.       Попрощавшись с парнем, Дан вернулся на своё рабочее место. Теперь его подозрения падали на двух представителей семьи Фенрисера.       Медленно печатая, он долго думал. Мотивы у обоих были весомые, и вертелись они около старшей наследницы Лайалл. Эркуф любил Илву и, ясное дело, желал, чтобы она досталась ему. К тому же с Куртом у них вражеские отношения. А Радольф явно желал, чтобы его старший сын женился на девушке, и, мягко говоря, недолюбливал Курта. Но если опираться на показания самой Илвы, подобная низость не в стиле Эркуфа. Однако девушка, возможно, старалась обелить парня, ведь они друзья, хотя Дан и сам ловил себя на мысли, что юноша показался ему довольно приятным. В отличие от своего отца, он решил содействовать, что в некотором роде располагало к себе.       Помассировав виски, Дан всё же решил присмотреться к Радольфу, ведь он вызывал наибольшее подозрение.