Система по спасению главной злодейки

"Моя королева". Мобэй Цзюнь мрачно усмехнулась. Не в первый раз к ней обращались так. Но ни разу ещё эти слова не звучали так странно. Демоница не могла понять, что такого особенного было в этом обращении, что она не может выкинуть это из головы. Жалкий человек цеплялся за свою жизнь, вот и сказал первое, что пришло на ум. Но почему тогда ей так неспокойно? Она скучающим взглядом обвела открывающуюся из окна дома лорда Аньдин площадку, скромные, но ухоженные дорожки. Вдалеке мелькали туда-сюда адепты, кто-то и вовсе проходил совсем близко. Демоницу заметить они не могли даже если бы захотели, потому Мобэй Цзюнь стояла, не таясь, у открытого окна. Вдруг мимо пронёсся взволнованный ученик с другого пика. Тяжело дыша, он нагнал кучку адептов Аньдин, сбивчиво что-то затараторив. Демоница прислушалась. - …у ворот! Говорю вам, это точно он! - Не может быть! Зачем ему приходить сюда? - Он что, ищет смерти? Не слышал, что происходит? Шибо Шэнь держат в их Водной тюрьме, а он припёрся сюда?! - Да подождите вы! – сердито воскликнул адепт, отдышавшись, - Я самое главное не сказал ещё! Он пришёл и заявил, что его приняли учеником на пик Цинцзин! Сначала все замолчали, а потом взорвались возмущёнными криками. Мобэй Цзюнь в задумчивости отошла от окна. Судя по всему, речь шла об одном из адептов Дворца Хуаньхуа. Неужели хозяйка пика Цинцзин решила переманить врагов на свою сторону? Или за этим кроется что-то иное? Демоница временами понимала, что она уже порядком устала от этой бессмысленной возни заклинателей. Как просто было в Царстве демонов, где всё решала сила, и как уверенно она чувствовала себя, обладая этой самой силой. Впрочем, какой бы глупой эта заклинательская возня не была, Мобэй Цзюнь должна была знать все подробности. Она заняла привычное место за столом лорда Аньдин и, сложив руки на груди, принялась терпеливо дожидаться возвращения самого лорда. 

 ...

Она лежала в оцепенении на холодном полу, щекой чувствуя, как холод пробирается под кожу. Сил пошевелиться не было, да и желания тоже. Крохи энергии, ещё теплившиеся в теле, уходили на попытки оставаться в сознании. Шэнь Цинцю чувствовала жгучую боль от Неисцелимого. Казалось, яд почувствовал теперь полную свободу и вовсю отыгрывался за долгий период затишья. Горло раздирали приступы кашля. Не так она себе это представляла. Но кому ей было жаловаться теперь? Помимо собственного рваного дыхания шум воды был единственным звуком, заполнявшим сознание. Она даже не чувствовала чужого присутствия и уже вовсю сомневалась, а не показалось ли оно ей? Что, если всё это было лишь плодом её больного воображения? Оказавшись одна в этом мире, отчаянно пытаясь спасти свою жизнь, не могла ли она придумать, будто видела прежнюю хозяйку тела? Шэнь Цинцю уже ни в чём не была уверена. Кроме, пожалуй, одного: время тянулось непозволительно медленно, а сил держаться у неё больше не осталось. В какой-то момент шум воды затих, а после совсем рядом раздался до боли знакомый голос: - Быть может, мастер Шэнь хочет попросить о чём-то? Мысли текли лениво, она даже не попыталась обернуться, чтобы увидеть посетителя. Да и не было в том смысла. Ответа не последовало, и Глава Дворца, немного помолчав, сказал: - Признаться честно, я был бы несказанно рад вашей внезапной кончине. Где-нибудь, скажем, далеко, за пределами владений Дворца Хуаньхуа. Грудь разрывал кашель, но она не смогла сдержать усмешки. - Боги, но ведь тогда... мне придётся нарушить... все наши договоренности... и сбежать, - с трудом прохрипела Шэнь Цинцю, - Подумать только, суд только свершился... а она вновь замыслила недоброе... Глава Дворца смотрел на неё без единой эмоции. И таким же ровным голосом он заметил: - Из Водной тюрьмы сбежать невозможно. Без посторонней помощи мастер Шэнь не справилась бы… Но кто бы стал ей помогать? Она предала свою школу, а на свете более не найдётся заклинателя, который бы протянул ей руку помощи. Шэнь Цинцю с трудом сфокусировала взгляд на сплошном потоке воды. Показалось на мгновение, что она видит чьё-то отражение. Это был Глава Дворца? Но фигура была темнее и намного выше. Ощутив на себе внимательный взгляд горящих алым глаз, женщина поёжилась. - Значит, ей помогли демоны, с которыми она долгое время была в сговоре. Они вытащили её из Водной тюрьмы. Однако плану мастера Шэнь не дано было свершиться, - в голосе старика прозвучало деланное сочувствие, - Царство демонов предало её. Они помогли ей сбежать, чтобы после вероломно избавиться. Предатель получил по заслугам… Такой расклад устроит обе стороны. Тревожная мысль закралась в голову. Их уговор был прост, и Глава Дворца должен был помочь ей незаметно покинуть территорию Дворца Хуаньхуа. Но стоит ей пересечь границу… Алые глаза торжествующе вспыхнули, но Шэнь Цинцю уже не увидела этого.

...

- Быстрее! Нин Инъин бежала по Радужному мосту на пик Цюндин. Мин Фань и несколько других учеников их пика едва поспевали за ней. Утро не предвещало ничего хорошего. Низко висели облака, обещая сильный дождь, дул холодный ветер. Настроение у всех адептов было просто отвратительное, однако больше всего волнений вызывал Сяо Бо. С самого исчезновения Наставницы пёс днями сидел у ворот. Он делал так и раньше, но теперь возвращался с неохотой, когда Нин Инъин или Мин Фань уже уставали звать его обратно. Сегодня утром же Сяо Бо всё никак не мог найти себе места, беспокойно крутясь по всему пику. Пару раз адепты замечали, как он готов был сорваться вниз по лестнице, и уже готовы были ловить его, но в итоге он оставался на месте. И тихонько жалобно скулил. Минуло мрачное утро, облака потемнели. А потом на пик прибежал испуганный адепт с Цюндин, и новости он принёс совсем не радостные. Торопясь вниз по лестнице, Мин Фань ощущал на спине взгляд Сяо Бо, оставшегося на пике. Сердце сжала тревога.   Едва они успели взбежать вверх по лестнице к павильону, где обычно проходили собрания, как наткнулись на неожиданного гостя. Гунъи Сяо обернулся. Он был одет в простые одежды, а не одеяние Дворца Хуаньхуа. Кроме того, меча на поясе у него не было, вместо него за плечами у него висел небольшой мешок. Перед павильоном собралась толпа адептов во главе с Главой школы. Чуть в стороне Мин Фань заметил остальных горных лордов, шишу Лю стоял впереди них, и лучше уж было вовсе не смотреть ему в лицо. - Повтори то, что сказал до этого, - голос Главы хоть и звучал дружелюбно, однако на мужчину словно навалилась невероятная усталость. Лицо сделалось суровым, он не улыбался. Почтительно поклонившись, Гунъи Сяо произнёс: - Этот ученик пришёл выполнить поручение Учителя… - Кого, - тут же перебил его Лю Цингэ. Его голос дрожал от гнева, - Скажи, кто твой учитель! Любой другой на месте Гунъи Сяо тысячу раз подумал бы о возможных последствиях, а то и вовсе побоялся рта раскрыть. Как, например, шишу Шан, благоразумно спрятавшийся за спинами своих же учеников. Но юноша расправил плечи, не дрогнувшим голосом ответив: - Старейшина Шэнь Цинцю согласилась взять этого ничтожного в ученики. - Это ложь! – лорд Байчжань двинулся на Гунъи Сяо, но Глава школы взмахом руки остановил его. - Сейчас не время для бессмысленных споров. Продолжай, - обратился он к юноше, - Ты сказал, что тебе передали поручение. Гунъи Сяо нерешительно оглянулся на адептов Цинцзин, и Мин Фаню стало не по себе от его взгляда. - Учитель осталась в Водной тюрьме Дворца Хуаньхуа, отправив этого ученика передать распоряжения. По мере того, как Гунъи Сяо говорил, Мин Фань ощущал всё большую беспомощность. Ноги едва не подкосились, он хотел возразить, заставить его молчать, перестать нести эту чушь! Как могла Наставница в самом деле дать ему такое непосильное задание? Как Мин Фань должен был справиться? И потом, до каких пор?... Что значит, пока не будет выбран новый горный лорд?! Кажется, он сказал это вслух. Голос Гунъи Сяо дрогнул, он низко опустил голову. Все молчали, тревожное оцепенение сковало всю школу Цанцюн. Ответ знали все, но никто не хотел, чтобы это было правдой, никто не хотел, чтобы их догадка подтвердилась. - Учитель… она... Скорее всего, она больше… Мин Фаню показалось, что мир вокруг перевернулся. Это всё было каким-то ужасным сном, точнее кошмаром. Так легче было объяснить, почему вдруг все застыли в ужасе, а шишу Лю разразился ругательствами. Так было легче вынести наполненный ужасом взгляд Лю Минъянь, нашедшей его в толпе. И легче было вынести громкий плачь Нин Инъин, обрушившийся словно ливень.

...

Тревожное забытье не принесло передышки. Шэнь Цинцю поняла, что давно бежала в непроглядной тьме. Она устала, ноги едва слушались, но остановиться было выше её сил. Что-то шло за ней по пятам, дышало в спину, она боялась даже обернуться. Ощущения казались слишком реальными, и в то же время совсем чужими. Она бежала, но ноги сами несли её вперёд. Неизвестно, сколько это ещё бы продлилось, но тьма впереди пришла в движение. И приняла знакомые очертания. С разбегу Шэнь Цинцю оказалась в чужих объятиях, словно в тисках. Дышать стало ещё тяжелее от страха. Одна рука человека перед ней скользнула между их телами. Шэнь Цинцю хотела отскочить в сторону, но тело не слушалось. А чужая рука уже проникла сквозь кожу. Дыхание перехватило, когда её золотое ядро оказалось сжато в кулаке. Энергия вытекала сквозь трещину, золотыми ручейками текло по чужой руке. Она стояла и ничего не могла с этим поделать. И не сразу расслышала сквозь шум воды голос. Чужой, но такой знакомый. - Попалась, наставница. Она очнулась, почувствовав, как её подняли на ноги. Мутный взгляд пытался выхватить хоть что-то, но перед глазами текло золото и горели алым глаза. - Пора, - голос Главы Дворца прозвучал глухо, как сквозь сон. Ей снова завязали глаза, и она даже была благодарна за это. Ноги не слушались, адептам пришлось нести её через лабиринт и дальше по коридорам. Когда они, наконец, вышли на открытый воздух, Шэнь Цинцю с жадностью вздохнула полной грудью, едва не закашлявшись. Но не успела она опомниться, как её повели дальше. Лил дождь, но его шум не походил на сплошной поток воды в Водной тюрьме, он приносил покой. Дорожки в лесу размыло, и ей сняли повязку, чтобы она могла идти сама. Сознание прояснилось. Хоть она и чувствовала себя прескверно, но тем не менее уже вовсю продумывала дальнейший план. Шэнь Цинцю незаметно огляделась. Её вели четверо адептов Хуаньхуа. У одного из них она с удивлением заметила Сюя, висевший на поясе. По спине пробежал холодок. Сомнений не осталось: они убьют её, как только окажутся за границами владений Дворца. И выставят всё так, как и сказал Глава Дворца. Они уже долго шли по лесу, и адепты всё чаще косились на неё и переглядывались друг с другом, что-то безмолвно решая. Наконец, они остановились на поляне. Подойдя ближе, один адепт развязал вервие бессмертных. Шэнь Цинцю едва устояла на ногах от неожиданности. В изнемождённое тело потоком хлынула энергия, и ощущалось это как удар о водную поверхность. В ушах зазвенело. Адепт молча вернул ей меч, кинул, как собаке. Все понимали, что в таком состоянии она не то, что на заклинания, на простой бой на мечах не была способна. Шэнь Цинцю это было только на руку. Неловко наклонившись, вызвав смешки у учеников Дворца, она схватила Сюя подрагивающей рукой. Меч слабо засиял, духовной энергии было совсем немного. Дождь шумно падал с неба, но она услышала насмешливое: - Бегите, мастер Шэнь. И Шэнь Цинцю побежала. Неловко, спотыкаясь, поскальзываясь на лужах. Пару раз она едва не врезалась в деревья, но не останавливалась. Поляна с адептами скрылась позади. Шэнь Цинцю замедлила шаг, сосредоточилась. С трудом удалось собрать энергию и направить импульс, ещё сложнее вышло уловить сигнал от заранее оставленной метки. Стоило развернуться и бежать влево, но она ещё некоторое время двигалась вперёд сквозь заросли. Она понимала: адепты вскоре последуют за ней, а быть может, другие уже поджидают её у границ. Но нужно было дурачить их как можно дольше. Когда поляна, где её отпустили, осталась далеко позади, а до просвета впереди оставалось уже немного, она резко повернула в сторону. И все старательно накопленные силы, вся её злость и энергия позволили ей бежать настолько быстро, что поджидавшие её у края леса адепты ещё нескоро смогли бы её догнать. Но Шэнь Цинцю было сейчас не до них. Уже знакомая тропа мелькала под ногами. До обрыва оставалось недолго. Дождь размыл землю, стоило ступать осторожно, но она не останавливалась. Самолёт уже должен был всё подготовить и теперь наверняка дожидался её сигнала. Нужно было торопиться. Шэнь Цинцю с трудом забиралась вверх по склону, хватаясь за деревья, чтобы не упасть. Ханьфу зацепилось за ветку, ткань порвалась с треском. Оступившись, она ухватилась за ветку, ободрав ладони. Сердце громко стучало, дыхание сбилось. Наконец, она выбежала на открытую площадку. Впереди был высокий обрыв. Верхушки деревьев скрывал туман, но она знала, что там, внизу, голые ветви частоколом торчали вверх. А прямо под ними темнела груда камней, осыпавшихся когда-то давно. Если сорваться вниз… Шэнь Цинцю поёжилась, отгоняя непрошенные мысли. Как-то она не подумала, что будет потом, когда она окажется на краю. Легко сказать – сделать это оказалось намного сложнее. Коленки тряслись, и хотелось убраться отсюда как можно скорее. Она сердито поджала губы. "Ну неужели я прошла через столько дерьма, чтобы сейчас сдаться?! Ну уж нет, раз решила, иди до конца, тряпка!" Но руки тряслись, пока она пыталась сложить печать. Наконец, ей это удалось. - Беги, малыш, - прошептала она. …Где-то на пике Цинцзин ярко загорелась печать. Точно такая же, но меньше, вырезанная на ошейнике Сяо Бо, вспыхнула, и кожаный ремешок лопнул. Пёс взвился в испуге, глаза загорелись красным. Прикорнувшие было рядом с ним адепты подскочили, кинулись к нему, но Сяо Бо ловко перепрыгнул через них, кинувшись в бамбуковую рощу. И дальше, ниже по склону пика, следуя знакомой энергии. Нить была тонкой, ускользала, но пёс упрямо мчался вперёд, не слыша, как отчаянно звали его люди, оставшиеся далеко позади. Но внезапно он остановился, зло оскалив пасть. Перед ним стоял кто-то чужой. Его незримое присутствие удавалось уловить несколько раз прежде, но никогда от него не веяло добром. А всё, что могло угрожать его человеку, было злом. Дождь нещадно лил, но тонкий ледяной купол над демоницей не давал ей промокнуть. Пёс же весь вымок, вода стекала по страшной морде. Разглядывая его, Мобэй Цзюнь усмехнулась. - Твоё место не здесь. Пёс зарычал. Тогда, собрав энергию в ногах, демоница ловко устремилась прочь. Пёс кинулся за ней. Мобэй Цзюнь легко петляла меж деревьев, стараясь держать пса в поле зрения. О бегстве животного уже сообщили, вскоре вся школа Цанцюн соберётся, чтобы его поймать. А что они с ним сделают потом, гадать не нужно. Возможно, и в пустошах ему не выжить, ведь он рос совсем как домашний пёс. Мобэй Цзюнь понимала, что он в любом случае обречён на смерть. Однако, такая необычная смесь двух смертоносных пород Царства демонов не должна пасть от рук заклинателей. Пёс догонял, и демоница ускорилась. Вскоре они покинули пределы пика Цанцюн, но никто из них не остановился. Они помчались дальше, затерявшись среди лесов. …Шэнь Цинцю устало выдохнула. Активация печати высосала из неё оставшиеся силы. Трясущейся рукой она достала Сюя из ножен. Капли дождя разбивались о тускло светящееся лезвие. - Ну, вот и всё. Теперь осталось только подать знак Самолёту… Дождь нещадно лил с тёмных небес. Волосы и одежда намокли, вода стекала по лицу. Женщина разглядывала своё отражение в лезвии Сюя и кусала губы от отчаяния. Жалкий, затравленный взгляд, осунувшееся лицо. Ей нужно было решаться, вот-вот адепты Хуаньхуа найдут её, и тогда всё точно будет кончено. Но… Пусть даже эта её "смерть" была необходимым шагом и вообще не насмерть, а на чуть-чуть, ей стало страшно. И очень, до нестерпимой боли в груди грустно. За что ей это вообще? Разве она заслужила? Разве недостаточно старалась быть хорошей? Неужели она должна проходить через такое, чтобы, наконец, обрести свободу и зажить спокойно? Почему жизнь была настолько несправедлива? Несправедлива… Был ещё один человек, с которым жизнь, пожалуй, была ещё более несправедливой. Но даже это не затмило его солнечную улыбку и добрый взгляд, ни одно жизненное испытание не смогло сломить его дух. Зато Шэнь Цинцю отлично справилась с этим. Стоя на краю обрыва, вот-вот готовая расстаться с жизнью, она с невыносимой тоской вспоминала о том, кто одним своим присутствием мог разогнать тучи в небе. Пусть она и не была этого достойна. - Прости, Бинхэ, - слова вырвались сами собой. Дождь мешался со слезами, отражение в мече стало трудно разглядеть. Вина пожирала её изнутри. Но это было всё, что она могла предложить ему – тихий шёпот, утонувший в шуме дождя. Она шагнёт вперёд, и никогда более не увидит его, никогда не сможет извиниться за всё как следует. Что ж, если это её наказание, она примет его. Если это её вина – единственная, в которой Дворец Хуаньхуа никогда не сможет её обвинить – она с радостью пойдёт на это. Сюя мелко задрожал в руке, но, твёрдо сжав рукоять, Шэнь Цинцю вскинула руку ввысь. Окрестности озарил яркий свет. Светлая энергия столбом взвилась вверх, пронзив тучи. Дождь прекратился. Последние капли упали на землю вместе с осколками меча. А Шэнь Цинцю, пошатнувшись, шагнула вперёд. Мир померк прежде, чем тело камнем рухнуло вниз.

2 года спустя

В Царстве демонов накрапывал дождь. Крупные капли падали на бесплодную землю ледяной пустыни. В этих местах чаще всего шёл снег, но сегодня погода показалась хорошим знаком молодому мужчине. Он стоял на балконе замка, разглядывая чёрные тучи на горизонте. Свежий ветер бил в лицо, взметал полы чёрного ханьфу и трепал кудрявые волосы. Но мужчина не двигался. Он словно пытался разглядеть что-то там, за цепью гор. Тучи летели быстро, и вскоре в небесах образовался просвет. Луч солнца скользнул по землям Царства демонов, осветил неприступный замок и осторожно коснулся мужчины на балконе. Ветер задул сильнее, распахнул полы верхнего одеяния. И на груди его блеснула в луче солнца подвеска с нефритовой Гуаньинь. Взгляд мужчины потеплел, слабая улыбка тронула губы. - Дождитесь меня, шицзунь. Этот ученик скоро вернётся к вам.

конец второго тома