Между гармонией и раздором

Игривое пламя своеобразного удовольствия грело изнутри Первого, когда он наблюдал, что старания Свирла оборачиваются прахом. Но если этот единорог не сдавался с игрой против Сендака, намереваясь однажды одержать победу, то и до правды в деле об убийстве хотел упрямо дойти. А может, просто прошло мало времени? Полторы недели - это не так много, чтобы понять, что надо сдаться.    Сендак сонно спустился со второго этажа, с небрежно прикрытыми глазами направлялся в свою рабочую зону, однако вялое состояние сразу ушло, когда он заметил в своей всегда одинокой хижине двух незваных гостей. — Какого?...    Далее кентавр молча наблюдал, как единорог в причудливой шляпе и накидке проводит опыт с химическими приборами, а Первый спокойно сидел в углу комнаты, от скуки просматривая черновики и письма месячной давности. В них всегда было прошение о создании разных партий зелий, и драконикус подметил, что все пишут по-разному: от Кайзара было меньше всего просьб, а те, в которых он что-то просил, заканчивались извинениями за неудобство, королева Нова всегда просила прислать обратный ответ с решением, будет ли кентавр работать или нет, король Ворак в этом плане был весьма хладнокровен и краток, но просил меньше всех и довольно редко, в отличие от киринов, которые пусть и высказывали каждый раз уважение, но пунктов у них было много. Не было только писем от грифонов. Оно и понятно: зачем им лишний раз привлекать внимание Исследователя прикладной магии? Также Первый не сразу подметил, что от имени королевы Кристальной Империи не было таких писем, но, возможно, это из-за союза с Эквестрией, поэтому они пользовались именем Кайзара. Да и драконикус слышал от Морса, что у Сендака очень плохие отношения с Аморе, даже хуже, чем у многих других. — Вы как здесь оказались? — спросил Сендак, сразу получая ответ в виде поднятой лапы Первого. — Вы в курсе, что это проникновение? — Правду говорят, что старики крепко спят, — послышалось сразу от драконикуса, который ухмыльнулся презрительному взгляду хозяина дома. — Извини, Сендак, но мне нужно было оборудование, — начал оправдываться Свирл. — Моё, к сожалению, дало свои концы после неудачного опыта. — Во-первых: пояснение меня не радует, — ответил кентавр. — Во-вторых: это не оправдывает проникновение в мою собственность. — Прости! С меня поляна, идет? — Нет!    Казалось, что разговор идет в русло, которое Первый намеревался увидеть с самого начала, как ответил на просьбу единорога, но кентавр не стал продолжать, когда Свирл обернулся. Зельевар продолжал недовольно смотреть на него, скрестив на груди лапы, но, видимо, видя уставшие глаза единорога, немного успокоился. — Ты не спал всю ночь? — поинтересовался он. — С учётом того, что я вижу тебя, ответ - да, — кивнул Свирл. — Но я не уверен, вдруг ты галлюцинация. — Не могу понять, почему ты так прицепился к Вэйю? Это не стоит стольких усилий. — Тебе легко говорить: чем дольше будет идти расследование, тем дольше тебе не надо будет подчиняться новому распоряжению Ворака. А у меня есть совесть… — Что?! — сразу отреагировал Сендак на последнее, не замечая довольную ухмылку Первого. — То есть у меня нет совести, по-твоему?! — Я не это имел в виду! — Свирл заметно разволновался, а ещё сильнее на его морде вспыхнула паника, когда кентавр с недовольным выражением развернулся и пошёл в сторону, где сидел драконикус. — Сендак, прости! Я говорил только по делу, Кайритас!    То ли специально, то ли действительно обижаясь, зельевар проигнорировал его, но точно так же не обратил внимание на Первого, подойдя к столу и выбирая свои черновики из всех листов. — Думаешь, отчётности за последние полгода хватит, или ему нужно все шесть лет расписывать? — поинтересовался он, очевидно, у Первого. — А, ему нужно ещё знать мои ближайшие планы… Я, конечно, понимаю, что прикладную магию отслеживать невозможно, но не перебор ли это? — Я бы на твоём месте вообще ничего не делал, — сказал драконикус. — Это тебе легко так поступить, а я вынужден молча подчиняться. Но если мне нужно пощекотать его нервы, то после закрытия дела с Вэйем я возьму отпуск, чтобы он в нервах грыз когти. — Что ты сделал Вораку, что он тебе так не доверяет? — Он никогда мне не верил, но из тысячи зельеваров решил копать именно под меня, —ответил Сендак, бегло просматривая черновики. — Вообще-то ты отталкиваешь от себя ассистентов, которые могли бы помочь с рутинными делами, вроде королевских прощений, — вступил в разговор Свирл. — Запираешься в одиночку, имея опасные приспособления… — Потому что больше всего ненавижу, когда кто-то делает мою работу, — более раздраженно объяснил он. — Особенно, если это куча идиотов. И ты не лучше меня. — На крупные проекты я прошу себе помощников. Хотя бы ради грязной работы в виде подготовки оборудования или его прочистки, чтобы не тратить время, — рассказал единорог, развернувшись к кентавру. — А ты всегда делаешь всё сам. Всегда один. — Не начинай этот диалог: ты незаконно ворвался в мой дом и пользуешься моим оборудованием, — напомнил Сендак. — За кем тут ещё надзор нужен? И не смей упрекать меня в одиночестве: я работаю с Морсом временами. — Это соавторство. И даже у него есть ассистенты, а он занимается трупами. — Я подтверждаю, они есть, — добавил Первый. — Мы серьёзно будем меня обсуждать или займёмся делом? — не выдержал кентавр, обернувшись к Свирлу. — Надеюсь, у тебя была веская причина нарушать закон? — Да! — уверенно дернул головой единорог. — Я взял локон гривы Кайритас. Во время боя она наверняка пылала пламенем, обжигала Вэйя. Эмоциональная сила киринов очень высока, быть может, она ещё не развеялась. Поэтому сейчас я вывожу прикладной магией силу Кайритас, а потом попробуем найти следы. — Занятие не из простых, — сразу понял Сендак. — Я не хотел тебя будить. — Сама доброта, Свирл, — явно саркастично ответил кентавр. — Ладно, дай мне хотя бы кофе выпить, и я начну работать. — Если я к тому времени не закончу! — в приступе воодушевлённости улыбнулся единорог.    Как оказалось, нет. Сендак присоединился к нему довольно быстро, и расчёты пошли дальше, пока Первый сидел в сторонке, в наглости читая чужие письма, но, похоже, это кентавра не волновало. Остался он только затем, чтобы в свойственной ему манере испортить результат, так как всё ещё упрямо верил в собственную теорию. Об участии в сегодняшней катастрофе не знал даже Дискорд, ведь Первый, не сводя глаз с текста очередного прощения, сделал тихий щелчок вне поля своего зрения, из-за чего локон гривы вспыхнул сильным огнём, а затем потух, превратившись в ничто. — КПД равно нулю, — подметил Сендак, начиная вновь идти в сторону стола с бумагами. — Так что, на сегодняшний день я приступлю к писанине для Его Величества. — За неделю мог бы и предложить вариант того, что можно ещё сделать, — выразил Свирл весьма недовольным тоном. — Я один из нас троих хоть что-то предпринимаю. — Ловка на живца, — сразу ответил кентавр, вновь взяв несколько бумаг. — Чего? — Нужно дать ему совершить ещё одно преступление, чтобы вновь найти зацепки, — объяснил он. — А сегодня Эквестрийские игры. Вполне вероятно, что он что-то сделает. — Ты предлагаешь всем участникам и зрителям стать приманкой?! — Как бы грубо это ни звучало, но сейчас мы ничего не можем поделать. Нужно смириться и ждать, — затем Сендак обернулся к единорогу с всё ещё недовольным взглядом. — И это не означает, что у меня нет совести.    Видимо, всё же те слова зельевара задели, в чëм Первый не мог его обвинять. Всё равно, что сказать ему о том, что он не уважает Грогора. Похоже, и Свирл смирился с положением, раз с усталым вздохом плюхнулся на табурет, чуть ли не упав, опрокинув голову. — Тогда надо сходить на игры, — проговорил он. — С каких пор спорт стал тебе интересен? — поинтересовался кентавр. — Ты был прав, когда сказал, что на таком событии что-то может произойти, поэтому нам надо быть там. — Ты знаешь, что значит «ловить на живца»? — поинтересовался Сендак, получив отрицательный ответ. — Ты же имеешь дело с контрабандой Клужтауна. Если дичь нас увидит, то сбежит, поэтому надо дать заглотить наживку. — Ты подозрительно много об этом знаешь, Сендак, — подметил Свирл, но далеко не подозрительным тоном, а скорее удручающе уставшим. — Читаю детективы в свободное время. — У тебя есть свободное время? — поинтересовался Первый рядом, отрываясь от очередного письма. — Всё, что ты так нагло читаешь, - это за полгода, — объяснил Сендак. — Просто однажды я попался на претензии и не смог ничего доказать, поэтому сейчас всё храню. Мне нельзя ничего забыть, такова обратная сторона моей славы. Но надо будет отсортировать это и половину выбросить. — Дискорд, — позвал его вдруг Свирл, — пошли смотреть игры?    Предложение прозвучало неожиданно, но если бы не та обмолвка с Сендаком, Первый посчитал бы его неуместным. Видимо, насчет того, что говорил кентавр, ему было всё равно. И не то чтобы Первый был не согласен по поводу, что на спортивных играх может что-то произойти, просто ему в процессе просмотра не очень хотелось обсуждать соревнования, сидя в кругу шумных болельщиков. «Дискорд, не хочешь сходить?»    Ответ был положительный, чего Первый и ожидал, поэтому они вновь при всех незаметно поменялись. У них обоих начинало вызывать смех, как они легко всем дурачили головы. Самое интересное, что это был обычный блеф, тут почти не было замешано магии, но даже если у всех возникали какие-то несостыковки, все окружающие продолжали видеть только то, что хотели. Это веселило обоих драконикусов. — Давай, — сразу согласился Дискорд с предложением.    Словно по сигналу, во входную дверь настойчиво и громко постучали. Жалуясь, что дом стал проходным двором, Сендак сразу направился ее открывать, но успел даже вставить слово, как Морс влетел в дом, сразу бегло осматривая углы, останавливаясь на Свирле. — Так и понял, что ты здесь, — сказал он, делая глубокие вздохи, видимо, от пробежки. — Свирл, у нас проблема! — Да, пожалуйста, заходи, — с недовольным тоном Сендак захлопнул дверь. — Когда все единороги стали такими наглыми? — Что случилось, Морс? — сразу подскочил Свирл на четыре копыта. — Я не могу точно сказать. Если коротко, то участники Эквестрийских игр ведут себя весьма странно… — О, Сендак, тебе сто очков!    Дискорд сразу поднял табличку с названой цифрой, появившуюся из воздуха. И пока кентавр поднял на секунду брови, немного дернув головой, якобы отвечая «Я же говорил», Морс обратил внимание на драконикуса, переставая находиться в мелкой панике. Он сразу нахмурил брови и поджал челюсть, а также немного сморщил в раздражении нос. После того, как Первый перестал работать с ним, то виделись они лишь на похоронах. Видимо, он всё ещё не простил драконикуса. — Морс, что там происходит? — вернул его к теме Свирл. — Участники со всех городов весьма агрессивно настроены друг против друга, — поведал он. — Так это соревнования, — напомнил Сендак. — Нормально немного косо смотреть друг на друга. — Но не до такой степени! — крикнул Морс. — Клянусь, они чуть ли не поубивать друг друга готовы. Я больше чем уверен, тут замешана магия. — По-моему, ты преувеличиваешь, — ответил ему кентавр. — Отношения на соревнованиях ровно такие же, как на кухне: все орут друг на друга, но потом дружно идут курить на перерыве. — Ты много об этом знаешь, — подметил Дискорд. — Я же не всегда был известным. — Ты так говоришь, потому что никого из них не видел, — уверял его Морс, вновь обернувшись к другому единорогу в доме. — Свирл, я не параноик. Они явно заколдованы. Там нужен ты. — А чего именно он? — продолжал возникать Сендак. — Других единорогов нет? Кайзар с сёстрами не смогут справиться? И да простит меня Гасти, но там есть Аморе. — Свирл лучше всех, кого я знаю, разбирается в магии. Аморе я не верю, а Кайзар с сёстрами отправились сопровождать делегацию из Седластана на игры. Будут ещё вопросы?! — Да, — привлёк его внимание Свирл. — Насколько всё скверно? — Могло всё намного ухудшиться, — Морс в мелкой панике побегал глазами в разные стороны. — Это надо просто увидеть. — Не знал бы тебя, то подумал, что ты гонишь меня в ловушку. Или на вечеринку-сюрприз, — произнес единорог, а потом тихо добавил с тяжелым вздохом: — У меня её никогда не было. — Свирл, я серьёзно! — Да-да, извини, что не разделяю это. Мы с Дискордом всё равно собирались идти на игры, поэтому, думаю, что если придём пораньше, то ничего не будет.    Словно демонстрируя своë великолепие, Дискорд рывком поднялся, чуть не уронив стул назад, и по щелчку принял облик серого единорога. Жалко только, что аплодисментов не получил. — А никто из вас не открывал это заклинание? — поинтересовался он, получив отрицательный ответ головой. — Я учил, — сказал единственный Стар Свирл. — Но, боюсь, перестраивание своего скелета, изменение массы и магического потока - не моя прерогатива. Но зато теперь, когда выходишь за хлебом, не чувствуешь на себе взгляды других.    Интересно, снимал ли он шляпу в такие моменты? А вообще такая реакция немного расстроила Дискорда и Первого. По словам Кайзара, все так ждали заклинания перевоплощения, никак не могли его создать веками, но по итогу лишь один фанатичный Свирл изучил его.    Морс не особо был рад присоединению драконикуса, но его голос бы тут точно никто не слушал. Сендак, невзирая на сказание ранее, решил присоединиться, чтобы просто убедиться, что он был прав, а потом он собирался вернуть домой, не дожидаясь игр. Во вспышке света все четверо исчезли, переносясь к далëким северным горам.    Кристальная Империя славилась своим обилием самоцветов, но Дискорд никогда не представлял, что их будет столько. Абсолютно всё в городе было сделано из кристаллов, не было ни намёка на дерево. А ещё концентрация гармонии здесь была сильнее обычного, поэтому со временем у Дискорд начала тяжелее голова, но он бы не назвал состояние слишком плачевным. Кристальное сердце всё так же вращалось, разнося гармонию пони на город, защищая от снежных бурь. Оно манило своей красотой, но пришлось прошагать мимо, к спортивной арене и трибунам, которые могли поместить несметное количество пони. На площадь они и не думали идти, сразу повернув в комнату участников. Исследователей пропускали без лишних вопросов, сразу виднелось влияние статуса. А может, Морс просто договорился, что придëт Свирл? Из комнаты уже слышались грохот и неразборчивые крики, голоса пони смещались настолько сильно, что ничего нельзя было разобрать. — О чем я говорил? — спросил Морс, укоризненно смотря в сторону Сендака.    Теперь, веря ему на сто процентов, Свирл сразу наполнил рог магией, рывком толкая дверь, выпуская волшебство. Все пони и предметы поднялись в воздух с его просьбой успокоиться. Однако их залитые яростью глаза и гневное дыхание не унималось. Похоже, Свирл остановил драку, начавшуюся непонятно с чего. Через пару секунд он поставил всех на пол, но пару раз ещё останавливал парочку, отчаянно рвущихся продолжить сильную ссору. — Вы поубивать друг друга решили? — задал сразу вопрос Свирл. — Всё же было нормально. — О, может быть, через смерть, — подошёл к нему быстро один пегас, — но эти ослы поймут, что их город по сравнению с моим ничтожен. — Я понимаю, представление своего города и всё такое… — Свирл отвечал ему не очень уверенно, но спокойно. — Но это перебор. — Это просто соревнования, — добавил рядом Сендак. — Игра не стоит свеч. — Это не всё так просто! — Пегас резко взлетел на уровень головы кентавра. — Да что такой, как ты, всегда выигрывающий, может понимать в этом?! — Я просто… — Просто, что?! Что?! — Это просто ваши игры! — всё же прикрикнул на него Сендак. — Они призваны сплотить три племени пони для общей цели, научить работать вместе. — Тогда что ты здесь делаешь?!    Заявление было неожиданным, но колким. Дискорд даже порадовался, что сам находиться в образе единорога, иначе этот пернатый налетел бы и на него. Сендака это, видно, задело, он немного дёрнул челюстью, но духом не упал. — Нелогичные выражения с крайне сильной яростью и нападками на случайно попадающихся? — заключил всё так же спокойно Свирл. — Думаю, Морс, ты прав - они заколдованы. — О, да, вы, единороги, вечно всё сводите к магии! — вновь послышался очередной нападок. — Тянет на сознательную магию общего помешательства, — вступил в диалог Дискорд. — И если они ссорятся, то я могу сказать, что чувствую слабое влияние раздора. — А раньше ты не мог это сказать? — немного раздражённым тоном поинтересовался Морс. — В таком случае я попробую использовать много гармонии, — сообщил Свирл, вновь наполняя рог магией. — Если у вас есть тёмные очки, то самое время их надевать.    Этому совету послушался только Дискорд, создав также вокруг себя купол из тёмного раздора, дабы от волны ему не стало плохо. Позитивная волна сразу наполнила пространство, распространяясь во все стороны. Через мгновение свет пропал, и можно было разглядеть, как все пони в непонимании жмурились, прикасаясь копытом к голове, непонимающе осматриваясь. — Так лучше, да? — сразу спросил Свирл, и ответом ему послужил кивок пегаса с виноватыми глазами. — Что с вами произошло? — Не знаем, — тихо ответил ему этот пони. — Как будто что-то нашептало, подтолкнуло. В голове что-то запело, и сразу захотелось рассориться с первым попавшимся… — следом он поднял голову на Сендака. — Извините за те слова. — Расслабься, — ответил тот. — Запело? — переспросил единорог. — Кажется, я что-то читал про это… Да, порождения трёх Вендиго, которые добавляли больше ссор в общество пони - Сирены. Но их не видели со времён основания Эквестрии. — Давай сначала закончим историю с Вэйем, а потом ты уже понесешься вперед галопом, — предложил Сендак, от усталости хватаясь за голову.    Только вот он ничего не сделал, чтобы устать, но, может, просто не хотел ввязываться в ещё одно дело единорога с бородой. Дверь позади них отворилась, и на пороге показалась красивая белая единорожка с множеством драгоценных украшений. Само собой, это была ещё один Исследователь и нынешняя принцесса Кристальной Империи — Аморе. Она непонимающе оглядела всех, наверное, почувствовав ту сильную энергию. Неужели, несмотря на её отличительную метку в виде кристального сердца, она тоже может чувствовать магическое равновесие? Дискорд в этой мысли не был до конца уверен, а единорог сразу задала очевидный для ситуации вопрос: — Что вы здесь делаете? — О! Аморе! — сразу обрадовался Свирл, в отличие от Сендака и Морса. — Мы здесь по побочному делу, Морс попросил… — Все единороги-зрители проходят через блокирующее заклинание, чтобы избежать жульничества, — не стала она даже слушать его, с заинтересованностью посмотрев в сторону Дискорда. — Вас четверых это тоже касается, кем бы вы ни были.    Видимо, этот образ показался ей знакомым, но она не узнала драконикуса. Удостоверившись, что всё хорошо, и найдя причину внезапной магии, она собиралась уходить, но её остановил Сендак, который, наверное, припомнил, что Аморе открыла дверь магией: — А тебя это не касается? — Я из тех, кто открывает игры, — принялась она сразу объяснять. — И как официальная должность могу не накладывать на себя блокировку. — И вновь решила выделиться? — Конечно, я всё же та, кто умеет обходить правила. — Морс с Сендаком практически синхронно закатили глаза во время её слов. — Не многим на это хватает мозгов. — Как по мне, в твоей голове столько пустого места, что там может легко кататься перекати-поле, — продолжил кентавр, сложив лапы на груди. — Этого достаточно, чтобы видеть зельевара, сбежавшего из-за того, что мало чувствовал уважение к своей персоне. Теперь уже было видно, что Сендак разозлился. В нём промелькнул огонëк гнева, из-за которого веки нахмурились. Видимо, задела Аморе его за живое. — Что ты можешь знать об уважении? — весьма разгневанным голосом спросил он. — Твое отношение к каждой живой душе, начиная с других Исследователей и заканчивая обычными пони, говорит о том, что ты ничего об этом не знаешь. — Сендак… — попытался остановить их Свирл, но было позно. — Тебе на всех, кроме себя, наплевать! Да и чего еще ожидать от подстилки с королевским статусом?    Очевидно, и он сильно уколол еë, раз выражение гнева Аморе стало ничуть не меньше его. У неё даже задрожал нерв на морде, когда она двинулась на Сендака с едва горящим рогом, а тот ответил на её жест, выставив вперед лапу. Они бы сцепились в драке, если бы Свирл не разнял их, встав по середине. — Спокойно! — крикнул он. — Или вам тоже Сирены что-то напели? — Вы меня услышали, — начала Аморе идти назад. — Хотите остаться как зрители - подчиняйтесь правилам.    Дверь она не захлопнула, но вышла громко, и возникшее напряжение сразу ушло. Как бы Сендаку не хотелось ей подчиняться, но теперь и он уже был согласен остаться на игры, раз события принимали такой оборот. На последок Свирл попросил участников сразу сообщить, если что-то пойдёт не так. Лучше прервать соревнования, чем считать жертвы. Быть может, если бы Аморе его выслушала, то игры сразу отменили или перенесли. Однако сейчас им предстояло выжидать, а для начала заблокировать способность выпускать волшебство. И если Сендак и Морс спокойно прошли через магическое полотно, сказав остальным догонять, то Свирл смотрел на него не очень уверенным взглядом. — Думаешь, не сработает? — ухмыляясь спросил Дискорд. — Не люблю лишаться магии, — ответил единорог. — Лишался однажды? Ответом было молчание и неуверенно поднятый взгляд на волшебное полотно, через которое им предстояло пройти. Самого Дискорда эта участь так же не радовала, как и Первого. Быть может, этой силы не хватит, чтобы заблокировать колдовство созданного магией, но оно вполне способно притупить его. — Это тоже связано с «Флином»? — сразу понял драконикус. — Да. — Меня самого это правило не радует, поэтому я собирался нарушить его, как существо раздора. — И как же? — Свирл мимолётно глянул на охранника-пегаса, который следил за тем, чтобы все единороги заблокировали проявление магии. — Загипнотизирую его на две минуты и пройду, — ответил Дискорд. — Хочешь со мной?    Теперь уже ответом была игривая и радостная ухмылка единорога. Для Дискорда использование магии разума было очень легким занятием, ведь Грогар научил его многим её аспектам. Наверное, проще было использовать только магию раздора, из которой он состоял. У него всё получилось, и они со Свирлом стали единственными существами вне должностного поста, прошедшими с магией. — А я думал, что ты смиришься и пройдёшь, — сказал Свирл, когда они шли к стадиону. — Обычно ты так не поступаешь. — Сегодня у меня игривое настроение, — оправдался Дискорд. — Кажется, нам надо увеличить наше время общения. Думаю, мы могли бы хорошо подружиться. — Нет, — сразу отрезал драконикус. — Я тебя просто провёл, а здесь я по своей личной инициативе. Хотя Аморе меня раззадорила своим поведением. Она именно такая, какой я себе её представлял по рассказам. — Скорее всего, сорвалась. У неё сейчас много хлопот из-за предстоящих игр, а она даже не королева, — начал прояснять Свирл. — Поверь, я знаю её лучше других, и Кайритас тоже знала. Она не такая нахальная, как считают другие. Просто она очень юная. — Расслабься, мне нет до неё никакого дела.    Аморе была из другого мира и структуры магии, оттого и не терзала душу Дискорда, как и Первого. Им обоим было всё равно на неё с самого начала и до сегодняшнего дня. И она будет безразлична им и дальше. Так Дискорд думал в тот момент...    Ослепляющее солнце согрело их тела, когда они вышли на полностью пустые трибуны, где сразу заняли место со своими спутниками. Через несколько минут ожидания их начали окружать громко переговаривающиеся группы радостных друзей пони. Их голоса мешались в кучу, отчего становилось неясно: как они вообще слышат собственную речь. Затем в центр поля вышла Аморе, которая с натянутой улыбкой продемонстрировала свою магию в виде управления и изменения самоцветов и подожгла большую факельную корзину, тем самым открыв игры. После этого она громко начала объявлять участвующие города, и жеребята торжественно выносили маленькие флаги с гербом, втыкая их в центр. И наконец-то игры начались.    И если остальным Исследователям они были не так интересны, то существу раздора тем более. Они хотя бы могли поболеть за родной город, а Дискорд развлекал себя долей хаоса, проворачиваемой в толпе. При таком шуме и внимании на поле никто не замечал, что некоторые трибуны начали левитировать на высоте пару миллиметров, не обращал внимание на навязчивые мысли о чем-то странном, вроде водопада из киселя, и даже не задумывался о том, почему некоторые облака заимели причудливую форму и цвет. «Было бы неплохо, если бы вся эта конструкция стала гигантским сыром, в котором дырки были бы сетью меняющихся туннелей». «Глупо, но веселее, чем то, что происходит на поле».    Дискорд и сам не ожидал, что Первый согласится с его утверждением, но когда он следом предложил ему немного выпустить тёмного раздора прямо на поле игр, чтобы раскачать участников, то драконикус отказался это делать, объясняя это слишком скучной задачей. Вместо этого он незаметно поигрался с предметами и участниками: то в соревнованиях на длину прыжка пони возьмёт и пролетит дальше положенного, то препятствие на эстафете немного дрогнет вверх, и пони заденет его копытом, то брошенная подкова собьёт колышек с земли. Забавно было наблюдать за минутной реакцией недоумевания. Пожалуй, он мог бы к такому привыкнуть. Последним состязанием являлась стрельба из лука с ледяными стрелами, и задача была не попасть в цель, а как можно быстрее покрыть территорию, ведь при попадании стрелы замораживали небольшой участок вокруг. Надо же, теперь вы живете вместе. Решили все вариться в одном тесте…    Наверняка для других этот голос прозвучал в голове, но Дискорд с Первым могли поклясться, что ощущали его источник. То было весьма странным пением, стихами, и пока один голос пел, ещё два тянули звуки. Но нужно быть немного честным, Раздор в соревнованиях всегда уместен. Здесь и сейчас легко понять, Кто будет грязную работу выполнять. Кто сможет на вершине заблистать, За неудачниками наблюдать…    Пони на трибунах заметно стихли, как и активность участников на поле поубавилась. Свирл рядом с драконикусом часто и сильно жмурился, мотая головой, явно пытаясь оставаться в своём разуме. Ты чемпион, не сомневайся, Своим триумфом наслаждайся. Забудь о неуверенных друзьях, Оставь их в никчёмных лагерях...    Теперь и на поле игр пони остановились, а на трибунах их выражение начало переливаться в гримасу злости. Лишь на Дискорда с Первым песня не работала, так как они, во-первых, были такими же сакральными существами, во-вторых, состояли из раздора. Заговорённые слова были слишком слабые, чтобы подчинить разум существа из магии, но оно и понятно, ведь Сирены были лишь порождением Вендиго, созданными специально для пони, а не отдельными боевыми единицами. Но, может быть, песня не работала из-за силы печати Императора, поставленной в их разум, что закрыла его? Точного ответа у драконикусов не было, но их это и не особо волновало. Пора начинать битву! Заставь врагов произнести молитву! Лишь в драке сможет всё решиться: Кому победа может только сниться!    Резко раздался оглушительный рëв из тысячи голосов пони, которые набросились на соседей, устраивая яростную драку на пустом месте. На поле участники развернули луки к соперникам, обращая стрелы против них. Первые пару секунд они просто не попадали, а потом между ними из земли возросли толстые кристаллы, в которые угодили стрелы. Аморе спрыгнула с должностных трибун, приземлившись на землю с грохотом. Сначала Дискорд подумал, что она тоже попала под чары, но затем увидел, что она разнимает пони на поле, временно закрывая их в прозрачный кристальный купол. Пару пегасов успели подбросить ледяные стрелы в облако, которое превратилось в огромный кусок льда, начиная падать. Аморе несколькими рывками подняла из земли целую свору остро заточенных кристаллов, которые при столкновении с ледяной кучей разломали ее. А затем, собрав больше магии в рог, единорог выстрелила в остатки, раскрошив их на меленькие кусочки, что безобидно рассыпались по всему стадиону.    Было видно, что выпуск столь большого количества магии дался ей нелегко, но, спустя секундную передышку, Аморе вновь наполнила рог магией, начиная изменять форму кристальных трибун, чтобы так же остановить пони на нём, создав купол для каждого по отдельности.    Нет никаких сомнений: несмотря на отличительную метку кристального сердца и принадлежность к королевской династии, Аморе соединяла в своем колдовстве гармонию и раздор. Однако она не успела закрыть всех пони: Стар Свирл телепортировался в центр поля, наполняя рог магией. Принцесса посмотрела на него с опаской и удивлением, и, кажется, даже сказала: — Брось, Свирл, не хочу тебя пинать!    Однако единорог с бородой вовсе не собирался никого атаковать: он вновь выпустил волну гармонии, дабы усмирить всех, снимая чары. По понятным причинам она была намного сильнее прежней, Дискорд даже не сразу успел закрыться от неё, но зато под куполом раздора он и Первый увидели промелькнувший силуэт на поле, который вместе с магией пронёсся к Аморе и, схватив её, быстро устремился в небо. Судя по секундному выражению, единорог сама ничего не поняла, а остальные из-за накатившей волны света вовсе ничего не увидели. Они разглядели только Свирла, непонимающе оглядывающегося на поле, и в полной тишине, так как все освободились от чар, первое слово прозвучало от него: — Я же не убил её?!    Видимо, он смог разглядеть лишь очертание того, как Аморе взлетела в воздух, когда магия её настигла, от этого у Свирла сложилось впечатление, что именно он оказался виноват. Поэтому сейчас единорог в панике перебирал копыта, надеясь всё же услышать голос коллеги. Магия Аморе осталась, поэтому некоторые пони были заключены под кристалл, и сначала они не паниковали, поскольку вспоминали события, а потом начали безуспешно стучать по твёрдому слою. Аморе даже не сделала им отверстия для поступления кислорода, видимо, думая волшебством мгновенно всех вытащить назад. Увы, её здесь уже не было, поэтому Сендак направился в сторону должностного лоби.    На поиски Аморе выделили группу пегасов. Зрителей, не попавших под магию единорога, начали выводить с трибун, а Морс с Дискордом подошли к сильно паникующему Свирлу. — Я же всё рассчитал! Почему она отлетела?!    Дискорд хотел было ему объяснить про силуэт, но Первый сразу пресёк эту затею, заявив, что всё ещё существует возможность того, что это был Грогар. И хоть Дискорд очень слабо верил в участие Императора в этом деле, но не мог спросить с другой стороной, не исключая эту возможность.    Сендак показался в их поле зрения, когда спустился с трибун, покачивая в лапе темный пузырëк. Он остановился возле одного из участников, который, испуганный от своей участи сидения в кристальной камере, смотрел на него. Разлив жидкость на кристалл, та начала разъедать его, и пони по итогу выбрался, сразу поблагодарив Сендака, на что тот ответил кивком. — Впервые убираю кавардак, который создал не ты, Свирл, — произнёс кентавр. — И впервые мне хочется узреть присутствие Аморе, ведь решать такое во власти её магии. — И всё-таки ты меня подколол, — печально вздохнул Свирл. — Надеюсь, её найдут. — Такие раздражающие единороги легко не отцепляются. Ты по себе должен это знать. — Господин Сендак! — позвал его кто-то из кристальных пони. — Мы принесли всё нужное!    Он махал из стороны, в которой стояли несколько кристальных единорогов перед большим котлом, где начинала кипеть вода. Вокруг них также были всякие ингредиенты для создания зелий. Видимо, кентавр поднимался в ту ложу затем, чтобы сказать, что нужно принести, и сейчас они позвали его, дабы создать то самое снадобье, которое всех освободит. — Хоть бы с Аморе было всё нормально, — всё ещё беспокоился Свирл. — Не надо было мне тогда прыгать на поле. — Успокойся, — попросил его Морс. — Как бы я ни любил Аморе, но она слишком стойкий единорог, чтобы пострадать от такого. — С Аморе всё будет в порядке, её найдут, — заверил подходящий к троице Кайзар. — Думаю, наш Исследователь прикладной магии справиться здесь со всем, а тебе, Свирл, я хочу задать вопрос: это устроил Вэй? — Я думаю, с этим связаны порождения Вендиго, — ответил единорог. — Три Сирены. Я слышал песню… — Да, я тоже слышал. — Что ты думаешь на этот счёт? — поинтересовался уже Свирл. — Убийство Кайритас и сегодняшнее нападение - не совпадение. В Эквестрии становится небезопасно. Ты сможешь узнать побольше о Сиренах и предположить, мог ли Вэй пробудить их? — ответом Кайзару послужил кивок. — Тогда не удивляйтесь, если через неделю всех Исследователей позовут по призывающей магии. Пожалуй, лишь ваши умения могут помочь решить проблему.    Он неодобрительно посмотрел в сторону Дискорда, а потом двинулся в сторону Сендака. Подозревает его в соучастии? Отчасти аликорн был даже прав, но ни к убийству, ни к сегодняшнему происшествию драконикусы не имели отношения. Они оба, как и остальные Исследователи здесь, не понимали, что сегодняшнее происшествие было далеко не концом внезапным странным событиям.