Между гармонией и раздором

Еле передвигающиеся копыта сами привели друзей назад домой. В их ушах все еще раздавался последний крик Тестери. И правильно ли они поступили тогда? Да, он сам на них напал, но он столько лет сидел в темноте и одиночестве, что уже просто не мог никому доверять. Может, стоило попытаться еще с ним поговорить, убедить его спокойно разъяснить всё?    Может, не стоило тогда оборачиваться? Ведь, лишь начиная раскрывать секреты Первого драконикуса, он пострадал. Быть может, если бы Твайлайт рассказала об этом кому-нибудь, например самому Дискорду, то он бы посчитал её глупой, раз она попалась на фокус и провокацию. Но откуда ей было знать, что это ловушка? Знать, что она увидит, как существо перед ней вывернется наизнанку?    И всё же с кое-кем она хотела это обсудить: с принцессой Селестией. Её учитель всегда помогала ей справиться с такими трудностями в жизни, поэтому её копыта, в отличие от подруг, привели её не домой, а в Кантерлот. Этот город уже давно перестал быть для неё домом, но всё же его прекрасные улицы, горящие фонари в опустившейся на Эквестрию темноте, а также привычный шум столицы взывали у неё в памяти к старым денькам, когда она гуляла здесь с мамой, папой и братом.    В замке Селестии не оказалось, стражники сказали ей, что принцесса только что улетела через балкон ближе к саду около замка и они точно уверены, что она зашла в лабиринт. Твайлайт это насторожило: неужели что-то случилось?    Массивные кусты лабиринта также вызывали у неё воспоминания, но теперь уже не самые приятные. Во времена, когда они сражались с Дискордом и искали элементы, она в одиночестве бродила среди этих кустов, встречая извращенную версию своих подруг. Тогда они чуть было не проиграли, поэтому она с ужасом вспоминала тот день, огибая повороты.    Она лишь зашла в него, как чётко услышала голоса диалога между двумя существами и пошла на них, но остановилась немного позже, за последним поворотом, когда поняла, с кем Селестия сейчас говорит. Именно его Твайлайт сейчас не хотела видеть - Дискорда. Ситуация с Тестери и Первым отпечаталась у неё бельмом на глазу, поэтому видеть его она не желала, однако у аликорна сразу появился интерес к тому, что её учитель отошла настолько далеко, чтобы поговорить именно с ним.    Что же они там такое обсуждали в тайне ото всех? Дискорд начал первый, очевидно продолжая начало диалога, которое Твайлайт пропустила: — Кажется, все слишком заняты, чтобы наращивать свою мощь. По-моему, ваше затишье с другими странами затянулось. — По-моему, ты и сам не имеешь понятия, что происходит вне Эквестрии, — ловко подчеркнула Селестия. — Ты права, я не знаю. Моё чувство распространяется только на определённую территорию из-за физического нахождения, но её хватает на Эквестрию и Кристальную Империю, — подтвердил он её слова. — Но гиппогрифы, как по мне, ничем не отличаются от вас, пони-пегасов. Разве что могут хватать небольшие объекты в полете. Аварус был тем гиппогрифом, который крайне редко рождается на их горе. Может быть, там есть сейчас кто-то, но я в этом сильно сомневаюсь, иначе бы о нём уже давно знали. — А, так ты составляешь конкретный план действий? — прямо спросила принцесса. — Думаешь двинуться за пределы и понять баланс там? — Ты слишком догадливая, Селестия: магическое равновесие я чувствую повсеместно, но источники его нарушения способен выследить только здесь. За пределами этой страны обычно разбирается другое существо. — Ты меня переоцениваешь, я все еще не могу понять твой план по поводу Твайлайт и ее друзей, — у последней дрогнул хвост на своё имя. — Чего ты хочешь от них? — Чтобы они узнали, насколько сильным и древним волшебством обладают, поэтому я заставлю их вновь поверить в то, что они всё же могут использовать эту силу.    От него это звучало весьма пренебрежительно, словно он делал одолжение, что Твайлайт и не понравилось. Селестия же, видимо, немного постояла на месте, промолчав, а потом, судя по звукам бьющихся копыт о землю, развернулась и хотела пойти в сторону Твайлайт, пока та хотела убежать назад в испуге. — Хорошо, я поняла тебя, — сделала она от него два шага. — Сам скажешь Твайлайт или это сделать мне? — Постой, Селестия, я не закончил. — Дискорд, видимо, остановил ее, ведь больше звуков ходьбы не было слышно, отчего Твайлайт спокойно продолжила стоять. — Я знаю, что ты мне не доверяешь, и твой единственный выход - закатать меня в камень прямо сейчас.    Он сказал об этом так прямо? Твайлайт даже головой дёрнула на это. Между ними была какая-то очень напряжённая атмосфера - это аликорн сейчас прочувствовала на собственной спине. О чем они разговаривают? Почему наедине обсуждают что-то важное? — Ты со мной не справишься. Даже если ты наберешься смелости, то у тебя не получится, — продолжил драконикус. — Вы с Кайзаром этим похожи в магическом плане: что ты, что он, что Луна - не представляете угрозу. Вы делаете важное дело и хорошо ведёте политику гармонии, но у вас нет способностей и интереса к магии. Нет, конечно, вы сильнее обычных единорогов, так как являетесь аликорнами, но даже Твайлайт, ты же знаешь… Через полгода она может перегнать тебя, если уже не обогнала. Поэтому вас не приглашали в Исследователи, ведь контролировать вашу магию не было смысла. Знаешь, почему Свирл не хотел становиться аликорном?    Какие страшные вещи он говорил с серьёзным голосом, что не был ему присущ. Он словно смотрел ей прямо в душу, и это чувство стало сильнее, когда Селестия развернулась к нему, наверняка, с такой же ошеломлённой мордой, как у самой Твайлайт, у которой даже холодный пот выступил на спине. — Потому что тогда его могущество прибавится, и он может сойти с ума, — так же серьезно ответил драконикус на собственный вопрос. — Всё же магия - это большая власть и ответственность, а если вы сойдете с ума, заполучив власть, то такие, как он, смогут вас остановить.    Морда аликорна перестала быть такой удивленной, сменившись на строгую аналитическую, которой обычно решают серьёзные задачи. Было ощущение, что сейчас они пытались как-то подколоть червоточины друг друга, а не вести нормальный разговор, но даже самой Твайлайт становилось некомфортно, ведь отчасти драконикус затрагивал и ее тоже. Спустя молчание, которое, казалось, длилось вечность, Селестия ответила ему: — Я прекрасно знаю это и осознаю разницу между мной и Твайлайт, но теперь ты ответь мне на вопрос. Меня всё никак не перестает это мучить, с самого начала, как я услышала эту новость... — Что там? С Грогаром связанно? — перевал он. — Нет, не с ним, а с тобой. — Твайлайт могла поклясться, что чувствовала его заинтересованные глаза своей шкурой, а потом Селестия спросила то, что, казалось бы, было закрыто: — Почему ты работал с Тиреком?    Твайлайт сразу вспомнила то время, ужаснувшись воспоминаниями настолько, что почувствовала бегающие мурашки по всему телу. Но разве они уже не решили его? Его предательство было не то что неожиданным для нее, но все же остатки чувств и подорванное доверие уже ушли с новыми событиями, в которых он четко показал свою позицию. Только вот все это могло быть лишь спектаклем его плана. Предавший один раз - предаст во второй раз, вопросом лишь оставалось время. — Кажется, я говорил уже насчет этого, — напомнил Дискорд. — Ты соврал, и я это сразу поняла, — отрезала Селестия. — Быть может, твоя актерская игра позволяет тебе убедительно преподносить ложь как правду, но я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы поймать на лжи. — Нет, — от драконикуса послышался вздох. — Ты не представляешь, насколько плохо знаешь меня. — Ладно, пусть твоя берет в этом, но я понимаю, что рядом с Тиреком у тебя были другие мотивы, — она топнула копытом. — Хотел бы власти, то сам бы давно всё поработил, и даже элементы не стали бы тебе камнем преткновения. — Ты меня переоцениваешь. — Если бы того желал, то я бы давно лежала у тебя под копытом, — ее тон становился наступающим, громким и четким. — И все бы лежали. Ты всегда обходил драки и умел четко читать того, с кем говорил. Ты знал, что Тирек предаст тебя еще до того, как пожал ему лапу! Почему тогда ты сделал это? — Думаешь, что я не мог думать о власти и силе?! — повысил он голос. — Думаешь, я не хочу перевернуть тут все вверх тормашками?! — Но ты этого не сделал, когда элементы вернулись дереву! — прикрикнула она его. — И когда Грогар предложил тебе место получше, ты отказался! Император раздора протягивает тебе копыто, признает твою силу, но ты отказываешь ему! — По твоему я должен был согласиться?! — Тогда почему ты работал с Тиреком?! — Твайлайт даже подскочила на месте, когда их крики закончились, переходя в долгое молчание, а потом Селестия спокойно и даже в какой-то степени жалостливо продолжила: — Я знаю, что за этим стоит нечто большее. Если что-то не так: ты плохо себя чувствуешь или не можешь понять, на том ли ты месте - я помогу тебе. Ты можешь мне доверять, но скажи: почему? — Это долгая история, — тем же тоном, что и она, начал драконикус. — Это началось тогда, когда я увидел сундук: он появился после нападения семян пустоты, которые проросли из-за меня. Это была реакция на мою магию. Это была сила, дарованная Гасти, чтобы усмирить раздор. — Я не понимаю, — отозвалась Селестия. — Сундук был дан, чтобы одолеть меня, стереть напрочь. — Твайлайт поразили эти слова, как, видимо, и ее учителя. Они никогда не задумывались, зачем действительно был нужен сундук и магия в нем. — Это было моей расплатой за совершенное деяние. — Только из-за семян? — Это не так просто, как ты думаешь: как принявший титул «воплощение раздора», я обязался соблюдать магическое равновесие. Ни моя магия, ни гармония не должна переходить черту для всего живого. И я соблюдал его, я поверил в то, что могу им быть, держать под контролем весь раздор нашего мира. А если одно воплощение переходит черту, начинает искажать мир настолько, что в нем невозможно находиться, то второе должно избавиться от него. Поэтому я напал не на дерево, а на баланс, я предал того, кто поверил в меня, кто сказал, что я могу стать кем-то большим, чем был. Поэтому Гасти не помогла мне, когда я сидел в камне, то было моим наказанием, а после тюрьмы идет казнь. — Но ты не можешь знать наверняка! — Но что, по-твоему, нес тот сундук? Слишком уж большой всплеск гармонии, он бы стер все вокруг. Мне просто очень повезло, что никто не догадался, что хотела сказать этим Гасти. — Значит, с Тиреком ты… — Нет! Не знаю, что ты именно хочешь там сказать, но это не все! — сразу прервал он. — Я начал читать дневник: предметы, полученные, когда надо было остаться со своим элементом, научить другого его силе - это были ключи, я это понял сразу. Однако вмешиваться конкретно в этот порядок я не могу, поэтому я начал соблюдать его. — Что ты имеешь ввиду? — вновь не поняла она. — Я, существо полное раздора, его названное воплощение, соблюдал порядок во имя себя. Но что еще остается, когда ты видишь сундук, полный твоей смерти? Хочу я того или нет, но он откроется рано или поздно. Так что играть по порядку не так плохо, как думаешь? — задал он хороший вопрос. — Поэтому я придумал план, по которому магия внутри него будет направлена на другого, а также, как моя магия раздора сможет вмешаться в нее. — Ключ, полученный от тебя, — поняла Селестия. — Это все была твоя большая игра? — Тирек все же самодовольный достаточно, он мне быстро поверил, как и вы, — от него снова послышался тяжелый вздох. — Признаться только: я не думал, что он отдаст мне амулет, поэтому я рассчитывал сделать ключом другую вещь, брошенную мне когда-то. Но оказалось даже легче, чем я думал. — Но ты сам сказал Твайлайт про ключи, — напомнила Селестия. — Если это можно так назвать, ведь я лишь подсказал ей, где копать. Я прекрасно понимаю, что эта сила укрепит уже действующие заклинания защиты, уничтожит зачатки проявления недоброжелательного колдовства и так далее. Как еще сохранявший титул воплощения раздора, я не должен был помешать этому, так как сам прекрасно чувствую состояние магического равновесия. — А что является вашим договором? — поинтересовалась она. — На словах. — Твайлайт удивил его ответ, как и наверняка Селестию, ведь Дискорд продолжил: — Нет такого договора, который бы держал баланс. Так что пожали друг другу копыта и договорились на словах. — Но если бы Тирек не предал тебя? Если бы Твайлайт не нашла в себе силы простить тебя? — В таком случае у меня оставалась магия — это вновь удивило двух аликорнов. — Если бы Тирек забрал ее полностью, то его бы в худшем случае разорвало, а в лучшем - магия бы вышла из него сама. С такой силой перемешивать волшебство абсолютных противоположностей слишком опасно. А мое нахождение рядом с ним позволяло мне следить, чтобы пони не получали серьезных увечий, лишь лишаясь магии, а также держать на расстоянии сама понимаешь кого. — Кого? — Грогара, конечно. Если бы именно он объединился с Тиреком, то было бы всё намного хуже.    Он был прав, и наверняка, как тогда при нападении, почувствовал его своей шкурой. Но теперь у принцессы Дружбы появился еще один вопрос: а как давно он знает, что Грогар все это время был жив? Его рассказ заставил Твайлайт посмотреть на всё по-другому, немного сдвинув камень с души, но, тем не менее, доставив ей новые вопросы. Например… — Почему ты ничего никому не сказал? — принцесса Селестия задала один из них    Это действительно было важно, и, если бы он сказал, то они бы нашли выход. С Тиреком было бы покончено раньше, и даже если им нужно было открыть сундук, то они бы не направляли его магию на него. Понятное дело, что он просто создал другого противника, на которого Твайлайт с друзьями сразу использовали полученную магию, не задев его.    Недоверие. Он им не верит - это было единственным ответом. И неважно, какой предлог драконикус найдет сейчас, ведь именно это двигало им. И дело не в том, поверят они или нет: он не хотел рисковать жизнью, когда сундук будет открыт. — Если бы я пришел и сказал, что Властительница Гасти заслуженно хочет избавиться от меня, что Император Грогар ходит где-то рядом, что открытие сундука послужит поддержанию баланса, уничтожению меня - поверила бы ты мне? — Если бы ты это говорил таким тоном, как сейчас, а не как обычно, то да, — правильно ответила Селестия. — Ты можешь доверять мне, Твайлайт, всем нам. Или тебе проще строить из себя предателя, чтобы потом к тебе не было доверия? — Да, так мне будет полегче, — четко произнес он в ответ. — Когда есть надежда, то приходит и счастье, а когда она отсутствует, то жизнь становится проклятьем. И сейчас Гасти не трогает меня, потому что я продолжаю соблюдать равновесие в магии. — Ты уверен? — Наверное, иначе как объяснить, что она оставила меня в покое после того раза? — Может, она и не хотела тебя трогать? — задала та встречный вопрос. — Может, сундук был вовсе не против тебя? Вдруг он служил иной цели? — Выходит, что я зря делал весь этот спектакль, хотя и верится мне с трудом. — Ладно, ты очень упрямый, но в следующий раз скажи мне, прежде чем задумаешь подобное. Я же могу на тебя дальше рассчитывать? — Ты шутишь? Выходить за пределы Эквестрии в ту часть, может быть, смертельно опасно. Ты ведь тоже знала Аваруса, так ответь: ты правда думаешь, что он дал себе умереть? — Твайлайт не понимала смысл этого ответа и последовавшего вопроса. — А еще: забудь, что я тогда по поводу тебя говорил. Я хотел понять твое отношение ко мне после истории с Тиреком, и ты порядком удивила меня. — Что ж, это я могу. С тобой сейчас говорить приятнее, чем при первой нашей встрече.    Она наверняка имела в виду то, что рассказывала уже им, с чем Дискорд ужасно нервно согласился. Твайлайт услышала стук копыт, понимая, что принцесса начинает уходить отсюда, и собиралась идти сама, но новые сказанные заставили остановиться не только ее, но и Селестию: — Только не зови меня как Свирл, пришли письмо. — Я постараюсь, до встречи — О, еще кое-что: не парься насчёт магии, — вдруг вновь вернулся драконикус к этой теме, тогда и прекратился этот стук копыт. — Я прекрасно понимаю тебя и ещё больше понимаю Луну: находиться в тени кого-то невыносимо тяжело, иногда и вовсе хочется исчезнуть. Я - повелитель хаоса, но титул этот я получил из буффонады. То, к чему стремятся раздор и гармония, - слишком ужасные понятия. — О чем ты? — Я не гениален в магии, как ты думаешь, — взял и заявил он. — Ты же поэтому освободила меня? Хоть элементы у вас - вам нужен был тот, кто разбирается в магии на уровне Свирла, Морса и других. Я расстрою тебя, но ты обратилась не по адресу. Так получилось, что я могу и знаю больше, чем мог бы - это моя природа, моё проклятье и наследство, — ненадолго он замолчал, словно вновь собираясь с мыслями. — Двигаться в этом дальше у меня нет ни желания, ни сил, ни ума. И я всегда был таким. — Ты врешь, — ответила Селестия. — Стар Свирл рассказывал мне: тот прочерк в графе имени создателя заклинания - это твой прочерк. Ты создал заклинание перевоплощения. — Нет, это был не я. Я лишь… — Дискорд вновь замолчал, пока Твайлайт обдумывала услышанное. — Наверное, правильно будет сказать: позаимствовал его. Похвастаться я могу лишь тем, что обыграл один раз Сендака, но это шаткое достижение. — Шаткое достижение? Ты серьёзно? — голос принцессы звучал непонимающе настойчиво. — Ты не знаешь, о ком говоришь? — Я знаю об этом ещё больше, чем ты, а потому это не достижение. Сейчас он вчистую обыграет меня сто раз подряд, а может, и больше. Мне повезло, но везение заканчивается в один момент, — послышался дальний стук, словно что-то толкнуло дерево. — Но я всё равно этому рад. Это послужило мне доказательством того, что я не безнадёжен, что я тоже чего-то стою. Это стало верой в моё собственное существование. Однако, если ты хотела получить второго Свирла или Морса, то зря ты освободила меня. — Ты ошибаешься, не за этим я решила освободить тебя, — ответила ему Селестия. — Ты не можешь знать, почему я это сделала. Уж точно не поэтому. Но если уж ты заговорил об этом, то у меня есть еще один вопрос. — И что тебя еще во мне интересует? — сразу понял он его суть. — Скажи мне, Дискорд, почему ты перешёл на нашу сторону? Я знаю, что сила дружбы влиятельна, но почему ты это сделал так быстро и резко? Что было у тебя в голове?    Тишина пронзилась лишь его глубоким вздохом. Видимо, Селестия вновь попала в самую точку, раз вогнала драконикуса в такое подавленное состояние. Однако его ответа не ожидала ни то, что принцесса, но и сама Твайлайт: — Я побоялся стать таким, как Стар Свирл. — Побоялся стать? — не поняла Селестия. — Однажды он оставил меня, начав избегать и игнорировать, поэтому я побоялся, что стану таким же. — Почему он это сделал? — задала она следующий вопрос. — Я не знаю, — голос Дискорда звучал очень напряженно, видимо, об этому ему говорить было сложнее, чем о Тиреке. — Точнее, я знаю и понимаю, но принять этого не могу... Но спустя много лет кто-то вновь из пони назвал меня другом, кто-то поверил в меня, восхитился моей магией. Я не мог просто взять и сам разрушить это. Оставить того, кто посчитал меня своим другом. Того, кто доверился мне. Я не мог поступить так же, как сделал Свирл, иначе боль от потери и предательства, боль от одиночества и презрения разъела бы мой разум... — а потом он признался словно сам для себя: — Нет, я побоялся стать не таким, как Свирл, он был здесь ни при чём. Я побоялся стать таким, как Первый. — Как Первый драконикус? — не поняла она. — За всё моё дурное существование это стало моим главным страхом с самого моего появления: стать таким же, как он. Однажды я уже приближался к этому моменту, но мне помогли. Мне всегда помогали, если подумать. И тогда, с Флаттершай, я чуть было не пошёл по пути, который избрал бы он, однако я настолько слабый, что страдал бы от этого пути.    Он открылся перед ней. Открылся в том, что предпочитал избегать в вопросах. Пусть Дискорд не рассказал о Первом и о том, что их связывало, но он поделился своими переживаниями и чувствами. Твайлайт ощутила странную близость с ним после услышанного. Именно таких признаний ей и не хватало, чтобы полноценно довериться ему как другу. Быть может, знай она это, то не открыла бы ту дверь, не выпустила бы Тестери… — Но знаешь, отчасти, иногда мне хочется быть таким же, как он, — продолжил Дискорд, сам себе ставя противоречие: — Но мне им никогда не стать: я не силен, как он, а также не очень-то умен. И раньше я часто задавался вопросом: каким образом такой, как я, сможет заменить его? Как мне стать таким же великим, как он? — Зачем ты хочешь заменить его, если так негативно относишься к нему? Тебе не нужно пытаться кем-то стать: такой урок я получила, когда вновь встала на престол, когда я осталась на нём совсем одна. — Да, и я всегда целиком и полностью за уникальность, но не в нашем с ним положении. — Драконикус замолчал надолго, после этих странных слов. — Прости, мне сложно говорить об этом. — В вашем положении? — Селестия, очевидно, не поняла такого ответа, но проходили минуты, а объяснения Дискорд давать не спешил. — Скажи, почему ты не хочешь говорить об этом? — Это было тем, после чего Свирл отвернулся от меня, — чётко и грустно ответил он, судя по звуку, съехав вниз по дереву.    Пробудив в нём эти моменты прошлого, она смогла лицезреть другую его сторону, более слабую и тревожную. Его боязнь раскрытия всей своей истории перерастает в недоверие, а далее будет недалеко до полного закрытия от него, и он вновь столкнётся с тем, с чем уже сталкивался, но по другой причине. Дискорд и сам это понимал, тем более теперь, когда карты кладут на стол, он должен понять, когда вытаскивать козыри. — Я расскажу тебе. — Твайлайт поерзала на месте после этих слов, однако ни ей, ни Селестии не предстояло ничего более услышать: — Но не сейчас… Позволь мне собраться с мыслями и силами?    Его жалостливая просьба ещё больше пробудила тоску в атмосфере между ними, ведь он именно умолял дать ему отсрочку. И прошедший интерес Твайлайт сменился на грусть из-за этой интонации, которая показывала личность этого странного существа. Почему-то хотелось плакать, хоть на душе и стало легче от того, что хоть и через прослушку, но она узнала его поближе. И как только Твайлайт могла столь плохо о нём подумать? Дискорд ей друг, который сам ещё не до конца имеет при себе силы признать то, что может изменить мнение о себе в худшую сторону. Говорят, что часто те, кто ярко смеется на публику, в душе ранимые и переживают много несчастья. Этот драконикус как раз был из такого варианта. — Скажем: я приду к тебе завтра, на чай? — послышалось его предложение.    Твайлайт не узнала ответа Селестии, так как посчитала, что уж настолько сильно вторгаться в личные разговоры она не намерена. А потому взмахнула крыльями и вылетела из лабиринта, направляясь к себе.    В следующие дни она отложила сводки подальше, раздумывая над их разговором. Отвлеклась она лишь однажды, когда карта позвала Пинки Пай и Рейнбоу Деш в Грифонстоун. Тогда она вновь, как в первый раз, прочитала книгу о грифонах, об их истории, как великий и прекрасный идол сплотил их, вселив гордость в их сердца. И каково же было ее удивление, когда она узнала, что это сокровище было утрачено ими много лет назад.    Столько всего было еще не написано в книгах, и ее жажда знаний вновь побудила ее открыть сводки ровно в тот момент, когда Спайк своим дыханием доставил ей письмо Селестии. С того момента прошло больше недели, и принцесса хотела встретиться не только с ней, но и с ее друзьями у себя.    Хотела ли она поговорить о Дискорде? Твайлайт хотелось бы в это верить, но ее ждало совершенно иное: новое приключение, но теперь очень далеко. — Задание? — не поняла она. — Мы узнали следующую цель Грогара: она находиться в угольном ущелье, — пояснила принцесса. — Угольное ущелье? — переспросила уже Эпплджек. — Да, это за пределами Эквестрии, — ее слова поразили всех. — Грогар пришел сюда в прошлый раз за тем, чтобы забрать у артефактов, хранящих в себе магию раздора, силу. Так он ей подпитывается, и именно за одним из таких он придет в угольное ущелье. Если он заполучит амулет, лежащий там, то его сила возрастет, а мы не должны этого допустить. — Мы? — испуганно Флаттершай спряталась за Рарити. — Вы шестеро - представители гармонии, и способны противостоять его силе. Но главная задача: добраться туда быстрее, чем Грогар, и найти там амулет. Среди темноты угольного ущелья его легко узнать. — Но ведь Грогар может напустить свою темноту, — начала сразу переживать Твайлайт. — И это ведь не соседняя деревня, а другие края. Мы даже не знаем, где точно это ущелье. — Карта вам всегда поможет, но чтобы дойти до него, вам придется пересечь пустыню и море. — Звучит не очень впечатляюще, — сказала за всех Рарити. — Дискорд идет с вами. — Что? — сразу среагировала Твайлайт, хотя удивились все. — Он поможет вам в пересечении песка и воды, а также сможет защитить от Грогара, если вы встретите его, — объяснила Селестия. — Мы с ним уже договорились на этот счет, можете не переживать. Но если ситуация выйдет из-под контроля, то лучше не рискуйте. Если придете тогда, когда Император уже забрал себе амулет, то не вступайте в драку, бегите.    Твайлайт теперь поняла, о чем эти двое говорили тогда. Неужели они думали об этом еще так давно, и Селестия просила его об этом тогда? Она могла поставить свои крылья на то, что именно он сказал об этом ущелье. — Вау, прямо облегчение, — саркастично среагировала на это Рейнбоу Деш. — Но почему бы ему тогда не телепортировать всех нас? — задала хороший вопрос Твайлайт. — Потому что он никогда там не был, как и в ближайших окрестностях там, — объяснила Селестия, что поняла лишь другой аликорн, догадливо покивав. — Это очень важно, поэтому я очень хочу, чтобы вы подготовились морально ко всему, что может случиться.    Если честно, идти толком никто не хотел, но просьба, касающаяся жизни всего мира, была слишком важна, чтобы игнорировать ее. Или же не хотела идти только Твайлайт, которой было бы неловко видеть драконикуса после того, что она услышала? Одни ее друзья были готовы подорваться с места, а остальные, как она, не горели особым желанием.    Собирая вещи, она посмотрела на раскрытые сводки и поднесла их магией к себе. Поразмыслив всего секунду, аликорн положила их в сумку, туго затянув ее, уверенно выходя из замка навстречу новой миссии.