Между огнем и туманом

Задолго до Эпохи Раскола

      — Почему Марика решила запечатать Руну Предначертанной Смерти? — спросила Мелина. Она разглядывала свое отражение в зеркале, готовясь к встрече с Двумя Пальцами. Одернув чёрное платье, сшитое ей королевским портным — вечно хмурой женщиной с холодным голосом. На блестящей поверхности зеркала девушка увидела сзади себя отражение Маликета, который стоял, прислонившись, к стене. И хоть зверочеловек излучал ауру спокойствия, от Мелины не скрылось, что ее вопрос застал его врасплох, и теперь он пытается придумать, что ответить.       — Это было желание Марики, — ответил Маликет.       — Почему она запечатала её именно в меня? Не проще ли было сделать оружие с этой руной?       — В этом нет никакого смысла, — натянуто ответил зверочеловек. — Желания Марики всегда обдуманы и взвешены. И это закон.       — А если она в следующий раз захочет, например, разбить Кольцо Элдена, то что? — девушка не успела себя одернуть, и вопрос тяжело повис в воздухе. Было видно, как напрягся Маликет, бросив оценивающий взгляд на Мелину, прежде, чем ответить вопросом на вопрос:       — Почему ты это спросила?       — Переживаю перед встречей, — Мелина постаралась, чтоб ответ звучал максимально естественно, и сделала вид, что разглядывает практически незаметные швы на платье.       — Не стоит волноваться, — казалось, Маликета удовлетворил её ответ, — Марика всегда знает, что делает. К тому же, эта встреча все равно бы состоялась рано или поздно.       Практически тоже самое сказала Мелине королева незадолго до встречи.       Но у Мелины были свои планы на этот день. Её сила росла с каждым днем, и постепенно к девушке пришло осознание, что с ней должны считаться, а это значит, что настало время показать себя. Мелина часто обдумывала слова Игли, наблюдая за положением дел в Лейнделле. В городе царила напряженная атмосфера — проводились активные чистки всех несогласных с доктриной Золотого Порядка, экспансия Великой Воли продолжалась далеко за пределы города.       Игли была во всем права. Кто-то должен был остановить Золотой Порядок.       «Поры бы уже заявить о своих правах, пора бы уже ненаглядной матушке начать со мной считаться».       Мелина долго вынашивала этот план, долго к нему готовилась, мысленно просчитывая разные варианты.       Просто показать свои способности. Немножко припугнуть Марику и, самое главное, то, чем бы не являлись Два Пальца. Мелина никогда не видела вживую проводников Великой Воли, лишь знала, что они, или оно передает божественные приказы. Как это все устроено Мелина не очень понимала, но ей было и не до этого сейчас.       Марика встретила её возле высоких резных дверей. Вечная Королева как будто бы позаботилась, чтобы в этот момент практически никого не было рядом. Даже бесконечно верного ей Маликета Марика не пустила на эту встречу. Замок казался абсолютно пустынным, и шаги сохраняющей ледяное спокойствие и отстраненность Марики и пытающейся подражать ей Мелины эхом отражались от каменных стен.       Мелина ожидала, что Марика сейчас распахнет двери и впустит её, но вместо этого королева лишь положила ладонь на изящную резьбу и повернулась к девушке. От внимания Мелины не укрылось то, как разительно изменился взгляд золотых глаз — и вот уже перед Мелиной вновь стояла не вечно недоступная богиня Междуземья, обладавшая немыслимой силой, а обычная, уставшая женщина.       — Мелина, мне нужно кое-что сказать тебе.       Внутри девушки вновь сжался липкий противный комок сомнений. Она ожидала, что Марика опять скажет что-то вроде того, что Мелина её прямая наследница, и что Междуземье вкупе с Кольцом Элдена в будущем перейдет ей, даст ей какие-то указания в своей отстраненной манере, но вместо этого Марика сказала нечто совершенно иное:       — Ты должна знать, что однажды ничего этого не было, — с этими словами Марика почти незаметно провела рукой по дверям, за которыми их ожидали Два Пальца. Говорила она очень тихо, и Мелине, с удивлением слушавшей каждое слово, пришлось придвинуться ближе.       — И мне пришлось пойти очень и очень на многое, чтобы это все появилось, — с нажимом продолжила Марика, — и однажды я все расскажу тебе, но пока что нужно, чтобы эта встреча прошла без эксцессов.       Что-то в словах Марики заставило Мелину опустить глаза вниз. Разглядывая носки черных изящных туфель, Мелина начала сомневаться в своем плане. Марика в этот момент выглядела настолько другим человеком, показывала настолько другую грань себя, что девушка не сомневалась в том, что именно сейчас Марика показывает себя настоящую — не Вечную Королеву Междуземья, которая жестко и властно наводила порядки, не гнушаясь ничем, а в первую очередь обычную женщину по имени Марика. Глядя в её лицо, Мелина вдруг поняла, что почти ничего не знает — не знает, откуда она родом, не знает, кто её семья, или друзья, что с ней вообще было. Она не могла даже представить Марику, живущую обычной жизнью, настолько она привыкла видеть её исключительно на троне, исключительно на самой вершине — недосягаемую, не поддающуюся никаким людским желаниям и порокам. Но теперь она увидела, что Марика в самой потаенной, надежно спрятанной ото всех глубине души — была другой.       Эта мысль приободрила Мелину, и она приулыбнулась, собираясь сказать, что всецело поддержит Марику, но в этот момент королева продолжила:       — Великая Воля должна знать, что ты мой самый лучший проект, — с довольной улыбкой Марика протянула руку и заправила прядь выбившихся волос Мелине за ухо.       Проект.       Это слово огрело Мелину по голове, заставив вздрогнуть от прикосновения Марики.       Вот и ответ на вопрос, почему Марика не запечатала руну Предначертанной Смерти в оружии.       Потому что Мелина и была в её глазах этим самым оружием. Безмолвным. Послушным.       Не дочь. Не родная кровь. Не союзник.       Оружие.       Проект.       Она даже зажмурилась на секунду, но это слово будто бы ожило и издевательски висело у нее перед глазами, звенело в ушах, повторяясь раз за разом. Раздражение поднялось волной, и Мелина едва удержалась, чтоб не ответить что-то едкое.       Чтож, Вечная Королева очень вовремя это сказала.       Теперь Мелина точно знала, что делать.       Она криво, натянуто улыбнулась в ответ, сделав вид, что слова собственной матери совсем её не задели.       Марика с усилием распахнула тяжёлые двери, ведущие в полутемный зал. Для места, где находились вассалы Великой Воли, здесь было слишком темно и неуютно. Хотя возможно, им это и было нужно.       Шаги Марики прошелестели по длинному ковру, скрывающему холодный пол. В этой комнате все время дул какой-то сырой сквозняк, контрастируя с остальной частью замка, и Мелина дернула плечами, чувствуя, как по телу от холода побежали мурашки. Она проследила взглядом за королевой, прошедшей дальше нее и вставшей возле какого-то каменного постамента…       На котором и возвышались Два Пальца.       До этой секунды Мелина часто рисовала себе в воображении эту встречу, и ей она все время казалась какой-то торжественной. Как будто это должно было быть её личным достижением — то, что Великая Воля захочет ее увидеть.       Но в реальности в этом не было ни грамма торжественности.       Это выглядело как пальцы какого-то гиганта. Огромные, покрытой серой кожей со странными волосками, Два Пальца подрагивали, слабо качаясь, как будто передавали какое-то понятно только им сообщение.       Адепты Великой Воли лгали — в этом не было ни красоты, ни величия.       Рядом с Пальцами, на другом постаменте, сидела маленькая сморщенная старуха, цепляясь узловатыми руками за высокий деревянный посох со колокольчиками, издававшими странный звон каждый раз, когда старуха перехватывала посох поудобнее. Она повернулась в сторону Пальцев, что-то беззвучно шепча губами, похожими на пергамент. Присмотревшись к ней, Мелина едва подавила внутреннюю дрожь — старуха была слепа. Вместо её глаз зияли два черных провала. Но ей не нужны были глаза, чтобы считывать слова, передаваемые ей свыше.       Мелина знала, что это — Чтица Пальцев. Пожалуй, почитаемая наравне с Марикой.       — Подойди ближе, дитя, — донеслись до Мелины слова Марики, которая аккуратно встала возле постамента с пальцами, сложив руки перед собой. И хоть Марика снова приняла свой отстраненный вид, что-то интуитивно подсказывало Мелине, что она переживает не меньше её.       Мелина сделала несколько шагов вперед, не сводя взгляда с Пальцев. Вопреки собственным представлением, Мелина не ощущала ничего.       Это были просто Два Пальца. Глупый, непонятный идол.       Марика же что-то говорила, легко жестикулируя, но Мелина почти её не слушала. Наконец до неё донесся обрывок фразы:       — …таким образом, Мелина — это лучшее, что может быть на защите Золотого Порядка.       «Ну конечно, — с горечью подумалось девушке, — ведь это же твой проект. У тебя все должно быть самое лучшее».       Старуха повернула к ней голову, и её губы на мгновение перестали шевелиться. Она оценивающе смотрела на Мелину, отчего у последней появилось ощущение, будто бы её положили на какую-то невидимую чашу весов.       — Пальцы говорят, — наконец после недолгой паузы проговорила Чтица, — чтобы ты встала рядом с ними.       «Как два дергающихся куска мяса могут говорить? Причем здесь вообще Великая Воля? А что если Марика попросту тронулась умом и разговаривает с одной из многочисленных тварей Междуземья, думая, что говорит с Великой Волей?»       Мелина нехотя повиновалась, хотя в глубине души ей ни на дюйм не хотелось приближаться к этим созданиям, которых по какой-то неведомой причине почитали. Краем глаза она видела, что Марика неотступно следит за ней.       — Замечательно, — вновь проговорила Чтица Пальцев. — Два Пальца услышали достаточно, и Великая Воля дает тебе слово. Хочешь ли ты что-нибудь сказать?       Несмотря на кажущуюся простоту этого вопроса, Мелина отчетливо понимала, что свобода эта — мнимая, и что на самом деле чтица и Марика хотят услышать вполне конкретные слова. В том, что Великая Воля может услышать Мелину, у нее были серьезные сомнения.       «Слова беззаветной преданности своей секте, которая ничем не лучше любой другой, вот что эти безумные женщины хотят услышать»       И Мелина отчетливо понимала, что ни в какой верности «Двум Пальцам», которые буквально представляли собой «два пальца» и больше ничего, она поклясться не сможет.       — Да. Я хочу поклясться в том — медленно произнесла Мелина, тихо и отчетливо, чувствуя, будто на неё снова безмолвно смотрят Чтица и Королева. Казалось, будто каждое её слово — это камень, который падает в пруд.       Краем глаза она видела, как напряглась Марика.       — Продолжай, — сказала Чтица, вновь качнув звякнувшим посохом.       — Я никогда не подчинюсь вашему ложному идолу! — с расстановкой произнесла Мелина, смакуя каждое слово, — Откройте глаза! Очнитесь! Это лишь два дергающихся куска плоти! Задумайтесь хоть на секунду, кому и чему вы поклоняетесь! Прекратите геноцид и убийства!       На мгновение в зале повисла гнетущая тишина, даже ставший привычным сквозняк перестал шуметь. Краем глаза Мелина с чувством удовлетворения заметила, как на секунду ошарашенно исказилось лицо Марики. Даже на сморщенном безглазом лице Чтицы Пальцев читалось удивление. Сами же Два Пальца никак не слова Мелины не отреагировали.       Девушке казалось, будто в этот момент она противостоит обрушившемуся на нее шторму.       — Это какое-то недоразумение… — попыталась вмешаться Марика, испепеляюще сверля взглядом девушку. Мелина хорошо понимала, каких трудов ей сейчас стоит сохранять свою маску и как она изо всех сил пытается удержать ситуацию под контролем.       Чтица Пальцев лишь махнула рукой и Марика замолчала. В этот момент Мелина показалось, будто из пустых глазниц старухи на неё и смотрит сама пустота.       — Золотой порядок — это ложь. Это обман. Это не более, чем тирания моей матери.       — Неслыханно… — холодно прошептала Чтица. — Пади ниц пред богом! И быть может, он пощадит тебя!       — Это не Бог! — отрезала Мелина, чувствуя, как ее магия разливается по кровеносным сосудам, готовясь атаковать.       — Мелина! — прорычала Марика. В такой ярости девушка её еще никогда не видела, казалось, будто воздух вокруг Марики наливается золотыми магическими искрами.       Два Пальца неторопливо покачивались из стороны в сторону, совершенно безразличные ко всему. Мелина видела, как мерзко шевелятся волоски на них, подобно лапкам какого-то насекомого.       — Ересь, ересь, ересь… О, ты не достойна. О, постигнет тебя страшная кара за твою дерзость… — быстро произнесла Чтица Пальцев, уже с явной, отчетливо слышной угрозой в голосе.       Перед глазами Мелины вновь пронеслись все воспоминания, складываясь в какую-то какофонию образов, из которых было сложно вычленить что-то одно. Магия Предначертанной Смерти внутри Мелины сжалась, словно огромная пружина, готовая распрямиться в любую секунду.       Это было лучшее и самое приятное ощущение за всю её жизнь.       — Этот мясной истукан ничего мне не сделает! — издевательски улыбаясь, Мелина повернулась к Марике. — Узри же, матушка, что есть объект твоего поклонения! Ничто! — с этими словами Мелина рывком подалась вперед, на ходу делая несколько отточенных пасов руками.       Два Пальца были прямо перед ней.       Пламя Предначертанной Смерти легко и естественно сорвалось с ладоней.       И врезалось прямо в серую кожу.       Объятые черно-красным огнем Пальцы шокированно дернулись назад, распрямляясь, пытаясь стряхнуть каким-то образом с себя пламя. Серая кожа обугливалась, покрываясь огромными волдырями и лопаясь, превращаясь в кровоточащие язвы. По комнате, казалось, раздался оглушающий крик, но никто не кричал. Чтица Пальцев с поразительной быстротой бросилась к ним, сотворяя защитные и лечащие заклинания, а её рот был открыт от ужаса.       Им было больно.       Мелина отскочила назад, и тут она увидела Марику. Её светлые волосы растрепались, выбившись из некогда идеальной прически. Её глаза были похожи на расплавленное золото, а в воздухе вокруг закружились, сталкиваясь, вихри золотых искр.       И тут Мелина с кристальной ясностью осознала одну вещь.       Нужно бежать.