Между огнем и туманом

Задолго до Эпохи Раскола

      Время шло дальше, и Мелина постепенно соврешенствовала навык владения Руной Предначертанной Смерти. Несчастный случай, о котором Мелина старалась не вспоминать, был единственным в своем роде. Иногда Марика отправляла Мелину и Маликета на задания, как правило связанные с уничтожением врагов Золотого Порядка, которых оставалось всё ещё очень много, хотя власть Марики и укреплялась с каждым днём всё больше и больше.       Однажды королева вновь вызвала Мелину с Маликетом к себе. Когда напарники зашли к ней в покои, то Марика стояла у окна, бесстрастно разглядывая окружающие замок дома Лейнделла, как будто это была понятная только ей шахматная партия.       — Мне нужно поговорить с вами про Гельмир, — произнесла она, повернувшись к Маликету и Мелине. Свет солнца снова бил ей в спину, бросая на её лицо глубокие тени.       Мелина искренне ценила то, что Марика прямо им рассказывает про то, что нужно сделать, без долгих вступлений, которыми обычно сопровождаются её речи на официальных приемах. Маликет ничего не сказал, но девушка заметила, как почти незаметно дрогнули его уши — неужели он понимал что-то, чего не знает она? Сама Мелина про Гельмир знала лишь только то, что это горная система, расположенная где-то далеко на западе от Лейнделла. Все её попытки расспросить что-то у Маликета заканчивались провалом — зверочеловек отмалчивался, или скупо говорил, что со временем она всё узнает. В глубине души Мелина обрадовалась, но не подавала вида, стараясь не нарушить серьезность момента — неужели им действительно сейчас расскажут про это таинственное место?       — Маликет уже знает. Мелина, я введу тебя в курс дела, — взгляд поблескивающих в тени, золотых глаз Марики соскользнул со своей верной Тени на приосанившуюся девушку, — гора Гельмир находится далеко на западе от Лейнделла. И там обосновались наши заклятые враги. То, что всегда угрожало и будет угрожать Древу Эрд, и всему нашему миропорядку, пока мы с ними не разберемся.       Мелина напряглась. Перед её глазами снова возникло расплывчатое воспоминание о лежавших на столе, похожих на клубок спутавшихся змей, амулетах культа Птиц Смерти. Неужели что-то похожее?       Маликет же сохранял молчание, будучи похожим на высеченную из камня статую, внимавшем каждому слову своей королевы.       — Еще на заре времен в тех краях обосновался Змеиный культ, — продолжила Марика, подойдя к столу, на котором лежала детальная карта Лейнделла и окрестностей. Часть карты была исписанная мелким почерком, указывая на то, что там находится, в некоторых местах из карты торчали булавки с приколотыми флажками. В районе горы Гельмир же была нарисована схематичная змея, больше похожая на какую-то зловещую спираль. — Они поклоняются некоей сущности… Они называют её Игли.       На слове «Игли» лицо Марики исказилось раздражением, но она быстро взяла себя в руки и продолжила, как ни в чем не бывало:       — Они изображают её в виде змеи.       С этими словами Марика достала из очередного ящика стола ещё одно доказательство существования культа, пустившего корни в Междуземье — это был небольшого размера кубок, блестящее металлическое основание которого было выполнено в виде змеи, свернувшейся кольцами. Глаза рептилии были инкрустированы рубинами, из-за чего даже при свете дня этот кубок выглядел зловеще. Блики солнца переливались на тонких клыках оскалившейся пасти.       Марика придвинула кубок к краю стола, приглашая напарников ознакомиться с ним. Мелина не смогла побороть любопытства и взяла кубок, оказавшийся подозрительно холодным, в руки. Она попыталась предоставить пивших из него людей, но на ум лезли только какие-то мрачные картины жертвоприношений. Девушка вернула кубок обратно, подавив желание отряхнуть руки.       — Мне нужно, чтобы вы отправились на гору Гельмир и разобрались с культом Игли, — Марика вновь обвела Мелину и Маликетом взглядом, — я думаю, мне не нужно говорить, насколько это важно, и как это повлияет на процветание Междуземья?       — Мы все сделаем, моя Королева, — Маликет почтенно склонил голову.       — Это большая честь, — Мелина тоже торопливо кивнула. И хотя её переполняло чувство радости от того, что им дали такое важное задание, ей казалось, будто что-то ускользает от неё.       — К сожалению, я не могу вам рассказать больше, чем мне самой известно, — продолжила Марика, вновь вернувшись к карте. К удивлению Мелины, руки Марики едва заметно дрогнули.       — Маликет знает, что мы отправляли туда разведывательные группы, но ни один человек не вернулся. Но достоверно известно, что Игли прячется где-то там. Если вам удастся установить, что случилось с этими группами, то это тоже будет хорошо. Но главная цель — это Игли.       — А вдруг этой Игли вообще не существует? — вырвалось у Мелины, но, увидев взгляд Марики, она тут же пожалела о своем вопросе.       — Это было бы замечательно, — холодно ответила Марика, но её взгляд все же чуть смягчился, — но дело обстоит несколько иначе. Мы достоверно знаем, что Игли существует и прячется от лишних глаз. Более того, они, будучи естественными врагами нашего Порядка, рано или поздно совершат нападение на Древо Эрд, и наша задача — действовать на опережение. Мы должны нанести превентивный удар по логову врага. Вот зачем я вас туда отправляю.       Мелине не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.       — Тем не менее, если будет ситуация…требующая отступления, — тактично перефразировала Марика, скрестив бледные руки на груди. Золотые браслеты на кистях звякнули, нарушив едва воцарившуюся тишину в комнате. — То тогда уходите оттуда.       Выражение морды Маликета были абсолютно бесстрастным, и Мелина не сомневалась, что он слышал эти указания раньше. Самой девушке лишь оставалось осмысливать полученную информацию.       — В ваши комнаты принесут снаряжение, и, если вам что-то ещё понадобится, то обращайтесь непосредственно ко мне. И, Мелина, — взгляд золотых глаз королевы вновь перешел на замершую на месте девушку, — Я рассчитываю на тебя и твое благоразумие. Маликет посвятит тебя в дальнейшие детали.       Напарники вновь кивнули.       — Маликет, я прошу тебя выйти, — вдруг неожиданно для всех сказала Марика, вновь устраиваясь на кресле. — Мелина, останься, я хочу с тобой поговорить.       Зверочеловеку не пришлось повторять дважды — он бесшумной тенью выскользнул за дверь комнаты, не успела Мелина и моргнуть. Едва она осталась наедине с Марикой, как по её коже прошел озноб, и Мелина сразу же вспомнила, что последний раз она один на один разговаривала с Марикой в тот самый злополучный день, когда они обсуждали случившееся с Элиотом. И вот всё было то же самое — и стол, и кресло, и пристальный, обезоруживающий взгляд янтарных глаз Марики. Почему-то в глубине души Мелине хотелось, чтоб грядущий разговор быстрее закончился, хотя в тоже время часть её души страстно желала общения с Марикой.       Пару секунд Марика пристально смотрела на Мелину — то ли оценивая, то ли дожидаясь, когда Маликет уйдет на достаточное расстояние — и лишь потом она вздохнула, и девушке показалось, что образ холодной и недоступной королевы на миг исчез, подобно предрассветному туману.       — Мелина, — она не отводила взгляд, но в этот раз в нём читалось нечто иное, нежели бесстрастная оценка, — это первое твоё по-настоящему серьёзное задание.       Мелина подавила желание поморщиться на словах «по-настоящему».       — Я это понимаю, — ответила Мелина, стараясь, чтобы её голос звучал также бесстрастно, как и у Марики. Но королева, казалось, не обратила на её слова никакого внимания. Она лишь отвернулась и задумчиво взглянула на бесконечный частокол крыш Лейнделла, над которыми тяжело нависали ветви древа Эрд.       — Я думаю, тебе не нужно объяснять, насколько важна победа над Игли? Её нужно нейтрализовать любой ценой. Иначе Золотому порядку конец. Не будет ни Древа Эрд, ни нашей сияющей столицы, ничего.       Мелина поежилась при мысли о том, как фанатики сжигают столицу Лейнделла. Ей хотелось спросить, почему Игли так сильно ненавидит Золотой порядок, но этому вопросу так и не суждено было быть заданным вслух.       — Я надеюсь, ты понимаешь, что это все, — Марика вяло махнула рукой в сторону окна, — будет твоим? Однажды Кольцо Элдена перейдет к тебе целиком.       Что-то внутри души Малины нехорошо заныло. Одна лишь Руна Предначертанной Смерти доставляла ей страдания, а что было говорить о всех остальных частях Кольца?       Ей хотелось как-то возразить, но она была не в силах перечить замершей светловолосой фигуре.       Мелина кивнула, не сомневаясь, что Марика видит её бледный силуэт в отражении окна и внимательно за ней наблюдает.       — И не забывай, что я твоя мать, — эти слова прозвучали резко, как удар хлыстом, почти заставив Мелину вздрогнуть. Случаи, когда Марика прямо говорила, что она мать Мелины можно было пересчитать по пальцам одной руки. И ни один из них не был связан с проявлением любви.       — Я… — Мелина как ни старалась, не могла предугадать, что в этот момент от неё хочет Вечная Королева. — Я сделаю всё, что нужно.       — В таком случае я буду ждать от тебя хороших новостей, — голос Марики вновь звучал холодно, и она даже не смотрела на Мелину, как будто больше заинтересованная статичным пейзажем собственного королевства за окном.       Мелина кивнула и вышла из комнаты, чувствуя, как предательски вспотели ладони.

***

      Дорога до горы Гельмир прошла по большей части спокойно — изредка Мелине и Маликету попадались повстанцы, отринувшие Древо Эрд и примкнувшие к культу Игли, но ничего серьёзного они поведать не могли, как бы изощрённо Маликет их не допытывал. Ночи в дороге тоже проходили спокойно, несмотря на то, что Древо Эрд казалось все дальше и дальше от них, а чернота неба как будто пыталась поглотить весь оставшийся свет. И хотя Мелина почти всю свою жизнь мечтала путешествовать, в этот раз её терзало непроходимое чувство тревоги, то и дело отзывающееся холодком, пробегающим по спине, и тогда девушка изо всех сил успокаивала себя тем, что это просто волнение перед столь важным заданием. Но чувство тревоги никуда не уходило.       Выточенная в скале дверь появилась внезапно — на самом деле, если не знать, что на этом самом месте в этой самой расщелине находится дверь, то можно было бы принять её за какие-то специфические трещины в камне, образовавшиеся за сотни, а то и тысячи лет. Про этот проход проговорился один из пойманных служителей Игли — не без помощи Маликета, конечно. Он даже рассказал про то как его открыть — при помощи довольно хорошо спрятанного рычага неподалеку. Едва дверь приоткрылась, как в лицо Мелине ударил холодный поток сырого и одновременно душного воздуха. В какой-то момент ей даже показалось, что Руна Смерти внутри нее нагрелась, неприятно отзываясь где-то в районе солнечного сплетения. А вот Маликет лишь воодушевился — и с энтузиазмом продолжил путь, подобно гончей, взявший след добычи. Почему-то в этот момент, глядя на бесшумно движущегося вперед Маликета, Мелине стало неуютно. Ей подумалось про всех этих людей, которые им встретились. Знали ли они, какая участь их настигнет? Знали ли они, что за ними неотрывно, безустально следят? В мыслях снова возникли слова Элиота во время их ссоры: «Мы жили нормально! Пока не появилась эта Марика со своими порядками!».       А вдруг эти люди тоже…?       Мелина, воспитанная в строгой доктрине Золотого Порядка, даже боялась продолжить эту мысль.       Ведь это значило только одно — что Марика ошибается.       Вздрогнув от своих мыслей, Мелина обернулась, обшарив взглядом каменистые и сырые стены туннеля. Как будто боялась, что её каким-то невероятным образом могут услышать, прочитать её мысли.       Она легко могла представить, что бы на этот счет сказала Марика, холодно прищурившись, — что это богохульство. А учитывая, что Марика практически и была богом Междуземья, любое слово, сказанное против бога, значило бы противостояние лично против неё.       Мелине захотелось убежать отсюда. Но в тоже время возвращаться в столицу ей почему-то не хотелось. Маликет как будто почувствовал её душевные метания и, бросив внимательный взгляд на девушку из-за плеча, поинтересовался, все ли в порядке. Мелина торопливо ответила, что все хорошо и что это, должно быть, тяжелый подземный воздух так на неё действует.       Храм возник перед ними внезапно — Мелина, поглощенная своими размышлениями, не пыталась даже запомнить дорогу, полагаясь на Маликета, который все также двигался вперед, не проявляя ни малейших признаков усталости. Глаза, привыкшие к полутьме, сначала было заслезились от красного света от пламени множества свечей, освещавших огромное помещение. Мелина изумленно осмотрелась по сторонам, разглядывая каждый дюйм этого места. Ничего подобного она и близко не видела — это совершенно не было похоже на благородную и изящную архитектуру столицы и всего, что было связано с Золотым Порядком. Но этот храм, расположенный где-то в недрах горы Гельмир, шокировал своим…примитивизмом. Сколько же лет высекали каменные, грубые фигуры змей, обвивавших в вечности эти устремляющиеся вверх колонны? А вокруг свеч накопились целые горы стекшего и уже засохшего воска — насколько долго они горели? Мелина в немом изумлении задавалась этими вопросами, но ответа на них не было.       Маликету же храм не понравился — в какой — то момент девушка даже заметила, как приподнялась его верхняя губа, оголяя плотные ряды острых клыков. Зверочеловек огляделся, напряженно расхаживая по залу, с шумом принюхиваясь, как будто пытаясь уловить нечто, витавшее в тяжелом, пропитанном сыростью и благовониями воздухе. Наконец он замер, резко вглядываясь в один из дверных проемов, больше похожих на провалы в бездну. Мелина тоже попыталась там что-то рассмотреть, но не смогла.       — Оставайся здесь, — вдруг сказал Маликет, чем несказанно удивил Мелину, ведь это был первый раз за все их путешествие, когда они разделялись. — Они приближаются. Я с ними разберусь.       Мелина быстро кивнула, вытаскивая кинжал из ножен, глядя в спину стремительно удаляющемуся зверю, быстро скрывшемуся в тенях.       Ожидание было томительным — Мелина успела осмотреть весь храм несколько раз. В глубине души её волновало, что она совсем не слышит звуков сражения, и девушка не понимала, как далеко он ушел. Он как будто просто исчез.       Внезапно ее отвлек какой-то шум. От неожиданности Мелина вздрогнула и развернулась, со свистом рассекая воздух кинжалом. Но в зале по прежнему было пусто.       — Не бойся… — отчетливо услышала Мелина посреди шума. — Подойди ближе…       — …кто ты?! — судорожно спросила Мелина. Её голос звучал гораздо неуверенно по сравнению с тем, как она планировала держаться.       Её взгляд упал на алтарь, стоявший ближе к одной из стен храма, на котором возвышалась одна из каменных статуй змей. Эта статуя была более детально выполнена — её создатели даже изобразили грубые чешуйки на её теле. И вот тут Мелина и заметила отличие — камни, располагающиеся на месте глаз фигуры, блестели темно-красным светом. Могло показаться, что в гранях драгоценных камней лишь отражается окружающая действительность, но Мелина чувствовала, что это не так.       Она сделала шаг ближе, ловя себя на том, что очаровывается этими камнями и пытаясь согнать наваждение.       — Я не причиню тебе зла… — вновь прозвучал голос, и почему-то он действительно казался миролюбивым и располагающим к себе, резко контрастируя с мрачной атмосферой этого места. Не в силах выстоять перед наваждением, Мелина подошла ближе к статуе и протянула руку, желая дотронуться до сияющих камней.       Дальше все произошло настолько стремительно, что Мелина не успела даже вскрикнуть — мир вокруг неё завертелся, свиваясь в какую-то тошнотворную спираль, и тут же храм перед её глазами исчез, являя совсем другой пейзаж.       Мелина находилась на какой-то маленькой поляне, покрытой высокой травой, зажатой между огромными деревьями неизвестной породы, устремлявшихся ввысь. Не было видно ни потолка, ни неба, ни звезд, ни солнца, ничего — лишь кроны деревьев да полумрак вокруг. Не было видно и ни единого человеческого или звериного следа — словно это место было совершенно не тронуто никем. В отличие от храма, воздух был наполнен свежестью, как будто после дождя. Девушке хотелось дышать полной грудью, наслаждаясь запахом. Но спокойствие длилось недолго, и исполинские деревья шумно зашатались от какого-то воздействия. И тут Мелина с подступившим к горлу ужасом увидела нечто похожее на какую-то огромную серо-золотистую аморфную массу, с грохотом несущуюся прямо на неё, заставляя огромные деревья дрожать и клониться к земле, как небольшие легкие тростинки. Девушка успела откатиться в сторону в самый последний момент, вновь выставляя перед собой кинжал, незамедлительно полыхнувшим черным пламенем.       Циклопическая масса замедлилась, остановившись прямо перед Мелиной, пытающейся осознать, что это за создание. Девушка еще никогда не чувствовала себя настолько ничтожной — даже запрокинув голову, она не могла понять, где кончается это существо, где у него лапы или голова, или что должно у него быть…ровно до того момента, как она не разглядела на этом нечто чешую — настолько огромную, что Мелина при всем желании не смогла бы охватить даже одну из этих плотных, серо-золотых пластин.       Масса тут же шумно, омерзительно задвигалась каким-то уму непостижимым образом — и на Мелину уставился огромный желтый глаз. Он был в несколько раз больше девушки, которая видела свое бледное отражение только в его черном, похожем на темную узкую щель, зрачке.       На какую-то секунду ей показалось, что это все, это конец. Маликета рядом не было — а возможно, с тревогой подумалось Мелине, его вообще убили, а она здесь одна, с этим нечто, непохожим ни на что, а из оружия у неё только кинжал, который этому существу словно шпилька.       Следующее осознание настигло подобно грому на небе — именно это и была Игли. Цель их миссии.       Деревья снова зашумели — но ни их кроны, ни их листья, не шевелились, и Мелина поначалу не могла понять, что это за звук. Но тут из белого шума соткались слова, впиваясь в сознание еще сильнее стиснувшей кинжал Мелине.       — Вот мы и встретились… Я не причиню тебе вреда, как и сказала… Мы, змеи, никогда не обманываем… В отличие от…       Чудовищная хватка на сознании Мелины ослабла, и девушка смогла выдавить из себя буквально пару фраз:       — Что ты такое? Где я нахожусь…?       — Тебе ничего не скажет название этого места… — вновь раздался шум, сплетаясь в голос без интонации.       — А ты и есть Игли?       На сей раз голосе раздался отчетливый смешок.       — Верно… Я та, с которой ты желала встретиться… И я здесь по твоей просьбе…       — Я ничего не просила! — откуда-то у Мелины нашлись силы на то, чтобы возразить. — Я здесь…       Она тут же осеклась, но голос продолжил её слова:       — Чтобы убить меня? Я смотрю, Марика со своим Золотым Порядком совсем уже потеряла рассудок…       На какую-то секунду Мелине подумалось, что надо просто вонзить нож прямо в зрачок — прямо в центр своего бледного и напуганного отражения, но что-то её останавливало.       Давление на разум усилилось, цепляясь невидимыми когтями.       — И что же Марика тебе сказала? — на этих словах Мелине показалось, будто нечто методично копается у нее в мыслях, ища ответ на свой вопрос независимо от того, что в итоге скажет девушка.       Мелина ничего не успела ответить, как голос продолжил:       — Сказала ли она тебе, кто я?       — Она… — как будто против собственной воли перед глазами Мелины вновь всплыло воспоминание с кубком, стоявшем на столе. Статичный пейзаж столицы. Марика, повернувшаяся к ней спиной.       — Я гораздо, гораздо старше Марики… Я помню как все сущее родилось в изначальном огне… Мне поклонялись задолго до того, как заложили первый камень столицы. Я появилась раньше, чем в Междуземье упала звезда со Зверем, которого так бережет Марика…       Перед глазами Мелины замельтешили картинки — настолько реалистичные, что она не могла понять, мерещится ли ей это от колоссального нервного напряжения, или же она действительно видит чьи-то воспоминания. Темные своды пещер, озаренные безумным танцем теней от факелов. Люди, сосредоточенно рисующие на стенах охрой спирали и змей. Блеск окровавленного ножа. Методичный, яростный стук барабанов, похожих на гудение, и надрывное, практически истеричное всхлипывание флейт. Можно было различить людскую речь, но как Мелина ни старалась, не могла понять ни слова — это совершенно не было похоже на знакомый ей язык Междуземья.       Мелине остро захотелось исчезнуть отсюда, но она стояла как парализованная, не в силах пошевелиться. В сознании билась одна единственная мысль словно птица в клетке: «Мы зря сюда пришли».       — Многие хотели одолеть меня… по собственной глупости. Все они сгинули здесь.       Какая-то неведомая сила заставила Мелину взглянуть под ноги — и она тут же в ужасе отпрянула, не понимая, как она не заметила этого раньше.       Вся земля под ногами была усеяна костьми. Густая трава пробивалась сквозь пустые глазницы выбеленных от времени черепов, лезла клочками сквозь потрескавшиеся ребра. Кисти, лучевые кости, ступни — все это в беспорядке лежало на земле, чрезвычайно медленно в неё погружаясь.       — Безрассудные и глупые люди, — безэмоционально заключил голос, констатируя факт. — Прямо как Марика. А самая ирония в том, что «вечная» королева обязана своей властью моему роду.       — Маликет скоро будет здесь! — вырвалось у Мелины, хотя она в это не верила. — И тогда…       — Он не придет сюда, — хмыкнул голос, — он слишком занят моими жрецами.       Огромный желтый глаз не отражал никаких эмоций.       — Неужели тебе их не жалко? — Мелина сама не понимала, почему она вдруг это спросила. Казалось, будто весь ужас ситуации немного отступил.       — Уйдут они, и придут новые… Все те, кто против Золотого Порядка. Марика сама же и провоцирует все происходящее.       Безумная, но жуткая логика этих слов ошарашила девушку. Все сказанное словно лишний раз подтверждало богохульные мысли, преследовавшие её в дороге.       — Разве это не так? — в голосе послышался смешок. — Разве тебе нечего вспомнить про тех людей, что ваши же догматы клеймят отступниками? Как насчет того юноши…       Сердце пропустило удар, и у Мелины перехватило дыхание от собственных воспоминаний. Этого же не могло быть! Откуда эта циклопическая змеиная тварь вообще это знает?       По спине пробежал тошнотворный холодок, и девушке показалось, будто воздух сгущается.       — Бедный Элиот… — в голосе не слышалось ни капли сочувствия. — Он даже не успел осознать, что умер.       В этот момент Мелина отчётливо поняла, что сзади кто-то стоит. Она подавила тревожное желание обернуться назад, смотря на собственное напуганное отражение в зрачке Игли — пока не заметила, как начала сгущаться тьма за её плечом. Пустота неумолимо обретала форму, проявляясь обугленной кожей, торчащими белыми кусками костей. Лицо, несмотря на обезображенность, все еще сохраняло до боли узнаваемые черты.       Образ, который терроризировал Мелину практически каждую ночь после того случая. Не выдержав, Мелина зажмурилась — и почувствовала, как горячие, шершавые пальцы впились ей в плечо.       Стремительно обернувшись, девушка наотмашь полоснула воздух кинжалом, но наткнулась лишь на пустоту. Видение — или что бы это ни было — Элиота исчезло.       — Я лишь призываю тебя задать себе вопрос… — продолжил безэмоциональный голос, — хочешь ли ты и дальше быть безмолвной пешкой в руках Марики? Хочешь ли ты стать орудием геноцида спятившей от власти и вседозволенности королевы? Хочешь ли ты узнать правду о Марике и её Золотом Порядке?       В сознание в очередной раз впился образ Марики, стоявшей спиной к Мелине, напротив окна, за которым простирался омытый кроваво-красным закатом Лейнделл, застывший, казалось, навечно в одном и том же моменте — смеси крови и золота.       Вечный Лейнделл. Вечная Королева.       Мелина почти что ненавидела Марику в этот момент.       Где-то на задворках сознания промелькнула темная мысль — вонзить кинжал аккурат между лопаток, видневшихся в вырезе безупречного платья.       Мелине отчаянно хотелось прекратить «золотой порядок» и все с ним связанное.       — Именно поэтому я тебя и пустила… — впервые с момента всего диалога в голосе Игли почувствовалось что-то, похожее на удовлетворение. — Более того, в знак своих добрых намерений, у меня есть подарок для тебя…       Трава под ногами пришедшей в себя девушки расступилась — и Мелина заметила лежавшую на земле серебряную чашу, увитую серебряной спиралевидной вязью. На дне чаши виднелся блестящий черный камень, похожий на оникс.       «Ювелирная работа».       — Что это? — не устояв перед любопытством, девушка взяла чашу в руки, оказавшуюся ледяной на ощупь.       — Эта чаша содержит в себе часть моей силы… — прошелестел голос. — Я не обязываю тебя ей пользоваться…но, может быть, пригодится. Я вижу, что ты не подведешь. Ты не обманешь меня, как Марика…       Какая-то часть сознания Мелины понимала, что она сейчас совершает, и умоляла остановиться. Но эти мысли не находили отклика. Наваждение, окутавшее девушку, не спадало, и более того… Мелине казалось, будто наконец-то она нашла того, кто разделяет её мысли, в которых она сама себе боялась признаться. ­      — Как Марика получила свою силу?       — Всему свое время, дитя. Всему свое время. На этом нам следует попрощаться, — вновь продолжил голос. — Я дам вам возможность уйти отсюда живыми…       Мир вокруг Мелины дрогнул и растворился прежде, чем девушка успела хоть что-то осознать. В считанные мгновения вокруг неё вновь возник храм — как будто ничего и не происходило. Мелина вновь стояла перед статуей змеи, переводя дыхание. Могло бы показаться, что это был лишь мираж её чувствительного воображения, если бы не холодная тяжесть чаши, лежавшей у Мелины в ладонях.       Она едва успела убрать этот артефакт в сумку, прежде чем в одном из ответвлений храма не возник Маликет в окровавленных доспехах.       — Сколько же их тут было… — проговорил он, убирая клинок в ножны. — Но похоже, что никого не осталось.       Зверочеловек выглядел уставшим, но довольным. Позади него в проходе Мелина разглядела чью–то похожую на бледное пятно руку, лежащую в луже крови.       — Что было в мое отсутствие? — Маликет подошел ближе и девушка заметила, что он принюхивается, явно пытаясь уловить еще что-то. Спрятанная на дне сумки чаша давила тяжелым грузом, но девушка не подавала виду.       — Ничего, — ложь сорвалась с губ столь естественно, как будто так и было задумано.       — Я не нашел следов Игли, — расстроенно произнес Маликет. — Но мы перебили весь их культ. Здесь больше никого нет. Во всяком случае, Игли ослабла и теперь долго не поднимет голову.       В сознании Мелины вновь возник глаз циклопического чудовища.       Нет, что бы не говорил Маликет, или Марика, оно не ослабнет.

***

      На удивление, Марика осталась довольна результатами их миссии, а если даже ей что-то не понравилось, то виду она не подавала. Мелина так никому и не рассказала про увиденное, а серебряная чаша, завернутая в кусок ткани, была надежно спрятана в самодельное потайное дно её рюкзака.       Девушку все еще мучали ночные кошмары — то ей снился Элиот, то очередная встреча с Игли. Часто ей снилась одна и та же сцена: Марика, стоявшая к ней спиной, закатные лучи, тяжело падающие на начинающий утопать в пугающих, хищных тенях Лейнделл. Иногда во сне Марика оборачивалась — но у неё не было лица. На этом моменте Мелина обычно просыпалась, вздрагивая, и чувствуя, как катится под ночной рубашкой холодный противный пот.       Так было ровно до того момента, пока Марика в торжественной обстановке не объявила Мелине, что настало время для аудиенции с Двумя Пальцами.