Между огнем и туманом

      Прочитанные слова до сих пор незримо витали в воздухе, заполняя собой все пространство комнаты. Вопросы без ответа и недосказанные фразы давили на сознание Погасшей. Она легко могла себе представить, как Марика в спешке дописывает заметки, бросает книгу, а затем претворяет свой план в жизнь — и как с каждым ударом молота Марики, Кольцо Элдена деформируется, теряет очертания, а затем от него во всех стороны разлетаются осколки рун. И чем больше ломается Кольцо Элдена — тем сильнее меняется само Междуземье. Естественно, Великая Воля была в бешенстве, насколько это слово вообще применимо для нематериальных потусторонних сущностей с других планет где-то в неосознаваемых глубинах мироздания. Сложно было представить, что останки тела Марики запертые внутри Древа Эрд — когда-то были Марикой, которая жила, двигалась, чувствовала. Теперь она была больше похожа на полую статую с разведенными в стороны руками и наклоненной головой, а на ее лице навечно застыло печальное и смиренное выражение, как будто бы она показывала своим видом — вот что бывает с теми, кто идет против Внешнего Бога. Для Внешних Богов люди были не более, чем шахматными фигурами, взлетающими и падающими с доски, или же линзами, через которые эти чужеродные сущности расширяли свое влияние. Вся история Междуземья была связана в прочный узел с воздействием Внешних Богов.       При мысли о Внешних Богах руку, обмотанную выше запястья белой повязкой, болезненно и муторно свело.       Оливия снова прочитала параграф про Предначертанную Смерть и Сумеречноокую Королеву. Целая жизнь, запечатленная в нескольких строчках. Еще до Годвина, до всех остальных полубогов — жила она. Некто. Так и не названная по имени дочь Марики. Неужели это действительно Мелина? В мыслях снова возникли образы, увиденные в сфере святой Трины.       Девушка на вершине лестницы. Апостолы. Плащи из выделанной кожи.       Неужели она действительно…?       Нет. Этого не могло быть.       Кто угодно, но не она.       Селлен, казалось, поняла, о чем думает Погасшая и задала вопрос, который прозвучал как утверждение:       — Ты же понимаешь, что это про нее? С огромной долей вероятности.       — Нет, — тут же вырвалось у девушки. — Все еще нет точных доказательств. Она не похожа…       — Похожа, — сказала Селлен тоном, словно вела научный спор в Академии. –Ты пытаешься отрицать очевидное. «Она» в записях Марики — это Мелина. И да — её же кто-то убил?       — Убил и сжег тело, — сдалась Оливия.       — А за что? Что такого могла сделать Мелина, чтоб с ней так поступили? — продолжила допытываться волшебница. — Руководство Культом Апостолов и чрезмерное использование Руны Смерти — достаточная причина, чтобы за ней отправили кого-то вроде Маликета.       — В таком случае получается, что это Марика приказала убить Мелину, и она же ее потом воскресила в виде призрака и отправила на самосожжение, — нахмурилась Погасшая.       От этих слов внутри поднялась волна раздражения. Как можно было так поступить с собственным ребенком?       Снова вспомнилась оброненная Мелиной фраза во время разговора про плачущего Бока, тосковавшего по своей матери.       «Неужели те, кто рожден от матери…так себя ведут?»       Как будто бы ей это чуждо.       Но если у них с Марикой действительно были такие отношения, то ничего удивительного в этой фразе нет.       — Кстати, — из размышлений Оливию снова выдернул голос Селлен, — а откуда Мелина знает, как сжечь шипы Древа Эрд, если она не является настоящей Служанкой, которую приставляют к Погасшим? Это слишком специфическое знание.       Погасшая не успела ответить, как на пороге комнаты бесшумно возникла Мелина. Её умение незаметно появляться и исчезать, никуда не делось, даром, что больше она не была призраком, а человеком из плоти и крови, . Девушка всегда выглядела спокойной и даже несколько отстраненной от происходящего, но сейчас её вид выражал моральную разбитость. Она снова куталась в свою накидку, как будто ей все время было холодно.       — Я ценю, что вы меня обсуждаете, но, может быть, и меня в курс дела введете? — сказала она ледяным тоном. — Я — то думала, мы одна команда.       — Мелина, ты неправильно все поняла… — осторожно произнесла Оливия. Меньше всего на свете ей хотелось видеть сейчас Мелину. Надо было запереть дверь или выбрать другую комнату. Хотя, зная талант Мелины ориентироваться в замке Лейнделла лучше, чем кто-либо ещё, она бы всё равно их нашла.       «Кстати говоря, а откуда Мелина так хорошо знает этот замок? О, нет…»       — Я прекрасно понимаю, что вы обсуждаете, — все также холодно ответила Мелина. Она переводила взгляд с Селлен на Оливию, как будто ожидая нападения. — Я действительно ничего не помню.       — Лучше почитай то, что нам удалось найти, — Селлен отдала дневник девушке, — Может быть, это пробудит твои воспоминания.       Мелина забрала книгу, но на её лице все еще оставалось выражение холодной собранности. Градус накала ситуации спал.       — Я все равно не понимаю, с чего вы взяли, что это про меня. Я не помню своей матери, и я не владею магией Предначертанной Смерти, — взгляд золотистого глаза медленно скользил по строчкам. — Я не знаю, кто меня убил. Междуземье опасное место, это мог быть кто угодно.       Оливия поймала себя на том, что слишком пристально рассматривает бледные разводы ожоговых рубцов на руках девушки и пытается представить их сражение с Маликетом. Сама идея звучала сюрреалистично. Маликет был безумно сильный и ловкий, даже несмотря на то, что Руна Предначертанной Смерти буквально разъедала его изнутри, и в далеком прошлом он явно был сильнее.       — У нас есть еще одно доказательство, — сказала Селлен, — Сфера Святой Трины, в которой заточен сон.       Артефакт обжигал холодом карман мантии, словно улика, оставшаяся на месте преступления. Погасшая медленно достала сферу и поставила её на стол, хотя в глубине души ей совершенно не хотелось отдавать её Мелине.       Оливия боялась, что Мелина перестанет быть собой.       Мелина с подозрением окинула взглядом шар с клубящимся внутри серым дымом, но подойти поближе не спешила.       — Откуда это?       — Я его нашла, — помедлив, нехотя ответила Погасшая.       — А где ты его нашла?       Теперь уже и Селлен, и Мелина смотрели на неё. Селлен — с любопытством, Мелина — с все тем же плохо скрываемым подозрением, как будто бы она догадывалась. Все же, она слишком хорошо знала Оливию. Слишком сильно они друг к другу притерлись за все время их совместного путешествия.       — Ответ тебе не понравится, — ровным голосом предупредила Оливия, и на этих словах Мелина нехорошо прищурилась.       В комнате повисла тишина, прерванная лишь постукиванием пальцев Погасшей по деревянной столешнице.       — Шабрири дал её мне, — таким же спокойным голосом сказала Оливия.       Мелина возмущенно выдохнула, стиснув зубы. На секунду Погасшей показалось, что она сейчас выхватит свой кинжал, ну или призовет грозное атакующее заклинание.       — Это то существо? — удивленно спросила Селлен.       — Я так и знала, — с горечью бросила Мелина. — Было наивно полагать, что ты действительно прекратишь общаться с ними.       — Я не…       — И в кого он вселился на этот раз? — перебила её девушка. — Нам стоит принять меры, раз уж среди нас есть одержимые. Как будто присутствия Хиетты в замке нам всем мало.       — Хиетта вообще-то помогла нам с Фией. Она не представляет угрозы, — огрызнулась Оливия, — А Шабрири может вселиться в любого, кто не дружит с головой. После нападения столицу сумасшедших в городе прибавилось.       — Так, давайте успокоимся, — Селлен примирительно подняла руки, — что бы это ни было, я думаю, Шабрири выгодно, чтобы мы все поругались.       — Что-то в этом есть, — пробурчала Погасшая.       — Я принципиально не буду брать в руки то, что подкинул враг, — Мелина кивнула в сторону сферы. — И смотреть в нее я не буду.       — А что смотреть? Там тебе поклоняются Апостолы, — усмехнулась Оливия. Ей безмерно хотелось побольнее уязвить девушку.       — Ты и сама понимаешь, что этого не может быть, — парировала Мелина, скрестив руки на груди. — Я бы никогда не стала… «взаимодействовать» с этими порождениями.       — Мы можем поступить по-другому, — снова перехватила инициативу диалога Селлен. — В заметках сказано, что Марика стерла память Маликету. Я знаю одно простенькое заклинание, которое позволит понять, имело ли место вмешательство в воспоминания. Если ты не возражаешь?       Пару секунд Мелина задумчиво смотрела на Селлен, а затем кивнула.       — Ладно. Не думаю, что ты задумала что-то плохое. Мы все-таки сражались плечом к плечу. Так что пожалуйста. Мне скрывать нечего, — она покосилась на Оливию, — в отличие от кое-кого.       — Вот поэтому я и не хотела ничего говорить! — отрезала Погасшая. — И вообще-то наш общий враг — это Годвин. И если есть любой способ его победить, надо его использовать.       Мелина не ответила. Селлен подошла ближе и приложила руки к вискам девушки, прикрыв глаза. По кристаллическим пальцам забегали серебристые искры.       — Расслабься, — тихо сказала волшебница, и Мелина опустила руки вдоль тела.       Примерно минута прошла в абсолютной тишине. Даже сотворенная магия была беззвучна. Оливия снова пролистала дневник, в очередной раз задержавшись на параграфе про Сумеречноокую Королеву.       Внезапно Селлен резко одернула руки, словно ошпарившись, и Погасшая, подаваясь вперед, готова была поклясться, что никогда не видела волшебницу настолько удивленной, более того, шокированной. Мелина вопросительно и даже как будто смущенно взглянула на Селлен.       — Да у тебя часть сознания запечатана, — наконец ответила волшебница.