«Девушка»-ромашка

      Мэн Яо:       Дела устроились за один вечер. Единственной неприятностью казалось то, что мистер Си Лу не пожелал продать всей своей доли в Денвер Пасифик Рейлроуд, но Мэн Яо удалось уговорить его проявить благоволение к новому совладельцу железнодорожной компании иначе: стать полномочным представителем мистера Цзинь Гуаншаня в Денвере перед руководством и прочими компаньонами.       К тому часу, как всё было улажено, в столовой семьи Цзинь подали поздний обед и хозяин пригласил гостей: денверцев, нотариуса и старика-секретаря — к столу. Двоих последних тоже нужно было как следует умаслить — и вкусная еда и дорогая выпивка были, конечно, даже не задатком, а лишь намёком на задаток — чтобы о сделке, заключённой мистером Цзинем, не стало известно до совета каким-нибудь посторонним людям.       В середине обеда, когда гости уже изрядно приняли на грудь и начали путаться в словах и в ножах и вилках, Цзинь Гуаншань сделал Мэн Яо жест рукой.       — Мистер Цзинь?       — Ступай!       Мэн Яо молча раскланялся и вышел. Позже от слуг он узнал, что секретарь совета отбыл домой, а все прочие — в бордель и что мистер Дун был в довольно скверном настроении. Скорей всего, потому, что садиться играть опасался, а к другим развлечениям — был равнодушен…       В салуне к столу, за которым Мэн Яо и надёжный человек сидели, медленно потягивая виски — обсуждать здесь, а не в доме Цзиней дела матушки было безопасней; но о самих делах сказать пока успели от силы полслова — подошёл средних лет усталый человек.       — А вы-то… господин Мэн?..       Мэн Яо кивнул. Подошедший тоже кивнул:       — А я-то… по росту вас узнал… — он недолго потоптался и вынул из внутреннего кармана засаленного жилета какую-то потрёпанную бумажку, — Вот! Вам сказали в руки… И что не обидите…       После недолгих раздумий пришлось найти в карманах несколько хороших монет…       Бумажка неожиданно оказалась от Цзинь Цзысюаня. Мелким, убористым подчерком он писал о том, что они с Цзян Ваньинем сумели-таки напасть на след Вэнь Чао и его людей, и, хотя сейчас от банды их отделяет не один день пути, они не жалеют коней и не теряют времени, почти не останавливаясь, так что по всем прикидкам идут-таки быстрей, а значит, рано или поздно, схватят молодого Вэня. Относительно самого мистера Цзяна было написано что «он в азарте, да и на разговоры почти нет времени», однако есть основания опасаться, что мистеру Вэй Усяню Ваньинь пока не писал. Возможно, потому что до конца ещё не уверен в тех сведениях, которые мог бы сообщить. Однако, сам Цзысюань считает верным известить мистера Мэна об их нынешнем местоположении и о том, куда они намерены дальше держать путь и искренне надеется, что мистер Мэн «разумно распорядится этим известием». Далее шло краткое описание пути, который молодой мистер Цзинь и мистер Цзян проделали с тех пор как пустились в погоню, и подробное — тех природных примет и пары небольших поселений, через которые им случилось проехать…       Мэн Яо спрятал записку в карман — надёжный человек не приставал с расспросами. Стоило дождаться завтрашнего дня: узнать, чем закончился у отца вечер, собираются ли по-прежнему денверцы уехать как можно скорее или теперь решат задержаться, справиться, как дела у шерифа Вэя и постараться выяснить, точно ли ему не было от названного брата писем… вот тогда можно будет решить, что делать с полученными новостями.       Сейчас же нужно было разобраться с делами матушки.       Понесённые ею денежные убытки хоть и не были чересчур велики, требовали компенсации. И гораздо большем компенсации — требовала сама подлая выходка! Однако взыскивать её стоило с осторожностью: «заигрывать» с Сюэ Яном было всё равно что с бешеным волком — такую дрянь разумный человек либо обойдёт стороной, либо пристрелит. Первой и единственной пулей, если не желает ощутить на своей глотке его клыки!       С другой стороны, если бы этот хищник хотел растерзать Мэн Ши, то сделал бы это…       — …надо нанять для матушки охрану. Но не из того отребья, что обычно снуёт в её краях по прериям — нужны какие-то приличные люди. Если возможно… — Мэн Яо поймал себя на невольной улыбке: разве могло что-то быть невозможно, когда касалось матушкиного благополучия? — Нужно поискать. Хорошо было бы найти какого-нибудь ганфайтера… или кого-нибудь из славных баунти хантеров, отошедших от дел…       — Хорошо, мистер Мэн, я поищу.       — Но кроме этого нужно послать к ней парочку наших — наших с вами — людей. Она всегда должна быть в безопасности… Это потребует, конечно, расходов — я снабжу вас средствами. Кроме того…       А с третьей стороны, опасаться «волчьих» клыков стоило самому Мэн Яо: именно о его последнем письме расспрашивал Сюэ Ян и именно силясь получить это письмо от матушки, грозился вырезать всех девушек, а потом сжечь бордель. Но какое дело ему было именно до Мэн Яо? Кто-то из тогда ещё живых людей Вэнь Жоханя видел, как он увёз мисс Цзян Яньли в карете отца? Нет, исключено! Если бы кто-то видел — Цзинь Гуаншаня Старый Вэнь не отпустил бы живым! Ну или как минимум здоровым… А потом, в тот же самый день, и сам Сюэ Ян…       Мэн Яо отставил стакан.       — А матушка… Матушка говорила об этом «молодом докторе», что был с Сюэ Яном… У неё не возникло никаких сомнений на его счёт?       Надёжный человек нахмурился:       — Каких именно, мистер Мэн?       — Возможно… Не могла ли это быть переодетая в мужское девица?       — Нет, такого мадам не говорила. Но говорила, как я уже вам рассказал, что он — доктор — отказался от девушки. И — как я вам тоже рассказал — что ей показалось, что эти двое довольно близки…       — Близки как люди, что не побояться вместе грабить почтовую карету?       — Скорее, как ревнивые… как же?.. друзья с детства! Знаете, бывает, когда люди растут бок о бок и привыкают… да как же это мадам сказала?.. занимать подле друг друга место! И потом думают, что всегда будут иметь на это право…       — Как ревнивые кузены? — надёжный человек кивнул — Мэн Яо задумчиво покачал головой, — Так значит, кузены-друзья детства?.. Это интересно. Насколько я знаю… слышал от него или от других… детство и юность у Сюэ Яна не были такими, чтобы можно было обзавестись друзьями… — однако кое-что из когда-то слышанного натолкнуло на мысль, — Или… Про говор этого человека, доктора, матушка ничего не говорила? Не осталось ли у неё впечатления, что он с Востока? Или с Юга?       Надёжный человек ненадолго задумался, но головой помотал уверенно:       — Нет. Как я понял со слов мадам, ничего достаточно приметного в этом человеке не было.       — Нет? — теперь головой покачал Мэн Яо, — А про… ну, например, Виксбергскую кампанию… гвоздь, соединяющий Юг, так сказать… или что-то похожее он сам или Сюэ Ян в его присутствии не упоминал?       — Нет, мистер Мэн…       В задумчивости, лишь изредка перебрасываясь парой-другой фраз, они допили виски, поднялись… уже за дверями салуна лёгкими кивками распрощались и каждый повернул в свою сторону: Мэн Яо желал вернуться раньше Цзинь Гуаншаня; надёжный человек, не любивший гостиниц с их внимательными, глазливыми хозяевами, привычно снимал угол на окраине, где-то на кривой улице «кроваток»…       О делах шерифа Вэя Мэн Яо разузнал на следующее утро, в тот час, когда самого шерифа ещё никак нельзя было застать проснувшимся: один из лакеев семьи Цзян за долларовую монету рассказал, что «хозяин Вэй каждый день ждёт писем от хозяина, а их всё нет!»       Вернувшись, он ещё на пороге встретил слугу, торопливо сообщившего, что мистер Цзинь в столовой и требует к себе.       Цзинь Гуаншань скверно выглядел, скверно пах: смещались пот, виски и вызывающе-сладкие дамские духи — и, медленно вертя головой и беспрестанно щурясь заглядывавшему в окна солнцу, давился кофе — из чашки тонкого, фабричного, европейского фарфора.       Увидев перед собой Мэн Яо, он кисло спросил:       — Ну?       Мысленно вопрошая, как и кто из слуг отца мог приметить его сегодняшний визит к «Дому меж озёр», молодой человек осторожно ответил:       — Мистер Цзян не пишет шерифу Вэю.       Лицо Цзинь Гуаншаня вспыхнуло.       — И? — бросил он раздражённо, — Какого дьявола ты ничего не делаешь?       В первое мгновение Мэн Яо не нашёл что сказать, но быстро взял себя в руки:       — Что я должен сделать, мистер Цзинь?       — Ты смеешь… — Цзинь Гуаншаня перекосило — на миг Мэн Яо почудилось, что на него готов броситься остервенелый медведь, а затем дикое бешенство сменилось холодной яростью, — Может быть, ты думаешь, я забыл?       — Забыл? — повторили губы, пока разум Мэн Яо спешно искал, что именно он мог забыть. Без всякого сомнения, важное, раз это так разозлило отца.       Последний пару мгновений жёг взглядом. Потом чашка громко стукнула донышком о стол, кофе в ней дрогнул точно в припадке — на белоснежной скатерти расцвело грязное пятно…       — Забыл, что ты не смог устроить всё с облавой должным образом? Что ты не направил, как следует этого пса-шерифа? Что из-за тебя… из-за тебя я должен ждать новостей через семейство Цзян?..       Мэн Яо опустил голову. Он знал, чувствовал, что этот день настанет: дурная выходка Цзинь Цзысюаня, инфантильный порыв, который был бы к лицу школяру, влюблённому в товарку по классу, а от взрослого человека заслуживал называться не иначе как «глупостью», не могла не обернуться ему, Мэн Яо, упрёками от старшего Цзиня; бумажка, написанная молодым мистером Цзинем отцу, могла их смягчить, но не отвести. И спокойствие, с каким Цзинь Гуаншань встретил новость о решении сына… единственного признанного и законного сына… пуститься в столь скверную авантюру, человека, знакомого с его натурой и манерами, не могло обмануть. Разве что напугать: если гнев отца не выплеснулся сразу: ни злой отповедью, ни пощёчиной, ни приказом своим людям выволочь на задний двор и выпороть, значит должен был потом обернуться чем-то ещё более дрянным. Каждый день Мэн Яо держал это в голове и не позволял себе ни на минуту забыться.       — Вы знаете, мистер Цзинь, я сделал всё, что мог…       Голос Цзинь Гуаншаня презрительно звякнул:       — Немного же ты можешь!       «Немного можешь!»       Он?!       Человек, помогавший вести дела с Вэнь Жоханем, за голову которого законниками уже была назначена награда, под боком у шерифа Вэя? Человек, помогавший вести дела с приходившими с юга: из Мексики через Техас или из самого Техаса — сомнительными товарами, о которых знать тому самому шерифу было никак нельзя? Не отступившийся от этих дел и сумевший не дать прочим людям, повязанным в них, разбежаться, даже когда сам Цзинь Гуаншань по глупости нажил этим делам врага в лице колосса Индейской территории — Шепчущего Бизона? Сумевший под самым носом у шерифа и его людей устроить Цзинь Гуаншаню встречу с Вэнями? Не на этой ли встрече мистер Цзинь свёл знакомство с ребятами из Денвер Пасифик Рейлроуд, у которых вчера так удачно купил долю в железных дорогах? И не усилиями ли Мэн Яо эта сделка стала возможна? Кто уговорил на неё мистера Си Лу? Кто так устроил дело с мистером Дун Лу, что того стало возможно припереть к стене карточными долгами? Да, сам Цзинь Гуаншань обмолвился, что этот человек, похоже, игрок, но заподозрить и воспользоваться, устроить дело — разные вещи! А Старый Вэнь?! Будь он сейчас жив, разве возможна была бы нынче не то что эта сделка — только мысль о такой сделке? А ведь улаживать это дело Мэн Яо пришлось самолично и в одиночку, и опять — почти на глазах у шерифа!.. А совет округа? Не Мэн Яо ли составлял для мистера Цзиня письма к этим самодовольным господам, убеждая их избрать последнего главой совета?.. Даже с этой несчастной мисс Цзян разве не у Мэн Яо выходило лучше: при нём она сидела смирно, а стоило приехать отцу и начать болтать не подумав, взвилась фурией!..       Одним словом: не слишком ли мало было это «немного»?       — Я устроил для вас всё со Старым Вэнем. И с Денвером. И на юге… — слишком поздно Мэн Яо понял, что не сказал — прошептал это вслух.       Он успел бросить на отца взгляд: лицо Цзинь Гуаншаня помертвело, но тотчас же вновь залилось краской негодования. Он резко поднялся, почти вскочил, и потянулся через стол… Холёная ладонь стегнула Мэн Яо, оставляя горячий всполох на щеке и лёгкий звон в ухе — чашка, задетая Цзинь Гуаншанем, опрокинулась, кофе пролился.       — Ублюдок! Ты не сделал главного! Из-за тебя мой сын…       На мгновение Мэн Яо будто разом оглох, ослеп и онемел.       А когда снова смог видеть — хоть мир перед глазами ещё слегка дрожал — слышать и говорить, склонился ниже и с почтеньем и раскаянием в голосе произнёс:       — Простите, мистер Цзинь. Я виноват и недостоин. Только скажите, что я должен сделать и я…       …и слова «мой сын» совсем не жгли и не кусали за сердце.       В сердце была ледяная уверенность…       …с надёжным человеком Мэн Яо встретился на краю города. Они неспешно прошлись по тихой улице и остановились возле пустовавшей сейчас коновязи. Всякий раз, бросая взгляд на лицо Мэн Яо, его спутник, хмурясь, поджимал губы, но ничего не спрашивал.       — И так, мистер Цзян не пишет мистеру Вэю… Так говорит прислуга.       Надёжный кивнул:       — Думаю, мистер Мэн, этому можно и поверить. Если бы он написал, шериф, почти наверняка, уже умчался бы ему на подмогу…       Мэн Яо отошёл от коновязи, прошёл с десяток ярдов, подошёл обратно… Надёжный человек следил за ним и хмурился сильней — Мэн Яо чувствовал, как чужой взгляд впивается в лицо…       Он неторопливо прошёлся ещё раз и когда опять вернулся, чувствовал, что надёжный готов заговорить.       И опередил:       — Я… — но продолжить сразу не вышло: где-то внутри, не то в горле, не то за грудиной что-то царапнуло.       Вышло недолгое молчание.       — Да, мистер Мэн?..       Мэн Яо сжал ладони в кулаки, вдохнул и медленно выдохнул.       — Я… У меня будет… — вздрогнул: почудилось, что в землю возле самого носка сапога взрыла пуля, но быстро совладал с собой, — У меня будет… одно поручение. Скажу прямо: никому кроме вас, я не смогу его доверить. И я пойму, если вы откажетесь… — надёжный человек вопросительно приподнял брови, — Нужно разыскать… выследить в каком-то смысле одного человека…       — Вы о Сюэ Яне, мистер Мэн?       — Нет. — их взгляды встретились — надёжный с немым вопросом легонько пожал плечами, — Никто не должен знать, что этот человек встретится именно с вами. К счастью, есть другие люди, которые могли бы желать сейчас с ним встречи… Я бы очень надеялся на вашу осторожность…       — Вы меня знаете, мистер Мэн.       — Да. И я вас ценю и не хотел бы, чтобы с вами вышла какая-нибудь неприятность… Этот человек после встречи с вами должен остаться жив… — брови надёжного опять поднялись. Недоверчиво, — Вам когда-нибудь доводилось видеть человека с отстреленной нижней челюстью? Нет? Знаете, пока такое не увидишь, даже и не задумываешься, что у людей, оказывается, почти всё время течёт слюна: рот закрыт. Но это было бы непросто, а непросто — опасно… Но думаю, хотя одного, кому пуля… или камень, или падение с лошади сломало или раздробило спину вы видели? — на лице надёжного мелькнуло понимание, — Печальное зрелище. И печальная судьба. После, если задело позвоночник…       — Парализованный?       — Да.       Теперь надёжный человек в задумчивости прошёлся вдоль улицы и вернулся.       — Думаю, мистер Мэн, это возможно.       — Это опасно.       — Вы меня знаете, мистер Мэн… — их глаза встретились снова. Надёжный кивнул: спокойно и уверенно, — Вы хотите, чтобы я сперва занялся делами мадам, а потом разыскал этого человека?       Мэн Яо, чуть помедлив, тоже кивнул:       — Я хочу, — в горле неожиданно запершило. Пришлось прочистить его прежде чем продолжить, — хочу, чтобы вы разыскали его как можно скорее. Я снабжу вас всем необходимым. И прошу быть чрезвычайно осторожным. И внимательным — этот человек должен прожить потом долгую жизнь… Сидя. Или лёжа.       — Я сделаю всё, что смогу, мистер Мэн…       — Вы не спросили, кто этот человек.       — Вы не сказали, мистер Мэн…       Мэн Яо, на ходу сунув руки в карманы брюк, ещё раз прогулялся — только возле коновязи. Правая нашла карманный кольт — если надёжный решит-таки отказаться, когда услышит всё…       Левая вынула и протянула надёжному человеку полученную вчера Мэн Яо записку — для себя молодой человек ночью сделал с неё список:       — Я хочу, чтобы вы разыскали … мистера Цзинь Цзысюаня. Здесь — все приметы чтобы его найти…