Эпицентр Приключений

Холодный ветер обдувал покрасневшие щеки, запутывая вьющиеся красные пряди у лица. Ру до чёрствого посинения сжимала кулаки, и, не поднимая головы, из-за чего постоянно сталкивалась с прохожими, держала путь в никуда. Если быть конкретнее, подальше от злосчастного особняка. Количество мыслей, кружащие, словно сошедшие с ума в небосводе птицы не давали покоя, а чувство вины заводило с новой силой. Неужели теперь все будет по-другому из-за ее мнения насчет этой ситуации? Общение иностранок всегда держалось на взаимопонимании, но когда это дало трещину, все вдруг померкло. То, что было ранее, в нынешнее время отходило в сейф, хранящий далекие и незначительные воспоминания. Это вызывало подкатывающую к глотке горечь, удушающую, мерзкую и склизкую. Но, задавая себе ключевой вопрос, о снисхождении с участью подруги, она отвечает четкое нет. Ру категорично настроена, и принять новые цели Мари, которые считает убийственными и неразумными, не сможет. Понимая, что прилететь сюда было действительно глупой идей, Беннет натыкается на вывеску прилично выглядевшего бара. Ру не являлась заядлой алкоголичкой в свои восемнадцать, однако с недавних пор не скупилась на такой манящий напиток, привлекающий своим одним из самых известных свойств. Забытие. Это то, в чем сейчас нуждалась красноволосая. Поправив растрепанные короткие локоны, девушка толкает дверь, мгновенно утопая в смешанных ароматах и контрасте температур. Не шибко резких, но достаточно, чтобы тут же расслабиться, снимая куртку. Запахи выпивки, явно различимого виски, и шлейф мужского одеколона играли в помещении, глухо освещённое желтым светом гирлянд. На кирпичных стенах красовались картины черно-белых цветов, а окна плотно закрыты темными шторами. Малость неуверенно осмотрев немноголюдное заведение, Ру натыкается на рыжий затылок у барной стойки, до боли напоминающий кое-кого. Первое, что приходит в голову: надо ли появляться у этого несдержанного плейбоя перед глазами сейчас, или сделать вид, что она вовсе не видела его? Беннет пропустила момент, когда ноги стали вести ее к барной стойке, а на теле пытливо ощущаться несколько мужских взглядов. Скомкано шагая к выпивающему юноше, явно пытающийся отвлечься, девушка громко проглотила вязкую слюну, остановившись в метре от свободного стула. Мнясь, она не замечает того, что на нее некоторое время в открытую смотрел сам рыжий. — Долго будешь стоять? — на фоне тихо играющего джаза - голос Пака прозвучал громко, от чего девушка вздрогнула. Парень, заметив это, усмехнулся, доставая упаковку сигарет. Беннет садится рядом, делая непринужденный вид. Но трезвость ее организма не соответствует покрасневшим щекам. Смущённость. Иностранке было некомфортно находится так близко с этим парнем, и даже присутствовал страх. Он один из этих, пользующиеся ее подругой, — погремел внутренний голос. — От него нужно бежать. — Я тебе ясно тогда сказал, чтобы ты, дура безмозглая, образумила свою подруженьку, — Чимин сделал акцент на «ты», выдохнув облако табачного дыма прямо в лицо оскорблённой Ру. Нахально и без стеснений он ясно давал понять, что её личность не вызывает в нем ничего, кроме забавы. — Сегодня я попыталась сделать это снова, но ни черта не получилось, — на стойку поставили бокал с синей жидкостью, мигом опустевший. Выражение Чимина не изменилось, он лишь затянулся, в очередной раз, стряхнув пепел. — Я не знаю, как мне заставить её... — Заставить? — Пак перебил девушку, встретившись с испуганными зелёными глазами, бегающие из одной точки в другую. Не понимает. — Какая из тебя нахрен, подруга, если ты даже разговариваешь о ней, словно она какой-то скот? Чимин не знал, почему он сейчас яро отстаивал честь девчонки, о которой знает лишь имя, да фамилию. Но, несмотря на всю его легкомысленность, и повышенный градус, он смог почувствовать укол злости при упоминании слова заставить. Термин обыкновенный - один из часто употребляемых теми, кто работает с ним на пару в Эпицентре, но действующий на Чимина, словно устрашающее наводнение, или языки пламени. — Я перепробовала все методы! Разговоры, мольбы. Даже не возникала, когда она нагло врала мне, чтобы свалить сюда! — Беннет повысила голос, но вдруг девичье обозлившееся лицо перекосилось от ужаса, когда пальцы Пака, обрамленные перстнями, схватили ее за шею, грубо притянув к себе. Хрипнув, девушка поняла, что никто не рвался ей помогать. Всем наплевать на то, что воздуха с каждой секундой у нее оставалось все меньше. — О-т-т-пусти... — Ты до жути бесишь меня, — шепнул Чимин, и, подняв большой палец к подбородку, тем самым заставил смотреть только на него. Только в пучину его злых карих глаз, в которых мерцали огни новогодних гирлянд. Ру схватилась за мужские запястья обеими руками, но она ожидаемо оказалась в разы слабее. — Наверное, так переживаешь за нее, да? Как бы ей не вспороли живот, как бы не застрелили, как бы не трахнули где-то в бомжатской подворотне... — устрашающий шепот парня словно забирался под самую кофту, в самые ребра, сжимая в тисках. — Но правда в том, что ты боишься, что Алекс доберется до тебя, если не остановишь Мари. Ру отчаянно хватала ртом заканчивающий кислород, и в моменте, когда показалось, что все кончилось, легкие вдохнули спертый воздух бара, вызвав кашель. Чимин брезгливо отстранился от нее, поправив воротник джемпера. Все перед заслезившимися глазами плыло сплошным разноцветным пятном. Кожа с отпечатками его пальцев и углублений метала жгла, будто от раскаленного железа. Дрожащими руками бросив пару купюр бармену, Ру на ватных ногах направляется к выходу, напоследок слыша голос Рыжего. — Ты оказалась еще проще, чем я думал. Такая же, как и все. Максимальная свобода только у безумцев. *** AT THE SAME TIME. Billie Eilish - No Time to Die — Ты в порядке? Длинноволосая вздрогнула. Медленно повернувшись в сторону зова, в дверном проеме она замечает боксёра. В своем привычном обилии темной ткани толстовки и нескольких пластырей на скулах он сложил натренированные руки на груди, тем самым приняв непринуждённую позу. Однако, глаза его выдавали. В них читалась искренняя заинтересованность ее состоянием, как никогда подтверждаемая выученными девушкой привычками. Теребит металл на губе, метаясь сконфуженным взглядом по фигуре Мари. — Всё слышал? — Слышал, — кивает Чон, опустив взор на задравшуюся майку. — У тебя швы разошлись. Давай, помогу? — Даже не скажешь какая я глупая, что повелась на это всё? — проигнорировав вопрос, нервно откидывает очередную вещицу в неизвестное направление. Буйство внутри с горьким и раздирающим осадком после беседы с матерью начинало распространение по клеткам. — Не скажу, потому что никогда не назову такую как ты - глупой, — Чонгук выровнялся, делая шаги к девушке, у которой на душе творился самый настоящий хаос, и он это чувствовал. — Ты удивительная девушка. Поверь, они еще пожалеют, что поступили так... — Так несправедливо... — нижняя губа предательски затряслась, а когда серые стеклянные глаза встретились с до невозможности понимающим взглядом Чона, девушка наконец тихо расплакалась, уткнувшись лицом в мужскую грудь... Хлоя и в самом деле раскололась, выдав всю правду. Все началось со случайной встречи Ким Намджуна и Элеоноры на одной из командировок, когда женщина обратилась в Сеульский полицейский участок по причине кражи сумки. Дожидаясь сотрудника, что сможет разобраться с этим инцидентом, внимание старушки привлекла раскрытая папка на столе, корявое оглавление которой звучало как "Алекс Винсент - Нераскрытые мотивы". Элеонора - умная женщина, поэтому ей хватило одной секунды, чтобы узнать в копе хоть и неопытного, но достаточно способного союзника в дальнейшем. « — Твой отец подонок. Чего только стоили усилия Элеоноры засадить его в тюрьму двадцать лет назад! » Враг моего врага мой друг. Ким Намджуну ежемесячно приходили щедрые выплаты от Элеоноры и Фрэнка за сборку материала для поимки Алекса. Вплоть до заключающего момента, когда они решают пойти в наступление, используя для того Мари и Детектива, жаждущий поместить преступника за решетку. Их встреча в кафетерии неподалеку от отеля - долгожданное событие. Но и то что происходило дальше - спланированный сценарий. Позволив случится похищению, и дать Намджуну проявить себя, они разожгли затаившийся в недрах интерес Мари к нелегальным делам ее отца. « — Ты - его первый и последний подарок. » С этого момента рассказа Хлои сердце девушки постепенно давало слабину. Узнав, что её нынешний смысл жизни был тайно спровоцирован, нервная система знатно пошатнулась. Как никак, она оставалась человеком. Обычной, восемнадцатилетней студенткой. — Не могу поверить, — шепнула девушка, чувствуя мозолистые ладони Чона на своих голых плечах. Успокаивающими и аккуратными движениями вдоль позвоночника он словно проникался той горечью, что испытывала Мари в его объятиях. Чонгук молчал, обдумывая произошедшее. Он знал, что чем дальше будет заходить Винсент, тем больше будет проливаться крови и слез, но предсказать про плаченного детектива и предательство ребенка ради своей безопасности в будущем - не мог. Только сейчас постепенно осознавать, что имел в виду Тэхен, настоятельно прося держаться от Намджуна подальше. — Чонгук? — раздался голос вибрацией в области ребер. — М? — Где Тэхен? — Мари отстранилась, поднимая на него покрасневшие заинтересованные глаза. Тот мгновенно напрягся, не ожидая услышать имя товарища. — Его смена закончится через десять минут, — Брюнет заметил нездоровый блеск в разбитом взгляде бледно кожей, от чего сразу допустил мысль о каких-то необдуманных и спонтанных действиях на грани истерики. Оставлять ее в одиночестве или в компании тех незнакомок он не собирался наотрез. Но хотела ли этого Мари? — Тебе нужно от него что-то? — Да, хочу пострелять. — Что? — приоткрыв рот, Чон наблюдает, как она подходит к кровати, хватая кардиган. Решительно и без замедлений. — Если ты забыла, я напомню: у тебя дважды разошлись швы, и ты можешь подхватить какую-то дрянь, если сейчас не дождешься Джина. Стрельба с Тэхеном подождет. Мари остановилась, понимая, что если сейчас не покинет дом, то выплеснет накопившуюся злобу на боксера. Этого ей хотелось меньше всего, учитывая мысленную благодарность за то, что он не стал расспрашивать у нее о планах и просто в сотый раз заставил убедиться в правильном выборе. Чон Чонгук - Правильный выбор. И, пока единственный. — В гараже есть аптечка, я видела. Со мной все будет нормально, — слабо улыбнувшись нахмуренному парню, девушка подушечками пальцев убирает разводы потекшей туши. После чего, выходит из комнаты. *** BEFORE THIS... Прислонив телефон к уху, Мари невольно погрузилась в раздумья. С самого ее раннего детства на семейных застольях затрагивались темы, схожие с повадками того бизнеса, что ввел ее биологический отец: как происходит отмывание денег у граждан, каким образом корпорации тихо переходят в руки других владельцев, чего избегают представители нелегальных банд и т.д. Это не вызывало вопросов, пока Мари не стала улавливать скрытый под контекст в этих не самых консервативных нравоучениях родителей, начав работать с Чон Чонгуком и другими членами боксерского клуба Эпицентр. Могло ли это что-то означать? Девушка желала выяснить в данный момент. — Мари! Дочь! Как твои дела? Почему ты не звонила так долго? По обратную сторону экрана послышался женский и до боли родной голос, наполненный тоской и трепетной материнской любовью. Мари знала, что Хлоя не сможет противостоять ее напору, и расколется, выдав настоящую правду. Потому позвонила именно ей. — Привет, мам, — через некоторое время отчужденно произнесла девушка. — Ты уже знаешь, да? Знаешь, что я не во Флориде. Младшая в своем воображении наблюдала женщину, что стоит у окна, закрывая усталые глаза морщинистой ладонью. Та понимала, что рокового разговора не избежать. Поздно скрывать правду в том случае, когда изображение масти уже показалось игроку напротив. — Да, знаю. У тебя, наверное, много вопросов? Я ждала этого звонка, — Хлоя ответила не так радушно, как начала, что мгновенно ощутила Мари. Теперь тон приобрел оттенки таинственности и печали. Также, безысходности. — Пора рассказать тебе, как все началось... *** Растирая окоченевшие ладони друг о друга и ощущая пронизывающий холод, Пак врывается хлопком двери в жилище, заставляя замолкнуть на мгновение разгорячённые голоса. Голова его пульсирует от остаточного действия алкоголя; мир кажется слишком громким и ярким, а какофония лишь усиливала неприятные ощущения. Войдя в глубь просторного помещения, Пак замечает незнакомку с иностранными чертами лица среди знакомых ему Чонгука и Мари — те яростно препираются друг с другом. "Как же они стоят друг друга..", — думает Рыжий, наблюдая за ними некоторое время. —О, думал, вы только на сюсюканья способны? — насмешливо бросает Пак в сторону спорщиков. Его голос звучит как всегда нагло, но некая просачивающаяся печаль сегодня отличала. Мари, взмахнув руками с возмущением, крестит их на груди. Губы плотно сжались в линию, пока внутри горел шквал бушующих эмоций. Те, словно наводнение хлыстнули, услышав, как Чон не желал отпускать ее, ссылаясь на возможное ухудшение состояния или очередной обморок. Девушка понимала и без тех нравоучений, что он как всегда прав, но смена обстановки была единственным пожеланием в данный момент... — Ты вовремя, — саркастически отозвался Гук, закатив глаза. — Принес передачки от Ман У? Пак кивает, подходя к дивану. Его взгляд скользит по мебели, словно пытаясь найти там укрытие. — Да... если можно так назвать. — внутри что-то болезненно сжимается. Последовала пауза, в которой каждый ощутил нечто новое и тяжёлое: — Юнги мертв. *** FLASHBACK. « Пак отпускает рукоять, и, толкнув руками Джерада, наконец, он валится на бетон, под ним, стремительно окрашивающийся в бордовый цвет... » С рукавами задетыми до локтей, Пак стирает пот со взмокшего лица. Румяные щёки остаются отмеченными алыми следами. Мелодия сонаты сыплется с его губ, пока окровавленные ладони крепко сжимают пакет, направляясь к мрачному выходу — тому, что ведёт к зловонным бакам. Зеленый свет подвала режет глаза, наполненные слезами от усталости и горечи. Застоявшийся запах сточных вод уже не кажется таким омерзительным; звук шагов в грязных ботинках эхом разносится по пустым коридорам. Происходящее было чуждо всему, что Пак привык считать "работой". Скривившись от собственной мысли, он осознает: десяток раз мог бы оставить тело Мина на произвол судьбы. Или же придумать убедительную ложь для начальства — сохранив свою репутацию и шкуру. Но ни один из этих путей не был выбран; вместо этого, он продолжал зигзагообразный путь по лабиринту Эпицентра, таща за собой бездыханного товарища. "Товарищ"? Для Пака это слово звучало как эхо давно ушедшего времени — Юнги так и остался лишь призраком в его воспоминаниях. Но называть мятноволосого хотелось именно так. Товарищ... У массивной двери, за которой слышался городской гомон, Чимин глубоко вздохнул и потянулся к телефону, набирая 112. Гудки тянутся бесконечно... Наконец, он вырывается из подвала навстречу ледяному ветру. Ветер хватает пакет с телом Мина, вновь открывая взору безжизненное лицо юноши. — Служба спасения! — раздаётся механический голос диспетчера. — Ваше имя и местоположение? Схватив пакет обеими руками, Пак швыряет его в объёмный мусорный контейнер; тот с глухим ударом исчезает среди отходов. — Ответьте!.. — зовёт диспетчер. В желудке парня всё сжимается, горло перехватывает комок. Закрывая глаза в попытке укрыться от реальности, он слышит лишь собственное сердцебиение и голос внутри: "Где теперь твоя бесшабашная наглость, Пак Чимин?" И он бы так и стоял, глядя на сумерки что постепенно накрывали мегаполис, но приближающиеся клаксоны полицейских машин отрезвили парня... *** В теплом салоне автомобиля, пропахший табаком и мужским одеколонном, царило молчание. Тэхен искоса поглядывал на своих приятелей непонимающим взглядом. Между ними явно что-то произошло, подумал он, и это заставляет его искренне расстраиваться. Та установившаяся с первого взгляда связь между Винсент и Чоном восхищала блондина. Он словно сидел на первом ряду театра, наблюдая за разворачивающимся сюжетом кино! Но этот внезапный холод между ними существенно менял настрой. — Сможешь выполнить одну мою просьбу? — тихо спросила девушка у парня, что постукивал пальцем по рулю авто. Тот медленно повернул голову в сторону длинноволосой. — Поезжай к Лорен. Не оставляй ее одну, пока Ру не вернется. — Конечно, Но и ты тогда сделай одолжение, — Чон недоволен тем, как он отдает контроль ситуации неокрепшей от ранения девушке, но некоторое изменение между ними вселяет малую уверенность. — Отвечай на все мои смски. Всегда. Брови Кима поползли вверх. Сомневаясь в том, что он не ослышался, юноша чуть поддается вперед, таким образом внедряясь в маленькое расстояние между Мари и Чонгуком. — Заметано. — уголки губ непроизвольно растягиваются, а в груди разливается тепло. Несмотря на произошедшее ранее, они все еще прежние. Они до сих пор хранили ту связь. *** Плечо дрожало от отдачи оружия. Звуки выстрелов заполонили помещение. Мари прикрыла веки отдаваясь этому моменту. Моменту - когда можно выпустить скопившуюся злобу и перестать притворяться каменной леди. Сердцебиение билось ровно в такт летящих со свистом пуль. Как же кровавые ритуалы стали неотъемлемой частью игры, когда корейская Триада оберегает интересы политиков в обмен на их покровительство? Мари верила: жадность и продажность станут её союзниками. Но эти безжалостные союзы скреплялись кровавым рукопожатием, укрепляя позиции Эпицентра до такой степени, что даже наступление полиции или налоговых органов теряли свою угрожающую силу. Потому, подлезть к бандитам было не таким уж и легким заданием по уничтожению бойцовского клуба. — Отдохни, — Тэхен кладет теплую ладонь на плечо напряжённой как струна девушки, второй забирая оружие. — Ты быстро учишься. Мари взглянула в кофейные добродушные глаза Кима и призадумалась. Он всегда был добр по отношению к ней, не проявлял недоверия, но вместе с тем мог незаметно подсказать правильный выбор, когда той это было необходимо. Соглашался с порой безрассудными идеями и оставался бесконечно терпеливым. Но девушка не знала что сумело сделать его характер столь закалённым к ситуациям, в которых нужно кричать: Бегите! Спасайтесь! Впрочем, прошлое каждого из этих мужчин оставалось туманом, разглядеть силуэт в котором - не по силам. Не сейчас. — Спасибо... Внутри влажной субстанции легкие судорожно искали воздух; тревога словно забита гвоздями в душу Винсент. Легче не становилось - каждый вздох был борьбой, но именно этот гараж Фрэнка предлагал убежище от посторонних взглядов и свободу быть собой без масок. Скрыться от слежки отца и наконец ощутить то знакомое жжение слёзных глаз. На миг поддавшись искушению сдаться, Винсент внутренне содрогнулась. Это было лишь секундное помрачение рассудка - нелепая ошибка. Жажда добиться завершения разорванного брачного конфликта между Хлоей и Алексом крепко впивалась под кожу девушки, причиняя боль глубже любой физической раны. Больнее даже мыслей о том, что руки родителей могли остановить ее в Барселонском аэропорту; вместо этого - молчаливое наблюдение со стороны, словно бездействие стало лучшим решением. Мари знала, с поражением империи отца наступит и их очередь.