Эпицентр Приключений

Radiohead — Street Spirit Криминальный мир и нарушение закона никогда не манили Чонгука. Наоборот, грязные мотивы всячески отталкивали парня. Вызывали страх за собственную жизнь, которая казалась такой ничтожной и ничего не значащей для тех нахальных ублюдков, что поджидали брошенных судьбой в тёмных переулках. Он видел перспективы невинными глазами, даже будучи опекуном страдающей женщины, и это не было для него преградой для мечтаний перед сном. Он не считал свою мать обузой. Бесконечно любил, и любит в настоящем. Трудном, кровавом, с грязными руками и мотивами. Которых так опасался, когда существовал обыкновенным юношей, боясь светофор переходить не посмотрев по сторонам. Чонгук любил маму до могилы. Любил до вербовки, вступая в ряды Эпицентра. Любил даже когда приходилось сидеть с изрезанными руками и ногами. Любил тогда, когда пришлось получать до обморока сильные удары. Но мольбы не было услышаны, ведь сломя голову, вытирая кровь с щек, он бежал до больницы, а в ответ получил точное время. Тогда пульс готов был исчезнуть и у него. Следом за матерью. Больнее, чем раздробленные костяшки после первого боя. Больнее, чем переломанные рёбра. *** FLASHBACK. 8 YEARS AGO. Размыленые силуэты перед ним склонялись небоскрёбами. Он не видит их лица, но это не обязательно, чтобы познать силу палачей. Он лишь чувствует кулак, свирепо выбивающий из него последние силы. Густая кровь стекала с лица вниз до подбородка. Заливала веки, нос, щёки, скулы и дрожащие губы. Признание своего ничтожества в миг постигло Чонгука. Он не противостоял. Терпит и только, принимая порцию не прекращающейся боли. Холод бетона отрезвлял смеркающий разум, а затем каждая клеточка изжитого тела снова сжималась при прикосновении грубых, не щадящих, грязных кулаков. Голова трещала. Словно долгожданный миг случится, и она наконец расколется надвое, сопровождаясь облегчающим выдохом юноши. Терпит и только, потому что есть за кого. Каждое воспоминание о человеке, ждущий его наверху, где люди в спешке передвигаются по направлению к остановкам, заставляло его приходить в сознание. Ведь это его цена. Цена за жизнь единственного. Не скупясь, не сочувствуя, без лишних эмоций, палачи остервенело превращают его в окровавленную тушу, висящая на цепи так обессиленно и измученно будто манекен. Сплошная боль, которой Чонгук не в силах сопротивляться. Не в силах сфокусироваться на мыслях, что ранее так успешно отвлекали его на школьных лекциях. Почему, чёрт возьми, он не может найти повод, дабы не трястись от этой неминуемой боли, когда так хочется? Хочется вздохнуть полной грудью, но пронзающие иглы уносят это желание куда подальше. Малейшие действия приносили переизбыточные мучения. Его ломают изнутри, всадив острые ножи куда можно и куда нельзя. Тонкая игла вонзается в шею, от чего Чонгук даже не морщится, но явно пытается получить ответ на свой немой вопрос. Всё вдруг меркнет, наполнившись пугающим мракобесием. Он не цепляется помутневшими, темно-карими глазами за лица палачей, и не наблюдает своего главного истезателя, назвавшийся Пэк Ман У. Мама. Она стоит напротив, опечаленно приложив к груди морщинистые ладони. Покачивает головой негодующе и Чонгук знает этот жест. Она не гордится его поступком. Она воспитала его недостаточно хорошо. В её измученных больных глазах отразился стыд. Сердце Чонгука ёкнуло, сбитое дыхание остановилось. — Добро пожаловать, Гук. — Лицо женщины исказилось. Черты стали приобретать более грубые формы. В страхе юноша моргает. Успевает разглядеть вернувшуюся физиономию палача, покрытая бесконечными шрамами, после чего сознание растворяется, оставляя кровоточащие раны открытыми. *** Чон вздрагивает от звона в дверь. Лоб покрылся еле заметной испариной от нахлынувших воспоминаний. Он, по правде, не смог переболеть их. Физически не смог смириться с тем, что пришлось прочувствовать всем нутром. Не справился, а вместе с тем не уберёг родную кровь. Не сохранил того прежнего Чон Чонгука. Позволил глумиться на своей душой... Звон повторился. Наконец Чон встаёт со стула, направляясь к дверям, но останавливается не дойдя, так как мужчина преодолев лестницу, добирается быстрее него. Вздыхает, возвращаясь на место. Тридцатилетний Ким Сокджин свалился подобно смерчу. Неожиданно, волнующе и, в целом не имел точного автопортрета в видении Гука. Его слегка вьющиеся на концах локоны, крашеные в фиолетовый, привели парня в малое замешательство. Ведь увидеть бывалого стрелка, хоть и взявшего реванш у судьбы покинув пост, в таком не стереотипном облике — для Чона было неожиданно. О Сокджине парень впервые услышал из уст Хосока, что неудивительно, ведь казалось тот знаком со всей округой. Мужчина долгое время служил в корейских войсках, после окончания срока ввязался в неблагоприятную компанию, нажив уйму проблем, избавиться от которых не получалось сразу. Как рассказывает Старший Чон, Сокджин никогда не испытывал удовольствие нажимая курок, но обстоятельства вынуждали закопать собственное «Я», воспроизводя выстрел из раза в раз. Чонгук ухмыльнулся уголком губ. Он находит их судьбы похожими. *** Мари сжимает рукоять чемодана, мнительно озираясь по сторонам. Хосок сказал, всё пройдёт адекватно и, её не пристрелят раньше времени. Мужчина, конечно, успокоил нервозность этими словами. Но ещё было бы спокойнее, будь он рядом. К сожалению планы изменились. Сад детектива зарос кустарниками, пряча очарование сей краски цветов. Это указывало на безразличие хозяина, или обыкновенную нехватку времени по уходу за растительностью. Мари как-то напряжено выдохнула, слыша шаги по направлению к входной двери. Сердце забилось чаще, и мысли стали приобретать тёмный посыл. Что, если, Хосок не предупредил о её визите? Они явно сочтут это за какую-нибудь слежку с абсолютно понятными мотивами, или более того, вторжение... Скрип. Мари поднимает голову, встречаясь со взглядом настороженных, малость заинтересованных, шоколадных глаз. Молодой и высокий мужчина шагнул вперёд, предположительно закрыв двери. Винсент ощущает его напряжение и нарастающее подозрение, из-за того что она всё ещё не промолвила единого слова. Он окидывает женскую фигуру оценивающим взглядом и щурится. Наверняка пытается найти знакомые черты и понять, насколько опасная личность находится на территории Кима. Но безуспешно, они незнакомцы для друг друга. — Я... Голос Мари обрывается на полуслове. Тело, совсем того не ожидая, оказывается в захвате жилистых рук, прижавшие её к твердой поверхности двери. Рваный вздох срывается с уст девушки. Мужчина смотрит на неё сверху вниз, с нажимом удерживая малость сопротивляющиеся, хрупкие конечности. «Чужой» ничуть не ослабевает хватку, от чего она морщится, так как это положение значительно понижает уверенность внутри неё. Чёрт, Хосок, это по твоему, тёплый приём? — Слушай сюда,  — Враждебно шепчет, наклонившись к застывшему лицу Мари, из-за чего его крашенная челка спадает на веки. — Есть вариант быть застреленный через пять секунд. Или же сказать своё имя. Если оно мне о чем-то скажет, милая незнакомка, ты также будешь пристреленной. Гарантирую... Мужчина клонит голову в бок, слыша лишь тяжёлое дыхание. Та в ответ хватается за его оголённые запястья, старательно пытаясь убрать их со своих плеч, но в конце концов понимает, что бесполезно. Винсент вздрагивает, вдруг улавливая звук снятого предохранителя. Это заставляет мозг работать в более активном темпе. — Я Мари, — Помедлив, добавляет фамилию. — Мари Винсент. *** Винсент сидела за кухонным столом, кончиком пальца постукивая по стакану с водой. Чувствует неприятное покалывание от следов, что решительно проявлялись на коже плеч багровым цветом. Они не остались без внимания, так как уже битые минуты, тишину разбавляли мужские вздохи. Один негодующий. Второй с привкусом вины. Сокджин, как представился после случившегося инцидента, действительно напугал её. Будучи готовой абсолютно ко всему, она вдруг испытала страх, оказавшись в обездвиженном положении. Из-за собственной неразумности, знакомство прошло абсурдно оставив неприятный осадок. Его действия вполне оправданные, ведь доверие подорвано и это запечатлелось на практике. Мари, стоя в крепкой хватке, видела в шоколадных глазах не только своё напуганное отражение. Она заметила такой же страх, только за жизни, бродящие в пентхаусе помимо него самого. Ким защищал своих домочадцев, машинально прибегнув к рукоприкладству. Она нисколько не обиделась. Так вынуждала судьба. Так научил Алекс Винсент. Пройдя по холодному паркету, Винсент не ожидая того, наткнулась на силуэт Чонгука, лениво облокачивающийся о дверной косяк. Его поза была расслабленной, но напрягшиеся мышцы рук сложенные на груди, выдавали не безразличие к происходящему. Округлившиеся глаза Бэмби сверкнули при виде девушки, смотрящая на него также трепетно и, ненароком с колебанием. Чон мысленно объяснил это тем, что после двенадцати часов проведенные высоко над землёй, привели её к непосредственному, лёгкому ступору. Всё ещё не осознающая, что правда топчется перед ним, словно влюблённая школьница. Им не нужно догадываться, о чём думают. И только выругнувшийся Сокджин, начал с банального: Какого хрена, Чонгук? — О, Господи! Что происходило всё это время, пока я был в отставке? — Сокджин запустил пятерню в локоны, тем самым взлохмачивая их. Непонимающе всматривается в невозмутимые физиономии молодых, сидящие так, словно всё следует чётко расписанному сценарию. — Я... Малость поражен! Хотя, нет... Я просто невозможно поражен, чёрт возьми! Когда девушка подала голос, тихо, но уверенно произнося своё имя, а затем ненавистную для мужчины фамилию, его «сентиментальное и ранимое» до глубины души сердце, было готово сделать смелую сотню оборотов. Та определено знала, какие слова могут привезти людей в полнейшее оцепенение, сопровождающееся мурашками. — Мир тесен, — Кивает Мари, делая небольшой глоток воды. — Хосок не предупредил вас о том, что... — Я узнал об этом сегодня на рассвете, когда застал его собирающимся, — Просвещает боксёр, ощущая себя не наилучшим образом, так как попросту говоря, не поставил в курс дела Сокджина. Эта безответственность обернулось для девушки отметинами от впившихся пальцев. — Извиняюсь. — Ах... Я чуть человека не убил, и сам в могилу не залёг, — Вздыхает обречённо, закатив глаза. В другой обстановке Сокджин как никогда привлекал искренностью и умением разбавить угнетающую обстановку пентхауса своими жестами. Мари еле слышно хмыкнула, чем вызвала взаимный смешок у Сокджина, хотя нельзя отрицать факта, что по сей час он продолжит подсознательно искать заложенный вражеский помысел в её действиях. И она поймет это. Это лишь меры предосторожности. — Что с ним случилось? — Интересуется Мари, кивая в сторону дивана, на который открывался свободный доступ в поле зрения. — Очередное завершенное панно твоего папаши, — С проскакивающим укором отвечает Джин, но явно не пытающийся тем обидеть. Ведь это правда. Ким всматривался в её серые глаза, невольно вздрагивая телом. Они одинаковые. Словно перед ним не обыкновенная девушка, а ненавистный Пэк, что не собирался оставлять его в покое. — В больницу отвести его будет глупо? — Не цепляясь за сказанные мужчиной слова, Винсент отводит потерянный взгляд с покалеченного тела. Юнги выглядел до ужаса неестественно для живого человека. С этими ранами, язвами, последствиями после пыток, следами от уколов, Мари всё больше отказывалась верить, что с виновником тех увечий, их на самом деле связывает протекающая кровь в венах. — Юнги накачали галлюциногенами, а это достаточно сильный наркотик и, врачи попросту забьют на него, — Объясняет Чонгук, видя что Сокджин по-прежнему не стесняясь буравит девушку своими пронзительными большими глазами. Подозревает .— Неизвестно когда он прийдёт в себя, но шанс есть, и Намджун его не упустит... — Они были близки? — В прошлом, вероятно. Мари молчит, обдумывая полученную информацию. Тактика Ман У становится вполне понятливой и предсказуемой для предположения его дальнейших шагов, но есть важные факторы, влияющие на присутствующее недопонимание. Пэк наблюдал за содействием Винсент и Чона, так чего же он ждёт? Почему до сих пор не воспользовался этим против них самих? Как сделал это с Детективом и Юнги... — Я при..! О, в глазах мерещится, или тут дочь Ман У? — Внезапный голос зашедшего Тэхёна вынудил всех одновременно подскочить от неожиданности светловолосого. Кроме Гука, который скорее всего, привык к неожиданному появлению товарища. — И снова здравствуй, бариста... *** Лениво перебирая ногами по направлению в круглосуточный супермаркет, Лорен одновременно пролистывала ленту новостных пабликов, в надежде найти что-то, что отвлечет её голову на некоторое время. Не заинтересованно хмыкнув, девушка убирает мобильный в задний карман штанов, устремив взгляд на асфальт. После того как она проводила Барселонский самолёт в дальнее облачное путешествие, ей показалось, что вместе с тем её покинула собственная душа, отправившись бродить вдали от Смит. Чувство не заполненности... Будто, Мари своим поступком жестоко вырвала сердце, вцепившись и раздавив в тиски... Чушь. Так ощущается потеря близкого человека, Лорен. Пойми. Их секрет. Операция Флорида прошла успешно, но понесла за собой явные последствия гложущей совести со стороны темноволосой, ведь Смит знает её достаточно хорошо. Винсент никогда не хотела втягивать их в проблемы, созданные своими руками, Лорен знает это, и поэтому сразу согласилась помочь. Мари попросту бы заперли, словно в кутузке крепостную, и приказали молчать, стань она светить своими безумными идеями по спасению мира от лап убийцы. Смит ненавидела подобное отношение, потому абсолютно не жалела, что помогла ей достичь этого маленького успеха, покинув территорию Испании. Пусть будет как будет. Ухмыльнувшись, Лорен поправляет блондинистые пряди, поняв, что уже настигла излюбленное место. Поднимает голову, вдруг замерев на месте. Мгновенная пульсация в пальцах от волнения переходит в настоящую панику, когда она узнает людей, смотрящие на неё из окна автомобиля приветственно махая ладонью. Элеонора и Лукас... « — Мам, это всего лишь неделя! » *** Тэхён расслабленно выполнял выученные махинации под заторможенным взглядом серых глаз. Незаметно для неё, чему-то ухмылялся, продолжая отдаваться любимому делу. Его кремовая атласная рубаха облегала мышцы спины, когда он тянулся к верхним полкам, доставая необходимые ингредиенты. Ким в действии бариста удивительно влиял на Мари, ловящая себя на чистосердечном признании — этот процесс успокаивал словно дорогостоящий антидепрессант. Приготовление фирменного карамельного латте, чей искусный аромат стремительно заполнял стены кухни, приводил в настоящее забвение... — Мисс, ваше карамельное латте, — Протянув напиток, Ким очаровательно растягивает губы в улыбке, абсолютно не показывая своего удивления на счёт её присутствия в доме Намджуна. Мари была за это чрезмерно благодарна. — Так... Чонгук-а, на чём вы остановились? Чонгук сидел по обратную сторону стола напротив девушки. Руки её уже не тряслись, а багровые следы на бледной шее скрывал воротник мешковатой толстовки. Он, волнуя пирсинг губы, отвечал на входящие сообщения, но услышав зов светловолосого, поспешно отложил смартфон. — Мы дождёмся Хосока, — Просто отвечает, получая выжидающий взгляд Кима, как бы показывающий тем, что это ему ничего не даёт. — В планах... Встретиться с одним человеком, и добраться до отдела с просроченными делами. « — Верно, тот мужчина намекнул на то, что в живых всё ещё есть свидетель катастрофы, — Мари с каждым произнесённым словом замечает, как Чонгук неверующе качает головой, всем видом показывая на отрицание подобного развития событий. » — Намджун должен помочь, ведь это в его интересах тоже, — Добавляет Мари, откинув расслабленные после принятого душа, плечи. Видит подтверждающий кивок Чонгука, и от того внутренние органы сжимаются в волнующем жгуте. — Вы ведь знаете, насколько глубоко вы в заднице? — Тэхён не перечит, не препятствует, лишь констатирует факты, что было присуще его характеру. — В любом случае, безумство храбрых* приведёт нас к чему-то... — Обязательно, Тэхён, — Произносит Мари, вкладывая в голос признание за его внешнее спокойствие и то, что он понимает их осмысленность в такой ситуации. В которой, казалось, нет места счастливому концу. Наступает момент молчания. Когда каждый обдумывает свое мнение, и находит новые поводы для сомнений, но их тут же перечёркивает "А что если мы сможем?". *** — Разве ты не дорожишь Мари? — В лоб интересуется Элеонора, закуривая сигару в салоне автомобиля. Приоткрывает окно, от чего холодный воздух скользит по оголённым участкам тела блондинки. Лорен не поднимала голову, сминая ткань джинс. Чувство вины по-прежнему не породило её мозг, и наверное потому, все произнесенные старушкой слова были пропущены мимо ушей. Она знала и без того, что они настойчиво хотят ей внедрить. Вбить в голову "признание своей ошибки", чтобы Смит окончательно потерялась, метаясь от справедливости чести, или же содеянного проступка, в котором она замешана. Но... Нет. — Дорожу, но в отличие от вас, я пыталась оказать ей поддержку, — Заговаривает светловолосая, слыша сдержанный смешок со стороны Лукаса, сидящий за рулём иномарки. — Я сделала то, что должна была. Как настоящий друг. — "То, что должна?" Отправить её на минное поле боя, где ей нет места? — Элеонора хмурится, а левый глаз дёргается от подошедшего гнева. — Милочка, ты даже не имеешь представления, с чем позволила ей связаться! — Прекратите, — Судорожно мотает головой Лорен, поднимая глаза на тяжело дышащую женщину. — Мари хотела этого. Она уже давно не та девочка, которой вы управляете как марионеткой. Смит непроизвольно вспоминает те печальные разговоры у морского побережья. Когда темноволосая захлебывалась в не останавливающимся водопаде слез от несправедливости. От боли которую ей причиняли не чужие люди. От знания, что они не изменятся, только если не покинуть их самой. — Как ты можешь принимать такие решения, милочка? Ты даже и четверти о жизни своей подружки не знаешь! — Элеонора поднимает голос, и Лорен сама того не замечая вздрагивает, вжимаясь в сиденье автомобиля. Выражение лица старушки становится как никогда разъяренным, недобрым, озлобленным. — На протяжении всех её лет я оберегала Мари от этого дня! Никому не под силу противостоять ему, и вы совершили грубую ошибку... Ужасно грубую! — Останови машину, — Говорит Лорен, и Лукас без пререканий въезжает на обочину неподалёку от пляжа. Смит чувствовала себя неоднозначно, но понимала, чего подсознательно ищет её душа. В этом истоке негатива, плещущий из Элеоноры, что явно переусердствовала синдромом спасателя, Винсент младшая теоретически не имела возможности вырасти человеком без психологических проблем. Запреты, безразличие к детским темам и отсутствие проявления родительской любви. Почему на момент совершеннолетия, Мари продолжала оправдываться, объясняя их полет во Флориду желанием отвлечься? — Самое важное, что делали для Мари, это верили в неё и её способности, — Смит хлопает дверью, но продолжает говорить, глядя в помутневшие глаза Элеоноры. — И это делала Я. Не вы. Никто другой. Только Я. *** Тэхён поднимается вверх по лестнице, расстегнув верхние пуговицы рубахи. Воротник непривычно для него стал причиной лёгкого удушья, от чего ему становилось хуже, но кажется, как только ткань освободила из оков шею, Ким вдохнул полной грудью. Всё происходящее походило на воронку непрекращающегося миража. Одна смерть сменяющаяся другой. Жертва за жертвой. Эта чудовищная рутина действовала на него словно транквилизатор, но дающий отрицательный результат, губящий моральное состояние парня. — Ты в порядке? — Звучит знакомый голос. Сокджин стоял в напряжённой позе, показывая, что всё, что было там, на первом этаже, он не поддерживает и малейшим намёком. Худые, но с четкими линиями мышц, руки сложены в защищающемся положении. Тэхён задерживает взгляд на его продолговатом шраме, тянущийся от локтя, но заканчивающийся в нескольких сантиметрах от запястья. После чего в упор глядит на мужчину, кажущийся фантомным плодом воображения. — Я думал, для нас всё закончилось ещё тогда, — Игнорирует вопрос делая нерешительный шаг вперёд. Сердце Тэхёна трепещет. Готово взорваться в любую секунду. Джин тепло улыбается, наконец убирая гримасу серьезности. Он вытягивает руки вперёд, и Тэхён не может противостоять желанию подойти ближе, смыкая тела в крепких объятиях. Долгожданных. Не прощальных. Братских. *** FLASHBACK. Токсичный туман вперемешку с палящим дымом заслонял видимость обстановки. Глаза Тэхёна предательски слезятся, а пальцы скользят по оружию вниз, инстинктивно находя курок. Вокруг звенят вражеские пули. Грохот и бах взрывчаток оглушали, делая солдата беспомощным. Пыль поднимается вверх. Ким не видит и не слышит того, что происходит в данный момент. Его изнеможденное тело толкается от бетонной стенки, которой он придерживался, отстреливаясь от находящих врагов. Падает на сырую землю, пачкая и без того грязную форму. Поселившийся шум внутри сжимал стенки его разума, беспощадно втаптывая его в лицом в чувство поражения. Слабый. — Вставай, Тэ! Вставай, ну же! Он чувствует тянущуюся хватку на с воем плече, и приглушённые мольбы мужского голоса. Он умолял подняться и приготовиться к отступлению. Ким младший жмуриться, кусая сухие губы. Страх парализовал его, и это было абсолютно понятное дело, когда приходилось сталкиваться с такой жестокостью. Наблюдать как товарищ за товарищем стелится мёртвым, образовывая горы трупов. Горы погибших солдат. Земля содрогалась под их дрожащими телами. Тэхён раскрывает веки, и тогда ему грубо всучивают автомат. Поворачивает голову, узнавая человека пред собой. В чужой засохшей крови, в порванной рубашке он замечает Сокджина. — Тэ! Соберись, нам нужно... Голос Сокджина обрывается из-за шума. Звучит несколько выстрелов и взрывчатка катится прямиком к ногам младшего. Тэхён всхлипывает, прижимая к груди оружие. Боли не чувствует, но темнота и дурной мрак поглощает, втягивая в глубины терний. Последнее, что он помнит, это тяжёлое тело на себе. *** — Наша клятва была на крови, забыл? — Да, но.. — Тэ, — Ким мягко перебивает парня, беря того за локоть. Расстёгивает пуговицы на рукаве кремовой рубашки, оголяя идентичный шрам на тэхеновской коже. — Мы обещали защищать друг друга. И мы прошли этот путь вместе. Живые, здоровые. Тебе мало этого? — Ничуть, — Отвечает светловолосый уверенно. Словно вот-вот, и он встанет по стойке смирно. — Так намного лучше, — Вновь улыбается старший, глядя на парня с гордостью. — Присмотри за этими... Чекнутыми, — Добавляет, скептически ведя бровью, взглядом указывает на первый этаж. Тэхён усмехается, кивая. Но знает, что Сокджин надеется на лучшее, и в любом случае, будет на стороне Чона и Винсент. Даже если не доверяет девчонке. *** — Юнги очнулся!