Новый Эдем

Свинцовые тучи медленно сгущались на небе, предвещая сражение, что вот-вот должно было разгореться на Графтонской плотине. Холодный ветер пробирал до костей, кружа в вихре сухую листву, опадающую с клёнов и дубов, растущих в плотных лесах северной части Вирджинии. Под ногами хрустели ветви, но их заглушал рёв моторов тяжёлой техники и грузные шаги пехотинцев в силовой броне, направляющихся по шестьдесят первой трассе к месту, где скоро должен был начаться бой, от которого Мононгахила наверняка вскоре окрасится в багровые тона из-за крови павших солдат. Хизер шла позади конвоя, прикрываемая четырьмя бойцами в чёрной как безлунная ночь силовой броне. Наготове у неё были военная рация и плазменная винтовка. Руки крепко сжимали оружие, и девушка чувствовала запах отчаяния и страха, пропитавший холодный воздух. Братство точно знало о том, что рано или поздно к ним пожалуют гости, а значит, они наверняка хорошо подготовились к их визиту, так что тёплого приёма не стоило ожидать. Больше всего лейтенант волновалась за Дерена — его отправили вместе с пехотой через лесной массив с запада, вместе с десятками таких же рядовых без силовой брони. Хизер хотела бы быть рядом, чтобы в случае чего помочь ему и защитить парня, но сейчас это было невозможно. Плечи нервно дёрнулись, когда дамба показалась впереди. Бой разгорелся почти сразу, как лесной пожар после первой яркой искры — плазма и лазерные лучи, грохот взрывов гранат и выстрелов танков, крики боли, громкие приказы руководства и бесконечный поток донесений по военной частоте — всё это смешалось в единую какофонию, разрывающую барабанные перепонки. С другой стороны плотины также раздались выстрелы, а значит, теперь противник оказался занят их нападением, встречая с яростным сопротивлением и не собираясь отступать внутрь станции ни на шаг. Враги прятались за баррикадами, мешками с песком и бетонными укреплениями, поскрипывала тяжёлая силовая броня довоенного образца. Скрывшись позади танка, порой отстреливаясь от паладинов, что осмеливались вылезти из укрытий и пойти в атаку, Хизер крепко стиснула зубы почти до скрипа. В нос ударил запах плазмы, жжёной плоти и пороха, и даже улавливались нотки керосина и сырости. Кажется, на небе послышался гром, но даже он заглушался происходящем на поле боя. — Отряд «Альфа» выдвинулся, держите позиции и отвлекайте силы противника! — уловила чей-то крик из рации лейтенант, пока целилась в укрытия возле станции, надеясь, что кто-то высунется по неосторожности и тут же получит залп плазмы в голову. «Мы с тобой уже побывали в стольких передрягах, и каждая пуля могла стать последней, однако, не стала. Давай не будем нарушать эту традицию, хорошо? Не будем умирать сегодня», — голос Дерена в голове был ясным и чётким, и Хизер слабо улыбнулась, когда заметила в прицеле выглядывающего из-за мешков с песком послушника Братства. «Не будем, Дерен», — уверенно ответила она ему у себя в голове, нажимая на курок.

***

Лес всегда напоминал Дерену монстра с вытянутым рогатым черепом, что пробирается сквозь непролазную чащу в черном балахоне. Леса Вирджинии сияли золотом, но возле дамбы ощетинились вечнозелеными иглами многовековые ели. Они шли по сухим шипам тихо, как призраки. Уже видели отдаленные всполохи, но не спешили, потому что действовали под прикрытием. Дерен снял с плеча одну из двух мобильных лазерных турелей и поставил ее на сошки. Та сразу ожила и открыла огонь по солдатам на западных воротах. Дерен последовал ее примеру: курок взведен, кровь стучит в висках. Зеленая вспышка, отдача в плечо, солдат на КПП падает. Бьет в глаза, грохот гранаты Энди отдается в ушах. Они спускаются с холма, петляют мимо стволов, как загнанные зайцы, но идут дальше. Дерен взял в прицел солдата без силовой брони, выстрелил. Левую половину лица юноши будто облепило зеленым, и тот упал, прижимая руку к лицу. Красные лучи винтокрыла прошили столетние стволы, заставляя Форда метнуться в сторону. С другой стороны дамбы невозможно было понять, где свои, а где чужие — сплошное месиво зеленого и красного. Алый луч турели на башенке дамбы ударил в нагрудник, но не прожег. Дерен заметил турелб и вовремя сбил выстрелом из винтовки. Медленно, но верно отряды двигались к дамбе, тесня противника. Снова грохнул танк где-то с трассы. Где-то в тех рядах была Хизер. «Боже, ты открыл нам, что миротворцы нарекутся твоими сынами. Молим тебя: даруй прочный и неложный мир, чтобы живущие в согласии утвердились в стремлении к добру, а враждующие забыли зло. Через Христа, Господа нашего», — одна из тех бесполезных отцовских молитв воспроизвелась в голове Дерена, хотя он не верил ни в бога, ни в дьявола, ни в рай, ни в ад. Просто он хотел, чтобы если не он, то хоть кто-нибудь, сейчас защищал ее.

***

Бой стал сплошным сплавом из крови, плазмы, огня и металла. Барабанные перепонки были на пределе из-за смешавшихся криков, выстрелов и взрывов, синяк на плече вновь начал томно ныть из-за упирающегося в него приклада оружия, а форма быстро покрылась слоем пыли, грязи и пепла. Дуло винтовки было раскалено от почти непрерывной стрельбы, и лишь иногда Хизер меняла позицию, стараясь сильно не высовываться — без силовой брони у неё не было шанса выстоять в битве в передних рядах. В небе летали винтокрылы, поливая сверху свинцовым огнём летательные аппараты противника, гудели моторы и трещали лопасти. — Докладывает отряд «Альфа», мы внутри! Встретили жёсткое сопротивление, пробиваемся к залу с фильтрацмонными системами! — громкий голос послышался из рации, что висела на боку Хизер. «Вы должны прорваться… Чёрт, им нужно ещё время», — укрывшись за бетонным ограждением от чужого выстрела, что прогремел там, где только что была голова лейтенанта, девушка нервно вздохнула. Она заменила батарею в винтовке, с опаской выглянула, а затем прицелилась, однако противник уже скрылся за баррикадами. Вновь нырнув за ограждение, Хизер почувствовала, как у неё скрутило живот от тошноты. То ли резкая смесь запахов вдруг показалась настолько отвратительной, то ли внезапный страх сказывался на напряжённом теле. Она не знала, что это было, но понимала: времени на передышку не было. «Только бы «Альфа» закончили поскорее…», — с досадой подумала Хизер, вновь целясь в позиции врага.

***

Брук просто… не стало. Один выстрел, и из смешливой девушки она превратилась в кучу пепла, а кровавая пыль застыла в воздухе, как болотная мошкара. Эби кинулась к сестре, но Форд обхватил ее поперек талии и увлек за собой за металлическую баррикаду с мечами и шестеренками на фасаде. Оба ударились плечами одинаково застонали, но канонада выстрелов лазерных лучей из турели пронеслась над их головами. В довоенном кино камера следила за каждым героем. Показывала его героизм и четко давал зрителю понять, что происходит на поле боя. В жизни все было не так: все стреляли куда попало в смутной надежде отличить своих от чужих. Крепкий темнокожий парень шагнул в пепел Брук, зарываясь в него носками ботинок, и тряхнул Дерена за рукав, на котором красовалась нашивка с гаечным ключом и отверткой. — Инженер? — спросил он, не требуя согласия. — Пошли с нами. Наш убит.

***

— Вы в порядке, лейтенант? — спросил приглушённый из-за шлема мужской голос, когда боец в силовой броне помог Хизер подняться на ноги. Всё произошло очень быстро — один рыцарь Братства Стали в оранжевом комбинезоне нашёл её укрытие, повалил девушку на землю и почти было нажал на курок, однако выжившие трое солдат, что прикрывали своего лейтенанта, подоспели вовремя. — Всё в порядке. Стреляйте во всех, кто попытается высунуться из окопов, — приказала она, чувствуя, что на локтях точно останутся ссадины. Типичная тактика — противник любой ценой пытается убить высокопоставленных офицеров, чтобы лишить солдат командования и посеять неуверенность и хаос в рядах, однако девушка, несмотря на лёгкое мутное чувство и боль во всем теле, медленно выглянула из-за ограждения, достала с пояса бинокль и осмотрела поле боя. Через лёгкий туман войны, нависший над плотиной, сложно было хорошо разглядеть что-то, но судя по силуэтам, ближе к станции бои были самые ожесточённые, не на жизнь, а на смерть. А смерти было много. Даже казалось, что ею пахло в воздухе — порох и кровь, смешавшиеся в резком порыве. Совсем рядом кто-то стонал. Боец пытался оттащить своего товарища в укрытие, но за ним тянулась такая большая кровавая линия, что казалось, он уже не был жив, и лишь болезненное мычание выдавало в молодом парне признаки стремительно покидающей его тело жизни. Нервно сжав в руках бинокль, Хизер вновь вспомотрелась в окружение, пытаясь найти одну-единственную фигуру, чья судьба её сейчас беспокоила даже больше, чем собственная.

***

Боец «Альфы» вел Дерена и свой отряд все дальше. Серые стены, серый бетон, серое небо — краски смыла кровь, оставляя лишь один цвет. У смерти есть особый запах, и его ничем не спутать, но цвет… обычно ей приписывали черный и красный, как лава, льющаяся из адских вулканов прямо в котлы грешников. Дерен запнулся об чью-то ногу, поднырнул под рукой солдата в силовой броне, что остался стоять на дамбе без головы, хотя экзоскелет продолжал держать тело в вертикальном положении. В одной из технических башен они нырнули в люк. У смерти серый цвет. Холодный, сухой, безликий, как волчье солнце лютой зимой. Дерен понял, куда попал. В ряды «Альфы», отряда, который не должен был вернуться живым. Нигде в бинокле не было видно светлой головы Дерена, и Хизер нахмурилась, но надеялась, что тот оставался на безопасном расстоянии от гущи боя, когда внезапно рация на поясе снова затрещала. — Докладывает отряд «Альфа», взяли нового инженера, — сухой отчёт заставил рёбра болезненно сдавить сердце и все органы в груди. Внутри будто всё упало, когда тут же подключилась рациональная часть. «Нет, это не может быть он. Дерен только недавно поступил в армию, и он должен быть достаточно далеко от маршрута отряда», — убеждала она себя, спиной вжимаясь в ограждение дороги, по которому кто-то пустил целую автоматную очередь, осыпая лейтенанта бетонной крошкой и пылью. Все беспокойства прервал громкий выстрел танка рядом, заставив дёрнуться, закрыв уши руками. Это всё ещё был бой, а значит, нужно продолжать бороться и верить в лучшее… Толстые стены инженерных помещений дамбы отрезали грохот боя наверху. Дерен слышал собственное сердце — его ритм отдавался в ушах и ощущался где-то под кадыком. Внизу выяснилось, что Паровоза тоже привлекли к операции, Стэнфорд и Форд обменялись взглядами, но ничего друг другу не сказали, потому что и так ясно, что они попали в полную задницу. «Альфа». На инструктаже капрал Клифф рассказывал о боевой задаче элитного отряда, но не упомянул, что эти солдаты получили билет в один конец. Это и не требовалось: даже непрофессионал бы понял, что шансы выжить у «Альфы» столь же ничтожны, как у супермутанта — стать президентом Анклава. Дерен сглотнул желание броситься наутек вместе с вязкой, тягучей слюной. Ему нельзя было умирать, не после разговора с Хизер, во время которого она фактически согласилась взять его фамилию. «Твой долг — не умереть сегодня. Приказ ясен?», — голос Хизер мелодично прозвучал в голове, будто кто-то провел кончиками ногтей по туго натянутым гитарным странам. «Я не посмею нарушить твой приказ, мой лейтенант», — мысленно ответил Форд, и в кровь вместе с адреналином хлынула горячая волна храбрости. — Отряд «Альфа», слушай боевую задачу, — громоподобным басом сказал темнокожий солдат, притащивший Дерена в эту бойню. — Фильтрационные системы находятся двумя уровнями ниже. Нам необходимо попасть туда, найти установку, распространяющую ВРЭ и остановить ее работу, после чего уничтожить вирус и эвакуироваться. Это понятно? — Так точно! — голоса пятерых мужчин синхронно загудели из-под шлемов иссиня-черной силовой брони с буквой А, кольцованной звездами. Дерен и Стэнфорд подхватили их, командир удовлетворенно кивнул и надел свой шлем. — Тогда вперед. Пахло стоячей водой и машинным маслом. Бой снаружи совсем стих, его сменил гул сооружений плотины, которые работали без остановки, сдерживая неуемную силу бойкой Мононгахилы, ставшей смертельной для жителей Вирджинии. Громоздкие серверные шкафы, приборы, назначения которых Дерен не знал, мелькали мимо, пока он с отрядом пробирался все дальше. Основную опасность представляли потолочные турели и роботы протектроны, которых удачно расставили в темных углах. Форд старался запомнить дорогу в запутанных коридорах из бетона и стали, планируя маршрут для отхода и упорно отгоняя мысль, что возможно, возвращаться будет некому.

***

Кажется, в какой-то из философских книг Нормана, что лежали на полках в старом доме Уайтспринга, было написано, что война не меняется. Может быть, это правда. Менялись места, менялось вооружение, менялись люди… И только сама суть войны оставалась прежней. Сжимая в руке рацию, смотря на истекающий рядом кровью труп бойца, сжавшегося позади баррикады, Хизер чувствовала, что ей снова стало мутно. Запах жжёной плоти ударил в нос, а волосы покрылись пылью и пеплом. С битвы за Очиститель прошло целых пять лет, но сейчас воспоминания всплывали в голове, ясные, как будто это было вчера. — «Сигма», сохраняйте позиции, не позволяйте врагу приближаться к технике! — прозвучал очередной приказ по военной частоте. Сжав в руках винтовку, перезаряжаясь, Хизер негромко выдохнула. В воздухе снова появились вражеские винтокрылы, осыпая свинцовым дождём их войска, но тут же схлестнулись в воздушной битве с машинами, на чьих боках красовались американские звёзды. Почему-то вспоминались её первые тренировки в лагере Макклинток. Шестнадцатилетняя девушка, недавно поступившая на службу, что проходила вместе с другими кадетами стандартную физическую подготовку. Кто же знал, что с тех пор она побывает на настоящей войне не раз и не два? То время можно было считать мирным и спокойным… А теперь Анклав каждый день боролся за право на существование. Неподалёку боец сидел рядом и зажимал рваную рану на плече ладонью. На его запястье красовался пип-бой — совсем не такой, как у Дерена, другая модель. Кажется, именно такую носили выходцы из Убежища 76, что потом передавали переносной компьютер по наследству. «Где же ты, Дерен?» — подумалось ей, но Хизер одёрнула себя, вновь вернувшись в реальность: сначала надо убить столько врагов, сколько удастся… А с Дереном всё будет в порядке. — «Он ведь обещал мне не умереть». Она пыталась себя успокоить такими мыслями, хоть и понимала — слова не остановят Жнеца.

***

Дерен и Стэнфорд мало чем могли помочь — стена из пяти бронированных спин загораживала обзор. Запах плазмы мгновенно вытеснил остальные, пустые картриджи сыпались на пол, как металлические градины. Уровнем ниже их встретили паладины в силовой броне, соорудившие забор из модульных баррикад. «Альфа» и техники попрятались тяжелыми металлическими ящиками, красный луч лазерного карабина мелькнул у Дерена перед глазами, едва не опалив брови, и врезался в стену. Форд дождался паузы между выстрелами, высунулся из-за угла и открыл ответный огонь, прожигая грудь солдату в броне не в самом лучшем состоянии. Тот попятился в укрытие, его место занял другой боец. Они все были ограничены в ресурсах: обе стороны хотели сохранить дамбу, а любой взрыв мог нарушить работу системы, удерживающей Мононгахилу в бетонном ошейнике. — Блять, Пол! — заорал командир «Альфы», когда один из солдат попятился, схватившись на шлем. Сквозь разбитые визоры Дерен смог разглядеть выжженое лазерным карабином молодой лицо. Мужчина кричал, пытался снять шлем, но тот будто прикипел к голове. Еще несколько красных вспышек, и солдат с грохотом рухнул на пол, не добежав до укрытия. Прорычав что-то неизвестном Дерену языке, командир ринулся в бой с такой яростью, что стал похож на огромного черного быка. Его подчиненные последовали его примеру, начав теснить противника. Братство начало отступать ближе к залу фильтрационных систем, где уже наверняка поджидали союзники. Наверху что-то громыхнуло так, что с потолка посыпалась пыль, мгновенно ослепляя Дерена и Стэнфорда, но к счастью, помещение было захвачено. — Шевелите булками, девочки! — рявкнул командир, скрывая за резким тоном беспокойство. Дерен слышал отрывистые переговоры на общей волне рации, каждый раз забывая дышать, слыша слова «лейтенант» и «Сигма». Помехи в динамике звучали чаще слов, будто отрезая Форду возможность хотя бы так узнавать хоть какие-то новости с поверхности. «Продержись немного, Хизер. Я уже близко, я все исправлю», — твердил он себе, повторял часто, как мантру, даже близко не подпуская к сердцу мысль о том, что с лейтенантом могло случиться что-то плохое.

***

В конце концов от боя пришлось отстраниться, когда ещё один приставленный к ней боец получил серьёзное ранение в бок — силовая броня поглотила большую часть урона, однако красный лазер всё же задел плоть и, возможно, органы. Отступив за ряд тяжёлой техники, периодически ведущей огонь по укрытиям врага и по винтокрылам в воздухе, Хизер раздавала приказы по рации, чувствуя, как начали дрожать руки. Бойцы умирали, отряды отходили и вновь наступали, а снайперы, скрытые на севере, вели периодический огонь по противнику. И всё же, то, что ранее было битвой, превращалось в настоящую резню. Трупы в разной форме застилали дамбу, падали в реку или обвисали на баррикадах, истекая кровью. Едкий запах химии и смерти становился невыносим. — Говорит «Тесла», несём значительные потери! — Уорент-офицер Грейсон мёртв! — Наш винтокрыл подбит! Отступайте за баррикады! Хотелось курить. Хотелось курить и думать о том, что происходило далеко отсюда. Как когда-то во время битвы за ВВС Адамс. Наступающий противник и храбрые солдаты Анклава, дающие время основным силам на отбытие в Вирджинию. Взрывы, хлопки, крики и реки багровой крови, застилающей взлётно-посадочные полосы. Страх и отчаяние. Но нет. Она не могла позволить себе эти чувства. Бегущий с поля боя командир — начало конца. Укрывшись за крупным БТРом, Хизер схватила рацию, чувствуя, как лёгкие обжигает запах гари. — Всем бойцам Анклава! Стоять насмерть, либо мы выиграем этот бой, либо позволим ублюдкам захватить наш дом! — прокричала она, зная, что едва ли удастся вдохновить всех солдат в этот раз, но выбора не было, кроме как дать им хоть немного надежды. — «Альфе» нужно ещё время, так что стреляйте, пока не кончатся батареи, и сражайтесь, пока не останется крови в жилах! Кто убьёт меньше всего паладинов, будет мыть посуду после большой пьянки в честь победы!

***

— «Альфа» у цели, — задыхаясь, выпалил в рацию командир. Огромный зал фильтрационных систем разрывал вой сирены, и залил свет оранжевых лампочек, неистово вращающихся под потолком. Установка находилась в центре, и Форд без труда узнал знакомую панель управления — такая же была в Очистителе. «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой». Столько лет прошло, а он так и не забыл ни это изречение, ни чертов код, что мог стать его паролем от двери в загробный мир, если бы один земной ангел не выдернул его оттуда за руку. Над установкой возвышались гигантские чаны с серо-зеленой водой, от них тянулись за стену трубы круглые черные трубы. Среди шумных установок, громоздких компьютеров и обожженных баррикад лежали трупы солдат и осколки турелей. Они сделали это: прорвались в сердце дамбы, но цена за это была очень высока: от «Альфы» остался только их командир. Казалось, бы он отринул от себя знание, что все его люди мертвы, и просто шел к цели, как локомотив несется на конечную станцию. Стэнфорд сплюнул на пол кровь, Дерен подошел к солдату Братства в серо-оранжевой форме, почти полностью сгоревшей в районе груди и живота. Парень его возраста еще шевелился — открыл мутные от боли синие глаза и уставился на Форда так, будто узнал. — Это ты… — начал хрипеть он, но Дерен направил дуло плазменной винтовки ему в голову и выстрелил. Он не хотел думать о том, что когда-то Братство Стали было его союзником, и о том, что он доверял ему и надеялся, что старейшина Лайонс выполнит обещание и уничтожит ВРЭ. Старый лев обманул, в очередной раз доказав, что «светлая сторона» на самом деле перемазана кровью и не гнушается использовать грязные методы. Дерен знал, что если он хоть на секунду задумается о том, что все эти смерти случились лишь потому, что когда-то он принял решение отдать смертельное оружие не в те руки, он уже не сможет продолжать бой. — Я знаю это оборудование, сэр, — сдавленно произнес он. — Я смогу обратить процесс распространения вируса. Истории цикличны. Снова Одинокий Путник должен был дать людям «воды живой» и принять свою смерть после. Нельзя не оценить иронию. — Действуй. Прикрывая друг другу спины, они втроем подошли к панели, в центре которой был вставлен до боли знакомый цилиндр с зеленой жидкостью. Если установка сконструирована по схемам проекта «Чистота», отмена должна произойти быстро. И вдруг железные ворота справа с лязгом открылась, являя миру огромного робота охранника на ржавых слоноподобных ногам. На груди его вместо символа Анклава красовались грубые царапины. За решеткой его крохотной головы ярко алел угрожающий огонек. — Твою мать… — хором выругались все трое, и машина с рёвом двинулась на них.

***

Выстрелы в их укрытие не прекращались — казалось, когда один стрелок отвлекался на перезарядку, второй тут же подхватывал инициативу, начиная обстрел позиций противника. Тяжёлая танковая броня легко игнорировала лучи лазерной винтовки, но бетонные заграждения и фотонно-резонансные барьеры начинали ломаться под натиском вражеского обстрела. Последний оберегающий её солдат вывалился из силовой брони, мешком падая на землю. Хизер обернулась было, чтобы дать приказ прикрыть спину, но быстро поняла — уже поздно. Правый бок парня представлял из себя зияющую дыру с обугленной по краям плотью, сплавившейся с чёрной униформой. В ужасной ране можно было рассмотреть оголённые рёбра и разорванные органы, выпадающие из тела. В глазах бойца стояла боль, от которой он не мог ничего сделать — лишь задыхался, валяясь на земле и истекая кровью. Хизер нахмурилась, и коротко кивнула рядовому, что занимал позицию возле неё. Лейтенант отвернула голову, когда позади раздался выстрел — она знала, что было правильно закончить страдания солдата сейчас, но просто не могла заставить себя посмотреть на это. Внутри начала размеренно вскипать ярость. Сколько ещё своих же придётся прикончить из милосердия из-за этих ублюдков, решивших, что Вирджиния должна принадлежать им? Почти вслепую она сделала несколько выстрелов, едва представилась пара секунд, и тихо хмыкнула, увидев, как чья-то голова, покрытая раскалённой плазмой скрылась за баррикадами. «Мы обязаны выиграть», — повторяла себе Хизер, вновь целясь и стреляя в другого послушника, что решил высунуться и попытаться отомстить за товарища. — «У нас нет иного выбора». Но внезапная боль резко поразила её около левого плеча, выбивая весь воздух из лёгких и заставляя упасть за баррикаду, хватаясь за ранение. Лазерный луч обжёг форму, разорвал плоть и заставил корчиться в агонии, кусая губы до крови. — Лейтенант ранен! — Прикройте! Крики послышались совсем рядом, и уже через пару секунд кто-то подлетел к ней, начав наспех накладывать тугую повязку, взяв бинты из полевой аптечки. Кровь начала пропитывать одежду, а боль продолжала резать плечо, заставляя кончики пальцев дрожать. — Суки… — только и могла хрипеть Хизер, морщась от мерзкого запаха собственной жжёной плоти. Она понимала: ей ещё повезло, ведь лазерный луч поразил лишь верхнюю часть ключицы, однако пытка казалась нескончаемой, словно бы её вновь проткнуло арматурой, но в этот раз раскалённой и обёрнутой колючей проволокой. — Всё в порядке, мэм, вы будете жить. Вам срочно надо укрыться в тылу! — нервно говорил рядовой, молодой парень, наверняка только недавно сдавший тест и поступивший в армию, пока помогал ей сесть. Дышать было тяжело, а ещё сложнее — думать, когда левая рука словно бы на некоторое время полностью отнялась. — Нет, мне нужно дождаться сигнала от «Альфа»… Пока что прикройте меня, — сдавленным голосом приказала Хизер. Сейчас за этим укрытием было более-менее безопасно, а значит, ещё можно было оставаться в строю и ждать заветной весточки.

***

Дребезжа так, что казалось, стальные пластины распадутся на части, робот-охранник летел на командира альфы, выбрав его как самую заметную цель. — Я отвлеку его, продолжать миссию! — заорал боец и бросился в дальний угол, уводя машину подальше от Дерена. — Запаролено, — сказал очевидную вещь Паровоз, ударив кулаком по клавиатуре терминала. — Значит, по старинке, — ответил Дерен, скидывая инженерную сумку с плеча и падая следом на колени. Он сорвал крышку с нижней панели, посветил фонариком пип-боя на хитросплетения проводов, напоминающих клубок разноцветных змей. Робот-охранник поднял манипуляторы, оснащенный спаренными миниганами, стволы стали стремительно раскручиваться. Пулеметная очередь брызнула на стену, догоняя командира, но тот оказался быстрее — спрятался за братской баррикадой. Машина поехала в его сторону, заставляя покинуть укрытие, и новые пули застучали уже по каркасу силовой брони. — Помоги ему! — рявкнул Дерен, которого раздражал нависший над ним Стэнфорд. — Как? — У этих роботов сзади уязвимое место. Когда он остановится раскроет бронепластины на спине для охлаждения ядра реактора, стреляй ему в спину. К счастью, Паровоз не стал задавать вопросов и послушался. Дерен начал осторожно срезать провода, чтобы добраться до материнской платы. Джеймс Форд показывал ему, какие платы надо вынуть, чтобы отключился механизм, удерживающий ВРЭ. Миниган запел снова, и через стал силовой брони прорвался крик боли. Судя по звуку, что-то отпало от каркаса, и робот переехал это колесами. Форд не отвлекался, больше всего опасаясь, что его настигнет приступ, и руки начнут дрожать. — Иди к папочке, — он рассмотрел материнскую плату, сунулся глубже в ящик. Подцепив винт платы отверткой, он скрутил ее и вытащил на свет. Судя по шуму, командир рухнул на пол, робот-охранник издал громкий шипящий звук, и зал стало заволакивать паром. «Не протупи, Стэнфорд», — взмолился Форд, извлекая вторую вторую плату следом за первой. Он услышал над головой щелчок — клешни разжались, давая ему возможность вытащить цилиндр с ВРЭ. — Готово! — Дерен вскочил на ноги и лишь теперь смог увидеть, что произошло. Робот-охранник стоял в углу, его пулеметы безвольно висели, а ноги-колонны разъехались в стороны. От него валил пар, смешанный с едким черным дымом, а под его корпусом… — Блять… — прошептал Дерен, глядя на изрешеченное пулями тело Паровоза. Кровь окропила пол, медленно расползалась по холодному бетону. Командир «Альфы» лежал неподвижно. Пошатываясь, Дерен подошел к нему и отстегнул шлем, встретившись с пустыми, ничего не выражающими глазами. Из-под нагрудника мелко капала алая жидкость. Форд наклонился, снял с его пояса рацию и зажал кнопку. — Говорит рядовой Дерен Форд, инженерный отряд девятого взвода третьей стрелковой роты. Отряд «Альфа» уничтожен. Миссия выполнена. Отпустив кнопку, Дерен сунул ВРЭ в карман и оглянулся. Он остался совсем один, а новые солдаты Братства Стали уже наверняка спешили сюда. На шее стала стремительно затягиваться колючая проволока паники — он понятия не имел, как выбраться отсюда живым.

***

Положив руку на повязку, Хизер мысленно отсчитывала каждую секунду в мыслях, пытаясь наконец собраться. Рану жгло, живот крутило, а голову будто бы сдавило в болезненных тисках, не говоря уже про многочисленные синяки, царапины и ссадины, полученные в бою. Переводя дыхание, лейтенант смогла оглядеться: ей ещё мало досталось. Кто-то потерял руку, получил ранение в живот или страдал из-за ожогов и осколков, окропивших кожу. Лёгкий туман стал сильнее, едкий дым прожигал сухое горло и лёгкие, делая каждый вдох болезненным. Девушка вдруг поняла, что ей было очень жарко, как в середине июля на палящем солнце или где-нибудь в реакторной комнате. — Говорит рядовой Дерен Форд, инженерный отряд девятого взвода третьей стрелковой роты. Отряд «Альфа» уничтожен. Миссия выполнена, — раздался голос из рации, заставляя Хизер замереть. Это не могло быть правдой. Что Дерен делал с отрядом «Альфа»?! Радость от победы сменилась волнением, ведь офицер как никто другой знала — выхода с плотины не было, кроме как прорываться через толпы врагов… Что, конечно, было самоубийством. — Лейтенант, мы выиграли! — крикнул рядовой, тут же подбегая к девушке, держащейся за пропитанную кровью повязку. — Я помогу вам отступить в тыл! Уходить пришлось быстро — даже тяжёлая техника не могла слишком долго сдерживать натиск Братства, но она давала достаточно времени бойцам, чтобы уйти вниз по течению, в сторону относительно безопасной границы, где был разбит временный лагерь. Отстреливаясь от врагов, прикрывая спину командиру, рядовой и ещё несколько бойцов то и дело ныряли в укрытия. Остатки отряда «Сигма» шли последними, помогая прочим солдатам отступать. — Не смей умирать, Дерен… — прорычала себе под нос девушка, но слова её заглушались выстрелами двух оставшихся танков по позициям противника.

***

Говорят, облака отличаются для каждого смотрящего. Принимают форму того, что человек хочет больше всего видеть больше всего. В небе над Вирджинией Дерен Форд разглядел необъятную, всепоглощающую свободу. Воды Мононгахилы, что больше не представляли опасности, омывали его ноги. Дерен лежал на берегу, пропуская между пальцев влажный песок, и ощущал себя живым. «Твой долг — не умереть сегодня». Приказ выполнен. На этот раз он не стал мириться со смертью, как это было в Очистителю — сейчас ему определенно было что терять. В рюкзаке командира «Альфы» он нашел снаряжение для спуска по отвесным стенам — все-таки отряд рассчитывал на отступление. Нацепив на себя оборудование, Форд спустился по внешней стене дамбы к техническим туннелям, которые вывели его на другой стороне. Путь этот он помнил смутно, потому что в темноте и тишине его вновь настиг предательский приступ. Сейчас он постепенно проходил, благодаря спасительной таблетке, уступал место усталось и чувству выполненного долга… Выполнить долг… Был странно ощущать это. Дамба осталась далеко позади. Нужно было подняться. Догнать отступающую армию. Вернуться к Хизер. Почтить память сослуживцев. Напиться. Навестить Дороти и Буча. Жить эту жизнь дальше, но сначала полежать пять минуточек. — Эй, смотрите. Это наш? — бодрый молодой голос прорезал тишину, нарушаемую — Форма наша. Живой хоть? Эй, ты живой? — крикнул кто-то, над головой затопали ноги в тяжелых ботинках. — Никогда в жизни не ощущал себя более живым, — сам себе признался Форд и поднял руку со зеленым экраном пип-боя, чтобы солдаты Анклава шли на его свет.

***

Уже вечерело, когда большая часть войск вернулась в Моргантаун. Кто-то уже начал праздновать, разливая алкоголь по металлическим кружкам и произнося тосты за здравие и упокой, другие же грелись у костра, пытаясь переварить случившееся, но а Хизер не могла найти себе места. Дерена нигде не было. Она обошла весь военный лагерь, и даже отыскала остатки его отряда, но самого Путника найти не смогла. Сердце снова болезненно сдавило в груди, и даже сильная боль от свежей раны беспокоила её не так сильно. Хизер мысленно утешала себя тем, что ещё не все отряды вернулись, но рациональная часть напоминала: Дерен оказался в убийственном отряде, из которого остался единственным выжившим, не имея ни силовой брони, ни специального оборудования, чтобы вернуться назад. Почти что отчаявшись, лейтенант ходила туда-сюда, размышляя, что могла сделать, когда вдалеке услышала радостные крики. — Эй, да это же наш герой! — Ничего себе, один-единственный смог уйти со станции! — Налейте ему! Торопливым шагом направившись туда, девушка почувствовала, как сердце облилось кровью. Это был Дерен: мокрый, грязный, но живой, окружённый солдатами, что наперебой хвалили его, хлопали по спине и пожимали руки. Судя по лицу парня, тот оказался смущён подобным вниманием, но принимал почести стойко. Их взгляды пересеклись — девушка не сдержала слабую улыбку. Ей хотелось крепко обнять эту бестолочь, которая полезла в самый ад, но на людях это было невозможно. Вместо того, Хизер прошла к нему: бойцы послушно расступались перед лейтенантом, что встала напротив инженера, после чего крепко пожала ему руку, стараясь сохранять серьёзный и отстранённый вид. — Ты молодец, Форд. Сегодня можешь собой гордиться, — только и сказала она, хотя на самом деле хотела бы сказать намного больше. Вытянувшись в струну, Дерен отдал ей честь. — Благодарю за высокую оценку мэм. Служу Соединённым Штатам Америки и Анклаву! — бодро отрапортовал он, сжимая ее узкую ладонь. Это было единственное прикосновение, которое они могли себе позволить публично. «Я безумно боялся за тебя. Я не мог не вернуться к тебе. Я так рад, что мы живы», — все это осталось непроизнесенным, но отражалось в серой стали его уставших глаз. Просто хотелось прижать ее к себе и поцеловать так, чтобы вокруг все театрально ахнули, как в довоенных мелодрамах. Заслонить от всего этого, остаться вдвоем в темноте и тишине и стоять так близко, чтобы запах крови, плазмы и пота выветрился под натиском нежной орхидеи. Разрыдаться, уткнувшись в каштановую макушку, и не думать ни о чем. Радость встречи захлестнуло беспокойством, когда он увидел перевязь на плече Хизер. Эти ублюдки посмели навредить ей! И это, как и всё остальное, было его, Дерена, вина. Сослуживцы видели в нем героя, но сам Форд так себя не ощущал. Знали бы они, что он просто пытался исправить свою же ошибку, вряд ли похлопывали бы его сейчас по плечам. Все происходящее виделось ему настолько двояко, что сердце не справлялось с такими контрастными и сложными эмоциями, и работало наизнос. — Выпей и отдохни как следует. Ты заслужил, рядовой, — Хизер хмыкнула, после чего, развернувшись, направилась прочь. Ей хотелось остаться с ним, хотелось разделить с Дереном радость победы, выпить пару стаканов паршивого пива или бурбона, может даже сказать какой-нибудь тост… Но сейчас это было невозможно. Впрочем, потом они наверняка смогут лично отпраздновать триумф, наедине друг с другом. Сейчас же девушка направилась в мед блок — нужно было показаться полевому врачу, чтобы он обработал рану и сменил повязку, а затем лейтенант планировала хорошенько отоспаться, ведь всё тело ломало от усталости, а голова казалось невероятно тяжёлой после трудной битвы. «И снова ты спасаешь других, Дерен», — усмехнулась про себя Хизер, чувствуя на душе необыкновенную лёгкость.

***

Анализатор дружелюбно пискнул, зеленый огонек на панели управления говорил о том, что результаты готовы. Доктор Арчер Брайс нажал на кнопку, встроенный в машину принтер выдал ему желтоватый лист бумаги, заполненный длинными рядами строк. Безразлично опустив глаза на лист, доктор Брайс изучил его цепким взглядом. Никаких отклонений у Хизер Отем-Эттвуд не наблюдалось, разве что количество эритроцитов в плазме крови зашкаливало, что неудивительно при полученной травме. В остальном рана лейтенанта не представляла опасности, до свадьбы, как говорится, заживет. Нижняя строка привлекла внимание полевого врача, и он опустил круглые очки с макушки на нос, чтобы удостовериться, что не ошибся. — Хорионический гонадотропин, — пробормотал он, хмуря сросшиеся на переносице брови. — А вот это любопытно. Прикрепив результаты анализов к деревянному планшету, доктор Брайс поправил отвороты белого медицинского халата и вышел из медлаборатории в смежную комнатку, где проводились осмотры офицерского состава. Хизер сидела на кушетке, медсестра заканчивала накладывать свежую повязку на ее рану. Врач подождал завершения процедуры и подошел ближе, когда девушка надела рубашку. — Лейтенант Отем-Эттвуд, ваши анализы готовы, — начал он. — В целом все хорошо, я выпишу вам восстанавливающий курс и настоятельно рекомендую провести несколько дней в состоянии покоя. Снова глянув на лист и удостоверившись, что не ошибся про гонадотропин, Брайс мазнул по ней взглядом из-под круглых очков. Он понятия не имел, в курсе ли лейтенант своего положения, но и промолчать не имел права. — С ребенком тоже все в порядке, так что не переживайте, — наконец заявил он, — но в вашем положении и с учетом травмы я бы посоветовал вам избегать стрессов и активных физических нагрузок. До сих пор Хизер оставалась спокойна — с Дереном всё в порядке, битва выиграна, и наконец-то можно было немного передохнуть, поскольку едва ли после такого удара Братство поторопится переходить в наступление. Однако слова врача заставили её поднять голову и удивлённо округлить глаза, уставившись на врача, что сжимал в руках планшет с результатами её анализов. — С ребёнком? — непонимающе уточнила лейтенант, подумав, что ослышалась. — Кажется, вы что-то перепутали. В госпитале было достаточно бойцов, в том числе офицеров, и наверняка доктор мог просто взять не тот листок, или занести чужие данные в её лист. По крайней мере, именно такие мысли закрутились в голове у девушки. Доктор Брайс лишь покачал головой. Выходит, всё-таки она не знала. Такие моменты Арчер не любил — это гражданские врачи могут с улыбкой заявлять пациентам о грядущем прибавлении, но в военное время такие новости вызывали у офицеров Анклава лишь дополнительные сложности. И все же он выдал ей дежурную улыбку. — Ошибки нет, мэм — результаты точны. Я рекомендую вам обратиться к гинекологу и сделать УЗИ, чтобы определить срок беременности и встать на учет. На лице пациентки отпечатались шок и недоверие. До войны Брайс сидел в комиссии по семейным делам и слышал, как распинается ее муж Норман, утверждавший, что ему необходим развод с бесплодной супругой. Кажется, эта семейка врала всем напропалую, но эти вещи мало волновали прагматичного врача. Хизер как будто окатили ведром ледяной воды. Стадии отрицания и торга быстро сменились на минутный гнев, когда она, вздохнув, мысленно ругалась на саму себя, ведь просто не могла носить под сердцем ребёнка сейчас, когда шла война, в которой лейтенант была обязана участвовать. — Вот чёрт… — прошипела она, опершись локтями на колени и закрыв лицо руками. Обычно люди радовались такой новости, но для Хизер это было чем-то, что ставило под угрозу всю её жизнь. Как она будет участвовать в войне? Что скажет Дерену? Как они вообще смогут заключить брак и жить «долго и счастливо», когда над Вирджинией плывёт тень зла, желающего заполучить всё и сразу? Результаты объясняли многое — периодическую тошноту, внезапно ставшую тесной в области груди офицерскую куртку, отвращение к обычным солдатским пайкам, которые раньше казались нормальными… Словно бы сложился один большой паззл. Брайс всегда чувствовал себя немного неловко, сообщая пациентам новости, которые их не радовали, но он оставался профессионалом. — Миссис Отем-Эттвуд, — он мягко коснулся ее здорового плеча. — Вы молоды и здоровы, поэтому у вас хорошие шансы выносить и родить здорового ребенка. Однако я понимаю, что война — это не лучшее время, чтобы обзаводиться детьми, что дает вам право рассмотреть… иной вариант. — И что это за вариант? — медленно вдохнув, Хизер выпрямилась и посмотрела на врача. Впрочем, по его глазам она сразу же поняла, что имел ввиду доктор Брайс. И этот вариант казался ей ещё хуже, чем сама новость. Покачав головой, девушка поднялась, убрав прядь волос за ухо и нахмурившись. Всё это было слишком сложно… Она вообще не считала, что могла стать хорошим родителем, и, к тому же, Хизер оставалась солдатом… Девушка не хотела однажды оставить своего ребёнка наполовину сиротой, как случилось с её матерью когда-то. — Мне нужно подумать, — ответила лейтенант, хотя понимала, что любого времени на размышления ей будет мало, а вопрос нужно решить в ближайшие месяцы, пока не стало слишком поздно.