Новый Эдем

Небо сегодня было безоблачным, хотя ещё недавно в центральной части Западной Вирджинии прошёл небольшой дождь. Прохладный ветер слабо развевал каштановые волосы, хотя ранее они были аккуратно уложены. Прикетт показался Хизер самым обычным городком на окраине — здесь было так спокойно, что казалось, будто бы жизнь тут текла гораздо медленнее, чем в каком-нибудь Уайтспринге или находящимся неподалёку Моргантауне. Выдавливать слабую улыбку, здороваться и кивать — всё это утомляло не меньше, чем целый рабочий день, проведённый за бумагами, однако всё же для лейтенанта это было лучше, чем хотя бы час просидеть дома наедине с мужем, отношения с которым буквально трещали по швам. Небольшая деревянная сцена, на которой она находилась вместе с местным мэром, позволяла рассмотреть большую часть центра маленького города, а также видеть всех людей, собравшихся в толпе ниже. Пожатие руки, благодарность за тёплый приём — всё было выучено наизусть, и на самом деле не пробуждало в ней никакого интереса. Не было ни красок в прекрасных видах на долины ниже, ни чувства гордости за свою важную работу, ничего. И даже казалось бы вдохновляющая речь была сказана спокойным тоном, без толики какого-то побуждения. — …Анклав никогда не забывает про своих граждан, я могу точно уверить вас в этом. Мы активно развиваем новые торговые пути и строим новые безопасные дороги, в том числе и в окрестностях вашего города, — говорила она, не обращая внимания на то, что едва ли многие верили её словам. Хизер и сама понимала, что людям нужны доказательства, а не пустой трёп. — В данный момент Анклав разрабатывает проект новой трассы от Уайтспринга до Моргантауна… Кроме того, все, кто отслужат в нашей армии более трёх лет, получат право селиться в центральных городах. Вновь подул прохладный осенний ветер, кружа первые опавшие с деревьев желтовато-оранжевые листья. Когда речь подошла к концу, девушка не чувствовала облегчения — она снова вернётся на работу и, вероятно, после отправится в другой город на отшибе, где будет говорить точно те же слова. Зоркий взгляд выцепил одного человека среди толпы незнакомых лиц — он стоял особняком у стены металлической хижины, и также смотрел на неё. Сердце болезненно сжалось, когда девушка узнала эти светлые волосы, острые черты лица и серые как осенние тучи глаза. Возможно, Дороти утаила от него больше, чем знала на самом деле, а может, специально заманила Дерена сюда. Похоже, небесные звезды сложились так, чтобы попасть на одну траекторию с анклавовскими — иначе как объяснить, что вызов Теда с его чертовой трансформаторной будкой совпал именно с визитом Анклава в забытое поселение. Едва Форд вышел из трансформаторной, Хизер начала свое выступление, и Дерен замер, не в силах оторвать ноги от земли и бежать прочь, как он уже неоднократно с ней поступал. Вместо этого он оперся плечом на фонарный столб и слушал, как он размеренно вещает в толпу. Галимая пропаганда должна была звучать из ее уст вдохновенно: раньше глаза ее всегда загорались, когда она говорила о величии Анклава, но сегодня там была лишь пустота. Люди у сцены, шахтеры, рабочие, торгаши и простые горожане, согнанные со всего Прикетта мэром, не выглядели воодушевленными. Горный ветер куснул Дерена во вспотевшую шею. Он спрятал ее в меховой воротник, поднял глаза и увидел, что Хизер смотрит прямо на него. Вдруг в голове возникла тишина. Толпа вокруг исчезла, превратившись в бесплотных призраков, серыми тенями плавающих по улицам. Они смотрели друг на друга целую вечность, пока мимо пролетали годы, века, тысячелетия. Хизер его узнала. Глупо было надеяться, что не узнает. Она расцвела и стала настоящей женщиной, а фотограф «Доминион Пост» — придурок, который даже не смог сделать нормальное фото на её награждении. Что остается делать, когда видишь человека спустя пять лет разлуки? Только махнуть рукой ему, совсем чужому, что Дерен и сделал, будто ничего особенного сейчас не случилось. Развернувшись, он направился прочь с площади, ожидая когда за углом мелькнет знакомая вывеска «Форта». Дерен, похоже, поняв, что она заметила его, вдруг встрепенулся и направился прочь, сунув руки в карманы, но лейтенант не сводила взгляда с уходящего парня, пытаясь отследить, куда он направлялся. Значит, Путник всё это время скрывался от неё, поселившись чёрт знает где. Наверняка даже если бы Анклав позволил ему, парень всё равно выбрал бы место как можно дальше от людей. Как можно дальше от неё. Хизер прекрасно понимала, что наверняка Дерен сильно изменился за эти годы, и, кроме того, девушка полагала, что он мог ненавидеть её, и оттого избегать, но что-то внутри упрямо настаивало на том, чтобы пойти за ним. И лейтенант послушалась, ведь когда выступление закончилось, она незаметно для всех уходящих на работу и по домам исчезла — натянула фуражку пониже на глаза и направилась туда, куда держал путь Дерен парой минут ранее. В этом направлении не оказалось никаких других зданий, кроме захудалого бара, в который офицер вошла, взволнованно выдохнув. Здесь не было почти никого — какой-то парень спал, грудью устроившись на столе, двое местных играли в карты на деньги, а один старик слушал скрипучее радио, стоявшее в углу. «Музыка с волны Дерена», — догадалась она, проходя к барной стойке, за которой сидел знакомый ей блондин, усаживаясь рядом. — Здравствуй, — спокойно сказала она, осмотрев Одинокого Путника, которого уже давно так никто не называл. Хизер всегда умела находить его, и если уж ей удалось с легкостью поймать его в Столичной Пустоши, то скрыться от нее в баре не было и шанса. Впрочем, Дерен вообще не ожидал, что она захочет его преследовать: женам военных неприлично находиться в злачных местах вроде «Форта» с другими мужчинами. Правая рука предательски задрожала, и Дерен обхватил ее левой, на которой он до сих пор носил пип-бой. Только не сейчас и не при ней. Огненный янтарь направленных на него глаз обжигал почти так же сильно, как в тот день, когда она сказала, что любит его. И обескураживал почти так же, как признание, которое он не ожидал услышать от нее первой. Но внешне он оставался спокойным, ничем не выдавая волнение от встречи, и не давая сделать это гадкой правой руке. — Рад тебя видеть, Хизер, — негромко ответил он, слабо улыбнувшись. — Выпьешь чего-нибудь? Дороти вышла с кухни, стягивая с себя пыльноватый серый фартук, но, увидев за барной стойкой возле Дерена лейтенанта, удивлённо подняла брови, явно не ожидая, что вообще когда-то увидит офицера Анклава в своём заведении. — Оу, чем я могу вам помочь, мэм? — спросила девушка, и Хизер молча кивнула в сторону бутылки виски. Без лишних вопросов, барменша взяла два стакана и щедро налила алкоголь, поставив перед парой. Всё-таки она ведь обещала Дерену, что угостит его, и сейчас был момент как нельзя лучше. — Кажется, у меня ещё оставался нераспакованный груз в кладовой… Но если что — зовите! Проводив взглядом быстро убежавшую владелицу заведения, Хизер подвинула стакан к себе, тихо хмыкнув. Наедине с Путником ей определённо будет спокойнее, и, похоже, Дороти легко уловила это, оставив их вдвоём. — Чем теперь занимаешься? — спросила лейтенант, смотря на своё расплывчатое отражение в напитке. — Тем, что умею, — бодро ответил он, отгибая отворот куртки и демонстрируя серый комбинезон механика. Форд посмеялся бы над тем мальчишкой, кто рисовался перед Хизер в кожанке «Туннельных змей», считая себя крутым. Ее-то муж наверняка щеголял в такой же строгой форме, а на гражданке носил дорогущие пальто, но Дерен и не собирался составлять ему конкуренцию. Если уж встретил свою самую большую любовь в тот момент, когда на тебе тряпье, а лицо измазано в машинном масле, то не строй из себя аристократа. Он фальшиво улыбнулся ей, делая вид, что он все еще тот «идиот Дерен Форд», как она любила его называть. — А ты… — начал он, и тут вся фальшь посыпалась, потому что он слишком много он ней знал. Чертов «Доминион Пост». — Впрочем, я о тебе слышал. Он поднял стакан с мутно-золотистым напитком, напоминающим цвет ее глаз. — За встречу? — Да… За встречу, — с некоторой ноткой грусти ответила девушка, стукнувшись с ним стаканом. Дерен вёл себя немного иначе, чем раньше, и сложно было этого не заметить, но отчего-то рядом с ним всё равно было немного спокойнее… И вместе с тем — печальнее. Стакан она осушила залпом, после чего немного поморщилась — напиток был горький и имел кисловатый привкус, но это уже было лучше, чем шампанское, которое иногда дарили им с Норманом другие офицеры по праздникам. — …У вас в городе красивые виды на долину, — негромко сказала она, желая как можно больше продлить момент, когда они сидят вместе, прямо как когда-то. Раньше Хизер казалась Дерену вчерашним ребенком, но сейчас красота ее полноценно вступила в свои права и четкими линиями очертила ее скулы, полные губы и аккуратный нос. И все же она была мрачной, как одна из тех поэтесс серебряного века, что идут топиться на озеро или суют голову в духовку. Форд поспешно отогнал от себя эти мысли. Вкус виски на языке только дополнял этот образ, но в ней осталось что-то едва уловимое и знакомое, но он не мог понять, что именно. Интересно, каким она видела его теперь? Хотелось включить того паренька, что никогда и ни к чему не относился серьезно, но такие трюки разучиваешься проворачивать, побывав на том свете. — Да, неплохие, — согласился он безразлично и перегнулся через барную стойку, чтобы подхватить кончиками пальцев горлышко бутылки виски и плеснуть им еще по порции. Надеялся, что Дороти отнесется к ситуации с пониманием. — Вы прекрасно выглядите, миссис… Он не мог произнести эту новую фамилию — просто не хотел. Едва удержавшись, чтобы не скривиться от этого ужасного обращения, Хизер была благодарна богам, что Дерен хотя бы не стал произносить её новую фамилию. Отем-Эттвуд. Даже вспоминать не хотелось, как она уговаривала Нормана взять двойную фамилию, потому что просто не могла пресечь память своих предков и своего погибшего отца. — Спасибо, — ответила та наконец, после чего слабо улыбнулась и глянула на Дерена, — ты тоже выглядишь отлично… Даже в комбинезоне техника. Как давно он не видел ее улыбку! Всегда считал ее сокровищем и редким даром, которого каждый раз добивался с таким трудом. Его губы непроизвольно начали растягиваться в ответ, но он одернул себя. «Нет, не вздумай, Дерен Форд. Не вздумай опять врываться в ее жизнь и разрушать ее». У Хизер все было нормально, пока в ее жизни не появился Одинокий Путник, который уничтожил ее и растоптал ее оживающее сердце. Все наладилось, и она даже вышла за другого, когда его не стало, и он просто не переживет, если все повторится по его вине. Держись подальше, и ничего не случится. Пытаясь договориться с тахикардичным сердцем, Дерен сунул дрожащую руку в карман и вынул пару купюр, кидая их на барную стойку и прижимая пустым стаканом. — Ну, было приятно поболтать, Хизер, но меня ждет работа, — он улыбнулся так, как улыбались ему клиенты после починки радио. — Было приятно тебя повидать. Он рассеянно хлопнул ладонью по столешнице и вышел наружу, звякнув дверным колокольчиком. Так будет правильно, твердил он себе под разрывающий ритм разбитого сердца. Так будет чертовски, мать его, по-джентльменски. Растерянно смотря тому вслед, Хизер медленно сжала кулаки, стиснув зубы. «Нет, я не могу его так отпустить. Не сейчас», — подумалось ей, и девушка, положив сверху несколько купюр из кошелька как щедрые чаевые, поднялась и торопливо вышло. Силуэт парня уже удалялся, но лейтенант направилась за ним. — Дерен! — окликнула она его, вынуждая остановиться. По бледноватому лицу парня было ясно, что он пытался убраться как можно скорее, но Хизер просто не могла его так просто отпустить… Не хотела. Ей было необходимо провести с ним ещё хотя бы пару несчастных минут, даже если потом это причинит ей ещё больше боли из-за накативших воспоминаний о прошлом. — У тебя, случаем, нет машины? Их взгляды снова пересеклись, и лейтенанту показалось, что вот-вот рёбра сдавят ей грудь, пронзят лёгкие и сердце. Он нервно усмехнулся и положил ладонь на затылок. Самый нелепый вопрос, который можно задать после такой странной встречи. — Вон там, — он кивнул на предоставленный «Ред Рокет» красный пикап, припаркованный в нескольких метрах от бара. Псина дрых в кузове на спине, расшаперив лапы и подставляя живот еще теплому осеннему солнышку. — Ты не мог подбросить меня до Моргантауна? — спросила Хизер, стараясь скрыть лёгкое волнение. Это, пожалуй, было не лучшее, что она могла придумать, но первое, что пришло в голову. — Я могу заплатить за потраченные литры бензина. Всё равно ей было особо некуда тратить довольно солидную зарплату — дом им с мужем выдали бесплатно, а о большинстве расходов заботился сам Норман. Дерен снова глянул на пикап. Псина услышал их голоса, перекатился на лапы и теперь удивленно наклонил голову, высунув свой длинный розовый язык. Кажется, паренек уже почуял долгую поездку и в предвкушении бил хвостом о кузов, издавая громкий металлический звук. — Добро пожаловать на борт, мэм, — улыбнулся Дерен, подходя к машине и открывая Хизер пассажирскую дверь. — Я думал, Анклав привезли сюда на зеленом автобусе. Конечно, он не возьмет с нее никаких денег за бензин. Больше он не возьмет с нее ничего и никогда, даже случайно упавшего с ее головы волоска. — Я отпустила отряд, чтобы заглянуть в бар, — со спокойным выражением лица сказала девушка, благодарно кивнув и садясь в машину. Забавно, что Дерен всё-таки не был полным одиночкой, и обзавёлся пушистым другом. Пёс напоминал ей тех служебных овчарок, которых Анклав использовал в кинологическом отделе. Может, этот мальчик когда-то был продан, потому что не подходил для службы, но одно было ясно — преданности ему не занимать. Овчарка сунулась в открытое заднее окно и бесцеремонно ткнулась Хизер в ухо своим черным влажным носом, с любопытством обнюхивая. — Псина, здесь дама, поэтому давай ты не будешь вести себя, ну… как обычно, — смущенно взмолился Дерен, заталкивая собачий нос обратно и задвигая окошко. — Прости за него. Не учил я его как-то вежливо обращаться с лейтенантами Анклава. Повернув ключ в замке, он завел машину и начал выворачивать на главную улицу, выводящую на 97-ю трассу. Вождение доставляло ему истинное удовольствие, но сейчас он откровенно нервничал: настолько, что боялся перепутать газ и тормоз. Просто Хизер сказала, что пренебрегла регламентом ради визита в бар. Это было странно и настолько на нее не похоже, что выбивало его из колеи. Фонари на улице загорелись, разгоняя зарождающиеся сумерки, и высветили ее бледное лицо и темные впадины под нижними веками. А ведь у нее была масса вариантов выбраться из Прикетта, подумалось Форду. И прежде чем посадить ее в машину, стоило об этом напомнить, но было поздно. Дерен в очередной раз укорил себя за то, что не очень быстро соображал. Девушка лишь слабо улыбнулась на интерес собаки, слегка покраснев. Пожалуй, Дерену действительно было совсем не одиноко с таким компаньоном рядом. Некоторое время они ехали молча, но Хизер чувствовала, как напряжён был Путник, сжимая в руках руль так, что, казалось, он вот-вот лопнет. Тихо вздохнув, девушка отвернулась к окну: желтеющие деревья проносились мимо не так давно отремонтированной трассы, по которой в такое время особо никто не ездил. — Знаешь… — вдруг начала она сдавленным голосом, не поворачиваясь к парню. — Ты выбрал неплохое место для жизни… — Это был не совсем выбор, — тихо ответил Дерен. Его выбором было умереть в Очистителе. Он попрощался с Хизер в ту ночь и приготовился к встрече… с кем бы то ни было. Однако спустя месяц он очнулся в госпитале в Вирджинии и узнал, что врачи Анклава опять взломали дверь в загробный мир и вытащили его обратно. А потом была долгая реабилитация на жестких лекарствах, борьба с мигренями, тремором и кошмарами, которые так и останутся с ним на всю жизнь. Следом трибунал и приговор — два года каторжных работ на шахтах Прикетта, откуда он так по сути и не выбрался, хотя и был теперь теперь отбывшим свое наказание свободным человеком. Дерен не решался спросить, какую роль во всем этом сыграла Хизер. После того, как он предал ее, она должна была просто оставить его труп в Очистителе, но он не сомневался, что это она способствовала столь мягкому наказанию для изменника Родины. Он не знал, благодарить ее за подаренную жизнь или проклинать за то, что жизнь эта была без нее. Впрочем, это было совершенно неважно, потому что через сотню миль они доберутся до Моргантауна и расстанутся навсегда. Хизер выдохнула, не зная, что должна была ответить. Дерен словно нарочно держал огромную дистанцию, при этом уверенно копая между ними пропасть ещё больше, чем она была до этого. «Наверное, он забыл обо мне, и вспоминать не хотел», — подумала девушка, как вдруг заметила в зеркале заднего вида медленно плывущее по небу пятно. Сначала лейтенанту показалось, что это была грязь на зеркале, но затем она смекнула, что нет — в закатном золотистом небе летел огромных размеров серебристый дирижабль, отражающий оранжевые лучи яркого солнца. — Какого чёрта? — прошипела Хизер, когда внезапно заметила на боку небесной махины знакомый ей до боли рисунок… Братство Стали. Дерен так резко вдавил педаль газа, что их обоих едва не ткнуло носами в приборную панель. Псина в кузове истошно залаял, опираясь лапами на борт. Бросив руль, Форд вышел на пустую дорогу, кроме которой не было ничего — только стена елей права и уходящие вверх скалы слева. Обойдя машину, он приложил руку козырьком, щурясь на здоровенную махину, напоминающую ни то пулю, ни то маслину. — Твою мать, — выругался он, узнав символ: шестеренки и меч, обрамленные крыльями. Вокруг дирижабля, словно мухи вокруг хвоста брамина, кружили винтокрылы, и все это нависло над Прикеттом, в котором (Дерен сам недавно чинил) была всего одна турель. Вот так вот моментально мир в постапокалиптическом мире переходит в войну. Торопливо выходя вслед за Дереном, Хизер в оцепенении наблюдала за тем, как огромный дирижабль медленно остановился, застыв ровно над городом, а те винтокрылы, что кружили вокруг, стали опускаться вниз. — Сукины дети… — выругалась она, едва сдержавшись, чтобы не ударить по корпусу машины кулаком. — Откуда у них чёртов дирижабль? Впрочем, это сейчас было далеко не самое важное. Увидев, как Путник хамер, наблюдая за происходящим, Хизер, позабыв о неловкости во время их поездки, схватила парня за плечо, заставив обернуться. — Дерен, нам нужно в Моргантаун прямо сейчас. Дерен взглянул в ее глаза, полные той знакомой решительности, что он видел в ней пять лет назад, когда ее сердце горело от стремления к цели. Он знал, что в Прикетте осталась Дороти и другие его знакомые, но понимал, что нужно быть идиотом, чтобы развернуть машину и попытаться хоть кого-то там спасти. — В машину, быстро, — скомандовал он Хизер, словно это он был лейтенантом, а не наоборот, и сел за руль. Он не слышал про Братство с тех пор, как его увезли из Столичной Пустоши. Кто сейчас был там старейшиной? Оуэн Лайонс, а может, уже его дочь Сара? Или кто-то другой, о ком он доселе не слышал? В любом случае, у нового лидера хватило смелости на захват богатейшего региона страны, который уникален тем, что почти не пострадал от радиации, когда упали бомбы. Пикап набирал скорость, грохоча по черному асфальту, сердце Дерена билось как молот, Хизер рядом с ним напряженно молчала, и даже Псина позади притих. Дерен отчетливо слышал стук под капотом, который ему не нравился. Все собирался отвезти тачку на техобслуживание, но не рассчитывал, что ехать придется так далеко. Полчаса они просто летели по трассе, пока не перестали слышать что-то в городке позади себя, а затем из-под капота повалил сизый дым, и машина начала терять скорость. — Чёрт, только не говори, что… — начала было Хизер, однако, увидев обескураженный взгляд парня, медленно выдохнула. Ругаться на него — всё равно что кричать на котёнка, который не может пить молоко из миски. Они вышли из машины, и Дерен поднял капот, коротко закашлявшись. По виду Дерена было ясно — едва ли можно будет устранить поломку прямо сейчас. Хизер отвернулась, нервно дёрнув плечами. Она не чувствовала приливов гнева уже довольно давно, но одного взгляда на дирижабль Братства ей хватило, чтобы появилось желание взять свой плазменный пистолет, и в одиночку пристрелить каждого, кто носит серую силовую броню. — Блядь! — Дерен со все дури закрыл капот и ударил каблуком ботинка по госномеру, который жалобно перекосился. Раньше он старался не ругаться при Хизер, но сейчас его просто скручивало от досады, что именно с ней он как обычно попал в трудную ситуацию, будто боги Пустошей даже спустя пять лет не сжалились над ними. Голову ощутимо повело, затылок загудел в преддверии грядущей мигрени, и Форд сунул руку в карман, вскрывая ногтем оранжевый флакон. Достав таблетку, сунул в рот и с трудом проглотил без воды, надеясь, что Хизер этого не заметила. Когда-то он радовался винтокрылам Братства над головой и их знакам на силовой броне. Но в этот раз они пришли совсем не туда, где он хотел бы их видеть. И как назло в этот момент Хизер оказалась рядом. А ведь Дерен с самого начала знал, что если он с ней свяжется, обе их жизни непременно пойдут наперекосяк. «Какой же ты идиот, Дерен Форд». Что ж, им не привыкать. Забыв про машину, которой и так уже ставили прогулы на автомобильном кладбище, Дерен подошел к кузову и щелкнул замком, выпуская Псину и забирая оттуда рюкзак с привязанной к нему гитарой. Закинув поклажу на плечи, он подошел к Хизер, которая все еще стояла отвернувшись и глядя на дорожную ленту впереди, словно так она могла оценить расстояние до Моргантауна. — Пошли, — позвал Дерен, а Псина показал пример, бодро засеменив вперед. Коснувшись плазменного пистолета на поясе, на всякий случай желая удостовериться, что в случае нападения она сможет дать отпор, Хизер направилась вслед за Дереном, однако сейчас все её мысли были заняты лишь тем, что она увидела в небе над Прикеттом. После того, как Братство Стали уничтожило базу ВВС Адамс, прикрывавшую отступление основных сил, между двумя организациями наступила тишина — они словно провели между друг другом невидимую черту, постаравшись забыть о существовании врага… Видимо, командование Братства вдруг заимело огромные амбиции, раз они решились напасть на регион, где были сосредоточены главные силы Анклава. — Это чертовски плохо… — бормотала она про себя, будто позабыв, что была не одна, ведь уже привыкла периодически рассуждать вслух в своём кабинете, где часто чувствовала давящее одиночество. — Когда они только успели создать столько винтокрылов и целый дирижабль? Впереди далеко разносился мерный стук собачьих коготков. Ветер стих, темнота легла на ветви, стволы превращались в потрескавшиеся морщинистые морды со ртами-дуплами. Дорога тонула на горизонте и за спиной, и казалось, стоит дойти до конца, и рухнешь с нее в пропасть. Дерен достал «десятку» из рюкзака, добрым словом вспоминая винтовку Линкольна. — Лайонс больше не Старейшина, — заявил он, прерывая нервное бормотание Хизер. — Он не стал бы нападать на другие регионы. Кто-то другой теперь верховодит в Братстве. — И у этого кого-то наполеоновские планы, — заметила лейтенант, поправив свою фуражку. — Только в регионе ситуация стабилизировалась, как Анклав втягивают в очередную войну. Хизер прекрасно понимала, какими огромными силами располагал Анклав в Вирджинии: военная техника, человеческие ресурсы и различные производственные предприятия… Но едва ли Братство пришло, не подготовившись к подобному приёму. Что-то скребло на душе, подсказывая, что конфликт может выйти на уровень выше, нежели он был в Вашингтоне. Ещё и застряла она ни с кем иным, как Дереном, всеми силами пытавшимся отстраниться от неё и забыть, как страшный сон. Хотелось спросить парня, зачем он шёл с ней, а не вернулся к своим соседям и друзьям, но слова застревали в горле. Наверняка он отшутится или сменит тему. Некоторое время они направлялись по трассе, стараясь держаться ближе друг к другу, и Хизер осмотрела деревья вокруг, чья листва тихо шуршала от порывов холодного ветра. — Я давно не была на улице так долго… — негромко сказала она, понимая, что уже и позабыла, как приятно пахло в лесу свежестью и зеленью. Пип-бой Дерена в Вирджинии работал так же хорошо, как в Столичной Пустоши. Отмечая, как быстро ложится ночь на Аппалачию, он поглядывал на карту в поисках места, где можно пережить темноту. Анклав мог сколько угодно хвастаться, что сделал этот штат безопасным, но жители окраин знали правду. До сих пор было полно шахт, пещер и заброшенных строений с дикими гулями, а мутировавшие животные продолжали бесконтрольно размножаться в горах и спускаться в долины, чтобы полакомиться зазевавшимися путниками. Приятная прохлада леса и аромат преющих опавших листьев сейчас играли роль приманки. — Надо бы где-то переждать ночь, — заметил он, не обратив внимание на философские измышления Хизер. — В темноте передвигаться слишком опасно. — Трассу построили не так давно, может быть, ещё остался лагерь строителей южнее, недалеко от военного кладбища, — предположила лейтенант, смотря на то, как постепенно на почти полностью стемневшем небе начали загораться яркие белые звёзды. Времени до полуночи оставалось не слишком много, но она привыкла к малому количеству сна, да и прекрасно понимала, что едва ли сможет уснуть — бессонница стала частью её жизни примерно три года назад. Конечно, если заходить глубже в леса на севере, то наверняка можно было наткнуться на диких животных и мутантов, однако вдоль трасс они появлялись реже, так что стоило держаться дороги и надеяться, что никакой яо-гай не почует их. Лагерь строителей действительно показался чуть ниже по дороге. Строительная техника давно уехала, но остались модульные вагончики, разбросанные тут и там, как грибы после дождя. Преимущество их было в том, что у них имелись кодовые замки, но прорабы и рабочие редко заморачивались, чтобы менять код с заводских четырех нолей на что-то посложнее. Защиты от плохих людей это не обеспечивало, но безмозглые гули и животные не смогли бы разгадать «сложный» шифр. Спустившись по насыпи, двое и собака, подошли к первому вагончику. Теория оказалась верна — стандартный код подошел, и двери отъехали, впуская путников в тесное помещение, единственным источником света в котором служила лампа с подсоединенным к ней аккумулятором. Сев возле тонкой металлической стенки вагончика, Хизер сняла свою фуражку и опустила голову. С каждым годом жизнь у неё становилась только тяжелее: семейные трудности, проблемы на работе и в обществе… И если ко всему этому прибавится новая полномасштабная война, то едва ли дальнейшее существование можно будет назвать жизнью в принципе. Достав из кармана пачку дешёвых сигарет, покупать которые приходилось подальше от дома втайне от мужа, она щёлкнула позолоченной зажигалкой, после чего затянулась, прикрыв глаза. «Может быть, хотя бы на время войны Норман перестанет говорить о детях», — подумала Хизер нервно. Дерен отыскал в мусорке прямоугольную коробку из-под лапши быстрого приготовления, поставил на пол и достал из рюкзака бутылку кипяченой воды. Псина начал шумно лакать из импровизированного блюдечка, а его хозяин уселся напротив Хизер, вытянув длинные ноги, и смотрел, как она курит. Казалось, что с каждой затяжкой время для нее останавливается на короткий миг, и мысли уносят ее куда-то далеко, и не только за пределы вагончика, а еще дальше — от всех проблем и забот. В такой момент она теряла контроль, и Форд видел этот знаменитый «взгляд на две тысячи ярдов». — Можешь не переживать, Хизер, — тихо сказал он. — Я доставлю тебя к мужу в Уайтспринг уже завтра к полудню. Дёрнув плечами, Хизер посмотрела на Дерена с холодом, будто бы он сказал, что завтра собирается продать её Братству за две упаковки пюре и рабочее радио. Затушив окурок о пол вагончика, девушка ничего не ответила. Захвати её в плен паладины — по крайней мере, Норман бы наконец заткнулся по поводу наследников. — Я очень рада, — ответила лейтенант, отвернув голову, но тон её отнюдь не был радостным. Скорее, она снова почувствовала себя, как раньше, стала отстранённой и холодной. Она не знала, на что рассчитывала. Что спустя пять лет у Дерена в груди есть ещё хоть немного чувств к ней? Это было глупо. Хизер понимала, что наверняка у него уже были отношения, и может даже не одни. Что ей станет легче от общения с ним? Но сердце сжималось так сильно, что она едва могла дышать. Послышался томный вздох, и девушка обняла свои колени, уставившись в одну точку. Единственная причина, почему ей нужно было добраться до цивилизации — оповестить руководство о нападении Братства, а остальное… Нет, ей не хотелось ни в Уайтспринг, ни, тем более, к мужу. Дерен лишь кивнул, потому что Хизер откровенно врала, но и правдой не делилась. Он не собирался лезть ей в душу, потому что процесс этот чаще всего взаимный, а в собственной у него творился полный хаос. Форд положил рюкзак под голову в качестве подушки и растянулся на металлическом полу. Псина допил свою воду и подошел к хозяину, а после перевел взгляд на Хизер, у которой при себе не было никаких мягких вещей, чтобы устроиться на них. Умная овчарка подошла к девушке и свернулась калачиком у ее бедра, подставляя ей свой теплый черно-белый бок. «Предатель», — беззлобно подумал Дерен, испытывая к собаке чувство благодарности за заботу, которую он сам не может оказать девушке, потому что поклялся больше не вредить ей. За пределами вагончика было тихо — лишь сверчки стрекотали где-то в траве. Вновь объединившиеся в неожиданный союз спутники засыпали в объятиях лжи и недосказанности.