Маленький человек в доме рассвета дьявола

Команда - это не группа людей, которые работают вместе

Команда - это группа людей, которые доверяют друг другу

© Саймон Синек

Казалось, что дом опустел. На первом этаже никого не было, из нового была только меловая доска, на ней исписанные карточки, издалека не разобрать. Возле нее стояла Кейт, пытаясь изучить. В гостиной догорал камин, а на кухне простаивался чай. Непривычно. Пришедших с улицы встречал Энтони, спускаясь по лестнице. Он рассказал, что все засели по своим комнатам и не хотят выходить. Флисс и Конрад закрылись в мужской спальне наверху, а Алекс и Джулия в женской. Крис сидит в компании Рейчел и Сэм в их комнате, а внизу отдыхают Эрик и Брэд: первый готовится к ночной вылазке, второй отходит от дневной. — Это даже хорошо. Не будут мешать, — отвечает Кейт, явно не предрасположена к текущей драме. Отчитавшись, Энтони идет спать перед караулом в лесу, а все четверо поднимаются в комнату Ника и Кейт. — Может позовешь нашего археолога наверх? — предлагает своей девушке Ник. — Думаю, его знания пригодятся. Если он, конечно, в норме. Журналистка кивает и начинает строить предложения в голове. Что сказать парню, который испугался до чертиков, но победил вампира? Что-то ободряющее и осторожное? В комнате уже стоят книги, склянки и блокноты, которые нашли ребята в пещерах. Книги и блокноты Кейт расположила на подоконниках, можно не использовать шторы — в комнату едва ли пробивался дневной свет сквозь пыльные страницы. Склянки аккуратно, не касаясь друг друга, расположились на столе, оставив существенное место для сидящего и изучающего их, то есть, Салима. — Для экономии времени, разделяемся: Ник и Джейсон, вы идете вниз и доделываете детективную доску. Нужно понять что в какой последовательности случилось от момента прибытия инопланетных существ до сегодня. Мы путаемся в датах, это все усложняет. Салим встал возле стола и повернулся к собравшимся. Он никогда не стремился стать лидером, даже на пару часов. Но сейчас не хотелось тратить лишние секунды на выяснение кто здесь все-таки главный. Кейт всю эту кашу заварила. Она же и будет об этом потом писать, и Салим надеется, что не собственной кровью. Девушке что-то мешает стать во главе... концентрация на собственной выгоде? Журналисты не работают в командах, они одиночки. Да, что-то внутри ее заставляет следовать за ней, может энтузиазм, которым она заряжает всех вокруг? Салиму с ней интересно. Она местами вымораживает, как сегодня, но это терпимо и поправимо. Ник никогда не был лидером. И сейчас у него это не получается. Парень привык кого-то слушать, Джейсона или Рейчел... и вроде как ему эта роль подходит, только вот Кейт — не Рейчел, поспокойнее и без желания получить медальку за заслуги. Она также, как и Ник, упирается в невидимую стену с вопросами без ответов. Эрика он в расчет даже не берет. Парень так и не научился слушать других, а раздавать приказы — этого мало для грамотного руководителя. Салим надеялся в глубине души, что Кинг сольется с их тусовки, он вообще никак не вписывался в нее. Ходит где-то в стороне, но при этом влияет на весь настрой. Такому сложно довериться. Что тогда, в 2003-ем, что сейчас, в 2008-ом. Алекс может и является главным среди своих, но больше он не тянет. Сказываются собственные страхи и неопытность, может со временем и научиться руководить... но сейчас рискует наделать еще больше ошибок. Рейчел могла бы. И даже в каких-то моментах себя проявляет. Но Салиму кажется, что впервые офицеру ЦРУ... не хочется? Нет желания? Мотивации явно предостаточно, если она обгонит в этой гонке за признанием своего бывшего мужа, то получит не только лычки, но и свершение справедливости за все эти года. Осман пока не мог понять, что ее останавливает. Если только... Конрада он даже не берет в расчет. Безответственный, с легким сердцем, беспечный. Да, такие нужны команде, но точно не у руля. Где-нибудь в баре, между битвами. Его сестру Джулию туда же, официанткой напитки разносить после сражения и латать раны. Тому же Алексу. «Золотые детишки» никогда до конца не берут судьбу в свои руки. Зачем, если есть «подстеленная соломка» в виде денег? На самом деле, эти двое — единственные, кто мог давно уехать из жуткого дома, откупиться, заткнуть рот дорогим шампанским и помалкивать до конца жизни, сидя у себя на вилле. Что мешает? Конраду — Флисс. Это явно не интрижка на отпуск, что-то посерьезнее. И если парень не пытается ее спасти, то хотя бы обдумывает слова, которые скажет родителям, как ее представить им. А Джулия несомненно держится подле своего парня. Куда он, туда и она. Алекс сильно рискует своей девушкой, пытаясь не загреметь в тюрьму со своим братом. Кстати, Брэд. Из него мог бы получиться неплохой советник, которые ходят тенью за королями и подсказывают верные решения. Только бы перестал себя во всем винить и скромничать... Салим прекрасно понимал причину его неуверенности в себе: сложно расти с адекватной самооценкой, когда рядом есть тот, кто тебя затмевает. В этом можно найти как плюсы, так и минусы. Осман — средний ребенок, имел старших крутых братьев и был вынужден приглядывать за младшими. Оставалось лишь надеется, что Смит-младший также вычленит из этой ситуации плюсы и станет закрывать глаза на минусы. Хотя бы на секунду. А рядом с ним стоял бы Крис, по другую сторону. Занимался бы стратегией, планированием, всем тем, до чего руки никогда и ни у кого не доходят. Оба обладают не только увесистым интеллектом, но и багажом знаний. Иракец не просто так зовет Брэда помочь Кейт: не узная он, что пережил пару минут назад Крис, позвал бы и его. Можно кстати попробовать, через пару часов, рассказать ему, что они нашли, подключить к мозговому штурму. Салиму хотелось бы видеть лидером Энтони. Он вполне бы мог. В меру мудрый, адекватный, с высоким эмоциональным интеллектом, ответственный, ему не все равно на детей, которых он в свой дом пустил и которым доверился. Если бы не только старые раны, что бередят его душу. Такое не излечить ночной попойкой, таблетками или парой посещений психолога. С таким надо научиться жить. Может, все происходящее вокруг ему поможет? Или окончательно сведет в могилу мужчину? Бывшему лейтенанту оставалось поверить лишь в оставшуюся тройку: Флисс, Сэм и Джейсона. Полинезийка сама по себе капитан, ей не в первой «вставать за штурвал», «брать под крыло» других людей. Девушка явно переживает потерю своей лодки и может утолить свою печаль в управлении текущего экипажа этого нестабильного судна. Саманта — точно будущий лидер. Тот, который не кричит о своих заслугах и делает все «на совесть», думает о других, пытается наладить со всеми отношение, берет кучу ответственности за себя и других, ничего не боится, уверенная и неимоверно сильная. Салим ни раз отмечал ее сходство с Рейчел: это несомненно версия Рейчел до того, как она вышла замуж за Эрика, попала в аварию и поднялась до пьедестала «Альфа-суки». Вот только девушка слишком переживает за других, надо ставить себя на первое место. И цель, к которой двигаешься. Джейсон. Тут без комментариев. Только два маленьких: перестать смотреть на всех с явным предубеждением и впустить в себя щепотку искренности. Два элемента, которые лишь подкрепят его статус вечного командира. Морпехи кивают в сторону бывшего иракского военного и выходят из комнаты, встретив по пути Брэда с Кейт. Подошли как раз вовремя. Только не одни: с ними увязался Алекс. — Какого хрена вы тут устроили? — рванул он тут же внутрь комнаты, чтобы остальные в коридоре не услышали. Брэд был вынужден задержаться в проеме с Кейт, за ними встали Ник и Джейсон. — Решили на мясо нас всех пустить? Четырех дней оказалось достаточно, чтобы базово изучить Алекса Смита. Медик из семьи среднего класса, старший брат, который опекает младшего, имеет девушку, которой не решается сделать предложение. Парень хороший, но, как и все здесь, со своими травмами. Например, с гиперконтролем и вечным стыдом за младшего брата. — Алекс, мы не думали... — начинает Салим со всей своей бескрайней заботой. И делает первую ошибку. — А хули вы не думали? — прерывает его мужчина, сбивая с себя руку схватившего его Джейсона. Лейтенант смотрит на него с упреком — Салима трогай в последнюю очередь. — Алекс, нам правда жаль... — вступает Кейт. И делает вторую ошибку. — Херня, вам поебать на нас! Вам всем лишь бы выйти из этого дерьма победителями. У каждого есть свои козыри за спиной: ты — журналистка, твой парень — коп. Вы вообще все военные, а за стеной сидят ЦРУшники. Что есть у нас с Брэдом, а? Нихрена. Вы нас отправляете на убой... — Остынь, чувак! — перебивает его Ник. И выигрывает. Алекс затыкается, не то от неслыханной дерзости в свой адрес, не то от нежданного шока — он тут шел покрыть их всех матами и уйти, а нарвался на негатив в свою сторону. — Ты несешь чушь. Мы тут все «под прицелом», эта тварь чуть не убила Кейт! Сержант специально делает акцент на своей девушке. На Салима Алексу похуй, про Брэда он уже в курсе и провести теперь параллель девушки Ника со своей девушкой не составит труда — Джулия могла оказаться на ее месте, чувак, подумай! Кейт смущенно смотрит на всю эту картину. В очередной раз за день чувствует свою вину за содеянное. К такому всегда приводит ее неизменное копание в поисках правды, но теперь это влияет не только на нее. Бедный Брэд, девушка смотрит на парня, который чувствует... тоже самое? Еще хуже! Младший ловит испанский стыд за старшего, уже не нуждается в подобном отношении к себе, ему ведь не десять и он не беззащитный. Журналистка обещает себе в конце дня подойти и поговорить. Уверить, что Брэд сильнее, чем кажется. Бросьте, он сегодня убил вампира! — Мы можем просто договориться? — уже спокойнее, спрашивает его Смит-старший. — Мой брат и моя девушка в конце этой истории должны остаться в живых! Еще Конрада было бы хорошо спасти. Остальное — не важно! Ник усмехается от его неумелого сокрытия имени Флисс в этом списке. Неужели из-за своей слепой любви к Джулии он не видит отношение ее брата к девушке? Да и сама Джулия с капитаншей сдружилась. Да, чувак, тяжело тебе по жизни приходится. — Поверь, в моей системе приоритетов, пункт «рассказать всем про монстров» явно стоит не на первом месте. И уж точно не в угоду жизни людей, — заявляет ему со всей искренностью Ник. И видит, как Смит-старший чутка расслабляется: огоньки в глазах уже не такие яркие и бешенные. — Ладно, показывайте, что вы там нашли, — будто переключив «режим: серьезный» на «режим: любопытный», Алекс проходит до подоконника и начинает копаться в найденных книгах. Остальные выдыхают: Ник и Джейсон уже спокойно спускаются к доске, Брэд и Кейт закрывают за собой дверь, смотрят на Салима. Брэд старается вести себя невозмутимо: должны же как-то окупаться старания всех вокруг его защитить. Парень все еще чувствует себя фарфоровой вазой с трещинами, но уже способной самой отойти от края стола, зная, что внизу есть пара подушек. — Мы думаем, что нашли вещество, которое перевозил Дэйв Фишер на «Оранг Медане» из Китая в Америку. И на остатки которого вы наткнулись пару дней назад там же, — Салим говорит преимущественно Брэду и Кейт, косвенно — Алексу. — Это важная деталь, нам повезло найти следы экспериментов химика. Надо этим воспользоваться и понять что пытался создать Дэйв Фишер и почему от него становится так плохо. Осман посматривает в сторону Смита-старшего, который делает вид, что погрузился в чтение. Ага, очень интересно читать про крапиву, как же. Алекс косится в сторону Салима, пока тот не видит. Анализирует в голове услышанное, но в слух свое мнение не высказывает. — Я займусь этим, — продолжает Салим. — Брэд, Кейт, мне нужно, чтобы вы взяли на себя изучение всех этих книг. Мы уже нашли среди них одну важную, записки члена экспедиции Алин Журно про Нарам-сина. Возможно, есть еще что-то. Алекс, ты можешь помочь им. Все смотрят на медика. Тот все еще повернут к ним спиной и перебирает страницы. Думает про себя как красивее ответить. Отгоняет мысли, что, не приди он в эту комнату, его бы и не позвали. Нет, лучше думать о том, что без него им было бы тяжело все это изучить. Парень берет парочку книг с подоконника и садится с ними на пол, упершись в стену у окна. Остальные принимают это молча как за согласие и поддаются примеру: берут по 3-4 штуки с подоконника и рассаживаются по разным углам, Кейт на кровать, Брэд в кресло рядом со столом, за который садится Салим. Тем временем, внизу все идет намного быстрее и легче: Ник и Джейсон, взяв из холодильника холодное пиво и подбросив дровишек в камин, становятся напротив доски и с умным видом глядят на нее. В гостиной тихо и тускло, но это придает особую атмосферу. Оба морпеха ловят былые ощущения от работы в полевых условиях, никогда не удавалось поработать в приятной обстановке, за столом и с чашкой кофе, те же отчеты они всегда писали на коленках, сидя на полу в разбомбленном ранее месте, типа дворца Саддама. Красота. — «Рэндольф Ходжсон», «Чак Бернштайн», «Дэйв Фишер», «Джош Вашингтон», — зачитывает примагниченные листки Джейсон. — Твои рисунки? — Не, ты помнишь, как я пытался составить фоторобот на араба, что на нас напал тогда? — усмехается Ник. — Они его так и не нашли. Ты еще тогда сказал мне: «Это все потому, что они похожи друг на друга, Никки». — Да, — протягивает морпех. — Кто же знал, что они такие же как мы. Ник Кей улыбается. Он боялся, что за эти пять лет, Джейсон потеряет приобретенные в пещерах положительные черты: прагматизм остался, но уже с упором на человечность, холодный расчет все еще присутствует в стрессовых ситуациях, но в обычной жизни Джейсон продолжает шутить и даже слегка... эмпанировать? Сержант надеется, что ему не показалось. По крайней мере, он рад, что Колчек хотя бы с Салимом продолжил общаться после тех событий. Может, теперь и они смогут наладить общение. — Так, все получается началось с того чувака, который пытался престол заиметь, — начинает первым лейтенант. — Не, не так. У него он уже был, — поправляет его сержант, беря в руки листочек и маркер. — Но он своей войной с соседним народом пробудил спящих под землей вампиров. — Которые на тот момент уже хуеву тучу лет там были, — делает первый вывод Колчек. Смотрит как Ник прикрепляет два листка в самый левый и верхний угол доски: Эра динозавров: прибытие вампиров на Землю X лет до нашей эры: война Нарам-сина — Думаешь поэтому динозавры вымерли? — блеснул своими знаниями истории Джейсон. — Все может быть. Большой пробел между этими событиями и тем, что произошло гораздо позже, но в тех же пещерах. — Когда мы там были? — Когда там были еще археологи. Кажется, после войны? Приклеивает следующий листок: 45 — 50-ые: экспедиция Ходжсона — Крис говорил, что события в шахтах Блэквуда тоже произошли после войны... За ним идет следующий листок: 45— 50-ые: обвал Блэквудских шахт — И еще в это же время затонул корабль. Очередной с размашистым подчерком Кея примагничивается к доске: 45 — 50-ые: гибель «Оранг Медана» — Эти три события определенно связаны друг с другом. Оба отходят подальше от доски. Да, бумажек на ней стало больше, но понятнее не стало. — Слушай, а что мы извилины свои напрягаем? Давай включим кассеты. Там же химик эти события упоминал. Мысль здравая и Кей, достав из под стола ящик с кассетами, включает их. Начинает с первой: сначала проматывает ее к началу, потом ставит фоном, кладя плеер на стол и садясь на диван. — Вот, дата: 2 марта 1946 года. Дэйв Фишер встречается с Рэндольфом Ходжсоном и вступает в его экспедицию. Джейсон берет лист с доски, комкает его и выкидывает. Берет новый, на котором уже спешит написать дату. — Погоди, пиши другую: 21 октября 1946 года, — прерывает его Никки. — Похуй, когда они там обедали и об этом разговаривали. Эта дата — начало их экспедиции. И... сейчас перемотаю... вот... ага, да 1 января 1947 года — день, когда Дэйв Фишер покинул пещеры. Джейсон Колчек, удивившись про себя как сильно вырос в детективных расследованиях его друг, безоговорочно подчинился, написав на новом листке две даты: 21 октября 1946 года — 1 января 1947 года: экспедиция Ходжсона — Потом он уехал в Китай, — продолжил Ник, поставив четвертую кассету. Казалось, он знает теперь весь хронометраж наизусть. — Но даты не называет. Сейчас. Кей в мгновение оказывается у журнального столика и, перебрав несколько, натыкается на газеты. Перелистывает их, находит нужную и бросает к коробке с кассетами. — Пиши: «июнь 1947: катастрофа на «Оранг Медане»». Джейсон слушается и меняет один листочек на другой. Июнь 1947: катастрофа на «Оранг Медане» Следующий отрывок кассеты, Ник переслушивает дважды. Трижды. «Тогда, еще тогда, в соседней стране, в одной из самых живописных провинций края кленового сиропа. Уже тогда, тогда они все знали. И решили смолчат, как они всегда это делают. А мне, мне что оставалось? Все также — молчать. И в свой следующий раз, когда я повторно перевозил подобный груз через обычного дайв-бота, я говорил, что это просто обычный псилоцибин для больных». — Фишер узнал про, видать, уже произошедшие события в Канаде..., — прервал молчание и постоянное пролистывание одного и того же места Джейсон. — Из газет? — Скорее всего, — ответил ему Ник. — Прочел, решил поехать, познакомился с журналистом. Тот ему все рассказал, версии сошлись. Оба начали работать над тем, что нашли: Бернштайн показал ему данные с горы, Фишер свои, из пещер. И опять большой пробел между этими событиями и аварией в 2000 году. Джейсон молчит, ожидая как Кей скажет ему что дальше писать. Прождав минуту, аккуратно спрашивает. — Рейчел не говорила когда именно это произошло? Сержант сглатывает. — Май. 27 мая 2000-ого. Их медовый месяц. В тишине Джейсон пишет и приклеивает следующий листок: 27 мая 2000 года: авария в Литтл Хоуп Затем, не дожидаясь приказа дальше, пишет на следующем: 30-31 мая 2003 года: встреча с вампирами в горах Загрос — Охренеть, — комментирует сразу же. — Между этими событиями прошло ровно три года. Совпадение? Ник Кей хмурится, смотрит на связь между листками, встает с дивана и подходит к доске. — Думаю да, просто совпадение. Пиши сюда же февраль 2007 и 2008 годов: события в доме Вашингтонов, Сэм и Крис с друзьями впервые столкнулись с Вендиго. Джейсон послушно дописывает два листка и, примагничивая их к доске, связывает наконец всех их вместе одной красной нитью. Февраль 2007 года: первая встреча с Вендиго Февраль 2008 года: вторая встреча с Вендиго — Мы кое-что забыли, — прерывает его наведение красоты Ник. — Что? Последний листок берет Ник, пишет и прикладывает его последним. 26 мая 2008 года — ?: операция по спасению мира — Надеюсь знак вопроса не превратиться в знак бесконечности — не хочу жить вечно, — шутит Джейсон, чему Ник безмерно рад. Шутка грустная, но лейтенант улыбается, глядя в лицо опасности и неизвестности. Как в старые добрые времена. Доска теперь показывает временной маршрут, слева направо, все центральные события: Эра динозавров: прибытие вампиров на Землю → X лет до нашей эры: война Нарам-сина → 21 октября 1946 года — 1 января 1947 года: экспедиция Ходжсона → Июнь 1947: катастрофа на «Оранг Медане» → 45— 50-ые: обвал Блэквудских шахт → 27 мая 2000 года: авария в Литтл Хоуп → 30-31 мая 2003 года: встреча с вампирами в горах Загрос → Февраль 2007 года: первая встреча с Вендиго → Февраль 2008 года: вторая встреча с Вендиго → 26 мая 2008 года — ?: операция по спасению мира Сверху временной линии все еще остаются четыре листа с именами: «Рэндольф Ходжсон», «Чак Бернштайн», «Дэйв Фишер», «Джош Вашингтон», имя последнего возвышается над ними. — Мне одному кажется или мы еще больше запутались? — сузив брови, спрашивает друга Джейсон. — Надо понять что происходило в тех горах до экспедиции археологов, и после, но до событий снова в тех же пещерах. А также больше понять про то, как жили все это время Вендиго, — Ник водит пальцем по доске так быстро, что у Колчека начинает кружиться голова. — Они врываются в эту цепочку событий без явной причины. Мы от Криса и Сэм так и не получили полную информацию как становятся Вендиго, что должно было произойти, какова вообще их природа происхождения. В своей голове, сержант уже просчитывает стратегию как будет завтра расспрашивать Криса. Сначала, конечно, потребуется выстроить заново доверие. Может Алекс с Энтони помогут? Надо будет попросить парней подсобить... не помешало бы, до этого, вдвоем с Хартли посидеть, выпить например. Ник Кей и сам давно хочет провести один вечер в компании алкоголя, забыв на пару часов о том, что происходит вокруг. — Пятьдесят первый, — раздается голос сзади. Оба морпеха оборачиваются на него, благо голос не страшный и знакомый, не шарахаются от него. На лестнице стоят две девушки: Сэм и Флисс. Первая подала голос, все еще настороженно смотря на парней. Вторая облокотилась о перила и смотрит на морпехов с... усмешкой? Возможно, но точно сверху вниз. Не дожидаясь, пока парни придут в себя от их неожиданного визита, Гиддингс проходит вперед, берет со стола новый листок с маркером и пишет на нем новую дату. Джейсон и Ник дают ей пройти, делают шаг назад и наблюдают за тем, что примагничивает девушка. 1951 год: обвал шахт на горе Блэквуд, превращение шахтеров в Вендиго — Ага, а еще вы забыли другую дату, — добавляет вторая подошедшая девушка. — Мы двадцатого мая попали на корабль, в тюрьме нас содержали 6 дней, до того как вы нас оттуда забрали. Флисс вдогонку пишет на следующем листке дату и также ее примагничивает. 20-21 мая 2008 года: посещение «Оранг Медана» Нику хочется сказать, что последняя дата роли не играет в их расследовании, но не решается. Во-первых, Флисс выглядит решительной и дерзкой, сейчас с ней лучше не спорить. Во-вторых, эта дата может действительно иметь значение. — Вы тогда на корабле не видели других важных дат? — пользуется моментом и спрашивает ее сержант. — Например, связанных с Вендиго? — Я так не вспомню, не до лекций по истории в тот момент было, — язвительно отвечает ему девушка. — Да и у нас есть два других эксперта по этим тварям. Может их спросить? Кей понимает что Флисс делает. Она элегантно отходит в сторону, уступая место Сэм. Блондинка стоит, сложив руки на груди, не готова сейчас делиться тайнами. За пару часов ничего не изменилось. Полинезийка знает, что произошло пару часов назад и за оставшееся время успела обсудить произошедшее наверху с Конрадом. А может, и не только с ним. И сейчас выводит их на извинение, ведь им нужно узнать все подробности о Вендиго. К Крису бесполезно идти, а вот Сэм стоит рядом и готова рассказать, если только морпехи признают ошибку. Саманта стоит спиной к Джейсону, но чувствует его прожигающий взгляд спиной. Хочет развернуться и отвесить пару пощечин мужчине, но собирается духом и, не дав Нику сказать, берет стопку листков и начинает говорить, параллельно заполняя их. — Шахты открылись в конце девятнадцатого века. С громким ударом, она магнитит очередной листок между двумя другими, уже красиво выстроенными: Конец 19 века: открытие шахты на горе Блэквуд — До этого, там жили племена Кри, которые верили в духа, обитающего в лесах. Шахтеры потревожили гору, выпустив духа на свободу. Каждый, кто поедал на горе человечину, впускал в себя этого духа и после становился вендиго. Сэм говорит быстро, смотря на Флисс и пару раз бросая взгляд на Ника. В остальное время, она просматривает доску: теперь все произошедшее кажется намного масштабнее, чем ей казалось в собственной голове. Боится, что как только остановится в своем монологе, ее завалят вопросами: что именно происходило с людьми после поедания человечины? Почему именно на той горе действует закон «не ешь соседа, а то превратишься в монстров», а в других местах нет? У Сэм ответов нет, сошлется только на то, что узнала в тот вечер от таинственного незнакомца, расхаживающего по лесу с огнеметом. Понимает, что это все звучит абсурдно. Сейчас хочет побыстрее все пересказать, чтобы от нее отстали и больше не трогали. Благо Флисс рядом, с ней безопасно, она в себе и в ней, Сэм, уверенна и не даст парням сделать с ней то, что они сделали с Крисом. — В пятьдесят первом, шахты завалило. Шахтеры были вынуждены есть друг друга, чтобы выжить. После раскопок, их еще пару лет держали в лечебнице. Мы в феврале посещали ее, пытаясь сбежать от вендиго. На выживших ставили опыты, проводили эксперименты. Пока врачей не убили их же пациенты, обратившиеся... Взгляд Сэм останавливается на одном листке. «Джош Вашингтон» Имя написано небрежно. На нем, в отличие от листков с другими именами, нет изображения. Просто имя, обычное, ничего особенного. Так странно. Сэм чувствует пустоту, глядя на простой листок. Не должен он так выглядеть, таким... незатейливым. Девушка проглатывает образовавшийся комок в горле и тянется рукой к карману джинсов. Из него достает обычную фотографию 10x13, с грустью смотрит на содержимое и, свернув пополам, примагничивает вместе с листком с именем. Уже не выше всех, рядом с клочками бумаги, говорившими о событиях недавнего времени зимой. Так выглядит намного лучше. У листка с именем Джоша здесь единственная фотография на всей доске. Саманта не против, если они найдут фотографии Рэндольфа или Дэйва и также примагнитят, но даже если не найдут, с фото Джоша на доске уже все пространство вокруг кажется более живым. Гиддингс тяжело вздыхает, опустив руки после примагничивания фото. После чего, развернувшись, кидает стопку листков обратно на стол и уходит, не посмотрев напоследок ни на кого из присутствующих, выходит через заднюю дверь во двор, прихватив свой рюкзак, что висел на крючке возле входа — не успела забрать его после утренней пробежки. Флисс с грустью провожает ее взглядом, после чего смотрит на доску. На месте бездушного белого листка с чернилами теперь красовалась фотография неимоверно красивого парня. Действительного красивого, на такого обратила бы внимание и сама девушка, увидев в реальной жизни. Шоколадные волосы, блестящие зеленые глаза, загорелый, в растянутой гиковской футболке, смотрел на них со всей любовью к этому миру, широко демонстрируя большие зубы. Правая рука покоится на чьем-то плече, а левая показывает неприличный жест. — Такой молодой, — комментирует изображение Флисс. С чем согласны остальные. До сей минуты, никому и в голову не приходило, что где-то далеко, но в той же стране, сидит в четырех стенах невиновный парень и страдает от неминуемой смерти. Флисс за шесть дней успела осознать как тяжело сидеть в таких условиях безвылазно, видя перед собой только серую стену и слыша, как за ней же временами постанывает бесящий ее Алекс Смит. А еще эта звенящая в ушах неизвестность... знает ли Джош, что ждет его впереди? Ник с трудом вспоминает как просидел в изоляторе в 2003-ем. Это было всего неделю, но за это время он там взвыл. Семь дней без нормальной еды, с водой из под крана, без общения с людьми, только с одним ученым, семь дней без спорта, камера была слишком маленькой даже для отжиманий, семь дней без солнца, без радости, печали, новостей, секса, без Рейчел! Сейчас эти семь дней он помнит как один, но вечно длящийся. Казалось, так будет всегда, но на восьмой открыли камеру и выпустили. Ник будто заново родился и больше никогда дольше, чем на пять минут, без дела не сидел. Спасибо, на всю жизнь насиделся. А парень и сейчас сидит, и так и умрет сидя в кресле, скорее всего привязанный, как сумасшедший. Пока тело не испустит дух. Джейсон сидел в четырех стенах целый год. Без выхода на улицу, либо работая, либо спя, больше ничего нельзя было делать. Контакта ни с кем не хотелось, но его и не было: раз в день ему приносили еду, раз в день давали указания чей сортир на этот раз драить, чей пол сегодня протирать, чьи ботинки к завтра должны быть вычищены. И каждое утро сдача анализов, в надежде получить плохие результаты и сдохнуть. Не повезло, через год отпустили: без работы, денег и будущего. Июнь 2004-ого превратился в сентябрь 2001-ого, все заново. Но он хотя бы был на свободе. А Джош? Ни одного шанса на дальнейшую жизнь. Ник Кей потянулся к фото, пытаясь поправить его на доске. Не подрасчитал и выронил, что вынудило раскрыться изображению и показать того, кого обнимает парень на фото. Это была Сэм, юная и счастливая, намного счастливее, чем сейчас, без шрама на щеке и с выпрямленными волосами. Ей идут распущенные волосы. В руках у девушки цветастая коробка с попкорном, и улыбается она пусть и сдержаннее парня, но от этого не менее радостнее. Обычная фотография типичных подростков старшей школы, чей диапазон проблем ограничивается сдачей экзаменов и попыткой сбежать поздно ночью на вечеринку. Сержант сворачивает обратно фотку и прикрепляет ее также, как Сэм, рядом с листками о событиях 2007-ого и 2008-ого года. После берет листки с другими именами и крепит также к событиям, к которым эти люди относятся: Рэндольф крепится к листку, рассказывающим про экспедицию, Чак про обвал шахт, а Дэйв... его Ник оставляет висеть по центру сверху. — Давайте я помогу, — предлагает свою помощь Дюбуа, беря в руки ранее брошенную стопку листков. — Тут нужно еще одно имя — Энтони. Он связан с аварией в 2000 году. — Да, — соглашается Ник Кей. — Давай туда же имена Эрика и Рейчел Кинг. Видя, как эти оба спелись, Джейсон аккуратно «выходит из игры» и устремляется в сторону окна, ведущего на задний двор. Отодвинув прозрачные шторы, видит девушку, севшую на корточки с планшетом на коленках. Что-то рисует, поглядывая вперед. У Колчека проскальзывает мысль, что девушка заметила в лесу вампира и решила... его зарисовать? Да ну, бред какой-то. Но лучше выйти и проверить. Выходит он из дома аккуратно, не как час назад. Закрывает тихо за собой дверь. Шагает аккуратно в сторону девушки, будто идет по минному полю. Позирующим элементом впереди оказывается не большой черный монстр, а обычная белочка, уминающая орехи. Которые ей подкидывает Сэм. — Ты рисуешь животных? — спрашивает ее очевидно лейтенант, садясь рядом на корточки. Белка не реагирует, спокойно принимает нового гостя, ожидая и от него платы за позирование. — Это успокаивает, — расслабленно отвечает ему Сэм, даже не взглянув — все внимание на картине, грызун может в любой момент ускользнуть. Лейтенант заглядывает в ее рисунок через плечо: пока только набросок и пару штрихов, но рядом, на соседней странице, красуется полноценное изображение — птицы. По всей видимости, девушка зарисовывает наспех то, что видит, а потом, в уединении, дорисовывает по памяти. Теперь Джейсон видит: это не планшет, это полноценный альбом. Больше минуты они сидят молча перед белкой. Оба завороженно смотрят на то, как зверек поедает свой обед и пару раз умывается, а потом снова приступает к трапезе. Местами резко, но, по большей части, умиротворительно, никуда не спешит, никого не боится. А ведь это существо живет в лесу, в котором обитают страшные монстры. И как до сих пор удалось ему выжить? Белка взрослая, по виду, и полновата — вряд ли кто-то еще ее тут подкармливает. — Держи, — наконец поворачивается к парню девушка и протягивает ему в открытой ладони содержимое из карманов. Джейсон, даже не думая, что ему не свойственно, принимает подарок и, взяв из кучки в руке фундук, тянет зверьку. Медленно, без внезапных движений. В мозгу разблокируется воспоминание как он маленький тянет ручки с угощениями в сторону такой же белки в парке. Как чувствует ее маленькие лапки на своих подушечках пальцев, на целых десять секунд, перед тем, как белка заберет орех и ускачет обратно на дерево. В этот раз, грызун задерживается: видит фундук в протянутой руке, а за ней — целый шведский стол в другой, и скачет напрямую к нему, без всякого стеснения. — Каролинская белка, — говорит ему тихо, почти шепотом, Саманта, наблюдая, как оба существа кайфуют друг от друга: Джейсон от внезапной маленькой радости среди пасмурных дней, белка от бесплатной еды. — Ее еще называют серой. Интересный факт: эти зверьки очень доверчивые и всегда забывают о местоположении своих тайников с едой. А еще питаются не только орехами, но и таскают яйца из гнезд и нападают на птиц. Оба слушают ее внимательно: Джейсон потому что не знает, что ответить, грызун потому что нравится про себя слушать. Картина до умопомрачения умилительная. Фелисите Дюбуа, которая решает проверить этих двоих через окно, не сразу понимает что они делают. И на вопрос стоящего у доски Ника Кея «чем эти двое занимаются?» отвечает невразумительное «не знаю, кажется белку кормят». Сержант, не поверив словам девушки, спешит сам удостовериться в происходящем, и когда видит, удивляется сам как белка неожиданному подгону в виде еды. Джейсон Колчек кормит белку? Ник мигом ныряет в карман брюк и достает оттуда старенький телефон — обещал себе с премии новый купить — и фоткает сложившийся пейзаж. — Думаешь, она способна загрызть вампира или вендиго? — наконец додумывается что сказать лейтенант, отдавая зверьку последние порции и вставая на ноги. — Если так, то я за это открытие получу сразу нобелевскую премию, — отшучивается вдогонку девушка, привставая за ним. Наконец она смотрит на него прямо, без обвинительных взглядов и упреков. На Колчека обижаться тяжело, он действует исходя из здравого смысла и один из немногих тут, кто думает головой, а не другим местом. Сэм это понимает. Поэтому такой безмятежный разговор о белках — лучший ледокол, который в мгновение разбил между ними ледяную стену. Осталось лишь подкрепить это парочкой фраз. — Мы поступили с Крисом по-свински. И с тобой тоже, прости, — начинает первым лейтенант. — Вся эта ситуация вокруг плавит мозги, я не хочу еще больше людей потерять из-за дурацких экспериментов недопонятого гения. Или из-за гнусных методов ЦРУ. Вы не преступники, чтобы с вами так поступать. Сэм смотрит на него, прикусив губу. Джейсон буквально читает ее мысли, она только что хотела сказать тоже самое. Значит, они стоят на одной стороне берега. Это радует. — Я тоже боюсь потерять Криса. Или Джоша. Не знаю, смогу ли его еще спасти. Идеальный момент спросить что все-таки случилась с Джошем и какие есть стадии превращения человека в Вендиго. Все факты Джейсон может получить буквально раскрыв ладонь, как орехи. Но он не делает этого. У них будет еще куча времени, чтобы это спросить. Но не сейчас. Не когда тебе дают второй шанс и открывают душу, это слишком интимно, слишком близко, слишком тонко для извращенных методов. Одно дело, когда это неизвестный человек, сотворивший хуйню и которому похуй на последствия — можно сыграть на чувствах и включить разведчика. Другое дело — Сэм. — Мы тоже поступили глупо, все сразу не рассказали, — блондинка делает шаг вперед. — После февральских событий нас держали под домашнем арестом, а до этого — пару дней в камерах. По несколько раз на дню по кругу расспрашивали что случилось. Мы все, ничего не утаивая, сразу рассказали им что случилось. Я сказала прямо — «идите в шахты»! Но они не послушали, спустились туда только через месяц, когда Джош уже... Последнее слово она не произносит, что-то в горле защемило. Это и не нужно, Колчек все понимает. Каждое слово, чувствует каждой извилиной, чувствует на себе. Если получится, пересилит себя и подойдет потом также к Крису, по-человечески, по-мужски пожмет ему руку и проставится ящиком пива. А пока он просит Сэм дать ему ее телефон. — Зачем? — Чтобы этот смартоеб больше тебя не прослушивал. Саманта с недоумением, но без возражений дает ему телефон. С интересом наблюдает, как мужчина вскрывает заднюю панель и достает что-то типа чипа. Залезь Сэм внутрь сама, даже не поняла бы, что эта деталь телефона лишняя. — Что это? — спрашивает она, глядя, как Колчек крутит зажатый между пальцами маленький квадратик. — Жучок. Эрик подслушивал все твои разговоры. Саманта поднимает голову вверх, сделав пару шагов назад. В следующую секунду из нее прорываются совсем не милые слова, не подходящие под недавнюю атмосферу. Проверив телефон на наличие еще подобных приблуд, Джейсон со спокойной душой закрывает крышку телефона и возвращает ее хозяйке. — Надо проверить еще телефон Криса. Он часто звонит семье. Боже, Эрик, какого хрена? Он всегда такой мудак? Колчек усмехается. — Мудака он еще покажет. Ник завтра пойдет с Крисом в пещеры, там же жучок и вытащит. А насчет Эрика... есть идея, как этому козлу отомстить, — улыбается Джейсон, но ловит тут же укорительный взгляд девушки. — Ничего серьезного. Просто напомним ему о манерах. Саманта усмехается и тут же утвердительно кивает. В слух такое не одобрит, а потом... никто не скажет, что это была ее идея. Смотрит на Джейсона она теперь по-прежнему: с искренним интересом, доброжелательно и, главное, с пониманием. Совсем не против, чтобы он и дальше читал ее мысли. Джейсон же смотрит на девушку с явным облегчением: у него не так много друзей, чтобы ими разбрасываться, тем более такими... — У тебя там ресничка, — прерывает его думы Сэм, указывая на свою правую щеку. Лейтенант, нахмурившись, пытается сбить волосок с лица. Тщетно. Грызун, все еще бегающий возле этих двоих, смотрит на мужика снизу верх с явной усмешкой. — Да нет, вот тут, — указывает девушка пальцем ближе к глазу. Но это не помогает. — Давай я уберу? Сэм снова делает шаг вперед, а Джейсон машинально шаг назад. Резко, без раздумий, так даже белка не делала. Да, Колчек, тебе до зверька далеко. Еще и кепка так остро торчит, отделяет пустую в эту секунду голову от внешнего мира. Немножко подумав, лейтенант соглашается: если что-то пойдет не так, всегда можно козырьком боднуть. Гиддингс бережно, словно снова пытается завоевать доверие испуганного животного, прикасается к его щеке. Пальцы у Сэм теплые, несмотря на погоду, и мягкие. Будто к Колчеку прикоснулась пушинка. Он и не чувствовал бы ее прикосновений, палец буквально растворился в лице, если бы не опасное приближение. Он вынужден смотреть ей прямо в глаза, пока Сэм не снимает ресничку, смотрит на нее на пальце и протягивает обратно. — Загадай желание. Морпех смотрит на нее недоуменно. Что надо сделать? Закрыть глаза? Сбросить еще пару ресничек? Съесть ее? — Подуй на ресничку, чтобы она слетела, и загадай желание, — поясняет девушка, думая про себя — этот парень сразу в военном лагере родился? — Как будто свечки задуваешь на день рождения. Джейсон, как и любой морпех, суеверный. Не настолько, как Ник, но с той же вертушки не оборачивается и конфеты Charms обходит стороной даже в магазинах. Эта девчачья хрень вполне бы зашла покойному Джоуи, поэтому, подумав про себя безумную и точно несбыточную мысль, Колчек сдувает с пальца девушки ресничку. А желание будто только и напрашивалось, чтобы его загадали. В следующую секунда оба оборачиваются в сторону леса на до боли знакомый звук, на который даже ночью проснутся. Щелканье. Смотрят вперед, замерев на месте, ведь на опушку вступил привычный черный силуэт. Дождалось, пока солнце скроется из виду — эти твари осмелели, выходят на охоту теперь и днем! Существо ползет на четырех лапах в поисках удобной позиции, расправляет крылья и, заприметив впереди себя белку — единственное живое, что двигалось и не обращало внимание на врага — готовится прыгнуть вперед и схватить зверька. Джейсон, уже по инерции, оцепенел, боясь даже взглянуть на рядом стоящую Сэм — сейчас мотнет головой, или хотя бы глазом, и привлечет внимание к ним обоим. Остается довольствоваться боковым зрением: кажется, девушка также стоит, не двигается, даже не дышит. Морпех пытается вспомнить где оставил пистолет. Кажется, на столе в гостиной. Заряжен ли он? Вроде да. Арбалет наверху в комнате, точно заряжен. Интересно, у Никки есть ствол? Джейсон не помнит. Нужно как-то незаметно пойти назад, к дому, подгадать момент и сделать первый шаг. Может, когда вампир прыгнет в сторону белки? Да, подходит, вот только грызун предательски бегает вокруг них, выпрашивая еще орехов. Если сейчас прыгнет на ногу Колчека, то вампир собьет их двоих. Главное, чтобы не задело Сэм. Почему этот пушистый не видит свою приближающуюся смерть? Или делает вид, что не видит? Такой способ защититься? Подставить под удар тупых людишек? И вот вампир делает знакомый рывок вперед. Так быстро, что Джейсон не успевает проститься с жизнью. Пролетев пару сантиметров, монстр падает на землю, вскрикивает от боли, будто его Салим сзади ломом ударил, и бежит в обратном направлении, глубоко в лес. Через пять секунд его вопли уже не слышно. А белка как стояла на месте, так и продолжает стоять. — Что это было? — первой выходит из ступора Сэм, посмотрев на Джейсона. Тому нечего ответить, он все еще стоит, боясь пошевелиться. Вдруг это галлюцинации, он не видит вампира впереди, а на самом деле он есть? Саманта делает шаг вперед, проверяя. Вроде все хорошо, земля по-прежнему зеленая, не дрожит от несущегося на тебя монстра, как это бывает. Даже следов нет, только от расколотых орехов. Может, им показалось? Не бывает так, чтобы вампир вдруг резко перестал охотиться, когда три жертвы были прямо перед ним. На улице уже не светит солнце, спряталось за облаками, преодолей пару метров и наслаждайся пиром до отвала. Еще и друзьям достанется. Его что-то остановило. Дальше Сэм уже идет более уверенно, за ней поспевает раздуплившийся Джейсон. Лейтенант посматривает по сторонам в ожидании еще гостей, но их нет. Девушка останавливается ровно на том месте, где пару минут назад сидел вампир. Свет сюда не падает, ничем не пахнет, никакой внезапно загоревшейся листвы под ногами нет. Только крапива. Сэм не верит и садится на корточки, проверяя уже рукой, через боль, что может быть на земле. — Аккуратно, — поправляет ее мужчина. Чуть было не схватил ее за руку. — Этот Фишер мог тут и мины понаставить. Гиддингс верит, и теперь они вдвоем шарятся по траве, пытаясь что-то найти и терпя боль от жгучей травы. Ничего нет. Джейсон даже вскапывает землю на предмет «подарков», но их тоже нет. Не понимает... может вампиру вдруг спину в полете прихватило? Этих тварей может отпугнуть немногое: пули, и то только на время, проступивший свет, другой вампир, что решил посоперничать... ничего этого поблизости не было. — Блять, задрала уже эта крапива, — материться Колчек, снова пытаясь посрывать траву. Только мешает. — Она тут повсюду. Фишер ее специально что-ли посадил? Сэндвичи из нее себе делал? Сэм издает смешок от нетерпимости лейтенанта. И тут же замирает от озарения, уставившись на заросшие кусты. Ну конечно! Вокруг — одна крапива. Монстры гуляют по лесу каждый день, но из него не выходят, иначе бы съели давно всех жителей города. И превратился бы Беррилвилл во второй Литтл Хоуп. Почему? Что мешает? Обычный лес, ничего примечательно, по краям даже нет банальных ограждений, любой дурак зайдет и станет главным блюдом на обед у вампиров. В каждом лесу есть крапива. Но больше всего она растет в этом лесу, и именно тут, у опушки. Саманта срывает один листочек и всматривается в него. Также ничего необычного, острые и жгучие края, четкий рисунок, но на одном из них — том, что сорвала девушка — что-то черное, будто кто-то забрызгал листву краской. Или нефтью. Кровь вампира? Девушка принюхивается, запах резкий, отрезвляющий, заставляющий отдернуться. Как нашатырь. Одергивается Сэм не только из-за запаха, но и из-за резко проступившего пота на лбу и участившегося сердцебиения. Адреналин. Он сеет страх внутри Саманты Гиддингс — вдруг вампир стоит сзади них и ждет, пока жертва догадается о его присутствии? Этот же страх приливает кровь к мозгу, что подводит девушку к выводу. — Джейсон! Ты гений! — торжествует Сэм, смотря на смущенного парня. Который ловит очередную дозу непонимания, когда девушка хватает его за руку и несется на всех порах с растением в руке в сторону дома. Вбегает внутрь, пропускает всполошившихся от движения Флисс и Ника и бежит дальше, наверх, к комнате Ника и Кейт. Идеальная ситуация, чтобы ворваться, выкрикнуть, как в фильмах, свою догадку и встать под лучами софитов. Но Саманта и слова не успевает произнести, как оказывается в центре конфликта. Кейт и Алекс, стоя прямо посередине комнаты, спорили о чем-то. Рукоплескали, кричали, да так, что уже и остальные начали подтягиваться в коридоре на их шум. Все, кроме Брэда и Салима, сидевших за столом и что-то пристально разглядывающих. — Я окажусь там только в виде трупа, этим тварям на съедение! — кричал ей буквально в лицо Смит-старший, из-за чего Ник первым прошел сквозь толпу вглубь комнаты и оказался рядом с девушкой. На всякий случай. — О, не переживай! — парировала ему язвительно журналистка. — Они тебя сами туда потащат, когда ворвутся к нам среди ночи. — Что тут происходит? — спросила стоявшая в проходе Джулия, но ее никто не услышал. Рядом с ней тут же оказалась Рейчел. У комнаты и в самой комнате были все, кроме Эрика, Энтони, Криса и Конрада. То ли они не слышали криков сверху, то ли восприняли их как очередное проявление конфликта и решили забить: снова что-то не поделили, уже не интересно. Рейчел аккуратно проходит к столу и, поглядывая на ругающуюся парочку, тревожит Салима. Тот, не дожидаясь от девушки вопроса, комментирует. — Алекс не хочет идти завтра в штольню. А Кейт говорит, что мы теряем время: вампиры могут и ночью к нам прийти. Ну, ты и так все слышишь. — Не придут, — говорит сзади стоящая Сэм и делает шаг в сторону стола вместе с Джейсоном. Компания «друзей по несчастью» раскалывается: одни наблюдают за недодебатами Кейт и Алекса, вторые окружают стол с сидящим за ним Салимом. Саманта Гиддингс в спешке пересказывает Осману свою догадку, отдает ему листок крапивы с черной жидкостью на нем. Мужчине хватает одной секунды и одного вдоха, чтобы понять, чтобы вспомнить свои ощущения пару часов назад, чтобы наконец сложить пазл воедино. — Это их слабое место, — говорит он остальным, ловя в ответ непонимающие вообще ничего взгляды. Иракцу тяжело объяснить, особенно на фоне орущих друг на друга людей, Салим предлагает спуститься вниз и там договорить. Встает из-за стола и идет вслед за направившейся из комнаты Рейчел. Просочится сквозь орущую что-то вперед толпу тяжело и тут мисс Кинг встречается с другим препятствием на пути. — Народ! Мы решили организовать вечеринку! Это был Конрад. Который тут же своим высказыванием всех заткнул. И который, в отличие от всех остальных, был чертовски радостен.